Домашний апокалипсис, или Время благодарить .Вера Евтухова Каждый день и каждый час нашей жизни учит нас смирению; а смирение — понятие глубокое, оно включает и мужество, и самоотверженность, и доверие к Богу, и благодарность Ему за помощь.Весь вопрос в том, какие мы ученики. Кто-то не может толком учиться даже и в самых мягких, щадящих условиях, а у кого-то условия оказываются такими, что их просто выдержать нелегко, не говоря уж о том, чтобы извлекать все новые уроки, делать все новые выводы, и радоваться своим обретениям, и щедро делиться обретенным. Читая этот текст — своего рода репортаж об обычном женском «рабочем дне» — вы сразу поймете, что автор не совсем здоров; но в каком положении он (вернее, она) находится на самом деле — это станет вам ясно только в конце. Для автора каждый день — битва, и каждый спокойный вечер с мерцающей лампадкой и мурлычущим под ладонью котом — награда. Награда и время благодарить Того, без Которого не было бы необходимой победы. Так, всё. Надо как-то подниматься и начинать уборку на кухне. Вначале подмести, потом помыть вавилонскую гору посуды в раковине, коту корма насыпать. Сил практически нет, но на попечении мама, больная сильнейшей простудой вот уже более недели. Господи, помоги мне! Начинаю вставать, голова кружится, но вроде бы понемногу это проходит. Руки словно налиты свинцом, воротниковая зона обездвижена вошедшим в силу обострением остеохондроза… Добираюсь до кухни, мысленно читая Иисусову молитву. И тут отвлекает звонок на мобильник. Снимаю трубку — звонят по поводу ближайшей поездки в Симферополь в клинику медицинского университета. Отвечаю, что постараюсь быть. Затем не могу вспомнить, где же веник. Давление, наверное, поднялось — на автомате решаю я. Но возвращаться в комнату не хочу, надеюсь, что, как всегда, это пройдет само. Ставлю на плиту полный чайник, завариваю маме травяной чай, наполняю кошачью миску порцией корма, обновляю воду. Вроде пока всё. Молоточки спазма стучат по обеим сторонам висков. Господи, только бы не упасть. Все же решаю измерить давление, пока закипает чайник. Оно, на удивление, в норме. Значит, это вегетоспазм… Всё, целебный чай наконец-то готов, несу его маме, помогаю достать ей лекарства. Мысленно вновь творю молитву, хотя то и дело звонит мобильник, а кот так и норовит схватить меня за руку. Выхожу в холодную пристройку, за веником. Бррр, как же морозно, однако! Картошку надо как-то накрыть, чтобы не замерзла. Всё, веник у меня в руках, мусор долой! Начисто мету, едва не падая, но, слава Богу, открывается что-то вроде второго дыхания. Но и враг не дремлет, пришептывая: да брось ты всё, иди и ложись. Нет, думаю, кто, если не я? Хватит себя жалеть, видела же сама на днях в Интернете ролик о безрукой женщине, все делающей ногами! Ага, вновь шепчет коварный голос внутри, так это ж американский ролик, там у них такая помощь больным, что не страшно и безногим остаться… На миг поддаюсь голосу, но потом вдруг вспоминаю об известном миссионере Нике Вуйчиче, рожденном без рук и ног. Становится стыдно. У меня-то все это есть. А плюс еще тот слепой массажист из клиники, делавший мне массаж. У него и жена полностью незрячая, но ведь они не унывают! Стыдись, говорю себе, и остервенело мету веником. Нет, прервав молитву, я снова впадаю в ропот, нельзя так. Начинаю сначала молитву «Отче наш…» и далее — к Иисусовой молитве. Ух, все подмела! Какая я молодец! Вкралась гордынька и тут… кот со всего маха прыгнул на кучу сметенного мусора! Надо начинать всё сначала. Это я сама себя наказала — не надо говорить «гоп», пока не закончишь дело! Взяв себя в руки, вновь берусь за веник. Через десять минут наконец все убрано. Начисто. Так, теперь посуда. А лукавый тут как тут, да еще и руки разболелись! Уже почти бросила и устремилась к своей кровати, но… На полпути вдруг пришла мысль: без креста не увидишь и Христа. Ложиться расхотелось. Вяленько, но принялась за мытье. Мою и жалею себя, мою и жалею. Несколько тарелок разбила, настроение совсем ухудшилось. Спазм окончательно сдавил тисками голову. Господи, помоги!!! Да что же за жизнь у меня?! И тут происходит нечто. Нет, я по-прежнему на своей кухне, однако внутренне ощущаю, как Кто-то встал возле меня, взял мои руки и стал помогать! Такая легкость в руках возникла! Но еще легче отчего-то стало на душе — даже улыбнуться захотелось. Посуду я вымыла за пятнадцать минут, хотя раньше у меня уходило на это не менее получаса, а то и больше. Господи, спасибо Тебе! Легкость в руках ушла, но радость на душе осталась. Вот с нею я смогла доделать все остальные дела. И даже приготовить нехитрый, но вкусный обед из трех блюд. Это было невероятно, потому что всё делалось словно само собой. Спазм по-прежнему сковывал движения, шея ныла неимоверно, но меня как будто на время частично обезболили. Вот так и прошел мой трудовой день — вместе с Господом. Да-да, именно день, ведь у меня даже появились силы прибраться в зале! Мамочке стало немножко лучше, я ее накормила, и она заснула. Я же так разошлась, что даже машинку стиральную включила, автоматическую. А потом только подумала: «А кто же повесит белье-то, глупая?». И вновь внутри: вот, бросай, кто тебе поможет повесить такую гору белья? Но тут раздается звонок в дверь. Открыла с подступающим раздражением: ну что еще и кому приспичило, кто отрывает от дел? На пороге — соседка Таня, просит листик из абонентской книжки за свет — книжка у Тани закончилась, а платить за электричество надо срочно. Нехотя плетусь в зал, достаю книжку, вырываю страничку и молча подаю соседке. Та щебечет о том, что скоро гуру приедет (она кришнаитка), а я слушаю, не вникая. И вдруг Таня спрашивает: «Может, чем тебе помочь?». Раньше она никогда такого не спрашивала. Может, лицо у меня несчастное? Но нет, зеркало отражает меня обычную, в моей обычной, условно позитивной домашней форме… От неожиданности чуть не говорю «нет», но потом прошу Таню помочь мне развесить постиранное белье. Соседка подхватывает таз и, поднявшись на площадку второго этажа, благополучно всё развешивает на веревках. Я от души благодарю Таню и даю на прощанье один из номеров православного журнала — соседка как-то спрашивала, что пишут об адептах Кришны. Дверь закрывается, я остаюсь одна и в недоумении от непрекращающихся чудес в отдельно взятой квартире номер тридцать один. Наконец-то вечер приблизился к ночи. Усталая, как чернорабочий, я возвращаюсь в комнату, зажигаю лампадку, читаю вечернее правило и перебрасываю свое тело с коляски на кровать. На кровати меня уже ждет мой кот Шубыч. За окном порывистый ветер, предвестник холодной зимы, но вместе с котом нам уютно и мирно, ведь мы — не одни. С нами — Господь. Он с нами во все дни до скончания века. Благодарю Тебя, Господи! Газета «Православная вера» №23 (475), 2012 г. Вера ЕвтуховаПравославие и современность.pravoslavie.ru›СМИ›58051.htm