Слово Иоанна Кронштадтского на праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы
Декабрь, 03 2014 16:46
?

Нынешний день святая Церковь празднует торжественное Введение во храм Иерусалимский трехлетней Отроковицы Марии – благословенной дщери праведных родителей Иоакима и Анны – для воспитания Господу. Захария, старец-первосвященник, священнолепно встретил Ее, сопровождаемую юными девами, и ввел Ее по внушению Духа Божия в самую внутреннюю часть храма, в Святая святых, куда один раз в год входил сам первосвященник и где обитал Сам Святый святых Господь, ибо Она имела быть Матерью Его по плоти.
В чем проводила время Преблагословенная Дева во храме? Наученная Самим Духом Святым через посредство дев письменам еврейским и молитве, Она провождала время в молитве, чтении слова Божия, как это вы видите на иконе Благовещения, в богомыслии и рукоделии. Любовь Ее к собеседованию с Богом и к чтению слова Божия была так велика, что она забывала о пище и питье, и архангел по повелению Божию приносил Ей небесную пищу, как воспевает Церковь в стихирах своих на нынешний праздник.
Какой прекрасный пример для отцов и матерей и их детей, для дев и юношей христианских! И они обязаны, как последователи Господа Иисуса Христа, как рабы Небесной Царицы Богородицы и Начальницы мысленного наздания – Церкви, к которой они принадлежат, подражать по силе своей Ее горячей любви к Богу, Ее усердию к чтению слова Божия, к молитве, богомыслию, воздержанию, трудолюбию! Если мы не хотим напрасно называться духовными членами Церкви Христовой, этого святого Дома Божия, коего Царица и Мать есть Пресвятая Дева Богородица, то и в нас должно мудрствоваться то же, что и в Ней – Царице-Матери. Да будут чада Ее по благодати единого духа с Ней! Да поучаются у Нее, как любить надо Господа, Создателя своего, паче всего на свете, паче отца и матери, паче всех присных своих; как усердно поучаться в слове Божием, чего, к несчастью, не видно между именующимися учениками и ученицами Иисуса Христа; с каким сердечным жаром любви молиться Господу, как Ему предаваться всем сердцем, как поручать Его премудрому и всеблагому Промыслу всю свою судьбу; какой чистотой, кротостью, смирением, терпением всегда облекаться, украшаться вместо суетных украшений мира сего прелюбодейного, грешного, не знающего меры роскоши и изысканности в телесном одеянии; как любить сожитие с Богом и со святыми паче, неже жити в селениих грешничих (Пс. 83, 11).
Так как Пресвятая Дева введена была во храм для воспитания Господу, то побеседуем ныне о пользе и необходимости посещать храм Божий – как дом Божий и место нашего воспитания для Небесного Отечества. Мы называемся христианами и все позваны Иисусом Христом в Небесное Отечество быть небесными гражданами, наследниками Божиими, сонаследниками Христу. Звание наше очень высокое, обязанности наши также весьма важные; духа мы должны быть возвышенного, святого, кроткого, смиренного.

Введение во Храм Пресвятой Богородицы. Джотто

Кто же нам покажет, в чем состоит наше звание христианское и обязанности его и то, какого мы должны быть духа, как вести себя в разных обстоятельствах жизни? Кто нам преподаст силы жить по духу Христову – свято? Это все нам доставляет Церковь; эти духовные силы мы можем получить в храме Божием посредством таинств. Здесь витает дух небесный, неземной; здесь школа Иисуса Христа, в которой воспитываются будущие небесные граждане; здесь вы получаете и уроки небесные от Божественного Наставника Иисуса Христа и Духа Святого в Евангелии, и пищу небесную, и питье небесное, и одеяние духовное, небесное, и духовное всеоружие против врагов спасения; здесь получаете и мир пренебесный, столько необходимый в духовных наших занятиях, в духовном нашем воспитании и силы для духовных трудов и борьбы с грехом. Здесь мы научаемся и сладкой беседе с Отцом нашим Небесным и с Пречистой Царицей Богородицей, с ангелами Господними и святыми, научаемся, как и о чем молиться. Здесь найдете примеры всех добродетелей христианских в ежедневно прославляемых Церковью святых. Здесь, собираясь вместе в дом Божий как дети одного Отца Небесного, как члены таинственного тела Христова, мы научаемся любить друг друга, как член члена, как члены Христовы, как Самого Христа.
Видите, как полезно, как необходимо посещать христианину храм Божий – это Богом учрежденное училище веры и благочестия, эту священную сокровищницу Божественных сил к животу и благочестию (2 Пет. 1,3), сокровищницу всех таинств Христовых! Но польза и необходимость посещения храма Божия для христианина очевиднее открывается из сравнения храма с суетным миром, в котором мы любим больше обращаться, чем в храме. Что вы встречаете в мире и что – в храме?
В мире – почти на каждом шагу суету, прелесть, порок; в храме – только истину, святыню и всякую добродетель; в мире – тлен, грех, смерть; в храме – нетление святых и вечную жизнь; вне храма вы видите предметы суеты житейской, питающие похоть плоти, похоть очей и гордость житейскую (1 Ин. 2, 16), видите то, чем прельщаются и пленяются непрестанно люди и из-за чего пренебрегают заповедями Бога, Творца и Спасителя своего; например, вот здесь, в этом доме, приютилось все разнообразие тканей всех цветов, эти ткани – предмет обожания дщерей человеческих – ими они живут, ими одушевлены, ими радуются, но не Богом; тут же поражают блеском разные изделия из серебра и золота, прельщающие взор поклонников всего блестящего, прекрасного, – словом, в мире, куда ни обратишь внимание, везде почти видишь один тлен, одну суету и грех; везде – земное и мирское, и разговоры пустые и суетные, и дела суетные, ничего почти напоминающего о небе, о Боге, о тамошней жизни. Только в домах благочестивых людей иконы Господа Иисуса Христа, Пречистой Его Матери и святых Его напоминают смыслящим о том, что мы – христиане и члены Христовы, члены царства Его, что мы чаем воскресения мертвых и жизни будущего века, в которой соединимся с Господом и со святыми, очистив себя здесь от всякой скверны плоти и духа.
Итак, видите, какая разница между храмом, или домом Божиим, и между миром! Видите, как полезно и необходимо христианину посещать храм Божий, чтобы воспитать себя для Небесного Отечества, чтобы вселить в себя дух Христов, образовать в себе нравы небесные, святые! Ибо где вы, кроме храма Божия, услышите слово Божие; где, кроме храма, преподадут вам таинства веры; откуда возьмете силы жить по-христиански? Все – в храме и из храма.
 Любите же посещать храм Божий и уготовляйте сами из себя храм Богу, и сами, яко камение живо зиждитеся в храм духовен, святительство свято, возносити жертвы духовны, благоприятны Богови Иисус Христом (1 Пет. 2,5).foma.ru›slovo…ioanna-kronshtadtskogo…presvyatoy… 

Советы девушке христианке : СОВЕТЫ ДЕВУШКЕ ХРИСТИАНКЕ
Протоиерей Алексей Мечев


Как достичь смирения? Чаще входи в себя: считай себя хуже всех.

В какой бы грех ни впал ты, кайся, и Господь готов принять тебя с распростертыми объятиями.

Будь во всем как дитя: и в вопросах веры, и в вопросах жизни.

Следи за собой. Хочешь жить духовной жизнью, — следи за собой. Каждый вечер просматривай, что сделала хорошего и что плохого, за хорошее благодари Бога, а в плохом кайся.

Когда тебя хвалят, а ты замечаешь за собой разные недостатки, то эти похвалы должны ножом резать по сердцу и возбуждать стремление к исправлению.

Относительно нечистых помыслов будь осторожнее.

Замечаешь поползновение ко греху, положи два поклона Владычице с молитвой: «Пресвятая Богородице, молитвами родителей моих спаси меня грешную». Дух родителей твоих сольется в молитве с духом твоим.

Евангелие надо читать внимательнее.

Так как молитва «Отче наш» есть сокращенное Евангелие, то и подходить к ней нужно с должным приготовлением.

Постясь телесно, постись и духовно, не дерзи никому, а особенно старшим, этот пост будет выше телесного.

Трудись над воспитанием своих младших братьев и сестер; влияй на них примером и помни, что если в тебе есть какие недостатки, они их легко могут перенять. А Господь потребует отчета в этом деле.

Делать добро есть наш долг (против тщеславия).

Непосильных подвигов брать на себя не должно, но если на что решился, то должен исполнять во что бы то ни стало. В противном случае раз не исполнишь, другой, третий, а там будешь думать, зачем ты и делал–то это, так как это совершенно напрасно (стойкость в добром, без чего невозможно возрастание духовное).

Никогда не обращайся с Евангелием так, как с гадательной книгой; а если явятся какие-нибудь важные вопросы, посоветуйся с более сведущими людьми. А то у меня тут была учительница, так и она записочки к иконам кладет.

К чтению Евангелия надо подходить с молитвенным настроением.

Построже, построже в духовном посте; то есть учись владеть собой, смиряйся, будь кротка.

Когда видишь вокруг себя что-нибудь нехорошее, посмотри сейчас же на себя, не ты ли этому причина. Когда нападают на тебя нехорошие мысли, особенно в храме, представь себе пред Кем ты предстоишь или открой свою душу и скажи: «Владычице, помоги мне».

Если, прикладываясь к образу, смущаешься какими-нибудь (маловерными и др.) помыслами, молись до тех пор, пока они не исчезнут.

Надо считать себя хуже всех. Хочешь раздражиться, отомстить или другое что сделать, скорее смирись. Мы должны спасать себя и других. Строже следить за собой, а к другим быть снисходительнее, изучать их, чтобы и относиться к ним так, как требует того их положение, характер, настроение; например, нервный человек и необразованный человек, а будем требовать от одного спокойствия, от другого — деликатности или еще чего-нибудь, так это будет безрассудно; и мы должны строго следить за собой.

Ежедневно, как матери, кайся в грехах твоих Божией Матери.

Какое мы имеем право презирать других?..

Надо ведь быть умереннее в еде, а то чревоугодие вредит пищеварению. Даже воды нужно употреблять умеренное количество.

Если появятся маловерные помыслы, особенно перед причащением, скажи сейчас же: «Верую, Господи, помоги моему неверию».

Относительно письменной исповеди. Недостаточно того — перечислил все грехи и конец, и ничего не получилось; а нужно, чтобы грех опротивел, чтобы все это перегорело внутри, в сердце, когда начнешь вспоминать… и вот тогда-то уж грех будет противен, и мы уже не вернемся к нему, а то тут же и опять за то же.

— А если забудешь?

— А если что больно, того не забудешь, где у меня болит, тут я и укажу.

Всегда надо говорить правду, а если принуждают сказать ложь, то надо поговорить с человеком и повернуть дело так, чтобы спасти того, кто заблуждается, заставляя это делать; например, я никогда не лгал и лгать не буду, а если тебе так нужно, то я, пожалуй, сделаю это, только если возьмешь это на себя и т. п.

Не надо осуждать других; в чужом доме, если подадут скоромное в постный день не надо пренебрегать и отказываться. А дома можно восполнить этот пробел усилением телесного поста, а главное — духовного, то есть не раздражаться, не осуждать и прочее.

Во всем надо так поступать: вот что-нибудь нужно сделать — сейчас вспомни, как бы тут поступил Иисус Христос, пусть это будет для тебя руководством во всем. Так постепенно все нехорошее, греховное будет отступать от тебя.

Ничего не благословляю говорить о других такого, что может о них распустить нехорошую молву; а назидательное, полезное — долг наш говорить.

Живешь больше умом, мыслью, плохо развито сердце, нужно развивать его: представляй себя на месте других.

Если бы так легко было спасаться, так давно мы все были бы святыми.

К окружающим нас мы должны относиться со всяким вниманием, а не небрежно, тогда и Господь, видя это, и нам окажет внимание.

В храме подальше становись от тех, которые любят разговаривать.

Твердости воли нет у тебя, а теперь-то и нужно развивать твердость воли. (Была сильная голодовка.)

Воскресший Господь требует нашего воскресения.

Не смей, не смей гордиться, гордиться нечем, сотую долю видишь за собой, а девяносто девять не видишь.

Нехорошие мысли нападали… мало молилась, наверное. Гнать их надо. Как только начнутся мысли нехорошие, если одна, начинай молиться, а если не одна, бери какую-нибудь книгу серьезную или начинай какое-нибудь дело.

Легкомыслие пора отбросить, надо относиться ко всему серьезно.

Поставь строгий порядок у себя во всем: такое-то время — заниматься, в такое-то — читать и т. д. Если пойти нужно куда, отчего не пойти, почитать — отчего не почитать, а так чтобы во всем был порядок.

Батюшка находил в этом что-то нужное, необходимое. Живя в семье, хотя мне никто ни в чем не препятствовал, я не умела уложить себя в какие-то рамки, не умела установить этого порядка. Встречные препятствия заставляли отступать, а главное, не видела я сама в этом установлении порядка чего-то необходимого, в то же время хотелось, чтобы батюшка сам дал мне какое-либо дело, чтобы мне нести какой-либо (внешний) «подвиг», и просила об этом батюшку. Сначала он ничего не ответил, а когда спрашивал, установила ли я у себя в жизни порядок, отвечала, что никак не получается. Он молча выслушивал, не упрекал никогда, а на просьбу дать мне «подвиг» ласково заметил: «Да вот я тебе говорю — установи порядок, а ты мне все говоришь, что я не могу». Только тут открылись у меня глаза, и я увидела в своем легком отношении к этому слову батюшки непослушание, несерьезность; не придавала я особого значения простому и, казалось, вскользь сказанному, «странному» требованию порядка. Он же, оказывается, смотрел на это как на своего рода подвиг для моего характера. И после опять батюшка напоминал об этом очень серьезно. «Порядок установи непременно… А то я вон раньше тоже принимал всех всегда, а теперь меня заставили сократить прием, так я сам вижу, как я много сделал».

— Надо маму успокаивать, не доводить до нее ничего. Почтительность к ней есть первая обязанность. И каждый вечер непременно проверяй себя. Ну, уж если провалишься, то положи три поклончика Божией Матери, проси у Нее прощения.

Мысли нехорошие гони чтением, труд физический тут нужен. Представляй себя на Голгофе, вот крест пред тобой (батюшка протянул руки в стороны)… кровь течет… Говори мыслями: духовный отец, мол, мне не велел вас слушать.

— Очень много вижу в себе гадкого.

— А вот жизнь нам для того и дана, чтобы все это из себя выгнать.

— Кажется, что милосердие Божие скоро кончится…

— Милосердие Божие неизреченно.

— Батюшка, я хотела сегодня не причащаться.

— Почему, ты ведь исповедывалась?

— Так, я очень нехорошая…

— Ну, это не твое дело…

— Батюшка, мне хочется быть кроткой и смиренной.

— А кто же тебе не велит?..

— Батюшка, можно мне сегодня не причащаться?

— Почему?

— Так, сердце очень нечисто.

— А когда оно у тебя будет чисто-то?

— Нехороший сон видела…

— Это бывает от неумеренности в пище, от пустых разговоров; а так как это у тебя всегда бывает, то ты всегда себе и жди этого… Как проснешься, сейчас же вставай, не накрывайся одеялом. То, за что взялся, нужно делать во что бы то ни стало.

— Как держаться золотой середины, чтобы не быть угрюмой и излишне веселой?

— Когда видишь, что около тебя человек унывает, придешь, например, к … видишь, что она нос повесила (батюшка пальчиком слегка ударил мне по носу), тогда надо взять себя в руки, быть веселой, ободрить другого, а если идет все гладко, то надо говорить о серьезном, а не болтать; вообще заботиться о пользе других и делать все на пользу другим; и не только дела так располагать, но и слова; если, например, видишь что все говорят, ну, давай, мол, я и скажу, а это что же?.. Прежде чем сказать, нужно подумать, Христа можно вспомнить, как бы Он тут поступил, и потом, как совесть твоя говорит, так и делать и говорить; вот и будет золотая середина.

На пасхальной седмице не надо читать Псалтири, а вместо вечерних и утренних молитв полагаются часы. «Когда же оканчивать чтение Псалтири?» Батюшка с улыбкой неуверенно заметил: «Кажется, в среду заканчивается Псалтирь…» (Знаток устава; так велико было смирение батюшки.)

Все чтобы было по порядку, и для еды должно быть определенное время, а если ты поздно пришла и тебе хочется есть, то, конечно, можно, ешь сколько там тебе надо. А вообще, чтобы был порядок.

Человек, истинно любящий, забывает себя совершенно, забывает, что он существует, он думает только о том, как бы другого-то спасти. Надо стараться, чтобы не только действиями, но и даже словами не соблазнять другого.

Изволь, изволь бывать в церкви.

(На то, что нет времени для чтения.) «Ну это ты что-то там… а вот я тебе вменяю в обязанность читать…»

Причащаться можешь каждую неделю, только воздерживайся от главного греха.

Знаешь свой долг, и нужно его спокойно и твердо исполнять. «Иисусову молитву» читать нужно. Как о любимом предмете всегда человек думает, так и о Господе должен он думать и носить Его в своем сердце.

— Как приобрести любовь к Богу?

— Чаще надо вспоминать, что сделал для нас Господь и что Он делает. Все, и житейские дела, надо освящать Христом, а для этого «Молитва Иисусова». Как хорошо и радостно, когда солнышко светит, точно так же хорошо и радостно будет на душе, когда Господь будет в сердце нам все освящать.

Часто бывает хорошо и чувствуешь, что прямо идешь, потом вдруг исчезает такое настроение, и никак не попадешь на него.

— Ну хорошо, хорошо… значит, и заснешь под это хорошо.

Под понятием «заснешь» батюшка имел в виду всегда потерю трезвения и духовной бодрственности над собой.

Как-то за всенощной буря всевозможных самых противоположных мыслей и чувств волновала все мое существо; подхожу к праздничной иконе (за каноном). Батюшка помазывает елеем, вглядывается и шепотом, неуверенно спрашивает: «Спишь, никак?».

Надо помнить, что если Господь всегда смотрит на меня, ведь Он все знает, так как же я поступлю против Него.

Иногда жаждешь всей душой соединения с Господом в таинстве святого Причащения, но останавливает мысль, что недавно причащалась…

— Это значит — Господь касается сердца, так что тут уже все эти рассуждения не уместны.

Думается, нужно установить порядок жизни: спать рекомендуется семь часов в сутки (я спала не больше пяти-шести часов), ну, если встанешь в семь часов — значит, отсчитай семь часов назад и ложись так уж; а то это влияет на здоровье. Позже я обратила внимание на то, что строгий, раз установленный порядок жизни держали все подвижники, с древнейших до новых, и все монастыри.

— Трудно прожить без греха, когда бывают такие лишения в жизни (была голодовка).

— Ну зачем, не греши…

— Унываю, батюшка.

— Унывать не надо, вспомни, как говорится: «уны во мне дух мой», а дальше «помянух дни древний, поучихся…». Так и ты вспомни все и утешься.

Что думаешь о себе много, горделива; а знаешь, кто много о себе думает, тот, значит, нехорошо живет… А ты себя любишь, так уж люби себя, как следует.

Пришла ко мне ревность научиться «Молитве Иисусовой», просила батюшку научить.

— «Молитва Иисусова» — серьезное дело, чаще надо думать о том, Кто для меня Иисус.

Если кто-нибудь будет говорить о других плохо, да еще в церкви, нужно просто ответить, что я, мол, сама грешная, что мне еще на других смотреть. В церковь ходим не для разговоров.

Ревность научиться «Молитве Иисусовой» сжигала меня.

— «Иисусова молитва» — серьезное дело. Надо постоянно иметь пред собой Господа, как бы ты находишься перед каким-нибудь важным лицом, и быть как бы в постоянной беседе с Ним. Тут уж у тебя будет состояние приподнятое.

В пище умереннее надо быть.

Чем нам с тобой гордиться?.. Грехами?..

К родителям, если есть у них какие недостатки, надо относиться снисходительнее.

— Батюшка, бывает, что утром проспишь, а встанешь, скорее бежишь к обедне, и уже дома не молишься…

— Ну уж если так, в церкви помолишься, но порядок должен быть во всем.

Если кто в церкви будет разговаривать или спрашивать о чем, — скажи на меня и не отвечай.

Непременно утром и вечером надо молиться.

Перед чтением Евангелия перекрестись и скажи: «Господи вразуми меня, дай мне понять, что тут есть»; и после этого бывает, что нечаянно находит как бы какое осенение и начинаешь понимать смысл того или другого; и вот тогда надо взять и записать эти мысли.


Установи порядок во всем… С мамой будь хорошая, с сестрами не ссорься, тетю не обижай. Ну вот пока и будет с тебя, а потом мы еще что-нибудь возьмем.

Порядок чтобы у тебя был во всем… У меня тут был один немец, а у немцев знаешь какой порядок во всем, так вот он и рассказывал: были у него там гости… а у него был такой порядок: как десять часов, так чтобы все были по местам. Вот подходит время спать ложиться, он и объявляет, что через десять минут огонь будет потушен. Но все подумали, что он шутит, никто не обратил на это внимания. Вдруг, смотрят — темно… А я его спрашиваю: «А как же гости-то?» — «А как хотят, — говорит, — если они такие беспорядочные». Вот хоть он и немец, а поучиться у него есть чему.

Мысли нехорошие гони, а какие появятся, тащи их за ушко, да на солнышко. (Батюшка потянул меня за ухо.) Строже будь к себе (разговор шел о воздержании в пище, батюшка был очень серьезен), все спишь, смотри не проспи. Молиться надо по-детски, с твердой верой. Ну подожди, вот я тебя за это на свободе — за уши.

Лишнее поела — значит нет у тебя никакой разумности, когда даже и лишняя чашка воды может нас возбуждать.

Отца духовного не слушаешься — значит нет у тебя преданности к Богу. Я тебя молю, ради Бога, следи за собой… ради Бога, будь внимательна… Царствие Небесное нудится, и только употребляющие усилия восхищают его, а ты палец о палец не ударишь.

— Батюшка, иногда бывает так тяжело, что хочется к кому-нибудь пойти и заплакать.

— Нет уж, у тебя есть одна помойка — отец Алексей, ты в нее и вали все, а другим не надо.

— Чем отличить пост от обычного времени, ведь теперь почти все одинаково: и пост и нет поста, совсем не чувствуешь поста? (была голодовка).

— Усилить духовный пост.

— Да этот пост всегда должен быть?

— Очень хорошую мысль ты провела, да где уж нам всегда-то, а тут тебя будет мучить, что, мол, я что-то не делаю и скорее будешь поступать как надо.

Страсти, если хочешь, истребляй сейчас же, а то поздно будет. У меня была тут одна дама, так у нее страсть — взять чужое; она мне со слезами говорила, что была в одном доме и вот ложку серебряную увидела и, когда все ушли, она ее взяла. Теперь мучит это ее, а с собой справиться не может, в привычку у нее это вошло.

— Батюшка, говорят «Иисусову молитву» нужно читать не только с любовью, но и со страхом, а я страха никакого не чувствую.

— Со страхом… а ты подумай, что тебе Господь дал и дает, а ты Его чем благодаришь?.. Светло смотри вдаль, не надо уныния. (Отпуская с исповеди.) А ты старайся, чтобы я тебя мог не только за уши вытягивать, да на прежнее место ставить, а и каждый раз немножко повыше.

Считай себя хуже всех — да и так ты хуже всех.

Спите вы все, а теперь время исповедническое. Может быть, и мне придется… Я-то готов, а вы-то, что тут будете делать?.. (Тревожное время.)

— Что же теперь делать-то, батюшка?

— Ну я думаю, Бог милостив — ничего, а для этого нужно молиться побольше, да самим получше быть.

Будь хорошей, вот с нынешнего дня. Сегодня Марии Египетской, ты хоть и не египетская, ну все равно. Так вот с сегодняшнего дня и начинай, а я за тебя буду молиться, чтобы Господь тебе дал память смертную. Будь хорошей опорой маме, руководительницей сестрам, вон сколько я тебе послушаний-то дал.

— Батюшка, читаю молитвы, но это все как-то без души.– Батюшка промолчал, а я повторила то же.

— Да читай внимательно, без какой там еще без души, по-толстовски, что ли?..

Раздражаться не стоит, не стоит… Желай счастья всем и сама счастлива будешь (против зависти).

(Против вопросов на исповеди по книгам.) У меня тут один рассказывал, что он прочел какой-то грех в книге и не понял, что это такое, и вот начал все делать, чтобы узнать как-нибудь что это такое; покупал книжки разные, читал. Наконец, понял и сделался поклонником этого греха. Так что я этих вопросов не одобряю; не знаешь и не надо.

Когда бываешь в чужом доме и подают на стол что-либо скоромное, не следует отказываться и тем осуждать других. У меня отец был близок к митрополиту Филарету и вот было так; митрополит Филарет часто бывал у одного там… Раз пришел как-то, застал обед, а пост был, хозяин сконфузился, не знает как быть — пост, а у него курица что ли там… А митрополит подошел к столу и сам попробовал все… Вот как они поступали.

— Иногда по уставу не полагается класть земные поклоны, например, до Пятидесятницы и в другие праздники?

— А на это я вот что скажу: иногда чувствуешь, что и на икону-то, на Лик Господа смотреть недостоин, как тут не положить поклона; я вот, например, не могу не поклониться в землю когда поют: «Поклонимся Отцу и Сыну и Святому Духу…» (всенощная под воскрес). Не воздержаться — не грех, а поклон положить — грех?..

* * *

После моего сокращения на службе мне была дана рекомендация на другую службу.

На мой вопрос, нужно ли мне снова поступать на службу, батюшка, шутя, ответил: «Ну что же, сходи».

Чувствуя, что нет на это благословения батюшки, я медлила. Прошло так с месяц, не больше. Я почувствовала беспокойство, — решила добиться от батюшки категорического ответа — как же мне, наконец, поступить, брать службу или нет.

Долго не давал мне ответа батюшка, упирая на мое личное, желание, а я, со своей стороны, на его благословение. «Вот что, — наконец сказал он мне, — а помнишь, как ты рвалась со службы в церковь? Попадешь в большое учреждение и замотаешься совсем. Здесь ведь тебе было покойно служить. А теперь вот что тебе скажу: служи Господу».

Болела душой и за наше крикливое пение. Пришла к батюшке поведать ему свою скорбь.

— Манюшка, — сказал мне батюшка, — знаю твое состояние, как тебе хочется петь: по будням-то открою окошечко и слышу, как ты поешь: «Хвали душе моя Господа, благослови душе моя Господа; пою Богу моему дондеже есмь».

Вздумалось нам с Зиной поподвижничать: без благословения батюшки решили мы на первой неделе Великого поста самовольно начать свой пост — перейти на хлеб и воду не более двух раз в день. В таком посте прошла у нас вся первая неделя. На следующей получила я духовное испытание от батюшки, которого долго не могла распознать. Случилось это так.

Во время литургии Преждеосвященных Даров должна я была петь «Да исправится молитва моя», а я капризничаю, не хочу петь. Пожаловалась тогда на меня батюшке сестра. Сильно разгневался он на меня: выходя из церкви, при большом стечении народа, на лестнице, махая ручками и возмущаясь, пробирал он меня. Не сознавая своей вины, я сначала отнеслась к этому спокойно, а через некоторое время батюшкин гнев начал передаваться мне, да еще тут кто-то шепнул мне: «Попроси прощения. Поклонись батюшке». Слова эти вызвали взрыв негодования в моей душе. Не дождавшись конца выговора, стремглав помчалась я в свою комнатку с мыслью забрать свои вещи и уйти к своим. Несмотря на уговоры сестер не уходить без благословения батюшки, я всем существом сопротивлялась. Но когда приступила к сбору вещей, то почувствовала, что силы меня оставляют, и я беспомощно опустилась на постель. Батюшка на меня сердит, от дома отстала совсем. Что делать — не знаю.

Спустя несколько минут прибегает ко мне одна из сестер, зовет как можно скорее идти к батюшке, а я сопротивляюсь, не хочу, да и только. Сестра же начинает настойчиво требовать, чтобы я шла к старцу. И только после долгих уговоров, с чувством гордости и отчуждения, без желания поведать ему свою обиду, с тем, чтобы только его выслушать, решила я, наконец, пойти. «Давай ее сюда», — услышала я веселый голос батюшки, когда ему доложили, что я иду. Подхожу к нему; батюшка садится в кресло и, взяв меня за руку, спрашивает: «Ну, что скажешь».

В первую минуту я не знала что ответить, стояла молча. «Глупыш, глупыш, — поглаживая меня по голове, говорит батюшка, — я думал, что ты большая у меня, а ты все еще младенец. Вот смотри, — весь оживившись продолжает батюшка, — на лестнице-то кто кричал». Немного помолчав, добавляет: «Ведь Семенова, а не ты».– «Да, батюшка».– «А ты что делала?» Я молчу. «Наклонила головку, — добавляет батюшка, — и сказала: «Батюшка простите».– «Так вот слушай же. Я знаю, ты потверже духом, я на тебя и закричал. Попробуй, закричи на Семенову. Закричишь, пожалуй она и убежит. А ты-то от меня не уйдешь. Так и на лестнице, — развел батюшка ручками, — попробуй, закричи на них, они все и разбегутся. А ты все на себя приняла, глупыш».

Выслушав батюшку, я попросила у него благословения пойти домой, в душе же не было полного примирения с ним.

— Никуда, Манюшка, не ходи, — сказал мне батюшка на прощание. – Ляг в постель, усни, успокойся. А потом, что у вас там, — просфоры что ль? Помоги.

Так я и сделала, пришла, легла, уснула, успокоилась. Проснувшись, пошла делать просфорки, а в душе все еще был какой-то осадок, все никак не могла простить нанесенной мне обиды. Несколько дней не подходила я к батюшке, пока он сам не позвал меня: «А, Мария Тимофеевна, здравствуйте», — глубоко, вздохнув, пошутил, батюшка. С чувством гордости, все еще меня не оставлявшим, подошла я к нему под благословение и с неестественной улыбкой молча вышла.

Почувствовав в себе борьбу двух сторон души, я не знала, как приступить мне к исповеди. Строго принял меня батюшка на этот раз. И при первом же сознании в моем грехе начал снова меня пробирать. Теперь я ясно почувствовала, что гнев батюшки был всецело направлен на меня. Отойдя от батюшки, я стала к иконе святителя Николая и тут ясно и искренне почувствовала себя виноватой. В слезах, с сознанием своего ничтожества, полная преданности и любви к батюшке, подошла я вторично на исповедь. «Манюшка, ну дай Бог, чтобы ты хорошая у меня была», — обнимая мою голову и прижимая ее к груди, целуя, говорит батюшка.

Придя домой и взяв книжку о преподобном Серафиме, я поняла, что, блюдя пост телесный, плохо провела пост духовный. Горько и долго я плакала. Случай этот заставил меня с особенным вниманием обернуться к своей душе, и на меня стал нисходить все больше и больше мир душевный.

Торжественно встречали мы батюшку на беседе. Пропоем «Достойно», усадим его, расположимся вокруг и запоем стих: «Господи помилуй, Господи прости» или еще какой другой. Начнет, бывало, батюшка раздавать конфеты; берет и говорит: «Вот этого жука — Надюшке-сычевке, а вот этого таракана — Танюшке-Рухольному, бабочку — Зинке-Маронке, а клопа кому? Вере — дам». То же и с луком от селедки: кому месяц, кому пол-дугу. Когда я сиживала рядом с батюшкой, поил он меня из своей чашки. Мне не хочется, а он все: пей да пей, подливает и подливает. Часто я садилась на полу, около его ножек. Вот как-то ласково замечает батюшка, смотря на меня, осторожно прикасаясь ручкой к моей голове: «Предо мной сидит нежное существо, воск, — что угодно, то из нее и сделай. Да я и сам-то боюсь до нее дотронуться: того гляди развалится».

Расположение ко мне многих сестер, с полной доверчивостью открывавших тайники своей души, заставило меня глубоко задуматься и обратиться к батюшке с просьбой: разъяснить мне, как принимать такое расположение: посылать сестер к нему или просто с любовью выслушивать.

— У, какая Манюшка-то старица стала, — посмеялся надо мной батюшка и, стуча пальчиком по столу, с серьезным видом добавил: — Так вот что, Манюшка, я тебе скажу: с этих пор я с тебя на исповеди строго спрашивать не буду.

Прихожу к батюшке на исповедь с записью грехов. Прочитав все и разорвав, батюшка велел бросить запись в печку, которая топилась в его же комнатке, спуская головку с постели и указывая пальчиком: «Манюшка, смотри, какое яркое пламя-то, как твои грехи-то горят».

Прошу что-то у батюшки и называю его «дорогой, миленький батюшка», а он наклоняется и таинственно и протяжно говорит: «Постыленький».

Стоим мы несколько человек у батюшки в столовой у стола. Тихонько подкрадывается ко мне батюшка сзади, быстро надевает на меня соломенную шляпу со словами: «Смотрите, какая схимница-то». С меня надевает на Наташу, и все мы вместе с батюшкой смеемся без конца.

На вопрос, как мне молиться, батюшка ответил: «Встань с птичками, уйди в лес, там помолись. Природа близко стоит к Богу. Каждый шорох листочка, колебание каждой травки — все славит Бога. Преподобный Серафим всегда находился среди природы, там и молился».


Последнее время батюшка почему-то особенно радовался за меня, благодарил и говорил, что он теперь спокойно умрет. Приду к нему в сокрушении о грехах своих, а батюшка замашет ручками: «Ну какие там грехи-то у тебя, мы с тобой совсем безгрешные». Слово «безгрешные» вызывало еще большее чувство покаяния. Накидывая на меня эпитрахиль, батюшка еще раз повторил: «Безгрешные».

Последнее время батюшка почему-то особенно радовался за меня, благодарил и говорил, что он теперь спокойно умрет. Приду к нему в сокрушении о грехах своих, а батюшка замашет ручками: «Ну какие там грехи-то у тебя, мы с тобой совсем безгрешные». Слово «безгрешные» вызывало еще большее чувство покаяния. Накидывая на меня эпитрахиль, батюшка еще раз повторил: «Безгрешные».pravoslavie.by›page…sovety-devushke-hristianke-2 

Рождественский пост: между голодом и чревоугодием
Иеродиакон Феодорит (Сеньчуков) | 30 ноября 2010 г.

Рождественский пост, также называемый в народе Филипповым (так как начинается он на следующий день после празднования памяти святого апостола Филиппа) длится с 28 ноября н.с. до 6 января н.с. — Рождественского Сочельника, т.е. 40 дней. Установлен рождественский пост Церковью достаточно поздно, но в ряду других многодневных постов занимает свое важное место.

Рождественский пост считается довольно мягким — в нем много дней, имеющих разрешение на рыбу, и, поэтому, иногда можно слышать недоумение: «Зачем вообще нужен рождественский пост — ограничений полно, а аскезы никакой. Вот Великий Пост — это да…». Правда, чаще всего, рассуждающие так и в Великий Пост находят причины, чтобы его не соблюдать, ну а уж Рождественский пост — и подавно, благо тут еще и Новый Год подворачивается. Поэтому, сначала попытаемся разобраться — а зачем вообще нужен пост?
Зачем?


Христос в пустыне. И. Н. Крамской

Согласно общему святоотеческому мнению, пост был установлен еще в Раю. Само предписание не вкушать от Древа познания Добра и Зла являлось установлением первого поста. Постился Моисей, постился пророк Илия, всю свою жизнь провел в строгом посте святой Иоанн Предтеча, постился и Сам Спаситель. И теперь при монашеском постриге постригаемый говорит: «Постнического жития желаю». Какова же роль поста для христианина?

Одна из первых целей поста, лежащая на поверхности — это жертва Богу. Мы отказываемся от определенных видов и количества пищи, ради того, чтобы засвидетельствовать свою любовь и преданность Богу. Предполагается, что излишки — продуктов ли, средств — пойдут на милостыню. Современный греческий старец Епифаний Феодоропулос говорит о том, что имеются еще две цели поста: подвиг для тела (воздержание) и подвиг для души — послушание Матери-Церкви. На телесном подвиге — аскезе — следует остановиться особо.

Господь создавал человека совершенным по Своему Образу и Подобию. Однако грехопадение изменило человека — его тело приобрело «плотяность», «дебелость» по слову Отцов. Цикл «питания-выделения», безусловно, является свойством падшего мира. Святой Григорий Палама пишет, что «наслаждение, идущее от тела к уму, делает весь ум телесным, нисколько не освящаясь от слияния с высшим, а, наоборот, предавая уму свою низменность, от чего и весь человек становится «плотью»».

Хотя потребность в пище и относится к естественным страстям, современный человек редко удовлетворяется простым насыщением, а волей-неволей впадает в грех чревоугодия, в форме как чревобесия (стремления к поеданию большего количества), так и гортанобесия (гурманства). Более того, человеческий организм устроен таким образом, что само по себе переваривание пищи (особенно тяжелой) требует усиленного кровоснабжения пищеварительной системы, что снижает кровоток, например, головного мозга. Как пишет прп. Григорий Синаит: «Когда стомах (желудок) отягчен бывает и ум чрез то помутится, тогда не может человек творить молитву крепко и чисто». Здесь, кстати, кроется ответ на вопрос, почему рыба «постнее» мяса. Мясо содержит тугоплавкие жиры, и на его переваривание требуется большее количество энергии, а значит и более длительное перераспределение кровотока.

Таким образом, стяжание молитвы, стяжание Благодати является наиважнейшей целью поста. Пост без молитвы превращается в бессмысленную диету, которая в условиях хронического стресса, свойственного миру сему, не сможет покрыть потребность человека в питательных веществах (в среднем умеренный стресс повышает энергопотребность организма на 10%). Молитва же, стяжая Благодать, выводит человека из «юрисдикции» мира сего. Старец Иосиф Ватопедский, комментируя прп. Никиту Стифата, говорит: «Когда Благодать воздействует на душу человека, она изменяет свойства сущего. Благодать, входя в ум и душу, воздействует на тело, у которого на начальной стадии духовной жизни укрепляются природные силы и умножаются возможности».


Мы знаем, что аскетические подвиги в сочетании с непрерывной молитвой всецело изменяли тела подвижников, вплоть до того, что они могли месяцами питаться одной просфорой. По словам св. Григория Паламы: «Духовная сладость, переходящая от ума на тело, и сама нисколько не ухудшается от общения с телом и тело преображает, делая его духовным, так что оно отбрасывает злые плотские стремления и уже не тянет душу вниз, а поднимается вместе с ней, от чего и весь человек становится тогда «духом», как написано: «Рожденный от Духа есть дух» (Ин. 3, 6, 8)».

Исходя из вышесказанного, становится понятным установление Рождественского Поста. Только надлежащим образом подготовив себя, мы способны воспринять Благодать Рождения Самого Господа. Что получается в противном случае, мы видим на примере западного мира, забывшего про пост и молитву, и часто в шуме праздника забывающего, Чье Рождество празднуется.
Как соблюдать рождественский пост?

Возникает, однако, вопрос — как соблюдать пост современному работающему человеку? Для ответа на него следует вспомнить, каким критериям должна отвечать постная пища.

Во-первых, она должна быть проста, т.е. ее приготовление не должно отвлекать много времени. Это время должно быть посвящено молитве и/или делам милосердия.

Во-вторых, количественный состав пищи должен быть уменьшен. Считалось, что избытком пищи или средств, сэкономленных на пище, следует делиться с нищими.

В-третьих, качественный состав пищи также изменяется. Для разъяснения откроем Типикон.

Типикон предписывает строгий пост (без елея и вина) по средам и пятницам (для монашествующих — и в понедельник). В другие будние дни седмицы разрешается пища с елеем и вином, а в субботу и воскресенье — рыба. Также рыба разрешается в праздник Введения во Храм Пресвятой Богородицы (4 декабря), в какой бы день этот праздник не случился, а также 29 ноября (память ап. Матфея), 8 декабря (отдание праздника Введения во Храм Пресвятой Богородицы), 13 декабря (память ап. Андрея Первозванного), 17 декабря (память вмц. Варвары), 18 декабря (память прп. Саввы Освященного), 19 декабря (память свт. Николая Чудотворца), 22 декабря (Зачатие прав. Анной Пресвятой Богородицы), 30 декабря (память прор. Даниила и трех отроков), 2 января (Предпраздненство Рождества Христова), если праздник выпадает не на день строгого поста (если на него — то разрешается вино и елей). Русские уставы добавляют к этим дням также празднование иконы Божией Матери «Знамение» (10 декабря). Также Типикон разрешает вкушение рыбы в день храмового праздника независимо от дня недели. Как правило, к перечисленным в Типиконе дням добавляются епархиальные праздники (по тому же уставу), а в день памяти св. Николая большинство священников разрешает вкушение рыбы в любой день. Данные правила действуют до 2 января включительно, далее вкушение рыбы не допускается.

Таким образом, Рождественский пост является крайне щадящим.
Постимся по науке

Как известно, рыба по количеству белка не уступает, а часто и превосходит мясо. Белки рыбы абсолютно полноценны и содержат все незаменимые аминокислоты. При этом отсутствие плохо растворимого белка эластина, имеющегося в мясе, обеспечивает быструю перевариваемость. Кроме того, рыба является ценным источником незаменимых жирных кислот (омега-3 и омега-6), а также уникальной докозагексагеновой кислоты, обладающих, в частности, антиканцерогенным действием. Рыба богата и многими микроэлементами. Аналогичными свойствами обладают и морские беспозвоночные (кальмары, мидии, креветки и др), вкушение которых разрешается в дни, когда разрешается елей и вино. Сочетание морепродуктов с оливковым маслом создает оптимальное соотношение длинно- и среднецепочечных триглицеридов в пище, что позволяет обеспечить организм необходимой энергией сравнительно небольшими объемами съеденной пищи.


Рыба и морепродукты - источник белка в Рождественский пост

Надо отметить, что наиболее распространенное у нас подсолнечное масло также является сбалансированным продуктом, хотя и уступает сочетанию морепродуктов и оливкового масла по процентному содержанию вышеуказанных кислот. Дополнительным источником жирных кислот могут быть также орехи.

Полноценными также являются белки бобовых культур, составляющих на православном Востоке основную постную пищу. В прежние времена на Руси также были распространены гороховые каши и кисели. Сейчас эти вкусные и полезные блюда оказались незаслуженно забытыми, однако такой продукт, как фасоль вполне популярен. Появившийся в последние годы на прилавках универсамов хумус — паста из турецкого гороха (нута) — также является вкусным и питательным постным продуктом.

Дополнительным источником белка в пост могут служить грибы. Абсолютно полноценными (т.е., содержащими все незаменимые аминокислоты) являются белки таких грибов как белые, маслята, подберезовики. Однако следует помнить об открытом еще в 1948 г. И. П. Разенковым механизме выравнивания смеси всасываемых в кишечнике аминокислот. Суть его такова, что организм выделяет в полость кишечника определенное количество белков, содержащих все аминокислоты в виде ферментов, отторгнутых клеток кишечного эпителия и т.д. Эти аминокислоты всасываются и выполняют свою пластическую функцию. Таким образом, само по себе недополучение каких-либо аминокислот в течении некоторого времени на функционирование организма не влияет.

В постном питании значительную роль играют также углеводы. Такие углеводы, как крахмал, служат значительным источником энергии, однако избыток крахмала откладывается в виде жировой ткани (после ряда трансформаций). Крахмал в большом количество содержится в хлебе и макаронных изделиях (от 50 до 70%). Вопреки общепринятым представлениям в картофеле крахмала содержится всего 10-20%. Фрукты содержат большое количество быстроусвояемых моносахаридов (глюкозы и фруктозы), позволяющих быстро обеспечить организм энергией. Также фрукты и в особенности овощи содержат значительное количество целлюлозы, необходимой для нормальной моторики кишечника, и пектинов — веществ, обладающих как бактерицидной функцией, так и улучшающих пристеночное пищеварение в кишке, что способствует улучшению всасывания питательных веществ. Кроме того, овощи и фрукты содержат значительное количество витаминов.

Таким образом, мы видим, что Церковь не накладывает на своих членов «бремена неудобоносимые». В условиях наступающей зимы пост вполне обеспечивает потребности человека в белках (0,75 г/кг массы тела в сутки) и энергии (в среднем 2000 ккал/сут). Так, например, тарелка валаамских щей, 250 г кальмара с зеленым горошком, салат из огурцов и помидоров, заправленный нерафинированным подсолнечным маслом, 2 куска хлеба и чай с небольшим количеством цукатов полностью перекроют белково-энегетические потребности взрослого мужчины, занятого умственным трудом. Основным критерием «постности» пищи будет здесь легкая усвояемость и простота приготовления.
Аскеза без чревоугодия

Этим мы плавно переходим к следующей части нашего разговора — какие блюда можно и нужно считать постными. Несколько лет назад был популярен спор о морепродуктах — считать ли их рыбой или маслом? Сейчас отголоски еще встречаются, однако осознание единства православной ойкумены позволило понять, что Церковь едина даже в таких вещах, как определение пригодности продуктов для вкушения в пост. Чувство национальной замкнутости («у нас это не растет») достаточно смешно выглядит у людей, поедающих норвежскую треску, турецкие помидоры и другие столь же «русские» продукты.

Некоторым аргументом против морепродуктов служила их относительно высокая цена, но сейчас, когда рыба и кальмар стоят приблизительно одинаково, а грибы подчас дороже, это возражение вряд ли может быть принято во внимание.

Конечно, не следует доходить до абсурда. Омары с клубникой в пюрированной малине, несмотря на очевидную «постность» каждого компонента вряд ли будут считаться постным блюдом даже там, где эти омары живут. Как, впрочем, и картофель, фаршированный грибной икрой. Критерий «непостности» здесь — трудоемкость приготовления (если вы не ждете гостей, конечно — законы гостеприимства и в пост никто не отменял). Если же наши православные братья в Испании и Португалии едят в пост запеченых омаров, то никаких возражений это вызывать не может. Собственно, у нас омар воспринимается как роскошь, неуместная в пост, именно из-за его редкости и дороговизны. Однако, если некий олигарх, питающийся вне поста исключительно черепаховым супом, мраморным мясом и черной икрой (я уж не знаю, что именно едят подобные олигархи) в пост ограничит себя омарами и это поможет ему молиться — то дай Бог.

Это, конечно, шутка, однако пост с одной стороны не должен превращаться в демонстрацию всяких пищевых редкостей, а с другой — быть зоной, свободной от принципов здорового питания. Если Вы — офисный работник, и в обеденный перерыв ходите в кафе, то лучше не заказать в кофейне круассан, а зайти в суши-бар. Сумма выйдет та же самая. Если Вы носите еду из дома, то бутерброд с авокадо — это, конечно, здорово, но валаамские щи — полезней. И так далее.
Пост по силам

К этому примыкает вопрос о послаблениях в пост. Опыт показывает, что большинство здоровых и не очень людей просят послаблений «на всякий случай» (я не беру ситуации, когда человек нуждается по характеру заболевания в определенных продуктах). Конечно, вопрос всегда должен решаться с духовником, однако сам характер Рождественского Поста послаблений не требует. Исключения могут составить только ситуации, когда человек питается на работе, а в столовой ну никак не готовят овощной суп в среду без масла.

Безусловно, пост должен быть свободен от всяческих увеселений. Конечно, новогодние елки для маленьких детей, если содержание спектакля не противоречит православному мировоззрению, ДО Нового Года (потом пост устрожается), наверное, можно допустить, однако это не должно превращаться в путешествие с елки на елку. А вот подросткам уже с 10-11 лет стоит от подобного воздержаться. Естественно, это касается и взрослых. Новогодние шоу и прочие явления массовой культуры в пост не должны отвлекать человека от молитвенного делания.

Что касается посещения кафе и ресторанов, то во всем должно быть разумение. Если человек зашел туда просто поесть, то в этом ничего предосудительного нет. Да и два православных друга, давно не видевшиеся, вполне могут зайти в подобное заведение и выпить разрешенные Уставом 1-2 красовули вина (или, с поправкой на северный климат 1-2 кружки пива). Да и если Ваш день рождения выпадает на Рождественский пост, дома готовить трудно, а средства позволяют — не грех будет пригласить гостей и в ресторан. Однако пьянство (это, правда, и вне поста недопустимо), а также гурманство ради гурманства в пост должны быть исключены (это касается и домашнего времяпрепровождения).
Новый год

Отдельно стоит вопрос о праздновании Нового Года. Разные духовники по разному к этому относятся. В некоторых приходах, я знаю, даже служат ночную литургию. Ни в коем случае не претендуя на абсолютную истину, все же хочу сказать следующее.

Церковь освящает начало нового года специальным новогодним молебном. Это значит, что данный праздник ей не чужд. Поэтому не будет греха, если в семья соберется за праздничным постным столом, подведет итоги года прошедшего и с надеждой встретит год грядущий.

Повторяю — это мое личное мнение, и вопрос о праздновании Нового Года следует решать с духовником.

Счастливого всем Рождественского Поста!

pravmir.ru›post-mezhdu-golodom-i-chrevoug
 

Стихи о Николае II и России



от себя: Хочу здесь привести некоторые стихотворения из книги "Царский крест". Много в этом сборнике можно прочесть стихов знаменитого царского поэта и офицера Белой армии Сергея Бехтеева и других современных авторов. Прежде чем перейти к самим стихам остановлюсь на личности С. Бехтеева. Из Википедии 

Сергей Сергеевич Бехтеев - (20 (7) апреля 1879 - 4 мая1954) (Место рождения Липовка, Орловская губерния, Российская Империя)

"русский поэт и драматург, белогвардейский офицер, эмигрант первой волны, Гражданская лирика Бехтеева посвящена идеалам монархизма. Был лично знаком с семьями Николая II и претендента на российский престол великого князя Кирилла Владимировича. Родился в имении Липовка Елецкого уезда Орловской губернии. Из старинного дворянского рода, известного с 1571 г. Учился в Александровском лицее, По окончании Лицея издаёт сборник стихов, посвящённый императрице Александре Фёдоровне. В 1903 году поступает служить в подшефный Императрице Кавалергардский полк, получает чин офицера.

С началом Первой мировой войны служит в действующей армии, получает ранение в голову и попадает в лазарет, где его посещает Императрица с Великими княжнами. В октябре 1917 г. на пепелище собственного дома в Липовке пишет ряд патриотических стихов. Часть стихов удалось передать Царской семье в Тобольск. Самое известное стихотворение Бехтеева — «Пошли нам, Господи, терпенье…» (Елец, октябрь 1917). Автор послал это стихотворение через графиню А. В. Гендрикову Царской Семье, находившейся в заключении в Тобольске. Его собственноручно переписала старшая дочь Николая II великая княжна Ольга Николаевна, поэтому оно нередко ошибочно приписывалось ей и получило большую известность в русском зарубежье 1920-х годов. Стихотворение сочувственно (хотя отметив его недостатки) оценил Владислав Ходасевич, считавший его автором великую княжну".



Основная тематика других его произведений: трагедия России и русского народа, предательство царя ближайшим окружением, Гражданская война, надежда на воскрешение России и т. п. Многие стихи поэта положены на музыку и исполняются Жанной Бичевской.

В эмиграции выпустил сборники стихов ("Святая Русь", "Царский Гусляр", «Песни русской скорби и слез», «Два письма», «Песни сердца» и др.)

"Умер в Ницце. Похоронен на местном русском кладбище Кокад. Надпись на могильной плите гласит:

Корнет, лицеист Императорского Александровского Лицея 59 курса, царский поэт и офицер белой армии."





Молитва
(Посвящается их Императорским Высоч.
Вел. Княжнам Ольге Николаевне и Татьяне Николаевне)




Пошли нам, Господи, терпенье,
В годину буйных, мрачных дней,
Сносить народное гоненье
И пытки наших палачей.

Дай крепость нам, о Боже правый,
Злодейства ближнего прощать
И крест тяжелый и кровавый
С Твоею кротостью встречать.


И в дни мятежного волненья,
Когда ограбят нас враги,
Терпеть позор и униженья
Христос, Спаситель, помоги!

Владыка мира, Бог вселенной!
Благослови молитвой нас
И дай покой душе смиренной,
В невыносимый, смертный час...


И, у преддверия могилы,
Вдохни в уста Твоих рабов
Нечеловеческие силы
Молится кротко за врагов!


г. Елец, Октябрь 1917 г.



Николай II
(Так писал я на третий день

"бескровной" русской революции - С.Бехтеев)

"Как женщина, Ему вы изменили,
и как рабы, вы предали Его"

М.Ю.Лермонтов


****
В те дни, когда мы все так низко пали,
Везде мне грезится священный Образ Твой,
С глазами, полными божественной печали,
С лицом, исполненным небесной добротой.
Тебя жалеть я не могу, не смею:
Ты для меня - по-прежнему Велик!
Перед тобой, мой Царь, я вновь благоговею,


И больно мне глядеть на Твой Державный Лик.
Слепой народ, обманутый лжецами,
За чистоту души Твоей святой,
Тебя клеймил постыдными словами
И казни требовал, над кем же... над Тобой!
Не так ли пал и Царь коварной Иудеи,
Мессия истины, народная мечта,
И Бога своего преступные евреи
Распяли на доске позорного Креста.


И Царь был осужден на пытки рабской казни,
Над Божеством глумился весь народ,
И люди-изверги убили без боязни
Того, Кто создал мир, моря и небосвод.
Но, победив в аду немые силы гроба,
Воскрес Господь и всем явился вновь;
Побеждена врагов чудовищная злоба,
И козни зла рассеяла Любовь...
Я верю в день священного возмездья!


Клятвопреступники, вас кара неба ждет!
Вас уличат в предательстве созвездья,
Над вами Солнце правды не взойдет;
И камни возопят от вашего злодейства,
Вас грозно обличит правдивая судьба

За низость ваших чувств, за гнусность фарисейства,
За клеветы восставшего раба...
Еще недавно так, пред Ним склоняя вы и,
Клялися вы Его до гроба защищать
И за Царя-Вождя, Хозяина России,
Вы обещали жизнь безропотно отдать.

И что же! где слова? где громкие обеты?
Где клятвы верности, присущие войскам?
Где ваших прадедов священные заветы?
А Он, обманутый, Он твердо верил вам!
Он, ваш исконный Царь, смиреньем благородный,
В своей душе Он мог-ли помышлять,
Что вы готовитесь изменой всенародной
России честь навеки запятнать!


Предатели, рожденные рабами,
Свобода лживая не даст покоя вам.
Зальете вы страну кровавыми ручьями,
И пламя пробежит по вашим городам.
Не будет мира вам в блудилище разврата,
Не будет клеветам и зависти конца;
Восстанет буйный брат на страждущего брата,
И мечь поднимет сын на старого отца...


Пройдут века; но подлости народной
С страниц Истории не вычеркнут года:
Отказ Царя, прямой и благородный,
Пощечиной вам будет навсегда!

г. Орел, 1917 г.



Святой Царь

"Благословенно Царство!"

Начальный возглас Божественной Литургии



Скажу я по долгу, скажу я по праву,
Да ведает русский народ: -
Я видел России величье и славу,
Державного солнца восход.
Я видел Святого Царя на престоле,
Обласкан радушно Им был,
В дни сказочной жизни, в дни истинной воли,
Сыновне я с Ним говорил.


И очи царевы любовно глядели,
И голос Монарший звучал,
Как песня волшебная нежной свирели,
Как сладостно плещущий вал.
Красы той небесной, красы той чудесной
Нельзя на словах передать,
Казалось, что Ангел улыбкой небесной
Дарил мне свою благодать.


И эти Глаза с величавым смиреньем,
И кроткие эти Уста, -
Казались прекрасным, живым отраженьем
Пречистого лика Христа.
И Царственный Образ в оправе священной
С тех пор не могу я забыть,
И буду Его я, как клад драгоценный,
Всю жизнь в моем сердце хранить.

г. Ницца
Воскресенье, 4 октября 1942 г.



Царские глаза



Кто видел в жизни только раз
Сиянье кротких Царских Глаз,
Тому Их век не позабыть
И Тех Очей не разлюбить.
Кому их встретить довелось,
В том сердце верою зажглось

Того в дни бедствий не смутят
Ни зло людей, ни смертный яд.
Всегда и всюду перед ним
Блестят величием своим
Глаза, Которым равных нет
В греховном мире слез и бед.

г. Ницца
23 ноября 1929 г.



Предсказание


Настанет год, России черный год,
Когда царей корона упадет;
Забудет чернь к ним прежнюю любовь,
И пища многих будет смерть и кровь;
Когда детей, когда невинных жен
Низвергнутый не защитит закон;
Когда чума от смрадных, мертвых тел
Начнет бродить среди печальных сел,
Чтобы платком из хижин вызывать,
И станет глад сей бедный край терзать;
И зарево окрасит волны рек:
В тот день явится мощный человек,
И ты его узнаешь - и поймешь,
Зачем в руке его булатный нож;
И горе для тебя! - Твой плач, твой стон
Ему тогда покажется смешон;
И будет все ужасно, мрачно в нем,
Как плащ с возвышенным челом.

М.Ю. Лермонтов

1830


«Мир»

Из цикла «Пути России»


С Россией кончено… На последях
Её мы прогалдели, проболтали,
Пролузгали, пропили, проплевали,
Замызгали на грязных площадях,


Распродали на улицах: не надо ль
Кому земли, республик, да свобод,
Гражданских прав? И Родину народ
Сам выволок на гноище, как падаль.

О, Господи, разверзни, расточи,
Пошли на нас огнь, язвы и бичи,
Германцев с запада, Монгол с востока,
Отдай нас в рабство вновь и навсегда,
Чтоб искупить смиренно и глубоко
Иудин грех до Страшного Суда!


Максимилиан Волошин

23 ноября 1917 г.
Коктебель



Моей Родине


Прошла пора, когда в венце державном
Иконописною сияя красотой,
Блистала ты на троне православном,
Пленяя мир смиренной простотой.



Была тогда ты царственно прекрасной,
Святою Русью всюду ты звалась,
Перед тобой склонялся недруг властный,
Тебе хвала всеобщая неслась.

Теперь, увы, ты сделалась иною: —
Ты свой покров священный совлекла,
И распаленная чудовищной враждою,
Себя на общее презренье обрекла.

Ты храмы древние кощунством осквернила,
Ты разгромила Божьи алтари,
Ты те богатства блудно расточила,
Что накопляли мудрые Цари.

В своем безумии и яростной гордыне,
Отдавшись вихрю гибельных страстей,
Ты обесчестила духовные святыни,
Ты перебила лучших сыновей.

И вот теперь, поганая, босая,
Вся обагренная в дымящейся крови,
Ты мечешься, стеня и проклиная,
Без божества, без веры, без любви.

Забыв удел твоей прекрасной доли,
Победы громкие и славные дела,
Гонясь за призраком давно желанной воли,
Ты рабство худшее себе же создала.

Глумясь над совестью, святыни попирая,
Ты лезешь на рожон, ты падаешь в петлю,
Ты бесноватая, преступная, шальная, —
Но я твой сын! — и я тебя люблю!

Люблю за ширь стихийного размаха,
За кротость рабскую пред посланной судьбой,
За Крест Владимира, за Шапку Мономаха,
За Стеньки Разина разгулье и разбой.

Люблю тебя за то, — что ты необычайна.
Как песнь твоих былин, как сказок вещий бред,
Что для чужих племен — ты вековая тайна
И что такой, как ты, другой на свете нет!

Сергей Бехтеев

г. Ницца 11 ноября 1941 г.



Россия

Была Державная Россия,
Была великая страна
С народом мощным, как стихия,
Непобедимым, как волна.



Но, под напором черни дикой,
Пред ложным призраком "сво-бо-д"
Не стало Родины великой
Распался скованный народ.

В клочки разорвана порфира,
Растоптан царственный венец,
И смотрят все державы мира,
О, Русь, на жалкий твой конец!

Когда-то властная Царица,
Гроза и страх своих врагов,
Теперь ты жалкая блудница,
Раба, прислужница рабов!

В убогом рубище, нагая,
Моля о хлебе пред толпой,
Стоишь ты, наша Мать родная,
В углу с протянутой рукой.

Да будут прокляты потомством
Сыны, дерзнувшие предать
С таким преступным вероломством
Свою беспомощную Мать!

С. Бехтеев

1917 г.



Моя вера



Не должен, не может
Народ мой великий
Бесовское рабство влачить
Он все одолеет, он все превозможет,
Сумеет себя воскресить.
Он встанет из праха,
Воскреснет из тленья,
С очищенной скорбью душой,
Познавший обиды и ужас паденья
В пучине крамолы людской.
Ведомый ко благу Господней десницей,
Сквозь дебри житейских невзгод,
Он встанет как лазарь,
Из смрадной гробницы,
И к Божьим стопам припадет



1931 г.


За что?
Ответ недоумевающим

«Грех, тяготеющий над нами — вот сокровенный корень нашей болезни,
вот источник наших бед и злоключений!..»
Слова послания Патриарха Тихона от 18 июня 1918 г.

Нам, русским, послан Крест тяжелый,
И мы должны его влачить,
За грех чудовищной крамолы,

За то, что не хотели чтить
В своей бессовестной гордыне,
Как непокорные сыны,
Нам Богом данные святыни

Благой и мудрой старины.
За то, что нехристям в угоду
Преступный замысел творя,
Себе мы прочили свободу
И свергли Ангела-Царя.

И тем, покрыв себя позором,
Дерзнули клятву осквернить,
За всех нас данную Собором,
Во век Романовым служить.'
И вот за этот грех великий
Страдаем всюду мы теперь,
И Русью правит деспот дикий,
Бесчеловечный, лютый зверь.

И долго будем мы томиться
Под нам ниспосланным Крестом,
Пока в душе не совершится
У нас великий перелом,
Пока от зол мы не очнемся,
И, приведя наш бунт к концу,
К Царю мы, каясь, не вернемся,
Как дети блудные к Отцу.

С.С. Бехтеев

г. Ницца,
20 октября 1942 г.



Царь-богатырь

Незабвенной памяти Императора Александра III

Когда с державного престола
Ты русским царством управлял, -
В подполье пряталась крамола
И враг России трепетал.

Стремились все к Твоей державе,
Ища защиту и оплот,
Был наш солдат в почетной славе,
Был первый в мире русский флот.

Везде господствовал порядок,
Закон не смели нарушать,
В стране повсюду был достаток
И мирной жизни благодать.

Трудились сытые крестьяне
В просторных житницах полей.
Служили с рвением дворяне
Тебе и Родине своей.

Рукой железной правя твердо,
Ты порождал любовь и страх,
И флаг российский реял гордо
В нам чуждых странах и морях.

Таких Царей, как Ты, не будет,
Вот почему Ты мог сказать: -
"Когда Царь русский рыбу удит -
Европа может подождать!"...


С.С. Бехтеев

г. Ницца
Пасха 1943 г.



Царcкий крест



В годину трудных, страшных испытаний,
Когда забыл о Боге твой народ,
Испил ты чашу горькую страданий:
Как враг хотел, чтоб твой прервался род!..

Ты поднял крест... Другому не под силу.
Оставить враг заставил твой Престол,
Но ты не бросил, Мученик, Россию!
Народ свой не покинул, не ушел...
Ты терпеливо за народ слепой молился...

Молилась за него твоя Семья...
Но в бездну сатанинскую катился
Народ в безумьи... Позабыть нельзя...
Тебя ждала Российская Голгофа...
Ты знал судьбу! Ты верил в Божий перст!

Был до последнего России предан вздоха,
Благословил тебя Господь на тяжкий крест...
Ты отдал за Россию в жертву сына,
Жену любимую и дочерей невест...
Недолго ликовала бесовщина,
Когда взошла твоя Семья на Царский крест...



Анатолий Никушин



Конец былины



Кровавым пожаром зарделась заря,
Сегодня Россия лишилась Царя,
Сегодня, в дни смуты, измены и зол,
Покинул он скорбно Державный Престол.
Тревожные слухи по царству ползут,
Из уст в уста боязливо несут,
И горестны вести ужасной молвы:
Сегодня Россия лишилась Главы,
Сегодня, отравленный хмелем свобод,
Себя обезглавил безумный народ,
Сегодня, на склоне победной войны,
Окончилась сказка великой страны.


Сергей Бехтеев
1917 г.



***

Унылый март, шестая годовщина
Кровавых бурь при зареве огней.
И не забыть - не даст забыть чужбина -
Нам весь позор былых проклятых дней.

И помнят все: и те, кто всей душою
Безумно верили в смертельный ураган,
И те, о ком написано с тоскою:
"Кругом измена, трусость и обман".

И в этот март, в канун победной сечи,
Вы, на Царя поднявшие мечи,
Как лгали ваши пламенные речи,
О, бессердечные и злые палачи!

Всю вашу низость, ваше пустословье,
Как стон души, измученной от ран,
Клеймят слова, написанные кровью:
"Кругом измена, трусость и обман"

И в этот март, в шестую годовщину,
Вы все, восставшие на Вашего Царя,
Вы все, бежавшие постыдно на чужбину,
Склонитесь ниц, раскаяньем горя,

Пред светлой памятью замученного вами,
Пред тем, кто вами был на смерть убийцам дан
И кто писал с кровавыми слезами:
"Кругом измена, трусость и обман"



Николай Евреинов
1923 г.



Мы русские



Для славы со Христом мы были созданы,
Никак нас враг чудовищный не съест.
Кололи нас серпом, звездили звёздами,
Но наше знамя есть и будет Крест.

Ведут нас ко Христу дороги узкие,
Мы знаем смерть, гонения и плен.
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!

Клялись Царю мы крестоцелованьем
Предательство легло на Русский род,
Рассеяны по миру мы изгнаньем,
Как бывший богоизбранный народ.

Ведут нас ко Христу дороги узкие,
Мы знаем смерть, гонения и плен.
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!

На теле у России раны рваные,
Но свет Христов отчётлив впереди,
И если нападут на нас поганые,
Мы в бой пойдём с крестами на груди.

Ведут нас ко Христу дороги узкие,
Мы знаем смерть, гонения и плен.
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!

У нас с врагом окончена дискуссия,
Мы вновь воспрянем, подвигом горя.
Россия, Украина, Белоруссия -
Племён славянских три богатыря.

Ведут нас ко Христу дороги узкие,
Мы знаем смерть, гонения и плен.
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!

Наполнив мир малиновыми звонами,
Взойдёт победы Русская Заря,
И мы, восстав с крестами и иконами,
Пойдём венчать Российского Царя.

Ведут нас ко Христу дороги узкие,
Мы знаем смерть, гонения и плен.
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!

Уж ангелы трубят к Последней Битве,
За Веру, за Царя иди, не трусь.
Соборным покаяньем и молитвой
Да воскресит Господь Святую Русь!

Ведут нас ко Христу дороги узкие,
Мы знаем смерть, гонения и плен.
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Мы всё равно поднимемся с колен!
Мы – Русские, мы – Русские, мы – Русские,
Покаемся – поднимемся с колен!

Геннадий Пономарев



Они пройдут


Они пройдут, чудовищные годы.
Свирепою, кровавою пятой,
Поколебав все? царства и народы
Безудержной, безумною мечтой.

Они пройдут, кошмары слёз и муки,
Мятежные, преступные года,
Года скорбе?й, лишений и разлуки,
Разбившие надежды навсегда.

Они пройдут, носители невзгоды,
Разрушившие грёзы о добре,
И вспомним мы о позабытом Боге
И об убитом Ангеле-Царе.

Поймут обман очнувшиеся хамы
И, вновь ютясь к родимым очагам,
Воздвигнут вновь разрушенные храмы
И вновь покло?нятся поруганным богам…

Свечу пудовую затеплив пред иконой,
Призвав в слезах Господню Благодать,
Начнёт народ с покорностью исконной
Своих Царей на службах поминать.

С. Бехтеев
1920, Ялта

nikolaj2.tw1.ru›index.php/stikhi-o-tsarskoj-seme
 

***

Эмалевый крестик в петлице
И серой тужурки сукно…
Какие печальные лица
И как это было давно.


Какие прекрасные лица
И как безнадежно бледны —
Наследник, императрица,
Четыре великих княжны…



Георгий Иванов







***

Пока бросает ураганами


Державный Вождь свои полки,

Вы наклоняетесь над ранами

С глазами полными тоски.



И имя Вашего Величества

Не позабудется, доколь

Смиряет смерть любви

владычество и ласка утешает боль.



Несчастных кроткая заступница,

России милая сестра,

Где Вы проходите как путница,

Там от цветов земля пестра.



Мы молим: сделай Бог Вас радостной,

А в трудный час и скорбный час

Да снизойдет к Вам Ангел благостный,

Как Вы снисходите до нас.



5-го гусарского Александрийского Вашего
Величества полка прапорщик
Николай Гумилев
7 июня 1916 г.



ЦАРСКИЕ ДОЧЕРИ


Царские дочери, царские дочери,
Счастье и славу Вам
в жизни пророчили,
Мир восхищался и зрел
Вас воочию,
Царские дочери, царские дочери.


Из лихолетья гляжу в Ваши очи я,
Полные скорби, страдания ночи…
Память в народе о Вас обесточили,
Царские дочери, царские дочери.


Дни наши ныне и мига короче,
Нет у России царевен, лишь прочие,
Есть "мисс Вселенной", "красавицы Сочи",
Царские дочери, царские дочери.


Души забвеньем у нас заколочены
И клеветой на Царя опорочены.
Вечным укором стоят у обочин
Совести нашей … царские дочери!



Владимир Невярович



Четыре Царственные розы

От рук проклятых и ужасных
Погибнуть были вы должны, Четыре девушки прекрасных,
Четыре русские княжны.

Ваш взор молитвенно лучистый,
Последний в жизни взгляд очей
Сказал, что вы душою чистой
Простить сумели палачей.

Одна беда была за вами –
Любовью к Родине горя,
Её вы были дочерями
Как дщери русского царя.

Последний вздох, утихли слёзы,
Исчезла жизни суета.
Четыре царственные розы
Прошли сквозь райские врата.



Владимир Петрушевский

ноябрь 1923 г.



Её Императорскому Высочеству
Великой княжне Анастасии
Николаевне ко дню рождения



Сегодня день Анастасии,
И мы хотим, чтоб через нас
Любовь и ласка всей России
К Вам благодарно донеслась.


Какая радость нам поздравить
Вас, лучший образ наших снов,
И подпись скромную поставить
Внизу приветственных стихов.


Забыв о том, что накануне
Мы были в яростных боях,
Мы праздник пятого июня
В своих отпразднуем сердцах.


И мы уносим к новой сече
Восторгом полные сердца,
Припоминая наши встречи
Средь царскосельского дворца.



Прапорщик Н. Гумилев, 5 июня 1916 года.
Царскосельский лазарет, Большой Дворец.







Отец просил Вам передать



пересказ подлинных слов
Великой Княжны Ольги



Отец просил Вам передать,
Чтоб не мстили за него.
Отец просил еще сказать:
Он всех простил до одного.


Всех оправдал в своей душе,
За всех он молится, скорбит.
Но знает, что теперь уже
Путь беззаконию открыт.


Зло будет множиться вокруг,
Но победит не зло - любовь,
И Солнца Правды чистый круг
Над Русью воссияет вновь!

Владимир Невярович


Царский завет
Из письма Её Императорского Высочества
Великой Княжны Ольги Николаевны




Отец всем просит передать:
Не надо плакать и роптать,
Дни скорби посланы для всех
За наш великий общий грех.

Он все? обиды позабыл,
Он всех врагов своих простил,
И за Него велит не мстить,
А всех жалеть и всех любить.

Он говорит: мир тонет в зле,
Иссякла правда на земле,
И скорбный крест грядущих дней
Ещё ужасней и страшней.

Но час пробьёт, придёт пора,
Зло одолеет власть добра,
И всё утраченное вновь
Вернёт взаимная любовь.

С. Бехтеев
1941, г. Ницца
«ОТЕЦ ПРОСИЛ ПЕРЕДАТЬ всем тем, кто Ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за Него, так как Он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильнее, но что не зло победит зло, а только любовь».

Великая Княжна Ольга Николаевна
(отрывок письма из Тобольска)

nikolaj2.tw1.ru›…stikhi…ob-imperatritse…knyazhnakh




 

"Без креста". М. Кравцова
Рассказ


Сергей вдруг проснулся с детским, давным-давно позабытом в бешеной круговерти, во всеобщем безумии войны ощущением счастья, словно вернулся в гимназические годы, словно завтра - золотой праздник Пасхи Господней. Повернувшись на другой бок, он, зажмурив глаза, собирался снова задремать, но вдруг - как-то резко, в один миг - не вспомнилось, а грозно надвинулось страшное настоящее, предъявляя свои права на его жизнь, на саму душу, разбивая приснившееся счастье как хрупкую вазу.
Осколки... Вся жизнь его теперь состояла из осколков, наподобие тех, что хрустели под ногами красноармейцев, занявших его родовой особняк, - драгоценных осколков терракоты и звонкого, как весенняя капель, хрусталя. Сам он, впрочем, этого не видел, и слава Богу! Он был тогда далеко. Сергею повезло. Очень повезло. У него не было ни сестры, ни жены, ни невесты, не из-за кого было сходить с ума, просыпаясь по ночам с дикими криками, как его приятель поручик Бахметьев, у которого молодая жена застрелилась, когда красные ломились в дверь...
Неохотно приподнявшись, Сережа уселся, уткнув в ладони осунувшееся лицо. Хотелось спать, безумно хотелось доспать еще часок! И зачем это настойчивое солнце вырвало его из такого хорошего минутного забвения? Вспомнилось все! Теперь тянуло постыдно разреветься, но он просто не мог... Пересилив себя, юный поручик встал, умылся кое-как и, нехотя приведя себя в порядок, поплелся в штаб.
Городок они взяли совсем недавно. Жители, совершено ошалевшие, уже в который раз переходящие "из рук в руки", кажется, не слишком-то радовались такому обороту событий. Но и не слишком-то горевали. Никаких желаний ни у кого не осталось, кроме желанья выжить, хоть как-то прожить, при любой власти...
Злость была полезна для поручика. Она давала выход горю. Горе было настоящее, спрессованным пластом лежащее на сердце, - омертвело и тяжко. Личное горе его в общей беде. Слова "красный террор" стали вдруг осязаемыми до кошмара, до настоящей сердечной боли. У него был друг. У него, юноши когда-то застенчивого и тихого, иных друзей не было, кроме Владимира, - старшего, умного, в меру ироничного и философски спокойного во всех жизненных переделках. А теперь его убили. Зверски. И Сергей даже не смог по-человечески поплакать, когда узнал подробности его, попавшего в плен белого полковника, мученической кончины. Он едва не задохнулся тогда от ужаса и отвращения, и новое горе, не желая разбавляться ни слезами, ни проклятьями, молча, глухо легло на сердце впечатлительного юноши. Это случилось совсем недавно.
Теперь он уже понимал, что такое беда, а что - благо. В наследственном молитвослове - дорожном, растрепанном, с крошащимися желтыми листами и золотым тиснением на переплете - он носил с собою повсюду фотографию, запечатлевшую Владимира вместе с его, Сережиным, отцом. Остальные фотографии и портреты отца остались там, в разгромленном доме. Смерть отца казалась теперь не горем, а благом. Царский генерал умер незадолго до февральского беснования, обыденно простудившись. А вскоре жизнь стала такой... Сергей теперь даже рад был, что остался совсем один, - мать он потерял еще маленьким мальчиком.
Все осталось "там". В тех днях, когда жизнь была легкой и звонкой, словно пенье птиц поутру, когда будущие чудесные подвиги казались естественными и необходимыми, а сердце при скромном молчании уст трепетало, ликовало, рвалось из груди птахой от слов: "Отечество, Император, Россия…"
Отец был лично знаком Государю Императору, и Сереже посчастливилось видеть Николая Второго так же близко, как нынче поручика Бахметьева, с которым квартировали вместе...
Сережа знал, что никогда, ни за что, - даже перед смертью! - не сможет забыть удивительных глаз Государя. Даже если бы Царь Николай не был так идеально красив, то только одни глаза сделали бы его лицо незабываемым. В этих светлых очах с продолговатым разрезом, - больших, прозрачных, чистейших - было все: и любовь, и свет, и мудрость, но главное, - что и поразило тогда ничего еще непонимающего Сережу, что поражало еще сильнее теперь, - отблеск того, что можно назвать предвиденьем. О! они все уже знали тогда, эти печальные святые глаза, и говорили об этом всем, кто хотел бы понять... Но никто не хотел.
И в один ужасный день Сергей вдруг узнал...
- У нас нет больше Императора! Да здравствует Временное правительство!
Вскоре в церквях уже не поминали Государя, будто его и не было, возглашая "многая лета" господам Временному правительству, а Сережа вот тут-то впервые и обрадовался невольно, что отца его, преданного слуги Престола, уже нет в живых. А когда не стало Государя...
О том, что Царь Николай с Семьей расстрелян, Сергей узнал не сразу. Но что это изменило? "Предатель! - говорил сам себе юноша, закрывая глаза, чтобы удержать обжигающим потоком струящиеся слезы не сравнимого ни с чем горя. - Цареубийца. Я! Зная, что Государь в плену, что я сделал? К нему бежать надо было, рваться, пусть даже ничего бы один не сумел, - умереть с ним! А теперь... все мы прокляты, и я тоже!"
А потом он воевал с красными, он научился убивать, он забывал обо всем в пылу боя, но после страшная усталость, уже привычная и неотвратимая, наваливалось на тело, на сердце, на душу... "Царя нет… Ничего у нас не выйдет! Это конец…"

В штабе, куда он сегодня прибыл с такой неохотой, никого не удивил его угрюмый вид. Настроение у всех было паршивое. Ходили слухи, что подоспевшие силы красных отрезали путь подкреплению, спешащему к городку, а без этого нечего было и думать удержать его. Сегодня утром привели в штаб пленного красного комиссара, он мог бы сообщить нужные сведения, но молчал точно немой.
Подполковник Александров и князь Турчин сидели в пустой комнате непонятно в который раз отвоеванного лучшего городского здания. Подполковник травил анекдоты, князь нервно, беспрерывно курил, давясь от мучительного кашля, - он был простужен. Поручика они приветствовали довольно дружелюбно, - любили его. Князь прозвал его "непорочным юношей", а Александров, "ради красного словца не жалеющий и отца", очень любил наблюдать как краснеет этот юноша при его двусмысленных шутках. Поручик, поздоровавшись, мрачно взглянул на князя, тот - на него, отметив, что Серж сегодня бледен, а голубые глаза, в редком сочетании с черными как смоль волосами, горят странным огоньком.
- Загрустил, рыцарь печального образа? - князь закашлялся, смяв в нервных пальцах папиросу, в его серо-стальных глазах затаилась очень знакомая поручику злость на весь мир. - Ничего, красные на подходе, скоро повеселят нас. Пой псалмы, молитвенник!
- Может, хватит? - тихо попросил Сережа. - Сегодня Владимиру сорок дней...
- Ах, вот оно что! - Турчин достал новую папироску. - А России когда сорок дней было, не считал?
Сережа открыл было рот, но вмешался Александров.
- Ты, ваше сиятельство, Россию-то погоди хоронить! - заметил он князю, сразу став серьезным. - Может, еще…
Их прервал дикий вопль, донесшийся из соседней комнаты. Поручик вздрогнул и обратил на князя изумленный взгляд. Турчин равнодушно зевнул.
- Кривоносов и Борисов допрашивают... этого... как его...
Новый крик.
- Да чего ж они делают-то? - у поручика затрепетали ноздри, он едва усидел на месте.
- А ты что так разволновался, Серж? - князь вновь закашлялся.
- Может, жалеть еще вздумал красного пса? - подполковник встал, сделал два шага к стулу, на который присел Сережа, и смотрел на него сверху вниз, заложив руки за спину. Поручик вскочил, зло сверкнув синими глазами, выпрямился перед Александровым.
- Почему я должен давать вам отчет в своих ощущениях, ваше высокоблагородие?
- Тряпка! - бросил сквозь зубы Александров. - Ваши ушки привыкли к мазуркам Шопена?
- Нельзя так! - вмешался Турчин. - Нельзя, Николай Григорьевич, мы его в бою видели...
Сережа не почувствовал, просто не воспринял оскорбления. Новый вопль, хриплый, нечеловеческий, опять заставил содрогнуться. Его взгляд приковался к двери.
- Стыдно! - взорвался подполковник. - Эти сволочи недобитые наших в землю живыми зарывают, попу здешнему глаза выкололи и в проруби утопили, а ты…
Но Сергей не слушал, он метнулся к двери, распахнул ее рывком. Первое, что бросилось в глаза, - страшное лицо нестарого, высокого человека, лицо неестественно белое, с кровоподтеками и черными тенями под страдальческими глазами.
- Что здесь происходит?! - закричал поручик.
- Допрос, ваше благородье. - Кривоносов пожал плечами, мол, неужели нельзя догадаться. Офицер Борисов брезгливо, словно на раздавленную жабу, смотрел на комиссара. На поручика даже не обратил внимания.
- Ну, может, сейчас будешь посговорчивее?
Красный комиссар молчал, опустив в землю болезненно горящие упрямые глаза. Поручик, стараясь не глядеть на врага, решил высказать Борисову свое мнение о происходящем.
- Как вы можете? - начал он. - Мы - офицеры Белой Гвардии и…
- Вас не спрашивают, поручик! - рявкнул Борисов. - А с тобой я сейчас поговорю…
Он закурил и после первой затяжки вдруг спокойно припечатал папиросу тлеющей стороной к открытой на плече ране комиссара.
- Вы это, кажется, проделывали с нашим Мишенькой Синельниковым? - издевательски осведомился он, с удовлетворением слушая вой допрашиваемого.
- Я никогда… ничего такого… - глухо простонал комиссар.
- Ничего?! - глаза Борисова расширились. - Вы - ничего? Может быть, это не вы расстреливали заложников? А? Не вы убивали в пытках наших братьев, не вы бесчестили наших жен... - Он резко развернулся к поручику, соизволив о нем вспомнить. - Что молчишь, поручик? Или это не твоего лучшего друга они убивали шесть часов?
- Да! - выдохнул бледный Сережа. - Ему сегодня сорок дней, и я не хочу, чтобы… Оставь этого человека, Борисов!
- Что?! - дотоле широко раскрытые глаза Борисова теперь, напротив, сузились до щелочек. - Ах ты… Баба!
Звук пощечины... и внезапная краска в лице Борисова.
- Выйдем за дверь! - прошипел последний. - Кривоносов, продолжи пока!
Снаружи внимательно, с интересом, прислушивались к ним князь и подполковник. Дверь распахнулась с треском. Борисов просто вышвырнул поручика за порог, осыпая его бранью. Они подрались бы, несомненно, если б не Турчин и Александров... Подполковник удерживал Борисова, князь вцепился в Сережу.
- Все вокруг свихнулись, и мы тоже! - закричал князь. - Нам не хватало только грызни между собой! Ополоумели вовсе, господа...
- Креста на тебе нет! - кричал Сережа Борисову.
- Крест - вот он! - Борисов рванул шнурок из-под мундира. - Потому и не жалею этих мразей, этих…
- Да разве ж мы палачи?! - не слушал Сережа. - Что ж... они наших жен бесчестят, давай и мы в отместку...
- Замолчите оба! - повысил голос князь.
Но теперь уже не вытерпел и подполковник:
- Если такой богомольный, поручик, так чего ж ты... Они же храмы превратили в отстойники, они священникам руки-ноги отрубают!
- Вся Россия сошла с ума... от безбожия, - тихо ответил Сергей. - И мы тоже... Потому и потеряли Россию!
- Потеряли? - вскрикнул Александров. - Ну, это мы еще посмотрим... А с такими настроениями...
Он плюнул, отпустил Борисова, и вышел, громыхнув дверью. Борисов оправился, вздохнул пару раз и вновь скрылся в комнате, превращенной им в камеру пыток. Слышно было, как щелкнул запор изнутри.
- Пойдем отсюда, Серж, - сказал князь, беря юношу под руку.
Они прошли по коридору, наконец, Турчин свернул в какую-то комнатушку, потянул за собой Сергея, прикрыл дверь.
- Ты на себя-то взгляни, - сказал сочувственно, и его серо-стальные глаза неожиданно потеплели. - Бледный, растрепанный, дрожишь, как в лихорадке... Да, неприятно. Тяжело. А Борисов тоже человек, Серж, он не святой. Ты знаешь, что у него всю его большую семью расстреляли, как заложников?
- Я не знал, - тяжело дыша, вымолвил поручик. - Ну он, ладно… Но вы-то, князь! Вы так спокойны!
- А что же мне, заступаться было за красную сволочь? - с удивлением пожал плечами Турчин. - У Борисова на них на всех больше прав, чем у меня. Сам бы я, конечно, никогда такого себе не позволил, но…
- Значит, все, - прошептал угасающим голосом Сергей, - нет Святой Руси!
- Да что ты все заладил - Святая Русь… - Князь вновь закашлялся, и долго не мог подавить этот навязчивый, сводящий его с ума кашель. Наконец, успокоился, в суровых глазах стояли невольные слезы.
- Ты многого не понимаешь, Серж! Ты молод, -- заговорил он хрипло, прижимая ко рту платок. - Ты - идеалист.
- Да, - мрачно подтвердил поручик. - И этим горжусь!
- Ну-ну! Конечно, при этом ты - смелый воин, ты не боишься смерти, но… Ты не знаешь жизни, не знаешь боли. Не дай Бог! Никогда тебе этого не пожелаю. Не дай Бог тебе попасть к ним в лапы! Все донкихотство слетело бы с тебя, мальчик, когда б они пару раз запустили тебе иголки под ногти.
У Сережи вдруг перекосился рот, и он глянул на князя так, что и много-много лет спустя, доживая свой печальный век в Париже, князь Турчин помнил этот взгляд.
- Не знаю боли? Князь! Царя... расстреляли. А вы - иголки. Эх, князь!
Он ушел, а Турчин в который раз закурил, проклиная все на свете, и в том числе - себя самого.

Дурные предсказанья князя насчет того, что красные вскоре их "повеселят", сбылись гораздо быстрее, чем сам он предполагал. На следующий же день городок был неожиданно атакован подтянувшимися отрядами Красной армии. Бились долго и яростно, но пришлось отступить при многочисленных потерях. Сережа в бою забывал обо всем, кроме боя, впитав в себя золотое правило: в сражении - не думать. Он не терпел крови и, действительно, боялся боли, но при этом был одним из лучших бойцов отряда. В глазах товарищей это искупало и чрезмерную, как они считали, его набожность, и "идеализм". На войне и не могло быть по-другому.
В этом сраженье он впервые был ранен. Сразу потеряв сознание, очнулся только через несколько часов. И первое, что увидел, - изможденное лицо красного комиссара, которого вчера на его глазах уделывали Борисов и Кривоносов. С трудом Сергей понял, что красные комиссара отбили. Значит, городок взят! Он было вскочил. И тут же с громким стоном повалился вновь, - раненое плечо словно проткнули раскаленным шомполом. Сережа, закрыв глаза, стиснув белые губы, прислушивался к ощущениям, к боли, которой он до этого так боялся и которую так не любил причинять другим. И понял вдруг, что он-то как раз, может быть, и выдержит…
- Ну, вот и встретились, поручик! - сказал, усмехаясь, комиссар. Сергей с трудом разомкнул веки. Усатое, бледное лицо расплывалось перед ним, криво улыбаясь. Левая рука комиссара покоилась на перевязи, а губы нервно подрагивали. Сережей овладел безотчетный ужас...
- Это кто? - в полузабытьи услышал он еще чей-то голос.
- Да это… - комиссар коротко поведал, при каких обстоятельствах познакомился с "его благородием". В ответ - мат… Похлеще, чем у Борисова.
- Да мы его, паскуду…
- Незачем, - бросил комиссар. - Мальчишка. Пристрелить - и все, пока сам не окочурился. Да я и пристрелю.
- Твоя воля! Твои вражины персональные… Ишь, как они тебя.
- Ничего, тот сучий сын, что меня пытал, давно пополам рассеченный валяется, а я вот жив! Вставай, ваше благородие, на прогулку пора.
У Сергея все поледенело внутри. Это часто бывало в страшных снах, - а сны всегда ему снились красочные, забирающие, - приходила опасность, и чувствовалось, что жизнь кончена, и хотелось от этого выть по-волчьи. Но за гранями сна всегда жило осознание, что это понарошку. Вот и сейчас ему вдруг показалось, что понарошку. Но комиссар торопил. - Нечего разлеживаться, успеешь, тебе теперь долго лежать. Встать! Живо!
Превозмогая боль, которая уже не так ощущалась от ужаса близкой смерти, Сергей, призвав на помощь всю свою волю, поднялся и направился к двери, - насколько мог твердо. Комиссар, достав наган, - сзади.
Так они шли до границы городка, а дальше начинался лесок... Сергей помнил, что в такие минуты люди в единые мгновенья переживают заново всю свою жизнь. У него этого не было. Он верил в Бога, и именно это вдруг наполнило все его существо особым страхом, до ледяной дрожи. Как это будет Там?! Он содрогался от мысли, что сейчас, именно сейчас, не когда-то, через вечность, узнаешь, что же все-таки будет Там… Он старался вспомнить свои грехи, молился про себя. Мягкий снег хорошо, крахмально хрустел под его ногами, - как в детстве. Он так любил всегда зиму, мороз, коньки и такой вот хруст снега. И внезапно у Сережи перехватило дыханье от бешеного желанья жизни... Все, все, что угодно, только жить! Но тут заговорил комиссар.
- Ты не серчай, поручик, я помню, как ты за меня вступился. Только тебе все равно не жить. Я тебе доброе дело сделаю, сразу пристрелю, не мучая, потому как ребята за меня шибко взъелись. Они б тебе показали, почем фунт лиха. А ты и так еле дышишь. Так что, война… Что делать, парень...
Кровь, медленно стекая из раны, падала на чистейший снеговой пух, унося с собой силы. Внезапно потемнело в глазах, но Сергей даже не споткнулся, продолжал идти. На какой-то миг почудилось, что комиссар, говоривший с ним сейчас без зла, может довести его до леса и оставить там, сделав вид, что расстрелял. Такие случаи были, Сережа знал. А тогда бы он, хоть и раненый и едва дышащий, сумел бы спастись. По крайней мере, он сам на месте комиссара не смог бы выстрелить в раненого. "А ведь он тоже - русский!" Но эта же мысль вдруг как-то сразу угасила последнюю надежду. "Где Россия? Нет ее!"
Они вошли в лес.
- Становись вон к той сосенке, ваше благородье, - спокойно, даже добродушно кивнул комиссар и поморщился. Ему вчера здорово досталось. Ему тоже было больно.
"Ну, вот и все! Последние мгновенья..." И вдруг... вспомнил! Вспомнил то, о чем поклялся не забывать именно вот в такое мгновенье. Он вспомнил чудесные, полные бесконечной любви, святые глаза последнего русского Императора. И неожиданно стало хорошо-хорошо... "Вот, истина, - почти вслух шептал поручик. - Вот оно - настоящее... А Он - жив! Он у Бога. Может быть, и я буду жив… Там. И Россию Он отмолит... Государь, помоги!"
- Разреши мне помолиться? - почти как к брату обратился Сережа к своему будущему убийце. Тот кивнул.
Сергей опустился на колени прямо в рыхлый снег... Приятно холодный, тут же таящий от его жара... И стал молиться вслух. Взволнованно, торжественно, почти ликующе. Это была не молитва по молитвослову, - это был гимн Создателю и Жизни, Им сотворенной, которая никогда не кончится...
Комиссар честно решил дать ему закончить, но когда стал невольно вслушиваться в слова… Побледнел еще сильнее. В душе что-то натянулось, как струна - до отказа, грозя вот-вот лопнуть. Не выдержал. Медленно обошел Сергея. Прицелился в затылок. Сухой, четкий звук выстрела, казалось, заставил вздрогнуть лес, - и тут же канул в тишину. Поручик лежал на снегу. Комиссар подошел и повернул к себе его лицо. Синие глаза были открыты, теперь они смотрели в синее небо. Красивое молодое лицо изумило комиссара непонятным спокойствием. Вспыхнувший желто-лимонным заревом закат бросил на это лицо золото вечернего света, покрывая его неживую белизну. И комиссар, глядя на убитого им человека, вдруг сделал то, чего, казалось бы, не смог сделать уже никогда в жизни. Он - перекрестился...

Марина Кравцова, Copyright © 2000
3 февраля 2000 г., г. Щелково.vera.mipt.ru›liter/kravcova/krest.htm 

Покров Пресвятой Богородицы









Покров Пресвятой Богородицы
«Дева днесь предстоит в Церкви, и с лики святых невидимо за ны молится Богу: ангели со архиереи покланяются, апостоли же со пророки ликовствуют: нас бо ради молит Богородица Превечнаго Бога» – это чудное явление Матери Божией произошло в середине Х века в Константинополе, во Влахернской церкви, где хранилась риза Богоматери, Ее головной покров (мафорий) и часть пояса, перенесенные из Палестины в V веке. В воскресный день, 1 октября, во время всенощного бдения, когда храм был переполнен молящимися, святой Андрей, Христа ради юродивый (память 2 октября), в четвертом часу ночи, подняв очи к небу, увидел идущую по воздуху Пресвятую Владычицу нашу Богородицу, озаренную небесным светом и окруженную Ангелами и сонмом святых. Святой Креститель Господень Иоанн и святой апостол Иоанн Богослов сопровождали Царицу Небесную. Преклонив колена, Пресвятая Дева начала со слезами молиться за христиан и долгое время пребывала в молитве, потом, подойдя к Престолу, продолжала Свою молитву, закончив которую, Она сняла со Своей головы покрывало и распростерла его над молящимися в храме людьми, защищая их от врагов видимых и невидимых. Пресвятая Владычица сияла небесной славой, а покров в руках Ее блистал "паче лучей солнечных". Святой Андрей с трепетом созерцал дивное видение и спросил стоявшего рядом с ним своего ученика, блаженного Епифания: "Видишь ли, брат, Царицу и Госпожу, молящуюся о всем мире?" Епифаний ответил: "Вижу, святый отче, и ужасаюсь". Преблагословенная Богородица просила Господа Иисуса Христа принять молитвы всех людей, призывающих Его Пресвятое Имя и прибегающих к Ее заступлению. "Царю Небесный, – глаголаше в молитве на воздусе со Ангелы стоящая Всенепорочная Царица, – приими всякаго человека, молящегося к Тебе и призывающего Имя Мое на помощь, да не отыдет от Лика Моего тощ и неуслышан". Святые Андрей и Епифаний, удостоившиеся созерцать молящуюся Богоматерь, "долгое время смотрели на распростертое над народом покрывало и на блиставшую наподобие молнии славу Господню; доколе была там Пресвятая Богородица, видимо было и покрывало; по отшествии же Ее, сделалось и оно невидимым, но, взяв его с Собою, Она оставила благодать, бывшую там". Во Влахернской церкви сохранилась память о дивном явлении Богоматери. В XIV веке русский паломник дьяк Александр видел в церкви икону молящейся за мир Пресвятой Богородицы, написанную так, как Ее созерцал святой Андрей. Но Греческая Церковь не знает этого праздника.



В русском Прологе ХII века содержится запись об установлении особого праздника в честь этого события: "Се убо, егда слышах – помышлях; како страшное и милосердное видение и паче надеяния и заступления нашего, бысть без празднества... восхотех, да не без праздника останет Святый Покров Твой, Преблагая". В праздничном Богослужении Покрову Божией Матери Русская Церковь воспевает: "С чинми Ангел, Владычице, с честными и славными пророки, с верховными апостолы и со священномученики и со архиереи за ны грешныя Богу помолися, Твоего Покрова праздник в Российстей земли прославльшыя". Следует добавить, что и святой Андрей, созерцавший дивное видение, был славянин, в молодых годах попавший в плен и проданный в Константинополе в рабство местному жителю Феогносту. В России храмы в честь Покрова Божией Матери появились в XII веке. Всемирно известный по своим архитектурным достоинствам храм Покрова на Нерли был построен в 1165 году святым князем Андреем Боголюбским. Заботами этого святого князя и был установлен в Русской Церкви около 1164 года праздник Покрова Божией Матери. В Новгороде в XII веке существовал монастырь Покрова Пресвятой Богородицы (так называемый Зворинский монастырь); в Москве царем Иоанном Грозным был построен собор Покрова Божией Матери у храма Святой Троицы (известный как храм Василия Блаженного).


В праздник Покрова Пресвятой Богородицы мы испрашиваем у Царицы Небесной защиты и помощи: "Помяни нас во Твоих молитвах, Госпоже Дево Богородице, да не погибнем за умножение грехов наших, покрый нас от всякаго зла и лютых напастей; на Тя бо уповаем и, Твоего Покрова праздник чествующе, Тя величаем".

Тропарь
Покрову Пресвятой Богородицы

Днесь благовернии людие / светло празднуем, / осеняеми Твоим, Богомати, пришествием, / и к Твоему взирающе пречистому образу, умильно глаголем: / покрый нас честным Твоим Покровом/ и избави нас от всякаго зла, / молящи Сына Твоего, Христа Бога нашего, / спасти души наша.

Величание
Покрову Пресвятой Богородицы

Величаем Тя, / Пресвятая Дево, / и чтим Покров Твой честный, / Тя бо виде святый Андрей на воздусе, / за ны Христу молящуюся.



13 октября 2005 года.pravoslavie.ru›Встреча с Православием›1937.htm 

Неизвестная история главы Крестителя Господня Иоанна








Икона святого Иоанна Крестителя
Священное Предание рассказывает нам о том, что после усекновения главы святого Иоанна Предтечи нечестивая Иродиада не позволила предать ее погребению вместе с телом святого, но надругавшись над ней, закопала около своего дворца. Тело же тайно забрали и погребли ученики святого. Жене приставника царя Ирода было известно, где Иродиада закопала главу. И она решила перезахоронить ее на Елеонской горе в одном из поместий Ирода.


Когда до царского дворца дошли слухи о проповеди Иисуса и совершавшихся им чудесах, Ирод вместе с женой Иродиадой пошли проверить, на месте ли глава Иоанна Крестителя. Не найдя ее, они стали думать, что Иисус Христос – это воскресший Иоанн Предтеча. Об этом их заблуждении свидетельствует Святое Евангелие (Мф. 14, 2).

Иерусалим. Первое обретение главы Иоанна Предтечи

Спустя много лет, в царствование равноапостольного царя Константина, его мать святая Елена возобновляла Иерусалимские святыни. На Святую Землю стало стекаться множество паломников, в числе которых пришли поклониться Честному Кресту и Гробу Господню два инока с Востока. Им и доверил святой Иоанн обрести свою главу. Нам известно только, что он явился им во сне, и что после обретения главы в указанном им месте, они решили возвратиться назад. Однако воля Божия была иной. По дороге им встретился бедный гончар из сирийского города Эмесы, вынужденный из-за нищеты отправиться на поиски работы в соседнюю страну. Иноки, найдя себе попутчика, по нерадению или по лености вверили ему нести мешок со святыней. А тот и нес себе, пока явившийся ему святой Иоанн Креститель не повелел оставить нерадивых иноков и бежать от них вместе с вверенным ему мешком.

Господь ради главы Иоанна Крестителя благословил дом гончара всяким довольством. Гончар же всю свою жизнь прожил, помня чем и Кому обязан, не гордился и обильно раздавал милостыню, а незадолго до кончины передал главу святого своей сестре, заповедав передавать ее дальше богобоязненным и добродетельным христианам.

Глава святого, переходя долгое время от одного человека к другому, попала в руки иеромонаху Евстафию, стороннику арианской ереси. Обращавшиеся к нему больные люди получали исцеление, не зная, что причиной тому было не мнимое благочестие Евстафия, а исходившая от спрятанной им главы благодать. Вскоре хитрость Евстафия была раскрыта, и он был изгнан из Эмесы. А вокруг пещеры, где жил иеромонах и в которой была закопана глава Иоанна Предтечи, образовался монастырь.

Эмеса и Константинополь. Второе и третье обретения честной главы

По прошествии многих лет произошло второе обретение главы святого Иоанна. Об этом известно по описанию архимандрита эмесской обители Маркелла, а также из жития преподобной Матроны (день её памяти – 9 ноября), написанного преподобным Симеоном Метафрастом. По описанию первого, глава открылась ему 18 февраля 452 года. Спустя неделю епископ Эмесский Ураний начал ее почитание, а 26 февраля того же года она была перенесена в новосозданную церковь в честь святого Иоанна. Это событие празднуется 24 февраля вместе с празднованием первого обретения честной главы.

Через некоторое время глава Предтечи Иоанна была перенесена в Константинополь, где находилась вплоть до иконоборческих времен. Благочестивые христиане, покидая Константинополь, тайно вывезли с собой и главу Иоанна Крестителя, а затем спрятали ее в Команах (близ Сухуми), городе, в котором некогда, находясь в ссылке, скончался святитель Иоанн Златоуст (407 год). После VII Вселенского Собора (787 г.), восстановившего православное почитание икон, главу святого Иоанна Крестителя возвратили в византийскую столицу около 850 года. Церковь празднует это событие 25 мая как третье обретение честной главы.

Четвертый крестовый поход и путешествие на Запад

На истории о третьем обретении обычно завершают повествование о главе святого Иоанна. Это связано с тем, что её дальнейшая история связана с католическим Западом. Если мы обратимся к житиям святых, изложенным по руководству Четьих-миней святителя Димитрия Ростовского, то в конце описания обретений главы святого Предтечи найдем сноску, набранную мелким шрифтом, а потому часто пропускаемую читателями. Но для нас, совершенно неожиданно несколько лет назад обретших во Франции главу Крестителя, эта сноска по возвращении на родину явилась настоящим открытием. Об очередном «обретении» главы Иоанна Предтечи на далеком Западе мы и хотели бы рассказать ниже.

Итак, в сноске мы можем прочитать, что после 850 года часть главы святого Иоанна оказалась в Петре в монастыре Продром, а другая часть – в Студийском Предтечевом монастыре. В этой обители верх главы еще в 1200 году видел паломник Антоний. Однако уже в 1204 году она была перенесена крестоносцами в Амьен на севере Франции. Кроме того, сноска указывает три других местонахождения частиц главы: афонский монастырь Дионисия, угровлахийскую обитель Калуи и церковь папы Сильвестра в Риме, в которую частица мощей была перенесена из Амьена.


Передняя часть главы святого Иоанна Предтечи в кафедральном соборе Пресвятой Богородицы г. Амьена. Фото: «Православная Франция» / http://la-france-orthodoxe.net/ru/galer/jean
История появления главы святого Иоанна во Франции мало чем отличается от истории многих других величайших святынь христианства.


13 апреля 1204 года во время Четвертого крестового похода войска западных рыцарей захватили столицу Римской империи – Константинополь. Город подвергся опустошению и разграблению.

Как гласит западное предание, каноник Валлон де Сартон из Пикинии нашел в развалинах одного из дворцов футляр, в котором находилось серебряное блюдо. На нем под стеклянным колпаком были скрыты останки человеческого лица, не было только нижней челюсти. Над левой бровью было видно маленькое отверстие, вероятно, пробитое ударом кинжала.

На блюде каноник обнаружил надпись на греческом языке, подтверждавшую, что он является обладателем мощей святого Иоанна Предтечи. К тому же наличие отверстия над бровью согласовалось с событием, упоминающимся святым Иеронимом. По его свидетельству Иродиада в приступе гнева нанесла удар кинжалом по отрубленной голове святого.


Кафедральный собор Пресвятой Богородицы г. Амьена (Notre Dame d'Amiens). Фотография: S.P.A.D.E.M. – Editions d'art Yvon
Валлон де Сартон решил доставить главу святого Предтечи в Пикардию, на север Франции.


17 декабря 1206 года в третье воскресенье Рождественского поста католический епископ города Амьен Ричард Герберойский торжественно встретил святые мощи Иоанна Крестителя у ворот города. Вероятно, епископ был уверен в подлинности мощей, что было легче проверить тогда, как говорится, «по горячим следам». С этого времени начинается почитание главы святого Иоанна в Амьене и во всей Пикардии.

В 1220 году епископ Амьена заложил первый камень в фундамент нового кафедрального собора, который после множества достроек станет в будущем самым величественным сооружением готического стиля в Европе. В этот собор была перенесена и главная святыня города: лицевая часть главы святого Иоанна.


Предтеченская церковь Латеранского дворца в Риме (Basilica di San Giovanni in Laterano). Фото: Александр Стародубцев
Постепенно Амьен становится местом паломничества не только простых христиан, но и французских королей, принцев и принцесс. Первым для почитания главы в 1264 году приехал король Франции Людовик IX, прозванный Святым. Затем приезжал его сын – Филипп III Смелый, Карл VI, а также Карл VII, много пожертвовавшие для украшения мощей.


В 1604 году папа римский Климент VIII, желая обогатить Предтеченскую церковь в Риме (Basilica di San Giovanni in Laterano), просил у каноников Амьена частицу мощей святого Иоанна.

Спасение главы во времена революционных бесчинств

После революции 1789 года по всей Франции проходили описи церковного имущества и изъятия мощей.

Реликварий с главой святого Предтечи оставался в соборе до ноября 1793 года, когда он был потребован представителями Конвента. Они сняли все драгоценности с мощей, а мощи святого Иоанна приказали отправить на кладбище. Но воля революционного начальства не была исполнена. По их отбытии мэр города Луи-Александр Лекув тайно вернулся в сокровищницу и под страхом смерти забрал мощи к себе в дом. Таким образом была сохранена эта святыня. Через несколько лет бывший мэр передал ее на сохранение аббату Лёжёну. А после прекращения революционных гонений глава святого Иоанна была возвращена в кафедральный собор Амьена в 1816 году и с тех пор там и находится.

В конце XIX века историческая наука, не без участия церковных деятелей, признала, что в средние века было много случаев подлога мощей. Из-за общего недоверия почитание Амьенской святыни начало постепенно затухать.

Глава святого Иоанна в наши дни

Новый всплеск интереса к мощам Иоанна Крестителя произошел в середине XX века, а именно в 1958 году. Настоятель Амьенского собора сообщил церковным властям, что на востоке Франции в Вердене с XVII века хранится нижняя челюсть, предположительно святого Иоанна Предтечи. Он хотел произвести сопоставление двух частей. По благословению епископа Амьена была учреждена комиссия из квалифицированных экспертов-медиков.

Изучение реликвий длилось в течение нескольких месяцев и проходило в два этапа: первый – в Амьене, второй – в Париже. По завершении работ выводы комиссии были собраны в документе, подписанном всеми ее членами. По первой главе документа, которая посвящена исследованиям, проведенным в Амьене, были сделаны следующие выводы:
Сравнение объекта, называемого верденским, с объектом из Амьена обнаружило их анатомическую несовместимость, что без сомнения подтверждает их различное происхождение.
С точки зрения хронологии объект, называемый верденским, является менее древним, чем амьенский. По своему виду и весу он напоминает «кости средних веков».
Лицевая часть, называемая головой Иоанна Крестителя из Амьена, является очень древним объектом – более древним, чем «кости средних веков». С другой стороны, она представляется менее древней, чем человеческие кости мезолита, что позволяет датировать ее возраст между 500 г. до Р.Х. и 1000 г. по Р.Х.
Возраст человека не может быть уточнен в связи с отсутствием зубов. Но, исходя из факта, что альвеолы (зубные лунки) полностью развиты и что некоторые по краям немного стерты, можно предположить, что речь идет о взрослом человеке (между 25–40 годами).
Общие характеристики головы в виду недостаточности элементов могут быть определены, но с большим допуском. Тип лица – европеоидный (значит, ни негроидный, ни монголоидный). Малые размеры объекта из Амьена и развитость нижних глазных дуг ведут к предположению, что он мог бы соответствовать расовому типу, называемому «средиземноморским» (тип, к которому принадлежат современные бедуины).

На этом заканчивается современная летопись главы Иоанна Крестителя. К сожалению, мало верующих прибегает к помощи такого светильника благодати, каким является честная глава святого Иоанна, «первого во благодати мученика»[1]. Много православных приезжают во Францию, но не все знают, как много святынь до сих пор, несмотря на бесчинство революций и забвение достояния христианского прошлого, содержит в себе французская земля.

Радостно, что в последние годы в Амьене все чаще бывают православные паломники. Теперь при участии Паломнического центра Корсунской епархии у главы святого Иоанна Предтечи совершаются не только православные молебны, но и литургии.

Священник Максим Массалитин


8 марта 2004 года

[1] Святой Иоанн Креститель назван «первым во благодати мучеником» в заключительной молитве обращенного к нему молебного канона.
pravoslavie.ru›Встреча с православием›ИоаннаСвященник Максим 

Санькина доля
Рассказ

Ольга Рожнёва








В новую жизнь

Желтый теплый песок грел босые ступни, мягкий, манкий, он мог соперничать с золотистыми россыпями лучших курортов мира, но в Прохоровке его достоинства ценила только чумазая малышня с соломенными, выгоревшими на солнце макушками. Большая, шумно вздыхающая лошадка, несмотря на жару, ступала бодро, а колеса телеги хоть и утопали в желтом, но крутились бойко: невелика ноша – Санька да Ленька.





19-летний Ленька правил не спеша, сочувственно посматривал на сестру, желая утешить, тянул тихонько:

Летят перелетные птицы
В осенней дали голубой,
Летят они в жаркие страны,
А я остаюся с тобой.

11-летняя Санька, спрыгнув с телеги, шла рядом, часто оглядывалась на родной дом. Маленькая фигурка матери уже скрылась из вида, но навсегда осталась в памяти: мама Дуня кивает головой, а руки, большие, натруженные, с узловатыми шишками вен, тянутся к губам, останавливают рвущиеся рыдания – не пугать дочу. Это потом она упадет на железную кровать с подушками горкой и зарыдает горько, безутешно: уехала дочушка, кровинушка уехала…

А всё сумка, старая дерматиновая сумка – да будь она неладна! Давно бы выкинуть, уничтожить, сжечь, нет же, хранила. Дохранилась… Оставайся теперь одна, как была одна всю жизнь! Да ладно, чего уж теперь… Лишь бы дочушке, Санечке, хорошо было!

А я остаюся с тобою,
Родная навеки страна!
Не нужен мне берег турецкий,
И Африка мне не нужна!

Санька ехала в новую семью – к отцу, к родным братьям и сестрам. А было их ни много ни мало – двенадцать человек! Сердце обмирало в предвкушении новой счастливой, веселой и дружной жизни. По детской бестолковости не пожалела маму Дуню, обняла крепко, чмокнула в обе щеки, сама – вся там, в приключениях будущего. А мама – так она всегда мама, никуда не денется, будут в гости друг к другу ездить!

Брат с сестрой были очень похожи: светлые волосы, серые глаза жителей северных русских деревень. Толстая, тугая пшеничная коса, длинные черные ресницы Саньки, каждый взмах – как крылья бабочки, загорелые коленки длинных, не по-деревенски стройных ног – лет через пять-шесть обещали обернуться грозой для будущих женихов.

Ленька заботливо накинул на голову сестры легкий платочек – чтобы не напекло жаркое июльское солнце. Родной брат… Когда-то, в такой же жаркий июль, он спас Саньку от страшной смерти: не успела родиться – чуть не похоронили.

Не сметь ее трогать – она живая!

Татьяна умерла на третий день после родов, оставив сиротами четверых детей и крошечного младенца, дочь Александру, названную в честь отца. Шел 1944-й, от отца после краткого отпуска по ранению не было весточек. Потом пришел синий конвертик с синими же расползающимися чернилами: «Пал смертью храбрых, защищая Родину».





Татьяну сразу стали хоронить: жара, духота. Трое детей выли на разные голоса, молчали только старший и младший. Восьмилетний тогда Ленька оставался за главу семьи и не мог позволить себе рыдать, а младенец Санька плакать не могла от слабости. Изредка попискивала, и счет ее жизни шел уже не на дни, а на часы.

Голод царил в деревне, властно распоряжаясь судьбами, и родная, тоже многодетная, тетка над могилой сестры, оглядывая в ужасе сирот, предложила:
«

– Давайте младенчика положим рядом в могилку, всё равно помрет… Так чтоб ни она, ни мы не мучились…
»

– Давайте младенчика положим рядом с Татьяной, всё равно помрет… Так чтоб ни она, ни мы не мучились – пускай с мамкой останется…

И Ленька спас сестру, гневно крикнул:

– Не сметь ее трогать – она живая!

Тетка раздобыла стакан муки, развели водой – помянули маму.

А после поминок Ленька принес в сельсовет, положил еле кряхтящего, плохо пахнущего младенца на стол председателю:

– Наш папка на войне погиб, а это дочь погибшего за Родину фронтовика!

Лысый председатель с пустым рукавом поскреб единственной рукой затылок, и жернов Санькиной судьбы закрутился от смерти к жизни.

Быстро нашли женщину 49 лет, Евдокию, Дуню, которая работала на счастливейшем месте – в вожделенной пекарне. Дали карточки, назначили пенсию, и бездетная вдова оказалась матерью. Таскала младенца с собой на работу, где Санька, напившись вдоволь жирного козьего молока, спокойно почивала среди груды тряпья, а Дуня поминутно подскакивала, любовалась на дочушку, подтыкала самодельные пеленки, надышаться на чудо не могла.

Через три месяца в упитанном, радостно гулящем младенце с перевязочками на ручках и ножках вы не узнали бы заморыша, чей жалобный писк свидетельствовал только о скором конце.

Горшок с кашей

Судьба Евдокии складывалась трудно. Родилась в 1895 году, росла и воспитывалась в вере и благочестии, рано потеряла родителей и, единственная из семьи, веру пронесла до конца жизни, не дрогнув и не убоявшись безбожного государства.

Семеро братьев умудрились когда-то выдать ее, шестнадцатилетнюю, за старика, позарившись на его хозяйство и большой дом. И пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое. Жизнь со стариком не сложилась, дети не родились, хозяйство конфисковали, и молодая вдова коротала век одна-одинешенька.

Всю жизнь мечтала о детишках, и Господь не посрамил упования кроткой, смиренной души. Дорвавшись до заветного материнства, Дуня боялась потерять дочушку, боялась возвращения фронтовика, и, как выяснилось позже, ее сердце тревожилось не напрасно.

Отец Саньки оказался жив. Тяжелораненый, он долго лежал в госпитале и вернулся в родную деревню только в 1946 году. Но Евдокия об этом не узнала, так как уехала с младенцем раньше. Желая сохранить тайну появления у нее ребенка, сорвалась в далекую Олонецкую область, в колхоз.

Работала, получила жилье – и счастью не было предела. Правда, за неимением бабушек-дедушек дочушку приходилось оставлять одну. Одну, да не совсем. Собираясь на работу, упадет на колени перед старыми иконами (уберегла, сохранила чудом):

– Матушка-Заступница, Царица Небесная, тебе вручаю доченьку свою! Защити, убереги от всякого зла! Святителю отче Николае, помоги! Ангел-Хранитель, моли Бога о нас!

И в течение дня не раз помолится о дочушке, прошепчет горячо: «Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою…»

Старалась Дуня и по-человечески дочу утешить: и игрушек нашьет, и кукол смастерит. Даже клоун был у Саньки, и звала она, трехлетняя, этого клоуна замысловато и длинно: Гринь-тинь-тинь-чик. А только такое имя и могло быть у этого чудесного разноцветного клоуна! Это медвежонок – Степка, кукла – Галя. А клоун сказочный – только Гринь-тинь-тинь-чиком и мог зваться.

Мама варила вкуснейшую овсяную кашу. Ах, что это за каша была! В сытые годы нового века вспоминала Александра мамкину кашу, томленную в печи для дочушки, да со сливочками. Поставит мама горшок с кашей на пол в углу, рядом питье: молоко, воду. Санька ползает, играет. Проголодается, подползет к горшку с коричневой сладкой пенкой по краям, поест, дальше играет. Мама придет: где Санька? Умаялась, под столом спит…

А Пресвятая Богородица и святитель Николай Чудотворец с образов ласково смотрят: присмотрели, уберегли.

Хорошо они с мамой жили. А в четыре года Санька испытала ужас. Кошмар просто. И кошмар этот никак не заканчивался целых два года.

Кошмар

В четыре года оказалась Санька в детдоме. Как оказалась и где мама – сама понять не могла. Запомнила, как целый день не выпускала подол нянечки и рыдала-рыдала, до истерики, до заикания: «Где моя мама? Когда мама придет?»





Детдом 1948 года был местом сталинского духа, с суровыми порядками и строгим воспитанием. Врезался в память эпизод: детдомовцы на прогулке, и Санька с вечно голодным, ноющим животом, пытаясь обмануть голод, забралась на сугроб, отломила с крыши веранды сосульку. И сосет, и лижет, отбиваясь от голодных конкурентов. Воспитательница приказала бросить ледяное сокровище, но сил исполнить приказ не хватило.
«

Санька – только за ложку, а ей – раз – и под нос другую тарелку ставят. А в тарелке – снег.
»

После возвращения группы с прогулки все сели за столики. На столах – жидкий суп, морковная котлета с кашей, детдомовская радость – компот. Санька – только за ложку, а ей – раз – и под нос другую тарелку ставят. А в тарелке – снег.

– Ешь вдоволь! Учись старших слушаться!

На всю жизнь запомнила эту тарелку со снегом. На воспитателя обиды не держала: она не злая, просто так принято было воспитывать маленьких детдомовцев – в строгости.

А через два года мама вернулась. Худая, стриженая, постаревшая, совсем-совсем седая, обняла дочушку, прижала к сердцу, дрожащими руками протянула воспитателю помятую справку: «Гражданке Евдокии, освободившейся из заключения, разрешается забрать из Олонецкого детского дома дочь Александру, шести лет».

Санька узнала маму: у старушки в лохмотьях были мамины глаза, а в глазах – мамина любовь.

– Мамочка, где же ты была?!

– В тюрьме сидела, доча.

В тюрьме

Евдокия, работящая, справедливая, быстро стала в колхозе бригадиром. Работала бригада ее на совесть. Закончилась посевная, посеяли зерно, осталось полмешка пшеницы. Один из бригады, многодетный сосед Иван, просит-умоляет:

– Сейчас домой приду – детям есть нечего, аж возвращаться не хочется, в голодные глаза детские смотреть… Дай хоть горсточку зерна – детишкам затируху сделаю…

И Дуня насыпала ему в карманы две пригоршни пшеницы.

Пошел сосед домой, да, видать, не в добрый час. А по дороге:

– Иван, дай, что ли, закурить!

Он в карман полез – а оттуда зерно посыпалось.

– Ты где это зерно взял?

– Да вот Дуняшка дала…

Ну и им дали. Ивану четыре года, Евдокии два. Хорошо, шел 1949-й. Десять лет назад за то же самое получили бы расстрел с конфискацией имущества, а при смягчающих обстоятельствах – лишение свободы на срок не менее 10 лет. И осужденные по этому закону, так называемому «закону о трех колосках», не подлежали амнистии.

А уж как молилась Дуня в лагере за дочку – знает только Царица Небесная. И Пресвятая Богородица помогла, не оставила: доча жива-здорова, и мамке ее вернули, что по тем временам случалось нечасто.

Старая сумка

После тюрьмы пришлось переезжать в другую деревню, искать работу: кто же доверит работать в колхозе расхитительнице социалистической собственности?!

Евдокия трудилась в геологоразведке разнорабочей, потом на лесозаготовках лесорубом, потом травму получила, и осталось одно подходящее занятие – легкий труд: уборщицей. Ведра тяжеленные, грязь вывозила тоннами, но, по сравнению с лесорубом, полегче, конечно, получалось. А было в ту пору ей уже под шестьдесят.

Санька окончила четыре класса сельской школы, а больше классов в этой школе и не было. Нужно отправлять дочу учиться в район – а это для Дуни как нож острый да в самое сердце. К чужим людям… И оставлять без образования дочушку тоже нельзя, вон она какая смышленая растет – большим человеком станет, может, врачом, может, учительницей…

А тут случилось непредвиденное. Мама ушла на работу, а у дочи каникулы, сама себя развлекает. Нашла в чулане старую дерматиновую сумку, в платок завязанную, развязала, содержимое вытряхнула. Вот справка мамина об освобождении, вот еще бумажки старые… Читает вслух: папа убит, мама умерла, эта мама неродная…

Дуня заходит.
«

«Мам, а ты мне неродная, да?» – Так ноги и подкосились. Села на пол, заплакала.
»

– Мам, а ты мне неродная, да?

Так ноги и подкосились. Села на пол, заплакала.

– Мамочка, не плачь, ты мне самая родная! Только вот скажи: есть у меня братья и сестры?

Долго думала Дуня: сказать? нет?

– Есть.

– Мам, а напиши им письмо! Вдруг они меня ищут?!

И Дуня не смогла отказать, не хотела лишить дочу родных людей. Да и о своем возрасте задумалась: Саньке одиннадцать, а ей уже шестьдесят. Случись что, а у дочушки и родных нет… Написала.

И – тут же ответ пришел. Два конверта. Первый – из сельсовета: отец Александры жив-здоров, имеет семью.

Второй от отца:

«Уважаемая Евдокия, очень благодарен вам за воспитание моей дочери. Я долго искал ее после войны. Алименты платить не смогу, так как работаю в колхозе и денег не получаю. Если вы согласитесь отдать мне мою дочь, я с радостью ее заберу».

Утаить письма хитрости не хватило у Дуни – эх, нехитрая она была да нерасчетливая. Пенсию с дочери погибшего фронтовика тут же сняли, как узнали, что отец жив, а зарплата уборщицы – 20 рублей. Тут уж учиться в район дочу никак не отправить. Что делать?

А у отца школа-десятилетка… Вот так и случилось, что в жаркий июльский день лошадка увозила Саньку всё дальше и дальше от мамы в новую жизнь. Санька радовалась: едет к братьям и сестрам, к родному отцу. Только не знала, не догадывалась – куда едет…

Новая семья

Большое село на 400 дворов, большая изба, в ней две комнаты и кухня. Навстречу Саньке высыпало так много народу, что она испугалась. Хотелось зажмуриться, но пришлось превозмочь себя: всем кивать, со всеми здороваться. Прибежали соседи, всем в диковинку: отец дочку нашел.

Поставили на стол блестящий самовар на два ведра. Санька дичилась: она у мамы одна росла, а тут такое количество народу, сразу всех не запомнишь, по именам даже – и то не упомнить. А старшая сестра шепчет:

– Саша, нас у мамы было пятеро, папа женился на тете Анисье с двумя детьми, и еще пятеро родились после войны. Так что у тебя одиннадцать братьев и сестер.

Отец Александр Данилович – среднего роста, широкий в плечах, коренастый, волосы седые, но еще не старый, крепкий мужчина. Единственный работник в семье. Мачеха не работала, да и когда ей работать: с утра до ночи крутилась по хозяйству. Старший Ленька учился в училище, младшие в школе, совсем маленькие дома. И прожила Санька в родной семье семь лет – с 11 до 18.





Только потом поняла, осознала: ведь отец мог от нее отказаться. Он работал в колхозе за трудодни, а дочь не бросил. Вот когда позже взрослой Александре жаловались знакомые: дескать, и хотели бы второго родить, да жилищные условия или зарплата не позволяют, зачем нищету плодить?! – вот тогда ей и вспоминался большой стол, за которым не было лишних ртов, и милостивый Господь на каждого посылал его долю. Господь крепость людем Своим даст, Господь благословит люди Своя миром…

Картошка рассыпчатая, капуста ядреная, хрустящая, наливные помидоры, пупырчатые огурцы… Две коровы, бараны – на шерсть и на мясо, утки, кур штук пятьдесят, гусак и семеро гусынь, а у каждой гусыни по семеро гусят… Огромный погреб, набитый льдом, а там свежайшие продукты…

Мачеха продавала яйца. Одной картошки сажали 40 соток, чтобы прокормиться. Сладостей не пробовали, их считали за роскошь, за безделицу, но на столе всегда были хлеб, овощи, ягоды, если нет поста – молоко, творог, мясо. Малышей в молочном не ограничивали. Братья ловили рыбу.

Анисья готовила вкусно: пирожки с капустой, картошкой, морковью, земляникой, смородиной. Вареники, зимой – пельмени, жаркое – картошка с молоком. Курник: тесто, пшено, картошка, курица или утка – и в печку.

Санька всегда была благодарна отцу за то, что научил трудиться. У мамы она – сама хозяйка, мама баловала единственную дочку, у отца же – не до баловства. В доме – закон: если сказали что-то сделать, нужно обязательно сделать. Каждый должен работать. Такой семейный монастырь с послушаниями. Если мачеха дала послушание, а ты не выполнил – выйди из-за стола: кто не работает – тот не ест. Но такого на Санькиной памяти почти не встречалось.
«

Задания-послушания давались справедливо – по способностям, а кормили – по потребностям
»

Задания-послушания давались справедливо – по способностям, а кормили – по потребностям. Малыши могли подмести двор, насобирать ягод для пирога, постарше – ухаживали за скотиной, носили воду, пололи огород. Картошку копали вместе, только мешки успевали завязывать. С молитвой, с благословением…

Так что Александр Данилыч далеко опередил Никиту Сергеича по строительству справедливого общества в отдельно взятом государстве: никаких реорганизаций и управленческих экспериментов, никаких тебе ротаций руководящих кадров и перетряски правящего слоя, никаких экспериментов с кукурузой.

Дом и сарай из кирпичей, а кирпичи самодельные – из соломы и глины; летом в доме прохладно, зимой тепло. Знали люди, как построить, чтобы хорошо жить… Это вам не панельные дома: построят кое-как и сидят – зубами от холода лязгают…

Спали младшие – на печке, старшие – на полу, в углу телята, ягнята… Стали малыши подрастать – миром поставили семье новый дом. Санька навсегда запомнила, как собралась вся сельская улица. Мужчины сруб поднимают, крышу ставят, дети с лопатками бегают – мох утыкают. Женщины столы накрыли. Всё дружно, весело… За день дом поставили! А потом уже плотники делали полы, окна вставляли.

Дети не только работали – давали им время и на отдых, и на прогулки. Любили ходить в лес, травы ели, корешки знали. Зайцев гоняли, мальчишки рыбачили, девчонки купались в реке. Играли в войнушку, футбол, катались зимой на лыжах.

Из их семьи никто не был ни октябренком, ни пионером. Храм – в семи километрах от села, и ходили туда нечасто. Но ходили. Дети обязательно причащались два раза в год: на зимних и летних каникулах, получалось – в пост. Дома был молитвослов для взрослых и детский, от руки написанный Ленькой.

Сказать, что жили идеально, – нельзя, но старались – по справедливости, с Божией помощью. Освящали день и труд молитвой.

– Леня, а вы всегда такие верующие были?

– Нет, не всегда. Мама (ты ее не помнишь, она очень хорошая была) рассказывала, что одно время село наше очень от веры отстало.

Рассказ о пастухе

В 1930-е годы закрыли в селе церковь, у нас дедушка священник был, так его арестовали и увезли. До сих пор ничего о нем не слышно. Храм закрыт, а в клубе танцы-песни. Частушки безбожные да похабные появились.

А у нас в селе жил очень верующий пастух, дед Ефим. Вот он всегда мимо закрытого храма идет – перекрестится. Пасти идет – молитвы вслух читает. Ему председательша Дарья при всём народе выговаривает:

– Отсталый ты старикашка! Все уж знают про атеизм, про научно мирозрене, а ты всё по старинке живешь!

– И буду так жить – и вам советую.





Народ слушает: какой-то пастух да с самой председательшей спорит – посмеиваются, балагурят. Дарья, женщина крупная, мощная, над маленькой фигуркой деда Ефима нависла, от гнева раскраснелась:

– Да чем ты можешь доказать, что Бог есть?! Ты сам-то видел Его когда?! После смерти в лопух вон превратишься – вот и вся твоя душа, вот и всё твое бессмертие!

– Я, Дарья, человек старый. Долгую жизнь прожил, и конец мой не за горами. А вот как помру, ежели у Господа милость обрету, вам с того света для вразумления весточку подам. А тебе, Дарья, на особинку весточка будет. Для покаяния.

Так серьезно и сурово сказал, что народу балагурить расхотелось, пошли по домам. И председательша угомонилась, на прощание насмешливо бросила:

– Буду ждать твою весточку!

И что ты думаешь? Месяца не прошло, как помер дед Ефим. Внучка его три дня по нему Псалтирь читала не таясь. А как похоронили – на следующее же утро чудо случилось, какого отродясь в селе не бывало.
«

И стоят: коровы, бараны, лошади – весь сельский скот. Стоят, не разбредаются, словно кто-то невидимый их держит.
»

Утром, до петухов, вся-вся скотина до малейшего ягненка оказалась выведена со дворов. Выведена, выстроена у старого закрытого храма чуть не в шеренгу. И стоят: коровы, бараны, лошади – весь сельский скот. Стоят, не разбредаются, словно кто-то невидимый их держит.

– То дед Ефим обещанную весточку послал, – пронеслось в народе.

А Дарья с утра из окна полураздетая выскочила, весь день по селу металась с взглядом безумным и на все вопросы только одно твердила:

– А мне на особинку, а мне на особинку…

Председателем больше работать не стала. Знаешь уборщицу в школе? Так это Дарья и есть та самая. Частушки похабные в селе петь перестали, достали иконы из сундуков, кто попрятал, про Псалтирь вспомнили.

Вот такую весточку дед Ефим общине послал.

Санькина обида

Случались искушения и скорби – а куда без них? Анисья относилась к новому члену семьи настороженно, приняла без радости. Став взрослой, Санька в полной мере оценила терпение мачехи, ее подвиг: воспитывать семерых родных детей, да еще взвалить на себя ношу чужих пятерых! Могла бы воспротивиться отцовскому решению взять Саньку домой – имела полное право: законная жена. Не воспротивилась, слова против не сказала, а ведь приходилось и готовить, и стирать на всю огромную семью.

Иногда не выдерживала, срывалась. Как-то ребятишки играли, и вдруг самому младшему прищемили руку в двери. Малыш закричал от боли, заплакал. Анисья вылетела с половником, и кто-то из детей, испугавшись наказания, показал пальцем на чужачку. Мачеха, не разбираясь, стукнула огромным половником Саньке по лбу. Больно! Сразу шишка стала расти.

Слезы потекли от боли и обиды: только своего папку нашла – и так обижают. Санька в слезах громко крикнула:

– Ухожу от вас! И пока папка за мной не придет – я к вам не вернусь!

А у нее появилась школьная подружка, Светка, которая росла в семье одна. Санька к ней и отправилась. Мама подружки, тетя Римма, увидев огромную разноцветную шишку, расстроилась:

– Вот что значит неродная мать! Да она убить тебя так могла! Садись, деточка, к столу, там, где есть три тарелки супа, всегда и четвертая найдется.

Прожила Санька у тети Риммы неделю. Приходит за ней Ленька:

– Саша, пошли домой!

– А почему папа не пришел?

– Как тебе не стыдно! Папа один на нас всех работает, а ты тут такие фокусы выкидываешь! Тетя Анисья сама жалеет, что тебя ударила. Под горячую руку ты попала…

Тетя Римма головой покачала, потом тоже посоветовала:

– Что делать-то, Санечка?! Иди уж домой…

Отец не сказал Саньке ни слова… Анисья тоже промолчала, только за ужином подсунула кусок побольше да послаще – видно, сама переживала.

Были и другие неприятности и даже скорби у Саньки, про все не расскажешь, но в целом жилось ей в родной семье хорошо. Много лет прошло с тех пор. Давно нет в живых ни отца, ни мачехи. Александра молится о них. За отца: не оставил, взял к себе, научил трудиться. За мачеху: какая бы ни была – взяла чужого ребенка, не отправила обратно, заботилась.

Рассказ Леньки про находку

Из всех братьев и сестер Санька больше всех сблизилась со своим спасителем Ленькой, и он частенько рассказывал ей разные истории. Вот одна из них.





Рядом с селом раньше был небольшой мужской монастырь. В 1923 году монастырь закрыли, почти всех из 80 монашествующих уничтожили. Кого расстреляли сразу, кого сгноили в тюрьмах, в ссылках, в лагерях. В монастыре работала лесопилка, храм использовали как склад, в кельях жили мирские люди – в общем, как по всей стране.

В конце концов разрушили храм и кельи, и поруганный монастырь зиял пустыми окнами. Ребятишки из села иногда гуляли по развалинам. И вот как-то десятилетний Ленька отбился от стаи мальчишек, будто услышал чей-то голос, чей-то зов.
«

Пошел он на этот зов и, не отдавая себе отчета в том, что делает, зашел в полуразрушенную келью…
»

Пошел на этот зов и, не отдавая себе отчета в том, что делает, зашел в полуразрушенную деревянную келью, поднялся по ветхой скрипящей лестнице и уверенными шагами отправился в угол чердака. Сунул направляемую кем-то невидимым руку под застреху и вытащил, потрясенный, старую, перевязанную полуистлевшей, когда-то голубой лентой картонную коробку.

Ленька так и сел на пыльный пол. Он сидел и смотрел на солнечный луч, протянувший свою нить к нему в руки. Тишина, не слышно голосов друзей, в свете луча всё вокруг казалось странным, нереальным – время остановилось. Золотистые тени мелькали по чердаку, и было ясно, до холодка, до зябких мурашек по спине в жаркий летний день: он не один здесь.

Медленно открыл коробку – там лежал большой золотой крест на цепочке. Ленька подумал, потом бережно поцеловал крест – и время возобновило свой бег. Как будто дано ему было испытание, и он его прошел.

Ленька слез с чердака, к мальчишкам не пошел, один вернулся домой и отдал находку отцу. Отец благоговейно приложился к кресту, спрятанному тем, кто скорее всего принял мученическую смерть и кто позаботился о своей святыне и привел ребенка к ней.

Потом отец унес крест в соседнее село в действующий храм и отдал служащему священнику. О находке рассказывать запретил, и Санька стала первой, с кем спустя почти десять лет Ленька поделился своей тайной.

Возвращение деда-священника


Фото: А.Заболоцкий / Expo.Pravoslavie.Ru
Через год от приезда Саньки в родную семью случилось важное событие. Темным зябким осенним вечером, когда семья вечеряла, а в печке мерно гудел огонь, в дверь постучался старый грязный нищий, одетый в лохмотья. Анисья вынесла ему хлеба и кружку молока, подумала-подумала и завязала в узелок несколько вареных картофелин, помидоры. Но бродяга не уходил, всё сидел на лавке у избы, и свет, падавший из окна, освещал его застывшую худую фигуру.


Отец вышел, и вдруг с улицы донеслись непонятные звуки: смех, плач, восклицания. Когда семья гурьбой высыпала на двор, отец держал седого бродягу в объятиях. Нижняя челюсть бродяги дрожала, и видно было, что он совсем беззубый.
«

Отец обнимал нищего странника с неожиданной нежностью и только повторял сквозь слезы: «Батя вернулся! Батя вернулся!»
»

А отец обнимал его с неожиданной нежностью и только повторял сквозь слезы:

– Батя вернулся! Батя вернулся!

Это и был тот самый дед-священник, о котором рассказывал Ленька. Отец Серафим отсутствовал в родном селе два десятилетия: тюрьма, лагерь, поселение.

Служить ему было нельзя, в избе он жить не пожелал, и отец со старшими братьями быстрехонько до заморозков поставил ему крохотную келью на краю огорода, ближе к лесу, утеплил, сложил небольшую печурку. Отец Серафим скоро обжился, будучи доволен малым: лежанка, табурет да часть икон из избы. Большую часть дня, а может, и ночи дед молился, зимой потихоньку чистил снег, летом ходил за травами, которые хорошо знал. Изредка приносил грибы.

Анисья по вечерам отправляла ему котомку с хлебом и овощами, кувшин с молоком; ел дед один раз в день и очень мало. Санька, еще до конца не обвыкшая в новой семье, первая вызвалась отнести незамысловатый ужин, и это стало ее обязанностью.

Со временем подружилась с дедом, ей нравилось сидеть рядом с ним в маленькой келье, где зимой трещал огонь в маленькой печи, горела лампадка, а летом стрекотали кузнечики и пахло душистым разнотравьем.

И отец Серафим проникся к внучке, беседовал с ней, наставлял, особенно когда стала подрастать, входить в девичий возраст.

Поучения его были мудры и полезны, запомнились Саньке на всю долгую жизнь. И представлялось, что сказаны они для нашего времени. Почему? Да потому что духовные законы не устаревают.

Наставления отца Серафима


Фото: А.Заболоцкий / Expo.Pravoslavie.Ru
– Запомни, Сашенька: если человек не обучен технике безопасности – он опасен для производства; если же не знает духовных законов – он опасен для себя и для окружающих.


Человек может быть начинен страстями злобы, гнева, осуждения, памятозлобия… Природа их разрушительна. Когда мы попадаем в сферу действия страсти, мы даже язык теряем – перестаем разговаривать и начинаем браниться.

Можно сказать о себе: Господи, я носитель страстей нечистых. Даже когда говорю хорошие слова, могу испытывать при этом недобрые чувства – а часто именно так и бывает. Женщины жалуются: «Батюшка, я мужу ничего плохого не сказала – а он рассердился! Почему?» – А потому что в душе у тебя раздражение, осуждение, неприятие! Ум собеседника слышит слова, а душа принимает дух. А дух у тебя немирный…

– Как же быть, дедушка?

– Старайся отдалиться от обстоятельств жизни, храни дух мирен в любой ситуации… Храни свой телесный скафандр настолько, насколько он нужен для жизни. А внимание души переключи на то, чтобы быть с Богом.
«

Главное, Сашенька, береги свой чин! Какой чин? Свой чин жены и матери.
»

И главное, Сашенька, береги свой чин! Какой чин? Запомни: если будешь правильно понимать жизнь, хранить свой чин жены и матери – это внесет правильный дух в твою семейную жизнь и передастся твоим детям.

– А в чем этот чин состоит?

– Женщина должна служить семье, жить не своей жизнью, а жизнью мужа и детей. Понимаешь? Любовь – это желание кому-то служить. Прочее, Саша, похоть. Семейная жизнь – это перестать жить для себя, жить для детей и мужа, служить семье. Если не слушать мужа, начальника своей жизни, которого даровал Господь, то мы разрушаем семью. У мужа мысли от Бога, у жены от мужа – единая плоть. Вот непослушная жена говорит: «Ребенок мой!» А Бог даровал ей ребенка через мужчину… Раньше был Домострой, знаешь такое?

– Это такой отсталый уклад жизни, дедушка, да?

– Хм… Отсталый… Этот уклад для женщины лучше всего был… Юную девичью душу хранили в семье от преждевременных увлечений, от страстей до замужества, чтобы она была цельной. А сейчас она в 15 лет влюбляется и растрачивает душевные силы (еще ладно, если только душевные), те силы, что предназначены только для одного мужчины – ее мужа…

– Дедушка, а если муж плохой?

– Бывает, Саша… Я вот тебе расскажу… Живу я на поселении, и народ тайком ко мне тянется. У всех свои скорби, у всех вопросы… Приходит ко мне мать семейства, бухгалтер по профессии, и жалуется: муж работать не хочет, бездельничает, а она всю семью тянет. Говорит: «Батюшка, вот, например, муж и жена в одной упряжке, муж, скажем, должен на себя 60 процентов ноши взять, а жена, скажем, 40. А мой муж не хочет брать ничего. Получается, я одна всю ношу везти должна?» Она, вишь ты, всё уже подсчитала, весь дебет-кредит! Я ей и отвечаю: «Нет, милая… Вот ты свои 40 процентов везешь – и слава Богу! Мужскую ношу ты по чину потянуть не можешь. Но если роптать не будешь, то 60 процентов ноши твоей понесет, знаешь, кто? Ангел! Да-да, головой не крути! Ангел, от Господа посланный, понесет ту часть ноши, которую твой муж должен был нести! И вдовам Ангел такой помогает, тем, у кого муж погиб или умер. И тем, кого бросил муж, разрушив свой мужской чин…»

– Ангел… Дедушка, а моей маме Дуне тоже Ангел помогает?

– А ты как думала?! Конечно! А будешь роптать и гневаться, и Ангел не сможет рядом с тобой находиться… Понимаешь ли?

Вот смотри, как бывает. Жены непокорны, скандальны, а мужья не хотят брать ответственность за семью на себя – все выходят из своего чина. Брошен чин – если муж ушел из семьи. А потом растут дети, и мы видим в детях себя: только помоложе и более растленных, если мы не задумывались о покаянии и передали им свои страсти.

Мы говорим правильные вещи, всё знаем, как правильно жить, но… Беда нашего времени – большая голова, набитая знаниями, и маленькие слабые ножки – закрытое для Бога сердце. А с такими слабыми ножками – что делаешь? Правильно, часто падаешь.

И слезы наши бесполезны: мы опирались на сломанную трость, а не на Бога. И вывод: плохие дети, плохие родители, плохие власти, плохое общество. А начинать нужно с личного покаяния.

Живи всегда с Богом, Саша. Пока есть хоть один храм рядом – всегда ходи в храм. Капельница, инъекция, анестезия. Капельница, инъекция, анестезия. Поняла? Нет? Исповедь, причастие, храм. Запомнила всё, что я сказал?

– Плохо, дедушка.

– Это тебе так кажется, доченька, потому что рановато тебе это слушать. Но делать нечего: моей жизни уже немного осталось… А придет время – и ты вспомнишь всё, что я тебе говорил, вспомнишь и поймешь. А сейчас пока запомни три правила на ближайшие годы. Первое правило: не принимай подарков от мужского пола. Второе: всегда ночуй дома. Третье: настраивайся на то, что замуж выйдешь только один раз. Нетрудные правила?

– Да вроде нет.

– Это пока тебе пятнадцать, они нетрудные. Помоги Бог, чтобы и дальше так было. Беги, хватит на сегодня. Давай благословлю на ночь. Храни Господь!

Мама Дуня

Санька регулярно получала письма от мамы, несколько раз на каникулах навещала ее. В выпускных классах ездить было некогда, и она больше двух лет не видела маму. Сдала выпускные экзамены, получила аттестат, и письма перестали приходить, как будто мама знала, когда нельзя мешать дочке, а потом расслабилась, отпустила туго натянутые вожжи. Санька запереживала, сорвалась с места, поехала.





Высоченные деревья стали меньше ростом, а просторная мамина изба превратилась в крохотный домишко. Это означало, что Александра выросла. И в самом деле, трудно было узнать в красивой, высокой, стройной девушке прежнюю Саньку.

А мама Дуня, лежащая на кровати, оказалась неожиданно маленькой, худой, старой. Ее парализовало после инсульта, отнялись правая рука и нога, сильно нарушилась речь, пострадала память.

Медсестра, живущая по соседству, грустно объясняла:

– Мама ваша очень по вам тосковала. Скучала сильно, унывала… Да и жизнь у нее нелегкая, сами знаете: одна тюрьма сколько лет отняла…
«

И вот как велико было счастье матери, к которой вернулось ее сокровище: больная поднялась на ноги!
»

И Санька осталась с мамой. Устроилась работать в школьную библиотеку, вместе с медсестрой ухаживала за Дуней. И вот как велико было счастье матери, к которой вернулось ее сокровище: больная поднялась на ноги! Постепенно восстановилась речь, плоховато, но заработали больные рука и нога.

И прожила Дуня до 85 лет! Она всегда была глубоко верующим человеком и до конца боялась уйти без исповеди и причастия. Перед смертью пережила второй инсульт, впала в кому, но за три дня до смерти пришла в себя, исповедалась и причастилась. По ее молитвам и Александра выросла верующим человеком.

И сейчас молится обо всех близких. По ее просьбе имя мамы в рассказе оставлено настоящим – Евдокия. Помяни, Господи, рабу Божию Евдокию во Царствии Твоем. А нам помоги жить с молитвой и Твоим милосердием! Молитвами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, Боже наш, помилуй нас!

Ольга Рожнёва


31 июля 2014 года
pravoslavie.ru›Интернет-журнал›72636.htm 

Алмаз Афона
Памяти почившего игумена монастыря Григориат на Святой Горе Афон архимандрита Георгия (Капсаниса)








8 июня 2014 года почил о Господе проигумен монастыря преподобного Григория Синаита на Святой Горе Афон архимандрит Георгий (Капсанис). Его памяти портал Православие.Ru посвящает публикуемые материалы. Первый представляет собой беседу отца Георгия с радиослушателями, записанную на радиостанции Элладской Церкви 14 марта 1993 года. Также мы публикуем слово об архимандрите Георгии (Капсанисе) митрополита Кастории Серафима (Папакостаса).

***

Архимандрит Георгий (Капсанис)
Благодатные люди


Архимандрит Георгий (Капсанис)
Отец Константин попросил меня рассказать о благодатных людях, которые есть на Святой Горе. Прежде всего, я хотел бы сказать, что благодатны все христиане, потому что все христиане имеют благодать святого Крещения. Благодатны и монахи, потому что помимо благодати святого Крещения они имеют и благодать ангельского образа. Конечно, проблема в том, что из-за наших страстей мы утаиваем эту благодать, как таится огонь под пеплом, и его не видно. Но когда с помощью нашего покаяния, наших упражнений, нашего духовного подвига и молитвы мы постепенно изгоняем страсти, то пепел страстей потихоньку оседает, и огонь Божественной благодати, который горит внутри нас, выходит наружу. Вот в тех людях, которые подвизаются таким образом, и выходит наружу благодать Божия. Вот такие люди благодатны, и это видно.


Церковь Божия всегда имела благодатных людей. Эти благодатные люди всегда были «солью земли». Они являли благодать миру. Они дарили смысл и радость и людям, и тому времени, в которое жили. Но и после своего успения они по присущей им благодати продолжают утешать людей и помогать им. Святой Григорий Палама, память которого мы сегодня празднуем, говорит, что Божественная благодать осеняет, прежде всего, души святых, а из их душ передается их телам. А когда они умирают, остается в их мощах и в их гробницах, на их иконах и в освященных в их честь храмах. Это благодать Божия жива на ликах святых и впоследствии сохраняется на всем, что с ними связано. Поэтому мы, православные, поклоняемся святым мощам, святым иконам, священным храмам, поскольку все это несет в себе благодать Божию, которую имели Божия Матерь и святые.

Теперь я перейду к конкретному вопросу отца Константина о благодатных людях на Святой Горе. Я хотел рассказать вам и о своем собственном опыте, и об опыте многих паломников, посещающих Святую Гору. На Афоне мы встречаем наших благодатных братьев (и это то, что дает покой и паломникам на Святую Гору). Разумеется, под «благодатными» братьями мы не подразумеваем тех, кто совершает чудеса и знамения, но тех, кто стяжал мир в душе, любовь и смирение.

За время моего пребывания на Святой Горе Бог сподобил меня узнать благодатных людей и получить от них духовную пользу. Я должен сказать, что монахи Святой Горы, особенно те, кто подвизался долгие годы, имеют некоторые общие свойства, которые, по крайней мере, на меня произвели большое впечатление. Первое свойство заключается в том, что они не имеют никакого уважения к себе, не имеют к себе доверия и почтения за свою добродетельную жизнь. Они изрядно упражняются и подвизаются, но считают, что ничего не сделали и уповают на то, что будут спасены лишь по милости Божией.

Один такой монах почил в одном из скитов на Святой Горе от неизлечимой болезни довольно молодым. Он знал, что страдает от неизлечимой болезни и знал, что умирает. Это был хороший монах-подвижник. Незадолго до кончины его спросил более молодой брат: «Отче, ты уже уходишь. Я бы хотел, чтобы ты сказал мне что-то из своего опыта на пользу моей душе». И тот умирающий монах сказал ему следующее: «Знаешь, брат, я подвизался в своей жизни и в постах, и в молитвах, и в бдениях, и в послушании, и по благодати Божией насколько мог, пытался хранить монашеские обеты. Но теперь я не надеюсь на все это. Единственное, на что я уповаю, это на Кровь Распятого». То есть, он имел в виду милость Божию.

И вот это есть первое характерное свойство всех благодатных монахов на Святой Горе, что они не надеются на себя, на свои упражнения и подвиги, но на благодать Божию. Я знал отцов, которые провели на Святой Горе 60-70 лет, которые строго подвизались, но когда ты их спрашивал об их жизни, они говорили: «Прошла моя жизнь, а я так и не сделал ничего хорошего, у меня нет ни одной добродетели, и я не принес за все это время никакого плода».

Я вспоминаю старца Авксентия, который почил в возрасте 90 лет, около десяти лет тому назад. Это был очень добродетельный и святой монах. Как-то (это было Пасхальное воскресенье) в монастырь должны были придти отцы и миряне-паломники, которых было довольно много, чтобы причаститься Пречистых Таин. Перед Божественным Причащением, стоя в Царских вратах, я обратился к нашим братьям-мирянам: «Я прошу подходить тех, кто исповедался и подготовился. А тот, кто не готовился, пускай до Причастия исповедуется». Отец Авксентий (он был слепым) решил, что я говорил это монахам. Он стоял первым в чреде отцов (он был самым старшим, пришел в монастырь в 1917 году) и ждал своей очереди, чтобы причаститься. И вот он решил, что я просил, чтобы и отцы исповедовались. И он стал исповедоваться прямо перед всеми. И что это была за исповедь? «Я плаваю в море суеты. Ничего я не сделал в моей жизни. Не знаю, ни где я нахожусь, ни куда иду», – говорил он и испрашивал милости Божией. Это смирение всегда было свойственно отцу Авксентию. Поэтому всякий раз, когда мы спрашивали у него совета, он избегал что-либо нам отвечать, говорил только: «Молитва. Молитва. Говорите: “Господи, Иисусе Христе!”». И: «Читайте “Эвергетинос” (сборник душеполезных чтений, составленный в XI веке монахом Павлом из Эвергетидского монастыря в Константинополе, переработан и дополнен в XVIII веке преподобным Никодимом Святогорцем. – Прим.перев.)». Он скрывал свои добродетели и большое духовное знание и мудрость, которые имел. Он жил всю жизнь по-настоящему сокровенно от глаз других отцов, которые, хотя и жили в соседних с ним кельях, не подозревали о великих упражнениях и подвигах отца Авксентия. У нас есть достоверная информация о том, что отец Авксентий был удостоен каждодневно созерцать нетварный Свет. Это, конечно, нечто потрясающее, но это происходило, а мы уверены, что происходило, потому что отец Авксентий имел предпосылки к тому, чтобы быть в состоянии достигнуть боговидения. Вот это то, что лично меня потрясает: смирение отцов Святой Горы, которые считают себя ничем, «нулем», как говорит святой Никодим Святогорец.

Есть в нашем монастыре и другой монах, ему 97 лет. Он пришел в монастырь в 1924 году, был послушником приснопамятного прозорливого и святого игумена Григориата отца Афанасия. И сам он очень добродетельный старец, я не назову его имени, потому что он жив (речь идет об отце Исихии, когда записывалось это интервью, он был еще жив. – Прим. перев.). Я помню, как однажды сказал ему, что он так много совершил подвигов, а он ответил: «Ничего я не сделал. Вся моя жизнь прошла в пустословии». Он не считал себя достойным даже того, чтобы мы сварили чашечку кофе для него. Если мы готовим кофе для кого-то другого, пускай и для него, но для него одного – «нет». Он никогда ничего не просил. За столько лет, сколько я уже в монастыре, он никогда не попросил для себя даже рясы, ни подрясника и ничего иного. Он ходит во всем ветхом и этим доволен. Единственное, о чем он сожалеет, это то, что не может выполнять послушание и, по его словам, «даром ест хлеб». Этот старчик, наделенный таким глубоким смирением, имеет большую благодать и большой мир в душе. Когда миряне-христиане приходят, чтобы его увидеть – кажется, что Бог его извещает – они еще не успеют ему рассказать что-то и задать конкретные вопросы, он говорит им то, что каждый имеет духовную нужду узнать.

Другой монах, который жил в нашем монастыре и почил несколько лет тому назад, отец Ефрем, тоже имел это глубокое смирение. Как-то он, больной, находился в больнице «Феагенио» в Салониках. Там я навестил его. Когда я приблизился к его кровати, он поднял свои ручки и сказал мне: «Иди сюда, Геронда, я хочу исповедоваться». Он начал исповедоваться прямо при всех. Все больные слушали его исповедь, а старчик делал это в простоте сердечной, ему не пришло в голову, что другие слышат его. «Я хочу, чтобы ты меня простил, Геронда», – сказал он, – «потому что я тебя огорчал». «Ты меня не огорчил», – ответил я, – «скорее это я тебя огорчал, потому что бываю немного строг». А он говорит: «Ты это делал ради моего спасения, а я тебя беспокоил из-за своих страстей. А ты именно так и должен был поступать со мной». Тогда я повернулся и обратился к мирянам, которые все слышали: «Вы видите, какое смирение имеет отец Ефрем и что он говорит?!» Тогда отец Ефрем обернулся и сказал им: «Братья мои, я исповедую вам, я не имею никакой добродетели. За столько лет на Святой Горе я не сделал ничего. Я прошу вас, помолитесь о моем спасении». И тогда все миряне пришли в умиление и начали плакать, видя смирение монаха, который был рядом с ними, ибо они видели, сколь он добродетелен и терпелив. Один юноша из работников больницы, присутствовавший при этом, перекрестился и сказал: «Слава Богу, что существует Святая Гора».

Итак, то свойство, о котором я свидетельствую на основании своего личного опыта на Святой Горе, это глубокое смирение всех отцов, которые считают себя никчемными. И это не притворное, не показное смирение. Это подлинное смирение, это действительно их мнение о себе: что в самом деле они не имеют добродетелей и не принесли никакого духовного плода в монашестве. При этом они имеют мир в душе и не страшатся смерти, потому что их совесть извещает их – несмотря на ощущение собственной духовной нищеты – о том, что они имеют благодать и милость Божию.

Скажу еще об одном, о том, что произвело на меня впечатление на Святой Горе (а, вероятно, и на вас, тех, кто бывал на Святой Горе). Это то, что отцы не безлики, они не все на одно лицо – каждый из них имеет свои собственные черты, свою неповторимую личность. И добродетели каждого из них, и поведение, и весь подвиг несут на себе отпечаток его личности. Они никогда не желают показывать, что имеют добродетели. Напротив, они запросто демонстрируют свои случайные оплошности, вплоть до того, что миряне, видя огрехи монахов, соблазняются. Но это их не заботит, потому что они хотят показать то, что есть, они не хотят показывать того, чего на самом деле нет. То есть, существует такой подлинный и истинный дух у отцов Святой Горы.

Недавно мне рассказали об одном монахе, великом постнике и великом подвижнике: он может на протяжении многих дней питаться маковой росинкой, а когда приходит в Карьес, он идет в таверну и пьет пиво. Он это делает для того, чтобы казалось, чтобы у людей сложилось впечатление, что он нерадивый и невоздержанный монах, который не подвизается. Так он пускает людям пыль в глаза, чтобы скрыть от них свои многодневные посты и свой великий подвиг.

Конечно же, вы слышали о юродивых ради Христа. Есть и на Святой Горе у некоторых из монахов такое юродство. Поэтому не стоит поспешно делать выводы о монахах, которые у нас на глазах вытворяют вещи немного чудаковатые или, на первый взгляд, производят впечатление людей недобродетельных, потому что это может происходить ради того, чтобы сокрыть добродетель и великие подвиги, которые вершат эти монахи.

Разумеется, благодатные отцы Святой Горы – это не только те, которых знает мир благодаря их великой добродетели, их рассуждению, их дару прозорливости, но и другие отцы, не известные так широко. И они благодатны, и они подвизаются, плачут, каются непрестанно в своих грехах, в грехах всего мира. Постепенно они получают благодать от Бога, и Бог удостаивает их поистине христианской кончины. За то время, которое Господь сподобил меня быть на Святой Горе, я видел успение 15-ти отцов. На меня произвело впечатление, что у всех этих отцов была очень хорошая смерть, хотя как люди, может, они и не были лишены каких-то слабостей. Господь удостоил их уйти из жизни в полнейшем мире, исповедании грехов и покаянии. А некоторые из них даже предвидели свой конец. Это утешает и нас, более молодых, что Бог тем, кто подвизается, действительно дарует Свою благодать и удостаивает их с миром уйти из этой жизни, уйти в благодати, и так перейти в жизнь вечную, туда, где нас ожидает Христос, Божия Матерь и святые.

Благодатные отцы-святогорцы и свои тела оставляют на погостах Святой Горы. Их кости часто благоухают. Так было и в нашем монастыре во время ремонтных работ в монастырской костнице. Эта костница располагается снизу под кладбищенским храмом Всех Святых, в котором мы служим по субботам. Каждую пятницу вечером совершается панихида, за которой поминаются имена всех усопших отцов. Под этой часовней упокоеваются их кости. Когда в костнице шла реставрация, кости перенесли в часовню. В тот период всякий, кто входил в кладбищенский храм, ощущал, как его обволакивает насыщенное благоухание.

Перевод с новогреческого выполнен по журналу «Святой Григорий» («? ????? ?????????»), издаваемому братией монастыря Григориат на Святой Горе Афон.

***

Митрополит Кастории Серафим (Папакостас)
Аристократ духа


Архимандрит Георгий (Капсанис)
Призван от земного Жертвенника к Небесному в утренние часы великого Господского праздника Пятидесятницы и Сошествия Всесвятого Духа, спустя восемь дней после успения старца Моисея и в тот же час, архимандрит Георгий (Капсанис), проигумен Священной Обители Преподобного Григория на Святой Горе.


Многоценная жемчужина.

Многогранный алмаз.

Благоуханный цвет афонского жительства.

Он признан одной из наиболее ярких фигур современного афонского монашества. Еще опишут и оценят по достоинству его богословское наследие, его церковное служение, его вклад в совершение внешней миссии, его подвиги ради Церкви и Православия, его участие в делах афонского монашества. Также многие отметят, и справедливо, что он был настоящим духовным отцом, опытным целителем, ибо упокоевал под своей епитрахилью не только многочисленное братство Григориата, но и немало женских монастырей, для которых был духовным отцом, а также массу мирских людей, с доверием прибегавших к его большому и любящему сердцу. Все с почтением встанут перед этой личностью всеправославного масштаба – архимандритом Георгием.

Отец Георгий, о котором я узнал от старца Агафоника в школьные годы, и впоследствии имел с ним общение будучи диаконом, пресвитером и епископом Церкви Христовой, имел среди прочих одну редкую добродетель. И ей я хочу принести несколько своих безыскусных слов, уподобив их немногим цветам, которые возложу на свежую могилу, в которой упокоилось досточтимое тело Геронды, в монастыре Григориат.

Игумена Георгия украшала добродетель благородства. И когда он соглашался со своим собеседником, он вел себя благородно. И когда он не соглашался с ним, то все равно был благороден. И если он принимал кого-либо в своем монастыре, в совершенно особой, свойственной только ему манере, это опять-таки было самим воплощением благородства. Причем присущее ему и выходившее из его души благородство было не просто хорошими манерами, результатом классического воспитания или аристократического происхождения. Оно не имело таких форм и правил, как в светской жизни. Но являлось плодом Святого Духа, внутренним состоянием, которое создавало присутствие Духа-Утешителя, «обитавшего в пространстве его души».

Геронда знал, наученный Отцами Церкви, что христианин, тем более монах, а еще больше духовный отец должен выказывать, по выражению Василия Великого, «обходительность в разговорах и во всем». Он имел в виду призыв святого Исаака Сирина: «Сей обычай да будет у тебя всегда: обходительность и почтение ко всем». И этого отец Георгий держался до последнего дыхания своей жизни.

Благороден не тот, кто угождает и заставляет тебя чувствовать ему обязанным. Он не высокомерен и не нахален, а воздает почесть, живя по заповеди апостола Павла: «Чeстiю дрyгъ дрyга бoлша творя?ще» (Рим. 12, 10). Поэтому и написано, что благородство есть результат великой добродетели рассуждения. Можно сказать, что благородство для души – словно свет и глаза для тела человека. Я припоминаю: сколько бы раз я ни посещал монастырь святого Григория, всегда отец Георгий старался сделать все для упокоения сердца молодого епископа и находил тысячи способов укрепить его в его епископском служении. Широкая улыбка Геронды и теплые слова разгоняли мглу искушений и трудностей и дарили тишину и упокоение душе каждого, встречавшегося с ним.

Благородный человек руководствуется в своей жизни простотой и искренностью. Это то, что наш народ называет «бесхитростность». Простой и искренний человек, он избегает грубости и дерзости, даже если он и не согласен, и являет красоту своей души, которую отличает кристальная чистота, прямота и целомудрие. В жизни благородного человека не присутствуют выгода или корысть. Нет в нем скрытности, тайного умысла и зла. Благородному человеку свойственно дерзновение мысли, а не дерзость. В дерзости нет силы, но бессилие. И, напротив, дерзновение есть мужество души и присутствие Всесвятого Духа. Эту искренность чувств и это дерзновение (а не дерзость!) в вопросах исповедания веры, догматических, церковных, монашеских и духовных являл отец Георгий.

Благороден, также тот, кто почитает и уважает. Это тот, кто находит способы и возможности уважить личность другого человека и проявить свою любовь к нему, потому что в лице другого он встречает Христа. Это же советовал и еще один возросший в лоне нашей Церкви святой старец Амфилохий Патмосский (старец Амфилохий (Макрис) – Прим.перев.). Это почтение не лицемерно, оно неподдельно и истинно. Этой манере старца держать себя с людьми был свидетелем не только я, но и все, кто с ним общался. И в монастыре, и на разных подворьях, где я навещал его, и во время наших частых встреч, и когда Геронда многократно звонил мне по телефону, я отмечал это его уважительное отношение, неподдельное и настоящее. Сам аристократ, он делал так, что и тот, кто находился рядом с ним, чувствовал себя аристократом.

«Не бойся», – говорил он мне, – «идти вперед в своей жизни, согласуясь с волей Божией. Там, где заканчиваются твои собственные силы, начинает действовать Бог». Эту неподдельную доброту с давних лет узнал и мой любезный друг, мой Старец, митрополит Агафоник. Поэтому и сам отвечал на нее своей любовью, уважением и почтением к личности отца Георгия. «Ты не можешь себе представить», – говорил он мне, – «что за сокровище для нашей Церкви отец Георгий, и не можешь понять, какое благословение Божие имеет этот человек». И не случайно, что отец Георгий ушел к Небесному Жертвеннику, чтобы там продолжить бескровное священнодействие в день Пятидесятницы, в день дарования человеческому роду благодати Святого Духа, которую отец Георгий в изобилии вкушал уже при жизни.

Блаженне Геронда, от Небесного Жертвенника, где ты с дерзновением председательствуешь вместе со святым Николаем и святой Анастасией Римляныней и преподобным Григорием – основателем монастыря (святой Григорий Синаит – основатель монастыря Григориат. – Прим. перев.), помолись и о нас. Теперь оттуда, где ты находишься, благослови своих многочисленных духовных чад, епископов, монахов, монахинь, мирян и весь род православный. Теперь и ты сможешь дерзновенно повторить апостольское слово: «пoдвигомъ дoбрымъ подвизaхся, течeнiе скончaхъ, в??ру соблюдoхъ: прoчее yбо соблюдaется мн?? в?нeцъ прaвды» (2 Тим, 7–8).

Вечная тебе память, достоблаженне мой Геронда!

Официальный сайт Митрополии Кастории

Перевела с новогреческого Александра Никифорова


26 июня 2014 года

pravoslavie.ru›Встреча с православием›Алмаз 

Икона, сохранившая жизнь







Эта икона Божией Матери «Казанская» со странной полустёршейся надписью латиницей на обороте: «Eta ikona budet hranit was wsu schizn» украшает Скорбященскую церковь в Санкт-Петербурге. Одна из прихожанок рассказала её удивительную историю.



— Однажды в храм вошла старая женщина и всплеснула руками, увидев Казанскую икону Богородицы. — «Как эта икона попала к вам? Я же подарила её одному немецкому солдату! — удивилась она. — Я узнала её по характерным вмятинкам на окладе». Я пояснила, что икону несколько лет назад передало храму немецкое консульство, находящееся в нашем городе. Женщина расплакалась, сказала, что её зовут Вера, и поведала, как в своё время православная святыня их семьи оказалась в Германии.


«Я бежала из родного села, оказавшегося в самом центре боёв. Хотела уехать с сестрой и своими тремя ребятишками ещё раньше, но мама тяжело болела и не вынесла бы дороги. «Приеду позже», — пообещала я сестре, отправляя её с детьми под Рязань, где в колхозном посёлке жила наша тётка. Через месяц мама умерла, успев благословить меня фамильной иконой Божией Матери «Казанская». Этой иконой покойный дед благословлял в своё время маму перед свадьбой, а мама 15 лет назад благословила нас с Сашей, хотя муж мой был комсомольцем. Теперь икона лежала в моём тощем вещевом мешке беженки. А сама я сидела под навесом одного из станционных пакгаузов и следила за безумным танцем снежных вихрей. Думать уже ни о чём не могла, лишь пыталась глубже затолкать кисти рук в узкие рукава демисезонного пальто. Холод и голод — вот всё, что я чувствовала. Тут, громыхая, подкатил состав, двери вагонов открылись, и фрицы, встав шеренгами, стали передавать друг другу длинные ящики. «Оружие привезли» — мелькнула равнодушная мысль. Но другая тотчас больно уколола: «На фронт! Туда, где воюет мой Саша! Из этих автоматов будут стрелять в него, в других русских солдат… Вот проклятые!»

Удивительно, но немецкие патрули не обращали внимания на меня — одинокую отощавшую от голода женщину. Не помню даже, когда я последний раз ела: часики, обручальное кольцо, мамины серёжки я давно уже обменяла на еду. Я нащупала под заиндевелой тканью мешка латунный оклад. «Заступница Пресвятая Богородица! — зашептала окоченевшими губами. — Спаси и сохрани моих детушек, сестру Надю. Сохрани и защити моего мужа, раба Божия воина Александра».

«Что? Плёхо?» — раздалось над самым ухом. Поднимаю голову: рядом со скамьёй стоит немецкий солдат. В его голосе прозвучало сочувствие, и я ответила: «Плохо». Немец сел рядом. Поставил на землю толстый ранец, некоторое время копался в нём, потом протянул руку: «Nimmt!» Это был квадратный ломоть хлеба, на котором розовела полоска сала. Я приняла угощение и впилась в него зубами. Немец достал из ранца термос, налил в крышку дымящийся чай: «Heiss! Gut!» Наверное, он был в карауле здесь, на станции. На вид лет двадцать, голубоглазый. Лицо простоватое. И волосы наверняка светлые, как у моего старшего сына Андрейки, только не видно их под шапкой.

Немец указал рукой на паровоз, потом на меня и, смешно сморщившись, видимо пытаясь найти слово, спросил: «Тальеко?» — «Далеко! Теперь уже не добраться!» Я вдруг стала рассказывать ему, что надеялась добраться до тётки и как осталась безо всего. И заключила: «А у меня там дети. Киндер. Понимаешь?» Я показала рукой сверху вниз — мал мала меньше. Парень кивнул: «O ja, Kinder!» — «Но мне не доехать. И не дойти. Я просто замёрзну». Я даже не сразу осознала, что плачу. Немец опять потянулся к ранцу и вытащил увесистый пакет: «На. Взять». Он открыл пакет и, тронув его содержимое, лизнул палец: «Gut!» В пакете была соль. Соль, которая сейчас стоила дороже золота. За соль давали хлеб, молоко, да что угодно… В пакете было не меньше трёх килограммов. А он теперь так вот просто взял и отдал её мне, совсем незнакомой русской женщине. Увидав моё ошеломленное лицо, парень улыбнулся и что-то сказал. Я не поняла. Тогда он встал, завинтил свой термос, сунул в ранец и, помахав рукой, пошёл прочь.

«Постойте! — бросаюсь за солдатом вдогонку. — Вот, возьмите, пожалуйста». Протягиваю ему икону. «Was ist es?» — «Эта икона будет хранить вас всю жизнь», — говорю твёрдо. Он не понял. Снова повторяю: «Эта икона будет хранить вас всю жизнь». Солдат достал из кармана химический карандаш, послюнил и, перевернув доску, попросил произнести ещё раз. И пока я медленно, по слогам, говорила, он выводил на доске латинскими буквами: «Eta ikona budet hranit was wsu schizn». Больше мы никогда не встречались… А я, выменяв на соль тёплую одежду, валенки и хлеб, добралась до Рязани. В сорок пятом вернулся с войны муж Саша».

Внимательно выслушав взволнованную женщину, я с радостью пересказала то, что мы узнали от представителей немецкого посольства, передавшего Казанскую икону нашему храму. Тот немецкий солдат прошёл всю войну. У него на глазах погибали его товарищи, однажды взорвался грузовик, в котором он ехал, но он успел выскочить за мгновение до взрыва. Остальные погибли. В конце войны снаряд ударил в блиндаж, который он покинул также за одно мгновение. Незримая сила русской иконы надёжно хранила его. И тогда он многое понял и переоценил в своей жизни, и его душа раскрылась для молитвы. Он вернулся домой, женился, вырастил детей. Икону поместил в красивом киоте на почётном месте и всю жизнь перед нею молился. А когда стал стар, наказал старшему сыну после своей смерти отнести дар русской женщины в российское консульство: «Эта икона жила в России и должна туда вернуться. Пусть передадут её в Ленинград, город, выстоявший в блокаду, умиравший от холода и голода, но не сдавшийся».

Так в середине девяностых годов в одной из вновь открывшихся церквей Санкт-Петербурга, где настоятелем тогда был протоиерей Александр Чистяков, появилась небольшая икона Божией Матери «Казанская» со странной латинской надписью на обороте.

Ирина Блинова

Православный Санкт-Петербург

22 января 2009 года.pravoslavie.ru›Встреча с Православием›32533.htm 

Святая царица Александра Федоровна Романова: Афоризмы
Проект "Мысли великих"

Июль, 18 2014 17:02
 
 

Журнал «Фома» продолжает рубрику «Мысли великих», где публикуются изречения и афоризмы святых отцов, писателей, философов. Сборники изречений – древняя традиция, восходящая к античности и раннему христианству. Сегодня мы предлагаем познакомиться с мудрыми изречениями Александры Феодоровны Романовой – страстотерпицы и жены последнего русского императора Николая II.


О Боге и жизни по вере



Истинная вера проявляется во всем нашем поведении. Это как соки живого дерева, которые доходят до самых дальних веточек.



Мы знаем, что, когда Он отказывает нам в нашей просьбе, то выполнение ее было бы нам во зло; когда Он ведет нас не по той дороге, которую мы наметили, Он прав; когда Он наказывает или исправляет нас, то делает это с любовью. Мы знаем, что Он все делает ради нашего высшего блага.



Пусть на примере вашей жизни ближние увидят, что вера — это нечто большее, чем учение или соблюдение обрядов.



Воспоминание о прошлых милостях поддержит веру в Бога в испытаниях грядущих.



Не падайте духом, а спокойно доверяйтесь воле Божией, и, что бы вам ни выпало, переносите все во славу Господа, так как после зимы следует лето, после ночи — день, а после бури — тишина.



Мессию в Ветхом Завете много раз называют Слугой Божиим. Служение — это не что-то низменное, это Божественное.



Если наша любовь верная и искренняя, мы всегда уповаем на небеса.



Что такое молитва? Это когда мы находимся рядом со Христом.



Иных религия делает суровыми и угрюмыми. Но это не по-христиански. Религия, которую вдохновляет слово Христа, — солнечная и радостная.



Радость — это отличие христианина. Христианину никогда не следует впадать в уныние, никогда не следует сомневаться в том, что добро победит зло.



Если в нас живет слово Христа, оно заставит нас помогать другим.


О человеке и добродетелях



Мы должны стать настоящими людьми.



Быть великим — значит быть счастливым, — это одно из ошибочных мнений, которого придерживалась почти во все времена большая часть человечества. Быть добрым — значит быть счастливым, — вот тайна, доступная тем немногим мудрым и добродетельным, которые являются украшением не только сами о себе, но и украшением ближних и Отечества.



Душа пишет свою историю на теле.



Чем смиреннее человек, тем больше мира в его душе.



Смирение не в том, чтобы рассказать о своих недостатках, а в том, чтобы вынести, как о них говорят другие; в том, чтобы слушать их терпеливо и даже с благодарностью; в исправлении недостатков, о которых нам говорят; в том, чтобы не испытывать неприязни к тем, кто нам о них говорит.



Занимаясь благотворительностью, важно не потонуть в самоуважении.



Основа благородного характера — абсолютная искренность.



Чистота помыслов и чистота души — вот, что действительно облагораживает.



Ободрение нас вдохновляет; если его нет, гаснут многие благородные возможности.



Истинная мудрость состоит не в усвоении знаний, а в правильном применении их во благо.



Первый урок, который нужно выучить и исполнить, — это терпение.



Если все хорошо внутри, то ничто не повредит снаружи.



Если вы осознаете, что вы из себя представляете, вы не будете обращать внимание на то, что о вас говорят люди.



Будь мужественным — это главное.



Настоящая добродетель — это без свидетелей поступать так, как обычно поступают перед глазами мира.



Доверяй своему сердцу, особенно, когда это доверие в добром, слушай его.



Тот, кто сделал добро, не должен об этом говорить, но если этим хвастают, добро теряет благородство…



Отдавайте, не ища ничего взамен, не рассчитывая выгоду в будущем; отдавайте детям, старикам, умирающим, тем, кто не сможет отблагодарить, и тем, кого вы больше никогда не увидите, иначе это будет не благодеяние, а торгашество; старайтесь помочь даже вашим врагам. Не доверяйте раздачу своей милостыни сомнительным по­средникам, иначе само деяние, которое апостол назвал «трудъ любве» (1 Сол. 1, 3), будет под сомнением. Своей собственной рукой творите то, что подсказало вам сердце. Так вы познакомитесь с жизнью и нуждами бедняков — созданий Христа.



Чем дольше я живу, тем отчетливее понимаю, что главная разница между людьми сильными и слабыми, великими и ничтожными — это энергия, непобедимая решимость, твердая цель, при которых и смерть — победа.



Никогда человек не бывает так прекрасен, как во время молитвы о своем прощении или прощении другого.



Нравственность — вот, что определяет смысл какого-нибудь поступка — смысл суетный или неотмирный.



Самое трудное, что человек должен преодолеть — это самого себя.


Взаимоотношения людей. Любовь, семья

Жизнь человечества — это большая общая жизнь отдельных человеческих созданий. Нужно понять, что существование одного человека отдельно от всех других людей — это то же самое, как если бы человек существовал отдельно от клеток своего собственного организма.



Каждый до конца своей жизни несет священную ответственность за счастье и высшее благо другого.



Мы должны стараться, чтобы все, что мы делаем, вся наша жизнь, были на благо другим людям. Мы должны так жить, чтобы никому не навредить, чтобы наша жизнь служила примером для других.



Потщиться сделать счастливыми своих ближних — это путь и к собственному счастью.



Большинство споров между людьми никчемны. Они вызваны или вмешательством посторонних, или легкомысленными словами, или действием нераскаянных грехов.



Людям рядом с нами больше всего нужна просто доброта.



Слова добрые всегда соединяют.



Никто не заслуживает большей награды, чем миротворцы.



Почти беспредельны возможности помогать людям, просто беседуя с ними. Тот, кто умеет говорить убежденно, умеет говорить языком любви, может вдохновить других на добрые и прекрасные дела, утешить их горе, подбодрить упавших духом, просветить тех, кто неопытен, — тысячею способов может помочь ближним.



Невзгоды — это то время, когда нужно поддержать ближнего.



В мире много людей, впавших в отчаяние, и мы должны уметь сказать им слово надежды или сделать доброе дело, которое выведет их из безысходности и даст силы вернуться к радостной, полной жизни.



Кто перестает помогать другим, становится обузой и для себя.



Каждый новый друг, входящий в нашу жизнь, доверяется нам. Самое правильное понятие о дружбе — это то, что она дает нам возможность служить, помогать, защищать другого. Момент, когда у нас появляется новый друг — это священный момент. Это еще одна жизнь, порученная нам, чтобы мы могли быть для нее благом, внести в нее красоту, быть ей убежищем и защитой.



Наполните любовью свои дни. Забудьте себя и помните о других. Если кому-то нужна ваша доброта, то доброту эту окажите немедленно, сейчас… Если сердце жаждет слов ободрения, благодарности, поддержки скажите эти слова сегодня.



Одно слово охватывает все — это слово «любовь». В слове «любовь» целый том мыслей о жизни и долге, и когда мы пристально и внимательно изучаем его, каждая из них выступает ясно и отчетливо.



Как сладки слова Правды, несомые дыханием любви.



Только та жизнь достойна, в которой есть жертвенная любовь.



Иисус требует любви не только как прекрасного чувства, а любви, пронизывающей всю повседневную жизнь, влияющей на отношения со всеми людьми.



Не может быть глубокой и искренней любви там, где правит эгоизм. Совершенная любовь — это совершенное самоотречение.



Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на борьбу и ссоры, особенно в священном кругу семьи.



Пока любишь, прощаешь.



Брак — это Божественный обряд. Он был частью замысла Божия, когда Тот создавал человека. Это самая тесная и самая святая связь на земле.



Любовь не вырастает, не становится великой и совершенной вдруг и сама по себе, но требует времени и постоянного попечения.



В любви нужна особая деликатность. Можно быть искренним и преданным, и все же в речах и поступках может не хватить той нежности, которая так покоряет сердца… Чем ближе отношения, тем больнее сердцу от взгляда, тона, жеста или слова, которые говорят о раздражительности или просто необдуманны.



Без чистоты невозможно представить истинную женственность. Даже среди этого мира, погрязшего в грехах и пороках, возможно сохранить эту святую чистоту.



Можно понять, какова женщина, по дому, который она создает.



Женщина наделена даром сочувствия, деликатности, умением вдохновлять. Это делает ее похожей на посланца Христа с миссией облегчить человеческие страдания и горести.



Отношение к женщинам — вот лучший способ проверить благородство мужчины.



Родители должны быть такими, какими они хотят видеть своих детей — не на словах, а на деле. Они должны учить своих детей примером своей жизни.



Никогда не забываются песни детства. Воспоминания о них лежат под грузом заполненных заботами лет, как зимой под снегом нежные цветы.



Жизненно важно значение среды. Мы еще не вполне понимаем, как много значит атмосфера в доме, где растут дети, для становления их характера. Самое первое место для нас, где мы учимся правде, честности, любви — это наш дом — самое родное место для нас в мире.


Жизнь. Умиротворение



Каждый день — это жизнь в миниатюре.



Мы часто теряем то дорогое, что у нас есть, гоняясь за недостижимым.



Сколько возможностей сделать хорошее мы упускаем, даже не сознавая ценности того, что упустили!



Из-за постоянных хлопот и забот мы не раскрываем и половину хорошего, что есть в нас.



Смысл жизни не в том, чтобы делать то, что нравиться, а в том, чтобы с любовью делать то, что должен.



Иди вперед, ошибайся, падай и снова вставай, только продолжай идти.



Часто для обыденных дел требуется больше небесной благодати, чем для великих.



Нет человека настолько бедного, чтобы он мог считать себя таким. Мудрость в том, чтобы человек позволил Господу решать все за него.



У каждого есть свое место, и каждый важен на своем месте. Самые малые и незначительные тоже имеют свои места, и необходимо, чтобы эти маленькие места так же были заполнены, как места, которые занимают самые важные и значительные личности.



Никогда не падайте духом и не давайте падать духом другим.



Мы созидатели. Человеческие жизни повсюду, как недостроенные здания, и все, кто проходит мимо, кладут на стену кирпич или добавляют какое-нибудь украшение. Каждый, с кем мы соприкасаемся, кто говорит нам хотя бы слово, кто хотя бы издали на нас влияет, оставляет в нашем характере черточку красоты или знак чего-то дурного.



Мы должны оставаться на своем месте, выполнять свой долг, нести свою ношу, выполнять Божию волю. Это тропа к душевному покою.



Покой, который дает нам Господь, — это покой души — не внешней покой, не безделье. Можно наслаждаться им со всей полнотой, и в то же время непрерывно работать и переносить страдания и боль. Некоторые из лучших христиан, которых когда-либо знал мир, были величайшими страдальцами, но в то же время, ничто не могло нарушить их душевный покой.



Только те, у кого в душе царит мир, могут хорошо выполнять свою работу. Беспокойный ум не годиться для хорошей работы.



Беспокойство делает нас слабыми.



Раздраженный ум не может ясно мыслить.



Покой — это Божественный дар, но, в то же время, надо этому учиться. Учиться, взяв на себя иго Христово.



Самое доброе дело, которое учитель может сделать своим ученикам — это научить их вести жизнь, полную веры и мужества, — жизнь победителей.


Биография Александры Феодоровны Романовой



Александра Фёдоровна (Феодоровна, урождённая принцесса Виктория Алиса Елена Луиза Беатриса Гессен-Дармштадтская; 6 июня 1872 — 17 июля 1918) — российская императрица, супруга Николая II (c 1894 года).

Будущая императрица появилась на свет в 1872 году в Дармштадте (Германия), в семье великого герцога Гессенского и Рейнского Людвига IV и герцогини Алисы, дочери английской королевы Виктории. 1 июля 1872 года она была крещена по лютеранскому обряду.

Алиса была любимой внучкой королевы Виктории.

В возрасте 12-и лет (1884 год) принцесса Алиса впервые приехала в Россию на свадьбу своей старшей сестры Эллы (в православии — Елизавета Фёдоровна), которая сочеталась браком с великим князем Сергеем Александровичем.

Затем в 1889 году Алиса посетила Россию во второй раз по приглашению великого князя Сергея Александровича. Во время этого визита принцесса познакомилась с цесаревичем Николаем Александровичем.

Молодые люди сразу же обратили друг на друга внимание, но им пришлось бороться за свое счастье, т. к. родители цесаревича были против их. 6 апреля 1894 года манифестом было объявлено о помолвке Николая и Алисы Гессен-Дармштадтской.

Несколько месяцев перед свадьбой Алиса изучала основы православия и русский язык, и 21 октября (2 ноября) 1894 года в Ливадии (Крым) приняла через миропомазание православие с именем Александра и отчеством Фёдоровна (Феодоровна).

14 (26) ноября 1894 года в Большой церкви Зимнего дворца состоялось венчание Александры и Николая II. У них родились четыре дочери: Ольга (3/15 ноября 1895 года), Татьяна (29 мая/10 июня 1897 года), Мария (14/26 июня 1899 года) и Анастасия (5/18 июня 1901 года).

Спустя некоторое время, 30 июля (12 августа) 1904 года в семье молодого императора родился долгожданный сын — цесаревич Алексей Николаевич.

Николай и Александра стойко переносили это испытание, окружив цесаревича нежной заботой и любовью. Это была по-настоящему дружная христианская семья, где родители смогли дать своим детям доброе воспитание словом и примером.

Во время Первой мировой войны в Царском Селе, где большую часть времени проживала императорская семья, был оборудован госпиталь для раненных солдат, и императрица Александра Фёдоровна вместе с дочерями Ольгой и Татьяной работали в нем хирургическими медсестрами (пройдя предварительное обучение).

8 (21) марта 1917 года, после Февральской революции, императорская семья была арестована в соответствии с постановлением Временного правительства и находилась какое-то время под домашним заключением в Александровском дворце, затем, в начале августа 1917 года, была выслана в Тобольск, а в апреле 1918 года по решению большевиков — в Екатеринбург.

В Екатеринбурге в ночь на 17 июля1918 года в подвале дома купца Ипатьева царская семья приняла мученическую кончину: Николай II, его супруга Александра Федоровна и их дети были расстреляны…

В августе 2000 года император Николай II и все члены царской семьи были канонизированы Русской Православной Церковью в лике святых страстотерпцев.



Просмотров: (287)ОРЛОВА Анна
рубрика: авторы » О »
foma.ru›svyataya-tsaritsa…fedorovna-romanova.htm





 

Целуйте ручки!

Наталья Романова









Великая княгиня Елизавета Фёдоровна
Предлагаем читателям сайта отрывок из книги Натальи Романовой «Гефсиманский сад» – о святой великой княгине Елисавете Феодоровне и алапаевских мучениках.


– Говорите: «Здравствуйте, Ваше высочество!» – и целуйте ручки. Запомнили? «Здравствуйте, Ваше высочество!» – и целуйте ручки. Не перепутайте! – наставляла начальница приюта своих маленьких воспитанниц – девочек от 5 до 7 лет. Те покорно кивали.

– Здравствуйте… Ваше высочество… И целуйте ручки, – повторяла про себя каждая из девочек по нескольку раз.

Сейчас-то они запомнили, а вот бы завтра от волнения не перепутать, что за чем. Здравствуйте, Ваше высочество, и целуйте ручки. Здравствуйте, Ваше высочество, и целуйте ручки.

А назавтра намечалось большое событие для приюта. Все готовились к этому дню, ждали его, радовались, что сама настоятельница Марфо-Мариинской обители великая княгиня Елизавета Федоровна навестит их. Никто не испытывал страха или тревоги, кои обычно томят душу, когда должно посетить высокое начальство. Всё оставалось на своих местах, не производился срочный ремонт, не шилась в спешном порядке новая одежда, не белились стволы деревьев, ничего такого, что называется показушностью.

Всё и так было хорошо, и побелено, и отремонтировано, и сшито. Готовились по-иному. Читали и учили молитвы, небольшой хор разучивал песни и тропари.

А вечером отмывали новенькую. Мыться она не желала и оттого горланила на весь приют:

– Пустите, пустите, говорю! Чертовки! Я всё равно убегу! Вот папка мой вам задаст! Всех побьет! Пустите! Ай! Щипает глаза, дуры, дуры несусветные!

– Хватит голосить! – казачка тетя Глаша крепко держала одной рукой девчушку, а второй ловко отдраивала почти невесомое, однако яростно сопротивляющееся тельце, так и норовившее змеей выскользнуть из рук работницы приюта.

Вторая женщина, из Малороссии, Леся Павловна, поливала из кувшина теплой водой, позевывая с таким видом, будто никто тут не орет и не пытается вырваться:

– Вы тильки подивитэся на нее, послухайте: орет так, словно хату дотла выжгло.

– Чево-о-о? – не поняла девочка.

– Леся Павловна говорит, что горланишь ты, будто дом у тебя спалили, – пояснила казачка.

– А у нас и сгорел дом. Мне мамка говорила. Только я еще маленькая была.

– А сейчас большая? – засмеялась тетя Глаша.
«

– Я тогда еще маленькая была. – А сейчас большая? – Да уж не ребенок! Я и водку пила! – с гордостью ответила девочка.
»

– Да уж не ребенок! Я и водку пила! – с гордостью ответила девочка. – И курила. Только мне не понравилось курить.

Она выставила вперед ногу и пропела залихватски:

Продам я юбку,
Жакет короткий,
Куплю я квасу,
А лучше водки!

– Свят, свят, свят, – зашептала в ужасе Леся Павловна. А тетя Глаша подумала: «Вот девка-то натерпелась. Сладкая, что ли, она, жизнь на Хитровке-то…»

– Значит, не скажешь, как звать тебя?

Девочка упорствовала с самого начала и не желала произносить своего имени.

– Не скажу!

Леся Павловна тем временем вытирала ее белым вафельным полотенцем.

– Матушка любит белый цвет, – как-то по-особому, с теплотой, сказала казачка, укутывая вымытого ребенка в чистую простыню.

***

По обыкновению настоятельница Марфо-Мариинской обители встала рано. Она подошла к зеркалу и пристально взглянула на себя. В зеркальном отражении на нее смотрела высокая бледная женщина с мягкими чертами лица, тонким носом, по-детски грустными глазами. Елизавета Федоровна оделась и прошла в молитвенную комнату, долго и проникновенно молилась. О милости Божией всем православным христианам, о хлебе насущном и Царствии Небесном, просветлении очей мысленных и разумении заповедей, о прощении грехов и спасении людей, о сохранении от всякого зла. Молилась праведной Елисавете – да не покинет она ее, и преподобному Сергию Радонежскому – да пребудет под его святой епитрахилью покойный супруг ее Сергей Александрович, dear Serge, милый и добрый Сережа.

Выйдя из молитвенной, в коридоре великая княгиня встретилась со своей келейницей Варварой. Та неожиданно отступила назад. Ее поразило лицо настоятельницы, обрамленное белым длинным покрывалом из шерстяной материи, наполненное молитвенной одухотворенностью. И вся она сама пребывала в облаке какого-то особого нравственного света, словно ангел небесный: чистое и ясное лицо в строгом овале белоснежного апостольника – особого монашеского головного убора.

***


марфо-мариинская обитель



– Едет, едет! – в здание приюта вбежали запыхавшиеся девочки, караулившие возле ворот. Всем было велено построиться возле дверей. Каждая из воспитанниц норовила встать поближе к выходу.

– Не толкайтесь! – укорила их тетя Глаша. – Не пройдет мимо вас матушка.

«Всего же паче убогих не забывайте, но елико могущих, по силе кормите, и сироту придайте». Великой княгине Елизавете Федоровне пришли на ум строки из «Поучения Владимира Мономаха», как только она переступила порог дома призрения и увидела два десятка пар детских глаз, с удивлением и желанием глядевших на высокую гостью.

Работницы приюта замерли в глубоком поклоне. Начальница, склоняясь, тихо скомандовала:

– Девочки, хором!

– Здравствуйте, Ваше высочество! – дружно и громко выговорили воспитанницы. – И целуйте ручки! – 20 детских рук выросли навстречу Елизавете Федоровне – у кого левая, у кого правая.

Было видно, что взрослые опешили. Да и сама высокая гостья замешкалась в растерянности. Но не долго. Улыбнулась ласково, подошла к первой девочке в ряду и поцеловала ей крохотную ручку.
«

Великая княгиня тем временем склонилась в поцелуе над второй детской ручкой. Потом над третьей, четвертой…
»

Тетю Глашу трудно было чем удивить, но видя это, казачка схватилась за сердце, правда, не проронив ни звука. Великая княгиня тем временем склонилась в поцелуе над второй детской ручкой. Потом над третьей, четвертой… Она целовала их так, словно то были не ручки пятилетних пигалиц, а знатных господ. И при этом так ласково, так нежно, будто каждая из девочек была ее собственной дочерью. Она приникала к детским рукам так, как может только мать, истинно и трепетно любя свое чадо.

Тетя Глаша и Леся Павловна стали всхлипывать, утирая глаза кончиками платков. Остальные с трудом сдерживали слезы. Даже воспитанницы прониклись тем, что происходит нечто особенное. Переглядывались друг с другом и вновь во все глаза смотрели на ангельского вида гостью.

Однако не все в тот момент испытывали радость и умиление. Отстраненно от остальных девочек стояла этакая маленькая растрепанная ведьмочка с воинственной искринкой в глазах.

Великая княгиня подошла к ней. Немного постояла, внимательно посмотрела на нее, а потом засмеялась. И смех ее был такой легкий и тонкий, словно ударили по хрустальному бокалу.

– Кто у тебя на голове гнездится? – весело спросила она.

– Собака, – не думая, буркнула девочка, чем рассмешила всех, даже начальницу, до сих пор пребывавшую в сконфуженном состоянии.

– А зовут тебя как?

– А никак ее не зовут! – посыпались ответы маленьких воспитанниц.

– А у нее нет имени!

– Она с Хитровки!

– Хитровка ее зовут!

– Ее причесывали утром, она нарочно растрепалась!

– Тихо, дети! – властным голосом произнесла начальница. – Разве так можно?

– С Хитровки… – с тенью сожаления произнесла Елизавета Федоровна.

– Я видела тебя: ты к нам приходила. А тебя великой матушкой зовут у нас. Елизаветой, – сказал маленький растрепыш.

– Вот видишь, ты мое имя знаешь, а я нет. Так какое же твое имя?

– Не скажу, – набычилась девочка, но вдруг что-то в ней размягчилось, она потупилась и сказала тихо, глядя в пол: – Нюськой кличут.

– Анной, стало быть. Анной, – задумчиво произнесла великая княгиня и, взяв в ладони капельную ручку Нюси, поцеловала ее.

***

Сейчас, в Алапаевске, в заточении, Елизавета Федоровна вспомнила те детские ручонки, когда увидела тоненькую руку Маши, протягивающей ей корзинку с едой.
«

«Пустили, – Маша кивнула на охранника, – сегодня добрый немного». И протянула корзинку с едой.
»

– Пустили, – Маша кивнула на охранника, – сегодня добрый немного.

– А пахнет как! – Елизавета Федоровна откинула полотенце и чуть наклонилась к плетеной корзинке.

– Горячие! С пылу с жару! Маманька токо што шанег напекла.

– Какие забавные открытые пирожки.

– Забавные? – Маша заглянула в корзинку, ее и без того длинная шея вытянулась. – Чевой-то в них забавного?

– А вот смотри, – матушка Елизавета вынула одну из шанег, положила на ладонь и чуть приподняла вверх. Большая, с блюдце величиной, круглая и румяная шаньга свешивалась с двух сторон узкой руки великой княгини.

Маша уставилась на шаньгу.

– Видишь, целый город твоя мама построила.

Маша удивленно смотрела то на матушку Елизавету, то на шаньгу.

– Башни со шпилями, дома, храмы, улицы… – Елизавета Федоровна рассматривала шаньгу, то наклоняя, то поворачивая ее.

– Вот чудная вы, тетенька, – усмехнулась Маша, – картошка это запеченная, да яичком сырым смазана. Несите своим, стынут!

– Пойдем со мной вместе, – предложила Елизавета Федоровна.

Но как только званая гостья сделала несколько движений из школьного сада в сторону здания, ее окликнул охранник.

– Куда?

– Девочка ко мне, – пояснила матушка Елизавета.

– Не положено.

– Разрешите чаем напоить.

– Не положено ей. А вы следуйте в дом, сударыня.

– Я сейчас девочке корзинку вынесу.

Охранник ничего не ответил, а когда Елизавета Федоровна ушла, прогнал Машу за ограду.

Матушка Елизавета вернулась тотчас.

– Я здесь, здесь! – девочка махала платком из-за ограды.

Елизавета отдала ей корзинку.

– Князья передают благодарности.

– Я завтра снова приду, – пообещала Маша, – ежели пустят. Городков принесу. Шанежек то есть.

Девочка шла мимо Напольной школы, в которой содержались арестанты. Маманька сегодня, накладывая в корзинку стряпню, утирала слезу концом своего красного любимого платка, а потом как скинула его.

– Принеси другой, – приказала она дочери.

Маша по привычке вытянула худую голую шею, недаром у нее фамилия была Голошейкина.
«

Она посмотрела на кроваво-красный платок, лежащий на лавке, и еще понизила голос: «Бессмертен будет город в своем проклятии».
»

– Раньше композитор тут жил, Чайковский, – вполголоса проговорила мама, завязывая другой, не такой яркий платок. – А теперь, – она посмотрела на кроваво-красный платок, лежащий на лавке, и еще понизила голос: – Бессмертен будет город в своем проклятии.

Маша поежилась: чего это вдруг маманька? Но спрашивать не стала.

Когда она вернулась домой, мать, откинув полотенце с корзинки, всплеснула руками. На дне лежал небольшой отрез ткани розового цвета. И как это Маша не почувствовала тяжесть, неся корзинку?..

Наталья Романова


18 июля 2014 года
pravoslavie.ru›put/72317.htm 

«Нас обручил святой Царь Николай…»
История одной любви
Ольга Круглова14 июля 2010 г. Источник: «Благовест», Самара




Нина шла Крестным ходом от Храма-на-Крови в Екатеринбурге до Ганиной Ямы и вымаливала себе хорошего мужа. Ноги сбила в кровь, вода кончилась, а все ее попытки обратить на свои проблемы внимание идущих рядом паломников почему-то оказались тщетны. У людей были полные бутылки воды, но они не делились с нею. Она уже падала от усталости, перед глазами все расплывалось и все окружающее казалось нереальным. И тут вдруг пришло ясное понимание, что просить надо у Господа, а не у проходящих мимо паломников. Впервые в жизни она почувствовала, как горячо надо молиться, будто подсказывал Господь, с каким горением в сердце надо приходить к Нему… И тогда невнимание паломников к ее окровавленным ногам и страшной жажде стало для нее понятно: это происходило не от их жестокосердия, а по Промыслу Божьему, чтобы она, Нина, узнала истинную молитву. Она взмолилась: «Господи, помоги мне!» И всем сердцем почувствовала, что слова уходят вверх. Потом Нина стала делать шаги и, несмотря на страшные раны, забыла о боли. Впервые в жизни она почувствовала, что значит молиться. И в ней зародилась настоящая, живая вера…


Через три года раба Божия Нина Хакимова венчалась с рабом Божиим Павлом Чарданцевым, а познакомились они на Пасху в монастыре Царственных Страстотерпцев на Ганиной Яме. И их объединила не только любовь друг к другу, но еще и трепетное чувство к Царской Семье и Венценосному Страстотерпцу Царю Николаю. В эти июльские дни Павел и Нина приехали в Самару, чтобы организовать экскурсионно-паломническую поездку в Екатеринбург на дни памяти Царской семьи. Нашей редакции было интересно познакомиться с молодоженами, которых свел друг с другом не случай или судьба, а святой Царь Николай.

По Коптяковской дороге

– Павел, откуда такая любовь к Царской семье? Ведь все мы прошли через прежнюю советскую школу, где к Царю старались привить совсем другие чувства…

– Я живу недалеко от Ганиной Ямы в рабочем поселке Шувакши, к нему прямо примыкает Коптяковская дорога, по которой когда-то везли бездыханные тела расстрелянной Царской семьи… Часто в детстве с моей бабушкой мы ходили по Коптяковской дороге, и она рассказывала о Царской семье, об их страшной гибели, о странности того места, где уничтожали их останки.

– Какие вы помните истории?

– Что одной женщине, шедшей невдалеке от Ганиной Ямы, наяву виделась телега с мертвыми телами и окровавленная дорога. Другая история – про сельского пастуха, который мирно шел за своим стадом коров и дошел до самого места захоронения Царской семьи и видел над ним столб огня, который уходил вверх. Испугался увиденного и почти бегом бросился назад, даже позабыв о своем стаде. Некоторые грибники сбивались со своих тропинок и тоже оказывались у Ганиной Ямы и видели там странное свечение… Все эти истории люди передавали друг другу, хотя по тем временам за такую информацию можно было угодить в тюрьму. Этими небольшими историями Господь будто приоткрывал истину, и хотя все официально замалчивалось, народная молва рассказывала людям правду о том, что произошло на Ганиной Яме. Поэтому у меня с детства родилась жалость к убиенной и замученной Царской семье. А что там мне рассказывали в школе – я сразу забывал, во мне как-то не задерживались эти знания.

– Когда к вам пришло понимание, что Царская семья – это не просто убиенные во время «красных» репрессий, а Святые молитвенники за Русь?

– В 2000 году на Ганину Яму приезжал Святейший Патриарх Алексий II и благословил строительство на этом месте монастыря. Я в это время сильно болел, с каждым днем становилось все хуже и хуже, и моя мама сказала, чтобы я шел и просил выздоровления у Царственных Мучеников. Все место было в оцеплении, на Ганину Яму никого не пускали, было не пройти, но меня случайно спутали с охраной. Я был в камуфляжной форме, в ней очень удобно ходить по лесу, и вот меня пропустили к самой шахте, и я там читал акафист Царственным Мученикам, которые в то время были прославлены только Русской Православной Церковью Заграницей. Потом подошли все за благословением к Патриарху, и я сподобился. Обратно домой я не шел, а летел от радостных мыслей, что скоро начнется строительство монастыря, и только дома, когда мама поинтересовалась моим самочувствием, я вспомнил, что ходил-то за исцелением. Так благодаря обращению к Царственным Мученикам моя болезнь отступила, а в сердце родилась радостная вера в святость Царственных Страстотерпцев… С тех пор я стал часто приходить на Ганину Яму. Сначала помогал в строительстве, потом не смог жить без церковных служб, а в последнее время все это совместилось. Выполнял сварочные работы при монастыре, молился на службах и потихоньку избавлялся от своих недугов.

Совместная молитва озарила любовью

– Расскажите, как вы познакомились со своей будущей женой Ниной?

– Я заметил, что так же часто, как и я, в монастырь на Ганиной Яме приходит одна женщина, часто мы стояли рядом на службе или в очереди на Причастие. И на Пасху в 2007 году я очень захотел подарить ей подарочек. Нина стояла на большом крыльце храма в честь Державной иконы Божией Матери, и я поздравил ее с пасхальной радостью, она так растерялась, сказала спасибо и быстро-быстро убежала.

– Нина, почему вы тогда быстренько убежали от Павла?

– Я очень смутилась, у меня внутри все загорелось, и я просто сбежала… В течение двух лет потом мы виделись в храме, особо не разговаривали, но внутренне шло какое-то привыкание друг к другу. Мы постепенно узнавали что-то друг о друге…

– Как вы узнали имя Павла?

– У меня в монастыре на Ганиной Яме духовный отец иеромонах Авксентий, я всегда с большим вниманием отношусь к его жизненным советам, обращаюсь за молитвенной помощью, и вот я приехала с проблемой, и мы стояли беседовали, а мимо шел Павел. Отец Авксентий вдруг обращается к нему: «Павел, ты когда к нам в монахи?». Так я узнала имя будущего мужа.

– А что же ответил отцу Авксентию Павел?

– Он проходил мимо ворот монастыря, на которых написана Иверская икона Божией Матери, и так вот протянул к ней руку и сказал: «Как Богородица сподобит…». И для меня это было вторым ответом на мой внутренний вопрос, я была уверена, что такой благочестивый человек может быть только монахом. Но Господь понемногу раскрывал нас друг другу, и все наши встречи проходили в монастыре Царственных Страстотерпцев. День через два я садилась в машину и ехала из Екатеринбурга на Ганину Яму, молилась и видела там Павла. В будние дни народу совсем мало и все люди как на ладони, и среди них всегда был Павел. Причащаюсь – стою за Павлом, передаю свечу – ее ставит Павел. И как-то на Литургии так вышло, что стояли рядом, и я почувствовала невероятное тепло, в моей душе стало так спокойно и мирно. И мне от счастья захотелось петь. На праздник Николая Чудотворца в монастыре не было муки, не из чего было выпекать просфоры… Меня это так задело, что я после Причастия говорю прихожанам: давайте скидываемся и едем за мукой. Одним из желавших помочь монастырю был Павел – так сложилась наша первая совместная поездка, мы закупили муку и привезли ее братии. Потом я хотела съездить на святой источник, и батюшка меня благословил, только сказал, чтобы взяла с собой и отвезла в своей машине людей, которые тоже хотели бы съездить, но не имеют возможностей. Я спросила, кто из прихожан хочет поехать на источник, среди них оказался Павел. На источнике местный батюшка нас спросил почему-то: «Вы муж и жена?». Мы почти одновременно и несколько возмущенно прокричали, что нет. Этот вопрос задевал за живое, поэтому мы так на него прореагировали.

– Павел, во время той поездки произошло что-то важное для вас?

– Мы много говорили с Ниной, оказалось, что некоторые ее мысли и суждения схожи с моими, а еще нас объединяла тема Царской семьи, которая для нас не была просто историей, она была нашей реальностью, где святые Царственные Страстотерпцы молятся и помогают. Два года мы виделись на общей совместной молитве в храме, шло постепенное сближение наших душ. Вот визуального контакта было очень мало, а все шло на уровне сердечных молитв, которые дали раскрыться нашей любви.

– Нина, у вас было желание взять инициативу в свои руки?

– Я полагалась полностью на милость Господа и знала, что так вернее всего. Да, для многих такое общение непривычно. Когда молодые люди знакомятся, то ходят в кафе, в кино, чтобы узнать лучше друг друга. Но, честное слово, Господь через ваше сердце расскажет вам больше и в вашей душе будет жить любовь. Такое чувство намного сильнее, потому что нас соединила сама Церковь, святой Мученик Царь Ни-колай и Сам Господь.

– Когда вы венчались?

– В 2009 году на Светлой седмице, в праздник иконы Божией Матери «Живоносный Источник» мы зарегистрировали наш брак, а на Антипасху венчались. Вот у нас получилась переходящая дата венчания. После него пришло такое чувство, будто мы всю жизнь жили вместе. В эти первые дни ясно ощущали помощь наших святых покровителей – Царственных Страстотерпцев.

– Нина, а как в вашем сердце зародилась любовь к Царской семье?

– Я занималась строительным бизнесом и в какой-то момент почувствовала полное душевное опустошение, и только мои приезды в монастырь на Ганину Яму давали мне глоток свежего воздуха, дарили сердцу радость. И я просто уверена, что это была поддержка святого Царя и его семьи в ответ на мои слезные молитвы. Так, благодаря Царю-Мученику Николаю я устояла в трудной ситуации, встретила своего мужа и стала жить жизнью, наполненной верой в Бога.

Со всеми тревогами – к Царственным Страстотерпцам

– Нина, вот вы уже как семья прожили год, с какими трудностями пришлось столкнуться?

– Весь наш предыдущий жизненный багаж, не совсем Православное воспитание дает о себе знать. Только с помощью Церкви и церковных Таинств мы справляемся со всеми трудностями, любая семья, даже самая лучшая, может спасти себя только благодаря Церкви. У нас глубокое убеждение, что не было бы разводов и судов при делении имущества, если бы люди ходили со всеми своими проблемами в храм к батюшке. Я при всех обидах бегу сразу в Храм-на-Крови к иконе Царственных Мучеников, которая находится напротив места их расстрела. Я припадаю к ним, как к живым, поплачусь, помолюсь, и вдруг на сердце ощущаю совершенно иное. Вижу ясно, как я не права, как напрасно и зазря терзала своими укорами мужа. В храме есть музей, где висит большая фотография Царской семьи – какие там лица! Я стою, смотрю на них, и в сердце приходит умиротворение, успокоение, сразу хочется бежать на исповедь и раскаиваться во всех грехах, успокаиваюсь и вижу свою неправоту. На душе становится легче. Вот если бы наши люди так решали бы семейные проблемы, то не было бы в России никаких разводов. Надо вовремя тушить пожар раздора и жить дальше.

– Получается, что один что-то чуть зацепил, – вступает в разговор Павел, – а второй сильно раздул проблему. Работа врага – обязательно разъединить Богом данный венец, подбросить идейку, помыслы, и там уже все начинает разрастаться, как снежный ком. Задача Православного человека – не впускать эту смуту в свою душу, пресекать прямо на подступах. Молитва и пост в этом большие помощники, надо стараться достать из себя все свое нутро, разные там закорючки и гадости, и избавляться от этого. А венчальный венец – это великий крест на двоих, когда молишься за свою супругу в поте лица. Как только у нас какая-то заминка в жизни происходит, то сразу к Царской семье, помолишься, и само все разрешается, приходят нужные ответы, дела идут.

– Нина, вы человек деловой, Павел, как мне кажется, романтик, были ли трения в финансовых вопросах семьи и как они разрешались?

– Я отошла от бизнеса после замужества, Павел переехал жить ко мне и уволился с прежней работы, на новую еще не устроился, и мы как-то постепенно остались просто без копейки…

– Павел, как вы пережили эту ситуацию?

– Для меня не было катастрофы, я практически всегда так жил, и состояние безденежья было для меня знакомо, но вот Нина просто не находила себе места.

– Да, и я этим накручивала себя и Павла, – признается Нина. – А он так спокойно помолится и говорит, что надо посмотреть на расчетной карточке… Я не унимаюсь и со своим физико-техническим образованием начинаю ему доказывать, что там может быть только ноль рублей, потому что при увольнении Павла полностью рассчитали. И мы поехали в храм к иконе Царственных Мучеников и слезно просили помощи, потом зашли «снять деньги» (которых, по всей видимости, и быть-то не должно!). На наше удивление, там нас ждала такая значительная сумма, что расценить это можно не иначе как чудо!

– Павел, вы знали, вероятно, о деньгах?

– Нет, мне все выплаты были сделаны раньше, поэтому эти деньги я расценил как подарок от Царя-батюшки и от Господа, это был для нас пример уповать на Господа, а не на свои силы и житейскую суету. Так Бог укрепил нашу веру.

«Хотим рассказать всем о Царской Семье»

– Вы молитвенно обращаетесь ко всей Царской cемье или только к Царю Николаю?

– Я часто прошу совета у Александры Федоровны, как у живой, и говорю: ты была мудрой женой, научи меня быть такой же…

– Интересная история, – говорит Павел, – приезжаешь на дни рождения Царевича или Царевен в храм и поздравляешь их, и в этот день сам ты просто весь в подарках. В твоей жизни вдруг что-то значительное произойдет, нужная встреча, покупка интересной книги, вдруг встречаешь интересных людей…

– Что самое главное в семейной жизни?

– Основа всего любовь, – отвечает Нина, – Апостолом Павлом сказано: «Носите бремена друг друга» (Гал. 6, 2) – вот это самое главное и самое сложное в семейной жизни. И этому многим людям надо научиться. Только опираясь на церковное понимание жизни, можно преодолеть совместно все невзгоды и остаться счастливой парой. Святая Царица Александра Федоровна пишет, что жизнь состоит из мелочей, даже простой ласковый взгляд может сделать очень многое и придаст силу, уверенность, а супруг будет знать, что он любим и нужен.

– Павел, какие у вашей семьи планы на будущее?

 – Родить, если даст Господь, семерых детишек, а не даст – усыновить и достойно воспитать. В последнее время пришло желание рассказать о Царской семье всем российским гражданам, не формально, а на примере нашей жизни, которая проходит под защитой и с помощью Царственных Страстотерпцев… Чтобы у многих людей изменилось заложенное школой неверное отношение к Царю и его семье, чтобы люди полюбили всем сердцем святых Царственных Страстотерпцев и с их помощью исправляли нестроения в своей семейной жизни. Хотелось, чтобы люди приходили, молились, узнавали и, главное, полюбили Царственных Мучеников, как это получилось у меня и у Нины, поэтому мы решили возить паломников в Екатеринбург. Взяли у своего духовника благословение и вот сейчас приехали в Самару для организации поездки на Царские дни, которые пройдут с 14 по 18 июля в главных храмах Екатеринбургской епархии. Паломники смогут принять участие в Крестном ходе от Храма-на-Крови, где был Ипатьевский дом, в котором расстреляли Царскую семью, до Ганиной Ямы, где были уничтожены тела Царственных Страстотерпцев. Мы пройдем той Коптяковской дорогой, по которой ехала телега с окровавленными Мучениками, и будем просить у Бога за это прощения. Многим людям во время Крестного хода по этой дороге видится на земле кровь, видно, еще долго она не смоется с нашей русской земли за вероотступничество и предательство Царя, а значит, Господь ждет нашего покаяния, ждет наших молитв.pravoslavie.ru›СМИ›2084.htm 

Благоверный царь Николай Александрович и его Семья









Будущий Император Всероссийский Николай II родился 6 (18) мая 1868 года, в день святого праведного Иова Многострадального. Он был старшим сыном Императора Александра III и его супруги Императрицы Марии Феодоровны. Воспитание, полученное им под руководством отца, было строгим, почти суровым. «Мне нужны нормальные здоровые русские дети» — такое требование выдвигал Император к воспитателям своих детей. А такое воспитание могло быть по духу только православным. Еще маленьким ребенком Наследник Цесаревич проявлял особую любовь к Богу, к Его Церкви. Он получил весьма хорошее домашнее образование — знал несколько языков, изучил русскую и мировую историю, глубоко разбирался в военном деле, был широко эрудированным человеком. У Императора Александра III была программа всесторонней подготовки Наследника к исполнению монарших обязанностей, но этим планам в полной мере не суждено было осуществиться...


Императрица Александра Феодоровна (принцесса Алиса Виктория Елена Луиза Беатриса) родилась 25 мая (7 июня) 1872 года в Дармштадте, столице небольшого германского герцогства, к тому времени уже насильственно включенного в Германскую империю. Отцом Алисы был Великий герцог Гессен-Дармштадтский Людвиг, а матерью — принцесса Алиса Английская, третья дочь королевы Виктории. В младенчестве принцесса Алиса — дома ее звали Аликc — была веселым, живым ребенком, получив за это прозвище «Санни» (Солнышко). Дети гессенской четы — а их было семеро — воспитывались в глубоко патриархальных традициях. Жизнь их проходила по строго установленному матерью регламенту, ни одной минуты не должно было проходить без дела. Одежда и еда детей были очень простыми. Девочки сами зажигали камины, убирали свои комнаты. Мать старалась с детства привить им качества, основанные на глубоко христианском подходе к жизни.

Первое горе Аликс перенесла в шесть лет — от дифтерии в возрасте тридцати пяти лет умерла ее мать. После пережитой трагедии маленькая Аликс стала замкнутой, отчужденной, начала сторониться незнакомых людей; успокаивалась она только в семейном кругу. После смерти дочери королева Виктория перенесла свою любовь на ее детей, особенно на младшую, Аликс. Ее воспитание, образование отныне проходило под контролем бабушки.

Царственные страстотерпцы

Первая встреча шестнадцатилетнего Наследника Цесаревича Николая Александровича и совсем юной принцессы Алисы произошла в 1884 году, когда ее старшая сестра, будущая преподобномученица Елизавета, вступила в брак с Великим князем Сергеем Александровичем, дядей Цесаревича. Между молодыми людьми завязалась крепкая дружба, перешедшая затем в глубокую и все возрастающую любовь. Когда в 1889 году, достигнув совершеннолетия, Наследник обратился к родителям с просьбой благословить его на брак с принцессой Алисой, отец отказал, мотивируя отказ молодостью Наследника. Пришлось смириться перед отцовской волей. В 1894 году, непоколебимую решимость сына, обычно мягкого и даже робкого в общении с отцом, Император Александр III дает благословение на брак. Единственным препятствием оставался переход в Православие — по российским законам невеста Наследника российского престола должна быть православной. Протестантка по воспитанию, Алиса была убеждена в истинности своего исповедания и поначалу смущалась необходимостью перемены вероисповедания.


Радость взаимной любви была омрачена резким ухудшением здоровья отца — Императора Александра III. Поездка в Крым осенью 1894 года не принесла ему облегчения, тяжелый недуг неумолимо уносил силы...

20 октября Император Александр III скончался. На следующий день в дворцовой церкви Ливадийского дворца принцесса Алиса была присоединена к Православию через Миропомазание, получив имя Александры Феодоровны.

Несмотря на траур по отцу, было решено не откладывать бракосочетание, но оно состоялось в самой скромной обстановке 14 ноября 1894 года. Наступившие затем дни семейного счастья вскоре сменились для нового Императора необходимостью принятия на себя всего бремени управления Российской империей.

Ранняя смерть Александра III не позволила вполне завершить подготовку Наследника к исполнению обязанностей монарха. Он еще не был полностью введен в курс высших государственных дел, уже после восшествия на престол многое ему пришлось узнавать из докладов своих министров.

Впрочем, характер Николая Александровича, которому при воцарении было двадцать шесть лет, и его мировоззрение к этому времени вполне определились.

Лица, стоявшие близко ко двору, отмечали его живой ум — он всегда быстро схватывал существо докладываемых ему вопросов, прекрасную память, особенно на лица, благородство образа мыслей. Но Цесаревича заслоняла мощная фигура Александра III. Николай Александрович своей мягкостью, тактичностью в обращении, скромными манерами на многих производил впечатление человека, не унаследовавшего сильной воли своего отца.

Руководством для Императора Николая II было политическое завещание отца: «Я завещаю тебе любить все, что служит ко благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя притом, что ты несешь ответственность за судьбу твоих подданных перед Престолом Всевышнего. Вера в Бога и святость твоего царского долга да будет для тебя основой твоей жизни. Будь тверд и мужествен, не проявляй никогда слабости. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся самого себя и своей совести».

С самого начала своего правления державой Российской Император Николай II относился к несению обязанностей монарха как к священному долгу. Государь глубоко верил, что и для стомиллионного русского народа царская власть была и остается священной. В нем всегда жило представление о том, что Царю и Царице следует быть ближе к народу, чаще видеть его и больше доверять ему.

1896 год был ознаменован коронационными торжествами в Москве. Венчание на царство — важнейшее событие в жизни монарха, в особенности когда он проникнут глубокой верой в свое призвание. Над царской четой было совершено Таинство миропомазания — в знак того, что как нет выше, так и нет труднее на земле царской власти, нет бремени тяжелее царского служения, Господь... даст крепость царем нашим (1 Цар. 2,10). С этого мгновения Государь почувствовал себя подлинным Помазанником Божиим. С детства обрученный России, он в этот день как бы повенчался с ней.

Царевич Алексий

К великой скорби Государя, торжества в Москве были омрачены катастрофой на Ходынском поле: в ожидавшей царских подарков толпе произошла давка, в которой погибло много людей. Став верховным правителем огромной империи, в руках которого практически сосредотачивалась вся полнота законодательной, исполнительной и судебной власти, Николай Александрович взял на себя громадную историческую и моральную ответственность за все происходящее во вверенном ему государстве. И одной из важнейших своих обязанностей почитал Государь хранение веры православной, по слову Священного Писания: «царь... заключил пред лицем Господним завет — последовать Господу и соблюдать заповеди Его и откровения Его и уставы Его всего сердца и от всей души» (4 Цар. 23, 3). Через год после свадьбы, 3 ноября 1895 года, родилась первая дочь — Великая княжна Ольга; за ней последовало появление на свет трех полных здоровья и жизни дочерей, которые составляли радость своих родителей, Великих княжон Татианы (29 мая 1897 года), Марии (14 июня 1899 года) и Анастасии (5 июня 1901 года). Но эта радость была не без примеси горечи — заветным желанием Царской четы было рождение Наследника, чтобы Господь приложил дни ко дням царя, лета его продлил в род и род (Пс. 60, 7).


Долгожданное событие произошло 12 августа 1904 года, через год после паломничества Царской семьи в Саров, на торжества прославления преподобного Серафима. Казалось, начинается новая светлая полоса в их семейной жизни. Но уже через несколько недель после рождения Царевича Алексия выяснилось, что он болен гемофилией. Жизнь ребенка все время висела на волоске: малейшее кровотечение могло стоить ему жизни. Страдания матери были особенно сильны...

Глубокая и искренняя религиозность выделяла Императорскую чету среди представителей тогдашней аристократии. Духом православной веры было проникнуто с самого начала и воспитание детей Императорской семьи. Все ее члены жили в соответствии с традициями православного благочестия. Обязательные посещения богослужений в воскресные и праздничные дни, говение во время постов были неотъемлемой частью быта русских царей, ибо царь уповает на Господа, и во благости Всевышнего не поколеблется (Пс. 20, 8).

Однако личная религиозность Государя Николая Александровича, и в особенности его супруги, была чем-то бесспорно большим, чем простое следование традициям. Царская чета не только посещает храмы и монастыри во время своих многочисленных поездок, поклоняется чудотворным иконам и мощам святых, но и совершает паломничества, как это было в 1903 году во время прославления преподобного Серафима Саровского. Краткие богослужения в придворных храмах не удовлетворяли уже Императора и Императрицу. Специально для них совершались службы в царскосельском Феодоровском соборе, построенном в стиле XVI века. Здесь Императрица Александра молилась перед аналоем с раскрытыми богослужебными книгами, внимательно следя за ходом церковной службы.

Царевич Алексий

Нуждам Православной Церкви Император уделял огромное внимание во все время своего царствования. Как и все российские императоры, Николай II щедро жертвовал на постройку новых храмов, в том числе и за пределами России. За годы его царствования число приходских церквей в России увеличилось более чем на 10 тысяч, было открыто более 250 новых монастырей. Император сам участвовал в закладке новых храмов и других церковных торжествах. Личное благочестие Государя проявилось и в том, что за годы его царствования было канонизировано святых больше, чем за два предшествующих столетия, когда было прославлено лишь 5 святых угодников. За время последнего царствования к лику святых были причислены святитель Феодосий Черниговский (1896 г.), преподобный Серафим Саровский (1903 г.), святая княгиня Анна Кашинская (восстановление почитания в 1909 г.), святитель Иоасаф Белгородский (1911 г.), святитель Ермоген Московский (1913 г.), святитель Питирим Тамбовский (1914 г.), святитель Иоанн Тобольский (1916 г.). При этом Император вынужден был проявить особую настойчивость, добиваясь канонизации преподобного Серафима Саровского, святителей Иоасафа Белгородского и Иоанна Тобольского. Император Николай II высоко чтил святого праведного отца Иоанна Кронштадтского. После его блаженной кончины царь повелел совершать всенародное молитвенное поминовение почившего в день его преставления.


В годы правления Императора Николая II сохранялась традиционная синодальная система управления Церковью, однако именно при нем церковная иерархия получила возможность не только широко обсуждать, но и практически подготовить созыв Поместного Собора.

Стремление привносить в государственную жизнь христианские религиозно-нравственные принципы своего мировоззрения всегда отличало и внешнюю политику Императора Николая II. Еще в 1898 году он обратился к правительствам Европы с предложением о созыве конференции для обсуждения вопросов сохранения мира и сокращения вооружений. Следствием этого стали мирные конференции в Гааге в 1889 и 1907 годах. Их решения не утратили своего значения и до наших дней.

Но, несмотря на искреннее стремление Государя к I миру, в его царствование России пришлось участвовать в двух кровопролитных войнах, приведших к внутренним смутам. В 1904 году без объявления войны начала военные действия против России Япония — следствием этой тяжелой для России войны стала революционная смута 1905 года. Как великую личную скорбь воспринимал Государь происходившие в стране беспорядки...

В неофициальной обстановке с Государем общались немногие. И все, кто знал его семейную жизнь не понаслышке, отмечали удивительную простоту, взаимную любовь и согласие всех членов этой тесно сплоченной семьи. Центром ее был Алексей Николаевич, на нем сосредотачивались все привязанности, все надежды. По отношению к матери дети были полны уважения и предупредительности. Когда Императрице нездоровилось, дочери устраивали поочередное дежурство при матери, и та из них, которая в этот день несла дежурство, безвыходно оставалась при ней. Отношения детей с Государем были трогательны — он был для них одновременно царем, отцом и товарищем; чувства их видоизменялись в зависимости от обстоятельств, переходя от почти религиозного поклонения до полной доверчивости и самой сердечной дружбы.

Николай II

Обстоятельством, постоянно омрачавшим жизнь Императорской семьи, была неизлечимая болезнь Наследника. Приступы гемофилии, во время которых ребенок испытывал тяжкие страдания, повторялись неоднократно. В сентябре 1912 года вследствие неосторожного движения произошло внутреннее кровотечение, и положение было настолько серьезно, что опасались за жизнь Цесаревича. Во всех храмах России служились молебны о его выздоровлении. Характер болезни являлся государственной тайной, и родители часто должны были скрывать переживаемые ими чувства, участвуя в обычном распорядке дворцовой жизни. Императрица хорошо понимала, что медицина была здесь бессильна. Но ведь для Бога нет ничего невозможного! Будучи глубоко верующей, она всей душой предавалась усердной молитве в чаянии чудесного исцеления. Подчас, когда ребенок был здоров, ей казалось, что ее молитва услышана, но приступы снова повторялись, и это наполняло душу матери бесконечной скорбью. Она готова была поверить всякому, кто был способен помочь ее горю, хоть как-то облегчить страдания сына, — и болезнь Цесаревича открывала двери во дворец тем людям, которых рекомендовали Царской семье как целителей и молитвенников. В их числе появляется во дворце крестьянин Григорий Распутин, которому суждено было сыграть свою роль в жизни Царской семьи, да и в судьбе всей страны — но претендовать на эту роль он не имел никакого права. Лица, искренне любившие Царскую семью, пытались как-то ограничить влияние Распутина; среди них были преподобномученица Великая княгиня Елизавета, священномученик митрополит Владимир... В 1913 году вся Россия торжественно праздновала трехсотлетие Дома Романовых. После февральских торжеств в Петербурге и Москве, весной, Царская семья довершает поездку по древним среднерусским городам, история которых связана с событиями начала XVII века. На Государя произвели большое впечатление искренние проявления народной преданности — а население страны в те годы быстро увеличивалось: во множестве народа величие царю (Притч. 14, 28).


Россия находилась в это время на вершине славы и могущества: невиданными темпами развивалась промышленность, все более могущественными становились армия и флот, успешно проводилась в жизнь аграрная реформа — об этом времени можно сказать словами Писания: превосходство страны в целом есть царь, заботящийся о стране (Еккл. 5, 8). Казалось, что все внутренние проблемы в недалеком будущем благополучно разрешатся.

Но этому не суждено было осуществиться: назревала первая мировая война. Использовав как предлог убийство террористом наследника австро-венгерского престола, Австрия напала на Сербию. Император Николай II посчитал своим христианским долгом вступиться за православных сербских братьев...

19 июля (1 августа) 1914 года Германия объявила России войну, которая вскоре стала общеевропейской. В августе 1914 года необходимость помочь своей союзнице Франции заставила Россию начать слишком поспешное наступление в Восточной Пруссии, что привело к тяжелому поражению. К осени стало ясно, что близкого конца военных действий не предвидится. Однако с начала войны на волне патриотизма в стране затихли внутренние разногласия. Даже самые трудные вопросы становились разрешимыми — удалось осуществить давно задуманное Государем запрещение продажи спиртных напитков на все время войны. Его убеждение в полезности этой меры было сильнее всех экономических соображений.

Государь регулярно выезжает в Ставку, посещает различные секторы своей огромной армии, перевязочные пункты, военные госпитали, тыловые заводы — одним словом, все, что играло роль в ведении этой грандиозной войны. Императрица с самого начала посвятила себя раненым. Пройдя курсы сестер милосердия, вместе со старшими дочерьми — Великими княжнами Ольгой и Татьяной — она по несколько часов в день ухаживала за ранеными в своем царскосельском лазарете, помня, что требует Господь любить дела милосердия (Мих. 6, 8).

22 августа 1915 года Государь выехал в Могилев, чтобы принять на себя командование всеми вооруженными силами России. Император с начала войны рассматривал свое пребывание на посту Верховного главнокомандующего как исполнение нравственного и государственного долга перед Богом и народом: назначал пути им и сидел во главе и жил как царь в кругу воинов, как утешитель плачущих (Иов 29, 25). Впрочем, Государь всегда предоставлял ведущим военным специалистам широкую инициативу в решении всех военно-стратегических и оперативно-тактических вопросов.

С этого дня Император постоянно находился в Ставке, часто вместе с ним был и Наследник. Примерно раз в месяц Государь на несколько дней приезжал в Царское Село. Все ответственные решения принимались им, но в то же время он поручил Императрице поддерживать сношения с министрами и держать его в курсе происходящего в столице. Государыня являлась самым близким ему человеком, на которого всегда можно было положиться. Сама Александра Феодоровна занялась политикой не из личного честолюбия и жажды власти, как об этом тогда писали. Единственным ее желанием было быть полезной Государю в трудную минуту и помогать ему своими советами. Ежедневно она отправляла в Ставку подробные письма-донесения, что хорошо было известно министрам.

Январь и февраль 1917 года Государь провел в Царском Селе. Он чувствовал, что политическая обстановка становится все более и более натянутой, но продолжал надеяться на то, что чувство патриотизма все же возьмет верх, сохранял веру в армию, положение которой значительно улучшилось. Это вселяло надежды на успех большого весеннего наступления, которое нанесет решительный удар Германии. Но это хорошо понимали и враждебные государю силы.

Николай II

22 февраля Государь выехал в Ставку — этот момент послужил сигналом для врагов порядка. Им удалось посеять в столице панику из-за надвигавшегося голода, ведь во время голода будут злиться, хулить царя своего и Бога Своего (Ис. 8, 21). На следующий день в Петрограде начались волнения, вызванные перебоями с подвозом хлеба, они скоро переросли в забастовку под политическими лозунгами — «Долой войну», «Долой самодержавие». Попытки разогнать манифестантов не увенчались успехом. В Думе тем временем шли дебаты с резкой критикой правительства — но в первую очередь это были выпады против Государя. Претендующие на роль представителей народа депутаты словно забыли наставление первоверховного апостола: Всех почитайте, братство любите, Бога бойтесь, царя чтите (1 Пет. 2, 17).


25 февраля в Ставке было получено сообщение о беспорядках в столице. Узнав о положении дел, Государь посылает войска в Петроград для поддержания порядка, а затем сам отправляется в Царское Село. Его решение было, очевидно, вызвано и желанием быть в центре событий для принятия в случае необходимости быстрых решений, и тревогой за семью. Этот отъезд из Ставки оказался роковым. За 150 верст от Петрограда царский поезд был остановлен — следующая станция Любань была в руках мятежников. Пришлось следовать через станцию Дно, но и тут путь оказался закрыт. Вечером 1 марта Государь прибыл в Псков, в ставку командующего Северным фронтом генерала Н. В. Рузского.

В столице наступило полное безвластие. Но Государь и командование армией считали, что Дума контролирует положение; в телефонных переговорах с председателем Государственной думы М. В. Родзянко Государь соглашался на все уступки, если Дума сможет восстановить порядок в стране. Ответ был: уже поздно. Было ли это так на самом деле? Ведь революцией были охвачены только Петроград и окрестности, а авторитет Царя в народе и в армии был еще велик. Ответ Думы ставил Царя перед выбором: отречение или попытка идти на Петроград с верными ему войсками — последнее означало гражданскую войну в то время, как внешний враг находился в российских пределах.

Все окружающие Государя также убеждали его в том, что отречение — единственный выход. Особенно на этом настаивали командующие фронтами, требования которых поддержал начальник Генерального штаба М. В. Алексеев — в войске произошли страх и трепет и ропот на царей (3 Езд. 15, 33). И после долгих и мучительных размышлений Император принял выстраданное решение: отречься и за себя и за Наследника, ввиду его неизлечимой болезни, в пользу брата, Великого князя Михаила Александровича. Государь покидал верховную власть и главнокомандование как Царь, как воин, как солдат, до последней минуты не забывая о своем высоком долге. Его Манифест — это акт высочайшего благородства и достоинства.

8 марта комиссары Временного правительства, прибыв в Могилев, объявили через генерала Алексеева об аресте Государя и необходимости проследовать в Царское Село. В последний раз он обратился к своим войскам, призывая их к верности Временному правительству, тому самому, которое подвергло его аресту, к исполнению своего долга перед Родиной до полной победы. Прощальный приказ войскам, в котором выразились благородство души Государя, его любовь к армии, вера в нее, был скрыт от народа Временным правительством, запретившим его публикацию. Новые правители, одни других одолевая, вознерадели о царе своем (3 Езд. 15, 16) — они, конечно, боялись, что армия услышит благородную речь своего Императора и Верховного главнокомандующего.

В жизни Императора Николая II было два неравных по продолжительности и духовной значимости периода — время его царствования и время пребывания в заточении, если первый из них дает право говорить о нем как о православном правителе, исполнившем свои монаршие обязанности как священный долг перед Богом, о Государе, памятующем слова Священного Писания: Ты избрал мя еси царя людем Твоим (Прем. 9, 7), то второй период — крестный путь восхождения к вершинам святости, путь на русскую Голгофу...

Рожденный в день памяти святого праведного Иова Многострадального, Государь принял свой крест так же, как библейский праведник, перенес все ниспосланные ему испытания твердо, кротко и без тени ропота. Именно это долготерпение с особенной ясностью открывается в истории последних дней Императора. С момента отречения не столько внешние события, сколько внутреннее духовное состояние Государя привлекает к себе внимание. Государь, приняв, как ему казалось, единственно правильное решение, тем не менее переживал тяжелое душевное мучение. «Если я помеха счастью России и меня все стоящие ныне во главе ее общественные силы просят оставить трон и передать его сыну и брату своему, то я готов это сделать, готов даже не только царство, но и жизнь свою отдать за Родину. Я думаю, в этом никто не сомневается из тех, кто меня знает», — говорил Государь Генералу Д. Н. Дубенскому.

В самый день отречения, 2 марта, тот же генерал Шубенский записал слова министра Императорского Двора графа В. Б. Фредерикса: «Государю глубоко грустно, что его считают помехой счастью России, что его нашли нужным просить оставить трон. Его волновала мысль о семье, которая оставалась в Царском Селе одна, дети больны. Государь страшно страдает, но ведь он такой человек, который никогда не покажет на людях свое горе». Сдержан Николай Александрович и в личном дневнике. Только в самом конце записи на этот день прорывается его внутренне чувство: «Нужно мое отречение. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из Ставки прислали проект Манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный Манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого. Кругом измена и трусость и обман!»

Временное правительство объявило об аресте Императора Николая II и его Августейшей супруги и содержании их в Царском Селе. Арест Императора и Императрицы не имел ни малейшего законного основания или повода.

Валентин Серов. Портрет Императора Николая II. 1900 г.

Когда начавшиеся в Петрограде волнения перекинулись и на Царское Село, часть войск взбунтовалась, и громадная толпа бунтовщиков — более 10 тысяч человек — двинулась к Александровскому дворцу. Императрица в тот день, 28 февраля, почти не выходила из комнаты больных детей. Ей докладывали, что будут приняты все меры для безопасности дворца. Но толпа была уже совсем близко — всего в 500 шагах от ограды дворца был убит часовой. В этот момент Александра Феодоровна проявляет решимость и незаурядное мужество — вместе с Великой княжной Марией Николаевной она обходит ряды верных ей солдат, занявших оборону вокруг дворца и уже готовых к бою. Она убеждает их договориться с восставшими и не проливать крови. К счастью, в этот момент благоразумие возобладало. Последующие дни Государыня провела в страшной тревоге за судьбу Императора — до нее доходили лишь слухи об отречении. Только 3 марта она получила от него краткую записку. Переживания Императрицы в эти дни ярко описаны очевидцем протоиереем Афанасием Беляевым, служившим во дворце молебен: «Императрица, одетая сестрою милосердия, стояла подле кровати Наследника. Перед иконою зажгли несколько тоненьких восковых свечей. Начался молебен... О, какое страшное, неожиданное горе постигло Царскую семью! Получилось известие, что Государь, возвращавшийся из Ставки в родную семью, арестован и даже, возможно, отрекся от престола... Можно себе представить, в каком положении оказалась беспомощная Царица, мать с пятью своими тяжко заболевшими детьми! Подавив в себе немощь женскую и все телесные недуги свои, геройски, самоотверженно, посвятив себя уходу за больными, [с] полным упованием на помощь Царицы Небесной, она решила прежде всего помолиться пред чудотворною иконою Знамения Божьей Матери. Горячо, на коленях, со слезами просила земная Царица помощи и заступления у Царицы Небесной. Приложившись к иконе и подойдя под нее, попросила принести икону и к кроватям больных, чтобы и все больные дети сразу могли приложиться к Чудотворному Образу. Когда мы выносили икону из дворца, дворец уже был оцеплен войсками, и все находящиеся в нем оказались арестованными».


9 марта арестованного накануне Императора перевозят в Царское Село, где его с нетерпением ждала вся семья. Начался почти пятимесячный период неопределенного пребывания в Царском Селе. Дни проходили размеренно — в регулярных богослужениях, совместных трапезах, прогулках, чтении и общении с родными людьми. Однако при этом жизнь узников подвергалась мелочным стеснениям — Государю было объявлено А. Ф. Керенским, что он должен жить отдельно и видеться с Государыней только за столом, причем разговаривать только по-русски. Караульные солдаты в грубой форме делали ему замечания, доступ во дворец близких Царской семье лиц воспрещался. Однажды солдаты даже отняли у Наследника игрушечное ружье под предлогом запрета носить оружие.

Отец Афанасий Беляев, регулярно совершавший в этот период богослужения в Александровском дворце, оставил свои свидетельства о духовной жизни царскосельских узников. Вот как проходила во дворце служба утрени Великой пятницы 30 марта 1917 года. «Служба шла благоговейно и умилительно... Их Величества всю службу слушали стоя. Перед ними были поставлены складные аналои, на которых лежали Евангелия, так что по ним можно было следить за чтением. Все простояли до конца службы и ушли через общее зало в свои комнаты. Надо самому видеть и так близко находиться, чтобы понять и убедиться, как бывшая царственная семья усердно, по-православному, часто на коленях, молится Богу. С какою покорностью, кротостью, смирением, всецело предав себя в волю Божию, стоят за богослужением».

На следующий день вся семья исповедовалась. Вот как выглядели комнаты царских детей, в которых совершалось Таинство исповеди: «Какие удивительно по-христиански убранные комнаты. У каждой княжны в углу комнаты устроен настоящий иконостас, наполненный множеством икон разных размеров с изображением чтимых особенно святых угодников. Перед иконостасом складной аналой, покрытый пеленой в виде полотенца, на нем положены молитвенники и богослужебные книги, а также Святое Евангелие и крест. Убранство комнат и вся их обстановка представляют собой невинное, не знающее житейской грязи, чистое, непорочное детство. Для выслушивания молитв перед исповедью все четверо детей были в одной комнате...»

«Впечатление [от исповеди] получилось такое: дай, Господи, чтобы и все дети нравственно были так высоки, как дети бывшего Царя. Такое незлобие, смирение, покорность родительской воле, преданность безусловная воле Божией, чистота в помышлениях и полное незнание земной грязи — страстной и греховной, — пишет отец Афанасий, — меня привели в изумление, и я решительно недоумевал: нужно ли напоминать мне как духовнику о грехах, может быть, им неведомых, и как расположить к раскаянию в известных мне грехах».

Доброта и душевное спокойствие не оставляли Императрицу даже в эти самые трудные после отречения Государя от престола дни. Вот с какими словами утешения обращается она в письме к корнету С. В. Маркову: «Вы не один, не бойтесь жить. Господь услышит наши молитвы и Вам поможет, утешит и подкрепит. Не теряйте Вашу веру, чистую, детскую, останьтесь таким же маленьким, когда и Вы большим будете. Тяжело и трудно жить, но впереди есть Свет и радость, тишина и награда все страдания и мучения. Идите прямо вашей дорогой, не глядите направо и налево, и если камня не увидите и упадете, не страшитесь и не падайте духом. Поднимитесь снова и идите вперед. Больно бывает, тяжело на душе, но горе нас очищает. Помните жизнь и страдания Спасителя, и ваша жизнь покажется вам не так черна, как думали. Цель одна у нас, туда мы все стремимся, да поможем мы друг другу дорогу найти. Христос с Вами, не страшитесь».

В дворцовой Церкви или в бывших царских покоях отец Афанасий регулярно совершал всенощную и Божественную литургию, за которыми всегда присутствовали все члены Императорской семьи. После дня Святой Троицы в дневнике отца Афанасия все чаще и чаще появляются тревожные сообщения — он отмечает растущее раздражение караульных, доходящих порой до грубости по отношению к Царской семье. Не остается без его внимания и душевное состояние членов Царской семьи — да, все они страдали, отмечает он, но вместе со страданиями возрастали их терпение и молитва. В своих страданиях стяжали они подлинное смирение — по слову пророка: Скажи царю и царице: смиритесь... ибо упал с головы вашей венец славы вашей (Иер. 13, 18).

«...Ныне смиренный раб Божий Николай, как кроткий агнец, доброжелательный ко всем врагам своим, не помнящий обид, молящийся усердно о благоденствии России, верующий глубоко в ее славное будущее, коленопреклоненно, взирая на крест и Евангелие... высказывает Небесному Отцу сокровенные тайны своей многострадальной жизни и, повергаясь в прах пред величием Царя Небесного, слезно просит прощения в вольных и невольных своих прегрешениях», — читаем мы в дневнике отца Афанасия Беляева.

В жизни Царственных узников тем временем назревали серьезные изменения. Временное правительство назначило комиссию по расследованию деятельности Императора, но несмотря на все старания обнаружить хоть что-то, порочащее Царя, ничего не нашли — Царь был невиновен. Когда невиновность его была доказана и стало очевидно, что за ним нет никакого преступления, Временное правительство вместо того, чтобы освободить Государя и его Августейшую супругу, приняло решение удалить узников из Царского Села. В ночь на 1 августа они были отправлены в Тобольск — сделано это было якобы ввиду возможных беспорядков, первой жертвой которых могла сделаться Царская семья. На деле же тем самым семья обрекалась на крест, ибо в это время дни самого Временного правительства были сочтены.

30 июля, за день до отъезда Царской семьи в Тобольск, была отслужена последняя Божественная литургия в царских покоях; в последний раз бывшие хозяева своего родного дома собрались горячо помолиться, прося со слезами, коленопреклоненно у Господа помощи и заступления от всех бед и напастей, и в то же время понимая, что вступают они на путь, предначертанный Самим Господом Иисусом Христом для всех христиан: Возложат на вас руки и будут гнать вас, предавая в темницы, и поведут пред правителей за имя Мое (Лк. 21, 12). За этой литургией молилась вся Царская семья и их уже совсем малочисленная прислуга.

6 августа Царственные узники прибыли в Тобольск. Первые недели пребывания в Тобольске Царской семьи были едва ли не самыми спокойными за весь период их заточения. 8 сентября, в день праздника Рождества Пресвятой Богородицы, узникам позволили в первый раз отправиться в церковь. Впоследствии и это утешение крайне редко выпадало на их долю. Одним из самых больших лишений за время жизни в Тобольске было почти полное отсутствие всяких известий. Письма доходили с огромным опозданием. Что же касается газет, то приходилось довольствоваться местным листком, печатавшимся на оберточной бумаге и дававшим лишь старые телеграммы с опозданием на несколько дней, да и те чаще всего появлялись здесь в искаженном и урезанном виде. Император с тревогой следил за разверзавшимися в России событиями. Он понимал, что страна стремительно идет к гибели.

Убиение святаго царя Николая, святыя царицы Александры, царевича, царевен и слуг их

Корнилов предложил Керенскому ввести войска в Петроград, чтобы положить конец большевистской агитации, которая становилась изо дня в день все более угрожающей. Безмерна была печаль Царя, когда Временное правительство отклонило и эту последнюю попытку к спасению Родины. Он прекрасно понимал, что это было единственное средство избежать неминуемой катастрофы. Государь раскаивается в своем отречении. «Ведь он принял это решение лишь в надежде, что желавшие его удаления сумеют все же продолжать с честью войну и не погубят дело спасения России. Он боялся тогда, чтобы его отказ подписать отречение не повел к гражданской войне в виду неприятеля. Царь не хотел, чтобы из-за него была пролита хоть капля русской крови... Императору мучительно было видеть теперь бесплодность своей жертвы и сознавать, что, имея в виду тогда лишь благо родины, он принес ей вред своим отречением», — вспоминает П. Жильяр, воспитатель Цесаревича Алексея.


А между тем к власти в Петрограде уже пришли большевики — наступил период, о котором Государь написал в своем дневнике: «гораздо хуже и позорнее событий Смутного времени». Известие об октябрьском перевороте дошло до Тобольска 15 ноября. Солдаты, охранявшие губернаторский дом, прониклись расположением к Царской семье, и прошло несколько месяцев после большевистского переворота, прежде чем перемена власти стала сказываться на положении узников. В Тобольске образовался «солдатский комитет», который, всячески стремясь к самоутверждению, демонстрировал свою власть над Государем — то заставляют его снять погоны, то разрушают ледяную горку, устроенную для Царских детей: над царями он издевается, по слову пророка Аввакума (Авв. 1, 10). С 1 марта 1918 года «Николай Романов и его семейство переводятся на солдатский паек».

В письмах и дневниках членов Императорской семьи засвидетельствовано глубокое переживание той трагедии, которая разворачивалась на их глазах. Но эта трагедия не лишает Царственных узников силы духа, веры и надежды на помощь Божию.

«Тяжело неимоверно, грустно, обидно, стыдно, но не теряйте веру в Божию милость. Он не оставит Родину погибнуть. Надо перенести все эти унижения, гадости, ужасы с покорностью (раз не в силах наших помочь). И Он спасет, долготерпелив и многомилостив — не прогневается до конца... Без веры невозможно было бы жить...

Как я счастлива, что мы не за границей, а с ней [Родиной] все переживаем. Как хочется с любимым больным человеком все разделить, все пережить и с любовью и волнением за ним следить, так и с Родиной. Я чувствовала себя слишком долго ее матерью, чтобы потерять это чувство, — мы одно составляем, и делим горе и счастье. Больно она нам сделала, обидела, оклеветала... но мы ее любим все-таки глубоко и хотим видеть ее выздоровление, как больного ребенка с плохими, но и хорошими качествами, так и Родину родную...

Крепко верю, что время страданий проходит, что солнце опять будет светить над многострадальной Родиной. Ведь Господь милостив — спасет Родину...» — писала Императрица.

Страдания страны и народа не могут быть бессмысленными — в это твердо верят Царственные страстотерпцы: «Когда все это кончится? Когда Богу угодно. Потерпи, родная страна, и получишь венец славы, награду за все страдания... Весна придет и порадует, и высушит слезы и кровь, пролитые струями над бедной Родиной...

Много еще тяжелого впереди — больно, сколько кровопролитий, больно ужасно! Но правда должна окончательно победить...

Как же жить, если нет надежды? Надо быть бодрым, и тогда Господь даст душевный мир. Больно, досадно, обидно, стыдно, страдаешь, все болит, исколото, но тишина на душе, спокойная вера и любовь к Богу, Который Своих не оставит и молитвы усердных услышит и помилует и спасет...

...Сколько еще времени будет наша несчастная Родина терзаема и раздираема внешними и внутренними врагами? Кажется иногда, что больше терпеть нет сил, даже не знаешь, на что надеяться, чего желать? А все-таки никто как Бог! Да будет воля Его святая!»

Утешение и кротость в перенесении скорбей Царственным узникам дают молитва, чтение духовных книг, богослужение, Причащение: «...Господь Бог дал неожиданную радость и утешение, допустив нас приобщиться Святых Христовых Тайн, для очищения грехов и жизни вечной. Светлое ликование и любовь наполняют душу».

В страданиях и испытаниях умножается духовное ведение, познание себя, своей души. Устремленность к жизни вечной помогает переносить страдания и дает великое утешение: «...Все, что люблю, — страдает, счета нет всей грязи и страданиям, а Господь не допускает уныния: Он охраняет от отчаяния, дает силу, уверенность в светлое будущее еще на этом свете».

В марте стало известно, что в Бресте был заключен сепаратный мир с Германией. Государь не скрывал к нему своего отношения: «Это такой позор для России и это «равносильно самоубийству». Когда прошел слух, что немцы требуют от большевиков выдачи им Царской семьи, Императрица заявила: «Предпочитаю умереть в России, нежели быть спасенной немцами». Первый большевистский отряд прибыл в Тобольск во вторник 22 апреля. Комиссар Яковлев осматривает дом, знакомится с узниками. Через несколько дней он сообщает, что должен увезти Государя, уверяя, что ничего плохого с ним не случится. Предполагая, что его хотят отправить в Москву для подписания сепаратного мира с Германией, Государь, которого ни при каких обстоятельствах не покидало высокое душевное благородство (вспомним Послание пророка Иеремии: царь, показуяй свое мужество — Посл. Иер. 1, 58), твердо сказал: «Я лучше дам отрезать себе руку, чем подпишу этот позорный договор».

Наследник в это время был болен, и везти его было невозможно. Несмотря на страх за больного сына, Государыня принимает решение следовать за супругом; с ними отправилась и Великая княжна Мария Николаевна. Только 7 мая члены семьи, оставшиеся в Тобольске, получили известие из Екатеринбурга: Государь, Государыня и Мария Николаевна заключены в дом Ипатьева. Когда здоровье Наследника поправилось, остальные члены Царской семьи из Тобольска были также доставлены в Екатеринбург и заточены в том же доме, но большинство лиц, приближенных к семье, к ним допущено не было.

О екатеринбургском периоде заточения Царской семьи свидетельств осталось гораздо меньше. Почти нет писем. В основном этот период известен лишь по кратким записям в дневнике Императора и показаниям свидетелей по делу об убийстве Царской семьи. Особенно ценным представляется свидетельство протоиерея Иоанна Сторожева, совершавшего последние богослужения в Ипатьевском доме. Отец Иоанн служил там дважды в воскресные дни обедницу; в первый раз это было 20 мая (2 июня) 1918 года: «...диакон говорил прошения ектений, а я пел. Мне подпевали два женских голоса (думается, Татьяна Николаевна и еще кто-то из них), порой низким басом и Николай Александрович... Молились очень усердно...»

«Николай Александрович был одет в гимнастерку защитного цвета, таких же брюках, при высоких сапогах. На груди у него офицерский Георгиевский крест. Погон не было... [Он] произвел на меня впечатление своей твердой походкой, своим спокойствием и особенно своей манерой пристально и твердо смотреть в глаза...» — писал отец Иоанн.

Сохранилось немало портретов членов Царской семьи — от прекрасных портретов А. Н. Серова до поздних, сделанных уже в заточении, фотографий. По ним можно составить представление о внешности Государя, Императрицы, Цесаревича и Княжон — но в описаниях многих лиц, видевших их при жизни, особое внимание обычно уделяется глазам. «Он смотрел на меня такими живыми глазами...» — говорил о Наследнике отец Иоанн Сторожев. Наверное, наиболее точно можно передать это впечатление словами Премудрого Соломона: «В светлом взоре царя — жизнь, и благоволение его — как облако с поздним дождем...» В церковнославянском тексте это звучит еще выразительнее: «во свете жизни сын царев» (Притч. 16, 15).

Условия жизни в «доме особого назначения» были гораздо тяжелее, чем в Тобольске. Стража состояла из 12-ти солдат, которые жили в непосредственной близости от узников, ели с ними за одним столом. Комиссар Авдеев, закоренелый пьяница, ежедневно изощрялся вместе со своими подчиненными в измышлении новых унижений для заключенных. Приходилось мириться с лишениями, переносить издевательства и подчиняться требованиям этих грубых людей — в числе охранников были бывшие уголовные преступники. Как только Государь и Государыня прибыли в дом Ипатьева, их подвергли унизительному и грубому обыску. Спать Царской чете и Княжнам приходилось на полу, без кроватей. Во время обеда семье, состоящей из семи человек, давали всего пять ложек; сидящие за этим же столом охранники курили, нагло выпуская дым в лицо узникам, грубо отбирали у них еду.

Прогулка в саду разрешалась единожды в день, поначалу в течение 15-20 минут, а потом не более пяти. Поведение часовых было совершенно непристойным — они дежурили даже возле двери в туалет, причем не разрешали запирать двери. На стенах охранники писали нецензурные слова, делали неприличные изображения.

Рядом с Царской семьей оставались лишь доктор Евгений Боткин, который окружил узников заботой и был посредником между ними и комиссарами, пытаясь защищать их от грубости стражи, и несколько испытанных, верных слуг: Анна Демидова, И. С. Харитонов, А. Е. Трупп и мальчик Леня Седнев.

Вера заключенных поддерживала их мужество, давала им силу и терпение в страданиях. Все они понимали возможность скорого конца. Даже у Цесаревича как-то вырвалась фраза: «Если будут убивать, только бы не мучили...» Государыня и Великие княжны часто пели церковные песнопения, которые против воли слушал их караул. В почти полной изоляции от внешнего мира, окруженные грубыми и жестокими охранниками, узники Ипатьевского дома проявляют удивительное благородство и ясность духа.

В одном из писем Ольги Николаевны есть такие строки: «Отец просит передать всем тем, кто ему остался предан, и тем, на кого они могут иметь влияние, чтобы они не мстили за него, так как он всех простил и за всех молится, и чтобы не мстили за себя, и чтобы помнили, что то зло, которое сейчас в мире, будет еще сильней, но что не зло победит зло, а только любовь».

Даже грубые стражи понемногу смягчились в общении с заключенными. Они были удивлены их простотой, их покорила полная достоинства душевная ясность, и они вскоре почувствовали превосходство тех, кого думали держать в своей власти. Смягчился даже сам комиссар Авдеев. Такая перемена не укрылась от глаз большевистских властей. Авдеев был смещен и заменен Юровским, стража заменена австро-германскими пленными и выбранными людьми из числа палачей «чрезвычайки» — «дом особого назначения» стал как бы ее отделением. Жизнь его обитателей превратилась в сплошное мученичество.

1 (14) июля 1918 года отцом Иоанном Сторожевым было совершено последнее богослужение в Ипатьевском доме. Приближались трагические часы... Приготовления к казни делаются в строжайшей тайне от узников Ипатьевского дома.

Царица Александра

В ночь с 16 на 17 июля, примерно в начале третьего, Юровский разбудил Царскую семью. Им было сказано, что в городе неспокойно и поэтому необходимо перейти в безопасное место. Минут через сорок, когда все оделись и собрались, Юровский вместе с узниками спустился на первый этаж и привел их в полуподвальную комнату содним зарешеченным окном. Все внешне были спокойны. Государь нес на руках Алексея Николаевича, у остальных в руках были подушки и другие мелкие вещи. По просьбе Государыни в комнату принесли два стула, на них положили подушки, принесенные Великими княжнами и Анной Демидовой. На стульях разместились Государыня и Алексей Николаевич. Государь стоял в центре рядом с Наследником. Остальные члены семьи и слуги разместились в разных частях комнаты и приготовились долго ждать — они уже привыкли к ночным тревогам и разного рода перемещениям. Между тем в соседней комнате уже столпились вооруженные, ожидавшие сигнала убийцы. В этот момент Юровский подошел к Государю совсем близко и сказал: «Николай Александрович, по постановлению Уральского областного совета вы будете расстреляны с вашей семьей». Эта фраза явилась настолько неожиданной для Царя, что он обернулся в сторону семьи, протянув к ним руки, затем, как бы желая переспросить, обратился к коменданту, сказав: «Что? Что?» Государыня и Ольга Николаевна хотели перекреститься. Но в этот момент Юровский выстрелил в Государя из револьвера почти в упор несколько раз, и он сразу же упал. Почти одновременно начали стрелять все остальные — каждый заранее знал свою жертву.


Уже лежащих на полу добивали выстрелами и ударами штыков. Когда, казалось, все было кончено, Алексей Николаевич вдруг слабо застонал — в него выстрелили еще несколько раз. Картина была ужасна: одиннадцать тел лежало на полу в потоках крови. Убедившись, что их жертвы мертвы, убийцы стали снимать с них драгоценности. Затем убитых вынесли на двор, где уже стоял наготове грузовик — шум его мотора должен был заглушить выстрелы в подвале. Еще до восхода солнца тела вывезли в лес в окрестности деревни Коптяки. В течение трех дней убийцы пытались скрыть свое злодеяние...

Большинство свидетельств говорит об узниках Ипатьевского дома как о людях страдающих, но глубоко верующих, несомненно покорных воле Божией. Несмотря на издевательства и оскорбления, они вели в доме Ипатьева достойную семейную жизнь, стараясь скрасить угнетающую обстановку взаимным общением, молитвой, чтением и посильными занятиями. «Государь и Государыня верили, что умирают мучениками за свою родину, — пишет один из свидетелей их жизни в заточении, воспитатель Наследника Пьер Жильяр, — они умерли мучениками за человечество. Их истинное величие проистекало не из их царского сана, а от той удивительной нравственной высоты, до которой они постепенно поднялись. Они сделались идеальной силой. И в самом своем уничижении они были поразительным проявлением той удивительной ясности души, против которой бессильны всякое насилие и всякая ярость и которая торжествует в самой смерти».

Вместе с Императорской семьей были расстреляны и их слуги, последовавшие за своими господами в ссылку. К ним, помимо расстрелянных вместе с Императорской семьей доктором Е. С. Боткиным, комнатной девушкой Императрицы А. С. Демидовой, придворным поваром И. М. Харитоновым и лакеем А. Е. Труппом, принадлежали убиенные в различных местах и в разные месяцы 1918 года генерал-адъютант И. Л. Татищев, гофмаршал князь В. А. Долгоруков, «дядька» Наследника К. Г. Нагорный, детский лакей И. Д. Седнев, фрейлина Императрицы А. В. Гендрикова и гофлектрисса Е. А. Шнейдер.

Вскоре, после того как было объявлено о расстреле Государя, Святейший Патриарх Тихон благословил архипастырей и пастырей совершать о нем панихиды. Сам Святейший 8 (21) июля 1918 года во время богослужения в Казанском соборе в Москве сказал: «На днях свершилось ужасное дело: расстрелян бывший Государь Николай Александрович... Мы должны, повинуясь учению слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил его. Мы знаем, что он, отрекшись от престола, делал это, имея в виду благо России и из любви к ней. Он мог бы после отречения найти себе безопасность и сравнительно спокойную жизнь за границей, но не сделал этого, желая страдать вместе с Россией. Он ничего не предпринимал для улучшения своего положения, безропотно покорился судьбе».

Почитание Царской семьи, начатое уже Святейшим Патриархом Тихоном в заупокойной молитве и слове на панихиде в Казанском соборе в Москве по убиенному Императору через три дня после екатеринбургского убийства, продолжалось — несмотря на господствовавшую идеологию — на протяжении нескольких десятилетий советского периода нашей истории.

Алексий Цесаревич

Многие священнослужители и миряне втайне возносили к Богу молитвы о упокоении убиенных страдальцев, членах Царской семьи. В последние годы во многих домах в красном углу можно было видеть фотографии Царской Семьи, во множестве стали распространяться и иконы с изображением Царственных мучеников. Составлялись обращенные к ним молитвословия, литературные, кинематографические и музыкальные произведения, отражающие страдание и мученический подвиг Царской семьи. В Синодальную Комиссию по канонизации святых поступали обращения правящих архиереев, клириков и мирян в поддержку канонизации Царской семьи — под некоторыми из таких обращений стояли тысячи подписей. К моменту прославления Царственных мучеников накопилось огромное количество свидетельств о их благодатной помощи — об исцелениях больных, соединении разобщенных семей, защите церковного достояния от раскольников, о мироточении икон с изображениями Императора Николая и Царственных мучеников, о благоухании и появлении на иконных ликах Царственных мучеников пятен кровавого цвета.


Одним из первых засвидетельствованных чудес было избавление во время гражданской войны сотни казаков, окруженных в непроходимых болотах красными войсками. По призыву священника отца Илии в единодушии казаки обратились с молитвенным воззванием к Царю-мученику, Государю Российскому — и невероятным образом вышли из окружения.

В Сербии в 1925 году был описан случай, когда одной пожилой женщине, у которой двое сыновей погибли на войне, а третий пропал без вести, было видение во сне Императора Николая, который сообщил, что третий сын жив и находится в России — через несколько месяцев сын вернулся домой.

В октябре 1991 года две женщины поехали за клюквой и заблудились в непроходимом болоте. Надвинулась ночь, и болотная трясина могла бы легко затянуть неосторожных путешественниц. Но одна из них вспомнила описание чудесного избавления отряда казаков — и по их примеру стала усердно молить о помощи Царственных мучеников: «Убиенные Царственные мученики, спасите нас, рабу Божию Евгению и Любовь!» Внезапно в темноте женщины увидели светящийся сук от дерева; ухватившись за него, выбрались на сухое место, а затем вышли на широкую просеку, по которой дошли до деревни. Примечательно, что вторая женщина, также свидетельствовавшая об этом чуде, была в то время еще далеким от Церкви человеком.

Учащаяся средней школы из города Подольска Марина — православная христианка, особо почитающая Царскую Семью — чудесным заступничеством Царских детей была избавлена от хулиганского нападения. Нападавшие трое молодых людей хотели затащить ее в машину, увезти и обесчестить, но внезапно в ужасе бежали. Позднее они признались, что увидели Императорских детей, которые заступились за девушку. Это произошло накануне праздника Введения во храм Пресвятой Богородицы в 1997 году. Впоследствии стало известно, что молодые люди покаялись и в корне изменили свою жизнь.

Датчанин Ян-Майкл в течение шестнадцати лет был алкоголиком и наркоманом, причем пристрастился к этим порокам с ранней молодости. По совету добрых знакомых в 1995 году он отправился в паломническую поездку по историческим местам России; попал он и в Царское Село. На Божественной литургии в домовой церкви, где некогда молились Царственные Мученики, он обратился к ним с горячей мольбой о помощи — и почувствовал, что Господь избавляет его от греховной страсти. 17 июля 1999 года он принял православную веру с именем Николай в честь святого Царя-мученика.

Московский врач Олег Бельченко 15 мая 1998 года получил в подарок икону Царя-мученика, перед которой практически ежедневно молился, и в сентябре стал замечать на иконе небольшие пятна кровавого цвета. Олег принес икону в Сретенский монастырь; во время молебна все молящиеся почувствовали от иконы сильное благоухание. Икона была перенесена в алтарь, где находилась в течение трех недель, причем благоухание не прекращалось. Позднее икона побывала в нескольких московских храмах и монастырях; было многократно засвидетельствовано мироточение от этого образа, свидетелями которого были сотни прихожан. В 1999 году чудесным образом у мироточивой иконы Царя-мученика Николая II исцелился от слепоты 87-летний Александр Михайлович: сложная глазная операция почти не помогла, но когда он с горячей молитвой приложился к мироточивой иконе, а служивший молебен священник покрыл его лицо полотенцем со следами мира, наступило исцеление — зрение вернулось. Мироточивая икона побывала в ряде епархий — Ивановской, Владимирской, Костромской, Одесской... Везде, где побывала икона, были засвидетельствованы многочисленные случаи ее мироточения, а двое прихожан одесских храмов сообщили о исцелении от болезни ног после молитвы перед иконой. Из Тульчинско-Брацлавской епархии сообщили о случаях благодатной помощи по молитвам пред этой чудотворной иконой: от тяжелого гепатита была исцелена раба Божия Нина, получила исцеление сломанной ключицы прихожанка Ольга, от тяжелого поражения поджелудочной железы исцелилась раба Божия Людмила.

Во время Юбилейного Архиерейского Собора прихожанки строящегося в Москве храма в честь преподобного Андрея Рублева собрались для совместной молитвы Царственным мученикам: один из приделов будущего храма планируется освятить в честь новомучеников. При чтении акафиста молящиеся почувствовали сильное благоухание, исходившее от книг. Это благоухание продолжалось в течение нескольких дней.

К Царственным страстотерпцам многие христиане обращаются ныне с молитвой о укреплении семьи и воспитании детей в вере и благочестии, о сохранении их чистоты и целомудрия — ведь во время гонений Императорская семья была особенно сплоченной, пронесла несокрушимую веру православную чрез все скорби и страдания.

Память святым страстотерпцам Императору Николаю, Императрице Александре, их чадам - Алексию, Ольге, Татиане, Марии и Анастасии совершается в день их убиения 4 (17) июля, и в день соборной памяти новомучеников и исповедников Российских 25 января (7 февраля), если этот день совпадает с воскресным днем, а если не совпадает, то в ближайшее воскресение после 25 января (7 февраля).


Московские епархиальные ведомости. 2000. №10-11. С. 20-33.

17 июля 2009 года Память святых Царственных страстотерпцев 4/17 июля
pravoslavie.ru›Встреча с Православием›Воспитание

 

Чудо о сухих ветвях
Наталия Ганина5 марта 2008 г. Источник: Правая. RU






За 90 лет нам крепко внушили, что убийство Святых Царственных Мучеников не вызвало у народа (как тогда говорилось, «масс») никакого сожаления. И мы до сих пор верим. Все ведь читали «Расстрел Царя» в записных книжках М. И. Цветаевой... Там – на московской улице – народ безмолвствует.

Но рядом (по свидетельству того же поэта) оказывается, что была «Москва подпольная», которая еще в апреле 1917 г. «чуть свет» спешила в церкви, ставила свечи и подавала записки «за живот, за здравие // Раба Божьего – Николая».

А там, где приподнимается хотя бы край завесы (защитной, дымовой), встает иное. Выясняется, что даже ложное известие о расстреле Царя вызвало в Киеве (городе, тогда еще не скованном террором) волну народного горя: «В назначенный день, – вспоминал архимандрит из Александро-Невской Лавры Владимiр, – в 9 часов утра храм был наполнен молящимися. в нем и кругом него собралось 230 тысяч народа… И вот как в ожидании службы народ выражал свою печаль воплями и плачем, так теперь, при объявлении о ложности слуха, он выразил свою радость пением: “Боже, Царя храни…”, “Спаси, Господи…” До моего отъезда из Киева более не получалось известий о кончине бывшего Императора, и по просьбе народа было совершено молебствование о здравии бывшего Государя».

После получения в Киеве действительного известия об убийстве Царственных мучеников панихиду служили в соборе. «… В середине июля 1918 г., – свидетельствовал очевидец, – город облетела страшная весть о том, что в Екатеринбурге совершилось величайшее злодеяние: убит Царь и вся Его Семья. Как громом поразило это известие русских людей. Бросились проверять эти сведения всюду, где могли, но увы, надежды на неверность их как-то сразу пали… По инициативе русских людей в Софийском соборе состоялась торжественная панихида по убитым…» Объявления о панихиде были расклеены ночью. Утром же «не только собор, но и прилегающий к собору большой погост и площадь были заполнены русским людьми, явившимися отдать последний долг Тому, Кто жизнь свою не побоялся отдать за счастье Своего народа. Величественное зрелище представлял в тот день Софийский собор, и хотя украинские газеты на другой день и сообщили, что панихида была организована исключительно русскими черносотенцами, генералами и придворными, но это была чистая неправда; наоборот, храм был полон… простым рабочим людом, пришедшим помолиться об упокоении своего Царя, несмотря на будний день и рабочий час».

А святитель Иоанн Шанхайский оставил поразительные воспоминания о панихиде в начале июля (ст.ст. ) 1918 г. в Харькове, где весь собор наполнился воплем и рыданием народа о Государе.

Да, – «Плач Земли Русской по Супругу ее убиенному». Да, – именно «из толщи народной».

Оттуда же и странники, в 1919 г. распространявшие книжку «О великом новопреставленном мученике Николае» (Пензенская губерния, Нижнеломовский уезд). Оттуда же и сотня казаков со священником о. Илией, молитвенно воззвавшие к Царской Семье: «А вот молитвами Их и выйдем… А вот и прославлены Они… Сами слыхали, как народ прославил Их. Божий народ…». И в той же толще (судеб, времени, земли) – видение матроса Силаева (1919 г.) и икона Святых Царственных Мучеников в Святогорском монастыре на р. Донце, в 18 верстах от г. Изюма Харьковской губернии (1932 г.).

Царственные Лики на высоком меловом утесе.

Мы знаем о тяжелом помрачении, охватившем всех подданных Русского Царя и приведшем к клятвопреступному февралю 1917 года. Потому любое проявление безсердечия и равнодушия в отношении Святых Царственных Мучеников – будь то нежелание лидера Белого движения служить панихиду по Царю или опьянение «хорошей жизнью» в Москве 30-х годов – в общем, неудивительно. И то, что прекрасный русский поэт Николай Рубцов еще в 1963 г. по инерции говорит: «Не жаль мне, не жаль мне растоптанной Царской короны» («не», которое я всегда читаю как «но») – неудивительно. Удивительно другое: память и любовь, пробивающаяся из-под спуда.

«Из-под каких развалин говорю,

Из-под какого я кричу обвала…»

Это нечто более прочное, чем собственная наша (индивидуальная, земная) память и любовь. Ведь тот же Николай Рубцов, на словах отрекшись от жалости к Царской короне, на деле видит ее – и растоптанную, и встающую в лучах над Россией. Помнит? Забыл? Нет – недвижим, спит, а во сне видит всё. Или слышит голос.

Для русской эмиграции эта великая иррациональность была исключена: «Двуглавый орел», «Русская летопись», воспоминания о Государе и Государыне пишутся и издаются на свободе, осмысленно, сознательно. В России же («Р.С.Ф.С.Р») всё не так: человек ничего не пишет и будто бы даже не вспоминает, а просто – как, например, москвичи Бурдаков (Василий; хорошее имя, «царский») и Тенберг (имени не знаю) – хранит дома Царские портреты и идет за это в Сибирь (1929 г.). Причем на закономерный вопрос следователя: «Спрашивается – лояльно настроенный к советской власти человек стал бы держать такой портрет в полной сохранности на протяжении двадцати лет существования советской власти?» безвестный Тенберг закономерным образом отвечает: «Конечно, советский человек этого бы не сделал. Я же объясняю у меня нахождение этого портрета тем, что я его забыл». Где «советский человек», где «я», где «Царь» – абсурд эпохи, кубизм допроса, но портрет тем не менее был, и в Сибирь человек пошел. Впрочем, упомянутый выше В. Бурдаков просто хранил дома целый альбом с портретами Царской Семьи и Царских министров (не у всякого и в эмиграции были!) и вообще никак этого не объяснял.

Но Лик, брезживший во сне, в летаргии, в свой час видели и наяву.

Иеромонах Феодорит (Феодор Иванович Валиков, р. 1924), священник храма в г. Локия Псковской области (декабрь 1996): «… Наступил 1945 год. Однажды, как только бои у рейхстага закончились, на автомашине, на полуторке, он с о своим начальником (полковником) подъехал к зданию рейхстага. Попутчик остался в кабине, а Феодор попросился: “Я схожу, в рейхстаг-то?” – “Ладно, сходи”. – Прошел Феодор первые ступени рейхстага, “приступочки четыре”, и вдруг увидел: перед ним “Царь Николай Второй во весь рост встал”. Одет был Царь как военный, в форму полковника, на боку была шашка, на плечах погоны. “А у меня, – говорит отец Феодорит, – соображения-то такого не было… и я… прошел на второй этаж”. А когда спускаться стал, Государя уже не было. Батюшка сожалел, что не остановился перед Государем и не встал перед ним на колени. Тогда Государь, может быть, сказал бы слово ему. Отец Феодорит объясняет причину явления так, что тогда у нас вели борьбу против царизма, и вот явился Государь, чтобы показать, кто он есть, что он начальник войска».

Да, это Он. И не мы Его помнили, а Он нас помнил. И это любовь, которая, по слову Святой Царицы-Мученицы, ломает стены.

«Несокрушимая Царская любовь» (праведный старец Николай Псковоезерский) .

Потому и заповедал старец Николай каждому русскому человеку иметь перед глазами постоянно слова:

«Плачь, Русская Земля, слезами горькими и жгучими… Рыдай и бейся, потому что предала ты Царя Благочестивого!»

И здесь оказывается, что равнодушие к подвигу Святых Царственных Мучеников – вовсе не «такое современное состояние духа», а результат действия зла, бывшего или сущего. «Добро и зло вечно противостоят, “ничейной” земли нет!» (старец Николай). И это не только в 1918, 1998 или 2008 году, но и всегда. Одни рыдают на панихиде, а другие бредут в кабак. Одни рвутся спасать Царя и пишут письма Царственному Узнику, а другие готовы Его убить или позволить Его убить. Одни до 1929 г. хранят Царские портреты и в Сибирь за это идут, а другие в 1917-м на этих портретах глаза выкалывают!

… Одни Бога благодарят за прославление Святых Царственных Мучеников, а другие беcпокоятся, что Царя признали святым. Вот, например, председатель правления общества «Мемориал» Арсений Рогинский сетует, что прославление Царственных Мучеников «вызывает двойственные чувства и порождает сложности… Мой знакомый школьный учитель, глубоко верующий православный человек, признался мне, что не очень понимает, как ему теперь преподавать историю России при Николае. Он для него – святой». Но ведь, по мнению Рогинского и его знакомого, «уж больно много было у Николая таких решений, которые трагически сказались на судьбах других людей, на судьбе страны, которой ему было доверено править. Но все-таки – святой. Как тут быть?». Таким образом, человеколюбивый Рогинский считает, что школьного учителя лучше было бы не смущать. А то, глядишь, учитель (как можно понять, человек вдумчивый) еще и до истинной причины «Кровавого воскресенья» докопается, и узнает, кто японскую войну финансировал, и благосостояние в 1913 году с 1933-м сравнит, и об успехах России в Первой мировой войне вычитает. А тут еще подкинет кто-нибудь известную фразу Черчилля о том, что России оставался только шаг до победы, но у нее эту победу вырвали… А учитель еще и детям расскажет…

Или, например, один из любочестия (то есть из благоговения, по слову старца Паисия Святогорца) думает, что Святым Царственным Мученикам у нас воздают недостаточно чести, а другой пишет такое… Вот какое: «Недавно в никониянской среде широко праздновалась память убиенного последнего царя Николая II, которая становится всё более значимой в сравнении с уходящей в “агиологическую тень” памятью перенесения мощей преп. Сергия. Всё больше новых святых в народном сознании затмевает старых святых…» Интересно, конечно, что у такого автора святость связана исключительно с тенью и затмением (затмеванием?), но цитировать всё равно противно.

И еще один пример. Готовя эти заметки, я стала наводить справки, много ли у нас сейчас в России храмов (или престолов в храмах) во имя Святых Царственных Мучеников. При том, что это связано в первую очередь с возможностью построить храм или освятить еще один престол (об иконах Св. Царственных Мучеников речи не идет), оказалось – не менее десяти, и еще несколько строятся. География: Подмосковье – Санкт-Петербург и Ленинградская область (на настоящее время больше всех) – Екатеринбург – Рязань – Саратов – Ярославль – Саров – Калмыкия – Казахстан. Но вот какая недавно была история. В Санкт-Петербурге заложен храм во имя Святого Царя-Мученика на Поклонной горе, близ м. «Озерки» и «Удельная». Там в 2002 г. был установлен Крест, освященный прот. Геннадием Коршуном, и с тех пор еженедельно по пятницам и по всем Царским дням у Креста читался акафист св. Царственным Мученикам. В ночь на 11 июня, 2007 г., накануне дня рождения св. Вел. Княжны Татианы, крест был сломан. Как сообщила Л. Николаевская, в местном отделении милиции заявление принять отказались, сославшись на то, что «крест сломало ветром»… Люди молятся на этом месте уже пять лет. Разве это «ничейная земля»?

В заключение привожу свидетельство, по которому и названы эти заметки. Это одно из недавних чудес Святых Царственных Мучеников. «Радостная весть. Вечером, 4 января 2007 года, на аналое, рядом с иконой св. Царственных мучеников в храме Преображения Саввино-Сторожевского монастыря, дети нашли цветы, выросшие на совершенно засохших ветках. Накануне Рождества Христова мальчики из монастырского приюта пришли готовить праздничное представление в храм, последняя служба в котором была на Покров; то есть около 3-х месяцев лежали веточки в хорошо отапливаемом, сухом помещении. Семь зеленых цветочков (число мучеников!), похожих на розочки, в диаметре от 1 до 2-х сантиметров, распустились в нижней части абсолютно сухого растения, причем цветы и ветки оказались разных видов.

В это время в соборе Рождества Богородицы проходило вечернее Богослужение 10-ти мученикам Критским. Художник, помогавший детям в оформлении праздника, придя на службу с радостной вестью, был как громом поражен, когда, только войдя в храм, тут же услышал слова тропаря: “Многочудный Крит почтим, процветший честные цветы, Христовы бисеры, мучеников сорасленых, десять бо суть числом, блаженнии, иже весь идольский народ посрамиша, темже и венцы прияша, добледушнии”. Не веря своим ушам, на ватных ногах он подошел к клиросу и еще раз ошеломленно прочитал тропарь.

Тут же пришло на память известное чудо, происходящее каждый год в той же Греции на острове Кефалония. На Благовещение цветами украшают икону Богородицы и оставляют их под стеклом без воды и света. Они засыхают. Но через полгода на праздник Успения из засохших стеблей распускаются белоснежные лилии, которые раздают народу. Как не вспомнить тут и Мамврийский дуб. По преданию, когда он засохнет, наступят последние времена. В один год его посчитали уже засохшим, но тут из-под корня выросли новые стебельки, что связали с прекращением гонений и подъемом веры в России.

Икону и веточки поместили в киот. Правда, к этому времени осталось лишь четыре цветочка. Один цветочек оторвался от веточки и сейчас, спустя три месяца, из него выросло небольшое растение. Остальные же цветочки, находясь за стеклом в темном приделе, совершенно не изменились (неожиданно к Страстной седмице Великого поста, то есть через полгода после Покрова, из середины цветочков вдруг выросли стебельки длиной от 1 до 3 см).

С благословения наместника, о. Саввы, икону перенесли в собор Рождества Богородицы в придел преподобного Саввы. Саввин монастырь на протяжении нескольких веков являлся царским Богомольем. Преподобный Савва Сторожевский – издревле почитаемый молитвенник о Царях, Богом избранных. И вот, в самом начале юбилейного года, 600-летьия преставления преподобного Саввы, в его монастыре прославляется «царская» икона. Зеленый цвет считается цветом преподобных отцов, преподобного Саввы. Известно, как тяжело вырастить зеленую розу. Она требует особых условий и очень прихотлива. Так и монастырь, как особая теплица для взращивания плодов духа. Думается, что явление этих зеленых цветов на иконе Царственных мучеников в обители преподобного Саввы в юбилейный год – свидетельство общей молитвы святых за наш монастырь и за всех, почитающих их. Насельники монастыря относятся к этому событию как к знамению милости Божией, благословению и ободрению живущей здесь братии. А в символическом смысле значение этого чуда может заключаться также и в том, что в нынешних, хотя далеко не идеальных условиях вполне возможны, при Божием содействии, произрастания цветов духовных – то есть христианских (и в том числе монашеских) добродетелей; было бы к тому искреннее наше желание и стремление. Самое же отрадное – это то, что наши небесные покровители не безучастны к нам, но находятся в духовном общении с нами. Они напоминают нам о себе посредством своих дивных чудес, желая, чтобы мы призывали их на помощь в своих молитвах, воспоминали и чтили их труды и подвиги и по силам подражали бы им.

И еще хочется заметить, что Бог поругаем не бывает. Когда исчезает сама память о нечестивых богоборцах, пытавшихся предать забвению подвиг Христовых мучеников, тогда вновь открывается слава святых, в светлых и исполненных благой радости и надежды знамениях, к утверждению верных.

Молитвами святых Царственных страстотерпцев: Государя Императора Николая, Императрицы Александры, Цесаревича Алексия, Великих Княжен Ольги, Татианы, Марии и Анастасии и преподобного отца нашего Саввы, да сохранит Господь державу нашу Российскую в Православии и благочестии до скончания века. Аминь.

Пасха 26 марта/8 апреля 2007 по Р.Х.Братия Саввино-Сторожевского монастыряг. Звенигород».

Мне довелось услышать об этом чуде еще до опубликования письма братии Саввино-Сторожевского монастыря. Я видела сделанную в то время фотографию расцветших сухих ветвей у иконы Святых Царственных Мучеников, а потом и сами ветви в киоте у иконы.

Процветшие сухие ветви… Об этом можно многое сказать. Тут и знаменитый расцветший жезл вспоминается: там легенда, а здесь быль… Но об этом пусть каждый сам думает.

А всем нам – слова старца Николая Псковоезерского: «Бедная Россия! Сколько она терпит… Враг постоянно воюет против нее, насылая войну… Но Господь Россию помилует, только надо всем неустанно просить Царя-Мученика Николая… За Его святую Любовь и молитвы помилует… Он так любит Россию, а Господь приемлет Его, Царя, молитвы за Русь…».

«Грешно Господа учить, наказывать Ему нас или нет… А просить всем надо Царя-Мученика Николая… Он – неизменный Хозяин России, у Царя Николая и власть над ней… Он умолит Бога, чтобы не было войны… Царь Николай знает, что нам нужно… Царь – Мученик… Он молится о нас слезно».

И поверх всего, поверх всех недоумений и уныний:

«– Отче! Воскреснет ли Россия?

– А она и не умирала!».pravoslavie.ru›СМИ›156.htm 

Новые чудеса преподобного Сергия Радонежского
Часть 3. Истории священников

Диакон Валерий Духанин








Части 1, 2

В этой части собраны истории как тех священников, которые стали свидетелями чудес Преподобного Сергия, так и тех, кто обратился к Богу и принял священный сан в результате чудесного вмешательства Преподобного.

Огоньки на раке


Патриарший молебен у раки с мощами преподобного Сергия


«

Вся рака покрыта блестящими огоньками, как в Иерусалиме на гробе Господнем
»

Священник, посетивший Лавру и побывавший рано утром на братском молебне, потом с удивлением говорил: «Надо же, а я и не знал, что у вас тут в Лавре такое чудо бывает. Подхожу после братского молебна к святым мощам Сергия, а вся рака покрыта блестящими огоньками, прямо как в Иерусалиме на гробе Господнем».

Как правило, подаваемые чудеса и знамения имеют глубоко личный характер, поэтому не всегда мы можем понять до конца, почему чудо было явлено человеку именно таким образом, а не иным. От святых мощей аввы Сергия обильно изливается благодать Божия, и это может быть выражено каким-либо знамением или чудом. Подобные чудеса говорят о том, что преподобный Сергий действительно рядом с нами, он слышит всех, кто обращается к нему, помощь получают все, но не всегда так, как этого хотим лично мы. Для православного христианина нет смысла специально искать знамений и чудес: «Блаженны не видевшие и уверовавшие» (Ин. 20: 29). Благодать Божия подается каждому, кто с верой, покаянием и искренним сердцем молится преподобному Сергию.

Что такое мощи?

Иеромонах Стефан (в миру Андрей), преподаватель духовной семинарии, рассказал, как, воцерковляясь в конце 1980-х годов, не имея еще должного представления о духовной жизни, услышал о преподобном Сергии Радонежском и решил поехать в Лавру.
«

Вот иду я к мощам Сергия. Но это ведь кости. Как же так?
»

Найдя Троицкий собор, он прошел внутрь и вслед за другими паломниками направился к раке Преподобного. Подходя, Андрей задумался: «Вот я иду к мощам Сергия. Но что такое мощи? Это ведь кости. Как же так?» В душе было недоумение, но Андрей все равно желал подойти.


Рака с мощами преподобного Сергия Радонежского



Прикладываясь к раке, он вдруг почувствовал, как его словно пробрало током, а на душе стало хорошо. Это произошло весьма неожиданно и убедило Андрея, что мощи святых — не просто косточки, но та благодать, которую святые стяжали при жизни.

Вот эта благодать Святого Духа привлекала Андрея больше, чем всё остальное, особенно ему казалось, что самое главное, подлинное, настоящее — в монастыре, он отказался от поступления в университет, устроился трудиться в Черниговском скиту Лавры, затем поступил в семинарию, Академию, где и принял монашеский постриг, став одним из чад преподобного Сергия, совершающим служение в Николо-Угрешском монастыре.

«Как будто кто-то повел за руку»
«

Отец Юлий вдруг направился к иконе преподобного Сергия
»

Протоиерей Юлий Кустанов, некогда учившийся в Лавре в Московских духовных школах, нес служение настоятеля в Благовещенском храме города Миасса. 8 октября 2012 года, в день памяти преподобного Сергия, он отслужил Литургию и решил, как и всегда по праздникам, обратиться с проповедью к прихожанам. Всегда неукоснительно он проповедовал, как полагается с амвона. Но впервые за всё свое священническое служение он вдруг сошел с амвона и направился произнести проповедь возле иконы преподобного Сергия внутри храма. Он пошел, как будто кто-то повел его за руку.


Врезавшийся в Благовещенский храм автомобиль. Миасс



Вскоре, во время его проповеди произошло почти невероятное дело. На прилегавшей улице двое пьяных молодых людей разогнали автомобиль ВАЗ 2114 до огромной скорости и, взлетев с пригорка у храма, врезались в деревянную стену церкви на высоте 1,5 — 2 метра. Удар пришелся ближе к алтарю, массивные деревянные балки (брус) полетели через амвон, как раз через то место, где должен был по обыкновению проповедовать батюшка. Иконостас был сломан, а опорный столб у солеи выбит с места. Если бы там находился священник, то он не избежал бы тяжелых травм, а, может быть, даже и смерти. Но милостью Божией никто не пострадал, включая пьяных людей в автомобиле. Прихожане сказали отцу Юлию: «Батюшка, Вас спас Сам Господь».

Молитва перед экзаменами

Студент медицинского института, Павел, всегда перед экзаменами горячо молился преподобному Сергию, и даже самые сложные — по биохимии, гистологии — он сдавал на пятерки. В институте были преподаватели, которым вообще невозможно было сдать на отлично, но иногда получалось так, что на момент ответа Павла, такому преподавателю надо было выйти по какой-то причине, так что принимал ассистент, либо же попадался билет, который Павел знал лучше всего. Господь являл ему очевидную помощь, призывая к Себе, и впоследствии этот студент стал монахом, совершающим свое служение в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре.

Семинарист нашёл матушку
«

Какую девушку первой встречу в Троицком соборе, та и будет моей невестой
»

В Московской Духовной Академии как-то отмечалось редкое событие — пятидесятилетие выпуска, съехались однокурсники отца Кирилла (Павлова), и один протоиерей-выпускник рассказал, как он встретился со своей матушкой. Будучи студентом семинарии в советское время, он не знал, где же найти подходящую невесту. Тогда он помолился и решил: какую девушку первой встречу в Троицком соборе, та пусть будет моей невестой. Зашел в собор, действительно встретил девушку, познакомился с ней и вскоре они повенчались, прожив после этого благополучно пятьдесят с лишним лет.

Сотрудник министерства: «Вот бы стать одним их монахов»

Сотрудник министерства образования, когда стала сильно болеть супруга, а сам он всё больше воцерковлялся, приехал в обитель и, стоя на молебне у мощей Преподобного, подумал: вот бы стать одним из монахов, живущих рядом со святым Сергием. Он и представить себе не мог, что пройдет небольшое время и по благословению отца Кирилла (Павлова), он примет монашество и тесно соединит свою жизнь с обителью Сергия.

Как пастор стал православным священником
«

Тот крестится
— и я крещусь,
тот кланяется
— и я кланяюсь,
тот прикладывается
— и я приложился.
И вдруг почувствовал необъяснимую радость
»

В настоящее время в Голландии совершает служение православный священник Сергий. Когда-то он был пастором, но обратился в Православие с помощью преподобного Сергия Радонежского. Случилось это так. Пастор приехал в Россию и посетил по каким-то вопросам Московскую духовную академию. Здесь у него появился друг священник Иаков из Польской Православной Церкви (сейчас он уже епископ). Они много спорили о Православии и протестантизме. Но отец Иаков решил прекратить эти споры и пригласил пастора сходить вместе с ним к мощам Преподобного. Впоследствии обратившийся протестант, то есть отец Сергий, рассказывал, что пошел вместе с отцом Иаковом только за компанию, но ради приличия всё, что он делал, повторял: «Тот крестится и я крещусь, тот кланяется и я кланяюсь, тот прикладывается и я приложился. И вдруг почувствовал необъяснимую радость, что меня даже смутило и расстроило. Будучи протестантом, я по-своему полагал, что такого не должно быть, и поэтому я серьезно задумался, где же подлинная благодать Божия».





Приехал бывший пастор через две недели, уже один, перекрестился, поклонился, приложился, и опять почувствовал радость, но уже поменьше. После этого стал изучать православную веру и через пять лет сознательно принял Православие. Сейчас отец Сергий как священник ведет православную миссию в Голландии. Когда приезжают русские матросы, то они ищут пиво и женщин. А отец Сергий их принимает, разговаривает и рассказывает о Боге, что очень многим принесло огромную душевную пользу.

Хочется еще добавить, что если бы семинарский курс апологетики было решено дополнить, то туда непременно надо было поместить обращение людей к Православию через соприкосновение с преподобным Сергием и назвать это «Аргументом от Преподобного».

«Смерть — вопрос короткого времени»
«

Жена услышала от врача приговор мужу: “Смерть — вопрос короткого времени”
»

Настоятель храма в честь Ахтырской иконы Божией Матери возле города Хотькова священник Борис Можаев был призван к вере и священству через чудесное исцеление по молитве преподобному Сергию. Случилось это так.

До принятия священного сана Борис был врачом. Однажды он тяжело заболел и лежал в больничной палате без сознания. Жена, тоже врач по специальности, услышала от заведующего отделением приговор: «Смерть — вопрос короткого времени». Поскольку она была верующей, то единственным утешением для нее являлась молитва, и она сразу же решила ехать в Лавру к преподобному Сергию, чтобы излить перед ним свое горе. Тяготило ее не столько то, что она, молодая, но уже с сильно подорванным здоровьем женщина, останется с двумя детьми, никому не нужная, обреченная на одиночество и лишения, сколько тоска от того, что самый близкий человек, с которым она делила радости и невзгоды уже пятнадцать лет, пойдет из-за своего неверия на вечные муки, без надежды на прощение и спасение. В Лавре она горячо молилась Преподобному о спасении супруга. Встав после молитвы у раки святого, она почувствовала, как будто камень упал у нее с души. И в этот же день муж вдруг пришел в сознание, а с наступлением ночи состояние его заметно улучшилось. После этого он стал поправляться и выздоровел. Узнав от жены, что получил исцеление благодаря чудесной помощи преподобного Сергия, он стал верующим, начал усердно посещать храм, участвовать в Таинствах, а со временем принял священство.

Истории подготовил диакон Валерий Духанин


16 июля 2014 года.pravoslavie.ru›put/72246.htm 

Новые чудеса преподобного Сергия Радонежского
Часть 2. Истории архимандрита Илии (Рейзмира)

Диакон Валерий Духанин








Часть 1

В видении, данном преподобному Сергию об учениках, множество птиц летало не только внутри монастыря, но и за его оградой. Ученики святого Сергия – это и монастырская братия, и живущие при Троицкой Лавре миряне. Многие, кто приехал в Сергиев Посад и остался здесь жить, изначально не имея ни собственности, ни должных средств к существованию, свидетельствовали, что чувствовали во всем явную чудесную помощь преподобного Сергия.

Автор этих строк, проживший восемь лет в самой Лавре (как учащийся семинарии, академии и затем год как сотрудник) и еще десять лет рядом с Лаврой, неоднократно ощущал на себе помощь и покровительство преподобного Сергия. Впрочем, о себе автор рассказывать не будет. Он приведет достоверные случаи из жизни тех, кто достоин подлинного наименования учеников преподобного Сергия.


Архимандрит Илия (Рейзмир). Фото: А.Рахлина / Православие.Ru



«Вот идет ученик преподобного Сергия»

Как Господь призывает в ряды учеников преподобного Сергия, автору хотелось бы рассказать на примере своего духовника архимандрита Илии (Рейзмира; род. 1944).

Отец Илия происходит из простой украинской семьи, где от предыдущих поколений по преемству сохранялась искренняя православная вера. Мама его знала наизусть акафист Покрову Божией Матери и часто по памяти молилась, в голодный 1947 год постоянно читала акафист и плакала. Отец прошел Вторую мировую войну, умер от сердечного приступа в возрасте 35 лет, когда мама носила седьмого ребенка. Примечательно, что родители ради венчания прошли пешком 65 км, потому что в Винницкой области, где они жили, оставался действующим всего один храм, так же пешком вернулись обратно, а через неделю узнали, что и этот последний храм закрылся.

В детстве Николаю (так звали отца Илию до монашества) очень плохо давалась учеба. Когда подошло время идти в первый класс, маленький Коля заболел корью, 40 дней находился в больнице, а потом мама повела его в школу, где их сурово встретила учительница. «Читай», – сказала она. Ребенок, конечно, читать не смог. «Забирайте, он не сможет догнать своих сверстников», – был вынесен приговор. Пришлось в школу пойти через год, в восьмилетнем возрасте, и, увы, учеба опять не давалась. Мама, видя, что сын переживает, сказала ему в простоте: «Коля! Ты помолись усердно, поучи уроки, книжки положи под подушку и ложись спать». Он так и сделал, а утром, когда проснулся, почувствовал, что у него ум как будто включился, голова стала свободная, ясная, и с того времени он стал отлично учиться. Ум его так же чудесно открылся, как и у преподобного Сергия, потому что в простоте поверил маме. «По вере вашей да будет вам» (Мф. 9: 29), говорит Господь Иисус Христос. Николай впоследствии везде был отличником: в школе, техникуме, семинарии и академии.

Из детских лет он вспоминал, что как-то мама принесла потрепанные листочки – жития святых. Стал читать, и душа расположилась к монашеству, к подвигам духовной жизни. Потом, правда, он про это забыл и вернулся к желанию посвятить всего себя Богу в более зрелом возрасте. Впрочем, уже в школьные годы его притесняли за веру, приступали с расспросами: «Что тебе нравится в этой Церкви? Поп, дьяк, певчий?» А он отвечал: «И поп, и дьяк, и певчий – всё нравится».

Выучился на агронома. Начал работать, как-то поехал на повышение квалификации в Днепропетровск и там услышал от одного верующего человека: «В Почаеве поют красиво, а в Свято-Троицкой Сергиевой Лавре – как на небесах». И Николай сразу направился в Лавру послушать монастырское пение. Там ему было пророчески указано на дальнейшее служение.
«

Бабушка, поглядев на Николая, сказала: «Из вас выйдет хороший поп. Потому что вы хорошо молитесь»
»

Остановился он у одной бабушки. Она, поглядев на него какое-то время, сказала: «Из вас выйдет хороший поп». А Николай еще и не собирался в семинарию. Он спросил ее: «Откуда вы знаете?» – «А потому что вы хорошо молитесь».

В Лавре Николай зашел в маленькую церковь, называемую в народе Михеевской, которая построена в честь явления преподобному Сергию Божией Матери. Там в это время с народом был маленький ростом старец схиархимандрит Михей, готовился совершать молебен. И вдруг он сказал: «Расступитесь, вот идет ученик преподобного Сергия». Николая пропустили вперед. Он еще не решил до конца, кем будет, а ему уже открывалось его призвание стать монахом в обители преподобного Сергия. Так Господь призывал его к служению Церкви в Своей святой Лавре.

Был еще третий случай. Николая подвели к старцу, отцу Феодориту, который сразу обратил на него внимание и сказал: «Зайди ко мне после обеда». Как только трапеза закончилась, отец Феодорит повел его на третий этаж в келлию отца Матфея и тоже пророчески предрек: «Отец Матфей, это наш будущий брат, возьми его к себе на клирос. Помоги ему подготовиться к семинарии». В советские годы, когда за веру православные христиане подвергались жестким преследованиям, Господь утешал и укреплял их явлением благодатных дарований, в частности прозорливости.

Прошло еще время, Николай подал документы для поступления в семинарию, и начались обыкновенные для советского времени гонения – по месту жительства его уже искали сотрудники КГБ, он вынужден был тотчас покинуть родной дом и ехать в Москву не прямым рейсом, а на перекладных.

Еще учась в семинарии, в 1969 году он принял монашеский постриг и с тех пор всей душой служит Святой Троице как один из учеников преподобного Сергия.


Видение прп. Сергию об учениках



Хочется отметить, что люди, пришедшие в Лавру после войны, в советское время, – это исповедники. Потому что пойти в монахи в то время – это значило действительно всей душой исповедать Христа. Они дисциплинированны и всецело преданы Церкви. У этих монахов нет ни автомобилей, ни дач, ни квартир и вообще никаких личных стяжаний, именно они являют подлинное продолжение традиций, заложенных преподобным Сергием Радонежским.

«Ты не оставлена»

Отец Илия рассказал имевший к нему непосредственное отношение реальный случай, который может напомнить повествование из житий древних святых. В 1975 году девушка из города Струнина Владимирской области Лидия Муравьева находилась при смерти от рака левой груди.

Болезнь появилась следующим образом. Лидия, которой было 20 с небольшим, работала в детском диспансере, располагавшемся возле вокзала Сергиева Посада (в советские годы город назывался Загорском). В один день, когда Лидия трудилась до позднего вечера, на пути ее обычного маршрута вырыли котлован – проводили отопление. Ничего об этом не знавшая девушка вышла уже в темное время суток с работы, не заметила ямы и упала. Получила сильный ушиб груди, но по молодости не придала этому большого значения. К врачам не обращалась, думая, что, может быть, само пройдет. А на месте ушиба постепенно образовалось затвердение, опухоль и затем началась раковая болезнь.
«

Девушка взмолилась: «Господи, я же верующая, почему я так страдаю?» И явилась ей Божия Матерь…
»

Дошло до того, что в Москве ей сделали очень сложную операцию: порезали левую грудь. Улучшений не наблюдалось, более того, болезнь перешла на правую грудь. Лидия была верующей, однако пришла в отчаяние. Находясь в палате одна, она взмолилась Господу и заплакала: «Господи, я же верующая, почему я так страдаю?» В этот момент ей явилась Божия Матерь, как изображается на иконе Казанской, и сказала: «Почему ты, Лидия, отчаиваешься? Ты не оставлена». После этих небольших слов видение закончилось. А врачи выписали девушку домой как безнадежную.

Ее мама постоянно ходила в Лавру, и отец Илия, хорошо знавший эту семью, спросил: «Как там ваша Лидия?» Женщина заплакала и сказала: «Всё, уже в очень тяжелом состоянии, но еще тихонько ходит». Отец Илия дал совет срочно соборовать Лидию. Тут надо бы пояснить, что в советские годы власти строго ограничивали богослужебную жизнь Церкви, совершать Елеосвящение в Лавре запрещалось. Соборование решили на свой страх и риск провести тайно в храме в честь явления Божией Матери преподобному Сергию с началом братского молебна. Елеосвящение началось без двадцати шесть утра. Кроме самой Лидии присутствовали ее мама и сестра. Как вспоминает отец Илия, совершение Таинства сопровождалось слезной молитвой и глубокой верой в помощь Божию.


Архимандрит Илия (Рейзмир). Фото: Владимир Евдокимов



После Соборования батюшка советовал Лидии три раза подряд причаститься. Она так и сделала – через день, через два, как смогла. В эти дни отец Илия видел маму Лидии и спрашивал ее после первого и второго Причащения: «Как там Лидия?» Мама отвечала: «Так. Ничего». А после третьего Причащения дочери мама сама прибежала к батюшке и сказала: «Лидия исцелилась». Лидия действительно совершенно исцелилась. Рана закрылась, осталось только белое пятно на левой груди как знак прежней раковой болезни. Затем она поехала в ту же больницу показаться, и когда лечащие врачи, профессора увидели ее здоровой, то очень удивились и даже заплакали – они думали, что ее уже нет в живых. А вскоре она вышла замуж за семинариста. У нее родилось трое детей. В настоящее время старший сын – священник, служит на приходе и имеет своих детей. Такую милость оказал Господь людям, жившим у Троицкой Лавры и принявшим в обители Таинство Елеосвящения.

Милость к бывшей безбожнице
«

Эта женщина вынуждена была лично заняться снятием креста с церкви – после чего стала глухонемой
»

Отец Илия также рассказывал про знаменательный случай, произошедший в советское время. В годы хрущевских гонений одной из задач правительства страны ставилось снижение в народе религиозности, часто отдавались приказы снимать с храмов кресты. Неоднократно такие попытки заканчивались явным Божиим наказанием. Так, один сел за руль трактора, трос которого тянулся к куполу храма, включил первую скорость, медленно поехал, но железный трос лопнул, отскочил от купола и смертельно поразил водителя в голову. Другой полез демонтировать крест, а его маленькая дочь в это время играла в своем дворе рядом с керосиновым примусом, ее платье зажглось, и она погибла, пока отец снимал крест. Зачастую простые рабочие отказывались выполнять приказ о снятии крестов с храмов. Но что оставалось делать руководителям? И вот одна женщина, занимавшая в своей местности высокий пост, вынуждена была лично заняться снятием креста, после чего стала глухонемой. Раскаянию и слезам не было предела, казалось, что наказание за безбожный поступок останется на всю жизнь. Наконец она узнала о преподобном Сергии в Загорске и что Преподобный часто помогает людям. Женщина сумела с помощью близких организовать поездку в Лавру. Оказавшись в Троицкой обители, приложилась к святым мощам преподобного Сергия и после этого стала слышать и говорить.

(Продолжение следует.)

Истории собирал диакон Валерий Духанин


15 июля 2014 года.pravoslavie.ru›put/72213.htm 

Новые чудеса преподобного Сергия Радонежского
Часть 1. Истории лаврских насельников

Диакон Валерий Духанин








Собирание чудес, явленных по молитвам преподобного Сергия Радонежского, началось с древнейших времен. Ученик святого Сергия Епифаний Премудрый в житии Преподобного описывает прижизненные чудеса смиренного аввы Сергия. И далее в истории неоднократно фиксировались проявления благодатного участия Преподобного в судьбах нашего Отечества и в жизни простых людей. Известны и сегодня случаи очевидной помощи преподобного Сергия. Мы постарались собрать хотя бы некоторые из подобных историй и предлагаем читателю с надеждой, что эти истории принесут духовную пользу.


Молебен у мощей преподобного Сергия. Троице-Сергиева лавра. Фото: Патриархия.Ru



Небесная просфорка
схиархимандрита Иосии (Евсенока)

После революции и прихода к власти безбожников Лавра была закрыта. Лишь в 1946 году началось возрождение обители. К этому времени уцелело всего несколько монахов, живших в Лавре до закрытия. Один из них – постриженик Черниговского скита схиархимандрит Иосия (Евсенок), до схимы архимандрит Иосиф. Отец Иосиф нес послушание духовника и обладал многими благодатными дарами. Его духовная жизнь, уважение к нему множества людей вызывали негодование властей, и в хрущевские времена отца Иосифа сослали в далекий северный лагерь. В морозную зиму он заболел воспалением легких, несколько дней провел в лазарете с температурой за 40°. Врачи, убедившись, что больной уже на пороге смерти, решили не тратить на него времени и лекарств и велели перенести его в неотапливаемое помещение: мол, до утра всё равно не доживет.
«

Отец Иосиф ощутил в замерзающей ладони тепло, как будто просфорка только что была испечена.
»

Была ночь, темнота и холод, вдруг отец Иосиф увидел, как к нему подходит преподобный Сергий и говорит: «О тех из вас, кто в изгнании, вне обители, я забочусь еще больше», – и протягивает ему просфорку. По виду это была лаврская просфора, отец Иосиф ощутил в замерзающей ладони ее тепло, как будто она только что испечена. Он съел эту просфорку. Наутро, когда пришли врачи убедиться в его смерти, а с ними двое носильщиков, чтобы отнести труп к месту захоронения, батюшка не только был жив, но и абсолютно здоров. Так преподобный Сергий сохранил отцу Иосифу жизнь, чтобы он смог вернуться в Лавру и поведать о заботе Преподобного. Потом уже, когда отца Иосифа освободили и он оказался в родной обители, батюшка скорбел только об одном: «Почему же я тогда всю просфорку съел? Это же была небесная просфора, можно было хотя бы немножко оставить».

Видение будущему лаврскому звонарю
игумену Михею (Тимофееву)
Игумен Михей (Тимофеев)
Одним из учеников преподобного Сергия практически нашего времени был известный звонарь Лавры игумен Михей (Тимофеев). В обители он появился в 1951 году и тем самым являл собой первое поколение лаврских монахов после возобновления обители.


Сам жизненный путь игумена Михея достоин описания. Происходил он из простой деревенской семьи (село Чернявка Белгородской области). Отец его, Михаил, был настоящий богатырь – не находилось в деревне равного ему по силе, в связи с чем дали ему кличку, правда, несколько дерзкую, – Мишка-бог. Таким же вроде бы должен был стать и родившийся в 1932 году сын Иван. Но Господь не дал маленькому Ване пойти по пути мирского преуспеяния. С самого рождения Ване были попущены сильные скорби: он родился инвалидом с какой-то очень серьезной болезнью мозжечка. В любой момент мог настать кризис и мальчик быстро бы умер. В начале Второй мировой войны у него еще обнаружили опухоль головного мозга, а потом добавился и диабет. С детства он уже готовился к монашеству, а кризис болезни Господь отложил до почтенного возраста. В 8 лет он перестал расти, и только когда поселился в Лавре на 20-м году жизни, чудесным образом он достиг среднего роста взрослого человека.
«

Вокруг раки Преподобного – монастырская братия, а в самой раке – сияющее, необыкновенно благовонное миро.
»

Иван Тимофеев сподобился великого счастья – стать келейником знаменитого лаврского старца архимандрита Тихона (Агрикова). Жил он в келлии отца Тихона. Как-то Иван задумался о своем дальнейшем пути и возможности стать монахом в Лавре. После этого он приклонил голову и впал в тонкий сон. Видит во сне, как идет к Троицкому собору, хочет пройти в храм к мощам преподобного Сергия, но всё пространство перед храмом занимает множество каких-то темных силуэтов, через которые почти невозможно протиснуться. С неимоверными усилиями Ивану удалось пройти в храм, там уже находилась братия монастыря. Он увидел, что рака с мощами Преподобного почему-то располагается не на обычном месте, а по центру перед амвоном. Вокруг раки собрана монастырская братия, монахи держат в руках черпаки, а в самой раке – сияющее, необыкновенно благовонное миро, которое монахи зачерпывают. Среди присутствующих Иван увидел протодиакона Феодора, отличавшегося удивительным голосом. Вот отец Феодор зачерпнул, а по его кружке стекает маленькая капелька мира. Иван подумал: «Дай-ка я воспользуюсь хотя бы этой капелькой», – протянул руки, принял капельку мира и стал смотреть на нее: капелька расширилась и начала благоухать – какие же радость и духовное веселье озарили всю его душу. Держа в руках благоухающее миро, он направился к выходу, и все темные силуэты снаружи тут же расступились.

Проснувшись, Иван пересказал сон отцу Тихону, тот сразу сказал: «Смотри, Ваня, ты про этот сон никому не рассказывай», – и пояснил, что монахи, зачерпывающие миро, принимали от преподобного Сергия подходящие для каждого дарования. «И тебе, – объяснил отец Тихон, – Господь даст какой-то дар, которым ты послужишь преподобному Сергию».

Иван принял постриг с именем Михея и стал уникальным для своего времени звонарем. Вообще это было удивительное дело: болезнь отца Михея вызывала нарушение координации движения, а насколько координация важна для звонаря, ясно каждому. Тем не менее, с 1962 года отец Михей самостоятельно звонил в колокола и стал возродителем традиции лаврского звона, переняв эту традицию от звонарей, знавших дореволюционный звон. На протяжении многих лет он был главным звонарем Лавры. Как говорят специалисты, отец Михей обладал уникальным музыкальным слухом и безупречным чувством ритма. Он создал собственную мелодию звона, в настоящее время известную как звон Свято-Троицкой Сергиевой Лавры.

В течение многих лет отец Михей был еще и цветоводом, обустраивал лаврские клумбы, его постоянно видели с ящиками рассады, с мотком поливочного шланга на плече. По утрам это было обычное дело: отец Михей прокладывал шланги для полива. Паломники и прихожане удивлялись обилию роскошных цветов: лаврские георгины вырастали под два метра, так что за ними не был виден вход на братскую территорию.

Однажды отец Михей получил сильную травму: поливая цветы в патриарших покоях, поскользнулся и упал со стола. Помимо сильного ушиба головы он получил перелом кости бедра, после чего всю жизнь ходил, опираясь на одну, а затем и на две палочки. Свои недуги отец Михей нес как Божий крест, будучи готов умереть и предстать пред Престолом Господа в любую минуту. В 50-летнем возрасте он перенес трепанацию черепа, во время этой операции врачи с удивлением обнаружили вместо мозжечка высохшую кальциевую капсулу и недоумевали, как отец Михей вообще живет и что-то делает.

Свое видение игумен Михей пересказал незадолго до смерти иеромонаху Антонию и монаху Парфению, который уже после смерти отца Михея передал эту историю недостойному автору этих строк.

Игумен Михей отошел ко Господу 22 марта 2009 года и похоронен на Деулинском кладбище – там, где покоится вся братия монастыря. Его имя отлито в бронзе на новом Царь-колоколе – как знак его высочайшего вклада в возрождение колокольного звона в России.

Хочется еще добавить, что мама отца Михея была глубоко верующей женщиной, она переехала за сыном в Сергиев Посад, отец Тихон (Агриков) постриг ее в монашество с именем Параскева. Такова черта жизни учеников преподобного Сергия. Как сам святой Сергий был глубоко послушен родителям и заботился о них, так и многие монахи Лавры пристраивали рядом со святой обителью своих родителей, опекая их духовно.

Как преподобный Сергий удержал в обители
схиигумена Селафиила (Мигачева)
Схиигумен Селафиил (Мигачев). 1988 г.
Среди лаврских старцев послевоенного времени был схиигумен Селафиил (1898–1992). Близким людям он рассказывал о себе и о ключевом в его жизни случае, связанном с преподобным Сергием. Происходил отец Селафиил из благочестивой семьи и через всю жизнь сам пронес искреннее благочестие. В миру его звали Даниил Никитич Мигачев, родился он в крестьянской семье в Смоленской области. В 17 лет в первый раз увиделся со своей будущей супругой Феодорой, и они сразу же договорились о свадьбе. В семейной жизни горя не знали, сами постоянно трудились, у них родилось десять детей, а потом за исповедание веры будущий схиигумен Селафиил оказался в лагерях и делил свою часть хлеба с голодными. Многие в северных лагерях погибали, но его жизнь Господь сохранил. Даниил застал Великую Отечественную войну, немцы наступали по их территории. Произошел такой случай: один немец приставил к нему автомат, хотел его застрелить, но он взмолился Богу, немец удивился, думал, что он коммунист, а он, оказывается, верит в Бога и молится, и не стал его убивать.


После войны его супруга Феодора умерла, и он пришел в Лавру. Причем сам отец Селафиил говорил, что так сильно любил свою матушку, что если бы она не умерла, то в монастырь бы не ушел. Пути Господни неисповедимы. Собственно, Феодоре было откровение от иконы Божией Матери, что ее болезнь (гниение кости) дана ей ради призвания в иной мир посредством скорой кончины. И матушка сама завещала супругу идти в монастырь.
«

Вдруг сверху на руку отца Селафиила легла другая рука и раздался голос: «Не уходи, потерпи еще немного».
»

Даниил Мигачев пришел в обитель преподобного Сергия в 1960-е годы и принял монашество с именем Зосима. В Лавре в то время был один человек, которому советская власть дозволяла бить монахов. Он неоднократно избивал таких старцев, как архимандрит Тихон (Агриков), архимандрит Наум и схиигумен Селафиил. Отец Селафиил рассказывал: «Заведет в подвал, а в нем 145 кг. Во мне 95, однако я обладал такой крепостью, что убил бы его одним ударом, но ведь нельзя же, Евангелие запрещает. Вот он меня в очередной раз побил, я собрался уходить из монастыря на приход: все-таки прихожане меня уважали. Я уже взялся решительно за ручку двери, и вдруг сверху на мою руку легла другая рука и раздался голос: “Не уходи, потерпи еще немного. Если претерпишь до конца, то станешь настоящим монахом”». Отец Селафиил душой почувствовал, что это преподобный Сергий запретил ему уходить из его святой обители. Он ощутил в душе утешение и остался, а человека, избивавшего монахов, потом перевели в другое место.

В 1984 году отец Зосима сильно заболел и принял схиму в честь архангела Селафиила.

Прожил схиигумен Селафиил 96 лет и похоронен в Деулино.

Вразумление о братском молебне
архимандриту Виталию

Важнейшая часть монашеской жизни в Лавре – братский молебен преподобному Сергию, совершающийся рано утром до всех остальных служб. Долгое время никто не требовал обязательного присутствия на молебне, а только на богослужении. Но братия всё равно регулярно приходит. Потому что посещение братского молебна – это знак проявления любви брата к обители преподобного Сергия и к самому святому Сергию.
«

Во сне отцу Виталию явственно предстал преподобный Сергий, ударил его жезлом и укорил за нерадение…
»

Архимандрит Виталий († 2014) был экономом 16 лет. Из-за многих непосильных забот он стал пропускать братские молебны. Но в одно прекрасное утро перед братским молебном ему во сне явственно предстал преподобный Сергий, ударил отца Виталия жезлом и укорил за нерадение, так что отец Виталий даже подскочил и сразу же поспешил в Троицкий собор. С тех пор он ни разу на протяжении десятилетий не пропустил ни одного братского молебна. Даже когда случился инсульт, отец Виталий с одной парализованной частью тела всё равно ковылял в пять с небольшим утра в Троицкий собор.

Еще об отце Виталии известно, что на протяжении многих лет он ежедневно произносил проповедь. Кроме того, по своей искренней любви к братии он по личной инициативе постоянно ездил за святой водой в Малинники, привозил в больших емкостях, и эта вода всё время находилась в братском Варваринском корпусе для каждого желающего. Дело отца Виталия продолжили младшие братия.

Источник в Малинниках, известный еще как водопад «Гремячий», бьет прямо из горы. Это тот самый чудесный источник, который забил с горы в утешение преподобному Сергию, когда он покинул свою обитель из-за претензий старшего брата Стефана на игуменство в Троицком монастыре и остановился отдохнуть на пути в Киржач.

Братский молебен
в жизни архимандрита Наума

>
Архимандрит Наум (Байбородин)
Архимандрит Наум за всю свою монашескую жизнь ни разу не пропустил братский молебен. Однажды у него поднялась температура до 40°. Видимо, развивалась пневмония, врачи ему велели не ходить на молебен. Он рассказывал, что ночью очень сильно болело сердце, но рано утром вопреки требованиям врачей отец Наум всё равно пошел на братский молебен преподобному Сергию, помолился, и сердце сразу же отлегло. Болезни как и не было.


Соль для преподобного Сергия

Известный насельник Лавры, совершающий чин отчитки, отец Герман рассказывал о себе. Он заканчивал Московскую духовную академию, но уже нес послушания в Лавре, звали его Александр Чесноков. Архиерей, который направил его учиться, сказал: «Приезжай ко мне, я тебя посылал», а старцы лаврские говорят: «Оставайся здесь, благодать получишь». Он не мог долго решиться, что ему делать. Наконец наместник Лавры отец Иероним поставил условие: «Давай уже решайся, после обеда скажешь ответ».
«

Он подумал: «Если мне в Лавре оставаться, пусть у меня кто-нибудь что-то попросит». И сразу же в дверь келлии: тук-тук-тук…
»


Архимандрит Герман (Чесноков)
Сидит Александр в келлии, не знает, как ему быть, уже до обеда пять минут осталось, сидит весь расстроенный. И пришла ему вдруг такая мысль: если мне здесь остаться, пусть у меня кто-нибудь что-то попросит. И сразу же по коридору шаги, в дверь келлии тук-тук-тук: «Молитвами святых отец наших…» Открывает дверь, а там иеромонах говорит ему: «Саша, нет ли у тебя немного соли?» Он его с радостью обнял и протянул просимое: «На тебе соли». Быстро оделся, побежал на обед и после сказал наместнику, что остается. Наместник тут же отдал распоряжение: «Всё, у нас будет постриг Александра Чеснокова».


Это было Успенским постом. Три ночи новопостриженный монах Герман отстоял, выходит – солнце светит, и вдруг видит, что идет тот самый иеромонах. Он к нему подходит и говорит: «Отче, благословите! Знаете, какую вы большую роль сыграли в моей жизни, когда у меня соли попросили?» А тот ему с недоумением отвечает: «Какую соль? У меня своя есть, ничего я у тебя не просил». Старцы Лавры пояснили отцу Герману, что это сам преподобный Сергий, приняв образ иеромонаха, явился ему, чтобы оставить в своей обители. Келлия отца Германа была в Предтеченском корпусе, самая крайняя справа.

(Продолжение следует.)

Истории собрал диакон Валерий Духанин


13 июля 2014 года
pravoslavie-rf.livejournal.com›1244457.html 

Истинный послушник Господа
Памяти преподобноисповедника Никона Оптинского

Ольга Рожнёва









Преподобноисповедник Никон Оптинский
Восьмого июля мы чтим память Оптинского преподобноисповедника Никона. Преподобный Никон (в миру Николай Митрофанович Беляев) был великим образцом терпения и послушания, всегда, с дней юности и до кончины своей, благодушно переносил всё, ниспосланное ему Богом.


Ещё в детстве с ним произошли удивительные знаковые события. В 1888 году дом Беляевых посетил святой праведный Иоанн Кронштадтский. Отслужив молебен, он благословил молодую мать и подарил ей свою фотографию с собственноручной подписью и датой – «год 1888, год рождения сына Николая».
«

Совершилось чудо. Мертвый ребенок ожил
»

Вторым событием стало чудесное исцеление от смертельной болезни. В возрасте 5-ти лет мальчик тяжело заболел. Все усилия врачей спасти его оказались безрезультатными. Обнимая похолодевшее, бездыханное тельце младенца, его мать горячо молила святителя Николая сохранить ему жизнь. И совершилось чудо. Мертвый ребенок ожил. Впоследствии Оптинский старец Варсонофий особенно подчеркивал таинственное значение этого случая, в смысле явного предназначения Николая к иноческой жизни.

Юный студент университета Николай с братом Иваном решили уйти в монастырь, но не знали, в какой. Изрезали на полоски перечень русских монастырей и, помолившись, вытянули полоску, на которой было написано: «Козельская Введенская Оптина пустынь». Братья приняли это за послушание. Так Господь привёл их в Оптину.

Девятого декабря 1907 года, в день празднования иконы Божией Матери «Нечаянная Радость», братья Беляевы были приняты в число скитской братии и поселились в Иоанно-Предтеченском скиту Оптиной пустыни. Около года они проходили различные послушания, в том числе связанные с незнакомым им прежде тяжелым физическим трудом.
«

Его душа не знала ни уныния, ни недовольства, ни ропота
»

Николай охотно и жизнерадостно выполнял все послушания: работал в трапезной, разметал снег, носил дрова, мыл посуду, подметал пол. В церкви он был помощником пономаря. Работал в саду: носил навоз, копал, сажал. Избалованный и выросший почти в роскоши, непривычный к физическому труду, Николай не тяготился ничем. Его душа не знала ни уныния, ни недовольства, ни ропота.

Духовным руководителем братьев стал преподобный Варсонофий. В октябре 1908 года Николай был назначен письмоводителем старца. К этому времени юный послушник становится самым близким учеником и сотаинником старца Варсонофия, который провидел его высокое предназначение и готовил в свои преемники, руководил его духовной жизнью.

В 1915 году Николай был пострижен в мантию и получил имя Никон в честь святого мученика Никона, а в 1917 году он удостоился сана иеромонаха. В этом сане последний из Оптинских старцев пребывал до самой своей мученической кончины.

После октябрьского переворота Оптина была закрыта, начались гонения. «Умру, но не уйду», – так писал преподобный Никон в своем дневнике, будучи ещё послушником монастыря. Эти слова выражали общее настроение оптинской братии. Трудоспособные монахи создали «сельскохозяйственную артель», дававшую пропитание. Преподобный Никон ревностно трудился, делая все, что только возможно, чтобы сохранить монастырь.
«

«Умру, но не уйду», – писал преподобный Никон
»

В 1923 году Оптина Пустынь, подобно множеству других российских монастырей, была закрыта.

По благословению последнего архимандрита Оптиной пустыни, Исаакия II, иеромонах Никон остался служить при монастырском храме в честь Казанской иконы Божией Матери. «Благословляю тебя служить и принимать людей на исповедь», – сказал отец Исаакий иеромонаху Никону. И тот пробыл в стенах разорённого монастыря еще около года, духовно окормляя маленькую общину, состоявшую из сестер закрытого к тому времени женского Шамординского монастыря.

Так преподобный Никон за святое послушание настоятелю обители стал последним Оптинским старцем. К нему приходили духовные чада из Козельска и многочисленные богомольцы, по-прежнему съезжавшиеся к могилкам старцев со всех концов России: народная тропа в Оптину не желала зарастать. В те страшные годы верные чада Церкви особенно нуждались в укреплении и утешении, и именно такой духовной опорой был преподобный Никон.

Его арестовали в июне 1927 года. Около года преподобный Никон пробыл в тюрьме города Калуги, три страшных года провел в лагере «Кемперпункт». В августе 1930 года, больной туберкулёзом, был отправлен в ссылку Архангельскую область, в деревню Воспола.

Это было его последнее земное пристанище, последний этап земного страдания. Он нашёл квартиру в доме одной женщины, которая поставила в условие своему квартиранту выполнять все тяжелые физические работы по дому. Состояние здоровья преподобного Никона ухудшалось с каждым днем, он недоедал.

Однажды от непосильного труда страдалец не смог встать. В конце концов, узнав, что он неизлечимо болен туберкулезом, хозяйка в зимнюю стужу выгнала постояльца из дома, выбросив на улицу все его вещи. Тогда товарищ по несчастью, бывший насельник Оптиной Пустыни иеродиакон Петр, перевёз умирающего отца Никона в деревню Валдокурье, где жил и сам.

Во время предсмертной болезни, несмотря на всё усиливающиеся страдания, а под конец и полную беспомощность, отец Никон оставался верным данному им обету терпеть всё и не только почти не жаловался никому на свою болезнь, но и не требовал и не просил ничего для облегчения своих мук, не выказывая ни делом, ни словом, ни даже взглядом своего неудовольствия чем-либо, смиренно принимая всё ниспосланное ему, как должное.

До последних минут продолжал выполнять своё молитвенное правило, читал Священное Писание, заботился о духовных чадах и писал им записки слабеющей рукой.

В самый день блаженной кончины, 25 июня/8 июля 1931 года, он причастился, прослушал канон на исход души. Лицо почившего было необыкновенно белое, светлое, улыбающееся чему-то радостно. Господь, даровав Своему верному слуге мирную кончину, и по преставлении почтил его соответствующим его сану и заслугам погребением.

Он был отпет и погребен по монашескому чину на кладбище села Валдокурье. Проводить его в последний путь пришло множество ссыльных. Промыслом Божиим на погребение преподобного Никона одних священнослужителей собралось 12 человек. Несмотря на то, что все они находились на работе (за 60 километров от Валдокурья), они вдруг получили выходной – точно на погребение его были отпущены.

В 1996 году преподобный Никон был причислен к лику местночтимых Святых Оптиной Пустыни, а в 2000 году прославлен для общецерковного почитания.

Духовные наставления преподобного Никона

Советы живущим в миру

«“Если ты миряныня – живи среди мирян и твори дела их...”. Это надо понимать так: всякому виду христианского жития свойственны свои добродетели и занятия. Нам недоступны дела тех, с которыми мы имеем различный образ жизни. Например, мать, имеющая грудных детей, не может ходить ежедневно в церковь ко всем службам и дома подолгу молиться. Из этого будет не только смущение, но и даже грех, если, например, в отсутствие матери ребенок без призора искалечит себя или натворит шалостей, когда будет подрастать.

Не может она совершенно отречься от имущества ради личного подвига, ибо она обязана содержать и кормить детей. Она обязана угождать Богу делами, ей свойственными: терпением тягот семейной жизни, посильной молитвой, посильной милостыней, учением и воспитанием детей, соблюдением постов, хождением по праздникам в церковь, удалением от ропота, сплетен и т.п.»

О талантах и способностях
«

Таланты – это благоприятные условия для спасения души
»

«Под талантом надо подразумевать не только богатство, учёность, знатность. Таланты – это благоприятные условия для спасения души. Каждому из нас даны таланты. Бедность, болезни, различного рода скорби – это всё таланты.

С мирской точки зрения, талантами считаются ум, учёность, музыкальные или художественные способности. Они не греховны, и хорошо, когда такую способность совмещают с христианской жизнью, когда посвящают её Богу.

Если же эта способность мешает жить по Богу и спасать свою душу, то её следует оставить. Лучше быть поглупее и попроще, но спастись. Что пользы тебе, если ты весь мир приобретёшь, душу же свою погубишь?»

О скорбях

«Бесскорбная жизнь – признак неблаговоления Божия к человеку. Не следует завидовать живущим бесскорбно, ибо конец их бесскорбия плачевен».

«Не должно дерзостно бросаться в пучину скорбей, в этом самонадеянность гордая. Но когда скорби придут сами собою, – не убойся их, не подумай, что они пришли случайно, по стечению обстоятельств. Нет, они попущены непостижимым Промыслом Божиим».
«

Плод скорбей в очищении души и её духовном состоянии
»

«Плод скорбей в очищении души и её духовном состоянии. Его надо хранить».

«Никогда не было, нет и не будет на земле беспечального места. Беспечальное место может быть только в сердце, когда в нём Господь».

О тщеславии

«Не должно тщеславиться ни здоровьем, ни красотою, ни другими дарами Божиими... Всё земное непрочно, и красота, и здоровье. Благодарить Господа надо, благодарить со смирением, сознавая своё недостоинство, а не тщеславиться чем-либо».

«Когда чувствуешь к кому-либо нерасположение»

«Когда чувствуешь к кому-либо нерасположение, или злобу, или раздражение, то нужно молиться за тех людей, независимо от того, виноваты они или не виноваты. Молись в простоте сердца, как советуют святые Отцы: «Спаси, Господи, и помилуй раба Твоего (имя) и ради его святых молитв помоги мне, грешной!» От такой молитвы умиротворяется сердце, хотя иногда не сразу».

О молитве

«…Мы сами по себе, без Божественной помощи, и помолиться-то не в состоянии: не можем мы молиться, как следует, и не знаем, как и о чём молиться».

«Во всякое время, что бы вы ни делали: сидите ли, идёте ли, работаете ли, читайте с сердцем: “Господи, помилуй!”»

«Всё испрашивается молитвой. Вы ещё только подходите к первой ступеньке, не поднимаетесь, а только подходите, а ещё надо пройти сквозь дверь и никакими усилиями невозможно в неё войти, если не будет милости Божией, а потому первым делом надо просить: “Милосердия двери, Господи, отверзи ми!”»

«Когда будешь скорбен и уныл и найдёт на тебя искушение тяжкое, ты только одно тверди: “Господи, пощади, спаси и помилуй раба Твоего!” И скорбь облегчится».

«Правило молитвенное старайся не упускать ни утром, ни вечером, но если когда по какой-либо причине опустишь, особенно по независящим от тебя обстоятельствам, то не смущайся, а смиренно укоряй себя в немощи, ибо самоукорение есть невидимое восхождение, а смущение, по словам батюшки Амвросия, нигде в числе добродетелей не поставлено».

О страстях

«Победа над страстями совершается силою Божиею. Наши немощные силы к этому недостаточны. В этом надо смиренно сознаться и смирением привлекать к себе милость и помощь Божию».

Святой преподобноисповедниче, отче Никоне, моли Бога о нас, грешных!

Ольга Рожнёва


8 июля 2014 года
pravoslavie.ru›put/72057.htm… 

Взросление отрока Варфоломея
Патриарх Кирилл о детстве и родителях преподобного Сергия



«Радуйся, в рождении твоем сыном радости нареченный», — эти замечательные слова находим мы в акафисте святому преподобному Сергию Радонежскому. Он был сыном радости — для кого? В первую очередь, наверное, для родителей.

И сразу приходит на ум такая параллель: а каждый ли из современных родителей может назвать своих детей сынами радости? Как часто приходится слышать из уст отцов и матерей, что дети их — сыны и дочери не радости, а горя, которые приносят горе не только самим себе, но и родителям, и окружающим. Почему же одни становятся сынами и дочерьми радости, а другие — сынами и дочерьми горя человеческого?
На примере святого преподобного Сергия Радонежского можно ответить на этот вопрос. Человеческая личность формируется в первые годы жизни, хоть и не во всей полноте. Именно тогда закладываются определенные принципы, которые лежат в основе познания окружающего мира. Эти принципы и формируют то, что мы называем мировоззрением, отношением к окружающему миру, к людям, к Богу, к природе, — все это там, в детстве, в самом раннем детстве.
Преподобный Сергий Радонежский прославился не только своей святой жизнью. Преподобный прославился тем, что практически спас наш народ, спас раздробленную феодальную Русь. Своей духовной силой, своим словом он объединил князей вокруг князя Дмитрия Донского, и это дало Руси возможность выставить против Мамая мощное войско, которое и разгромило врага на Куликовом поле.
Откуда это было в преподобном Сергии? А все истоки — в его детстве. Он был сыном ростовского боярина Кирилла и его супруги Марии.
Видение отроку Варфоломею. М. В. Нестеров. 1889—1890
/>Тогда никто не мог взойти на княжеский престол без разрешения хана, и потому каждый князь отправлялся в Золотую Орду, не зная, чем закончится это путешествие, ведь были случаи, когда наши князья не возвращались из Орды, когда они претерпевали там смерть, позор, мучения. Святой Кирилл не раз сопровождал ростовского князя в Золотую Орду. Видимо, он видел все это унижение, страх, неуверенность, которые посещали и тех, кто был призван руководить своим народом. Страх и унижение входили в сердца тех, кто отправлялся в Орду за получением согласия хана на княжение. И, наверное, Кирилл, возвращаясь в Ростов, в кругу семьи говорил о том, чему был свидетелем: и о страшной силе хана, и о множестве войска, которое его окружает, и о том, как тяжко приходилось русским князьям, которые шли на поклон в Орду. Видел отрок Варфоломей и всю опасность, которая проистекала от разделения Руси. Не было бы этих позорных шествий в Орду, если бы русские князья и русские земли объединились воедино, и, наверное, рассказы отца во многом сформировали глубокое убеждение отрока Варфоломея, будущего Сергия, игумена Радонежского, в необходимости объединения русских земель.

И мы знаем, преподобный Сергий активно способствовал объединению русских земель, притом действовал, отталкиваясь не от прагматических и политических интересов, но говоря о том, что жизнь в единстве есть жизнь по образу Святой Троицы. Там, где единство, там сила, там духовное родство, там умножение возможностей; и именно там, где единство, осуществляются великие прорывы — духовные, материальные и цивилизационные.
Несомненно, истоки такого восприятия русской действительности — от детства, от воспитания, от родителей. Но были и другие обстоятельства, которые, несомненно, повлияли на формирование личности преподобного Сергия. Кирилл и Мария были людьми не богатыми, но все же влиятельными, и жили в достатке. Однако Богу было угодно провести их через обнищание — они разорились, и все это произошло на глазах Варфоломея…
Что нередко происходит, когда успех, удача отворачиваются от людей? Одни впадают в панику, другие в уныние, третьи руки на себя накладывают, четвертые теряют всякие жизненные ориентиры, — словом, внешние обстоятельства, неблагополучие, сменив благосостояние, разрушает человеческую личность.

А для Варфоломея пример родителей стал примером труда и созидания. Оказывается, и бояре могли трудиться, в том числе своими руками, и не впадать в уныние, но благодарить Бога, воспитывать своих детей, духовно возрастать. Наверное, отрок Варфоломей размышлял на темы скоротечности, призрачности человеческой силы, в особенности человеческого богатства и власти. Пример родителей помог сформировать такое отношение к внешним благам, и потому он, принадлежа к аристократии, еще в юности порывает с внешним миром, с возможностью сделать политическую или военную карьеру, и уходит в пустыню, в монастырь, ставший потом Троице-Сергиевой лаврой.
имел и опыт уничижения — опыт, благодаря которому он стал сильным, внутренне концентрированным, сосредоточенным, способным преодолевать трудности. Ведь в детстве Варфоломей был неудачником, ему не давалось учение.
Как дети реагируют, когда не могут успевать вместе с другими? Кто-то изо всех сил пытается учиться, но поняв, что у него не получается, исполняется чувства агрессии, недоброжелательности, — нередко такие люди пополняют число преступников. А отрок Варфоломей принимал свою ограниченность со смирением. Он горячо молился Богу, чтобы Тот вывел его из этого состояния. И мы знаем, что произошло чудо, так что отрок Варфоломей обрел удивительные интеллектуальные способности, которые сделали из него не только мудрого наставника, но и подлинного духовного вождя народа.
Говоря о преподобном Сергии, мы говорим и о его родителях Кирилле и Марии, причисленных к лику святых. Мы вспоминаем их личный вклад в формирование характера преподобного Сергия, и одновременно задумываемся о наших родителях, о современных родителях, о детях. И мы понимаем, что эти удивительные примеры из прошлого могут и сегодня многим помочь понять, что означает подлинное воспитание детей. Это всегда личный пример — пример трудолюбия, мужества, спокойствия, любви; пример отношения к внешним, материальным обстоятельствам; пример того, как духовная жизнь, являясь доминантой человеческой жизни, преобразует эту жизнь.
Пример отрока Варфоломея — это пример и для наших детей, для нашей молодежи. На этом примере можно убедиться, что печальные внешние обстоятельства, даже объективные, такие, как неспособность учиться или невозможность иметь крепкое здоровье, могут либо разрушить жизнь, либо стать основой формирования особых черт характера и личности, как и произошло в случае с преподобным Сергием.

Из проповеди Патриарха Кирилла после Литургии в Троице-Сергиевом Варницком монастыре,
11 мая 2014 года

Автор: КИРИЛЛ, Святейший Патриарх Московский и всея Руси / просмотров 554 / 14-07-2014.foma.ru›vzroslenie-otroka-varfolomeya.html?utm






















 

О жизни, учении и «Словах» старца Паисия Святогорца

Кристина Полякова









Старец Паисий Святогорец
Старец Паисий Святогорец при жизни снискал известность у людей по всему миру – и это при том, что о нем не рассказывали СМИ, его не показывали по телевизору. Слава о нем передавалась посредством «сарафанного» радио – из уст в уста. Чтобы увидеть Старца или получить совет, люди приезжали из разных уголков планеты – Австралии, Африки, США, Канады, Франции, Румынии, Германии. Почитание старца Паисия в Греции сравнимо с пламенной любовью русских людей к преподобному Серафиму Саровскому. Теперь и в России, зачастую не зная Старца при жизни, не будучи с ним знакомыми, его успели полюбить горячей любовью многие благочестивые христиане, действенно ощущая молитвенное предстательство отца Паисия, его ходатайство за людей пред Богом, его безграничную любовь, доброту, милость, скорую помощь и благодатные утешения. Свидетельства очевидцев пророческого, богословского даров Старца, чудесных событий, связанных с ним, исцелений, в том числе раковых больных, парализованных, выливаются в целые книжные тома. Поучения и беседы Старца благоговейно записаны теми, кого Господь привел искать утешения и духовного опыта у этого подвижника, и мы сегодня имеем возможность вновь и вновь припадать к этому неиссякаемому духовному источнику.


***

Кто сегодня заботится о других? Никто. Только о себе. За это мы дадим ответ. Поэтому перед Богом, Который есть Любовь, мы ответим за это равнодушие.
Блаженный старец Паисий Святогорец

Богу угодно, чтобы человеки наставлялись человеками.
Святитель Игнатий (Брянчанинов)

О жизни старца Паисия


Святой Арсений Каппадокийский и старец Паисий Святогорец. Икона, подаренная московскому Сретенскому монастырю
Блаженный старец схимонах Паисий Святогорец (мирское имя Арсений Эзнепидис) родился 25 июля 1924 года (по старому стилю) в селении Фарасы, в Каппадокии (Малая Азия). Грудным ребенком он был перевезен в Грецию из-за малоазийской катастрофы, в результате которой греческое население после примерно 2,5 тысяч лет постоянного проживания в этом регионе вынуждено было переселиться на территорию современной Эллады в качестве беженцев, чтобы избежать гонений и резни со стороны турок.


Кроме маленького Арсения в семье было еще девять детей. Перед отъездом в Грецию мальчика окрестил святой Арсений Каппадокийский и дал ему свое имя, пророчески сказав: «Хочу оставить после себя монаха».

Семья Старца в конце концов обосновалась в Конице, что в Эпире, в северо-западной части Греции. Там и прошли детские годы старца Паисия.

В нем рано обнаружилось особое духовное призвание, избранничество, как и пророчествовал о нем святой Арсений Каппадокийский. С детских лет Арсений жил как подвижник, наслаждался чтением житий святых, усердно, с чрезвычайной ревностью и удивительной бескомпромиссностью стремился подражать их подвигам. Имел большую любовь ко Христу и Богородице, очень хотел стать монахом. Арсений отдавался непрестанной молитве, стараясь развить в себе главные христианские качества: любовь, смирение, терпение. В великом духовном трезвении, в молитвах и посте юный Арсений с горячей ревностью готовился к аскетической жизни.
«

Я уходил в горы… и забирался на какую-нибудь скалу, чтобы молиться там, как древние столпники
»

«Я уходил утром в горы, взяв с собой немного воды, и забирался на какую-нибудь скалу, чтобы молиться там, как древние столпники. Подростком я не водил компанию со сверстниками, они шли и убивали птиц, делали и другое, что мне не нравилось. И я общался с маленькими детьми. Они же, как старшего, почитали меня своим предводителем и радовались нашей дружбе. Я соблюдал посты – хотели поститься и они, так что у меня были проблемы с их мамами. “Не водитесь с ним, он вас доведет до чахотки”, – говорили мамы детям»[1], – так с улыбкой рассказывал Старец о своем детстве Афанасию Раковалису, автору книги воспоминаний о Старце «Отец Паисий мне сказал…», вышедшей в 2003 году.

В юношеском возрасте будущий старец выучился ремеслу плотника, желая и в этом быть похожим на Христа, Который до 30-летнего возраста плотничал в доме Своего отца Иосифа, прежде чем выйти на трехлетнюю проповедь. Когда в Греции началась гражданская война между правительственной армией и мятежниками-коммунистами (1944–1948), Арсений Эзнепидис был призван в действующую армию, получил воинскую специальность радиста и 3,5 года служил родине. В армии он продолжал подвижническую жизнь, отличался отвагой, самопожертвованием, высокой христианской нравственностью и многообразными дарованиями.


Старец Паисий Святогорец
«Когда намечалась какая-нибудь опасная операция, – рассказывал старец Паисий, – я стремился участвовать в ней. Если бы я проявил равнодушие и вместо меня пошел бы кто-нибудь другой да был бы убит – меня бы потом всю жизнь убивала совесть (то есть я был бы убиваем многократно), а на войне убили бы всего один раз…


Как-то раз бомбили наш лагерь. Я нашел поблизости канаву и укрылся в ней. В скором времени проходит кто-то и говорит: “Можно мне сюда?” “Давай!” – говорю. А места хватает ровнехонько на одного человека. В страхе, желая уберечься, он меня выдавливает наружу. Потом подошел и другой. Я вынужден был совсем выбраться из канавы. “Ничего, – говорю, – не беспокойся, Бог не оставит!” Только вышел – пролетела пуля и побрила мне голову. (Старец рассмеялся.) Вот так, почти что задела кожу, выстригла полоску в волосах. Сантиметром ниже – убила бы. Подивился я Промыслу Божию».

Беспощадная совестливость, мужество, отвага, безоглядная, безусловная самоотдача – таким старец Паисий был в молодости. «Он завоевал любовь и уважение всех – и солдат, и офицеров. Самопожертвование Старца, еще до того, как он стал монахом и встал на путь воина Христова, простиралось до готовности принять смерть ради любви к ближнему! Как далеко до этого нам, современным людям», – отмечает Афанасий Раковалис.

Отдав долг отечеству, около 30 лет от роду Арсений встал на путь монашеской жизни – той, к которой стремился с самого детства. Заметим, что в этом же возрасте Христос вышел на проповедь. Старец перенес много испытаний, но не был оставляем Господом. Еще будучи мирянином он не раз переживал божественные опыты жизни во Христе. Но когда стал монахом, особое благоволение к нему святых, Пресвятой Богородицы и Самого Господа сделалось очевиднейшим, как рассказывают сестры основанного им монастыря в Суроти. При этом он вел действительно подвижническую жизнь и открытую брань с врагом человеческим. «Думаю, аскетические подвиги Старца выходят далеко за рамки нашей эпохи с характерной для нее изнеженностью людей, избалованных даже в том, что касается образа их мышления, – говорит Афанасий Раковалис. – Поэтому подвиги старца Паисия сравнимы лишь с подвигами древних аскетов IV века. Нам с нашей расслабленностью даже слушать об этих подвигах бывает страшно!»>Исихастирий св. ап. Иоанна Богослова, основанный старцем Паисием. Суроти, Греция
<В 1950 году Арсений стал послушником благодатного духовника – отца Кирилла, впоследствии игумена монастыря Кутлумуш († 1968). Некоторое время спустя отец Кирилл направил послушника в монастырь Есфигмен, где в 1954 году Арсений принял рясофор с именем Аверкий. Новоначальный монах безропотно и с радостью нес любые послушания, а выполнив свои, помогал и другим братиям закончить их работу. Аверкий постоянно молился, стараясь, чтобы этого не заметили окружающие. В том же году по совету духовного отца он перешел в обитель Филофей, стал учеником отца Симеона, известного своей добродетелью. Через два года отец Симеон постриг отца Аверкия в малую схиму с именем Паисий – в честь митрополита Кесарийского Паисия II, который также был уроженцем Фарасы Каппадокийской. На новом месте отец Паисий вел прежнюю жизнь: подвизался по любочестию и помогал, сколько мог, братии.

Отец Паисий подвизался в монастыре Стомион в Конице, где кормил с рук диких медведей, три года провел уединенно в пустыне святой горы Синай (в пещере святой Епистимии), только по воскресеньям спускаясь в монастырь святой Екатерины, большую же часть жизни пребывал в каливе на Святой Горе Афон. Он проводил жизнь в безвестности, всецело вручив себя Богу, Который явил и отдал его людям. Многие и многие приходили к Старцу и находили руководство и утешение, исцеление и покой своим измученным душам. Божественная любовь преизливалась из освященной души Старца, сияние Божественной благодати исходило от его преподобнического облика. Целыми днями без устали старец Паисий Святогорец забирал у людей их боль, расточая вокруг себя божественное утешение.

29 июня / 12 июля 1994 года после поистине мученических страданий, которые, по словам самого Старца, доставили ему пользу большую, чем подвижническое делание всей жизни, он почил о Господе. Местом его блаженной кончины стал Свято-Иоанно-Богословский женский монастырь (основан самим Старцем), расположенный близ селения Суроти, неподалеку от Салоник, в Греции. Старец Паисий погребен слева от алтаря монастырского храма преподобного Арсения Каппадокийского, который крестил его в детстве. В наши дни в церковных лавках можно встретить удивительные иконки с образом святого Арсения, на обратной стороне которых приклеена фотография отца Паисия, что вызывает умилительное чувство единения двух подвижников, неразрывной духовной связи учителя и ученика, который в ближайшее время тоже будет торжественно прославлен Церковью.

Интересная деталь: сегодня отец Паисий многими почитается как заступник на дороге, особенно водителей, пребывающих в пути ночью. В монастыре в Суроти благочестивые водители, и не только водители, конечно, могут приобрести фотографии Старца с наклейкой специально для автомобиля, чтобы Старец молитвенно хранил их в пути.
На могиле отца Паисия на белой мраморной табличке написано его скромное, смиренное завещание людям: непрестанно молиться. Живая очередь к могилке Старца не убывает…

«Я монах Паисий, рассмотрев свою жизнь, увидел, что я преступил все заповеди Господа, что я совершил все грехи. И не имеет значения, если некоторые из этих грехов я совершил в меньшей степени, потому что у меня совсем нет смягчающих вину обстоятельств, поскольку Господь оказал мне великие благодеяния. Молитесь, чтобы меня помиловал Христос. Простите меня, и да будут прощены мной все те, кто считает, что чем-то меня огорчили… Очень благодарен и снова прошу: молитесь».

Сотни и тысячи паломников стекаются в Суроти ежедневно, идут нескончаемым потоком, как это было и при жизни старца Паисия, чтобы помолиться, набрать земли с его святой могилы, воочию увидеть те места, где Старец нес свой подвижнический подвиг, подышать тем же воздухом, насладиться видом на живописное плато у подножия долины, захватывающий вид на которую открывается с горы, где расположен Иоанно-Богословский монастырь.

«Люди сегодня больны духовно»

– Скажите нам что-нибудь, геронда.
– Что я вам скажу?
– А что Вам Ваше сердце подсказывает?
– Мое сердце подсказывает мне вот что: «Возьми нож, изрежь меня на кусочки, раздай их людям и после этого умри»

Рассказывать о дарованиях отца Паисия можно бесконечно. «Сам Старец – это дар Божий людям. Не подумайте, что это преувеличение. Нет, это реальность, – говорит Афанасий Раковалис, автор нескольких книг о Старце. – Кто, как не Бог, украсил и почтил его столькими дарами! И как бесконечен и неограничен Он Сам, таковыми могут быть и дары Божии».

Из всех дарований Старца наибольшее впечатление на людей, которым довелось соприкоснуться с изливающимся из его сердца Божественным Cветом, производила любовь. «Любовь без границ, без внутренних колебаний, с абсолютным самопожертвованием, – рассказывает Раковалис. – Любовь пламенная, сладкая, всесильная. Божественная. Любовь, изливающаяся из глубин его души, без рассуждений, одинаково тепло принимающая в свои объятия добрых и злых, друзей и врагов, близких и дальних, достойных и недостойных, православных и инославных, людей и животных, и даже растения, но более всего устремленная к Богу. Это была нечеловеческая любовь. Такую любовь в сердце человека может родить только Святой Дух. Наши человеческие “любови” настолько ничтожны и своекорыстны, настолько временны и непостоянны, настолько эгоистичны и деспотичны, так легко переходят в антипатию и ненависть, что стыдно и неправомерно их сравнивать с любовью Старца»[2].

>
Старцы Иаков Эвбейский, Паисий Святогорец и Порфирий Кавсокаливит
Современник Паисия Святогорца старец Порфирий[3] сказал о нем следующее: «Благодать, которую имеет отец Паисий, стоит большего, потому что он приобрел ее своими подвигами, в то время как мне Бог даровал ее с малых лет, чтобы помогать людям. Таких святых (как отец Паисий) Бог посылает на землю раз в 400 лет!»


Блаженный старец Паисий оставил миру духовное завещание – беседы с монахинями и мирянами, которые вылились в шеститомное издание поучений Старца. Совсем недавно в России наконец вышел давно ожидаемый шестой том серии – «О молитве»; приобрести книгу можно в магазине «Сретение».

«Слова» – это разговоры обо всем, что может волновать современного человека на его духовном пути. Это ответы на все вопросы, которые могут тревожить людей в наше неспокойное время. Это добрый проводник-друг в поиске истины и обретении любви к Богу. Это книги о самом главном в жизни каждого из нас. К этим книгам невозможно не прикипеть всем сердцем.

Простой монах, получивший лишь элементарное образование в начальной школе, но щедро облагодатствованный мудростью по Богу, отец Паисий воистину истощал себя ради ближнего. Его учение не было проповедничеством или катехизаторством. Он сам жил по Евангелию, и поучения проистекали из его собственной жизни, характерной чертой которой являлась любовь. Он «образовывал себя» согласно Евангелию и в первую очередь учил своих современников всем своим обликом, а уже после этого – своей евангельской любовью и богопросвещенным словом.

«Слова» старца Паисия чрезвычайно актуальны. Это понимает каждый, кто впервые открывает для себя это духовное богатство, оставленное нам по великой любви Господа. «Слова» старца Паисия могут и должны стать для нас настольной книгой – добрым другом и советчиком. Однако Старец всегда подчеркивал и настаивал на важности применения поучений на практике, потому что над услышанным и прочитанным нужна духовная работа. В противном случае множество знаний не принесет никакой пользы.
«

Все мы – одна большая семья и братья между собою, потому что все люди – это дети Бога
»

Уникальность личности старца Паисия еще и в том, что собственный дар слова он распространял преимущественно в Греции. Его мудрые поучения и наставления были адресованы в первую очередь его соотечественникам – греческому народу. Однако впоследствии оказались чрезвычайно созвучны нуждам и потребностям людей самых разных национальностей. И конечно, литературное наследие отца Паисия Святогорца теплой струной отозвалось в сердцах русских людей. Сам Старец еще при жизни дал простое объяснение этому феномену: «Все мы – одна большая семья и братья между собою, потому что все люди – это дети Бога». В России старец Паисий Святогорец является, пожалуй, самым известным из афонских старцев. Подобно тому как архиепископ Симферопольский и Крымский Лука (Войно-Ясенецкий) – самый известный в Греции русский святитель.

«Слова» – духовная кладовая


Слова. Том 6. О молитве.
При жизни старца Паисия книг о нем написано не было. По радио, на телевидении, в печати о нем не упоминали. Однако советы, утешения и рассказы о чудесах, которые случались по молитвам старца Паисия, передавались от человека к человеку. К тому же предусмотрительные сестры обители святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова в Суроти, которую основал и опекал до самой своей кончины отец Паисий, записывали его слова и мудрые наставления. Сначала от руки, а в последние годы жизни Старца – с помощью магнитофона. Кроме того, каждая насельница монастыря сразу же после своих личных бесед со Старцем подробно записывала их содержание. Сохранились и письма, которые отец Паисий присылал в обитель. Впоследствии эти словесные сокровища сильно разрослись и сейчас являются поистине бесценным хранилищем, золотым духовным фондом, многоценной жемчужиной.


Благодаря стараниям всех тех благочестивых людей, которые приложили усилия для сохранения живого памятника Старцу – его слова, – уникальное духовное наследие сейчас систематизировано и издано в виде отдельных тематических томов, объединенных в серию «Слова» старца Паисия Святогорца.

В 1998–2001 годах на греческом языке были изданы первые три тома «Слов» старца Паисия. Перевод полного собрания поучений на русский язык было решено начать со второго тома «Духовное пробуждение», поскольку его тематика сегодня особенно злободневна. Переводчик почти что всех томов на русский язык иеромонах Доримедонт (Сухинин) особо отметил важность и остроту поучительного наследия Старца, так как люди в современном мире духовно больны, искажены, исковерканы, вовлечены в паутину нерадения, равнодушия, окамененного нечувствия, уныния и других страстей. А добрые, несущие теплую весточку сердечной любви «Слова» старца Паисия – это поистине уникальное мощное оружие в «противостоянии лукавым стараниям погрузить человечество в греховный сон»[4].

Язык «Слов» – удивительно живой, образный, изобилующий диалектизмами, фразеологическими оборотами, шутками, поговорками… Структура текста такова, что читаются книги легко и быстро – буквально «проглатываются». После прочтения каждого тома не терпится взять в руки следующий. И жаль, что всего их пока шесть. Ведь каждый раз это Встреча, после которое ощущается долгое послевкусие.

Хочется также отметить прекрасное оформление шеститомника: удобный большой формат книг (60х100/16), приятный на ощупь белый переплет, удобный для визуального восприятия текст, цветные иллюстрации, выделение отдельных мини-глав и подзаголовков в тексте красным курсивом, что позволяет быстро сориентироваться в поиске нужных тем, удобные указатели. Тираж каждой из книг – 5–7 тысяч экземпляров.

Каждый том «Слов» может считаться отдельной книгой. Первая – под названием «С болью и любовью о современном человеке» – разделена на четыре тематических раздела: о грехе и диаволе, о современной культуре, о духе Божием и духе мира сего, о Церкви в нашу эпоху. Второй том – «Духовное пробуждение» – состоит из пяти частей: об ответственности любви, о подвижничестве и благоговении, о духовной отваге, о зависимости от Неба, о духовном оружии. Третий том – «Духовная борьба» – рассказывает о брани помыслов, о справедливости и несправедливости, о грехе и покаянии, о силе исповеди, а также о черных силах тьмы. Четвертая книга – «Семейная жизнь» – это рассуждения Старца о том, каким образом следует создавать семью, о родителях, детях и их обязанностях, о духовной жизни, испытаниях, о смерти и будущей жизни. В первом разделе пятого тома «Страсти и добродетели» отец Паисий как под лупой рассматривает такие важные грехи, как себялюбие – мать всех страстей, гордость – корень зла, осуждение – величайшую несправедливость. Во второй части тома рассказ идет о противоположных этим страстям добродетелях: смирении, терпении, любви к ближнему, благородстве, любочестии и рассуждении, которое Старец именует венцом всех добродетелей.

Рассуждение всегда являлось мерилом слов и поступков Паисия Святогорца. Конечной целью для него было спасение души человека, обращавшегося к нему со своей болью, проблемой, неразрешимой ситуацией. Знавшие Старца помнят ту нежность, которая появлялась в сердце от его слов, какими бы строгими они подчас ни были. Это происходило потому, что задачей отца Паисия всегда было уврачевать зло, а не заклеймить человека стыдом. Он не ставил страсть своего собеседника к позорному столбу, но помогал ему освободить от нее душу. К любому человеку – совершенному созданию Божию – Старец относился с утешительной любовью, сердечной болью и смиренным расположением.
«

Знаете, какую духовную прибыль и духовный опыт приобретает человек, если он духовно работает надо всем, что встречается ему на пути?
»

Рассказывает монахиня Филофея, игумения обители святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова в Суроти: «Общение Старца с сестрами обители обычно строилось в виде его ответов на вопросы. Главной темой личных бесед всегда был духовный подвиг. Старец из всего умел извлекать пользу для души. Любая мелочь и пустяк могли стать поводом для разговора на серьезную тему. Он говорил: “Я всё использую для связи с горним, с Небом. Знаете, какую духовную прибыль и духовный опыт приобретает человек, если он духовно работает надо всем, что встречается ему на пути?” Встречаясь с людьми – такими непохожими друг на друга, – Старец не просто терпеливо выслушивал то, что они ему доверяли. С присущими ему простотой и рассуждением он проникал в самую глубину человеческих сердец. Их боль, тревогу, трудности Старец делал своими. И тогда – неприметным образом – происходило чудо: изменение человека».

Старец Паисий надеялся, что его наставления, рассказы, притчи, истории и примеры из жизни, которые в течение 28 лет по крупицам собирались и бережно хранились монастырской общиной, вселят в монахинь и мирян добрую обеспокоенность. Чтобы мы с любочестием подвизались, а зло отступило и на земле воцарился мир Божий. В поучениях Старца мы находим ответы на многие наболевшие, неразрешимые, на наш взгляд, вопросы. Вопросы, которые волнуют и тревожат каждого, кто задумывается о своей жизни и собственном спасении. Каждого, кто не равнодушен к тем духовным ужасам и скорбям, в которых погрязло человечество. Каждого, кто ищет свет во мраке бездуховного. Каждого, в ком горит огонек творчества, кто «духовной жаждою томим». В сердцах неравнодушных, отзывчивых читателей духовное семя старца Паисия найдет добрую землю и обязательно даст обильный плод. «Иже слышат слово и приемлют, и плодствуют» (Мк. 4: 20).

С болью и любовью о современном человеке

Бог творит чудо, когда мы сердечно соучаствуем в боли другого человека.
Блаженный старец Паисий Святогорец

Старец Паисий Святогорец
По словам старца Паисия, задача духовной жизни состоит в отбрасывании собственной самости, эгоизма и зацикленности на себе. Именно тех «добродетелей», которые сейчас особенно пропагандируются в обществе, где постулатами являются лозунги «Живем только один раз!», «Бери от жизни всё!», «Живи для себя!» И здесь, как глоток из чистого живительного источника, светлые, радостные, дышащие верой, надеждой и искренней любовью слова старца Паисия: «Когда ты выбрасываешь из себя свое “я”, в тебя бросается Христос». Старец неоднократно подчеркивал, что, не развив в себе духа жертвенности, приобщиться жизни Христовой невозможно. Без жертвы можно стать лишь формальным христианином, человеком, не имеющим внутренней жизни.


«Благий Бог прежде всего заботится о нашей будущей жизни и только потом – о жизни земной», – отмечал Старец. Сам он, как пишет в предисловии к первому тому «Слов» игумения обители святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова монахиня Филофея, общаясь с людьми, имел ту же цель: помогая человеку познать волю Божию и соединиться со своим Творцом, отец Паисий готовил его к Небесному Царствию. Приводя примеры из области природы или науки, искусства или повседневного человеческого бытия, Старец не рассматривал их отвлеченно, в отрыве от духовной реальности. Он стремился пробудить ото сна души своих собеседников, с помощью притчи помогал им постичь глубочайший смысл жизни и «ухватиться за Бога». «Я вас, как солнышко, грею», – говорил Старец, имея в виду, что солнечное тепло необходимо, чтобы распустились цветочные бутоны, так и нежное пастырское прикосновение к душе помогает ей раскрыть себя и исцелиться от недуга.

«Это было воистину богопросвещенное пастырство, – отмечает игумения Филофея. – Оно нередко готовило почву души к принятию строгого слова о не допускающей компромиссов евангельской истине. Поэтому даже самое строгое слово старца Паисия воспринимается сердцем как целительная роса».

Глубина духовного богословского содержания писем Старца, которые он писал в монастырь в Салониках, говорит о том, что они плод Божественного просвещения. «Слово Божие рождается, а не пишется»[5].

Старец Паисий хотел, чтобы всякий человек – будь он монахом или мирянином – взыскал «монашескую жизнь», происходящую из всецелой самоотдачи человека Богу. Так человек освобождается от чувства ненадежности, порождаемого верой в свое «я», и еще в этой жизни вкушает райскую радость.

«Как мучаются люди!»
«

Если люди не доверились Богу настолько, чтобы полностью на Него положиться, то им не избежать страданий
»

Отец Паисий с сочувствием относился к событиям, которые происходили и продолжают происходить в мире. Болел душой за людей, сострадал им. «Мир мучается, – говорил Старец, – погибает, и, к несчастью, все люди вынуждены жить среди этого мирского мучения. Мучения людей не имеют конца. Общее разложение – целые семьи, взрослые, дети. Каждый день сердце мое обливается кровью. Большинство ощущает великую оставленность, безразличие – особенно сейчас, – ощущает это повсюду. Людям не за что держаться. Прямо по пословице: “Утопающий хватается за собственные волосы”, то есть утопающий ищет, за что бы ухватиться, как бы спастись. Люди ищут, обо что бы им опереться, за что ухватиться. И если у них нет веры, чтобы опереться на нее, если они не доверились Богу настолько, чтобы полностью на Него положиться, то им не избежать страданий. Доверие Богу – великое дело»[6].

Своими мудрыми наставлениями Старец дает утешение и надежду, говоря о единственно возможном выходе из людских мучений – этого ада на земле. Он еще раз напоминает о необходимости отрыва от нашей самости: «Если болеть и беспокоиться о других, а не о себе самом, то весь мир видно, как на рентгене, который просвечивает духовными лучами. Переживаемые нами годы очень трудны и опасны, но в конце концов победит Христос. Среди царящей расхлябанности необходим подвижнический дух. Образцами в духовной жизни должны быть святые, а не люди мира сего».

«Бог не бросает нас на произвол судьбы»


Старец Паисий Святогорец
Отец Паисий постоянно подчеркивает, что сегодня каждый человек делает то, что хочет и что взбредет ему в голову. Но отмечает, что Бог не оставляет Свое создание, Он помогает людям. Этим Старец дарит нам надежду на спасение, на то, что мы, наконец, «придем в себя», пробудимся духовно и восстанем против врага человеческого. Но реализация этого спасения возможна только при условии, что сам человек приложит усилия. Сделает собственный выбор в пользу света и добра.

«

Бог оберегает нынешний мир обеими руками, тогда как в прежние времена – только одной
»

Вот как говорил Старец о положении человека в современном мире: «Сегодня, если человек хочет жить честно, духовно, то в мире ему не находится места, ему приходится нелегко. Другие увлекают, ведут его вместе с собой. Если все идут в одно и то же место, то кому-то одному сложно не идти вместе со всеми – даже если он этого не хочет. И если он будет невнимателен, то покатится под горку, его унесет вниз мирской поток. Несмотря на то, что мы довели себя до такого состояния, Бог не бросает нас на произвол судьбы. Он оберегает нынешний мир обеими руками, тогда как в прежние времена – только одной. Сегодня, когда человека окружает столько опасностей, Бог оберегает его, словно мать ребенка, начинающего ходить. Большинство людей находится в таком состоянии, что страшно сказать. Один пьян, другой разочарован жизнью, у третьего задурманена голова, четвертый от боли измучен бессонницей. Все эти люди водят машины, гоняют на мотоциклах, выполняют работу, сопряженную с риском, работают на опасных станках. Сколько народу давно могло бы перекалечиться! Как же хранит нас Бог, но мы этого не понимаем».

Старец предохранял людей от господствующего в странах Западной Европы духа рационализма: «Надо думать о том, что ты – образ Божий и тебе во всем следует быть похожим на своего Творца. Если человека побуждает к действию именно эта мысль, то он движется в верном направлении. В противном случае он подвергается опасности впасть в гуманизм».

Самое печальное заключается именно в том, что люди сейчас действительно не понимают, не осознают и, к сожалению, не хотят осознавать, куда катится мир. Мир перевернулся: моральные ценности встали с ног на голову, они искажены, а у молодежи нравственные ориентиры вообще исковерканы. Равнодушие, бесчувственность, страдания, разобщенность душ и одиночество – постоянные спутники современного человека. Но это касается человека неверующего. У человека духовного, по словам Старца, нет скорбей: «Когда в человеке умножается любовь и его сердце опаляется Божественным рачением, то скорбь уже не может найти в нем места. Люди причиняют такому человеку боль и страдания, однако их побеждает великая любовь ко Христу».

Отец Паисий предупреждал, что не следует делать выводов о человеке на основании видимого – коль скоро мы не в состоянии различить, что он скрывает в себе[7]. Это очень важное замечание. «Человек для другого человека – тайна», – часто повторял он. «Не будем делать выводы, судя по внешности, не проверив всего, тем более если нам не хватает Божественного просвещения или опыта»[8].

Духовная борьба

Тот, кто познает себя по-настоящему, имеет смирение.
Блаженный старец Паисий Святогорец

Кто я? Зачем я живу? В чем смысл моей жизни? Наверное, нет такого человека, который хоть однажды не задавался бы этими вопросами. Чтобы приблизиться к пониманию того предназначения, которое задумал Творец для Своего создания, старец Паисий предлагает человеку поcтоянно погружаться в интроспекцию: «Исследование себя – это самое полезное из всех прочих исследований. Человек может читать много книг, однако, если он не следит за собой, всё прочитанное не приносит ему никакой пользы. А вот если он за собой следит, то польза, которую он получает, велика, даже если он читает немного. В последнем случае поступки, поведение человека утончаются – что бы он ни делал. А иначе он совершает грубые ошибки и не понимает этого».

По словам Старца, задача человека состоит в познании себя. Не осознав своего ветхого человека, христианину невозможно научиться смирению – матери всех добродетелей. Если в человеке нет смирения, он не сможет выйти на духовную орбиту. Таким образом, человек остается на орбите мирской. «Человек, совершающий работу, необходимую для познания себя, – пояснял отец Паисий, – похож на того, кто глубоко вкапывается в землю и находит в ней полезные ископаемые. Чем более мы углубляемся в самопознание, тем ниже мы себя видим. Таким образом, человек смиряется, однако десница Божия его постоянно возвышает. И когда человек наконец познает себя, смирение становится уже его состоянием и Благодать Божия в обязательном порядке имеет право на “продление аренды” в его сердце. Гордость такому человеку уже не грозит. А тот, кто не совершает над собой подобного делания, постоянно прибавляет к своему духовному мусору всё новый и новый, увеличивает свою мусорную кучу, какое-то недолгое время гордо сидит на ее вершине и в конечном итоге проваливается вниз».


Старец Паисий Святогорец с паломниками на Афоне



Из бесед со Старцем:

«– Геронда, а что больше всего помогает человеку исправиться?

– Прежде всего – воля. Воля, желание исправиться – это, некоторым образом, добрый почин. Затем человек должен понять, что он болен, и начать принимать соответствующие духовные антибиотики»[9].

Старец Паисий с любовью указывает нам, нерадивым чадам Господа, что главное – осознание человеком факта необходимости познать и признать свои недуги. К тому же обязательным условием в процессе изучения собственной сущности является чувство радости: все наши действия должны сопровождаться внутренней радостью. Только после этого человек может приступать к «лечению» – когда он будет внутренне готов к принятию духовных пилюль. И тогда его начнет укреплять Христос. Для человека чрезвычайно важно осознать собственные немощь и греховность. Старец Паисий ласково напоминает человеку, что без признания своих ошибок и погрешностей невозможно «вывернуть» себя наизнанку и увидеть свое истинное лицо – своего ветхого человека. А без этого, как уже говорилось выше, ни познание себя, собственного «я», ни спасение невозможны. Однако если человек признает свои немощи, он освободится.
«

Доброе познание себя приводит Бога в умиление и дает нам Божественную помощь и райскую радость
»

«Доброе познание себя, – говорил отец Паисий, – приводит Бога в умиление и дает нам Божественную помощь и райскую радость». Но тут же предупреждает, что бывает и противоположное познание себя – недоброе. Это происходит тогда, когда человек оправдывает себя, успокаивает свои помыслы. То есть имеет ошибочное познание своего внутреннего человека. «Надо всегда прилагать хоть малое старание исправиться», – отмечал Старец. Для того чтобы человек исправился, в нем должно присутствовать внутреннее сокрушение с искренним покаянием.

Из бесед со Старцем:

«– Геронда, а можно ли осознавать свою ошибку и при этом не преуспевать?

– Когда человек осознает свою греховную ошибку и снова, не желая того, ее совершает, то это значит, что у него есть гордость или предрасположенность к гордости. И поэтому Бог не помогает ему преуспеть. Если человек осознает свою греховность, то это великая сила, великое дело. Потом человек начинает гнушаться, смиряется, приписывает всё доброе человеколюбию и благости Божией и чувствует великую благодарность Ему. Поэтому Бог любит грешников, осознающих свою греховность, кающихся и живущих со смирением, больше, чем тех, кто много подвизается, однако не признает своей греховности и не имеет покаяния»[10].

Опыт от наших падений

В исследованиях самих себя, как рассуждал Старец, будет очень полезно время от времени рассматривать свою жизнь: шаг за шагом, начиная с детского возраста. Это необходимо для того, чтобы видеть, где человек находился раньше, где находится сейчас и где должен находиться. Не сравнивая прошедшего с настоящим невозможно понять, что, даже будучи в более-менее неплохом состоянии, всё равно человек находится не там, где ему следовало бы находиться. И он не поймет того, что огорчает Бога.
«

Падения помогают познать самого себя. Всё выходит наружу, и потихоньку совершается полезная работа над собой
»

Когда человек молод, у него есть оправдание в том, что он находится в не слишком-то хорошем состоянии. Однако у него нет оправдания, если он, выйдя из юного возраста, пребывает в том же состоянии или же исправляется недостаточно. Старец Паисий подчеркивает, что чем больше проходит лет, тем более духовно зрелым должен становиться человек. О падениях и ошибках он говорил как о пользе для человека, которую надо уметь извлекать: «Часто даже переменчивые взлеты и падения в духовной борьбе помогают человеку в том, чтобы он плодотворно и уверенно совершал свой духовный путь к Богу. Внимательно следя за всем происходящим и используя всё во благо, мы приобретаем опыт, используя который получаем немалую помощь. Падения помогают познать самого себя. Всё выходит наружу, и потихоньку совершается полезная работа над собой».

Духовная борьба – это война человека с самим собой, своими слабостями, недостатками и страстями. Старец советует определить «координаты» слабых мест нашего характера и после этого стараться наносить удары в эти места. «Следует знать, – обращает наше внимание отец Паисий, – что даже самые духовные люди и те не застрахованы от опасности. Поэтому они постоянно страхуют себя в Боге, надеясь лишь на Бога и не надеясь на свое “я”, потому что “я” приносит все духовные несчастья»[11].

Чтобы не расплескать, сохранить и приумножить духовное богатство, следует «ловить себя на месте преступления»[12], как любил говорить Старец. Тот, кто это делает, совлекается своего ветхого человека и выходит на правильную духовную дорогу. Наш ветхий человек расхищает то, что делает человек новый. Выучившись ловить нашего ветхого человека на месте преступления, мы ловим вместе с ним всех остальных воров, расхищающих то доброе, что дарует нам Бог. Таким образом, духовное богатство остается у нас.

Духовное делание с увеличительным стеклом

/>
Старец Паисий Святогорец на крестном ходе. Афон
Истинная сущность человека проявляется во взаимодействии с другими людьми. В окружающих, как в зеркале, отражаются все наши недостатки и достоинства. Человек, находящийся на пути духовной борьбы, для самоисследования должен активно и грамотно использовать возможности, предоставляемые этой отражающей поверхностью. Рассматривать все свои мельчайшие особенности, излюбленные привычки, часто повторяемые ошибки как под лупой. И безжалостно выкорчевывать ветхие сорняки, которыми стремительно зарастает наш внутренний сад на протяжении всей жизни. По словам отца Паисия, борьба со страстями – это постоянное сладкое мученичество за соблюдение заповедей ради любви ко Христу. «Обтесывание нужно для того, чтобы счистить кору ветхого человека»[13].


«Наш ветхий человек – это живущий в нас злобный “квартиросъемщик”, – насмешливо говорил Старец, речь которого всегда отличалась метким употреблением эпитетов. – Для того чтобы этот “квартиросъемщик” ушел, мы должны разрушить его жилище и начать возводить новое здание – строить нового человека. Но эта грандиозная постройка (которую можно назвать главным делом нашей жизни) должна начинаться с обновления фундамента, на котором будет держаться всё здание. Пока в роли фундамента выступает наш ветхий человек, возводить новое здание опасно в силу его шаткости и неукрепленности».

Родиться заново, воскреснуть невозможно без покаяния – именно с него начинается обновление ветхого человека. Это как старая кожа, как засохшая краска, которая откалывается слой за слоем – и на свет появляется гладкий чистый холст, готовый к принятию новой палитры расцветок. «Мы не имеем оправдания, когда не хотим покаяться и исповедаться, – отмечал отец Паисий, – но желаем оставаться запачканными. Есть люди, которые, думая, что впадут в тот же грех, не исповедуются, то есть к старой грязи прибавляют еще новую (однако если у них испачкается одежда, она ее стирают)»[14].

От покаяния приходит Божественное утешение. Старец Паисий объяснял, что нужно научиться отдавать себя миру и ближнему, тогда в сердце человека воцарятся мир и покой. В те моменты, когда мы по-настоящему забываем о себе (творя дела милосердия и благотворительности, отдавая свое время ближнему, помогая болящему, заботясь о ребенке), нами обретается истинный смысл жизни.
«

Отдавай, отдавай, не думая о себе. Чем больше будешь отдавать, тем больше будешь получать!
»

«Отдавай, отдавай, не думая о себе. Чем больше будешь отдавать, тем больше будешь получать, потому что Бог будет тебе в изобилии подавать Свою благодать и любовь. Он станет тебя сильно любить, а ты Его, потому что перестанешь любить себя, свое “я”, которое требует, чтобы его питали гордость и эгоизм, а не благодать Божия, подающая душе все необходимые соки, изменяющая плоть божественным изменением и заставляющая человека сиять невещественным светом»[15].

Тех людей, которые не желают покаяться, старец Паисий называет самыми неразумными в мире – не только потому, что «у них постоянно тяжесть на душе, так как они не каются, чтобы освободиться от этого малого ада, ведущего к еще худшему, вечному, но и потому, что они лишаются на земле райских радостей, которые намного сильнее в раю, возле Бога»[16].

Подвиг

«Так как наше тело связано с душой и задача плоти состоит в том, чтобы подчиняться духу и послушно служить ему для приведения души в доброе устроение, от тела нам нужна только отчасти его сила, а не его бесчинства»[17], – рассуждал старец Паисий.

«Поэтому уход за осленком (плотью) должен производиться с рассуждением. Надо кормить его подходящим ячменем, чтобы мы могли держать его в узде и чтобы он не бесчинствовал, не лягался и как-нибудь – упаси Бог! – не сбросил нас в пропасть. Беда в том, что плоть низвергает душу в ад, тогда как осленок своего наездника – самое большее – может сбросить в пропасть, что не повредит душе его хозяина».

Любовь


Старец Паисий Святогорец
Отец Паисий указывал на то, что Бог всегда всё устраивает ради человеческого блага. Весь мир Бог создал для человека: от растений до животных и птиц, от малого до великого. «Сам Бог, – говорил Старец, – принес Себя в жертву, чтобы спасти человека. Однако многие из нас, к несчастью, остаются безразличными ко всем благодеяниям Божиим и ранят Его своей великой неблагодарностью и бесчувствием, хотя Он и дал нам вместе со всеми прочими Своими благами наследственную совесть»[18].


Совесть – главный закон, который Бог написал глубоко в сердце человека. Этот закон, по словам Старца, каждый из нас, рождаясь, получает от своих родителей, как ксерокопию. «Те, кто утончают свою совесть через ежедневное исследование самих себя, уже чувствуют себя чужими этому миру, и мирским людям их утонченное поведение кажется странным. Однако те, кто не исследуют своей совести, не получают пользы ни от духовного чтения, ни от советов старцев. Они не могут соблюдать и заповедей Божиих, потому что становятся бесчувственными».

Старец говорил, что каждый человек сдает экзамены в этой жизни, чтобы попасть в иную жизнь, вечную – в рай.
«

Горячая любовь Христова питает лучше всякой вещественной пищи, давая душе и телу множество калорий
»

«Горячая духовная любовь делает людей чувствительных еще более чувствительными, а бесстыдных – более бесстыдными. Горячая любовь Христова питает лучше всякой вещественной пищи, давая душе и телу множество калорий, и зачастую без лекарств исцеляет неизлечимые болезни и успокаивает души»[19].

«Старец нас толкал вместе с собой на небо»

Это как когда ты находишься рядом с камином, то чувствуешь тепло, хотя с твоей стороны нет никаких действий.
Афанасий Раковалис


Старец Паисий Святогорец
Изучая литературное наследие, оставленное нам старцем Паисием Святогорцем и заботливо собранное людьми, которые его любили, невозможно не проникнуться ответной любовью. Любовью с оттенком сердечной боли. От того, как многого мы не понимаем и как мало любви отдаем Богу, миру, ближнему. В то время как каждое слово старца Паисия пронизано дыханием светлой, искренней любви к миру и человеку.


В каждом словесном послании, которые по великой любви Господа к человеку остались от старца Паисия, – тихая боль отца за своих нерадивых чад. Какую бы страницу его писем или бесед с мирянами и монахинями ни открыл человек, везде явственно ощущается дух любви и радости. Старец наставляет нас с любовью, которой он был одарен от Святого Духа, учит нас с чистым, открытым, искренним сердечным расположением. В каком бы настроении человек ни обратился к помощи Старца, со страниц его поучений он неизменно получает свет, радость, чувство покоя. А чувство юмора старца Паисия просто невозможно не заметить и не прочувствовать – оно потрясающе прозорливо. Как меткие стрелы, смазанные в масляном растворе любви Старца, они попадают точно в цель, отзываясь в душе тихой радостью и ликованием.

Особо стоит отметить удивительную речь Старца, которую старался передать нам переводчик серии «Слова» иеромонах Доримедонт (Сухинин). Она очень живая, насыщенная, тон мягкий, радостный и оптимистичный. Еще и по этой причине после соприкосновения с трудами отца Паисия на сердце всегда легкость и умиротворенность. Каждый раз улыбка на устах. Даже сами слова, междометия, восклицания, обороты речи, уменьшительно-ласкательные суффиксы, которыми от избытка любви изобилует речь Старца, окрашены в теплые, нежные тона. В которых – любовь. Любовь к миру, человеку, животным, растениям, даже к песчинкам – каждой Божественной материи на земле.

Слова Старца светятся бесконечным внутренним светом. Этот свет и эти слова – от Бога. Когда постигаешь и принимаешь эти речи и слова, все человеческие проблемы и проблемки кажутся незначительными и смешными, теряют свое значение, часто надуманное в силу слабости человеческого естества. Своими мудрыми поучениями, притчами, рассказами, историями, прибаутками старцу Паисию на первый взгляд легко и без труда удавалось «приподнять» человека над повседневностью, сделать так, чтобы он вышел за рамки своей скорлупы, своего «я» и оглянулся вокруг. Повернулся к миру лицом, хоть на какое-то время смог забыть о собственном эгоизме, увидеть самого себя и своего ближнего как в зеркале. И хоть на минуту прикоснуться к Божественной любви, которая исходила от Старца, чтобы прочувствовать истинную радость – радость созерцания удивительной красоты каждого мгновения жизни.

Старец Паисий научил меня видеть эту красоту в каждом Божием творении. Ничто в нашей жизни не бывает случайным. Поэтому я благодарна, что именно старец Паисий посредством бумажного слова стал моим первым «духовным наставником». Но ведь любовь – это не телесная материя, у нее нет тела, плоти. Именно через слово Господь привел в Церковь – через лучезарные «Слова» старца Паисия Святогорца, которые, как светящееся облако, обволакивают душу человека. Это облако – теплые объятья Старца, его молитвенный подвиг за нас ко Господу, его искрящаяся любовь, наполняющая мир и сердца людей, в которых хоть на мгновение, но исчезает боль, муки одиночества, уныние, забвение. И это лишний раз доказывает, что Святой Дух может излить Свой свет в сердце каждого из нас. Но для этого нам надо потрудиться, а не «дуть в свою дуду», как любил шутливо пожурить Старец тех счастливчиков, которым Бог сподобил в земной жизни приобщиться к уникальной личности блаженного старца Паисия Святогорца.

Кристина Полякова


11 июля 2014 года

Фото автора.

[1] Афанасий Раковалис. Отец Паисий мне сказал… М.: Святая Гора, 2003. С. 9.

[2] Там же. С. 15.

[3] Греческий старец иеросхимонах Порфирий (Байрактарис; 1906–1991) – знаменитый современник старца Паисия, прославившийся множеством чудес и даром прозорливости.

[4] Паисий Святогорец, старец. Слова. Т. 2: Духовное пробуждение. М.: Святая гора, 2009. С. 10.

[5] Паисий Святогорец, старец. Письма / Пер. с греческого [Говорун С.]. М.: Святая Гора, 2009. С. 9.

[6] Паисий Святогорец, старец. Слова. Т. 1: С болью и любовью о современном человеке. М.: Святая Гора, 2009. С. 27.

[7] См.: Паисий Святогорец, старец. Слова. Т. 3. Духовная борьба. М.: Святая Гора, 2008. С. 96

[8] Паисий Святогорец, старец. Письма. С. 191.

[9] Паисий Святогорец, старец. Слова. Т. 3: Духовная борьба. С. 171

[10] Там же. С. 179.

[11] Паисий Святогорец, старец. Письма. С. 85.

[12] Паисий Святогорец, старец. Слова. Т. 3: Духовная борьба. С. 165.

[13] Паисий Святогорец, старец. Письма. С. 191

[14] Там же. С. 85

[15] Паисий Святогорец, старец. Слова. Т. 5: Страсти и добродетели. М.: Святая Гора, 2008. С. 50.

[16] Паисий Святогорец, старец. Письма. С. 143.

[17] Там же. С. 71.

[18] Там же. С. 104.

[19] Там же. С. 109.
pravoslavie.ru›put/72132.htm 

Священные размышления о мученической любви ко Христу святого апостола Петра

Священник Константин Сырбу








А после пойдешь за Мною


Апостол Пётр. Энкаустическая икона начала VI в. Монастырь Св. Екатерины, Синай, Египет
— Господи, — сказал Петр, — куда Ты идешь?


Иисус ответил ему:

— Куда Я иду, ты не можешь теперь за Мною идти, а после пойдешь за Мною! (Ин. 13: 36)

Кто однажды пришел ко Христу, кто прилепился к Нему всем сердцем, кто связал свою жизнь и судьбу с жизнью и судьбой Христа на земле, у того нет другого желания и другого страха, как лишь бы не потерять Господа никогда. Для такой души Христос — всё. Христос — его дом, его семья, Христос — его свет, его хлеб, здоровье и жизнь. Без Христа всё это ему ни к чему. Ничто из этого не может заменить ему Иисуса в жизни и сердце, а Иисус может заменить всё.

Прилепившийся ко Христу небесной силой и любовью святой апостол Петр скорее предчувствовал, чем понимал происходившее в тот вечер, когда случилось так много, а началось и того больше. Ведь настоящая любовь всегда предчувствует гораздо больше, чем она в состоянии понять. И более всего она предчувствует приближение опасности и ничего так не боится, как угрозы расстаться с Тем, Который незаменим. В сердце святого апостола не было тогда чувства более сильного, чем боязнь лишиться Христа, ведь он всё время жил и страдал, плакал и шел, обремененный заботами, рядом с Учителем своим, со Христом.

Лишь однажды померк для него этот свет, и лишь одно искушение смогло затмить его на миг, сокрушительный для его сердца, а именно сказанные им слова — но не и дух его тоже, — да исполнится прежде реченное (см.: Мф. 26: 75). Но сколько потом горячих и горьких слез было пролито им об этом ужасном мгновении, покрывая и стирая его навсегда!
«

Где сегодня ученики, которые воскликнули бы: «Я душу мою положу за Тебя»?
»

Однако где же сегодня благословенные ученики, которые воскликнули бы: я душу мою положу за Тебя (Ин. 13: 37)? Или которые сказали бы вместе с апостолом Павлом: кто отлучит меня от любви Божией: скорбь или теснота, гонение или голод, нагота, опасность, меч? Ничто не может отлучить меня от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем! (ср.: Рим. 8: 35, 39). Где ученики, которые могли бы сказать: вот, мы оставили всё и последовали за Тобою! (Мк. 10: 28)?..


Почему я не могу теперь?

— Господи, — сказал Петр, — почему я не могу идти за Тобою теперь? я душу мою положу за Тебя! (Ин. 13: 37)

Удивительно, как мы иногда сами предсказываем свое будущее! Как будто желание, которое мы высказываем в какой-то миг, или обет, который даем, или опасение, которое выражаем, имеют силу вдруг изменить ход нашей жизни и сделать так, чтобы действительно исполнилось то, о чем мы говорили в этот миг.

В минуту этого своего торжественного заявления святой апостол Петр действительно был готов отдать жизнь свою за Господа, чтобы и в смерти быть неразлучно со Христом, как при жизни.

— Почему я не могу теперь? — спрашивает он. — Я ведь уже всё обдумал, сердце мое готово, пути мои прояснились! Мне нечего больше доделывать ни в миру, ни в семье, ни в жизни, ни с кем бы то ни было вообще! Я готов теперь!
«

Как велика та душа, которую ничего больше не удерживает!
»

Как велика та душа, которой в минуту сильного искушения не надо ничего доделывать, которую ничего больше не удерживает, которая ничего не выгадывает! Как был бы рад Господь видеть такие сердца! Как сильно любил Господь святого апостола Петра именно за то, что у него была такая душа! Ведь уже с первой минуты встречи с Господом Петр был готов. И даже теперь он ничуть не изменил своему тогдашнему решению и обету.

А сколько еще было таких людей и сколько их теперь?

Вот мера, которой надо и нам мерить себя в каждую минуту: и мне, и тебе, и ему, и ей, всем, — смогли бы мы теперь или не смогли бы никогда? Если мы не можем теперь, то почему не можем теперь? Я готов! Святой Павел говорит: я готов не только быть узником, но и умереть за имя Господа Иисуса! (ср.: Деян. 21: 13). И даже если нужно будет подвергнуть меня пыткам, чтобы я соделался жертвою за жертву и служение веры вашей, то я тогда буду радоваться! (ср.: Флп. 2: 17).

Если мы жалеем, что не смогли бы теперь, то что же могло поколебать наше сердце и связать нашу решимость, чтобы нам не мочь этого сделать? Какое препятствие есть сегодня, которого не было бы завтра?
«

О брат, кто не готов в тот момент, когда это нужно, тот не будет готов никогда!
»

О брат, кто не готов теперь, кто не готов в тот момент, когда это нужно, тот не будет готов никогда! Кто не приходит, когда его зовут, тот не придет никогда.

Христос просит от тебя этого теперь, а не потом. Он ждет, чтобы ты пришел сегодня, а не завтра: завтра будут позваны другие. Каждого Бог просит только раз. Тогда его время. И кто отверг Его и не послушал Его тогда, тот вряд ли еще услышит когда-нибудь Его голос.

Вы еще не готовы? Вы еще оглядываетесь назад? У вас еще есть мертвые, которых нужно похоронить? У вас еще есть сладкое гнездышко, которого вам жаль? Так оставайтесь же! Не приходите! Завтра его всё равно сожжет у вас огонь — и, может быть, вместе с вами!

Взгляните хоть издали на написанное в Евангелии от Луки: там будет плач и скрежет зубов, когда увидите Авраама, Исаака и Иакова и всех пророков в Царствии Божием, а себя изгоняемыми вон (Лк. 13: 28)!

Господи, если это час высшего решения, то вот, я готов! Воскликни и призови меня! Я готов прямо сейчас! Все мои счеты сведены: я ничего больше не желаю и ни о чем не жалею! Ни одна частичка моего сердца не привязана ни к чему на земле. Мой багаж уже собран. Мне так мало надо взять с собой! Всё, что было у меня ценного, я уже отправил вперед, а что было тяжелого, отбросил назад. Ничего не хочу, как только бы не расставаться с Тобой никогда, Иисусе, сладкий мой Спасителю и великий мой Боже.

Душу твою положишь!

Господи Иисусе Христе, в стыде стою перед Тобою и не могу сказать ни слова, кроме слов раскаяния и молитвы!

Было и в моей жизни время, когда я давал Тебе хвастливые и легкомысленные обещания. Может, в глубине своего сердца я и горел тогда искренней любовью к Тебе, но мера, которую нужно иметь во всем, что я говорил, часто лишала меня многих слов, которые я мог бы произнести своими устами.

Я был молод, Господи, а жертвы, катакомбы и смерть, которыми я хвастал, что готов буду претерпеть их за слово Твое, казались мне лишь пылкими и красивыми декларациями, которые навсегда станут предметом песнопений и проповедей. Но когда затем пришло время и Ты спросил у меня опытного доказательства этих обетов и подтверждения делами этих выспренних и поспешных обещаний любви и послушания, которые я дал Тебе, только тогда я осознал, какие серьезные обязательства взял перед Тобой, Господи, и какая цена требуется, чтобы сдержать сделанное мной обещание.

Господи, сегодня я понимаю, что сам предсказал тогда огромную часть своего будущего, ибо Ты в Своей любви и премудрости позволил исполниться тому, чего я хотел и что предрек себе тогда в этом прекраснодушном юношеском порыве.

Но когда я оглядываюсь назад, на всю мою немощь, на тот страх и горечь, с какими я шел по былым путям, меня охватывает глубокое чувство стыда, и я не смею предстать пред Тобою ни с чем, кроме мольбы о прощении и слез покаяния.

Сколько бы возвышенных моментов ни было у меня на этом пути, какие бы великие победы и благословения я ни стяжал, как бы самоотверженно ни проходил порой через мрак этих искушений, но всё же в уме моем не осталось ничего более сильного, чем то чувство, что я не всегда и не во всём был готов положить жизнь свою за Тебя. Ибо были у меня иногда моменты слабости, когда я давал победить себя печали и не мог идти, поя через глубокие и холодные юдоли сени смертной (ср.: Пс. 22: 4).

Сегодня, Господи Иисусе, сердце мое исполнено робости и страха, когда я стою перед Тобой. В жизни моей есть невыразимо много моментов, когда я готов был отдать жизнь свою за Тебя без всякого сожаления и без всякого земного желания. Но есть и такие мгновения, когда меня, кажется, что-то еще пугает и удерживает… Я хотел бы, чтобы таких мгновений больше не было никогда, Господи, в моем сердце и жизни! И чтобы никогда отныне у меня не было и тени сомнения в будущности дела Твоего, в котором я познал благодати такие великие, души такие ангельские и сердца такие сильные.

И чтобы, глядя с вечным упованием на всё это, я мог непоколебимо и непреодолимо отдать Тебе жизнь свою в любой миг, не хвалясь и не сомневаясь, во славу имени Твоего, великий мой Боже и Спасителю Иисусе Христе, ибо Твое есть, Господи, Царство и сила и слава, Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Священник Константин Сырбу
Перевела с румынского Зинаида Пейкова

Razboi intru Cuvant

11 июля 2014 года.pravoslavie.ru/put/72142.htm 

Первоверховные. Три урока от двух апостолов









Трудно найти людей, более непохожих друг на друга. Петр женат (Евангелие упоминает его тещу, а в посланиях есть слово о его жене-спутнице), а Павел – девственник.


Петр знал Христа с первых дней общественного служения Спасителя, а Павел узнал Христа только воскресшим.

Далее. Петр – галилейский рыбак, а Павел – ученик великих книжников и по воспитанию – фарисей. Они оба – евреи, однако Павел проповедовал слово Божие в основном язычникам, обновляя их Духом и из них составляя Церковь. Петр же проповедовал Евангелие главным образом обрезанным, то есть единоплеменникам.

Петр старше всех из числа ближайших учеников, но Павел больше всех потрудился, хотя и говорит: «Не я, но благодать Божия». Они и умерли по-разному.

Павлу, как римскому гражданину, отсекли голову. Три раза ударившись оземь, Павлова глава извела из земли три источника. Так и до сих пор называется место его смерти – «Три фонтана». А Петра распяли вниз головой, казнив перед тем его жену. «Жена, помни Господа!» – крикнул ей Петр и повис на кресте, ногами указуя Церкви на небо, куда всем нам взойти должно.

Такое различие двух апостолов, поминаемых и празднуемых вместе, о чем нам говорит? О том, что в Церкви все разные. И различие это – подлинное благословение, если есть единство веры и союз любви. Люди должны быть разными, непохожими, несводимыми друг на друга. Если у диктаторов «незаменимых людей нет», то у Бога все уникальны и все незаменимы. Главное, чтобы была общая вера.

Так Петр и Павел, по-разному потрудившись в разных местах вселенной, сошлись в конце пути в Риме, куда в те времена вели все дороги. Там они окончили мученически свой труд и свой земной путь, бесстрашной смертью подтверждая правду своей проповеди. Теперь они поистине вместе. Вместе – как наследники Царства Божия и венцов награды; вместе – как учителя Церкви, любимые всеми, кто любит Господа Иисуса.

***

Одна из важнейших составляющих духовной жизни – это перемена имени. Имя – не кличка, не звук, но сама сущность человека, явленная словесно. Прежде, нежели Авраам стал Авраамом, он был Аврамом. Вначале найдя, а затем испытав его, Бог меняет ему имя добавлением еще одной буквы, что чрезвычайно многозначно, и лишь по недостатку места и времени мы не говорим об этом подробно.

Так же и Моисей, умирая на границе Земли обетования, передает власть и полномочия своему соратнику Осии. Тот должен ввести народ в Землю, но прежде Моисей меняет ему имя на – Иисус.

В Апокалипсисе среди прочих обетований Христос говорит, что даст «побеждающему камень белый, и на камне – имя его новое». То есть спасенные будут переименованы в Царстве Божием, подобно тому как меняют имя христиане при монашеском постриге.

Вот и празднуемые Петр и Павел не всегда носили эти – общеизвестные – имена. Петр был Симоном, а Павел – Савлом. Христос переименовывал Своих учеников, провидя их будущее служение и зная их внутренние свойства. Так и сыновья Зеведея – Иаков и Иоанн – стали «сынами грома». Симон же, сын Ионы, получил имя «камень», то есть Петр. Этот камень – доброе исповедание Иисуса как Сына Бога Живого. На этом исповедании до скончания века стоит и будет стоять Церковь.

Павел же означает «маленький» (с латинского «паулюс»). Проповедуя язычникам Евангелие, подобало Павлу носить такое имя, чтобы слух язычника не оскорблялся непривычным звучанием. Маленьким себя назвал великий Павел, потому что считал себя за «изверга», то есть «выкидыша». Считал себя за бесполезное существо, так как было время, когда он гнал Церковь Божию. Не правда ли, знаменательно это переименование? Чему оно учит нас?

Оно сводит воедино две необходимейшие вещи – твердость веры и личное смирение. В имени Петра – твердость скалы, о которую разбиваются любые волны. В имени Павла – добровольное самоуничижение, врачевство от гордости, грозящей духовной смертью всякому человеку.

Петр и Павел не зря поминаются вместе. Ведь не что-то одно нужно человеку, но обе добродетели. Твердая вера без смирения чревата крахом и разрушением. Смирение же без веры – бесполезное самоедство. Вот нам и очередной урок от такой, казалось бы, незаметной темы, как новые апостольские имена.

***

Продолжим разговор о Петре и Павле. У важных дат есть так называемые предпразднство и попразднство, то есть дни приготовления к торжеству и дни наслаждения смыслом прошедшего праздника. Так поступаем и мы, говоря о верховных апостолах трижды – как бы до праздника, в праздник и по прошествии его.

Всякий раз, когда мы причащаемся, мы повторяем апостольские слова. Кстати! Не забудем, что мы не можем причаститься, не вспомнив прежде Иуду-предателя и благоразумного разбойника! «Ни лобзания Ти дам, яко Иуда, но яко разбойник исповедаю Тя: помяни мя, Господи, во Царствии Твоем». Так молимся перед Чашей. Очевидно, потому, что всякий грешник перед Богом – разбойник, а самое страшное в вере – это измена, предательство. Лучше и не знать Христа, чем, узнав, променять Его на что бы то ни было.

И в этой же молитве есть слова Петра и Павла. Что самое главное из сказанного Петром? Исповедание, произнесенное в пределах Кесарии Филипповой в ответ на вопрос: «Кем Меня считают люди?». «Ты еси Христос, Сын Бога Живого», – ответил он тогда по внушению от Отца. Эти слова мы говорим перед причастием: «Верую, Господи, и исповедую, яко Ты еси воистинну Христос, Сын Бога Живаго».

А что говорил Павел? Ой, много. Но среди многого и это: «Христос пришел в мир грешников спасти, из которых первый – я». И эти слова мы повторяем перед Чашей.

После Петровых слов: «Ты – Христос, Сын Бога Живого», – мы добавляем: – «пришедший в мир грешников спасти, от них же первый есмь аз». Таким образом, причащаясь, мы молимся словами Петра и словами Павла, в которых – чистое исповедание, с одной стороны, и смиренное осознание своих грехов – с другой.

Мы чуть ранее говорили, что сами имена апостолов учат нас твердости веры и покаянию. Петр – Камень, Павел – добровольно умалившийся. Говорили, что человеку должно не просто верить, но верить и смиряться. Но и не просто смиряться, чтобы не зачахнуть от тоски, а именно смиряться и верить.

В особенности соединение веры и смирения требуется перед Чашей. Здесь максимальное напряжение внутренних сил и умное внимание сердца! Здесь подлинное приобщение к силе веры апостольской! Здесь существенное родство с Петром и Павлом, с Андреем и Иаковом, с Фомой и Матфеем. Да что с ними! Здесь единение с Самим Воплотившимся Словом, Которое и жизнь дает, и от всякого греха очищает.

***

Вот нам три урока от двух апостолов: 1) единство веры в живом многообразии, 2) соединение твердой веры и деятельного смирения и 3) приобщение к апостольскому духу у Святейшей Чаши. Все это да вместится в нас молитвами бывшего галилейского рыбака и бывшего ученика Гамалеилова.

Протоиерей Андрей Ткачев


11 июля 2012 года
pravoslavie.ru›Встреча с Православием›Протоиерей Андрей 

Рай и скорбь

Игумен Нектарий (Морозов)








На днях в храме вновь услышал не дающий порой людям покоя вопрос:

– Вот попаду я в рай, и как же я смогу там радоваться, если кто-то из близких мне людей не спасется?





Об этом, и правда, многие спрашивают, и дальше даже того идут:

– Как же Бог, если Он, и вправду, любовь, сможет допустить, чтобы кто-то мучился в то время, когда другие будут радоваться?

И выводы, соответственно, делаются, что либо Бог не благ, либо мучения адские не вечны, либо и вовсе их нет… Или даже вообще ничего нет…

Но ничего такого в данном случае человек не говорил, а спросил именно то, что спросил.

И грех за такое вопрошание человека осудить или посмеяться над ним, потому как беспокойство, им высказанное, так или иначе, но на любви основывается и потому понимания и уважения достойно. И ответа достойно – тем более. Потому отвечаю. Правда, ответы мои тоже всё больше на вопросы похожи.
«

– Спрошу и я вас: почему вы решили, что попадете по смерти именно в рай?
»

– Спрошу и я вас, – говорю. – Вы, конечно, не сердитесь на меня, но почему вы решили, что попадете по смерти именно в рай?

– Я не знаю… – задумалась собеседница, – я на милость Божию надеюсь. Могу и не попасть, разумеется.

– Значит, точно не знаете, и это тоже большой вопрос – участь ваша загробная, как и моя, как и любого другого человека?

– Да, безусловно.

– И тем не менее в этом плане вы Богу готовы довериться – делая при этом, конечно, всё, чего требует ваша христианская совесть?

– А что же мне еще остается?..

– А раз так, и во всем остальном тоже доверьтесь.

Я мог бы, наверное, многое еще постараться «от себя» сказать. Например, что «грешники сами виноваты в своих мучениях, и потому их не жалко». Или что спасенные и достигшие обителей райских будут всецело поглощены созерцанием Божественной красоты, будут утешаться любовью Божией и забудут обо всем прочем. Я подобные объяснения встречал – в разных книгах и у разных авторов. Но, тем не менее, ничего такого говорить не стал. По одной, но очень важной причине: я не знаю, как всё будет в той, другой жизни, поскольку сам нахожусь еще в этой. И я не хочу ничего намеренно или не намеренно упрощать или, наоборот, усложнять, пытаясь своим ограниченным умом постигнуть и – более того – объяснить то, что может быть постигнуто лишь в вечности.
«

Бог не оставляет нас без того, что нам действительно необходимо, и значит – эти ответы нам здесь и сейчас не нужны.
»

Я знаю другое. Знаю, что есть множество иных вещей, иных вопросов, на которые ответа в этом, дольнем мире не найти. Почему рождается ребенок в семье, в которой никто ему не рад, и почему супруги, день и ночь молящие Бога послать им чадо, остаются бездетными? Почему смерть похищает того, кто так нужен, так дорог нам, а всеми забытый и словно потерявшийся в этой жизни старик живет, подбираясь потихоньку к столетнему рубежу, сверх меры «насыщенный днями» и «злобой их», ожидающий смерти как избавления от страданий? Почему люди зачастую любят тех, кто пренебрегает ими, и сами пренебрегают теми, кто любит их? Почему такой хороший, такой замечательный человек ушел отсюда, так и не обретя веры, ушел, оставшись чуждым Церкви и Бога? Бесконечный ряд «почему», вопросов, не имеющих удовлетворительного ответа.

Но Бог не оставляет нас без того, что нам действительно необходимо, а раз так, то значит эти ответы нам здесь и сейчас не нужны. Господь всё ведает, ничто не сокрыто от Него, в том числе и тяжкие раздумья, и сомнения, и все наши мысленные тупики. Потому-то и говорит Он Своим ученикам и нам говорит о том мгновении, когда мы встретим Его: «В тот день вы не спросите Меня ни о чем» (Ин. 16: 23). Все вопросы наши потеряют свое значение, разрешатся окончательно и бесповоротно в Нем. Мы переживаем это иногда в какой-то очень маленькой, крохотной мере еще здесь, когда в скорби и стеснении сердца молимся и в молитве исполняемся чувства присутствия Божия. Не меняются, быть может, еще внешние обстоятельства, не исчезают трудности, но скорбь уходит, она словно растворяется в свете и любви Отца к Его неразумным, немощным детям…

Так или примерно так я и постарался ответить моей собеседнице. И она этим ответом удовлетворилась.

Игумен Нектарий (Морозов)


1 июля 2014 года
pravoslavie.ru›put/71859.htm 

Рассказ об одном ложном видении

Архимандрит Клеопа (Илие)









К одному монаху вечерами, когда он уже ложился спать, заходил в келью ангел, сиявший так ярко, что слепил ему глаза. И вместе с ним появлялось приятное благоухание, чтобы тот подумал, что он от Духа Святого. И не подстрекал его ангел ни на что плохое, а только говорил:


– Вставай, раб Божий, на молитву и на правило свое!

А тот отвечал ему:

– Я уже совершил свою молитву.

Но ангел говорил:

– Нет. Ты помолись еще.

– Но я уже совершил свое правило.

А ангел повторял:

– Ты что, не знаешь, что говорит апостол Павел? «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5: 17)!

И когда тот хотел прилечь, он его снова поднимал.

А человек, если не он поспит, то бывает в смятении. Но не дает ему никак ангел отдохнуть. И будил он его так целых три месяца подряд. А монах тот думал: «Ну как же мне не молиться, если приходит сам ангел Божий? Да и апостол Павел именно так и говорит!»

И волнуясь так, он совсем ослаб и занемог. И вот встречает он одного старого исихаста, ведь в пустыне Египетской подвизались тогда тысячи отшельников, учеников святого Антония Великого. Старец видит его таким тщедушным и неспокойным и говорит ему:

– Как поживаешь, брат? Как твои дела?

– Отче, всё хорошо, дела мои идут хорошо.

Но это было слово гордости. Человек должен со смирением говорить, что он ничего хорошего не делает.

– А как хорошо? – спрашивает его старец.

– Отче, Богу помогающу, вот уже три месяца ангел будит меня на молитву!

– И как же он тебя будит?

– А как только я лягу, он подходит ко мне, будит меня на молитву и сам молится со мной!

– Будь осторожен, брат, ибо это не ангел Божий. Это сам сатана улавливает тебя!

– А что же мне делать, отче? Я и сам вижу, что с тех пор, как он начал будить меня, я стал болеть и лишился покоя, и у меня никогда не бывает умиления, я каменею сердцем…
«

Так ты ему и скажи: «Я человек грешный, недостойный того, чтобы меня будили ангелы».
»

– А ты сделай вот как. Когда он придет будить тебя на молитву, ты скажи ему: «Я не хочу вставать сейчас, я встану, когда придет время, в полночь. Тогда я и встану. И ты не буди меня больше». А если он станет говорить тебе, будто он ангел Божий, ты скажи ему: «Я человек грешный и недостоин того, чтобы меня будили ангелы!» Диавол, как только заслышит о смирении, тут же убегает. Он ни за что не хочет, чтобы ты говорил, что ты грешный человек, ведь он сам пал от гордости. Поэтому вот так ты ему и скажи: «Я человек грешный, недостойный того, чтобы меня будили ангелы. Когда захочу, тогда и встану, а когда не захочу, буду спать. И чтоб ты больше не приходил ко мне!»

Пошел монах тот вечером восвояси, и как только пришел, тут же лег. И тут является ангел тот и говорит ему:

– Вставай, раб Божий, на молитву и на правило свое!

– Не встану!

– Это почему же?

– Когда я сам захочу, тогда и встану, а не тогда, когда хочешь ты!

– Ах ты, проклятый монах, ты ходил к тому старику, лживому и лицемерному монаху. Это он научил тебя не слушаться меня! Ну так знай же, что монах этот сребролюбец. Потому что к нему приходил один бедный человек и просил дать ему монету, а он ответил ему, будто у него нет. А у самого-то есть-таки три сребреника на подоконнике. Да, у него есть три монеты, и он хранит их в одной книге на подоконнике. А бедному человеку он сказал, будто у него нет денег!

Сказал и стал невидим. А монах подумал: «Ну, проклятый диавол, теперь-то я вижу, что ты и есть отец лжи».

Потом старец тот встретился с монахом. Он был прозорлив и сказал ему:

– Не правда ли, он сказал тебе, что у меня лежат три монеты на подоконнике? Да, они были, но ко мне приходил пьянчуга, который творит одно только зло; я увидел его пьяным и, зная, что на другой день ко мне придет бедная женщина, придержал деньги для этой несчастной, а не отдал пропойце. А ты будь осторожен, брат, ведь я знаю, что он сказал тебе обо мне: что я, дескать, сребролюбец, лжец и лицемер. Поэтому больше не слушай его, иначе он доведет тебя до погибели, хоть и будит пока на молитву.

И с этого дня не приходил к нему больше ангел ада, ибо увидел, что монах этот разозлился на него.

***

Знайте, что диавол является в образе ангела или же в ином образе – Христа, архангела, святителей, мучеников и преподобных. Сначала он будет учить тебя хорошему, пока ты ему не поклонишься. А когда поклонишься, ввергнет тебя в погибель. Не приходил ли диавол к одному монаху в продолжение 30 лет, открывая ему великие тайны? А однажды он сказал ему:

– Отче, я ангел Божий. Имей в виду, что дней через семь-восемь ограбят монаха такого-то. Его вещи похитят и спрячут в такой-то пещере. Запомни это, забери их оттуда и верни этому монаху.
«

Тогда диавол принял образ монаха и подучил своих бесов, чтобы они якобы ограбили его.
»

Потом диавол принял образ монаха, о котором говорил, подучил своих бесов, чтобы они якобы ограбили его. И вот идет этот «ангел» в образе монаха и говорит:

– О горе мне, меня ограбили воры, они забрали у меня всё!

А обманутый монах и говорит ему:

– Давай-ка я покажу тебе, где твои вещи. Ко мне приходил ангел Божий и открыл, где они. Они в пещере такой-то.

Он нашел их там. И сказал себе: «Да, это точно был ангел Божий, раз он знал, где были спрятаны эти вещи».

Услышал об этом один старец и сказал ему, что то были бесы – и те, которые воровали, и тот, который являлся ему в образе ангела, чтобы монах поверил его вранью и тот вверг бы его в погибель. И сказал старец монаху:

– Откуда ты знаешь, отче, что они говорят правду? Это духи-прорицатели, которые предсказывают будущее, знают настоящее и говорят, что будет через неделю, через месяц, чтобы ты поверил им и затем погиб.

Архимандрит Клеопа (Илие)
Перевела с румынского Зинаида Пейкова


1 июля 2014 года
Перевод выполнен по книге: Ne vorbeste Parintele Cleopa. Vol. 3, 5–6. Ed. a 2-a. Vanatori-Neamt: Editura Manastirea Sihastria, 2004. Р. 28–32.pravoslavie.ru›put/71861.htm 

Подвиг святой благоверной равноапостольной княгини Ольги и историческая судьба России
Святая Ольга – равноапостольная благоверная княгиня. В чем же ее подвиг? Ведь не в том же, конечно, что она -извела- мятежных -сепаратистов- древлян во благо будущей России и династии Рюриковичей?
Н. Гринев | 24 июля 2012 г.

Могут быть различные мнения относительно роли святой равноапостольной Ольги в судьбах нашего Отечества, но для всех бесспорен тот образ, который запечатлен навсегда в нашей национальной памяти. Это величественный образ женщины с несокрушимой волей и высоким достоинством, несокрушимым мужеством и с подлинно государственным умом.

Святая Ольга — необычайно цельная личность, подлинно великая женщина, силою обстоятельств вставшая во главе огромного, еще формирующегося государства. Святая Ольга оказалась достойной того исторического жребия, который ей выпал. Более того, Промыслом Божиим именно ей выпала честь сделать выбор, который определил последующую судьбу России, а самой княгине определил церковное почитание как равноапостольной.


Нет смысла впадать в сложные, не бесспорные и, по сути, бессмысленные изыскания о «национальном» — славянском или варяжском происхождении равноапостольной княгини. Ее имя — Ольга – скандинавское, оно существует по сей день в Дании и в Швеции в форме «Хельга». И до св. Ольги в главе начинающейся Руси мы видим одни скандинавские, «варяжские» («ославяненные» или искаженные) имена викингов шведского, норвежского или датского происхождения — Рюрик, Трувор (шведское — Тревор), Синеус (шведское — Сениус), Аскольд, Дир (оригиналы этих имен трудно установимы), Олег (датское — Хельге), Игорь (шведское Ингвар), Свенельд. На княгине Ольге варяжский ряд имен Рюриковичей прерывается. Далее идут имена славянские. Сын Ольги — Святослав, ее внук – Владимир.

Это неслучайно. Норманны, варяги быстро усваивали язык того этнического большинства, с которым они связали свою судьбу. И в этом нет ущерба тем народам, что испытали норманнское воздействие. Воздействие это было чувствительным по всей Европе, на заре формирования ее наций и государств. Нет от варяжского призвания ущерба достоинству России, ведь ее «славянство» не в этнической «чистоте» (подобного и в помине нет), а в первенстве славянского языка среди многообразия ее народов и этносов. Не страдает же национальное достоинство французов и их языка оттого, что одна из крупнейших провинций Франции так и называется – Нормандия.

И еще одно не маловажное обстоятельство. Она, св. Ольга, первой из семейства, из династии Рюриковичей приняла христианство. Богослужебный язык христиан Руси того времени, бесспорно уже был славянский. Для нее, варяжской аристократки, христианская вера открывалась той своей глубинной стороной, которая и ныне не до конца ясна для наших современников.

Христианская вера – эта вера благородная, это вера благородных людей. Благородных по духу, не по сословному происхождению, социальному положению. В основе христианства — все признаки истинного благородства: любовь к ближнему до самопожертвования, милосердие, самоотвержение. Даже к врагам проявляются милосердие, снисхождение и всепрощение, парадоксально сочетаемые с непререкаемой стойкостью в следовании принципам веры и в отстаивании этих принципов. Честность, неприятие лжи, чистота нравственная, высокое личное достоинство, отличное от гордости и ей неподвластное — все это было в высоком совершенстве корпоративных проявлений древней христианской общины. В ней каждая личность бесценна и уважаема, поскольку каждая личность уникальна, поскольку каждая ценна для Бога. Ведь Основатель этой веры пришел на Землю и открыл врата спасении для всех и для каждого человека.

Этому благородству по-своему не чужды были древние странники морей варяги-викинги. Без этих качеств не могли жить дружины варягов — купцов-разбойников, суровых, жестоких воинов и бесстрашных мореплавателей. Они – норманны-варяги — обогнули Европу и достигли африканских берегов древнего Карфагена. Они, герои северных вод, доходили до полярных льдов, населили Исландию и юг Гренландии, пришли в доколумбову Америку. Они, викинги-варяги, прошли водными путями в Каспий и к берегам Персии. Они потрясали стены «столицы мира» Константинополя-Царьграда, где больше неслыханных богатств и роскоши впечатлили их чудеса и красота «греческой» Веры, и где их соплеменники уже давно служили в элитарной наемной гвардии императоров.

м варягам было хорошо известно, что без взаимной выручки, без преданности воинов дружине и князю-конунгу, без самоотверженности и способности к самопожертвованию не выжить ни их ладье-драккару на море-океане, ни на суше дружине в смертном бою. И во внешнем сравнении христиане имели что-то сродственное им, варягам. Даже храмы христиан строятся по принципу и форме корабля, и сама окружающая жизнь у них – это «море житейское», а община — как команда корабля, плывущая сквозь бури и напасти «житейского моря». И Путеводитель в сем бурном странствии – сам Основатель этой Веры, показавший удивительный, парадоксальный пример высшего благородства в жертвенной любви до крестной смерти.


Святая Ольга – знатная варяжка по происхождению, и унаследованные ею от предков-мореплавателей и воинов «доминантные признаки» проявились в ней столь сильно и полно, что отразились навсегда в национальной памяти.
В житии св. Ольги сохранилось некое народное воспоминание о ней, о том ее «доминантном качестве», которое, проявившись в юности, стало определяющим на всю дальнейшую жизнь. Вот фрагмент из жития благоверной равноапостольной княгини Ольги (по святителю Димитрию митрополиту Ростовскому).

«Князь Игорь, достигнув юношеского возраста, занимался охотой. Случилось ему, во время охоты по окрестностям Новгорода, зайти в пределы Пскова; выслеживая зверя около помянутой веси Выбутской, (весь Выбутская, — село Выбутино или Лабутино в двенадцати верстах от Пскова вверх по реке Великой. В начальной Летописи (под 903 г.) сказано, что родиной блаженной Ольги был Псков, откуда и привел ее Олег Игорю, и где она была, вероятно, дочерью одного из наместников или бояр) он увидел на другой стороне реки место, удобное для лова, но не мог туда попасть за неимением лодки. Спустя немного времени Игорь заметил какого-то юношу, плывшего в лодке; призвал его к берегу, он велел себя перевезти на ту сторону реки. Когда они плыли, Игорь; внимательнее всматриваясь в лицо гребца, увидел, что последний не юноша, а девица; то и была блаженная Ольга, выделявшаяся своею красотою. Красота Ольги уязвила сердце Игоря; в нем разгорелась похоть; и он начал прельщать ее словами, склоняя к нечистому плотскому смешению.

Блаженная же Ольга, уразумев помыслы Игоря, разжигаемого похотью, пресекла беседу его, обратившись к нему, точно мудрый старец, с таким увещанием: «Зачем смущаешься, князь, замышляя дело неисполнимое? Слова твои обнаруживают твое бесстыдное желание надругаться надо мною, чего да не будет! Я об этом и слышать не хочу. Прошу тебя, послушайся меня и подави в себе эти нелепые и позорные помышления, которых нужно стыдиться: вспомни и подумай, что ты князь, а князю для людей должно быть, как правителю и судье, светлым примером добрых дел; ты же теперь близок к какому беззаконию?! Если сам ты, побежденный нечистою похотью, будешь совершать злодеяния, то как же ты будешь удерживать от них других и судить справедливо своих подданных? Оставь такое бесстыдное вожделение, которого гнушаются честные люди; и тебя, хотя ты и князь, последние могут возненавидеть за это и предать позорному осмеянию. Да и то знай, что, хотя я и одна здесь и бессильна по сравнению с тобой, ты все-таки не одолеешь меня. Но если бы даже ты мог и одолеть меня, то глубина этой реки мне тотчас же будет защитой: лучше мне умереть в чистоте, похоронив себя в сих водах, чем быть поруганным моему девству».

Такие увещания к целомудрию, обращенные блаженною Ольгою к Игорю, образумили последнего, пробудив в нем чувство стыда. Он молчал, не находя слов для ответа; так они переплыли реку, а потом расстались. И удивился князь, столь выдающемуся разуму и целомудрию юной девицы. Действительно, подобный поступок блаженной Ольги достоин удивления: не зная истинного Бога и Его заповедей, она обнаружила такой подвиг в защите целомудрия, тщательно охраняя чистоту своего девства, она образумила юного князя, укротив его похоть словами мудрости, достойными ума мужа.

Конечно, это легенда, но легенда – не миф. В этой легенде большая внутренняя правда. Если самого случая подобного и не было, то его изложение – прекрасный повод показать целомудренный образ Ольги, образ цельной личности, наделенной настоящим чувством собственного достоинства и житейски мудрой. Она «бережет честь смолоду», а ее увещание Игорю содержит наставления по управлению людьми. Ольга в этой легенде – человек ума государственного. И еще отметим, что Ольга – неизмеримо более сильная натура, нежели Игорь, и в этом также проявился своеобразный «историзм» легенды, ибо так и было в исторической реальности.

А ее жестокость? Какова страшная месть овдовевшей княгини древлянам за убийство мужа! Казалось бы, репутация Ольги, будущей христианки, скомпрометирована этой известной историей. Но обратимся к содержанию самого происшествия. Заметим, что события, связанные с древлянами, нельзя отрывать от общих примет времени и от той ситуации, того положения, в котором оказалась княгиня. Ольга была ответственна за общее положение на Руси, за судьбу будущего государства и уже неразрывно связанного с ним княжеского семейства. Не прими Ольга тех мер, жестоких, но «понятных» всем и каждому на бескрайних просторах Руси, то, безусловно, будущее для населявших ее территорию племен было бы другим. Княжеская власть утратила бы авторитет, ее бы нигде ни во что не ставили бы. Объединяющее начало оказалось бы подорванным в основе. Кровавые межплеменные усобицы наполнили бы Русь, а судьба наследников Рюрика была бы плачевна. Ольга поступила с древлянами «резко», но мудро. Достоинство и авторитет власти были восстановлены в полной мере. Ибо «слухом земля полнится», и, безусловно, весть о том, что вдовствующая княгиня держит власть «крепкой рукою», прошла по всей земле и дошла даже до всех последующих поколений. И усобиц не было при Ольге, и жила земля «тихо». А власть могла заниматься насущными делами всей нации, а не тем, чтобы успокаивать и усмирять «умы» и «души», думать о самосохранении.

В возмездии Ольги древлянам нет плоской вульгарной мести, садистской жестокости. Получили «свое» и хватит, довольно. Действительно, ведь никаких более известий о «крутости нрава» русской княгини нет. Святая Ольга «местью» не упивалась и ею не жила. Ее «акция возмездия» — всего лишь адекватная мера в силу общего положения многоплеменной Руси и ее единой власти, в силу положения на Руси, создавшегося в результате «протестных действий» древлян.


Но в чем же подвиг св. Ольги? Ведь не в том же, конечно, что она «извела» мятежных «сепаратистов» древлян во благо будущей России и династии Рюриковичей. Невозможно о такой великой личности, как св. Ольга, сказать исчерпывающе в кратких словах. Но нельзя не отметить историю крещения св. Ольги в Царьграде.

Согласно ее житию, святой Полиевкт, патриарх Константинопольский, благословляя св. Ольгу, обращается к ней после ее первого причастия со словами: «Благословенна ты среди жен Российских, ибо ты, оставив тьму, взыскала истинного света; возненавидев идольское многобожие, ты возлюбила единого истинного Бога; ты избежала вечной смерти, обручившись жизни бессмертной. Отселе тебя будут ублажать сыны Российской земли».

Летописное сказание о предшествовавших крещению Ольги событиях весьма своеобразно. Вот Ольга ждет, ждет долго, месяцами, когда ее примет император. Ее достоинство великой княгини получает тяжкое испытание, как и испытывается ее стремление получить истинную веру, стать сопричастной вере через Святое Крещение. Главное испытание – перед самим крещением. Это знаменитое «предложение руки и сердца» восхищенного русской княгиней византийского императора. И летописная версия, думается, не точна. По ней, по летописи Ольга укоряет императора, как, мол, можно думать о браке до крещения, а вот после крещения – посмотрим. И просит императора быть ее восприемником, т.е. крестным отцом. Когда же после крещения император возвращается к своему брачному предложению, Ольга напоминает ему, что брака между «кумовьями» быть не может. И восхищенный император восклицает: «Перехитрила ты меня, Ольга!»

В этом сообщении есть безусловная историческая основа, но есть и искажение, возможно, «по разуму» сохранивших предание. Историческая правда угадывается в следующем. На троне «всемирной» Византийской империи был тогда Константин Порфирогенет (т. е. «Багрянородный»). Это был человек более чем незаурядного ума (он автор знаменитой книги «Об управлении империи», в которой содержится и известие о начале Российской Церкви). Константин Порфирогенет был прожженный политик и политик удачливый. И уж, конечно, он был достаточно образован, чтобы помнить о невозможности брака между крестным отцом и крестной дочерью. В этом эпизоде видна «натяжка» летописателя. Но, правда в том, что «предложение руки и сердца» скорее всего, было. И было оно, вероятно, вполне в духе знаменитого византийского коварства, а не простодушного восхищения «варварской», в восприятии византийца, княгиней далекой Руссии. Поставило же это предложение русскую княгиню в весьма неприятное положение.

Вот какова должна была быть подлинно «византийская» по хитрости суть императорского «предложения руки и сердца», его подтекст.

«Ты, пришелица, княгиня далекого, но мощного государства, которое населяют честолюбивые воители, не раз уже потрясавшие стены «столицы мира» Царьграда, где сейчас ты ищешь истинной Веры. О том, каков воин твой сын, Святослав, слава гремит по всем странам и нам известна. И о тебе мы знаем, сколь ты сильна духом, властная рука твоя держит в покорности множество племен, населяющих твою землю. Так зачем же пришла ты, княгиня из рода завоевателей-честолюбцев? Действительно ли ты хочешь получить истинную Веру и только? Вряд ли! И я, император, и мой двор подозреваем, что, приобретая крещение и становясь нам единоверной, ты хочешь приблизиться к трону византийских императоров. Посмотрим, как ты обойдешься с моим предложением! Так ли ты мудра, как об этом идет слава! Ведь отказать императору впрямую – это пренебрежение оказанной «варварке» честью, прямое оскорбление императорскому трону. А если ты, княгиня, несмотря на свой солидный возраст, согласишься стать императрицей Византии, то тогда ясно, зачем ты к нам пришла. Ясно, почему ты, несмотря на уязвленную гордость, месяцами ждала императорского приема! Ты такая же честолюбивая и коварная, как и все твои предки варяги. Но мы не допустим, чтобы вы, варвары, были на троне благородных ромеев. Ваше место – место наемных воинов -служить ромейской империи».

Этот гипотетический монолог исчерпывает содержание предложения Константина Багрянородного. Ответ Ольги прост и мудр. Ольга не только мудра, но и находчива. Благодаря своему ответу, она сразу получает искомое – Крещение в Православную Веру.

Ее ответ – это ответ и политика, и христианки. Он гениален. Вот его смысл. «За честь породниться с великим Македонским (так называлась правящая тогда династия) императорским домом благодарю. Давай, император, породнимся. Но родство наше будет не по плоти, а духовное. Будь моим восприемником, крестным отцем!»

А — в скобках следует: «Мне, княгине, и нам, русским христианам, нужна истинная, спасительная Вера, которой вы, византийцы, богаты. И только. А ваш залитый кровью, опозоренный всеми пороками и преступлениями трон нам не нужен. Мы будем созидать свою страну на основании общей с вами Веры, а остальное ваше (и трон тоже) пусть остается у вас, как данное Богом на ваше попечение». Такова суть ответа святой Ольги, который открыл ей и России путь к Крещению.

Это и был подвиг! И искомая вера была получена, и честь России была спасена, и исторический выбор для России сделан!

Вспомним Пушкина. Вот что писал он П.Я.Чаадаеву 19 октября 1836 года. «…У греков мы взяли Евангелие и предания, но не дух ребячливой мелочности и словопрений. Нравы Византии никогда не были нравами Киева. …» Этот выбор был сделан святой княгиней Ольгой. Он определил независимый путь России, как православной страны, в последующей мировой истории.

Святая Ольга – равноапостольная благоверная княгиня. Равноапостольная, потому что проповедовала Христа в пределах России. Проповедовала не только своим примером крещения, которому, конечно, последовали многие, как было принято следовать за своим князем, княгиней. Известно, что она созидала храмы в разных концах древней Руси, даже на берегах реки Наровы. Народная память долго хранила и хранит поныне память о ряде мест, связанных со св. Ольгою, как с просветительницею Руси. Важна и память о построении ею в Киеве деревянного храма Святой Софии, Премудрости Божией. Этот храм погиб в огне гигантского пожара, охватившего Киев в 1017 году. Правнук св. Ольги Великий князь Ярослав Мудрый на месте этого храма воздвиг к 1037 году каменный храм, который украшает Киев и поныне.

Среди фресок собора св. Софии в Киеве есть и изображении святой Ольги в беседе с императором Константином Багрянородным. На этой фреске XI века, безусловно, сохранены портретные черты святой равноапостольной княгини Ольги – великой в истории Русской Церкви и в истории России.
Тропарь

Крилами богоразумия вперивши свой ум, возлетела еси превыше видимыя твари: взыскавши Бога и Творца всяческих, и Того обретши, пакирождение крещением прияла еси. Древа животного наслаждаюшися, нетленна во веки пребываеши, Ольго приснославимая.
Кондак

Воспоим днесь благодетеля всех Бога, прославльшего в России Ольгу богомудрую: да молитвами ея подаст душам наших грехов оставление.
pravmir.ru›podvig-svyatoj-blagovernoj…knyagini…i
 

Крещение Руси князем Владимиром как феномен древнерусской истории

Крещение Руси

Ведя речь о Крещении Руси, главнейшем событии древней истории нашего Отечества, следует прежде заметить, что под этим следует понимать не совсем то Крещение или Просвещение, которое свершается над отдельным человеком при вступлении его в Церковь. Такое отождествление Крещения Руси приводит к довольно ошибочным представлениям об этом историческом событии. Строго говоря, Крещение Руси было, прежде всего, актом утверждения христианства, его победой над язычеством в смысле политическом (поскольку речь идёт именно о государстве, а не отдельной личности). С этого времени христианская Церковь в Киево-русской державе становится не просто общественным, но и государственным институтом. В общих чертах, Крещение Руси было ничем иным, как учреждением поместной Церкви, управляемой епископатом на местных кафедрах, которое осуществилось в 988 г. (возможно 2-3 годами позднее) по инициативе великого князя Владимира (+1015).


Однако рассказ наш был бы непоследователен, если прежде не представить те условия, в которых проникало и утверждалось у нас христианство и с каким религиозным миром, а именно язычеством, пришлось столкнуться на Руси христианской проповеди.

Итак, языческий культ древних славян не представлял в сущности ничего строго регламентированного. Поклонялись стихиям видимой природы, прежде всего: Даждь-богу (божество солнца, податель света, тепла, огня и всяческих благ; само светило называли Хорсом) и Велесу (Волосу) — скотьему богу (покровитель стад). Другим важным божеством был Перун — бог грозы, грома и смертоносной молнии, заимствованный из балтийского культа (литовский Перкунас). Ветер олицетворялся Стри-богом. Небо, в котором пребывал Даждь-бог, звалось Сварогом и считалось отцом солнца; почему Даждь-богу и усвоено было отчество Сварожича. Почиталось также божество земли — Мать-земля сыра, некое женское божество — Мокош, а также податели семейного блага — Род и Рожаница.

Тем не менее образы богов не получили у славян той ясности и определённости как, например, в греческой мифологии. Не было ни храмов, ни особого сословия жрецов, ни каких-либо культовых сооружений. Кое-где на открытых местах ставились вульгарные изображения божеств — деревянные кумиры и каменные бабы. Им приносились жертвы, иногда даже человеческие, этим и ограничивалась культовая сторона идолослужения.

Неупорядоченность языческого культа свидетельствовала о его живой практике среди дохристианских славян. Это был даже не культ, а натуралистический способ мировидения и мировоспрятия. Именно в тех областях сознания и мировосприятия, в области которых ранним русским христианством не была предложена некая альтернатива, языческие представления сохранялись вплоть до новейшего времени. Лишь во второй половине XIX ст. с развитием земской системы образования этим устойчивым мировоззренческим формам была предложена иная, более христианизированная (как бы школьная) форма этнического и натуралистического сознания.

Уже в древний период эти стойкие мировоззренческие категории были адаптированы христианством, как бы трансформировались в христианские символы, приобретая порой вполне христианское знаковое наполнение. В результате, например, именем Хор(о)са, символизировавшего солнце как некий огненный круг (хоро, коло) на небе стали называть округлое паникадило, источающее свет в церкви, расположенное, между прочим, под куполом, также символизирующем в храмовой символике небосвод. Подобные примеры можно было бы множить, что, впрочем, не является целью данного очерка, важно лишь в конечном итоге дать этому явлению адекватное объяснение.

Подразумевается, что мировоззренческий синкретизм не был продолжением язычества в русском христианстве, но лишь неким «инструментарием». В процессе восприятия христианских символов волей-неволей использовались категории более традиционные для славянского мировоззрения, словно некие рецепторы, которыми славянин (будь-то воин, пахарь или церковнослужитель) воспринимали абстракции нового для них учения.

Однако взаимопереплетение (синкретика) символов не обязательно свидетельствовало о массовом проникновении языческой идеологии в христианское вероучение у новообращенных славян, чему яркое свидетельство утрата культа одного из самых популярных славянских божеств Даждь-бога, связанного с анимистическим (животным) пониманием смены света и тепла (лета и зимы). Причем такая синкретика мировоззренческих и обрядовых традиций была характерна не только для славян, но и для греко-римского мира, восприявшего христианство как бы из первых рук.

Ещё более культа видимой природы у восточных славян был развит культ предков. Давно умерший начальник рода обоготворялся и считался покровителем своего потомства. Звался он родом или щуром (пращуром). Ему также приносились растительные жертвы. Такой культовый порядок зародился и существовал в условиях родового быта древних славян. Когда же в более поздние времена дохристианской истории родовые связи начали распадаться, и семьи обособлялись в отдельные дворы, привилегированное место рода заступил семейный предок — домовой, покровитель двора, невидимо управляющий его хозяйством. Древний славянин верил, что души умерших продолжают бродить по земле, населяя поля, леса, воды (лешие, водяные, русалки) — вся природа казалась ему наделённой некоей душой. Он стремился к общению с ней, участию в её переменах, сопровождая эти перемены праздниками и обрядами. Так создался годичный круг языческих праздников, связанных с почитанием природы и культом предков. Наблюдая правильную смену зимы и лета, славяне чествовали дни осеннего и весеннего равноденствия праздниками коляды (или овсень), встречали весну (красная горка), провожали лето (купала) и т.д. Параллельно шли праздники об умерших — тризны (застольные поминки).

Впрочем, нравы древних славян «особым» благочестием не отличались, к примеру, практиковалась кровная месть. Вплоть до Ярослава Мудрого княжеская власть на Руси судебных функций не имела, а наказание виновного было делом родственников потерпевшего. Государство, разумеется, в такой самосуд не вмешивалось, рассматривая его как элемент обычного права (пережиток догосударственных родовых отношений). Кроме того, распространялась торговля невольниками. И, хотя это не составляло основную отрасль экспорта, как, например, у норманнов, однако не гнушались этим и славяне, пусть не в столь широком масштабе.

Главный вывод, который должны мы сделать, — славяне не имели и отдалённого представления о едином Боге-Творце, которое имеет христианство. Языческая религия славян была отнюдь не богоищущей, как, например, язычество античных греков, а природоведческой, удовлетворявшейся наблюдением и поклонением неведомым природным стихиям. Этот факт, пожалуй, наиболее красноречиво свидетельствует о характере восприятия нового для славян христианства и его связи с традиционным язычеством. Таким образом, то, что всем славянам, в том числе и нашим, суждено было принять св. Крещение, есть великое участие промысла Божья, иже всем человеком хощет спастися и в разум истины приити (1 Тим 2:4).
***

Ошибочно также было бы представлять, что Крещение Руси «принесло» христианство на Русь. Напомним, что это было лишь политическим утверждением Христовой веры и Церкви на землях, лежащих вдоль знаменитого караванного пути «из варяг в греки», где христианство не могло не быть известным уже хотя бы в силу активного социо-культурного обмена, связанного с международной торговлей и рынком рабочей силы (гл. обр., военной). Что же представляло собой довладимирское христианство и каковы источники его проникновения.

Прежде всего, следует вспомнить, что много лет на Киевском столе правила княгиня-христианка — св. Ольга (945-969); если сомневаться ещё в христианстве князя Аскольда (...-882). Уже в тексте договора с Византией под 944 г. упоминается соборная церковь св. прор. Илии, а также, по словам летописца, мнози беша (были) варязи христиане (Повесть временных лет; далее — ПВЛ). И если блаженная Ольга не успела привлечь к правоверию своего единственного сына Святослава, т.к. на момент принятия ею христианства (944) он был уже достаточно взрослым человеком, к тому же поглощённым страстью к военным подвигам, то, не исключено, что преуспела она в отношении своих внуков — Ярополка и Владимира, тем более, что старший из них — Ярополк находился на её попечении лет до 13, а Владимир был ещё несколькими годами младше.

Во всяком случае, нам известно, что Ярополк, будучи правителем политически «некрещеного» государства, весьма покровительствовал христианам: христианом даде волю велику, как читаем в Иоакимовской летописи. Таким образом, есть все основания полагать, что в 80-е гг. X в. в Киеве уже не только многие варяги и бояре, но и отчасти простые горожане, не говоря уже о купцах, крестились и были христианами. Но большинство жителей, как древней столицы, так и других крупных городов, бесспорно, были язычниками, довольно мирно уживавшимися с христианским меньшинством. Наиболее консервативным было население деревень; культивирование языческих верований здесь сохранялись ещё многие столетия.

Особо следовало бы остановиться на последних двух десятилетиях перед Крещением. У прославленного завоевателя Святослава, сына Игоря и св. Ольги, было три сына. Старшего, Ярополка отец ещё при жизни посадил в Киеве (предпочитая проводить жизнь в военных походах вдали от столицы), Олега — в Овруче, а младшего, Владимира — в Новгороде. Но по малолетству назначил им в управители своих воевод: Ярополку — Свенельда, а Владимиру — его дядю, Добрыню. В точности не известно, в силу каких причин между братьями возникла ссора, следствием которой была гибель Олега и бегство Владимира за море к варягам, но более правдоподобно было бы относить её, скорее, к интригам воевод-регентов, нежели на совесть юных князей.

Так или иначе, Ярополк при этом воцарился в Киеве и ненадолго явился единодержавным князем (972-978). Между прочим, его правление было ознаменовано рядом важных событий. Так, в 973 г. русские послы были направлены с богатыми дарами в резиденцию Германского императора Оттона I. Цель посольства нам не известна, но вероятнее всего император Священной Римской империи (как это официально называлось) выступал неким посредником в переговорах Руси с Римом. Без протекции этой важнейшей персоны центральной Европы непосредственные контакты между «варварами» и «римлянами» даже по вопросам миссионерства в то время были вряд ли осуществимы. В результате в 979 г. в Киев прибывает посольство от Папы Бенедикта VII. Это было первым прямым сношением Руси с Римом, хотя и не принесшим никаких результатов, т.к. годом ранее в Киеве произошёл переворот, на некоторое время заморозивший христианскую политику Киевских князей. А именно, используя предательство воеводы Блуда, Владимир, убив Ярополка, сумел воцариться в Киеве.

Сразу после переворота Владимир объявил себя ревностным язычником, что обеспечило ему поддержку языческой части киевлян, вероятно, недовольной прохристианской политикой Ярополка. Временное торжество язычества на Руси вряд ли было лишь политической игрой Владимира на религиозных антипатиях с целью оказать давление на «Ольгинско-Ярополкову» христианскую верхушку. Дело в том, что во время бегства в Скандинавию Владимир успел не только возмужать возрастом и жениться на дочери варяжского конунга (князя), но и вовсе отвыкнуть (хотя и не забыть) от христианских начал, приобретенных в окружении своей бабки княгини Ольги, понабравшись у норманнов их морали и обычаев, взращённых культом войны и пиратской наживы.

В результате в Киеве наряду с традиционными славянскими идолами князь-«варяг» стал вводить культ бога войны и громовержца Перуна. Этот балтийский Марс, как оказалось, требовал кроме обычного поклонения ещё и человеческих жертв. В 983 г. после удачно осуществлённого похода на ятвягов (литовское племя, жившее в районе совр. Гродно) Владимир решил принести благодарственные жертвы богам, на что старейшины и бояре постановили бросить жребий на отрока и на девицу, и на кого падёт жребий, того и принести в жертву. Жребий отрока пал на сына одного варяга, бывшего христианином. Сына он, конечно же, не отдал и заперся у себя дома. Тогда пришла толпа и растерзала их обоих — и осквернися кровьми земля руська, как передаёт древнейшая летопись (ПВЛ). Источники того времени не сохранили имён наших первых мучеников и места их погребения: и не свесть никтоже, где положиша их, но позднейшие святцы называют их — Феодор и Иоанн варяги (память чтится 12 июля).

Впрочем, не стоит понимать под этим жертвоприношением особое языческое усердие кн. Владимира. В принципе, кумир Перуна стоял в Киеве и задолго до него, а человеческие жертвоприношения были делом вполне обычным у норманнов, да и для славян не слишком уж диковинным. К тому же, как видим, идея кровопролития принадлежала вовсе не Владимиру, а озлобленной на христиан за многолетнее правление христианских князей жреческой верхушке — старейшинам, а исполнительская миссия, как всегда возлагалась на толпу, традиционно отличающейся животным фанатизмом. Как ни парадоксально, но именно Владимиру Русская земля оказалась впоследствии обязана своим христианским Крещением.
***

Трудно определённо сказать, что же всё-таки убедило Владимира отказаться от своего буйного нрава и принять Христову веру. Первые годы своего княжения он прямо-таки благонравием не отличался, по крайней мере, летопись охарактеризовала его довольно развращённым молодым человеком. Следует, впрочем, иметь в виду, что летописец сознательно описывал Владимира до его обращения в особенно мрачных тонах с целью более рельефного представления величия его нравственного преображения после Крещения. Как бы то ни было, как это не редко случается, к 30-ти годам мужчина, тем паче прошедший нелёгкую военную школу, порой, оглядываясь на свою жизнь, видит в ней не совсем то, чем она являлась ему ранее... Возможно, нечто подобное пришлось испытать и нашему просветителю.

Историки часто рассматривают Владимирово обращение в формально-историческом контексте — как поступательный процесс христианизации прочих центрально-европейских правителей. Действительно, в 960 г. Крещение принял польский князь Мешко І, в 974 — датский король Гарольд Блотанд, в 976 — норвежский конунг (с 995 г. король) Олаф Трюгвассон, в 985 — венгерский герцог Гёза. Все эти правители были непосредственными соседями Руси, в определенное время, как союзниками, так и врагами. Однако и это в достаточной мере не раскрывает причин Крещения нашего просветителя, так как не учитывает фактор конфессиональной альтернативы Владимира, ведь кроме соседей на западе у киевского суверена были такие же соседи и союзники на причерноморском юге и степном востоке. Главное направление союзнических связей было обращено именно к степным соседям Руси язычникам-половцам, а главным торговым конкурентом были волжские булгары — с 922 г. магометане (не говоря уже об иудеях-хазарах, разбитых отцом Владимира Святославом). Таким образом, сфера культурных контактов киевского князя была куда более разнообразной, что позволяет рассматривать версию его Крещения по принципу «подражания» как малоубедительную.

О том, как именно крестился Владимир и как он крестил свой народ, существовало много преданий, но наиболее вероятно, что Владимир, в сущности, крестился если не тайно, то без особой помпы, как представляли это наши летописи спустя столетие. По крайней мере, сам летописец уже в начале XII века не мог привести достоверных сведений о том, где именно произошло это достопамятное событие: глаголют, яко крестился есть в Киеве, инии же реша: в Василеве, друзии же инако скажут (ПВЛ). Наиболее популярное, хотя и не столь надёжное предание представляет этим местом крещения Владимира г. Херсонес в Крыму (в окрестностях нынешнего Севастополя). Кроме того, Владимир мог принять Крещение в своей княжеской резиденции в Василеве (совр. г. Васильков Киевской обл.), как считает, к примеру, известный дореволюционный историк Е.Е. Голубинский. Такая версия не лишена оснований, поскольку своим названием этот городок был обязан именно событию св. Крещения Владимира, в котором он был наречен Василием.

Дело в том, что львиную долю информации о Крещении Руси нам приходится черпать в древнейшей из дошедших до нас летописей — Повести временных лет, которая, во-первых, составлялась спустя почти 120 лет после означенного события, во-вторых, содержит множество противоречивых данных. Однако, всё же не настолько противоречивых, чтобы не попытаться восстановить действительные обстоятельства хотя бы в общих чертах.

Итак, летопись начинает описание Крещения Владимира с сюжета «испытания вер» великокняжескими послами в разных странах, а именно — наблюдения за тем, где кто како служит Богу. Для нас сегодня это казалось бы весьма диковинным, ибо трудно представить себе познание другой веры, созерцая внешний церемониал её богослужений, не говоря уже о том, чтобы оказаться убеждённым в её истинности. Кроме того, был ли смысл отправляться за православием «за море», когда в самом Киеве существовала местная довольно многочисленная христианская община, имеющая главным своим храмом (вероятно, не единственным) соборную церковь св. пророка Илии на Подоле, известную ещё со времён кн. Игоря. Тем не менее, летописное сказание заставляет Владимира, человека, надо сказать, недюжинного государственного ума, быть убеждённым подобным «испытанием вер» и на этом основании принять Крещение. При этом Владимиру доводится креститься, лишь совершив победоносный рейд на Корсунь (Херсонес) в Тавриде.

Такое сказание, расходящееся с иными источниками, давно вызывало недоверие у историков, хотя никто, разумеется, не обвинял летописца в выдумке, ведь событие и повесть отделяет огромный для той эпохи временной промежуток. По мнению одного из авторитетнейших дореволюционных историков С.Ф.Платонова, в летописи начала XII в. оказались объединены три разновременных, но вполне достоверных предания:

а) о том, что Владимиру предлагали принять свою веру послы Волжских булгар (мусульман), хазар (иудеев), немцев (западных христиан, вероятно, от того же Германского имп. Оттона I) и греки (восточные христиане, скорее всего болгары);

б) о том, что Владимир был поражён физической слепотой, но после Крещения чудесно прозрел сразу духовными и телесными очами;

в) об осаде Владимиром важнейшей византийской фактории в Крыму г. Корсуни. Все эти предания имеют в своей основе косвенные исторические свидетельства.

Начнём по порядку. Как уже упоминалось, в 979 г. ко кн. Ярополку было направлено ответное посольство от Папы, разумеется, с предложением Крещения Руси, но застало оно на престоле уже не Ярополка, а Владимира. Возможно, что именно тогда прозвучал ответ Владимира латинским миссионерам, запечатлённый летописью: идите назад, ибо отцы наши сего не принимали (ПВЛ). Этот риторический пассаж летописи, как не странно, но также имеет свой исторический резон. Как известно, в 962 г. потерпела неудачу отправленная на Русь миссия латинского епископа Адальберта вследствие отказа кн. Ольги принять духовное подданство Папы Римского. Слова отцы наши, брошенные Владимиром, в данном случае не противоречат тому, что речь идёт, скорее всего, о бабке кн. Владимира Ольге, ибо в древнерусском языке отцами назывались родители вообще (напр.: богоотцы Иоаким и Анна).

Что же касается других миссионеров, то более ранние источники о них умалчивают, равно как и о соответствующих посольствах для своего рода «испытания вер» Владимиром, что определённо не должно было ускользнуть от внимания, по крайней мере, византийских дипломатов, если бы к ним действительно было направлено такое посольство. Впрочем, нет ничего удивительного в том, что Владимира — монарха крупнейшей европейской державы, пытались сманить в свою веру и магометане, и наголову разбитые его отцом хазары, фактически оставшиеся на тот момент без государства, и, тем более, представители Ватикана. Известны несколько посольств Владимира в разные страны, но в сугубо дипломатических целях, а не ради изучения богослужебных обрядов.

Особого внимания в связи со сказанием о слепоте Владимира заслуживает известие о пиратском нападении черноморских варягов в 830-е гг. на крымский г.Сурож (совр. Судак). Тогда разграблению был подвернут главный городской храм, где почивали мощи местного святого — еп. Стефана Сурожского. Однако в самый разгар «торжества» вандализма, как описывает Житие св. Стефана, вождь нападавших был неожиданно поражён параличом (ему судорогой свернуло шею, что имело весьма болезненный эффект). Варягам пришлось в страхе не только вернуть награбленное и освободить пленников, но и дать богатый выкуп, прежде чем их конунг был освобождён от наказания. После происшедшего, вождь со всей своей дружиной принял в том же храме св. Крещение. Не могло ли случиться нечто подобное, правда, в более мягкой форме, и с нашим просветителем, чтобы тот сознательно уверовал и привёл к правой вере свой народ? Житие называет Владимира русским Савлом: последний также, перед тем, как стать апостолом Павлом, в слепоте телесной познал Христа и прозрел, чтобы проповедать Евангелие язычникам (см. Деян., гл.9).

Наконец, наибольший интерес и важность представляет для нас последнее летописное предание, так как оно содержит, пожалуй, самый сложный вопрос — о времени Крещения Руси и самого кн. Владимира. Так, «Повесть временных лет» датирует принятие крещения Владимиром под 988 годом, однако, смешивая это событие с корсунским походом и в результате заставляя кн. Владимира креститься в Корсуни и именно с этой целью осуществить сам поход. Однако, более ранние источники, например «Память и похвала Владимиру» Иакова Мниха (кон. XI в.) и византийские хроники говорят, что Владимир взял Корсунь на третье лето по своему Крещению. В самом деле, крещеному князю незачем было ходить в Крым за Крещением. Подобный нонсенс в ПВЛ встречается неоднократно. К примеру, принятие христианства княгиней Ольгой, согласно летописи, происходит в Царьграде от патриарха и не иначе как с императором в восприемниках. Судя по всему, придворным летописцам XII в. трудно было представить себе победоносных Киевских князей Х века, принимающих св. Крещение без лишней помпы от простого попа и, судя по неясности данных, вполне по домашнему (если кн. Владимир вообще не был крещён в детстве во времена своей бабки княгини Ольги-Елены). Но при чём же тогда Корсунская кампания?

Сюда вплетено ещё одно важное обстоятельство. В середине 980-х гг. внешняя угроза и внутренние мятежи поставили Византийскую империю в крайне затруднительное положение. Вдобавок ко всему в 987 г. вспыхнуло восстание полководца Варды Фоки, объявившего себя василевсом (царём). В конце 987 — начале 988 г. братья-соправители Василий II и Константин VIII вынуждены были обратиться к Киевскому князю за военной поддержкой против мятежников. Владимир согласился отправить в Византию довольно многочисленное войско взамен на обещание императоров выдать за него замуж свою сестру — царевну Анну. Как политик, Владимир мыслил безукоризненно — породниться с Византийской династией означало бы практически уравнять русских князей если не с римскими василевсами, то по крайней мере с великими европейскими монархами того времени и значительно укрепить мировой авторитет Киевской державы.

Уже летом 988 г. с помощью русских легионов царям удалось нанести поражение бунтовщикам, а в апреле следующего 989 г. окончательно подавить мятеж. Однако, избавившись от смертельной опасности, цари вовсе не спешили выполнять своего обещания — царевна Анна в далёкую «варварскую» Русь словно и не собиралась. Прождав всё лето 989 г., Владимир понял, что просто обманут… Но в таком случае, речь шла уже не об укреплении мирового авторитета Киевской державы, а об оправдании за нанесенную её в прямом смысле дипломатическую пощёчину. Вот тут-то Владимир и вынужден был двинуть войска на византийские колонии и силой вынудить Константинополь к выполнению своего обязательства (вспомним, как 12 годами ранее Владимир, будучи унижен отказом полоцкого князя Рогволда выдать за него дочь Рогнеду, отправился походом на Полоцк, следствием чего было пленение города и убийство Рогволда с сыновьями).

Итак, осенью 989 г. Владимир, как сообщает летопись, собрав вои многы из варяг, словен, чюди, кривичей и черных болгар, осадил важнейшую торговую факторию Византии в Северном Причерноморье г. Херсонес. Пользуясь зимними черноморскими штормами и, соответственно, невозможностью получить подкрепление морем из Византии, Владимир взял город в полную осаду и к маю 990 г. вынудил его полностью капитулировать. Более того, Владимир пообещал привести войско к стенам самого Константинополя... В конце концов, византийские суверены не выдержали предпринятого против них силового давления, и вскоре Владимир венчался в том же Херсонесе на царевне Анне, а в качестве «вена» (выкупа) за невесту возвратил императорам город, заложив в нём прекрасный храм (и поныне его развалины свидетельствуют о красоте и великолепии святыни). Однако корсунское духовенство он всё же взял с собою в Киев в помощь для дальнейшей христианизации.

Кроме того, в свите цесаревны Анны прибыли поставленные в Константинополе на Русские кафедры архиереи. Так началась Киевская митрополия, что в формальном смысле и было началом Русской Церкви. Проф. Е.Е. Голубинский в своём роде прав, предлагая считать именно 990 год датой Крещения Руси. Однако в действительности кн. Владимир предпринял «крещение» как утверждение христианства государственной верой на Руси, по сути, сразу после своего личного обращения, то есть уже в 988 г.: Крестися Владимир сам, и чада своя, и весь дом свой святым крещением просвети («Память и похвала Владимиру» Иакова Мниха), крестились и придворные, дружина, горожане (разумеется, те, кто ещё оставался в язычестве).

Может возникнуть вполне обоснованный вопрос, на кого могло быть возложено просвещение вчерашних язычников и самого князя, ведь греческое духовенство не знало русского языка, да и было весьма немногочисленным. Этот вопрос разрешается в контексте культурно-политических контактов Руси на протяжении всего Х ст. Наиболее существенное направление этих контактов было связано с Первым Болгарским царством (680-1018), где правили наследники царя Бориса-Симеона — первого христианского правителя Болгарии (†889). Именно болгарские миссионеры осуществляли на протяжении всего этого времени активную катехизическую программу на Руси, вплетая, таким образом, своего могущественного северо-восточного соседа в орбиту культурного влияния Охридской архиепископии (патриархии). По крайней мере, нам неизвестен греческий митрополит ранее Феопемта, прибывшего в 1037 г. на Киевскую кафедру действительно от патриарха Константинопольского.

Напомним также, что Болгария была крещена более чем столетием ранее (ок. 865) и ко времени нашего просвещения имела богатую святоотеческую библиотеку, переведённую на славянский язык, а также развитую традицию греко-славянского культурного синтеза (вспомним хотя бы творения Иоанна экзарха, Черноризца Храбра, Константина Преславского и др. выдающихся духовных писателей). Болгарская Церковь, надо заметить, вообще сыграла огромную роль в деле Крещения Руси. В том-то и секрет относительной лёгкости распространения у нас христианства (сравнительно с Западной Европой), что вера усваивалась народом на его родном славянском языке, максимально приближенном к разговорному, в духе кирилло-мефодиевской христианской традиции. Кроме того, ко времени своего Крещения кн. Владимир стяжал в народе огромный авторитет победоносного правителя и мужа глубокого государственного мышления. В этой связи достаточно достоверно выглядит влагаемая в уста киевлянам летописная фраза: аще бы се не добро было, не бы сего князь и боляре прияли (ПВЛ). Хотя рассуждали так лишь те, кто не сильно упорствовал в язычестве.

До Корсунского похода катехизация носила лишь частный характер (как и до Владимира), вероятно, не особо выходила и за стены стольного Киева. Корсунская победа принесла официальное утверждение Русской Церкви, и лишь тогда 31 июля 990 года киевляне услышали почти ультимативный призыв князя: аще не обрящется кто заутра на реце, богат ли, убог ли, или нищ... противен мне да будет (ПВЛ).

Так, в Крещении Владимировом зародилась Русская Церковь, и не столько храмы или новый политический менталитет, сколько великое начало всего того, что ныне связывается с древнерусской культурой и духовностью, и не только древней — по выражению историка Л.Н. Гумилёва: «победа православия подарила Руси её тысячелетнюю историю».

Дмитрий Рыбаков

26 / 04 / 2004




версия для печати

Также в этом разделе:

Педагогика в пустыни

Жить на Земле, как потом на Небе

Былой России чекан. Часть 2

Севастополь – Афины

Былой России чекан

Победит добрейший

«В Австралии мы остаемся русскими»

«Дело протоиерея Алексия Мальцева продолжается и сегодня»

Русский о русских

Бизнес и нравственность

«Здесь, в России, мы ощутили духовную связь со своими корнями…»

«Жить так, чтобы не ранить другого человека»
pravoslavie.ru›arhiv/04042615003

 

Кавказский дневник: Лик Христа на скалах, аллея философов и православные бараны
О жизни рядом с соседями, крестах как знаках безопасности и традиционном гостеприимстве
Дарья Менделеева | 24 июня 2014 г.
В конце мая по приглашению архиепископа Пятигорского и Черкесского Феофилакта корреспондент «Правмира» совершил большое путешествие по епархии. Наш портал предлагает вашему вниманию первую часть записок, появившихся в результате этого путешествия.


У нас на Кавказе любят пышные метафоры. Вот, если представить, что Большой Кавказский хребет – это иконостас, за ним – Святая Земля, то мы оказываемся прямо возле него, а дальше – остальная Россия. Это гораздо красивее, чем ощущать себя где-то на далёкой окраине (Из разговора с архиепископом Пятигорским и Черкесским Феофилактом).
«Тётя поедет на Эльбрус?»

Моими соседками в самолёте оказались молодая бабушка с маленькой внучкой – летели в Ессентуки отдыхать. Покосившись на куртку на коленях, бабушка стала объяснять девочке: «Тётя поедет в горы, на Эльбрус». Так я впервые услышала это название с характерным местным ударением – на первый слог.

Кстати, что означает существующее в русском языке наименование вершины Большого Кавказского хребта и самой высокой горы в России, не знает никто. В местных языках у Эльбруса есть свои имена. В иврите корень «эль» обозначает одно из имён Бога, отчего среди местных экскурсоводов бытует перевод «святая гора» или «гора богов», но он вряд ли правомерен – семитов в этих местах никогда не было.

Соседку, правда, пришлось разуверить, сказав, что так далеко и высоко я не собираюсь. А вот куртка действительно сразу пригодилась – в Минеральных Водах было +16 и бушевала гроза.

С десяти километров самолёт снижался в сплошной серой мгле, сверкали молнии и вода ползла по стеклу иллюминатора снизу вверх. Когда у самой земли мы вынырнули из облаков, внизу промелькнули купола большого краснокирпичного храма, огни рекламы и обросшие лесом сочно-зелёные горы, похожие на мохнатые горбы верблюда. Контраст с московской жарой и сушью ощущался.
Про епархию

Российское регулярное присутствие в этих местах началось со времён Екатерины II, когда на месте будущего Пятигорска была основана часть Азово-Моздокской укрепленной линии – крепость Константиновская (1780). Однако освоение и заселение края относится уже ко временам Александра I и Николая I.

Существует несколько версий относительно того, откуда возникло само название «Пятигорск», однако, скорее всего, своё название город получил от горы Бештау («Пять вершин»). Сейчас Бештау находится прямо в черте Пятигорска, как и ещё одна гора – Машук, на вершине которой расположена местная достопримечательность – телевизионная вышка, в вечерней подсветке очень напоминающая мемориальную часовню.


Пятигорск. Гора Машук. В левой части кадра на склоне — Лазаревская церковь

До 40-х годов XIX века земли Причерноморья и Предкавказья относились к Астраханской епархии. В 1842 император Николай I подписал указ об образовании Кавказской епархии. На момент её образования на территории нынешнего Северо-Кавказского федерального округа, Краснодарского края и Адыгеи было сто приходов.

К началу XX века в ней насчитывалось уже более шестисот приходов, что стало причиной создания сначала викариатства, а на рубеже десятых-двадцатых годов и самостоятельных епархия: Екатеринодарской, Пятигорской и т.д.

Все Преосвященные Пятигорские первого периода существования епархии были репрессированы, а после 1936 ее приходы вошли в состав Ставропольской епархии.


Пятигорск. Видны золотые купола Спасского кафедрального собора

В 1920-х годах по землям Предкавказья прокатилась мощная волна расказачивания, в 1940-е состоялась депортация в Казахстан и Киргизию карачаевцев и балкарцев, которым разрешено было вернуться на родину лишь в середине 1950-х.

Параллельно шло активное заселение бывших казачьих станиц выходцами из средней России, Украины и частично Белоруссии, так что традиционная культура русскоязычного населения в этих местах пострадала, пожалуй, сильнее всего. Говорят, во всём крае осталась лишь одна станица, где до сих пор сохранился казачий говор.


Пятигорск. Городской пейзаж с горами

Так что, когда в 2011 году из большой Ставропольской епархии была выделена Пятигорская, на её территории оказалось более двадцати различных народов и этносов и несколько очень разных территорий – Кавказские Минеральные Воды, часть Ставропольского края, Карачаево-Черкесия и Кабардино-Балкария.

Минеральные Воды, как они открываются путешественнику – это не только несколько городов – собственно Минеральные Воды, Пятигорск и Ессентуки, – курорты и источники, но и поселения греков.

Карачаево-Черкесия – станицы по течениям рек, горы и ущелья, лошади и стада коров. Коровы здесь совершенно безбоязненно гуляют прямо по дорогам, так что водитель то и дело рискует попасть в «пробку». Травяные склоны гор вытоптаны «дорожками» — это овцы и козы. А вот пахать и сеять что-то на местных солончаковых склонах особого смысла нет – только изредка посадят картошку или овёс для севооборота.

Именно в Карачаево-Черкесии находятся самые древние христианские храмы России – на горе Шоана, в Сентах, а также храмовый комплекс и лик Христа в Нижне-Архызском городище.


Гора Бештау (Вид со стороны города Ессентуки)

Кабардино-Балкария, хоть и расположена выше Черкесии над уровнем моря, – это не только горы и ущелья, но и пахотные степи, и бесконечные сады молодых яблонь. (Говорят, местные яблоки на выставках до полукилограмма уже дотягивают). Коровы здесь крупные, культурные, а ещё в конце мая был просто океан клубники.

Основное правило, по которому существуют местные религиозные общины – религиозный паритет. Иными словами, если власти где-то помогли мусульманам, христиане тоже вправе ожидать помощи. Если православные получили время на местном ТВ – умме его тоже дадут.

Далее начинаются нюансы, в результате которых кафедральный собор в Черкесске, например, действует уже несколько лет, а вот соборную мечеть в городе, наоборот, почти достроили, но никак не откроют. В Нальчике, напротив, мечеть давно действует, а вот росписи верхнего храма в кафедральном соборе до сих пор не завершены – отчасти потому, что пришлось дважды переделывать штукатурку.

Правда, отнесение себя как к исламу, так и к православию, здесь нередко имеет характер культурной традиции. Рассказывают, что мечети, построенные в аулах различными благодетелями, по пятницам частенько пустуют – люди просто продолжают заниматься своими делами. Хотя захожан, которым приходится объяснять самые простые вещи в православном храме, тоже хватает.

В общем, всё как везде.
Место: Граница Ставропольского края и Карачаево-Черкесской республики

На границе с двух сторон стоят посты ГИБДД, проверяют документы.

Мы едем с отцом Евгением, местным благочинным. Обычно его машину здесь пропускают, не глядя. Если на посту появляется кто-то новенький и порывается проверить документы, тут же раздаётся окрик напарника: «Это батюшка едет!» Но на этот раз нам «повезло» нарваться на исследователя.


Протоиерей Евгений Субтельный. Благочинный Южного Карачаево-Черкесского благочиния

Страж порядка долго и глубокомысленно рассматривает удостоверение, потом, по-видимому, понимает, что остановил машину зря и пытается спасти положение культурной беседой:

– А «благочинный» – это статус или должность?

– Должность.

– А Русская Православная Церковь – это наши, обычные?

– Наши.

– А ещё бывают баптисты?

– Бывают.

– А у них есть епископы?

– Баптисты – это очень епископальная церковь.

– И адвентисты…

– Это секта.

– Но вы – просто наши, православные?

– Ни шагу вправо, ни шагу влево, иначе расстрел, — шутит отец Евгений.

– Ну, проезжайте.

– Вот так и катехизаторствуем помаленьку, — смеётся батюшка, когда машина уже отъехала от поста.

Кстати, баптисты в крае были. Рассказывают, что они активно развернулись в 90-е, предлагая новым членам своей общины содействие при эмиграции в США. По-видимому, предполагалось, что оказавшись на новом континенте, эмигранты будут работать в пользу благодетелей.

Однако на месте переселенцы якобы быстро сориентировались, заявив:

– Мы – русские, и ходить будем вот в тот храм, с крестиками.

После этого программа льготной эмиграции как-то очень быстро сошла на нет.
В ущельях

Дорога петляет между гор.

Кстати, дороги во всех местах, куда довезли корреспондента, асфальтовые и на удивление качественные. Конечно, кое-где бывают осыпи, и освещение есть только на крупных трассах, но нет следа московских колдобин и колейности, в существование которых местные верят с трудом.

В чём секрет этого дорожного феномена – в запланированном в окрестностях Домбая туристическом кластере или в том, что по дальним углам, куда не дотянулся асфальт, просто не возили, – установить не удалось. Из особо достойных посещения мест не забрались разве на гору Шоана – день клонился к вечеру, а накануне в горах прошёл сильный дождь.


Окрестности станицы Зеленчукская. Коровы гуляют прямо по дорогам.

Единственное неудобство автомобильного путешествия в этих местах – постоянные перепады высот, из которых по ощущением оно очень напоминает «американские горки»).

По дороге обращаю внимание, что станицы расположены в долинах рек, там, где можно разбить сады.

– Участков меньше десяти соток здесь почти не бывает, как их ни обрезали в советское время, — подтверждает отец Евгений. Народ просто переселялся из центра станицы на окраины и распахивал целину.

А вот храмы в станицах почти все новые, построены и открыты несколько лет назад.

Выше в горах начинаются карачаевские аулы. Обращают на себя внимание добротные кирпичные дома и стайки девочек в коричневой, как советская, школьной форме.

Выясняется, что, во-первых, карачаевцы и черкесы селятся по разным ущельям, не смешиваясь. А девочек, в отличие от мальчиков, в карачаевских семьях держат очень строго, и в старших классах они действительно ходят в форме – так удобнее учителям.

Основная перспектива женщины здесь – замужество, и, даже получив образование и профессию, в горных сёлах она потом очень редко работает. При этом о свадьбе заранее договариваются роды; на саму свадьбу жениху родственники покупают жильё (это новопостроенный дом или, как минимум, двухкомнатная квартира). Не покупают дома только младшим сыновьям – они остаются жить в родительских.

Женщина же приносит в семью всю домашнюю обстановку. Реклама галантерейных магазинов, гласящая: «Всё для приданого», — в окрестностях Черкесска встречается довольно часто.


При этом они убеждены, что машины просто обязаны объезжать их и пропускать. Почти Индия.

В целом подобная система родовой взаимопомощи сильно сдерживает количество смешанных браков, которые есть разве что в городах. Поссориться с роднёй из-за выбора жены, религиозных или любых других вопросов и остаться без поддержки решится не каждый.

С той же родовой системой очень сильно связано трудоустройство. Придя в руководство, представитель любой национальности, кроме русских, куда охотнее возьмёт на работу своих – при существующих клановых порядках сородичи гораздо легче управляемы.

– Вы только не обманывайтесь особо. Очень часто вот эти дома – всё, что есть у семей. Питаются здесь скудно, а йододефицит по сёлам – вообще обычное дело, – добавляет отец Евгений.
На Лике

Архыз – единственное ущелье в округе, названное не по имени реки. Река здесь – Большой Зеленчук. Ущелье знаменито двумя святынями, находящимися на разных берегах, – Ликом Христа на скалах и аланскими храмами в Нижне-Архызском городище.


Храм на Лике. Современное воспроизведение ранне-византийской архитектуры

Местоположение Лика легко определить по современной церковке, построенной у подножия ведущей к Лику лестницы. Полностью – церковь Спаса Нерукотворного в Нижнем Архызе; в просторечье – «храм на Лике». Возле храма – палатки местных торговцев чаем и сувенирами. Обычное дело – как здесь говорят, «базар-вокзал».


Вид Нижне-Архызского городища от Лика

По официальной версии, Лик обнаружили сотрудники музея-заповедника в 1999; по неофициальной – о его существовании местные жители знали всегда. Просто в какой-то момент некто выбрал себе своеобразное послушание – неделя за неделей подниматься на скалы и искать Лик. Нашли.


Внизу по ущелью течёт Большой Зеленчук

Что это такое – по-настоящему не знает никто. Искусствоведы утверждают: фреска X века, наиболее ранний на территории России иконографический тип Спаса Нерукотворного. Искусствоведы утверждают…, но выше и ниже Лика – десятки метров скал и лесистых отрогов без следов каких-либо сооружений или других росписей.


Вид Лика с устроенной ниже площадки. Сам Лик прикрыт стеклом.

И, в то же время, Лик – совершенно очевидно, не случайная природная аномалия, не несколько линий на скале, произвольно истолкованных как изображение. Чётко очерченные глазницы, решительно обозначенная линия носа и усов под ним выдают руку мастера.


Лик виден даже на кадре с не слишком совершенного фотоаппарата

Много лет паломники добирались к Лику по старому пути – из камней. Некоторые до сих пор вспоминают, как карабкались на четвереньках несколько десятков метров вверх, и что спускаться оттуда было потом в разы страшнее: пока ползёшь вверх, высоты не замечаешь. Как результат – среди паломников было несколько смертей от сердечных приступов.


До постройки новой лестницы к Лику. С горизонтом у фотографа всё в порядке — это склон крутой добирались по этим валунам внизу.

Недавно нашлись ктиторы, и к Лику построили благоустроенную лестницу. В итоге путь получился в несколько раз длиннее, потому что на склонах долго искали стабильные участки, чтобы углубить опоры.

Рамка, которая окружает Лик – не просто стремление сделать его более заметным на фоне скалы. Таким образом, святыня закрыта снизу пуленепробиваемым стеклом – его пришлось специально заказывать в Москве, тащить в горы и устанавливать. В ноябре 2010, когда окрестный лес стоял без листьев и Лик отчасти просматривался снизу с дороги, по нему стреляли.


Храмовая икона храма на Лике. Фотопечать на холсте. Вот так он выглядит в реальности
Наши предки – аланы

Стрельбу по Лику, а также случившийся одновременно с ней пожар в Георгиевском храме на горе Шоане (тогда просто свалили на пол в центре иконы и подожгли. Иконы сгорели, прогорел пол, но сам храм не занялся – осенью было сыро) в Архызе связывают с местным спором «за Аланское культурное наследие». Впрочем, обо всём по порядку.


Возле храма. В любом людном месте тут же возникает какая-то торговля

Само городище – это несколько храмов и другие постройки на правом берегу Большого Зеленчука. Храмы датированы X веком и внесены в реестр памятников федерального значения, хотя комплексное их исследование ни разу не проводилось – иногда говорят о IX и даже о VI.


Нижне-Архызское городище. Кому установлен памятник — предкам или потомкам — сразу не решишь

Возникновение храмов, выдержанных в ранневизантийском стиле, связывают с империей аланов, некогда живших в этих местах. Помимо трёх храмов, северный и самый большой из которых считается возведённым в честь Георгия Победоносца, центральный – Троицким, а маленький южный – Ильинским, в городище есть несколько построек XIX века.


Нижне-Архызское городище. Северный (Георгиевский) храм

Полтора века назад здесь существовал Александро-Невский монастырь, от него остались полуразрушенный братский корпус и дом настоятеля – единственное в округе целое здание, где сейчас располагается администрация музея-заповедника.


Северный храм — самый отреставрированный из трёх. Но хлипкие ставни от внешней сырости все равно не спасают

Потом, в советское время, здесь некоторое время был детский дом. Наверное, только затейливая фантазия советских чиновников могла додуматься до того, чтобы затащить в такие горы детей. От этого времени в корпусе сохранились наскоро сложенные прямо посреди комнат и обитые металлическими листами печи. Топили, по-видимому, местным лесом. О том, как подвозили провизию и всё необходимое, – страшно и подумать.


Нижне-Архызское городище. Троицкий храм

Потом некоторое время здесь была турбаза. Сейчас городище объявлено природным музеем-заповедником. Собственно, администрация музея теперь и распоряжается территорией, но распоряжается подчас довольно причудливо.

В 90-е – начале 2000-х она провёла реставрацию храмов. Понять, что же конкретно тогда делалось, сейчас довольно сложно. Разве что кирпичная кладка на сводах Георгиевского немного напоминает свежую. К тому же времени относятся полусгнившие деревянные двери и ставни и, почему-то, бетонная тротуарная плитка на полу.

Крыши храмов покрыты свежей металлочерепицей: нарядно, но неожиданно, да и непонятно, насколько нужно – ведь своды всё равно каменные и следов протечек внутри незаметно. Впрочем, может быть, это спасает от семян деревьев, которые ветер может занести на кровлю.


Троицкий храм, алтарная часть. На полу кое-где остались сухие травинки. Ежегодно на Троицу здесь служат

Троицкий храм и вовсе стоит, зияя открытыми проёмами. Да и лёгкие двери Георгиевского от сырости и внешних вторжений всё равно не спасают – внутри на стенах охотно селятся стрижи. А штукатурка, начатая-было в центральном нефе одного из храмов, подозрительно напоминает цемент.

Музей то и дело планирует найти денег на комплексную реставрацию, но деньги всё никак не находятся. Епархия предлагала отдать ей местные храмы в аренду, но православных на территорию бывшего монастыря пускают очень дозировано – дескать, на много лет вперёд здесь запланированы какие-то мероприятия.

Раз в год проходит молебен в Троицком храме, да сдан сейчас в аренду РПЦ самый маленький и разрушенный Ильинский. По поводу деревянного купола, который надстроен в нём над исторической кладкой, не раз высказывались неудовольствия. Договор епархии с музеем заканчивается в 2015 году. Что будет дальше – не знает никто.


Троицкий храм. Штукатурка над входом немного напоминает цемент

Зато недавно на территории появился мемориальный камень с надписью: «Основателям аланской культуры от их потомков карачаевцев и черкесов». Ещё забавнее выглядит один из помещённых рядом плакатов: «Наши предки аланы приняли христианство раньше славян и ислам раньше Золотой Орды».

Читаю его и вспоминаю, что ислам, в Орде появился, собственно, лишь в начале XIV века – наверное, это не такая давняя история, как хотелось бы авторам.

У теории «карачаевцы – потомки аланов» есть и ещё одно слабое звено – лингвистическое. Аланский язык, по мнению специалистов, относится к иберийской группе и имеет родство с языком древних осетин. Именно поэтому, собственно, название «Алания» появилось сейчас у Республики Северная Осетия.


Нижне-Архызское городище. Келейный корпус XIX века

Карачаево-балкарский язык – тюркский, входит в половецко-кыпчакскую группу. Поэтому логично предположить, что эти народы, собственно, потомки не аланов, а половцев.

Конечно, в истории бывали случаи, когда целые этносы в ходе существования по тем или иным причинам меняли язык общения. Так, например, перешли на турецкий греки-понтийцы. Но подобные изменения редко проходят бесследно, да и эпоху, когда им пришлось отказаться от родной речи, те же греки, например, помнят весьма отчётливо.


У подножья горы Шоана. Истоки реки Кубань

Не стыкуются с версией об аланском исламе и находки краеведов Кабардино-Балкарии, обнаруживших сотни нательных крестов в районе горы Калеж. Эти находки они связывают с нашествием Тамерлана, то есть временами, ещё более поздними, нежели распространение ислама в Орде… Впрочем, подобные датировки также ожидают академической научной экспертизы.

Что же до Аланского городища, то ещё одним архитектурным новшеством здесь стали деревянные стойки от навесов, которые почему-то никак не разберут. Несколько лет назад один из местных родов проводил под ними своё собрание.


Нижне-Архызское городище. Ильинский храм. Купол надстроен

Обычно для подобных мероприятий снимается какой-нибудь зал или ДК, но в тот раз, по-видимому, предпочли договориться с музеем. Получилось очень поэтично: «Это наша земля». Вот только стрельбу по Лику и пожар в Шоанинском храме здесь склонны считать напоминаниями из той же серии.

Кавказ – узел противоречий.


Когда-то Ильинский храм был соединён галереей с домом настоятеля рядом
Место: Покровский храм в Черкесске

Старейший храм в городе, деревянный. Когда-то, ещё в XVIII веке стоял на берегу реки Хопёр. В XIX веке казаки его разобрали и перенесли сначала в Ставрополь, а затем и в станицу Баталпашинскую, которая позже и стала Черкесском.

В начале XX века, после того, как был построен Черкесский Никольский собор, Покровский опять подвинули – подальше от центра города.

В 1934 Никольский собор был взорван, после этого Покровский много лет оставался основным православным храмом города.

Мы сидим в домике прихода. Старое здание так и осталось рядом с возведённой несколько лет назад гостиницей для паломников. Когда-то в нём была свечная лавка, теперь живут сторожа. Крохотная комната – в углу иконы, на столе – стопка книг, поверх неё – листок с молитвой о мире в Украине. Кухонька с трещинами в потолке.


Покровский храм в Черкесске. Из-за современных пристроек больше он никуда не сдвинется
Бабушка Лида и бабушка Валя

Две старушки, ночные сторожа в храме. Обветренные лица с несмываемым загаром, даже сейчас, летом, тёплые платки. Глаза, привыкшие к прищуру от ветра и солнца – типичная внешность местных станичниц.

Бабе Вале за восемьдесят, Баба Лида помоложе и побойчее. Она заваривает какой-то свой хитрый чай с розой и травками, я вызываюсь помочь, баба Валя машет рукой: «Ой, пусть Лида».


Карачаево-Черкесия. Ещё немного местных пейзажей

Баба Лида родом с Украины, успела пожить в Москве, много лет назад вышла в Черкесск замуж. Баба Валя больше молчит, даёт напарнице выговориться.

– А мы уже давно при храме работаем. Валя вон тридцать пять лет, я – поменьше.

Вот там шлагбаум закрыть, и обойти, и подмести, цветы посадить и траву полем.

Народу в храме много – по воскресениям – прям полный храм. Потянулся народ, понял, что без Бога-то совсем никуды.

Молодёжи много, воскресная школа есть: поют, танцуют, девчонки все красивые такие.

А в городе три храма. Наш, да ещё один, да открыли Никольский большой собор. Был больше, сейчас построили меньше в полтора раза.

Место под него просили старое, где он раньше стоял. Не дали это место: говорят, там сквер, да коммуникации, да исполком напротив. Выбрали место, тоже в центре… Власти помогают.

А карачаи ходят к нам в храм. За водой ходят – говорят, хорошо им вода помогает. А иногда крестятся – тайно.

А ещё было – пришла одна, покрестила дочку, а потом говорит: «Раскрестите, родня с нами общаться перестала». А как раскрестить-то? Уже никак.

Ну, она сама виновата: начала звонить у себя в ауле. Надо ж было всё сделать тайно.

Потом, показывая на бабу Валю: А она поездила, много поездила, и в Дивеево, и ещё много где была.

Баба Валя не выдерживает:

– Я уже тридцать девятый год пенсию получаю. Выша вышла в сорок пять лет, потому что вредное было производство. В Норильске работала, потом здесь на краскотёрке работала.

Семнадцать лет в три смены проработала. Бывало, выйдешь: с четырёх утра ещё ничего. А вот если днём смена, перед ней поспать совсем не получается; выйдешь на смену, а спать хочется. Помню, напарница как-то смотрит, а я стою, держусь руками за чан с краской и сплю – хорошо, краска с другой стороны потекла.

А ещё, бывало, фильтр забьётся, снимаешь, чистишь – всё руки в краске.

Баба Лида:

– Да, мы тут потолки красили, а она лезет краску мешает ничем – прям руками.

Баба Валя:

– Детей трое. Старшая дочь уже на пенсии. Средняя сейчас оформляет, но она лентяйка – семнадцать лет стажа всего…

Баба Лида:

– За хорошим мужем пожила…

Баба Валя:

– А сыну пятьдесят лет всего, ему ещё работать и работать.

А у нас здесь работы нет. У нас карачаи руководство, поэтому русским что работа? Вон, улицы мести.

У знакомых сын крановщиком работает – получает шесть-восемь тысяч. В Санкт-Петербург они ездили. Уж тоже их там обманули, а всё равно четырнадцать тысяч он оттуда привёз. Здесь столько не дадут – максимум десять.

А вообще у нас хорошо. У нас места хорошие. Автобусы вон новые пустили. Там станица возле города – и на ту три новых автобуса дали. Работаем, подрабатываем вот к пенсии.

Баба Лида:

– Да, Валя труженица – у неё и дома десять соток огород. Дай Бог мне ещё много лет такую напарницу.

(Смеётся). Ты работай-работай, тебе ещё до пенсии надо дожить. Там, говорят, после восьмидесяти ещё доплачивают.


Памятник Сергию Радонежскому возле православной гимназии в Черкесске
Понтийские греки: в поисках родины

В числе других местных народов, населяющих, главным образом, Кавказские Минеральные Воды, – армяне и понтийские греки.

От греков эллинских понтийцы, прожившие часть своей истории в Османской империи, отличаются языком. Они говорят почти по-турецки, греческими остаются лишь обозначения церковных таинств, аналогов для которых у тюрков просто не было.

Существует легенда: когда в результате османских завоеваний понтийцы оказались под властью турок, им было предложено на выбор — изменить веру или потерять язык. Тогда они выбрали веру, лишившись языка, и сейчас изучение греческого в понтийских общинах очень популярно – как и все местные народы, греки стремятся к восстановлению древних корней.

На территорию Российской империи армяне и греки массово переселялись после заключения Адрианопольского мира 1829 года: русская армия тогда уходила из Турции и греки ушли вместе с ней.

После этих событий понтийцы осели в Цалкском районе Тифлисской губернии, но в советское время часть сёл там попала под затопление при строительстве ГЭС. Тогда переселенцы вновь снялись со своих мест и оказались в окрестностях Пятигорска.

В начале 2000-х многие из них успели съездить в Грецию и даже получить там гражданство. Но на волне экономического кризиса последних лет вновь вернулись на насиженные места.

Селятся греки компактно, целыми селами, пресловутый дух диаспоры, давно ставший предметом юмора в мировом кинематографе, у них действительно силён. Во-первых, греческие землячества по всему миру поддерживают активнейшие отношения между собой. Во-вторых, смешанные браки в их среде не приветствуются.

В епархии корреспонденту рассказали даже про семинариста, встречающегося с девушкой-гречанкой. Как только та осторожно завела со своей роднёй речь о будущей свадьбе, родственники оказались весьма недовольны перспективой видеть в роли её мужа пусть и православного, но негрека. Ситуация пока подвешена.

Кстати, по рассказам, «большая греческая свадьба» проходит примерно по следующему сценарию. В обязательном порядке собирают всех родственников до четвёртого колена – как правило, это человек шестьсот. Гуляют три дня – по сути, это самостоятельные праздники в доме невесты и жениха. Третий день – всеобщий хаш.

Важный элемент свадьбы – выкуп невесты из дома её крёстного. Важное действующее лицо – друг жениха. Его кандидатура тщательно обсуждается заранее, поскольку он же затем будет и крёстным отцом первенца. Кстати, крёстный у греков один, и это всегда мужчина.

Очень удобным и разумным элементом греческой свадьбы все, когда-либо её посещавшие называют раздельные – мужской и женский – столы. За столом на свадьбе сидят долго – один тост может длиться до сорока минут.

Подарки не дарят, но в финале передают молодым деньги, так что затратное мероприятие, в конце концов, окупается. Правда, если потом, оказавшись на свадьбе родственников, подарить в ответ меньше, — тебя не поймут.
О храмоздательстве на удачу и православных баранах

Греки очень любят строить храмы, поскольку в их среде считается, что строителя храма впоследствии ожидает большая удача. В итоге такая церковка (скорее, часовня) может быть очень маленькой, располагаться в любом месте, где у семьи был земельный участок. Чаще всего такой храмик так и остаётся нерасписанным изнутри и, разумеется, в нём не проходит регулярных или вообще не проходит служб. Но главное сделано – храм построен.

Посвящение престола выбирается либо в честь небесного покровителя заказчика, либо, например, оттого, что в селе, где он когда-то жил, был такой храм. В итоге поблизости друг от друга может совершенно свободно оказаться несколько храмов, посвящённых одному празднику или святому.

Количество подобных сооружений в отдельных греческих сёлах может доходить до пяти или даже десяти. Иногда они по два-три разбросаны вдоль дорог. Если нет возможности построить храм, ставят маленькую, иногда 0,5х0,5 метра «церковку», похожую на игрушечную модель. Такая словно бы игрушка может стоять в саду возле дома или у могилы на кладбище. Иногда возле неё ставят свечи.

Ещё один своеобразный обычай понтийских греков в разных справочниках именуется «курбан» или «гурбан». Честно говоря, когда корреспондент в первый раз услышал о «знаменитом обычае с баранами», то даже не сразу понял, о чём идёт речь. Впрочем, сами греки утверждают, что обычай вовсе не турецкий, а берёт свое начало из времён Ветхого Завета, так что – вполне христианский.

Суть его в следующем: накануне престольного праздника семейной церкви специально покупается и привозится к ней баран. Дальше животному надо надрезать ухо, начертить его кровью крест на лбу и трижды обвести его вокруг храма. После этого барашек забивается, и возле храма устраивается семейная трапеза.

Как правило, если семейная церковь расположена где-то далеко от дома, к ней выезжают именно раз год, а для совершения семейной трапезы возле храма устроены специальные навесы.

Помимо храмовых праздников, курбан может быть совершен, например, в случае болезни кого-то из родственников. Причём, по отзывам священников, уговорить участников потратить деньги каким-то другим способом – например, на пожертвование, в подобных случаях бывает довольно сложно.

Ещё один греческий способ привлечь удачу или исполнить желание – поставить поклонный крест, либо поехать и специально подняться куда-нибудь к труднодоступному поклонному кресту.

Одно из подобных сооружений, которое показали корреспонденту на возвышенности возле Ессентуков, имеет высоту более двадцати метров. Однако, поскольку добирались мы к нему на машинах, а греческой родни у меня нет, загадывать желание я как-то не решилась.


Поклонный крест над Ессентуками
Аллея философов и скульптурный образ Христа Воскресшего

И всё же, один из греческих приходов в окрестностях Ессентуков требует особого описания. Храмов здесь три, главный из них Петропавловский. По словам ктитора Павла Николаевича, который сменил в деле храмоздательства своего отца, такое посвящение было выбрано даже не в честь его небесного покровителя, а просто «так получилось».


Петро-Павловский приход г. Ессентуки. Аллея философов.

Есть Троицкая часовня – потому что такая стояла в Грузии, в селе, откуда приехали ктиторы прихода. На входе посетителей встречает «аллея философов».

Несколько условные изображения древнегреческих мыслителей здесь снабжены тщательно разысканными цитатами из их трудов, которые, по мысли создателей, предвосхитили появление христианства. Правда, с посвящением одного бюста устроители пока не определились.

Но самое интересное ожидает паломников на холме, специально насыпанном над Петропавловским приходом. Там возведен скульптурный образ Христа Воскресшего.


Статуя Христа воскресшего

«Вообще-то мы хотели строить Парфенон, — рассказал корреспонденту Правмира Павел Николаевич. – В Греции Парфенон — языческий храм, а у нас был бы православный. Но владыка благословил ставить статую Христа.


Аллея и статуя Христа Воскресшего

До Рио-де-Жанейро мы всё-таки немного не дотянули. Холм насыпной, поэтому сваи пришлось заглублять на десятки метров. В основании статуи обустраивается часовня-кувуклия, на Пасху в ней служили молебен.

Статуя отлита из прессованной мраморной крошки. У подножия ещё будут четыре ангела – скоро поставим.

А вот там стена с аркой и колоколами – это «ворота новобрачных». Например, новобрачные будут проходить под аркой, а колокола в это время – звонить. Нет, такой традиции нет, это я придумал. Но вот есть же праздник Петра и Февронии, должны же там быть какие-то традиции.


Ворота новобрачных

А дальше тут будет ещё один храм и епархиальный дом с воскресной школой.

А ещё посмотрите, какой у нас парк. Когда-то был мусорный полигон, но старый, а теперь парк. Нет, зайцы деревья не трогают. У нас с ними договор: они не трогают деревья, а мы не трогаем их», — смеётся Павел Николаевич.

Ещё, по словам отца Андрея, который служит в Петропавловском приходе, у греков здесь существует традиция. Накануне дня Петра и Павла в беседку возле храмов привозят оркестр, и он до утра играет национальные и другие танцы.

Впрочем, музыка и танцы здесь бывают и на другие праздники.


Петро-Павловский приход. Храмы


День победы в Петро-Павловском приходе (фото прихода)



День победы в Петро-Павловском приходе. Ветераны (фото прихода)


Место: Свято-Георгиевский женский монастырь. Ессентуки

Свято-Георгиевский монастырь – тоже плод трудов понтийских греков. Ниже монастыря, под горой Дубровка стоит ещё один возведённый греками храм – маленькая копия св.Софии Константинопольской. Здесь же располагается хозяйский цех по обработке мрамора.

По легенде, Георгиевский храм сначала должен был быть Петропавловским. (Не путать с храмом Петра и Павла в комплексе возле статуи Христа Воскресшего, это – другой храм). Однако потом супруге одного из устроителей якобы приснился всадник на белом коне, и храм посвятили святому Георгию. Было это в 1998 году.


Свято-Георгиевский женский монастырь. Ессентуки

В 2003 тогдашним архиереем – епископом Феофаном (ныне митрополитом Симбирским) было принято решение об устройстве здесь женского монастыря с приютом для девочек. Нынешняя настоятельница – матушка Варвара и первые сёстры приехали из Никольского Черноостровского женского монастыря в Малоярославце.

Постепенно монастырь обустраивался, обзавёлся крестильным храмом, иконной лавкой и уникальным келейным корпусом, расположенным на склоне горы.

Честно говоря, корпус, в котором расположено сразу всё – комнаты для девочек, и кельи и спортивный зал с зеркалами, трапезные и иконописная мастерская, библиотека, учебные классы, службы – немножко напоминает подводную лодку.

Может быть, это впечатление усилилось ещё от того, что в комнате для паломников окно в крыше, всю ночь, что я провела в монастыре, шёл сильный дождь с ветром, а наутро отрубили свет – кое-где в коридорах зажглось дежурное освещение.

Особое чувство возникает и от того, что монастырь на горе. Не то, чтобы одиночество – шоссе на Ессентуки бежит под горой, и его всё равно слышно, но вот паломникам лезть на гору, пожалуй, трудновато. По большим праздникам монастырь пускает для них специальный автобус
Матушка Варвара

Настоятельница водит меня по монастырю, и я ловлю себя на мысли, что никак не могу понять, сколько же лет матушке Варваре.


Настоятельница Свято-Георгиевского женского монастыря монахиня Варвара (Шурыгина)

Она подробно показывает храм и монастырское хозяйство – иконописную и швейную мастерскую, классы, комнаты воспитанниц (а есть ещё огород и коровник). По развешанным в коридорах фотографиям вспоминает имена всех и истории многих девочек, и вдруг замирает взглядом в окне и звонит кому-то из сестёр:

– У тебя фотоаппарат далеко? Там дождь и солнце, сейчас будет радуга…

Потом мы ещё долго сидим за трапезой, и я пью компот из жёлтой черешни и слушаю рассказ о том, как в первый год сёстры жили в синем вагончике, что приспособлен сейчас под хознужды, а гостей принимали в крестильной часовне.


Монастырский корпус, изнутри немного похожий на подводную лодку (фото монастыря)

Как перепугались, когда под храмовый праздник греки пришли делать курбан:

– Бараны блеют, упираются, кровь, а у нас вокруг монастыря цветы были посажены, всё потоптали.

В другой год, тоже под Георгия, греки всю ночь шли и ставили в храме свечи:

– Уже три часа, четыре, нам с утра на службу вставать, спать хочется, а они идут и идут.

Потом как-то, ещё до того, как монастырь обзавёлся нынешней, частично незавершённой, каменной оградой, под горой случился пожар. На соседнем участке выжигали траву, и пламя пошло стеной на монастырскую территорию.


Самый известный вид Свято-Георгиевского монастыря. Говорят, такое бывает в августе. (Фото монастыря).

– Вместо забора тогда стояла сетка, а почти сразу за ней у нас газопровод. Я перепугалась, подняла всех рабочих, бегаю.

Как водится, вызванная пожарная машина приехала через час, когда пламя только что забили. Без воды.

Другая напасть случилась, когда проезжавшее высокое начальство пригласило воспитанниц на кремлёвскую ёлку. Начали оформлять документы, и тут областная опека обнаружила у приюта какие-то накладки в бумагах.

– Приехали на ночь глядя, вызвали воспитателей. В общем, натерпелись мы тогда порядочно.

Потом надо было срочно заполнять на детей медкарты (у некоторых они появились только в приюте), делать все положенные прививки. В общем, когда перед самым отъездом одна из воспитанниц заболела ветрянкой, все, как казалось, испытали облегчение. Хотя в этом году пансионерок на ёлку снова ждут.


А в день моего приезда в монастырь было мокро, и шёл дождь.

По ходу нашего разговора матушка даёт распоряжение о закупке провизии. Одна из девочек победила в конкурсе рисунка и поедет в Москву за дипломом. Но с устроителями договорились, и в Москву они возьмут восьмерых, а детей в дороге надо кормить. А потом будет следующий повод для хлопот – летом часть воспитанниц поедет на море.

А потом – сёстры, общение с непутёвыми родительницами, храм, огород, поездки с детьми по врачам и на конкурсы, детские занятия танцами и музыкой – и так без конца.

А ещё, матушка говорит, что от храма очень красиво виден Эльбрус, но чаще всего бывает это в августе. А в нынешний дождь не то что смотреть на горизонт – даже нос выставлять на улицу как-то неуютно.


Свято-Георгиевский женский монастырь. Иконописная мастерская


В гостевой келье. Наверное, в этом натюрморте — сущность женского монашества
Продолжение следует…

Корреспондент выражает искреннюю благодарность архиепископу Пятигорскому и Черкесскому Феофилакту – за приглашение и тёплый приём. А также сотрудникам епархии, местному священству, представителям землячеств и прессы – за помощь в поездке и сборе материалов.

Фотографии автора и Пятигорской и Черкесской епархии
   pravmir.ru›kavkazskiy-dnevnik-lik…i-pravoslavnyie 

Узнает лишь тот, кто потерпит
Источник: Православие.Ru
И на это священник отвечает кратко, но и вместе с тем очень емко: «Надо просто потерпеть...».
Игумен Нектарий (Морозов) | 16 июня 2014 г.
С какими только бедами и несчастьями не приходят люди к священнику! С разными... У кого-то нечего есть — а у кого-то жемчуг мелкий, кто-то проходит уже и не вспомнить, какой курс химиотерапии — а кто-то на морщинку между бровями жалуется: так она лицо старит! Чьи-то скорби — самые настоящие, а чьи-то, как говаривал своим духовным чадам преподобный Оптинский старец Анатолий Старший, «плюнуть да растереть». Но и в тех, и в других ищут люди у священника утешения, а еще в большей степени — ответа: как быть, чтобы скорбь миновала, беда прошла, несчастье отступило.


И отвечает священник — в меру своего житейского и духовного опыта, в меру своей искусности и рассудительности. Часто на самом деле удается горю помочь. Удается, потому что оглушенный и ослепленный своим горем человек не видит подчас очевидного выхода из того тупика, в котором он оказался. А священник ему этот выход подсказывает. Удается, потому что нередко пастырю сразу становится ясно, что человек делает не так, в чем он погрешает против благодати Божией; пастырь объясняет ему это, и тот перестает «противу рожна прати» (Деян. 9:5), и становится все потихоньку на свои места. Бывает и так, что скажет священник матери (жене) запоем пьющего сына (мужа): «А вы поисповедуйтесь за всю прожитую жизнь, начните читать Евангелие, молиться утром и вечером, посты соблюдать, в храм регулярно ходить — вот и помощь ваша близкому человеку, и жертва малая, но Богу угодная, за него». И, глядишь, сын или муж уже не так пьют, уже не пропадают, не тонут в рюмке, а постепенно выкарабкиваются…

Но бывает и по-другому. Нет особо тяжких грехов, нет неисправностей явных не исправленных, человек живет жизнью церковной, старается внимать себе и заповеди евангельские тщится соблюдать по мере сил, а беда, горе, скорбь не отходят. Начальник на работе издевается, близкие люди не понимают, дети от рук отбились, здоровье хуже некуда. И так далее, и тому подобное… И спрашивает опять человек священника: «Да что же мне делать?! Все положенное творю, от неположенного воздерживаюсь, а оно вон как все!»

И на это священник отвечает кратко, но и вместе с тем очень емко: «Надо просто потерпеть…».

Просто… Да нет: совсем не просто терпеть! Хочется, чтобы все болезненное, угнетающее, словно по мановению волшебной палочки, исчезло и больше не появлялось. Хочется, чтобы чудо произошло. Но чуда нет, и выход остается всего лишь один, тот самый, о котором выше сказано: терпеть. Хотя, собственно, выход ли это? Или же когда священник говорит о терпении, то лишь констатирует таким образом факт обреченности человека на скорбь и ничего больше?

Нет. Терпение — на самом деле выход. По большому счету, для человека всегда наиболее мучительным является не какой-то дискомфорт, который он вынужден переносить, не стесненность в средствах, не крах надежд, а ощущение неправильности всего этого, несоответствия тому, что должно было бы быть.

И терпение — выход именно в этом смысле. Богу могло быть угодно, чтобы у меня все было хорошо. Но не было… Вместо этого Господь судил мне болезнь или какое-то другое искушение и дал этому искушению продлиться. Ради чего? Да мало ли тому причин — как известных мне, так и ведомых лишь Ему одному? И, может быть, главная из них та, что Господь хочет помочь мне понять, верующий ли я вообще человек? Ведь вера — это не просить Бога: «Дай!» и, получив требуемое, верить в это. Вера — это когда мы просим, не получаем, но верим при том, что Бог лучше нас знает, нужно ли нам в самом деле то, о чем мы молились, или же оно для нас совершенно лишнее.


Старец Ефрем Катунакский

Есть такой замечательный пример в жизнеописании преподобного афонского старца Ефрема Катунакского. Долгое время подвижник мучился от страшной мокнущей экземы, так что тело его было подобно телу пострадавшего при пожаре. Он очень страдал. До тех пор, пока не услышал в сердце своем голос Божий:

— Я хочу видеть тебя таким…

И в сердце же родился моментальный ответ:

— Если так, то я готов это терпеть, Господи!

А вскоре болезнь прошла. …

Почему говорит Христос в Евангелии о необходимости терпением спасать свои души (см.: Лк. 21:19)? Почему оно так важно и почему так спасительно? Наверное, потому прежде всего, что основа терпения — доверие Богу. То самое, недостаток которого у наших праотцев привел к отпадению от Творца. И очень часто приводит к тому же их потомков.

Что мы вообще можем дать, принести Богу? Что у нас есть, чего бы мы от Него не получили? Любое приношение наше — «Твоя от Твоих». В чем может нуждаться Бог — Всемогущий, все Сотворивший? Конечно, ни в чем… Господь желает от нас по сути лишь одного: чтобы мы ощутили Его любовь к нам, поверили в нее и на нее откликнулись. Доверие же Ему становится самым действенным, самым реальным выражением нашей любви. И проявляется оно именно тогда, когда мы решаемся что-то потерпеть: ради Христа, из послушания Ему, приняв Его волю и примирившись с ней.

Поэтому совет потерпеть не является отговоркой, не диктуется нежеланием «что-то сделать», не служит приговором. Конечно же, нет! Это и есть в первую очередь совет: вспомнить, что живем мы не просто так, но под Богом ходим, и довериться Ему. Трудно это? Подвига требует? Трудно и требует. Но и утешение в терпении скрыто необыкновенное. Какое? А это только тот, кто потерпит, узнает…
  pravmir.ru›uznaet-lish-tot-kto-poterpit  

Когда шалят чужие дети

Елена Фетисова









Фото: А. Камальдинов / Православие.Ru



Много раз убеждалась, что самый «надежный» способ впасть в какой-либо грех – осудить за этот грех своего ближнего. Вот никогда после рождения собственных детей не думала, что меня будут раздражать чужие малыши, весело бегающие по храму, но… Видно, я слишком часто осуждала тех, кого дети в храме раздражают и от кого изрядно достается и детям, и их родителям. Собственно, временами и мне «доставалось» как мамаше, до сих пор не нашедшей на ребенке кнопочку «Выкл.».

И что же? Буквально на днях в храме я поймала себя на раздраженной мысли: «Ну почему эту бешеную девочку до сих пор никто не успокоит?» Конечно: я, видите ли, помолиться «по-нормальному» пришла на раннюю службу, пока собственные бутузы сладко спят, – и вот он, тут как тут, чужой топот и вскрики. К счастью, я быстро представила, каково сейчас ее маме, сгорающей от стыда и ловящей на себе колючие взгляды. Ей, бедной, уж точно не помолиться – только стой да следи, чтобы подсвечник не был повержен да чтобы чадо не слишком сокращало дистанцию до царских врат, пытаясь пробраться в алтарь.

То есть молиться-то можно: с иными детьми приходится взывать: «Господи, помилуй! Господи, помоги!» – не менее горячо, чем капитану какого-нибудь утлого суденышка в разгар бури. Но так ты и дома помолишься, а хочется ведь услышать и последование литургии, и хотя бы пару строчек из Евангелия… Господи, думаю, помоги Ты ей, неизвестной мне молодой маме. Ну, и вроде бы вскоре не до девочки стало – где-то она там бегает, но мне уже как будто не мешает.

Строго говоря, чужой ребенок вообще не может «мешать» молиться. Ты за него не в ответе, следить за каждым чихом не обязана, мало ли что звуки издает. А сколько раз со мной бывало так, что, увлекшись разговором по телефону, я не сразу реагировала на дочь, настойчиво пытавшуюся что-то у меня спросить. Ребенок уже за юбку тебя тянет – а ты всё никак не оторвешься от какого-то горячего обсуждения. Зато как с Богом пришел поговорить – так сразу любой шорох «мешает».
«

Надо набраться храбрости и признаться: «отвлекаешься» потому, что еще и не увлеклась как следует.
»

Значит, дело не в «мешающем», а в отвлекающемся. Надо набраться храбрости и признаться себе, что «отвлекаешься» в основном потому, что еще и не увлеклась как следует. Ну не влечется сердце ко Господу так, как должно оно делать в те минуты, когда вдруг осознает, Кто перед ним: «Господь мой и Бог мой!» В остальное же время сердечные «гады, ихже несть числа» делают твою молитву делом трудным, а порой и тягостным.

Может быть, и раздражение на детей отсюда – из зависти? Скачет ребенок – хорошо ему в храме, легко. А мы трудимся, нудимся, считаем в уме, сколько минут осталось до «Отче наш»… Ну и обидно, в конце концов: ишь, распрыгался! При этом я часто замечала у священников из числа опытных монахов совершенно другое – светлое и радостное – выражение на лице даже в те моменты, когда они смотрят на зашаливших в храме малышей…

Но откуда бы ни приходило чувство дискомфорта из-за вскриков и топота чужого ребенка, я теперь точно знаю, что с ним (дискомфортом и раздражением) лучше всего сделать. Опытным путем узнала всё на той же службе.

Мама маленькой скачущей девочки ближе к Херувимской попыталась дочку «скрутить». Поднялся рев, в сравнении с которым предыдущий легкий топоток показался бы полной тишиной. И тут я вспомнила, что утром в спешке схватила свою сумку не разбирая, то есть вместе со всеми памперсами, машинками, платочками и мишками, которые живут в ней месяцами.
«

С видом фокусника извлекаю мишку. Есть еще машинка, чехол от телефона и ручка с блокнотом – до конца службы, пожалуй, хватит.
»

Вуаля! С видом фокусника я извлекаю мишку, стараясь не испугать ребенка слишком пристальным «добрым взглядом». Улыбаюсь маме: всё хорошо, мол, мои дети не лучше. Наступает тишина. В запасе еще машинка, чехол от телефона и ручка с блокнотом – до конца службы, пожалуй, хватит.

И вот я подумала: чем не рецепт? Как было бы здорово, если бы каждый, кто знает за собой раздражительность на шалящих детей, приносил в храм «сумку Мэри Поппинс». Вот «это был бы сон, волшебный сон»!.. Представьте: мчится по храму пятилетняя «дылда», мама «дылды» держит еще двухлетнего бутуза на собственном семимесячном пузе – ей немного не до «укрощения» старшенькой. А вы, не успев и пораздражаться, ловите «дылду» и вручаете ей блокнот с парой цветных ручек. Так мол и так, дорогое чадо, нарисуй-ка ты цветы в подарок Господу, это будет твоя молитва. О, здорово получилось, теперь рисуй для Богородицы…

Сразу получится и тишина для спокойной молитвы, и победа над раздражением, и сотворенное дело христианской любви. Вы даже не представляете, какими сестрами великого милосердия кажутся мне порой те женщины, которые хотя бы на пять минут во время службы отводят в сторонку кого-нибудь из моих детей «почистить подсвечник», «поцеловать иконки» или «цветочки посмотреть»… Могли бы сказать: твои дети – иди и воспитывай. Но не говорят. Спаси их Бог!

Елена Фетисова


25 июня 2014 года.pravoslavie.ru›jurnal/71724.htm 

Прожить жизнь набело

Ольга Рожнёва








Двери автобуса закрылись прямо перед носом. Евгения забарабанила кулаками в закрытую дверь с таким ожесточением, как будто это был последний автобус, Ноев ковчег, готовый отплыть от последнего островка суши.





Двери открылись.

– Девушка, вы что – на свидание опаздываете? – улыбнулся парень у выхода.

И она зачем-то виновато объяснила:

– Мне в больницу. К бабушке. Срочно!

Парень перестал улыбаться, сочувственно кивнул головой, а она уже забыла о нём, села на свободное место к окну – ехать нужно было далеко, через полгорода.

Да, бабушка позвонила и сказала: «Пожалуйста, приезжай побыстрее…» И её голос, всегда такой уверенный, такой командирский, звучал совсем иначе – как голос маленькой девочки, испуганной маленькой девочки.

Только вчера Женя сидела в просторной и светлой палате, выкладывала на новёхонькую красивую тумбочку сок, фрукты, куриные котлетки, – всё, что обычно носят в больницу. Бабушка морщилась: внучка никогда не умела готовить так, как она сама. Такие ароматные пироги, наваристый борщ, сочное жаркое, нежные, во рту тающие котлеты, как у Натальи Изотовны, – пальчики оближешь, – вполне могли бы украсить стол самого изысканного гурмана.

Женя как-то сказала про бабушкину кухню словами из книги: «Баба, ты готовишь котлеты с таким искусством, как будто им предстоит долгая и счастливая жизнь!» И все согласились – сущая правда!

Всё, что ни делала бабушка, было самым лучшим! Она сама – всегда самая красивая, самая видная, умеющая из ничего сотворить королевский наряд. Невысокая ростом, пухленькая, русоволосая, боевая, быстрая – первая на работе и запевала за столом. Бригадир, чья фотография не сходила с доски почёта.

Умела вести хозяйство, экономить, у неё всегда и на всё хватало денег. Умела белить и шпаклевать, красить, вбивать гвозди, вкручивать лампочки, чинить и ремонтировать. В квартире всегда идеальная чистота. На стирку уходил весь день: всё кипятилось, отбеливалось, крахмалилось, подсинивалось, гладилось ещё влажным. Да, стирка была кошмаром из Жениного детства – она не могла выдержать ни темпа, ни нагрузки бабули.

При этом бабушка – совсем не зануда! Прочитала огромное количество книг, собрала чудесную библиотеку: классики, энциклопедии, современная литература. На всё имела свой взгляд, своё мнение, отличалась редкой рассудительностью, ясной логикой, сильным и критическим умом.

Умела анализировать происходящее, разбиралась в политике, могла при случае дать умный и трезвый комментарий, так что не знающий её биографию человек в жизни не догадался бы про образование длиной ровно в три класса.

Сила характера бабушки чувствовалась всеми окружающими, её уважали, слушались, спрашивали совета. Случись Жене давать характеристику собственной бабушке, она, пожалуй, назвала бы два качества: жизнелюбие и энергия. Да, пожалуй, так…

Даже в восемьдесят два года бабуля сохранила эти качества. Женя как-то сказала:

– Баба, мне бы дожить до твоих лет и иметь такую энергию и жизнелюбие, как у тебя!

На что бабушка не замедлила с ответом, припечатала с улыбкой:

– Доча, да тебе бы в твои двадцать иметь такую энергию, как у меня!

Дед не употреблял слова «энергия и жизнелюбие», он часто говорил о жене просто: «Хваткая у меня Наташа, эх, и хваткая! Хватучая!» Так и повелось в родне: хваткая да хваткая. Вроде ласкового прозвища.

Бабуля и вчера, после тяжёлой операции, а ей ампутировали ногу, держалась бодро, шутила, бросалась косточками от вишни, беззлобно ругала врача, что ногу высоко отрезал.

Вот такая у неё бабушка! А теперь она позвонила и испуганным голосом маленькой девочки просила срочно приехать. Женя нетерпеливо заёрзала на кожаном сиденье: как далеко ещё ехать! Что же случилось с бабой?


Забайкалье



Родилась её бабушка в Забайкальской деревне Черемхово Читинской области. Двадцатые годы (старинное китайское пожелание врагу – чтоб тебе жить в эпоху перемен!) – страшные годы… Раскулачили бабушкину зажиточную семью, многие родные сгинули в лихолетье.

Бабуля росла единственной девочкой в большой семье: шесть сыновей и девчонка-сорванец. Как жили в забайкальской деревне – понятно, наверное, всем: постельного белья – и того не было, спали на зимней одежде.

Маленькую Наташу учили шить бельё и печь хлеб, а она уверенно заявляла:

– А я буду в городе жить и торт есть!

Всё сбылось… И жила в городе, и торт ела…

А в детстве – нищета деревенская, а рядом богатый-богатый край… Контрастом: вода и камень, стихи и проза, лёд и пламень – не так различны меж собой…

Забайкалье – почти как Зазеркалье, для большинства россиян страна далёкая, неизведанная, почти сказочная… Горные хребты забайкальцы называют сопками, а межгорные долины – падями. Сопки укутаны сиреневым багульником, на склонах и вершинах – кедры и дикие розовые абрикосы. Тайга, на опушках которой растут особенные забайкальские берёзы с тёмной берестой.

Кто раз здесь побывал – не забудет никогда: ягодные пади и душистое разнотравье степей, чистые родники и горячие минеральные ключи.

Может, и характер бабушкин сложился таким же ярким, сильным, многоцветным, как Забайкальская природа?

Когда-то Женя любила красивые строки:

Забайкалье — это за Байкалом,
Это там, где сопки и тайга.
Это там, где снег по перевалам,
Где зимой беснуется пурга.

Здесь весна багулом красит сопки,
В синем небе дымкой облака,
А в тайге чуть видимые тропки
Приведут к хрустальным родникам.

До Байкала – проза, за Байкалом – поэзия, – Чеховские слова…

Антон Павлович, проезжая через Забайкалье, в путевых заметках писал: «В Забайкалье я находил всё, что хотел: и Кавказ, и долину Псла, и Звенигородский уезд, и Дон. Днем скачешь по Кавказу, ночью по Донской степи, а утром очнёшься от дремоты, глядь — уж Полтавская губерния — и так всю тысячу верст. Забайкалье великолепно. Это смесь Швейцарии, Дона и Финляндии. Вообще говоря, от Байкала начинается Сибирская поэзия, до Байкала же была проза».

Поэзия… Бабушка не была романтиком, она была махровым материалистом. Убеждённой коммунисткой… Светлое будущее наступит – мы его построим! Кто был ничем – тот станет всем! И никакой религии…

Никакой религии… Вспомнила! Вчера в палате спросила:

– Баба, а ты крещёная?

– Конечно!

– А верующая?

– Так мы все неверующие… Коммунисты… Так и жизнь прожили…

– Баба, тебе нужно исповедаться и причаститься!

– Зачем?

– Чтобы в рай попасть!

– Да есть ли он этот рай вообще?!

– Есть, баба! Есть рай!

– Да… У нас с тобой прямо как в романе: «Иван, а бессмертие есть, ну, там какое-нибудь, ну хоть маленькое, малюсенькое? – Нет и бессмертия. – Никакого? – Никакого. – Алешка, есть бессмертие? – Есть. – А Бог и бессмертие? – И Бог и бессмертие. В Боге и бессмертие».

– Бабуль, ты меня поражаешь просто! Так вот запросто – наизусть! Это из «Идиота»?

– Доча, что ж ты «Братьев Карамазовых» от «Идиота» отличить не можешь?!


Бабушка замолчала. Молчала долго. А потом вдруг вздохнула тяжело и сказала с болью:


– Как это страшно! Как же страшно!

– Что страшно?

– Я жила без Бога – и если рай есть – то как же это страшно!

Потом зашёл врач, и Женя совсем забыла о разговоре. А сейчас вспомнила… Не с этим ли разговором связан неожиданный детский робкий голос бабули по телефону? Ведь она сказала: «Как же это страшно!»

Женя помнила все рассказы бабушки о её жизни – и страшного там ничего не было. Трудности были, а ещё много весёлых случаев, семейных баек, о которых вспоминали за праздничным столом.

В войну юная Наташа работала в Чите токарем на заводе, за станком. Точила снаряды. Ей, маленькой ростом, подставляли ящик, чтобы дотянулась.

После работы на танцах познакомилась с дедом, кадровым офицером восточного фронта. Когда решили пожениться, дед повёл её в отдел кадров: увольняться и ехать с ним в гарнизон в Бурятию. Купил будущей супруге конфеты «Дунькина радость». Остался ждать внизу, а Наташа поднялась к кадровикам писать заявление.

Ждёт-пождёт – нет Наташи. Поднялся сам по лестнице – невеста ест «Дунькину радость» и по перилам катается. Развлекается, в общем, по полной программе. Парк культуры и отдыха.

А когда привёз молодую жену в гарнизон, уходя на работу, попросил поджарить макароны из пайка. Наташа эти макароны видела первый раз в жизни, отварить не догадалась – так и положила весь пакет на сковородку.

Но училась хитростям ведения хозяйства быстро. Уехал муж в командировку из комнаты в бараке – страшной, облезлой, грязной. Приезжает назад – Наташа беременная, на оставленные гроши купила извёстку, глину, шпаклёвку, замазку, ситец. Ремонт сделала, занавески сшила – комнату не узнать: чистота и красота!

Часто вспоминала бабуля забавный случай, когда сыновья Саша и Юра, бойкие малыши, все в маму, пошли гулять – и на пекарню по соседству забрели. Там мальчишек приветили и угостили большой булкой хлеба. Идут они по гарнизону, важные такие, навстречу командир полка:

– Это что у вас такое?

Юра и Саша – не жадные, протянули булку командиру:

– На, кусай!

Весь гарнизон смеялся.

А немного позже весь гарнизон искал пропавшего Юру. А он маленький был толстенький, щёчки пухлые, похож на бурята. Его буряты и украли. Обыскали все юрты, наконец, в одной нашли.

Сидит Юра в синем халате – дэгэле, с длинным, расширяющемся книзу подолом, поверх халата пояс, на голове бурятская шапочка конической формы, мехом отороченная, – хасабшатай малгай.

Сидит довольный и за обе щёки уплетает позы, это что-то типа наших больших пельменей: фарш из баранины, смешанный с внутренним жиром и всё это в тесте. Рядом пиала стоит – чай с молоком, солью и маслом. Щёчки толстые, глазки жмурит – настоящий бурятский малыш…

– Как же ты не плакал?

– Я знал, что вы меня найдёте!

Вот так они и жили – мотались всей семьёй по гарнизонам. Когда дедушку демобилизовали – осели в Чите. Навалились болезни. Шесть лет бабушка ухаживала за парализованным дедом.

У самой началась астма, дали инвалидность, чудовищные дозы гормонов. От гормонов – трофические язвы на ногах, сосуды сужены, кровоток нарушен. Поражения тканей такие страшные, что пальчики на ногах самоампутировались – зрелище не для слабонервных…

Никогда не жаловалась, терпела боли мужественно – стойкий оловянный солдатик. И вот сейчас – началась гангрена, сделали операцию, ампутировали ногу до колена. Как-то перенесёт бабуля эту операцию в её восемьдесят два? Хирург беспокоился: выдержит ли сердце, не подведёт ли в послеоперационный период?

– Городская клиническая больница! Следующая – конечная!

Женя вылетела из автобуса, взлетела на третий этаж – хирургическое отделение, палата номер три.

– Баба, как ты, как чувствуешь себя?

– Иди сюда… Сядь поближе… Ещё ближе… Знаешь, доча, сегодня кто-то сидел рядом со мной на кровати.

– Врач? Медсестра? Ты спала, баба?

– Нет! Это был не человек. Может, ангел? Кто-то очень-очень добрый… Я ясно чувствовала и даже видела, как бы боковым зрением, – сидит кто-то рядом со мной на кровати и печалится обо мне, плачет обо мне.

– Бабуля, ты у нас такая материалистка – и вдруг ангел?!

– Он печалился обо мне…

Женя вышла из палаты растерянная. Что делать? Кажется, её бабушка перестала быть махровой материалисткой. Ей стал открываться духовный мир? Женя думала весь вечер, и, засыпая, решила: утром она привезёт к бабушке священника. Может, пришло время, и бабуля не откажется исповедаться, покаяться. Может, она даже не откажется причаститься?

Как там сказал известный персонаж: «Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!»

Слава Богу, у бабушки есть время…

Женя верила в Бога, но, как это принято говорить, в душе. Она не ходила в церковь – её не учили этому ни бабушка, ни мама. Иногда размышляла: ведь если начать жить церковной жизнью, наверное, нужно быть готовой не грешить?

Жить, так сказать, набело? А получались черновики одни… То одну страницу хотелось переписать, то другую вырвать из памяти… Вся жизнь – сплошной черновик… Может, она чего-то не понимает? Или понимает неправильно? Эх, прожить бы жизнь набело – так, чтобы не ошибаться!

Ладно, она начнёт с бабушки – привезёт к ней священника.

Женя включила чайник, сделала аппетитный бутерброд, но позавтракать не успела – зазвонил телефон. Звонил хирург, Иван Тимофеевич, лечащий врач бабули.

– Евгения Александровна? Простите за ранний звонок и примите наши соболезнования. Ваша бабушка, Наталья Изотовна, скончалась в шесть часов утра.

Ольга Рожнёва


27 мая 2014 года
pravoslavie.ru›Интернет-журнал›71013.htm 

Чудотворная икона Божией Матери «Достойно есть»








Афон твердо встал между небом и землей, чтобы примирить род человеческий с Богом и задержать в отношении множества людей праведный суд Божий, возбуждаемый человеческим предательством.
Старец Иосиф Ватопедский


Чудотворная икона Божией Матери «Достойно есть»
Есть места на земле, которые как одинокие свечи озаряют мрак нашей греховной жизни. Святые отцы, сподобившиеся видеть мир духовными очами, говорят, что связаны они с небесами некими световыми столпами. Таковым местом является и Святая Гора. Уже второе тысячелетие отмаливают нашу землю великие подвижники Афона. Сама Пречистая Дева взяла Святую Гору под Свое особенное покровительство. В 667 году благочестивый инок, преподобный Петр Афонский увидел в тонком сне Богородицу, которая изрекла: «Афонская гора есть жребий Мой, от Сына Моего и Бога данный Мне, чтобы удаляющиеся от мира и избравшие для себя подвижническую жизнь по своим силам, имя же Мое призывающие с верою и любовию от души, там проводили жизнь свою без печали и за свои богоугодные дела получили бы жизнь вечную. Весьма люблю то место и хочу на нем умножить иноческий чин. Милость же Сына Моего и Бога пребудет во веки к тем, кои будут там иночествовать, если они исполнят спасительные заповеди. И распространю их в Горе той на юг и север, и возобладают они ею от моря и до моря, и имя их прославлю по всей подсолнечной, и защищу тех, кои в постничестве и терпении будут там подвизаться». Прибыв на Афон по велению Владычицы, преподобный Петр провел там более полувека в пещере, не видя ни кого из людей и разговаривая лишь с Богом, морем и звездами.


На Афоне воссияли многие из чудотворных икон Богородицы: Иверская, Всецарица, Иерусалимская, Экономисса и иные. Наш рассказ об иконе Божией Матери «Достойно есть» («Милующая»). Сей чудотворный образ пребывает в удивительном, единственном в мире городе – в административном центре Святой Горы, носящем имя Карея. Некогда именно здесь на месте языческого капища равноапостольный император Константин Великий воздвиг в 335 году первый на Святой Горе храм во имя Успения Пресвятой Богородицы, доныне являющийся духовным центром Кареи. Вокруг него собирались первые афонские насельники. Возникшая позднее здесь Карейская лавра процветала, ее игумен стал первенствующим на Афоне и именовался «протом» - первым или старшим. При проте собирался Собор или Синод из почетных старцев. Общее собрание иноков Святой Горы традиционно проходило в Карее в ее престольный праздник, в день Успения Пречистой.

Так продолжалось вплоть до XVII века, когда турки обложили лавру столь непосильной данью, что обитель сия вынуждена была продавать отдельные участки своих земель другим монастырям, которые тем самым делались самостоятельными, лавра же как единое целое свое существование прекратила. Тогда Собором Святой Горы и было решено преобразовать Карею в город – центр духовного управления монашеской республикой. И доныне на Афоне общими делами всех обителей Святой Горы управляет Священное Собрание, или Киное, собирающееся в здании Протата. Духовным же центром Кареи остался Протатон – храм, посвященный Успению Богородицы, не раз разрушаемый и вновь возрождавшийся. Уже в 362 году он был сожжен по велению императора Юлиана Отступника. В Х веке, при императоре Никифоре II Фоке, храм был восстановлен; в XIV столетии сильно пострадал от рук латинян, затем вновь воссоздан тщанием болгарских царей. Внутри собора сохранились бесценные фрески работы знаменитого византийского изографа XIV века Мануила Пансенилоса.

С 982 года в алтаре Успенского храма на горнем месте пребывает чудотворная икона Божией Матери «Достойно есть». Вместе с храмом она пережила многие невзгоды, но оставалась невредимою и вот уже второе тысячелетие озаряет весь православный мир.


Чудотворная икона Божией Матери «Достойно есть»



Как явствует из самого ее названия, история этой иконы связана с православным песнопением «Достойно есть». В X столетии в пещере неподалеку от Кареи подвизались некий старец-священноинок с послушником. Однажды под воскресенье, 11 июня 982 года, старец отправился в монастырь на всенощное бдение, послушник же остался дома. Поздно ночью в келью постучался неизвестный инок. Послушник этому не удивился – обителей на Афоне много, многие отшельники живут и в горах, порою спускаясь к своим собратьям. Поклонился послушник незнакомцу, дал испить воды с дороги, предложил отдохнуть в келье. Вместе с гостем они стали петь псалмы и молитвы. Однако во время пения слов «Честнейшую Херувим» таинственный гость неожиданно заметил, что в их местах эту песнь поют по-иному ? добавляя перед «Честнейшую» слова «Достойно есть, яко воистину блажити Тя, Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную, и Матерь Бога нашего». И когда инок начал петь эти слова, то икона Божией Матери «Милующая», стоявшая в келье, внезапно воссияла таинственным светом, а послушник ощутил вдруг особую радость и зарыдал от умиления. Он попросил гостя записать дивные слова, и тот начертал их перстом на каменной плите, умягчившейся под его рукой словно воск. После этого гость, назвавший себя смиренным Гавриилом, сделался невидимым, а икона еще некоторое время продолжала излучать чудесный свет. Потрясенный, послушник дождался старца, поведал ему о таинственном незнакомце и показал каменную плиту со словами молитвы. Духовно опытный старец сразу же понял, что приходил в келию Архангел Гавриил, посланный на землю, дабы возвестить христианам дивную песнь во имя Божьей Матери – еще одну в чреде тех, что люди узнавали от ангелов («Слава в Вышних Богу», «Свят, Свят, Свят Господь Саваоф», Трисвятое «Святый Божий, Святый Крепкий, Святый Бессмертный, помилуй нас»).

С тех пор ангельская песнь «Достойно есть…» поется во время каждой Божественной литургии по всему миру - везде, где есть хотя бы один православный престол или живет хотя бы один православный христианин. Старец и послушник рассказали о случившемся проту. Тот благословил собрать Собор старцев, на котором было поведано о чудесном вестнике и его словах. Здесь же, на соборе, вознесли молитву Богородице «Достойно есть…», камень же с начертанными на нем словами отправили в Константинополь патриарху как свидетельство чуда. А икона, перед которой впервые на земле была воспета сия молитва, с тех пор и стала называться «Достойно есть». Вскоре икону с почетом перенесли в соборный храм Кареи, где она стоит и доныне.

Неподалеку от Кареи, на восточном скате Святой Горы близ Эгейского моря, расположен русский Андреевский скит, а близ него – и тот узкий овражек со стремительным потоком воды, возле которого стояла та келия, куда снизошел небесный вестник.

Более тысячи лет минуло с тех пор. За это время икона всего четыре раза покидала Афон, чтобы утешить, поддержать, вразумить тех православных, у которых нет возможности прийти к ней самим. Первый раз это произошло только в 1963 году, когда праздновалась тысячелетие Святой Горы и по случаю этого юбилея чудотворная посетила греческую столицу Афины; второй ? в 1985 году, когда по случаю 2300-летия града Солуни (ныне Салоники) ее привозили туда; в третий раз - осенью 1987 года, когда святыня вновь навестила столицу Эллады, была с почетом встречена на пристани портового предместья Афин Пирея торжественным крестным ходом с хоругвями, свечами, венками из живых цветов и в течение восемнадцать дней пребывала в храме Благовещенья, днем, и ночью принимая чаявших к ней приложиться. Все это время у иконы неотступно находились иноки-святогорцы. Наконец, осенью 1994 года, дивная гостья посетила город Ларнака на острове Кипр. Промыслом Божиим именно тогда в порту Ларнаки стоял корабль с паломниками из России. Вечером, всего за час до отхода теплохода, паломники поспешили через весь город, чтобы приложиться к чудотворной, но увидели длинную, уходящую за горизонт очередь. Но толпа благочестивых греков вдруг расступилась, пропустив русских одноверцев к великой святыне.


Крестный ход с чудотворной иконой Божией Матери «Достойно есть» на Афоне. Фото: Виталий Кислов / Православие.Ru



Издавна изливала Пречистая Свою милость на русских христиан. Списки с чудотворного образа «Достойно есть» имелись в Петербурге, в Галерной гавани, где стоит выстроенный в честь Милующей Богоматери величественный псевдовизантийский храм. А 16 июня 1999 года на московское подворье Троице-Сергиевой Лавры со Святой Горы Афон был доставлен еще один список, сделанный теми же изографами – насельниками афонского Никольского скита («Белозерки»), что писали и образ Иверской иконы, подаренный святогорцами восстановленной Иверской часовне в Москве.

По иконографии образ Божией Матери представляет собою поясное изображение Пречистой, на правой Ее руке восседает прильнувший к Ней Младенец со свитком в руке. Празднование этой чудотворной совершается 11 июня по христианскому летоисчислению – в тот самый день, когда посетил афонских иноков небесный гость:

Архангел Гавриил с небесе послан бысть от Тебе, Богородице,
к смиренному послушнику горы Афонския,
в пустынней келии воспевавшему Ти хвалебныя песни пред святою Твоею иконою,
да научит его пети песнь небесную, еюже славословят Тя Ангели в Сионе горнем.
Темже и мы дольнии, воспоминая таковое Твое о людех благопромышление,
со благодарением вопием Ти сице:
Радуйся, достойно восхваляемая от Архангел и Ангел;
Радуйся, ублажаемая от всех небесных сил.
Радуйся, Присноблаженная и Пренепорочная;
Радуйся, Матерь Бога нашего.
Радуйся, Честнейшая Херувим;
Радуйся, Славнейшая без сравнения Серафим.
Радуйся, без истления Бога Слова рождшая;
Радуйся, воистину сущая Богородице.

Надежда Дмитриева

Из книги "О Тебе радуется!"

24 июня 2005 года .

К.Р. Научи меня, Боже, любить
Научи меня, Боже, любить
Всем умом Тебя, всем помышлением.
Чтоб и душу Тебе посвятить,
И всю жизнь с каждым сердца биеньем.

Научи Ты меня соблюдать
Лишь Твою милосердную волю.
Научи никогда не роптать
На свою многотрудную долю.

Всех, которых пришел искупить
Ты Своею Пречистою Кровью,
Бескорыстной глубокой любовью
Научи меня, Боже, любить.happy-school.ru›publ/11-1-0-119 

Я на тебя гляжу, любуясь ежечасно. Автор К. Р
Православная Страничка
Автор - К. Романов.

Стихотворение посвящено великой княгине Елизавете Романовой.

Я на тебя гляжу, любуясь ежечасно:
Ты так невыразимо хороша!
О, верно, под такой наружностью прекрасной
Такая же прекрасная душа!
Какой-то кротости и грусти сокровенной
В твоих очах таится глубина;
Как ангел ты тиха, чиста и совершенна;
Как женщина, стыдлива и нежна.
Пусть на земле ничто средь зол и скорби многой
Твою не запятнает чистоту.
И всякий, увидав тебя, прославит Бога,
Создавшего такую красоту!

**********************************************

Ил. - Великая княгиня Елизавета Фёдоровна,
 портрет художника Фридриха Августа фон Каульбаха.stihi.ru›2009/07/18/3572 

Листая старую тетрадь
Расстрелянного генерала,
Я тщетно силился понять,
Как ты смогла себя отдать
На растерзание вандалам.

Из мрачной глубины веков
Ты поднималась исполином,
Твой Петербург мирил врагов
Высокой доблестью полков
В век золотой Екатерины.

Россия...

Священной музыкой времен
Над златоглавою Москвою
Струился колокольный звон,
Но, даже самый тихий, он
Кому-то не давал покоя.

А золотые купола
Кому-то черный глаз слепили:
Ты раздражала силы зла
И, видно, так их доняла,
Что ослепить тебя решили.

Россия...
Разверзлись с треском небеса,
И с визгом ринулись оттуда,
Срубая головы церквям
И славя красного царя,
Навоявлeнные иуды.

Тебя связали кумачом
И опустили на колени,
Сверкнул топор над палачом,
А приговор тебе прочел
Кровавый царь — великий... гений.

Россия...



Листая старую тетрадь
Расстрелянного генерала,
Я тщетно силился понять,
Как ты смогла себя отдать
На растерзание вандалам.

О, генеральская тетрадь,
Забитой правды возрожденье,
Как тяжело тебя читать
Обманутому поколенью.

Россия!!!

21/III.1989, Астрахань.talkov-music.narod.ru/txt/verses/poetry1.html 

Самый счастливый день
26 августа 2013

Много написано в XX веке об ужасах и страданиях заключенных в лагерях. Архимандрит Павел (Груздев) уже незадолго до смерти, в 90-х годах уже минувшего столетья, признался:

«Родные мои, был у меня в жизни самый счастливый день. Вот послушайте.

Пригнали к нам в лагеря как-то девчонок. Все они молодые-молодые, наверное, и двадцати им не было. Их „бендеровками“ называли. Среди них одна красавица — коса у ней до пят и лет ей от силы шестнадцать. и вот она-то ревит, так плачет… „Как же горько ей, — думаю, — девочке этой, что так убивается она, так плачет“.

Подошел ближе, спрашиваю… А собралось тут заключенных человек двести, и наших лагерных, и тех, что вместе с этапом. „А отчего девушка-то так ревит“? Кто-то мне отвечает, из ихних же, вновь прибывших: „Трое суток ехали, нам хлеба дорогой не давали, какой-то у них перерасход был. Вот приехали, нам за все сразу и уплатили, хлеб выдали. А она поберегла то, не ела — день что ли, какой постный у нее был. А паек-то этот, который за три дня, — и украли, выхватили как-то у нее. Вот трое суток она и не ела, теперь поделились бы с нею, но и у нас хлеба нету, уже все съели“.

А у меня в бараке была заначка — не заначка, а паек на сегодняшний день — буханка хлеба! Бегом я в барак… а получал восемьсот граммов хлеба как рабочий. какой хлеб, сами понимаете, но все же хлеб. Этот хлеб беру и бегом назад. Несу этот хлеб девочке и даю., а она мне: „Ни, не треба! Я чест свое за хлиб не продаю“! и хлеб-то не взяла, батюшки! Милые мои, родные! Да Господи! не знаю, какакя честь такая, что человек за нее умереть готов? До того и не знал, а в тот день узнал, что это девичьей честью называется!

Сунул я ей этот кусок под мышку и бегом за зону, в лес! В кусты забрался, встал на коленки… и такие слезы были у меня радостные, не горькие. А думаю, Господь и скажет:

— Голоден был, а ты, Павлуха, накормил Меня.

— Когда, Господи?

— Да вот тую девку-то бендеровку. То ты Меня накормил!

Вот это был и есть самый счастливый день в моей жизни, а прожил я уж немало».slavianka.com›read/zemnoe_i…Samyj-schastlivyj-den 

«Послание пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви» местоблюстителя Патриаршего престола митрополита Московского и Коломенского Сергия от 22 июня 1941 года

Митрополит Сергий (Страгородский)









Патриарший местоблюститель митрополит Московский и Коломенский Сергий (Страгородский)
В последние годы мы, жители России, утешали себя надеждой, что военный пожар, охвативший едва не весь мир, не коснется нашей страны, но фашизм, признающий законом только голую силу и привыкший глумиться над высокими требованиями чести и морали, оказался и на этот раз верным себе. Фашиствующие разбойники напали на нашу родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени пред неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостью родины, кровными заветами любви к своему отечеству.


Но не первый раз приходится русскому народу выдерживать такие испытания. С Божиею помощью, и на сей раз он развеет в прах фашистскую вражескую силу. Наши предки не падали духом и при худшем положении потому, что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге перед родиной и верой, и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы — православные, родные им и по плоти и по вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом, общей готовностью послужить отечеству в тяжкий час испытания всем, чем каждый может. Тут есть дело рабочим, крестьянам, ученым, женщинам и мужчинам, юношам и старикам. Всякий может и должен внести в общий подвиг свою долю труда, заботы и искусства. Вспомним святых вождей русского народа, например Александра Невского, Димитрия Донского, полагавших свои души за народ и родину. Да и не только вожди это делали. Вспомним неисчислимые тысячи простых православных воинов, безвестные имена которых русский народ увековечил в своей славной легенде о богатырях Илье Муромце, Добрыне Никитиче и Алеше Поповиче, разбивших наголову Соловья Разбойника.

Православная наша Церковь всегда разделяла судьбу народа. Вместе с ним она и испытания несла и утешалась его успехами. Не оставит она народа своего и теперь. Благословляет она небесным благословением и предстоящий всенародный подвиг.

Если кому, то именно нам нужно помнить заповедь Христову: «Больши сея любве никтоже имать, да кто душу свою положит за други своя». Душу свою полагает не только тот, кто будет убит на поле сражения за свой народ и его благо, но и всякий, кто жертвует собой, своим здоровьем или выгодой ради родины. Нам, пастырям Церкви, в такое время, когда отечество призывает всех на подвиг, недостойно будет лишь молчаливо посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорченного не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о воле Божией. А если, сверх того, молчаливость пастыря, его некасательство к переживаемому паствой объяснится еще и лукавыми соображениями насчет возможных выгод на той стороне границы, то это будет прямая измена родине и своему пастырскому долгу, поскольку Церкви нужен пастырь, несущий свою службу истинно «ради Иисуса, а не ради хлеба куса», как выражался святитель Димитрий Ростовский. Положим же души своя вместе с нашей паствой. Путем самоотвержения шли неисчислимые тысячи наших православных воинов, полагавших жизнь свою за родину и веру во все времена нашествий врагов на нашу родину. Они умирали, не думая о славе, они думали только о том, что родине нужна жертва с их стороны, и смиренно жертвовали всем и самой жизнью своей.

Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины.

Господь нам дарует победу.

Патриарший местоблюститель смиренный Сергий, митрополит Московский и Коломенский
Москва
22 июня 1941 года


8 мая 2010 года.pravoslavie.ru›Документы истории›35145.htm 

22 июня
Рассказ

Наталья Романова









Незнакомич с грохотом ввалился в коммуналку.


– Чо грохочешь! – бабка Таня выглянула из своей комнаты. – Каждая козявка шумит.

– Сидите у себя и не высовывайтесь понапрасну! – злой Незнакомич толкнул соседкину дверь.

Это, конечно, он сделал зря. Казалось, бабка Таня только и ждала, чтобы с кем-нибудь пособачиться. Она широко распахнула дверь своей комнатушки и завопила:

– Люди добрые! Вы только посмотрите на него! Три дня в начальниках, а уже важнее самого товарища Молотова!

Незнакомич молча прошагал по длинному коридору в свои двухкомнатно-смежные покои. На пороге его уже ждала встревоженная жена. Бабка Таня всё еще что-то кричала вслед соседу.

– Что опять ей надо? – Луиза посмотрела на мужа.

– Да ну ее.

– Я вот найду на нее управу! Не посмотрю, что старая! – крикнула в пространство коридора жена, закрывая дверь. – Ведьма!

– Ты-то хоть не будь дурой, не связывайся с ней.

Незнакомич, не раздеваясь, прошел к окну и распахнул его. Уличный шум нарушил тихое и складное состояние комнаты.

– А чего она? – Луиза скорчила гримасу и вмиг сделалась обидчивой: дескать, я за тебя заступаюсь, а ты мне еще и выговариваешь.

Незнакомич чуть ли не с разбега рухнул на черный диван с высокой спинкой и закинул ноги в сапогах на подлокотник – аккурат на белые кружева.

– Незнакомич! – Луиза в ужасе подскочила к мужу. – Ты в своем уме?!

«Заткнись!» – так и хотелось сказать Незнакомичу, но он, положив руку на лоб, закрыл глаза. Луиза вытащила из-под сапог белоснежную салфетку и прижала ее к груди.

– Это память о маме, а ты сапогами! – прошептала жена, невольно срифмовав.

– Кого? Маму сапогами? – переспросил Незнакомич рассеянно.

– Память! Память сапогами! – и в голосе Луизы звякнули слезы обиды.

Незнакомич нервно соскочил с дивана, выхватил из рук жены салфетку, кривляясь, поцеловал ее, положил на подлокотник и бережно разгладил, а затем пулей вылетел из комнаты. Он был страшно раздражен, но срывать злость на почти плачущей жене не хотелось, потому Незнакомич, без стука ворвавшись в комнату бабки Тани, с порога процедил сквозь зубы:

– Еще раз обидишь Луизу или косо посмотришь в мою сторону, ни тебе, ни внуку твоему не поздоровится! Уж я постараюсь. Поняла?

Соседка растерянно глядела на взбешенного Незнакомича.

– Поняла? – заорал он. – Ни тебе, ни внуку твоему, раздолбаю!

– Поняла, батюшка, поняла.

Бабка Таня вжала голову в плечи. За себя она не переживала, а вот за внука… Тот и вправду был непутевый, но Бог пока миловал с наказаниями.

– Вот то-то же! – сказал Незнакомич уже более миролюбивым тоном. – Гляди у меня! С этого дня жизнь меняется.

Тем временем Луиза, сменив гнев на милость, накрывала на стол.

– Руки! – грозно сказала она, когда муж вернулся.

Тот вытянул руки вперед и впервые за вечер шутливо посмотрел на жену.

– Мыть! Мы-ы-ыть! – она завернула мужа обратно в коридор.

За время его отсутствия на столе, покрытом светлой скатертью, помимо еды оказались граненые стопки.

– А это уже совсем другой разговор, – Незнакомич потер крепкие ладони.

За ужином Луиза весело щебетала, забыв сапоги на кружевах. Незнакомич сосредоточенно молчал. Его широкое загорелое лицо оставалось беспристрастным.

– Вкусно? – спросила Луиза.

Незнакомич откинулся на спинку стула.

– Не обижайся. У меня сегодня день не из легких.

– На работе что-то стряслось?
«

– Завтра будем храм разрушать.

– И что?

– Что-что… Неспокойно у меня на душе, вот что
»

– Завтра мне предстоит участвовать… В общем, будем храм разрушать.

– И что?

– Храм разрушать, – повторил Незнакомич.

– И что такого?

– Что-что… Неспокойно у меня на душе, вот что.

– Из-за храма?

– Ты, Луиза, дура, что ли? – Незнакомич в сердцах кинул ложку на стол. – А из-за чего еще? Конечно, из-за храма.

Он вскочил и стал, выбрасывая ноги, вышагивать по комнате от двери к окну и обратно.

– Какой храм? – как можно более участливо спросила Луиза.

– В Путинках. Рождества Богородицы.


Церковь Рождества Богородицы в Путинках



– На Малой Дмитровке? Так он давно уже мертвым грузом стоит. Место только занимает. Роскошный, правда, зараза. Узорочье русское, – Луиза тряхнула кудряшками. – Только это не повод, чтобы жалеть ту церковь. Пусть даже она и последний шатровый храм.

Незнакомич остановился и в раздумье почесал щеку.

– А почему последний? А потом какие?

– Патриарх Никон прекратил после нее строительство шатровых храмов на Руси. Потом строились только крестово-купольные.

– А патриарх Никон – это у нас век…

– Семнадцатый! – Луиза укоризненно посмотрела на мужа. – А указ был по поводу шатровых храмов в 1653-м.

– Не зазнавалась бы ты, историк Луиза Незнакомич!

– В чем-то она последняя, а в чем-то первая, – с гордостью делилась своими профессиональными знаниями Луиза, – ее придел был освящен впервые на Руси в честь Неопалимой Купины, то есть в честь иконы Божией Матери «Неопалимая Купина», – поправилась она.

– Которая от пожаров спасает? – уточнил Незнакомич.

– Естественно!

– Стало быть, церковь старая…

– Почти триста лет в обед. Кстати, мои родители там венчались. Еще до революции. Недалекие люди, – вздохнула Луиза.

При упоминании о родителях Незнакомич вздрогнул и снова заходил по комнате. Взгляд невольно упал на кружевные диванные салфетки тещи. И храм будто свит из белоснежного кружева, – пронеслось у него в голове.

– А мы вот не такие, как они были, – продолжила жена. – Что за пошлость – венчаться? Фу… Хорошо, что они потом одумались и поняли: религия – опиум.

Незнакомича бросило в пот.

– Луиза, это и волнует меня больше всего. Отец ведь твой Спасителя разрушал.

– Принимал участие.

– А ведь на следующий день того… помер.

– Да, – кивнула жена.

– Ни с того ни с чего. Лег вот на него, – Незнакомич покосился на диван, – заснул и не проснулся.

– Легкая смерть!

– Так после того, как Христа Спасителя взорвали! На следующий день! Тебя это не удивляет столько лет?

– Нет, – спокойно ответила жена и встала из-за стола в желании убрать посуду. Незнакомич остановил ее, снова усадив на венский стул.

– Луиза, – шептал он, – я не хочу завтра участвовать в этом деле. Я еще пожить хочу. Как бы отказаться?

– Отказаться? – жена тоже перешла на шепот. – Что значит «отказаться»? Ты в своем уме? Тебя же арестуют! А потом и меня.

– Может, обойдется? Заболею… Ну, не знаю еще что. Придумаем.

– Нет! Ты пойдешь! Я и не знала, что у меня муж – трус! – она решительно встала и принялась за уборку.

Незнакомич сел на подоконник у раскрытого окна. Вывалиться что ли? Тут не высоко, не сильно пострадаешь. Жив-то уж точно останешься. Скажу, что сердце прихватило, вот и упал, пока жена посуду мыла. Он посмотрел на тротуарную часть под окнами и ясно представил, как свалится на веселых, по-летнему разодетых прохожих.

В комнату вошла Луиза. Муж опустил глаза.

– Чего ты так далеко выставился? Упадешь еще! А ну слезай с подоконника, – Луиза потянула его за рукав. – Кому говорят?

Незнакомич нехотя повиновался.

– Бабка Таня – сама любезность, – жена вытирала посуду и составляла ее в буфет. – Говорит: смотрит на нас с тобой и налюбоваться не может. И какая муха ее укусила, ведьму эту?

– А давай тебе купим платье в цветочек, – неожиданно предложил муж, – а то у тебя то горох, то однотонное.

– Здрасте! – Луиза оторвалась от своего занятия. – У меня три цветастых платья!

– Да? – смутился Незнакомич. – Тогда давай еще одно купим, новое. Лето-то только началось.

– Завтра можно было бы. Воскресенье, выходной. Но ты, наверное, весь день занят будешь.


Разрушение Храма Христа Спасителя (1931)



Незнакомич, вспомнив о предстоящем деле, тихонько чертыхнулся. Достал из кармана пачку папирос, закурил. Из головы не выходил тесть, умерший почти десять лет назад в декабре 1931-го – на следующий день после умерщвления храма Христа Спасителя. Может, совпадение? Ведь накануне тесть крепко выпил.
«

– Каюк Христу Спасителю! – с гордостью говорил тесть
»

– Каюк Христу Спасителю! – с гордостью говорил тесть. – Взорвали, не отвертелся. Жаль, что не с первого раза. Крепкий, однако! А народу набежало! Со всей Москвы. Кидались свою богомольню отстаивать. Запомнился мне один с бородкой. Наверное, поп какой. Всё время пел протяжно: «Да простоит сей храм многие века…» И еще один, в смушковой шапке. Тот, правда, не пел, а проклинал нас. Окаянными антихристами обзывал. Злобный, собака! Да и не только он. Дивлюсь я, сколько ненависти в людях…

Тесть в этот вечер был в центре внимания. Теща подкладывала ему в тарелку мясного, сама наполняла из рифленого графинчика стопочку, то и дело ласково гладя мужа по голове. Для нее, как и для Луизы, глава семейства был героем, они непрестанно засыпали его вопросами. Новоиспеченный зять молча внимал рассказу уважаемого тестя. В какой-то миг Луиза с долей негодования сверкнула глазами на мужа. Мол, спроси что-нибудь у отца, чего молчишь как истукан.

– Неожиданно, – только и пришло на ум Незнакомичу.

– Что неожиданно? – вскинул бровь тесть. – Еще в июльском номере «Правды» официально заявили о строительстве Дворца Союза Советских Социалистических Республик.

– И в «Известиях», – поддакнула ему жена.

– Не по сердцу, что на месте храма такой дворец будет? – тесть-большевик испытующе посмотрел на зятя.

Незнакомич не ответил. Ему очень нравился храм Христа Спасителя, и его мнение об этом соборе шло вразрез с мнениями специалистов. И совсем не похож ни на самовар, ни на кулич. А бездушной архитектурой тут и не пахнет. Придумают тоже.

Как-то попалась ему на глаза брошюрка Кандидова «За Дворец Советов». Незнакомич сперва пробежал глазами названия глав: «Ложно-историческая ценность храма Христа Спасителя», «Сказка о художественной ценности храма Христа Спасителя», «Храм Христа Спасителя на службе контрреволюции» и другие, подобные по смыслу. Забросил брошюру, не став ее читать.

– А со взрывами тоже интересно получилось! – тесть хвалился новостью дня. – Самый сильный был третий. И надо же такому случиться, что этот взрыв сделал простой рабочий-сезонник. Э-э-э… Фамилия как ягода… А! Морошкин! Имя чудное, не вспомнить сразу. Он всего-навсего охранял вход в помещение подрывного пункта.

– Как так? – теща Незнакомича деланно всплеснула руками. – Специалистов, что ль, не нашлось?

– Как не нашлось? Там самые опытные подрывники собрались! Только когда и второй взрыв не взорвал храм, что началось! Видели бы. Богомольцы ликуют. Насмехаются над нами. У начальства пена изо рта. Орут благим матом. Неразбериха полная. Оконфузились, получается. Беготня началась. А как дали команду на третий взрыв, из техников никого у взрывной машины и не оказалось. Ну и Морошкин тут как тут.

– Перед начальством выслужиться хотел этот ягодный, – теща подобострастно взглянула на мужа. – А иначе куда лез малограмотный?

– Вот таким выскочкам порой и приходит слава, – вздохнул тесть. – В общем, храм не устоял, а остальные взрывы доделали дело. Сейчас еще разбирать руины предстоит, да и фундамент.

– Представляю, какой там ор стоял среди этих богомольцев, – теща вновь наполнила тарелку мужа едой.

– И не говори, мать! Рыдали, как по покойнику, вот глупые-то.

На следующий день рыдали по самому тестю…

«Как бы по мне не пришлось рыдать в понедельник! – Незнакомич с тоской посмотрел на Луизу. – Сколько, интересно, она вдовой проходит? Год? Два? А потом замуж выйдет. И… – Незнакомича словно обдало холодной волной. – Ну уж нет!»
«

Храм в Путинках он уничтожать не пойдет. Так тогда его самого уничтожат. Что делать-то?
»

Храм в Путинках он уничтожать не пойдет. Не пойдет… Так тогда его самого уничтожат. И снова Луиза с другим в постели представилась ему. Что делать-то? Замкнутый круг какой-то…

– Скоро спать, а ты надымил так! – жена со всей силы размахивала полотенцем.

За десять с небольшим лет, что Незнакомич жил с ней, Луиза стала намного ворчливее, да и красоты в ней поубавилось. Только соломенные кудряшки по-прежнему вызывали в нем воспоминания о той юной особе, в которую он когда-то страстно влюбился. Мысль о том, что кто-то другой, а не он сам, может любить его жену, была ему папиросой в сердце.

Луиза продолжала бухтеть из-за папирос, и Незнакомич отправился на кухню попить водички. Там он застал бабку Таню. Виновато посмотрев на него, она вдруг протянула ему письмо.

– Прочитать некому. Сегодня утром получила. От племянницы. А внук мой, шалапут, куды подевался, ума не приложу. Прочти, милок, не откажи. Не терпится узнать, как они там, в деревне.

Незнакомич хотел было послать бабку Таню куда подальше, но вдруг взял письмо, пробежал мельком по мясистым буквам и вдруг наткнулся: «Выкорчевывают из нас имя Христово…» Он крякнул и посмотрел на соседку, стал молча читать дальше: «Диву даешься, что стало с людьми. Сердце кровью обливается. Хорошо, что ты, тетка Таня, уехала с этих мест и не видишь все бесчинства, творящиеся здесь. Думали, уж закончено со всем беззаконием, так ведь нет же! Церковь каменную порушили! Горе-то какое…»

– Чего там? Неладное что-то? – встревожилась бабка Таня.

– Церковь у них там порушили, – сказал Незнакомич и дальше стал читать вслух: – «Какая красивая была, помнишь ведь, к нам в село ты не раз приходила».

– Как не помнить! – горько усмехнулась бабка Таня.

– «Резная, и иконостас резной. Иконы, как говорили знающие, еще жидкой техникой выполнены. Старинные. И стояла-то она на пригорочке, никому не мешала. Пригнали сначала один трактор, потом второй вызвали. Мы все встали кольцом, окружили, значит, ее, родимую. Но разве ж бабы да старухи сила? Зацепили эти супостаты колокольню за макушку тросом, мы в плач, крик, кто был не в круге, кинулись на сломщиков. Что началось! В общем, милицией дело закончилось. А церковь-то разрушили всё же… И иконы многие пожгли. Эх, входят люди в историю геростратами». Ишь ты, грамотная племянница твоя! – Незнакомич оторвался от письма.

– Какими стратами? – слабым голосом спросила бабка Таня, но Незнакомич не ответил, продолжив чтение.

Дальше Валентина радовалась факту, что те, кто принимал участие в поругании церквей в соседних селах, уже наказаны Богом. Кто повесился, кого убили, кто сгорел вместе с семьей и домом…

Незнакомич скомкал письмо, поднес к нему спичку и горящее кинул в раковину. Встретившись глазами с бабкой, прислонил к губам указательный палец. Соседка понимающе молча кивнула и поклонилась.

Вернувшись в свои апартаменты, Незнакомич застал Луизу перед зеркалом. Она забавлялась с волосами, придумывая себе разные прически.

– Чего такой испуганный?

– Я? Я нет. С чего мне быть испуганным? – Незнакомич внимательно посмотрел на себя в зеркало: в глазах и впрямь тревога. – Я насчет завтрашнего всё думаю. Не стоит мне этого делать.

– Опять? Сколько можно об одном и том же! Незнакомич, ты милиционер! Ми-ли-ци-о-нер! – проговорила она по слогам. – Ты не будешь разрушать церковь, ты будешь стоять в оцеплении, карауле, или как у вас там. Людей не пускать, чтобы они не покалечили себя, дурни. Объяснять им, что они заблуждаются. И всё такое.

Ночью от мыслей и духоты разболелась голова. Луиза спала беспробудно, отвернувшись к стене.
«

Под утро Незнакомич дошел до полного бреда: «Пусть что угодно случится, лишь бы отменили церковь эту разрушать. Не хочу я!»
»

В ту ночь впервые Незнакомич обратился к Господу. «Сделай так, – горячо шептал он, – чтобы мне не пришлось завтра участвовать в этом. Ведь накажешь, как пить, накажешь. А я и не пожил еще. Не нажился. И детей нет. Двое родились да и умерли сразу. Тридцать лет всего-навсего. Сам посуди, разве умирают в таком возрасте? Пусть эту церковь не тронут! Сделай чудо, ну что Тебе стоит?» Он засыпал, но снова просыпался и шептал. Под утро дошел до полного бреда: «Пусть что угодно случится, лишь бы отменили церковь эту разрушать. Не хочу я!»

А на следующий день началась война. Ведь уничтожение церкви Рождества Богородицы в Путинках было назначено на воскресенье 22 июня 1941 года. Та страшная дата явилась спасительным днем для храма.

В кровавые военные годы Незнакомич уцелел, хотя с 1943 года был на фронте и даже пару раз на передовой. Только одна легкая контузия. Луиза ушла на фронт одновременно с ним, санитаркой, и подорвалась на мине, спеша к раненому. Хоть и не христианка, а погибла «за други своя».

Каждый раз – и готовясь к сражению, да и просто на привале – Незнакомич размышлял о храме в Путинках. «Из-за тебя началась война!» – гневно думал он. Однажды даже стал писать письмо в ЦК партии с просьбой немедленно взорвать храм, чтобы война кончилась, но вовремя спохватился. Скажут: контузило мужика, что тут удивительного!

После войны раз в год, 22 июня, он приходил на улицу Чехова, бывшую Малую Дмитровку, и разговаривал с храмом:

– Вот ты стоишь тут во всем великолепии, а из-за тебя столько народу погибло. И Луиза моя…

Храм молча смотрел на человека, ни в чем не чувствуя своей вины.

– Ну дождешься у меня! – грозил Незнакомич. – Я тебе покажу!

Однажды спьяну он вновь стал писать письмо куда следует: «Я, узнав о том, что церковь будут сносить, смалодушничал, – выводил Незнакомич на бумаге, – всю ночь умолял Бога, чтобы Он оставил храм. Преступно возопил: “пусть что угодно произойдет, лишь бы храм не стали рушить”. И Бог услышал. Оставил храм в покое. Оставить-то оставил, но началась война. А вот если бы не оставил, то и ничего бы и не было. Прошу принять меры по ликвидации храма». Прочитав наутро письмо, разорвал его в клочья. Прямая дорога в психушку!

Время от времени в голову приходили совсем шальные мысли… Раз я тебя вымолил, мне тебя и казнить! Сам взорву, и дело с концом.

Но как ты взорвешь? Да еще в одиночку.

Наступало очередное 22 июня, и Незнакомич снова приходил к храму – укорять его за то, что он стоит, а столько народу погибло. Подолгу стоял, внимательно вглядываясь в воздушный архитектурный ансамбль церкви.

– До чего ж наряден! – останавливались прохожие. – Шедевр московского зодчества!

– На фасадах и не отыскать ровной поверхности. Всё в резьбе и каменном кружеве!

В послевоенные годы в церкви Рождества Богородицы в Путинках расположилась репетиционная база цирка, там дрессировали собак и обезьян, клоуны отрабатывали свои смешные номера. Несколько раз 22 июня Незнакомич видел, как в храм входил известный ему клоун.


Церковь Рождества Богородицы в Путинках



В 1990-е храм стал действующим. Вот тогда-то впервые и переступил Незнакомич порог церкви Рождества Богородицы. Ему уже было за восемьдесят.

Без робости, уверенно, словно хозяин, вошел он в храм. И обмер. Совсем другим ему представлялись и само пространство, и интерьер.

– Крохотно как! – вслух сказал Незнакомич. И долго, прислонившись к ступенькам, ведущим в придел в честь иконы Божией Матери «Неопалимая Купина», стоял, рассматривая внутреннее убранство.

И он стал чаще приходить сюда, не только 22 июня. Как-то раз видел актера Александра Абдулова. Говорили, что Абдулов вместе с другими артистами расположенного рядом театра «Ленком» помогал возрождать церковь. А еще он видел того самого клоуна, но постаревшего и смиренного. Клоун долго и старательно исповедовался священнику. «Небось, кается, горемыка, за все свои ужимки и прыжки», – усмехнувшись, подумал Незнакомич. Сам он и не думал ни исповедоваться, ни причащаться.

В 1994 году Незнакомич попал в храм как раз, когда там отпевали хорошего артиста Евгения Леонова. С возрастом он, располневший, внешне стал походить на этого добродушного актера. К тому же Незнакомич впервые побывал на отпевании и очень проникся происходящим, а потому стал задумываться о чем-то глубоком и важном.

Наступил новый век, а Незнакомич всё жил да жил на белом свете и уже подумывал грешным делом, что не только храму суждено стоять вечно, но и ему, одинокому старику, время которого уже подтекало к столетию. И вот уже совсем не старого Абдулова, умершего от рака, отпевали в том же храме в Путинках, только уже не на улице Чехова, а как раньше – на Малой Дмитровке.

– Молодые мрут, а мы с тобой, старые, не умираем, – сказал Незнакомич храму после того отпевания.

В том же году он и помер, не дожив до 100 лет. Как ветерана войны, его навещала медсестра.

– Пусть отпоют меня. В том храме, – простонал он.

– В каком? – спросила медсестра.

– В моем, – глухо ответил Незнакомич.

Это были его последние слова.

Наталья Романова


20 июня 2014 года
pravoslavie.ru›jurnal/71586.htm 

Самый сокровенный Оптинский старец
Памяти преподобного Нектария (1853–1928)

Ольга Рожнёва








Двенадцатого мая — день памяти преподобного Нектария (1853–1928), последнего соборно избранного Оптинского старца, наделённого Богом великим даром пророчества и прозорливости. Он задолго до революции и гражданской войны видел грядущие беды и скорби людей, молился за всю Россию, утешал людей, укреплял их в вере, брал на себя бремя людских грехов. Старец разделил участь многих своих верующих соотечественников: был гоним, сослан, почил в изгнании.


Преподобный Нектарий Оптинский
Кому нужны такие?


Рассказы о своём детстве преподобный Нектарий часто начинал словами: «Было это в младенчестве моём, когда жил я с маменькой. Двое нас было на белом свете, да ещё кот жил с нами. Мы низкого были звания и притом бедные. Кому нужны такие?» Его отец, умирая, благословил семилетнего сына иконой святителя Николая, поручая ребёнка попечительству святого. С этой иконой преподобный Нектарий не расставался всю жизнь.

Вскоре умерла и мать, мальчик остался круглым сиротой и уже в одиннадцать лет должен был сам зарабатывать себе на жизнь, работая у богатого купца. В свободное время любил ходить в храм и читать церковные книги.

Монастырь вместо женитьбы

Когда юноше исполнилось двадцать лет, его, отличавшегося кротостью, скромностью и душевной чистотой, старший приказчик решил женить на своей дочери. Николая отправили за благословением к столетней схимнице, старице Феоктисте, духовной дочери святителя Тихона Задонского. Старица вместо женитьбы благословила юношу пойти в Оптину пустынь.

Так весной 1873 года будущий старец оказался в монастыре. Он пришёл в обитель с одной котомкой, в которой лежало Евангелие. Много лет спустя старец Нектарий вспоминал о своём первом впечатлении от Оптиной: «Какая красота здесь! Солнышко с самой зари, и какие цветы, словно в раю».

Самый что ни на есть последний

Монастырь в те годы процветал, и юный Николай думал о себе: «Круглый сирота, совсем нищий, а братия тогда вся была — много образованных. И вот я был самым что ни на есть последним». Тем не менее, великий старец Амвросий, приёма к которому приходилось многочисленным паломникам ждать неделями, принял «самого что ни на есть последнего» сразу, и, несмотря на огромную занятость, говорил с никому не известным юношей два часа. О чём была их беседа, преподобный Нектарий никогда не открывал, но после неё юноша навсегда остался в скиту.

Духовное окормление старцев

Николай стал духовным сыном преподобного Анатолия (Зерцалова), а на совет ходил к преподобному Амвросию. О духовном окормлении старцев и советах преподобного Амвросия вспоминал позднее так: «… я питал к нему великую любовь и веру. Бывало, придёшь к нему, и он после нескольких слов моих обнаружит всю мою сердечную глубину, разрешит все недоумения, умиротворит и утешит. Попечительность и любовь ко мне, недостойному, со стороны старцев нередко изумляли меня, ибо я сознавал, что их недостоин.

На мой вопрос об этом духовный отец мой, иеромонах Анатолий, отвечал, что причина сему — моя вера и любовь к старцу, и что если он относится к другим не с такой любовью, как ко мне, то это происходит от недостатка в них веры и любви. Как человек относится к старцу, так точно и старец относится к нему».

Николка проспится — всем пригодится!

Молодого послушника старцы вели истинно монашеским путём. Старцы Амвросий и Анатолий (Зерцалов), провидя в юноше своего достойного преемника, прикрывая свою святую любовь к нему полуюродством и шутками, обучали юного послушника высшей и спасительной добродетели — смирению.

По воспоминаниям тех, кто знал отца Нектария в годы его юности, он был очень красив. И старец Амвросий для смирения называл его «губошлеп». Юный послушник всегда с любовью и смирением принимал его укоризны. Так, братия Скита часто получала посылки от родственников с «утешениями» — печеньем, вареньем, чаем. Николаю некому было присылать эти «утешения», и сами великие старцы потчевали его, но при этом смиряли. Придёт он к старцу Амвросию, просит сладостей к чаю, а тот ему строго: «Как, ты уже всё съел? Ах ты, губошлеп!»

Первым послушанием его в Оптиной было ухаживать за цветами. Порой ему приходилось выходить из Скита в монастырь и под большие праздники вместе с шамординскими монахинями плести венки на иконы. При этом, как потом вспоминали сёстры, молодой послушник часто краснел и старался не поднимать на них глаза. Ревностный ученик великих старцев «хранил зрение», чтобы достигнуть евангельской чистоты.

Вскоре его назначили на пономарское послушание: прислуживать священнику в алтаре. У преподобного Нектария была келья, выходившая дверью в церковь, в ней он прожил двадцать лет, не разговаривая ни с кем из монахов: только сходит к старцу или духовнику и обратно. Сам он любил повторять, что для монаха есть только два выхода из кельи — в храм да в могилу.

По ночам постоянно виднелся у него свет — послушник читал или молился. А утром должен был первым, до прихода братии, прийти в храм, подготовить алтарь к богослужению. Утреня в Скиту начиналась около часа ночи и продолжалась до половины четвёртого утра. Нелегко было мирскому юноше привыкать к строгому уставу святой обители. Простояв на молитве ночь, он приходил в храм полусонный. Случалось, опаздывал в церковь и ходил с заспанными глазами. Братия жаловались на него старцу Амвросию, на что он отвечал: «Подождите, Николка проспится, всем пригодится». Так преподобный Амвросий предсказывал его будущее старческое служение.

Крылышки за плечами чувствовал

14 марта 1887 года Николай был пострижен в мантию. При монашеском постриге ему было дано имя Нектарий в честь преподобного Нектария Киево-Печерского. Принятие ангельского чина стало для инока великой радостью. Будучи старцем, он вспоминал: «Целый год после этого я словно крылышки за плечами чувствовал».

В затворе

Получив мантию, отец Нектарий почти перестал покидать свою келью, не говоря уже об ограде Скита. По благословению старцев в затворе отец Нектарий читал духовные книги. В те годы в Оптиной была большая библиотека, в которой насчитывалось более тридцати тысяч книг.

Занимался он также географией, математикой, изучал иностранные языки, латынь. Мог прочитать наизусть Пушкина и Державина. Как-то сказал: «Многие говорят, что не надо читать стихи, а вот батюшка Амвросий любил стихи, особенно басни Крылова». И до последних дней своей жизни старец просил привозить ему книги, интересовался направлениями современного искусства, расспрашивал о постановке образования в новое время. Окончив лишь сельскую церковно-приходскую школу, он мог легко общаться с писателями, учёными.

Одна духовная дочь отца Нектария говорила подруге в его приёмной: «Не знаю, может быть, образование вообще не нужно, и от него только вред. Как его совместить с Православием?» Старец, выходя из своей кельи, возразил: « Ко мне однажды пришёл человек, который никак не мог поверить в то, что был потоп. Тогда я рассказал ему, что на самых высоких горах в песках находятся раковины и другие остатки морского дна, и как геология свидетельствует о потопе. И он уразумел. Видишь, как нужна иногда учёность».
«

Старец посоветовал семинаристам жить и учиться так, чтобы учёность не мешала благочестию, а благочестие — учёности
»

Однажды к нему пришли семинаристы со своими преподавателями и попросили сказать слово на пользу. Старец посоветовал им жить и учиться так, чтобы учёность не мешала благочестию, а благочестие — учёности. Он советовал читать святоотеческую литературу, жития святых, но прежде всего, учил пристальному и внимательному чтению Священного Писания. Не раз повторял, что не может быть ничего в мире выше его истин: «Все стихи в мире не стоят строчки Божественного Писания».

Отец Нектарий, прими послушание

Переход из уединённой кельи к общественному служению дался отцу Нектарию нелегко. В 1913 году оптинская братия собралась, чтобы избрать нового старца. Преподобный Нектарий по своему смирению даже не присутствовал на собрании. Братия заочно избрали его в старцы и послали за ним.

Тогда отец Нектарий покорно надел рясу и как был — одна нога в туфле, другая в валенке — пошел на собрание. «Батюшка, вас избрали духовником нашей обители и старцем», — встречают его. «Нет, отцы и братия! Я скудоумен и такой тяготы понести не смогу», — возражает отец Нектарий. Но архимандрит Агапит сказал ему решительно: «Отец Нектарий, прими послушание». И тогда он подчинился, только по послушанию согласившись принять на себя старчество.

Позднее духовная дочь отца Нектария вспоминала: «…батюшка сказал мне: “Я уже тогда, когда избирали меня, предвидел и разгром Оптиной, и тюрьму, и высылку, и все мои теперешние страдания — и не хотел брать этого всего…” Он часто говорил: “Как могу я быть наследником прежних старцев? Я слаб и немощен. У них благодать была целыми караваями, а у меня — ломтик”. Про старца Амвросия говорил: “Это был небесный человек или земной ангел, а я едва лишь поддерживаю славу старчества”».

Самый «сокровенный» из Оптинских старцев

Преподобный отец Нектарий был, возможно, самым «сокровенным» из оптинских старцев. Ведь что видели случайные посетители, что оставалось в памяти о внешнем? Игрушки: крошечные автомобили, самолетики и поезда, подаренные ему кем-то когда-то, цветные кофты, надетые поверх подрясника, странные обувные «пары» — башмак на одной ноге, валенок — на другой. Музыкальные ящики и граммофон, пластинки с духовными песнопениями… Одним словом, «странным» и уж очень непредсказуемым был этот батюшка. А в странностях его был глубокий смысл.

В юродстве старца часто содержались пророчества, смысл которых открывался часто лишь по прошествии времени. Например, люди недоумевали и смеялись над тем, как старец Нектарий внезапно зажигал электрический фонарик и с самым серьёзным видом ходил с ним по своей келье, осматривая все углы и шкафы. А после 1917 года вспомнили это «чудачество» совсем иначе: именно так, во тьме, при свете фонариков, большевики обыскивали кельи монахов, в том числе и комнату старца Нектария.

За полгода до революции старец стал ходить с красным бантом на груди — так он предсказывал наступающие события. Или насобирает всякого хлама, сложит в шкафчик и всем показывает: «Это мой музей». И действительно, после закрытия Оптиной в скиту был музей.

Однажды старец Варсонофий, будучи ещё послушником, проходил мимо домика отца Нектария. А он стоит на своём крылечке и говорит: «Жить тебе осталось ровно двадцать лет». Это пророчество впоследствии исполнилось в точности.

«Детская игра старого человека»

Часто вместо ответа старец Нектарий расставлял перед посетителями куклы и разыгрывал маленький спектакль. Некоторых это смущало и казалось детской игрой старого человека.

Так, однажды владыка Феофан Калужский, посетивший Оптину, с изумлением наблюдая за тем, как старец одну за другой стал своих куколок «сажать в тюрьму», «побивать» и выговаривать им что-то невнятное, отнёс все это к возрастной немощи.

Смысл же всех этих таинственных манипуляций прояснился для него намного позднее, когда большевики заключили его в тюрьму, подвергли унижениям, а после ссылке, где владыка очень страдал от хозяина — владельца дома. Слова, сказанные старцем и показавшиеся тогда невразумительными, относились к тому, что ожидало епископа в будущем. Он вспоминал: «Грешен я перед Богом и перед старцем. Всё, что он мне показывал тогда, было про меня…».

Не читая, видел содержание

Протоиерей Василий Шустин рассказывал, как батюшка, не читая, разбирал письма:

«В один из моих приездов в Оптину пустынь я видел, как отец Нектарий читал запечатанные письма. Он вышел ко мне с полученными письмами, которых было штук пятьдесят, и, не распечатывая, стал их разбирать. Одни он откладывал со словами: “Сюда надо ответ дать, а эти благодарственные можно без ответа оставить”. Он, не читая, видел их содержание. Некоторые из них он благословлял, и некоторые даже целовал…»

Она будет здорова


Преподобный Нектарий Оптинский
Известны многочисленные случаи, когда батюшка исцелял смертельно больных людей. Приехала в Оптину мать, дочь которой страдала неизлечимой болезнью. От больной отказались все врачи. Мать дожидалась старца в приёмной и вместе с другими богомольцами благословилась у него. Она ещё не успела сказать ему ни слова, как старец обратился к ней сам: «Ты пришла молиться о больной дочери? Она будет здорова». Он дал матери семь пряников и велел: «Пусть каждый день дочь съедает по одному и почаще причащается, будет здорова». Когда мать вернулась домой, дочка с верой приняла пряники, после седьмого причастилась и выздоровела. Болезнь к ней больше не возвращалась.


Вот тебе лекарство

Как-то приехала к нему монахиня Нектария с мальчиком-подростком, который вдруг заболел. Температура поднялась до сорока градусов. Она и говорит старцу: «Олежек у меня заболел». А он отвечает: «Хорошо поболеть в добром здравии». На другой день дал мальчику яблочко: «Вот тебе лекарство». И, благословляя их в путь, сказал: «Во время остановки, когда будете лошадей кормить, пусть выпьет кипяточку и будет здоров». Так они и сделали. Мальчик выпил кипяточку, заснул, а когда проснулся, был здоров.

Ни синяка, ни царапинки

Духовная дочь старца схимонахиня Фомаида (Ткачёва) вспоминала, как избежала серьёзной травмы: «Это было в Холмищах. Батюшка вынес блюдце с водой и ватку и стал, крестя меня, обмывать водой все мое лицо. Я смутилась и подумала: “Не к смерти ли он меня готовит?”

На следующий день я помогала снимать с чердака оледенелое белье. Я стояла внизу, а мне передавали белье сверху. Вдруг кто-то уронил огромное, замерзшее колом одеяло, и оно ударило меня по лицу. Такой удар мог бы меня серьезно искалечить, но у меня на лице не оказалось даже синяка или царапинки. Я пошла к батюшке и рассказала ему: он молча снова обмыл мне лицо таким же образом…»

Открытая книга

Принимал преподобный старец Нектарий посетителей в «хибарке» прежних старцев. На столе в его приемной обычно лежала какая-нибудь книга, раскрытая на определенной странице. Посетитель в долгом ожидании начинал читать эту книгу, не подозревая, что это является одним из приемов отца Нектария давать через открытую книгу предупреждение, указание или ответ на задаваемый вопрос, чтобы скрыть свою прозорливость. А преподобный Нектарий по своему смирению замечал, что они приходят к преподобному старцу Амвросию, и сама келья говорит за него.

Бог за послушание поможет

Высоко ценил старец послушание. Митрополита Вениамина (Федченкова) он наставлял: «Примите совет на всю вашу жизнь: если начальники или старшие вам предложат что-нибудь, то, как бы трудно ни было или как бы высоко не казалось, не отказывайтесь. Бог за послушание поможет».

Сам батюшка не только в молодые годы, но и будучи старцем, всегда подавал пример смирения и послушания. В последние годы жизни в Оптиной он болел и с трудом передвигался. Когда же ему советовали взять палочку, отвечал: «У меня нет на это благословения духовника». Даже такую мелочь он не дерзал решать самостоятельно, без благословения. До конца дней своих строго следил за исполнением послушания и сам исполнял.

Наглядный урок послушания он дал студенту Василию Шустину (будущему протоиерею), как-то сказав, что научит его ставить самовар, потому что скоро придёт время, когда у него не будет прислуги и придётся самому ставить себе самовар. Юноша с удивлением посмотрел на старца, недоумевая, куда может деться состояние их семьи, но послушно пошёл за батюшкой в кладовку, где стоял самовар. Отец Нектарий велел налить в этот самовар воды из большого медного кувшина.

— Батюшка, он слишком тяжёлый, я его с места не сдвину, — возразил Василий.

Тогда Батюшка подошёл к кувшину, перекрестил его и сказал: «Возьми!» И студент легко поднял кувшин, не чувствуя тяжести. «Так вот, — наставил отец Нектарий, — всякое послушание, которое нам кажется тяжёлым, при исполнении бывает очень лёгким, потому что делается как послушание».

Брать на себя страдания и грехи приходящих

Как-то спросили старца, должен ли он брать на себя страдания и грехи приходящих к нему, чтобы облегчить их или утешить. «Иначе облегчить нельзя, — ответил он. — И вот чувствуешь иногда, что на тебе словно гора камней — так много греха и боли принесли тебе, и прямо не можешь снести её. Тогда приходит благодать и размётывает эту гору камней, как гору сухих листьев. И можешь принимать снова».

Господи, даруй мне благодать Твою!
«

Молитесь просто: “Господи, даруй мне благодать Твою!”
»

Старец часто и с любовью говорил о молитве. Он учил постоянству в молитве, считая добрым знаком от Господа неисполнение прошений. «Надо продолжать молиться и не унывать, — поучал Батюшка, — Молитва — это капитал. Чем дольше лежит, тем больше процентов приносит. Господь посылает Свою милость тогда, когда Ему это благоугодно, когда нам полезно её принять… Иногда через год Господь исполняет прошение… Пример надо брать с Иоакима и Анны. Они всю жизнь молились и не унывали, и какое Господь послал им утешение!» Однажды посоветовал: «Молитесь просто: “Господи, даруй мне благодать Твою!” На вас идёт туча скорбей, а вы молитесь: “Господи, даруй мне благодать Твою!” И Господь пронесёт мимо вас грозу».

Закрытие монастыря и арест старца

После закрытия монастыря в Вербное воскресенье 1923 года преподобного Нектария арестовали. Старца повели в монастырский хлебный корпус, превращённый в тюрьму. Он шёл по мартовской обледеневшей дорожке и падал. Комната, куда его посадили, была перегорожена не до самого верха, а во второй половине сидели конвоиры и курили. Старец задыхался от дыма. В Страстной Четверг его увезли в тюрьму в Козельск. Позднее из-за болезни глаз старца перевели в больницу, но поставили часовых…

После высылки преподобного Нектария из Оптиной, большевики привели в его келью некоего оккультиста для того, что найти, как они надеялись, скрытые здесь сокровища. Была ночь, в келье старца горела керосиновая лампа. Колдун-оккультист начал свои чародейства, и, хотя лампа продолжала гореть, в комнате наступила мгла. В соседнем помещении находилась одна монахиня. Она взяла четки отца Нектария и ими начертала крестное знамение в сторону кельи старца. В его комнате сразу стало светло, а чародей бился на земле в конвульсиях эпилептического припадка.

Не оставляй духовных чад

По выходе из тюрьмы власти потребовали, чтобы отец Нектарй покинул Калужскую область. Старец был глубоко потрясен и печален, он пребывал в великой борьбе душевной, и всё утешение его было в молитве. Однажды уходящий от него обернулся и увидел, как батюшка с руками, простертыми, как у ребенка, зовущего мать, — весь обратился к иконам.
«

К отцу Нектарию явились все Оптинские почившие старцы и сказали: «Если хочешь быть с нами, не оставляй своих духовных чад»
»

Как-то старец рассказал своим духовным детям, что к нему явились все Оптинские почившие старцы и сказали ему: «Если хочешь быть с нами, не оставляй своих духовных чад». И он тогда вернулся к старчеству. Жившие с ним уверяли, что духовный перелом был явен. Утром однажды вышел к ним прежний старец во всей силе духа.

В поисках утешения и совета

В Холмищи, где поселился старец, невзирая на трудности, добирались духовные чада в поисках утешения и совета, сюда потянулся поток людей со всех концов России. Святой Патриарх Тихон советовался с преподобным Нектарием через своих доверенных лиц. Добираться до села, особенно весной, из-за разлива рек, было трудно, даже сообщение на лошадях прекращалось. Порой приходилось идти пешком в обход до семидесяти пяти вёрст мимо леса, где было много волков. Они часто выходили на дорогу и выли, но, по святым молитвам старца, никого не трогали.

Преподобный Нектарий, будучи провидцем, предсказывал в 1917 году: «Россия воспрянет и будет материально не богата, но духом будет богата, и в Оптиной будет еще семь светильников, семь столпов».

Блаженная кончина старца


Преподобный Нектарий Оптинский
С 1927 года преподобный Нектарий стал серьёзно недомогать, силы его угасали. 29 апреля 1928 года до Холмищ с трудом добрался отец Адриан, на руках которого старец скончался в эту же ночь. Незадолго до кончины на вопрос, где его хоронить, старец указал на местное кладбище. Когда его спрашивали, не отвезти ли его тело в Козельск, отрицательно качал головой.


Преподобный Нектарий не велел хоронить его и возле Покровской церкви в селе Холмищи, сказав, что там будет хуже свиного пастбища. Так и случилось. Храм разрушили, а на соборной площади устроили ярмарку и танцплощадку. Исполняя желание старца, его погребли на местном сельском кладбище в двух-трёх верстах от села Холмищи.

В 1935 году грабители разрыли могилу старца, надеясь найти там ценности. Они сорвали крышку гроба и открытый гроб поставили, прислонив к дереву. Утром колхозники, пришедшие на кладбище, увидели, что старец стоит нетленный — восковая кожа, мягкие руки. Гроб закрыли и опустили в могилу с пением «Святый Боже».

В лике святых

Несмотря на все потрясения революции и перемены могила старца Нектария была найдена. В 1992 году братия восстановленного Оптинского монастыря прибыла на место погребения старца и начала копать. Сначала нашли гроб схимонахини Нектарии (Концевич) — матери владыки Нектария Сеаттлийского и послушницы старца Нектария, а потом ниже и чуть в стороне — гроб с мощами старца Нектария. Когда открыли гроб старца, все ощутили благоухание; мантия его оказалась нетленна. Было совершено торжественное перенесение мощей с кладбища села Холмищи во Введенский собор Оптиной пустыни. Когда торжественная процессия двигалась по обители, от мощей старца исходило чудное благоухание, они были янтарного цвета.

В 1996 году преподобный Нектарий был причислен к лику местночтимых святых Оптиной пустыни, а в августе 2000 года — Юбилейным Архиерейским Собором Русской Православной Церкви прославлен для общецерковного почитания.

Как при жизни старца, так и после его блаженной кончины каждый, кто обращается к нему с истинной верой, получает благодатную помощь. По молитвам преподобного Нектария люди выходят из трудных жизненных ситуаций, совершаются чудеса духовного и телесного исцеления.

Преподобне отче Нектарие, моли Бога о нас!

Ольга Рожнёва


12 мая 2014 года.pravoslavie.ru›Встреча с Православием›70612.htm 

Родственные души

Ольга Рожнёва









Утро начиналось не очень удачно: несколько машин такси стояли одна за другой в ожидании пассажиров, а пассажиров-то и не было. Глухо как в танке. Машина Сергея, видавшая виды «семерка», стояла первой, дверь была приветливо приоткрыта.


На скамейке рядом со стоянкой такси сидел самый настоящий бомж – лохматый, грязный, страшный. Пил прямо из бутылки пиво и, похоже, был вполне доволен жизнью. Тут работаешь-работаешь, ни покоя, ни отдыха, а он – вот, пожалуйста, сидит себе – ни забот, ни печалей…

Сергей таксовал много лет, а чтобы успешно таксовать, нужно быть не только хорошим водителем, но и хорошим психологом. Он и был. Мог определить по внешнему виду клиента его профессию, достаток, сколько заплатит и будет ли торговаться. Даже характер можно определить по тому, как человек садится в машину, как ведет себя в дороге. В общем, белых пятен в тайнах человеческой психологии для Сергея почти не существовало.

Да… а еще он был верующим человеком и старался жить по заповедям. Трудно? А вы как думали?! Сергей размышлял: если уж мытари – сборщики налогов для завоевателей – не теряли надежды на спасение, и даже один из них ставился в пример фарисею, то отчего бы таксисту эту надежду терять?!

Клиентов всё не было. Зато бомж допил свое пиво, встал и, пошатываясь, двинулся к машине Сергея. Вот удача-то привалила! Вот пассажир-то наконец достойный нашелся! Сергей захлопнул дверцу прямо перед носом бомжа. Тот кротко так назад повернул, сел снова на скамейку. Сидит, голову виновато опустил.

Сергею стало стыдно. Вот если бы бомж вел себя нагло, то стыдно бы не было. А когда человек ведет себя так кротко – тогда стыдно… Ну, что ж… Не заплатит он, конечно, ничего… Да ладно!

Совсем недавно был случай: очень не хотелось одного старого деда, какого-то облезлого, в деревню глухую везти. Вдруг смотрит: идут к машине четверо, один другого страшнее, ноги заплетаются – хуже того деда в сто раз… Так и приметил: стоит начать копаться, выгадывать – еще хуже всё подворачивается.

Сергей вышел из машины, подошел к бомжу:

– Куда ехать?

– В Оптину Пустынь, командир!

– Ну садись, тут всего три километра до Оптиной…

Пока ехали, бомж представился Иваном, сказал, что документов у него пока нет, живет в лесу рядом с монастырем.

– В лесу?! Так холодно же!

– Не, уже не холодно, уже трава зеленая…

Подъехали к монастырю.

– Командир, ты прости, денег у меня сегодня нет.

– Да я уж понял…

– Но я тебе долг отдам. Я тебя сразу разглядел: ты парень хороший! Мы с тобой родственные души! Знаешь, есть такие: жаба задушит что-то доброе сделать… А ты не такой! У меня сотового нет, я вот номер твоей машины запишу… В следующий раз поедем – долг и верну!

Достает он пачку сигарет и на ней номер машины Сергея записывает. Прощается, опять про родственные души говорит и уходит.

Сергей даже и не расстроился: как ожидал, так и вышло. Ну и ладно, вроде милостыню подал… Рассказывать только ребятам нельзя – не поймут мужики.

Прошла неделя, начал и забывать уже про бомжа. Утром стоят таксисты кружком, байки травят. Вдруг в центр выходит какой-то страшнющий мужик, машет пачкой сигарет, на которой номер машины Сергея записан, и объявляет, что поедет только с водителем этой машины. Немая пауза почти как в «Ревизоре».

Садится он к Сергею и просит:

– Пообщаться хочу… У тебя время есть? Давай сначала к банку подъедем…

Подъехали. Иван заходит в банк, выходит, садится в машину, кладет пятитысячную купюру на панель.

– Иван, пять тысяч – это слишком много! Ты мне за прошлую поездку всего сотню должен!

– Деньги – ерунда! Не суди книжку по обложке… Много у меня денег-то на самом деле… Я тебя поблагодарить хотел! Мы с тобой родственные души!
«

Деньги – ерунда! Не суди книжку по обложке… Много у меня денег-то на самом деле…
»

Заехали в магазин, Иван взял бутылку, колбасы, хлеба… Посидели они. Иван про себя много не рассказывал, упомянул только, что по профессии он летчик. Пошутил: «Не судите меня за прошлое – я не живу там больше». Что у него в жизни случилось, какие перипетии – в душу к нему Сергей лезть не стал.

Только глядя на нечесаного, лохматого, грязного бомжа он заметил странную вещь: по мере грамотного умного разговора о жизни, о том, что в мире творится, облик Ивана стал странно расплываться.

И становилось понятно, что он совсем не старик, а молодой человек, что у него умные и внимательные глаза, и держится он с достоинством, и привык к другому столу и другой сервировке. Как будто аристократа загримировали в нищего, а при ближайшем и внимательном рассмотрении понимаешь: нет, не нищим он родился…

Больше Сергей с Иваном не встречался. Только сделал для себя вывод: напрасно сам себя считал хорошим психологом. Стоит возгордиться, как тут же и посрамишься. Ин суд человеческий, ин суд Божий…

Ольга Рожнёва


13 июня 2014 года
pravoslavie.ru›jurnal/70743.htm 

Протоиерей Алексий Гомонов: «От иконы святителя Луки сразу же начались чудеса»

Ирина Ахундова








Святитель Лука при жизни своей лечил и тела людей (скальпелем – как врач, хирург с мировым именем), и их души (силой молитвы – как пастырь добрый). К помощи святителя прибегают по сей день многие и многие страждущие. И наша семья ощутила благотворное заступничество святителя Луки.





О том, как и после преставления святой врач продолжает исцелять людей, рассказывает протоиерей Алексий Гомонов – настоятель московского храма Успения Пресвятой Богородицы в Путинках, где хранится чудотворная икона святителя Луки с частицей его мощей.

– Отец Алексий, судя по множеству даров на иконе святителя Луки, очень многие получили исцеления. А как эта икона появилась в вашем храме?
«

Мне икона не понравилась: это не Лука, фотографического сходства не было.
»

– Лет 10–12 назад (точнее трудно вспомнить), когда мы окормляли городскую клиническую больницу на Страстном бульваре, среди больных был прооперированный иконописец. Он мне сказал: «Вот выздоровею и напишу вам икону, какую хотите». Я говорю: «Луку, потому что у меня к ней есть частица мощей». Когда он поправился и написал икону, приделал к ней мощи. Я посмотрел, и мне икона не понравилась: это не Лука, фотографического сходства не было. Он говорит: «Если вам не нравится, оставьте ее мне, я вам напишу другую. Принесите мне фотографию». Я принес. Видно было, что очень непохоже. Вообще-то не принято иконы с мощами «раздевать», то есть снимать мощи, переписывать и переставлять мощи. Пока я внутри себя решал этот вопрос, мы, конечно, икону выставили для поклонения. Зачем ее прятать – ну, не похож и не похож. И сразу же начались чудеса от этой иконы. Бесноватые не могли подойти к ней. Но потом они успокаивались, помолившись и приложившись к иконе. Другие чудеса начались. Народ повалил. И тогда я подумал: «Стоит ли ее переписывать? Пусть будет так, как есть».

– А почему во время молебна святителю Луке есть прошения и к другим святым?

– Сначала мы молились святому целителю Пантелеимону. Его икона у нас тоже с мощами. Потом сделали сложный молебен – Пантелеимону и Луке, потом еще сложнее – такой соединенный большой молебен этим двум святым врачам, а также Серафиму Саровскому, Киприану и Иустине, Тихону Задонскому и святой преподобномученице Елисавете Феодоровне. Потом народ всё больше и больше стал просить особо выделить святителя Луку, и хотя в этом молебне собрано много прошений разным святым (в том числе об исцелении от пьянства, наркомании и других страстей), все-таки выделили Луку тем, что сердцевиной молебна стал акафист ему. Чудеса продолжаются всякие.

– Вы их записываете?
«

Святитель Лука уникален тем, что пробуждает в людях святое, жажду духовной жизни.
»


– Нет, некогда. Да все уже и не вспомнить. Только отдельные какие-то эпизоды. Главное то, что люди, которые приходят к святителю Луке, потом начинают исповедоваться, причащаться, понимают, что болезнь – это один маленький эпизод в их жизни, хотя порой непростой эпизод, который надо пережить, правильно отнестись к нему. Всё равно нам – больным и здоровым – придется однажды умереть. Лечись не лечись, а умереть придется. И то, что с тобой будет после смерти, – вот это проблемище. Слава Богу, что, приходя на молебны Луке, люди не думают исцелиться любой ценой, ведь Лука сотворил для них чудо не для того, чтобы они исцелились и дальше беззаботно побежали туда, где заработали эту болезнь. Святитель Лука сочетает в своем лице врача и архиерея, целителя и архипастыря. Молитва к нему влияет, конечно, на общее духовное состояние человека. Как важно, чтобы люди, прибегающие к небесным целителям, начинали духовную жизнь, если они ее еще не начали, а если начали, чтобы укрепились в духовной жизни. Многие бегают в храм к Луке или Пантелеимону до чудесного исцеления, а о том, чтобы исповедоваться и причащаться, то есть спасаться, и не думают. Всё это вне поля их внимания. Святитель Лука уникален тем, что пробуждает в людях святое, жажду духовной жизни. Сначала я удивлялся: почему молитва к архиепископу-врачу не медицинская, а совсем о другом. В ней мы просим Луку, чтобы по его молитвам Христос утвердил нас во Святей Своей Православней Церкви: «право верующия соблюдати, слабыя и немощныя в вере укрепляти, неведущия наставляти, противныя обличати» – и лишь потом просим: «земли плодоносие, от глада и пагубы избавление, скорбящим утешение, недугующим исцеление, заблудшим на путь истины возвращение, родителем благословение, чадом в страсе Господнем воспитание и научение, сирым и убогим помощь и заступление». Заметьте – в длинной молитве только одна маленькая просьбочка исцелить. А потом понял, что это уникальный святой. Он не только исцеляет тела, он еще и души исцеляет.


– И всё же люди сначала приходят, чтобы исцелиться именно от телесных недугов?

– Разного рода чудеса происходят. Известны исцеления с медицинскими фиксациями: «до» и «после». Например, одной девочке из живота вытащили опухоль весом в 10 килограмм: зацепили крючком через диагностическое отверстие и вытянули как-то. Трудно в это поверить, но это факт. Еще помню одну женщину-инвалида. У нее была болезнь сосудов головного мозга. После молебна святителю Луке ее рвало день и ночь. Из нее выходила вся эта чернота. Она надолго заснула, проснулась, и… с нее инвалидность сняли. Она умерла в пожилом возрасте.

– Как священник вы отпевали сотни умерших людей разного возраста. У вас, конечно, есть что сказать о смерти.
«

Господь готовит нас к жизни вечной вот таким страдальческим жизненным путем.
»

– Грустно говорить о смерти. Надо думать о том, что будет после смерти. Всех Господь обещал оживить. Мне раньше казалось, что взрослые люди уже устали жить и не хотят так жадно жить, как молодые. Но потом, став священником, наблюдал, с какой неохотой умирают пожилые, старые, даже очень старые люди. Если бы не болезни, они бы еще жили и жили. Это стремление жить вечно заложено Богом в нашей генетике – Адамовской и Евинской. После грехопадения Адама и Евы теперь вместо радостей мы получаем с детства жизнь, полную скорбей и болезней. Мы знаем, за что страдают взрослые, – за грехи. А вот страдания детей порой невыносимы, хотя у них, собственно, грехов-то и нет. Они болеют за нас. Господь готовит нас к жизни вечной вот таким страдальческим жизненным путем, что даже младенцы вынуждены страдать за грехи родителей. В общем, все мы страдаем, а жить хочется долго, а лучше вечно. Но Господь, когда изгонял из рая Адама и Еву, обещал, что придет на помощь, что обязательно поможет им вернуться в рай. И уже помог ветхому Адаму и Еве выйти из ада. Все болезни, все невзгоды как намек на вечные невзгоды и муки человек получил за свое падение перед Богом. После таинства крещения все становятся святыми, но вновь идут туда, где грех, – сопротивление Богу, всяческое осквернение, потому опять страдания, хоть и искуплены Господом нашим Иисусом Христом. Многие говорят: «Всё нам нипочем», не думая, что на том свете муки страшнее земных отечественных войн, страшнее фашистских концлагерей, потому что там люди через трубу выходили после сожжения как мученики. На том свете никуда не уйдешь. Если в парной мы 10 минут еле-еле можем выдержать при ста градусах, то там – придется страдать вечно и не при ста градусах. Приходится нам здесь терпеть, страдать, что нам тяжело.

Господь так устроил, что страдания, болезни и тяготы земные человека совершенствуют, человека очищают, а как же иначе? Вот герой, победитель заболел, и вот он дряхлый, еле ползает. Куда испарилось из его души геройское, легковесное, где его неверие, где его уверенность в себе? Всё испробовав, убедившись, что ничто не избавило его от старости, болезни, слабости и прочих невзгод, теперь он прислушивается к слову Божиему, примеряет на себя, находит для себя много полезного. Потихонечку воцерковляется под напором трудных обстоятельств, страданий и несчастий. Господь и здесь приходит на помощь, говоря: «Без болезней нельзя, без страданий нельзя…» Но Он посылает наших помощников: целителя Пантелеимона, святителя Луку, которого называют русским Пантелеимоном, Сергия Радонежского, Серафима Саровского, преподобномучениц Елисавету и Варвару и прочих святых. Много друзей посылает нам Господь. Святые не капризные, не заставляют себя долго ждать. Лишь только Господь им даст отмашку: «Давай – помогай», они сразу же устремляются помогать несчастным.

Нам хочется отделаться от страданий, от болезней. Хочется радоваться: как я исхитрился, другие страдают, а я пришел и получил полное освобождение от болезней без операций, без противных долгих методов лечения! Как мне повезло! А повезло ли тебе? В болезнях как раз человек становится тише, спокойнее, больше прислушивается к Богу.

– Многие очень сильно хотят исцелиться и говорят: «Я святителю Луке буду благодарен».
«

Страдания и благодать Божия не только омолодили ее лет на двадцать – почти сразу же после кончины разрешились многие проблемы в ее семье.
»

– Надо Богу быть благодарным. Святитель Лука Божией силой, Божиими страданиями получил благодать помогать людям. Господь наш Иисус Христос – причина появления святых на этом свете и их помощи. Была Люба такая, у нее был рак. Она долго пыталась вылечиться, а потом говорит: «Надоело мне цепляться за жизнь: пить водку с растительным маслом, голодать, мазаться чем-то. Ничего не помогает. Причащайте меня почаще. Ладно?» Я говорю: «Ладно». И мы с одним батюшкой причащали ее каждую неделю в ее квартирке довольно долго. Ей было тогда 40 с лишним лет. И вот на похоронах те, кто не видели ее последние несколько месяцев до смерти, не узнали Любу. Страдания и благодать Божия не только выбелили и омолодили ее лет на двадцать, почти сразу же после кончины разрешились многие непростые проблемы в ее семье. Видимо, Люба угодила Богу и имеет возможность молиться теперь там.

– То есть чудеса после молебнов святителю Луки не всегда связаны с исцелениями?

– Много иных чудес было. Кто-то не исцелился от болезней телесных, но зато исцелился душой и угодил Богу, получив продолжение жизни за гробом в вечности, как в случае с Любой.

Протоиерей Алексий Гомонов
Беседовала Ирина Ахундова
Фото автора.


11 июня 2014 года.pravoslavie.ru›put/71396.htm 

ОТРЕЧЕНИЕ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ
 - рассказ о событиях глазами человека, принявшего отречение императора Николая II




2 марта 1917 году император Николай II отрекся от престола в пользу брата Михаила



Тридцать лет назад у нас, молодых прихожан московских храмов, были очень длинные синодики. Мы подавали записки «Об упокоении» с десятками имен, из которых собственной родни не набиралось и десятка. По большинству из них мы теперь больше не заказываем панихиды — им самим теперь служат молебны. В моем тогдашнем синодике первыми стояли Николай, Александра, Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия, отрок Алексий…

О предсмертных мытарствах и лютой гибели царской семьи я узнала, когда мне было 25 лет. Я тогда только покрестилась и изо всех сил старалась раздобыть что-нибудь духоподъемное — почитать. И вот через третьи руки попала ко мне на два дня книга какого-то совершенно не известного мне тогда генерала Дитерихса об убийстве царской семьи на Урале. Как потом выяснилось, генерал этот служил в 1919 году у Колчака, и именно ему было поручено организовать следствие по этому делу, когда белые заняли Екатеринбург.



Василий Шульгин, политик, депутат Думы, принявший отречение Николая Второго, рассказывает об этом событии в документальном фильме-реконструкции «Перед судом истории» (1965 год).

Книгу его я читала два дня и две ночи почти без перерывов на сон и еду. Впрочем, есть после я еще долго не могла — кусок в горло не лез. Со мной случилось примерно тоже, что с булгаковской Маргаритой, когда она присмотрелась к волшебному глобусу Волонда: квадратик земли расширился, превратился сначала в рельефную карту, потом показалось селение, домик со спичечный коробок, потом его смело взрывом и, еще приблизив глаз, Маргарита разглядела лежащую на земле мертвую женщину, а рядом с ней в луже крови разметавшего руки ребенка. Вот так и для меня — история ожила и стала частью моей собственной, здесь и сейчас идущей жизни. И это был настоящий болевой шок.

Что я знала с детства о последнем русском царе? Ходынка, провальная Русско-японская война, Кровавое воскресенье, революция 1905 года, «столыпинские галстуки», Первая мировая, министерская чехарда, Распутин, развал фронта, Февральская революция, царь слабый, безвольный, все, кому не лень, им манипулировали, в результате страну развалили, а бывшего самодержца с семьей расстреляли «в интересах революции»…

Приближаю взгляд, картинка оживает и… меняется до неузнаваемости.

Февраль 1917-го. Царь в Ставке, в Могилеве. Из Петрограда сообщают о бунте: началось все с женщин в очередях за хлебом, который не подвезли, подхватили рабочие, потом солдаты запасного пехотного полка — а это 160 тысяч вооруженных распропагандированных мужиков, которых в преддверие грядущего весной наступления привезли в столицу и втиснули в казармы, рассчитанные на 20 тысяч человек. И вот уже государю сообщают: ситуация в Петрограде фактически вышла из-под контроля — разгромлен арсенал, разогнана полиция, выпущены из тюрем арестанты, захвачены Зимний дворец и Петропавловская крепость, избран Совет рабочих и солдатских депутатов…

Это был настоящий удар в спину — положение на фронте только-только стабилизировалось, удалось наладить поставки продовольствия, медикаментов, теплых вещей, готовилось наступление. Оставалось совсем чуть-чуть потерпеть. А что делать теперь? Подавить волнения в столице силой, рискуя спровоцировать гражданскую войну в стране, воюющей с внешним врагом? Да еще ничего толком не ясно, сведения доходят противоречивые, а там, в Царском, в самой гуще этих непонятных событий — жена, девочки, больной сын. Что с ними?

И Николай, приказав все-таки направить в Петроград части с фронта и передав командование генералу Алексееву, рванул туда, к семье — защитить. Куда там! Оказалось, что все узловые станции заняты мятежниками, и царь вынужден был повернуть на Псков, в штаб командующего Северным фронтом генерал-адъютанта Рузского, где его заставили сыграть в уже подготовленном для него спектакле: генерал Рузский убедил его, что «положение безнадежно», распорядился прекратить отправку войск в столицу, а затем государю сообщили, что только что созданный комитет Госдумы предлагает ему добровольно отречься от престола.

Генерал Алексеев разослал командующим фронтами телеграмму с вопросом о желательности отречения.

Великий князь Николай Николаевич ответил: «Как верноподданный считаю по долгу присяги и по духу присяги коленопреклоненно молить государя отречься от короны, чтобы спасти Россию и династию». За отречение высказались генералы Эверт (Западный фронт), Брусилов (Юго-Западный фронт), Сахаров (Румынский фронт), командующий Балтийским флотом адмирал Непенин. И только командующий Черноморским флотом адмирал Колчак ответа не прислал.

Все это было для царя полной неожиданностью. До него, конечно, доходили, известия об интригах в «высших сферах», но он полагался на порядочность генералов, присягавших ему перед Богом и обязанных ему своим продвижением, и не допускал и мысли, что они вместе с членами дома Романовых и лидерами правых политических партий полтора года готовили «дворцовый переворот».

Как вспоминал потом Пьер Жильяр, много лет проживший в царской семье как учитель французского и воспитатель цесаревича Алексея, исход событий определило присущее царю обостренное чувство долга, внутреннее благородство и «эффект ближайшего окружения» — его смогли убедить, будто его отречение «отвечает общественным ожиданиям и окажется лучшим из возможных шагов для стабилизации страны».

А на самом деле? Вот, что пишет в своих "Очерках русской смуты" генерал Деникин, отнюдь не монархист по убеждениям: «Что касается отношения к трону, то, как явление общее, в офицерском корпусе было стремление выделить особу государя от той придворной грязи, которая его окружала, от политических ошибок и преступлений правительства, которое явно и неуклонно вело к разрушению страны и к поражению армию. Государю прощали, его старались оправдать.

В солдатской толще… известный консерватизм, привычка «испокон века», внушение церкви — все это создавало определенное отношение к существующему строю, как к чему-то вполне естественному и неизбежному.

В уме и сердце солдата идея монарха, если можно так выразиться, находилась в потенциальном состоянии, то подымаясь иногда до высокой экзальтации при непосредственном общении с царем (смотры, объезды, случайные обращения), то падая до безразличия.

Как бы то ни было, настроение армии являлось достаточно благоприятным и для идеи монархии, и для династии. Его легко было поддержать».

Но самые близкие люди убедили Николая II, что его отречение будет исполнением «воли народа», а значит и воли Божией. И царь, единственный человек в России, который всю жизнь нес свою власть как крест, как служение, возложенное на него Богом, перед которым он в ответе за судьбу вверенного ему народа, решился на отречение.

В 1983 году было опубликовано признание главного идеолога Февральской революции, министра первого состава Временного правительства Милюкова, сделанное в узком кругу единомышленников после своей отставки в мае 1917 года, а затем, после октябрьского переворота, повторенное в одном из писем: «История проклянет вождей, так называемых пролетариев, но проклянет и нас, вызвавших бурю».

Большинству участников тех событий долго ждать своей судьбы не пришлось. 20 из 65 членов дома Романовых были зверски убиты большевиками. Никто из них не воевал на стороне белых, не организовывал заговоров с целью свержения советской власти, не пытался вывезти несметные богатства.

Из генералов-заговорщиков только Брусилов, помогавший новой власти создавать регулярную армию, дожил до 1926 года и скончался в Москве от воспаления легких. Вице-адмирал Непенин уже 4 марта 1917 года был убит в Гельсингфорском порту в толпе революционных матросов «неизвестными лицами». В октябре 1918-го умер от воспаления легких в Добровольческой армии генерал Алексеев. Генерала Рузского в ноябре того же года на Пятигорском кладбище вместе с другими заложниками зарубили красные, генерал Эрвет был расстрелян большевиками в Можайске, а генерала Сахарова в 1920-м расстреляли в Крыму «зеленые».

…Николай Александрович Романов, по свидетельству людей бывших рядом с ним в последние месяцы его жизни, принял свой крестный путь как искупление трагической ошибки отречения. Перед ссылкой в Тобольск, по свидетельству графа Бенкендорфа, он сказал: «Мне не жаль себя, а жаль тех людей, которые из-за меня пострадали и страдают. Жаль Родину и Народ».


 Автор: БОРИСОВА Марина / просмотров 1722 / 02-03-2012.foma.ru›article/index.php?news=6961 

Джой
История царской собаки

В 2013 году отмечается 400-летие начала царствования династии Романовых в России. Этому юбилею посвящена публикация* полной версии мемуаров баронессы Софьи Карловны Буксгевден (1883-1956) — фрейлины святой страстотерпицы царицы Александры Федоровны. Баронесса рассталась с императорской семьей в мае 1918 года в Екатеринбурге — в Ипатьевский дом ее не пустили, а мемуары писала уже в эмиграции, в Лондоне. Есть в ее воспоминаниях рассказ о встрече с собакой цесаревича Алексея. Одновременно радостной и грустной встрече с единственным выжившим свидетелем убийства царской семьи. О Джое и его встрече с фрейлиной рассказывает один из авторов-составителей издания Татьяна Манакова.

«Чекист Михаил Медведев, с первого выстрела, застрелил насмерть Николая II. В это время, я также разрядил свой "наган" по осужденным. Результаты моих выстрелов я не знаю, т.к. вынужден был сразу же пойти на чердак, к пулемету, чтобы в случае нападения на нас (во время этой акции), враждебных нам сил, в своей пулеметной команде отражать это нападение.

Когда я вбежал на чердак — увидел, что в Горном институте, расположенном через улицу, загорелся свет. Хорошо были слышны выстрелы, и сильный вой царских собак.

Я немедленно спустился в комнату казни и сказал, что стрельба в городе хорошо слышна, что очень силен вой царских собак, что против нас, в Горном институте, во всех окнах горит свет, но в это время, за исключением фрельны (фрейлины – Т.М.) и сына Николая, все уже были мертвы.

Я рекомендовал умертвить их холодным оружием, а также умертвить трех царских собак, которые сильно выли. Четвертую собаку Джек как не производившую вой, не тронули.

Затем районный врач освидетельствовал всех казненных и установил, что все они мертвы».









































Так рассказывал об убийстве царской семьи в Ипатьевском доме член Уральского ЧК М. Кабанов. В его воспоминаниях есть неточность – царских собак было три, а не четыре — Джой, Ортипо и Джимми. В августе 1917-го года все три собаки отправились со своими хозяевами из Царского Села в ссылку в Тобольск, а позже — в Екатеринбург, где в июле 1918-го и была расстреляна императорская семья. После событий, описанных чекистом Кабановым, в живых остался только спаниель цесаревича Алексея — Джой.

Один из охранников Дома Ипатьева Анатолий Якимов вспоминал: «Дверь из прихожей в комнаты, где жила царская семья, по-прежнему была закрыта, но в комнатах никого не было. Это было ясно: оттуда не раздалось ни одного звука. Раньше, когда там жила царская семья, всегда слышалась в их комнатах жизнь: голоса, шаги. В это же время там никакой жизни не было. Стояла только в прихожей у самой двери в комнаты, где жила царская семья, их собачка и ждала, когда ее впустят в эти комнаты. Хорошо помню, я еще подумал тогда: напрасно ты ждешь».

Во время выноса тел из подвала Дома Ипатьева Джой убежал на улицу. Собаку взял к себе один из охранников дома Летемин. При допросе Летемина выяснилось, что 22 июля 1918 года он унес из Дома Ипатьева к себе многие вещи, принадлежавшие ранее Царской Семье. А Джоя просто пожалел и решил дать ему приют.

Через восемь дней в Екатеринбург пришли белые. Во дворе Ипатьевского дома они нашли “бедное маленькое животное, полуголодное, бегавшее по двору Ипатьевского дома. Казалось, что собачка все время искала своего хозяина, и его отсутствие ее так печалило и удручало, что она едва прикасалась к еде, даже когда о ней ласково заботились”. Джоя, который к тому времени был почти слепым, взял к себе полковник Павел Павлович Родзянко, служивший в белых войсках Восточного фронта. Вскоре он отвез собаку в Омск, где находилась Британская военная миссия.

В это время в Омске находилась и бывшая фрейлина императрицы баронесса Буксгевден. Узнав, что маленький друг убитого цесаревича Алесея здесь, она немедленно отправилась посмотреть на него.









































Почувствовав знакомого человека из той жизни, находящийся в отчаянии почти слепой пес вскочил и побежал навстречу баронессе.

“Я никогда не видела собаку в таком волнении,— вспоминала она. — Когда я позвала его, он мгновенно выскочил из вагона и бросился через платформу ко мне, подпрыгивая и делая вокруг меня широкие круги, и не прильнул ко мне передними лапами, но вышагивал на задних лапах, как цирковая собака. Генерал Дитерихс сказал мне, что он до этого никого так не приветствовал, а я приписала это тому, что моя одежда, которая была той же, что я носила в Тобольске, все еще имела знакомый запах, притом, что я его особенно не ласкала. Когда я ушла, Джой пролежал целый день у двери, через которую я ушла. Он отказался от еды и снова погрузился в свое обычное состояние отчаяния.

Что видел маленький Джой в ту ужасную ночь 16 июля? Он до последнего был с Императорской Семьей. Был ли он свидетелем трагедии? Очевидно, в его голове сохранялась память об огромном потрясении, и его сердце было разбито. Вызывало большое сочувствие наблюдать этого немого друга, который так живо сохранял память о Цесаревиче. О маленьком Джое хорошо заботились. Полковник Родзянко взял его в Англию, и он провел свои последние годы в самых комфортных условиях, но прежнее его настроение так и не восстановилось».

Полковник Родзянко, как пишет баронесса, передал Джоя англичанам. Они увезли собаку в Англию, где ее приняли в семье короля Георга, кузена императора Николая II. Свою жизнь Джой, преданный друг цесаревича и свидетель убийства императоской семьи, дожил при английском дворе в Виндзоре.

***
Сегодня много написано о гибели семьи последнего императора, много свидетельств собрано о событиях тех лет. Но помимо исторических фактов, результатов расследований, мне кажется значимым для осмысления той трагедии и такое вот свидетельство Джоя. Снова и снова рисую в воображении эту картину – почти слепой царский пес, хозяев которого жестоко убили, вдруг чувствует запах фрейлинского платья — и бежит из последних своих старческих сил навстречу прошлому. Тому прошлому, которое уже никогда не вернуть. Но Джой не знает этого и не верит в это. Да и как может потерять надежду собака, чье имя переводится как “Радость”?..



* Книги С.К. Буксгевден «Жизнь и трагедия Александры Федоровны, Императрицы России» вышли в московском издательстве «ГрифЪ» при участии издательств «Лепта Книга» и «Вече».

Источник фотографий - сайт Стандарт № 5.


 Автор: МАНАКОВА Татьяна / просмотров 3120 / 25-02-2013foma.ru›dzhoj.html 

Тайна Святой Троицы

Роман Савчук








День, который мы празднуем, и его смысл трудно объяснить. Дело даже не в словах. Когда мы говорим, что наш Бог – Троица, то и чувства приходят в смятение. Как это понимать? Или даже важнее – как к этому относиться?


Святая Троица. Иконописец: преподобный Андрей Рублев. Первая четверть XV в.
Да, мы можем ограничить разум, можем справиться с пытливостью ума, признав тайну Святой Троицы непостижимой. И для человека этого будет вполне достаточно, если он искренне ищет Бога. От веры не ждут разрешений логических затруднений, это было бы слишком просто. Ведь важнее всего для человека не то, каков мир и почему он устроен именно так, но что я делаю в этом мире, зачем пришел сюда и как я своей жизнью могу ответить на тайну мироздания…


Здесь мы начинаем приближаться к постижению смысла нашей веры в Бога Троицу. Присматриваясь к окружающему нас миру, людям, к самим себе, мы приходим к осознанию того, что совсем мало знаем о Вселенной. И эта таинственность, недосказанность в главном, оказывается, и есть тот мостик, который соединяет нашего Бога и созданный Им мир. И чем больше честности мы здесь проявим, тем больше сможем приблизиться к истине. Мы смотрим вокруг, замечаем удивительную гармонию и мудрость в природе, людях, обществе; мы вглядываемся в себя, в свои чувства, переживания и понимаем, что все это слишком таинственно, премудро и прекрасно, чтобы быть порождением слепого случая. Эта тайна могла произойти лишь от другой Тайны… Но это только начало, первые шаги.

Когда же человек становится перед Богом, явленном в образе Святой Троицы, то он вправе спросить: «Хорошо, это Творец, Он для меня таинственен и непостижим. С этим я могу согласиться. Но тогда какое я имею отношение к своему Создателю?» Это вопрос очень важный. Его нельзя пропускать. Он должен непременно родиться в сердце каждого искренне ищущего живой веры. И здесь верующему сердцу есть что сказать.
«

Очень редко мы задумываемся над тем, что мир может обойтись без нас
»

Во-первых, Святая Троица – это полнота. А значит, мы действительно Богу не нужны. И эта честность не должна нас пугать. Мы привыкли строить наши отношения с Богом как минимум на равных, а чаще всего – как самодовольные кредиторы, которые могут сделать одолжение в виде доброго дела, молитвы или хорошего отношения к ближним. Но очень редко мы задумываемся над тем, что мир может обойтись без нас, что Бог совсем не нуждается ни в наших добрых делах, ни тем более в молитвах к Нему. Поэтому если все это нас утруждает, если у нас нет на это времени – то вполне можно обойтись без спектаклей, мир от этого не рухнет. Другое дело – сколько времени без Бога мы сможем сохранять свой человеческий облик. Творец же не желает нарушать нашу свободу, если мы сами отказываемся от своей человечности.

Но было бы неправильно на этом остановиться. Есть еще нечто. Тайна Троицы – это любовь. И здесь открывается причина и смысл того мира, загадочности которого мы каждый день удивляемся. Бог творит мир и людей, потому что Он действительно желает и может объять их Своей любовью. Он Себя приносит в жертву за отвернувшееся от Него создание. И только в Троице можно постичь величие этого события: Бог, Которому мы не нужны, любовь Которого мы попрали, ради нас отдает на мучения Своего Единородного Сына. Причина и объяснение здесь только одна – любовь…

И вот теперь мы можем ответить на главный вопрос, который волнует нас: как Тайна Святой Троицы соприкасается с нашей жизнью. Здесь нужна честность. Мы действительно не можем ничего принести Богу, обретающему полноту и любовь в Троице. Но на эту тайну мы можем ответить тоже тайной. Мы должны почувствовать свою причастность к Творцу. Ведь наш Бог есть Бог, Который не просто создал нас и предоставил самих себе. Он непрестанно заботится и участвует в нашей жизни. И это участие имеет одну причину – любовь. А значит, Он приходит в нашу жизнь не тогда, когда сложатся благоприятные обстоятельства и все у нас будет готово к встрече с Ним, не потому что мы смогли достичь определенного духовного уровня, занимаясь аскетическими упражнениями. Бога не интересуют ни обстоятельства, ни наша форма. Он ждет одного – ответа на Свою любовь к человеку. И этот ответ должен быть тоже плодом любви, а не принуждения или каких-либо обязательств, мечтаний.

На тайну Святой Троицы мы призваны ответить тайной любви, вложенной Богом в каждого человека. И это очень важно – всегда напоминать себе об этом. Напоминать о том, что Богу не нужны наши добрые дела, духовные упражнения, молитвы, если они в нас самих не открывают следы Божественной тайны. Напоминать о том, что эту тайну мы должны уважать в каждом, кто встречается на нашем пути. Не потому что так нужно или так будет лучше жить на земле, а потому, что так определил наш Бог – Своим образом наделить каждого человека.

Тайна Святой Троицы напоминает нам о том, что мир необъясним и не стоит искать в стечении обстоятельств и событий каких-то действительно важных закономерностей. Все это лишь голос Божий к человеку, который мы должны услышать сердцем. Необъясним и человек, который стоит перед нами, потому что и в нем есть отображение этой тайны. А значит, не стоит утруждать себя попытками объяснить его поступки и дела. Нужно и в нем уважать тайну, и ему отвечать той же любовью, дарующей силу прощать.

Роман Савчук


9 июня 2014 года
pravoslavie.ru/put/71350.htm 

С праздником , Державная Владычица наша !


В русской истории 15 марта (2 марта по церковному календарю) особый день, исключительный. В этот день в 1917 году свершилось лермонтовское пророчество: «Настанет год..»… Мы с детства помним странные стихи: «Настанет год, России чёрный год, когда царей корона упадёт; забудет чернь к ним прежнюю любовь, и пища многих будет смерть и кровь…» Почему-то воспринималось – в общем контексте трактовок – как призыв автором желаемого. Совсем не сразу открылось: автор в ужасе от картины увиденного. Поражает, что шестнадцатилетний мальчик обрисовал (какими словами мог, такими и обрисовал) сцены русской катастрофы, которая случится через 87 лет – крушение человеческих и заповеданных законов, голод, и – что более всего поражает – очертание одежды, в коей «явится мощный человек», – плащ «с возвышенным челом». Так, собственно, выглядит башлык горца, который отчасти и прообраз будёновки.

И вот – свершилось.

«Кругом измена и трусость и обман!», – записал в дневник Государь Николай Александрович в четверг 2 марта 1917 года. В этот день, который принято считать последним днём русской монархии, в России был запущен механизм самоуничтожения народа и державы; со своих осей на огромных скоростях сорвались шестерни, винты, валы, гайки; они и доныне посвистывают, рикошетя, кроша и раскалывая – судьбы и территории. Историческая Россия, которую враги ненавидели, если взглянуть на суть, за народное христолюбие и за православное царство, устроенное для охранения этого святого чувства, - погибла. «Не стало великой, дорогой нам, родной и понятной России. Она подменена в несколько месяцев. От её умного, даровитого, гордого народа – осталось что-то фантастическое, варварское, грязное и низкое», - так описал катастрофу внимательный русский человек – художник Михаил Нестеров.




И пища многих стала – смерть и кровь.

В этот же день произошло удивительное событие, свершилось чудо.

В Донесении Священному Синоду об обретении иконы Божией Матери «Державная» митрополит Московский и Коломенский Тихон (Белавин), позже патриарх Московский и всея России, сообщал: «…2-го Марта с.г. явилась к приходскому священнику крестьянка Бронницкого уезда, деревни Починок, Евдокия Андрианова, проживающая в Перерве, и сообщила о своих двух сонных видениях, бывших: одно – 13 Февраля, в чистый Понедельник, ей было сказано: «есть в Коломенском большая черная икона, её нужно сделать красной и пусть молятся»…» Сюжет второго видения – 26 февраля – напрямую как бы не имел отношения к обретению «Державной», однако существенным в нём было: «белая церковь» и то, что торжественно восседавшая в этом храме Женщина, рядом с которой «по сторонам присутствовали два иеромонаха» величественно вышла из храма, причём «самый выход был как бы из подвала, а не из парадного хода храма». Далее владыка Тихон сообщает: «Выслушав заявление Андриановой, священник пригласил её в храм, где показаны были ей все иконы, находящиеся на своих местах в ризах; осмотрев их, Андрианова спросила, нет ли где ещё икон? На этот вопрос – священник приказал церковному сторожу и бывшему в храме прихожанину принести из подвала самую большую икону; когда её принесли, то на ней от осевшей пыли не было видно лика, тотчас же промыли икону, и на ней оказалось изображение: «Царицы Небесной, восседающей на Царском Троне, в руках имея скипетр и державу в красной мантии, на голове корона, на коленах Божией Матери - Благословляющий Спаситель». Андрианова, находя, что эта икона вполне соответствует её видениям, тотчас же попросила отслужить молебен, - и с этого времени стала разноситься слава об иконе среди всех окрестных жителей и весьма многие прибегают к помощи Царицы Небесной…»



Коломенское, Икона Божией Матери Державная




По дневнику Государя мы видим, что он был огорчён 13 февраля, в первый день Великого поста, не попав утром в церковь из-за дел, но был в церкви вечером. В последующие дни он бывает на службах почти ежедневно, иногда ездит к обеим службам. 25 февраля, в субботу (в Могилёве): «…В 2? заехал в монастырь и приложился к иконе Божией матери. В 6 ч. пошёл ко всенощной». На следующий день, в воскресенье, 26 февраля: «В 10 час. пошёл к обедне». Вечером Государь ездил в какую-то часовню, расположенную на Бобруйском шоссе. 27-го февраля: «В Петрограде начались беспорядки…»

Очевидно, тот факт, что раба Божия Евдокия спросила о других иконах, свидетельствует о том, что видение было столь ярким и сильным, что она нисколько и не сомневалась - икона находится именно в этой «белой церкви» (шатровый храм в Коломенском трудно спутать с другим). Об этом говорит и то, что она сразу же, лишь икона нашлась, попросила отслужить молебен.

Мы можем себе представить, как это было. Проживала Евдокия Андрианова в своём доме в слободе Перерва, вблизи железнодорожной станции и Николо-Перервинского монастыря. Расстояние между Перервой и Коломенским – не рукой махнуть, идти много километров – и через Москву-реку, по снегу и льду; (можно посмотреть по современной карте Москвы – расстояние примерно между станциями метро «Печатники» и «Коломенское»), она шла в чужой приход. Если и знаком был священник, нужно было улучить момент, рассказать, объяснить так, чтобы прочувствовал и не отмахнулся. Исполнила.

Русский народ воспринял обретение «Державной» как милость и утешение, дарованные Царицей Небесной, принявшей на Себя символы царской власти – скипетр и державу, тем подарив надежду на Воскресение России. В Акафисте иконе Божией Матери «Державная» слышим: «В дни лютых скорбей и злых обстояний явила еси нам, Владычице… Под державным бо покровом Твоея благости Российская страна созидашеся, и врата адова не одолеша Православныя Церкве Христовы…»

Было собрано 1500 рублей, икону отреставрировали в иконописной мастерской Алексеевского девичьего монастыря и поместили в вызолоченный иконостас. Владыка Тихон сообщал: «Означенная икона Богоматери, по усердию богомольцев, ныне износится не только по окрестным селениям, но и по Московским женским монастырям и приходам для возношения молений пред Нею». При этом владыка констатировал: «О чудесах же от иконы не было заявлено». Народ шёл к иконе с покаянием, в котором лишь и может быть спасение Руси…



/>
Храм Казанской иконы Божией Матери в Коломенском, где хранится икона
Божией Матери Державная , явленная 15 марта 1917 года


Когда идёт речь о судьбоносных днях, против воли обращаешь внимание и на такие мелочи (если это мелочи), как географические названия, на «говорящую» топонимику. Впрочем, иногда даже и «кричащую»: поезд Государя был заблокирован на станции «Дно». В картине того же дня видим: Евдокия Ивановна пришла в Коломенское из слободы Перерва. Перерва – железнодорожная станция, поблизости – старинный Николо-Перервинский монастырь, ныне Патриаршее подворье (резиденция патриарха с XVII века). В слове «перерва» нам слышится «разрыв», в малороссийском варианте – перерыв, перемена, вариант по Далю – прорыв старого русла (от этого и название слободы, расположенной близ старого русла Москвы-реки)…



Крестный ход Одесса-Москва с икой ДЕРЖАВНАЯ



При прохождении крестного хода с иконой ДЕРЖАВНАЯ украино-российской границы в 2008 году

Словно бы какой-то пророческий текст проступает к нам обрывками в названиях.

Село Коломенское – древняя вотчина, наследственное владение Московских великих князей, затем царей. По видению Евдокии Андриановой здесь в белой церкви «в стене образовалась брешь, куда пошла ЦАРИЦА НЕБЕСНАЯ», покидая храм. Кому интересно, сообщим, что икона в Коломенское попала (в неизвестное время и по неизвестной причине) из иконостаса одной из церквей Воскресенского монастыря Кремля (монастырь, усыпальница великих княгинь, пострадал во время боёв в 1917 году, взорван в 1929-м). Икона написана не позднее конца XVIII века. Сюжет «Державной» не похож ни на какие иные Богородичные иконы. Владыка Тихон отметил: «икона имеет отчасти сходство с изображением иконы «Киево-Печерския Божия Матери». В Киев эта чудотворная икона была привезена из Константинополя строителями Успенской церкви в 1073 году. Она пропала после взрыва Великой церкви в 1941 году. При некотором сходстве на Цареградской иконе нет символов царской власти.

В марте 1917 многие рукоплескали «отречению царя». Но были ещё значительные силы, которые готовы были с оружием в руках умереть за Государя и историческую Россию.

Конечно, в те же дни и месяцы гибли и не изменившие присяге. Тысячи приняли мученический венец. Генерал граф Фёдор Артурович Келлер был убит петлюровцами в Киеве 8 декабря 1918 г.

Генерал граф Фёдор Артурович Келлер, чьё имя священно в патриотических кругах, в марте 1917 отбил в Ставку телеграмму, ставшую легендарной: «Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрёкся от престола. Прикажи, Царь, придём и защитим Тебя». Его подчинённые с ликованием одобрили зачитанный текст. «Ура, ура! — закричали драгуны, казаки, гусары. — Поддержим все, не дадим в обиду Императора!..» Начальник штаба Алексеев утаил послание. Генерал Келлер - один из совсем немногих генералов, которые отказались изменить царской присяге. Генерала Келлера и двух его адъютантов расстреляли в Киеве вблизи памятника Богдану Хмельницкому, у стен Святой Софии. Теперь, проходя под булавой Хмельницкого, мимо Софии (в которой пока и молиться-то нельзя), православные поминают раба Божия Феодора и его сподвижников…

К этой площади, к этому памятнику традиционно приходят крестные ходы, совершаемые в Киеве 15/2 марта.

Вероятно, не меньший подвиг, чем генерал Келлер, совершила на своём месте своею жизнью крестьянка Евдокия Ивановна Андрианова, о которой известно, что в 1937 году она служила уборщицей в церкви во имя Живоначальной Троицы в селе Карачарово (ключевые слова не «служила уборщицей», но «в церкви»).

В Акафисте иконе Божией Матери «Державная» звучит рефреном молитва, ею здесь и закончим: «Радуйся, Мати Божия Державная, Заступнице усердная рода христианскаго».

Олег СЛЕПЫНИН


Под Державным Покровом .





...Особенно надо отметить чудесное явление иконы Божией Матери «Державная». Это произошло в год отречения от Престола последнего Русского Императора, 2 марта 1917 года в селе Коломенском под Москвой. В руках у Матери Божией были царские скипетр и держава. И сказала Она, что отныне Сама будет охранять Россию.

И теперь в России Царство не от мiра сего, теперь вместо царя правит страной Матерь Божия. И мы с вами ощущаем на себе Ее державный Покров и заботу о русском народе. Матерь Божия всегда защищала и миловала Русь, наказывала и вновь возвращала Свою любовь людям, прошедшим ради грехов своих страдания, покаянием и страданием очистившим свои сердца.

Но в нынешнее тяжкое время, когда земля состарилась, отягчилась неверием, беззаконием и невежеством в познании повелений Божиих, не отступила ли от нас Заступница наша Усердная, ревнуя о славе Сына Своего и Бога? Нет, дорогие мои, быть этого не может. Для матери бедствующее чадо еще дороже. И пока на Руси хоть «малое стадо» несет и сохраняет верность заветам Христа, надежду на заступление Матери Божией - мы не погибнем.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)




ИКОНА БОЖИЕЙ МАТЕРИ, ИМЕНУЕМАЯ "ДЕРЖАВНАЯ"



Величание Иконе Божией Матери "Державная"

Величаем Тя, /
Пресвятая Дево, /
Богоизбранная Отроковице, /
и чтим Державный образ святыни Твоея, /
имже подаеши велию милость /
всем, с верою к нему притекающим.

Тропарь Иконе Божией Матери Державная

Града Сионска взыскующе, /
под Твой покров, Дева Чистая, днесь притекаем, /
и никтоже возможет на ны, /
яко несть град силен, аще не Сущаго Бога, /
 и несть ина крепость, аще не милость Владычицы Девы.orthodoxpantry.blogspot.ru›2012/03/blog-post… 

И никаких таблеток!

Ольга Рожнёва








Месяц май в Оптиной и ее окрестностях – чудесная пора. Мой дом крайний на ближайшей к монастырю улице Козельска, за ним – лес и дорога в Оптину. Распускаются первые весенние цветы, благоухает душистая черемуха, зацветают белоснежные яблони, набирает цвет сирень. Жиздра одевается в зелень берегов, течет стремительно, радостно навстречу ласковым солнечным лучам.





По вечерам заливаются соловьи, тревожат душу, не дают уснуть. Поют на разные голоса славки, пеночки, зеленушки. Стрекочут пестрые длиннохвостые сороки, кукушки от весенней радости кукуют без умолку, обещая благодарным слушателям целую вечность. Оживляются ежики, часто попадаются по пути в монастырь, семенят вдоль дороги.

– Благодать-то какая! – восхищается бабушка Зоя, приехавшая ко мне в гости с холодного еще Урала.

Водитель такси Сергей заводит свою видавшую виды семерку: мы едем по святым местам Калужского края. Словоохотливый Сергей по пути рассказывает нам истории бывалого проводника по окрестностям, разрешает эти истории пересказать и сохранить его имя.

***

– Люблю я народ по святым местам возить! Я и сам – человек верующий… Еще бы я неверующим был, когда каждый день в Оптину езжу! А дороги к нашим святым местам – через леса и поля: залюбуешься!

Вон, смотри, коршун полетел… А это, знаешь, кто? Это сокол-балобан… Знающие люди – охотники – за такого кучу денег выложат, не поморщатся. А здесь он так просто летает!

Стоит такому вот соколу в небе показаться – пение птичье смолкает, все пернатые прячутся. Птахи мелкие просто цепенеют, иногда даже у человека защиты ищут. А когда сокол рядом с тобой охотится – слышно свист: это он пикирует на добычу, а скорость его в этот момент достигает ста метров в секунду – представляешь?!

Трава изумрудная, просторы дивные! Когда человек любит природу – здесь можно лечить одним видом… И никаких таблеток не надо!





Есть акафист благодарственный «Слава Богу за всё!», там очень хорошо об этом говорится: «Небо как глубокая синяя чаша, в лазури которой звенят птицы, умиротворяющий шум леса – праздник жизни…» Как там еще? Сейчас вспомню… «Вся природа полна ласки, и птицы и звери носят печать Твоей любви…»

Понимаешь, все наши болезни от страстей… А если всё вокруг любить, почаще бывать на природе – такой мир в душе воцаряется! Да…
«

Историй разных за 17 лет работы в такси у меня много накопилось… Уже пора писать мемуары таксиста!
»

Историй разных за 17 лет работы в такси у меня много накопилось… Уже пора писать мемуары таксиста! У меня интуиция: сразу вижу, кто чем дышит… Конечно, иногда и ошибиться могу – Господь попускает, чтобы не возносился. Про бомжа-то рассказывал – помнишь? Вот еще одна история – поучительная.

Я особенно люблю к святым источникам ездить, сам всегда окунусь и воды наберу. Каждый год ребята из Челябинска в Оптину приезжают, мои старые знакомые. Всегда ко мне обращаются, и мы с ними едем в Ильинское: в храм и на святой источник. Это мой самый любимый источник. Он сильный очень… Бежит, как горная речка, по каменным перекатам. Вот приедем, увидишь… Купальня? Конечно, есть…

Вот об этом и рассказать хотел. Приехали как-то ранней весной ребята из Челябинска, звонят мне. А я приболел в это время. Температура небольшая, правда, но насморк сильнейший, горло болит. Отказываю я им, а они просят-просят… Привыкли уже со мной. Ладно, собрался кое-как.

Поехали. А с ними новичок, парень молодой, по имени Петр. Приехали, сходили в храм, потом я в машине остался, а они стали спускаться к источнику. Сижу, третий платок носовой меняю. Смотрю: идут. Все радостные, один Петр унылый такой. В чем дело? Оказывается, испугался окунуться. Плюс три на улице – холодно, видите ли, ему показалось…

Ребята еще раз в храм пошли, а Петр этот со мной в машине сидит, нос повесил. Не выдержал я: это надо же! из Челябинска приехать – и в таком чудесном источнике не искупаться! Ну что за молодежь такая трусливая пошла!

Я ему говорю: «Выходи! Пошли за мной!»
«

Спустились мы к источнику. Иду, тело болит, горло болит, из носа течет…
»

Спустились мы к источнику. Иду, тело болит, горло болит, из носа течет. Господи, помоги мне совсем не разболеться, я ведь не для себя, для трусишки этого стараюсь…

«Делай как я! Три раза с молитвой! Вот так!»

Окунулся Петя. Пошли наверх, а он от радости только что не поет. «Я окунулся! Я окунулся! Как хорошо-то! Чудесный какой источник!»

Едем назад. Ребята спрашивают: «Сергей, у тебя вроде насморк прошел?»

Прислушался к себе: не только насморка, но и боли в горле не стало! Домой приехал как новенький! Ждал: не поднимется ли температура? Не, не поднялась. Вот такая история. И никаких таблеток!

Ольга Рожнёва


29 мая 2014 года.pravoslavie.ru›put/71072.htm 

Пятидесятница? – Ура, на колени!

Протоиерей Алексий Сорокин








Протоиерей Алексий Сорокин, настоятель вологодского храма святого праведного Лазаря Четверодневного, беседует с читателями о долгожданных земных поклонах, которые строгий церковный устав возвращает в богослужение.


Коленопреклоненные молитвы в день Святой Пятидесятницы. Фото: Православие.Ru
– Пятидесятница – огромнейшее торжество, день рождения Церкви: храмы украшены, все рады, как и на любом дне рождения, даже человеческом. А нынче ведь – самый главный день рождения: корабля нашего спасения – и можно, наверное, сказать: день нашего духовного рождения. Тогда почему строгий, разумный, спокойный и логичный церковный устав, который, как проверено веками, тысячелетиями, по определению ничего лишнего, неразумного не посоветует, так настойчиво предписывает христианам коленопреклоненные молитвы? Вряд ли кто-нибудь потребует от гостей, которых он пригласил на собственный день рождения, не коленопреклонения, конечно, но даже какого-нибудь извинения. Почему же церковный устав настаивает на коленопреклоненных молитвах?


– В сравнении дня рождения Церкви с днем рождения человека заключается главная «коварность» этого сравнения самого по себе. Мы привыкли относиться ко дню рождения, к другому празднику как к такому событию, которое «должно делать человеку приятно». В Церкви значение праздника включает в себя, прежде всего, момент назидательный, поучительный. Дать нечто для размышления, пищи и труда души, отвлекаясь от суеты обычных житейских дел. Да, конечно, в нашей традиции праздник Пасхи связан с народными гуляниями, праздник Рождества Христова связан с поздравлениями и подарками – это всё понятно. Но, тем не менее, нужно стараться за всей внешней стороной не упустить внутреннее содержание самого праздника, и это самое главное, не так ли? И день Пятидесятницы – это не просто «воспоминание» дня рождения Церкви, а это, прежде всего, осознание человеком своего места в Церкви и того, что он сделал, чтобы идти по пути к спасению.

– В этом и кроется кажущаяся на первый взгляд сложной загадка строгости церковного устава?
«

Ох, если бы мы только были внимательнее на службах! Каким бы сокровищем Православия мы обладали!
»

– Человек, видя себя на пути спасения немощным, слабым, грешным, просит, чтобы Дух Святый, данный Богом Его Церкви, не отходил от нас, укреплял нас, исцелял нас от наших немощей и духовных страстей. Именно об этом говорится в коленопреклоненных молитвах. Противоречие, о котором вы говорите, снялось бы, если бы люди знали текст молитв, читаемых во время вечерни Святой Пятидесятницы. Если мы откроем, вчитаемся внимательно в текст молитв, то увидим ответ на этот вопрос и разрешим многие недоумения. Вот, взгляните: «Пречисте, нескверне, безначальне, невидиме непостижиме, неизследиме, непременне, непобедиме, неизчетне, незлобиве Господи… Приими нас, припадающих Тебе и вопиющих: согрешихом, к Тебе привержени есмы от утробы, от чрева матере нашея, Ты еси Бог наш. Но яко исчезоша в суете дние наши, обнажихомся Твоея помощи, лишихомся всякаго ответа, но дерзающе на щедроты Твоя, зовем: грехи юности нашея и неведения не помяни, и от тайных наших очисти нас, и не отрини нас во время старости, внегда оскудети крепости нашей: не остави нас, прежде даже нам в землю не возвратитися, сподоби к Тебе возвратитися, и вонми нам благоприятием и благодатию. Возмери беззакония наша щедротами Твоими, сопротив постави бездну щедрот Твоих множеству согрешений наших. Призри с высоты святыя Твоея Господи, на предстоящия люди Твоя, и чающия еже от Тебе богатыя милости. Посети нас благостию Твоею, избави нас от насильства диаволя: утверди живот наш святыми Твоими и священными законы. Ангела, верна хранителя пристави людем Твоим, всех собери в Твое Царствие. Даждь прощение уповающим на Тя: остави им и нам грехи. Очисти нас действом Святаго Твоего Духа: разруши яже на нас козни вражия».

Ох, если бы мы только были внимательнее на службах! Каким бы сокровищем Православия мы обладали!





– Значит, основной смысл молитв на вечерне Пятидесятницы – это осознание человеком своего незавидного духовного состояния?

– Относительно христиан, живущих на земле, да: их главный смысл заключается в осознании себя человеком, который имеет возможность спасения, которому дана такая возможность и который имеет все средства для спасения. Но мы по своей лености, немощности, суетности этим пренебрегаем и попадаем в такие страшные ловушки, которые нас отдаляют от Бога. И вот, когда человек это видит, честно признает, он просит Господа, чтобы Он даровал ему силы – а силы дает Дух Святый в таинствах – дал силы бороться с грехом. Дал силы идти по пути спасения, дал силы, укрепив наш слабый, увечный, греховный человеческий ритм жизни, для того, чтобы в нем оставаться христианином всегда и везде, во всякое время дня и ночи.

– Понятно. Тогда вопрос, который, наверное, волнует многих прихожан, да и не только прихожан, но и священнослужителей. Не кажется ли вам, что слова этих молитв, как и других молитв, зачастую не доходят до молящихся или пытающихся помолиться людей? Слишком слова молитв непонятные, слишком тихо их читают, или, что еще страшнее, слишком много суеты и веточек, которые «непременно надо освятить», и в этом, по мнению многих, заключается главный смысл сегодняшнего праздника. Не заслоняет ли собой зачастую обряд содержание? Гораздо больше внимания уделяется внешнему – этим самым пресловутым веточкам, – нежели внутреннему, о чем как раз вы и говорили.
«

Вероятно, имеет смысл распечатывать тексты этих молитв и давать их прихожанам – чтобы они их знали.
»

– Веточки тоже необходимы, чтобы человеку на глазах показать животворящее действие Духа Святаго. Мертвая, казалось бы, ветвь, которая осенью, зимой выглядит совершенно безжизненной, с наступлением весны начинает расцветать, цвести, выходят листья и потом выходят плоды. Вот эта зелень древес, она напоминает нам о животворящем действии Духа Святаго на человеческую иссохшую душу. Хотя, конечно, это только напоминание внешнее о внутреннем делании. И, конечно, бывает очень обидно, когда суета в храме отвлекает людей от молитвы. Сложно представить, если в каком-то большом соборе, особенно если нет усиливающей аппаратуры, в конце храма кто-то услышал бы, что там читает священник или архиерей, стоя на коленях в царских вратах. Поэтому, наверное, есть какой-то смысл распечатывать тексты этих молитв на церковнославянском языке, давать прихожанам, особенно постоянным прихожанам, которые понимают, что такое духовная жизнь, которые искренне следят за ней, переживают и каются в своих грехах, радуются Церкви, – чтобы они знали тексты этих молитв. Ведь печатается, скажем, отдельным изданием Покаянный канон преподобного Андрея Критского. Мы видим, что в храмах многие миряне стоят на коленях или стоя внимательно следят за чтением священника, тем самым компенсируя все наши человеческие слабости – голос, дикцию, невнимательность, что-то еще. И в этих изданиях есть и определенного рода объяснения, бывает и перевод. То есть такие справочные издания для того, чтобы глубже понять смысл молитв, и для молитв Святой Пятидесятницы хорошо бы предусмотреть. Это молитва, читаемая лицом к народу, вслух, тут нечего скрывать от народа.
«

Молитвы Святой Пятидесятницы – это и молитвы об усопших, о тех, кто уже не с нами.
»

Тем более что есть еще одна сторона содержания молитв Святой Пятидесятницы, и она связана с молитвой об усопших. Молитве об усопших и о том чувстве любви и переживаний, которое Церковь являет перед Богом о тех, кто уже не с нами, а перешел в мир иной и для своего спасения уже там ничего сделать не может. Только мы здесь, на земле, можем им помочь в их посмертной участи. Сейчас постараемся найти те слова, которые относятся к усопшим в молитвах Святой Пятидесятницы. Вот очень хорошие слова. Говоря о молитвах, восхваляя милость Божию, Его Промысл и путь, который ради нашего спасения Господь совершил, Церковь обращается к Нему с удивительными словами:

«…Ты славы присносущныя Господи, и Отца Вышняго Сыне возлюбленный, присносущный Свете от присносущнаго Света, Солнце правды, услыши нас, молящихся Тебе, и упокой души рабов Твоих, прежде усопших отец и братий наших, и прочиих сродник по плоти, и всех своих в вере, о нихже и память творим ныне, яко в Тебе всех держава, и в руце Твоей содержиши вся концы земли. Владыко Вседержителю, Боже отец и Господи милости, рода смертнаго же и безсмертнаго, и всякаго естества человеческаго Содетелю, составляемаго же, и паки разрешаемаго, живота же и скончания, еже зде пребывания, и еже тамо преложения: лета измеряяй живым, и времена уставляяй смерти, низводяй во ад и возводяй, связуяй в немощи, и отпущаяй в силе, настоящая потребне строяй, и будущая полезно управляй, смертным жалом уязвенных воскресения надеждами веселяяй… Иже и в сей всесовершенный и спасительный праздник, очищения убо молитвенная, о иже в аде держимых сподобивый приимати, великия же подаваяй нам надежды ослабления содержимым от содержащих я скверн, и утешению Тобою низпослатися. Услыши нас смиренных, и Твоих раб молящихся Ти, и упокой души рабов Твоих, прежде усопших, на месте светле, на месте злачне, на месте прохлаждения: отонудуже отбеже всякая болезнь, печаль и воздыхание и учини духи их в селениях праведных, и мира и ослабления сподоби их: яко не мертвии восхвалят Тя, Господи, ниже сущии во аде исповедание дерзнут принести Тебе, но мы, живи, благословим Тя и молим, и очистительныя молитвы и жертвы приносим Тебе о душах их».


Коленопреклоненные молитвы в день Святой Пятидесятницы. Фото: Православие.Ru



Как видим, здесь есть такие слова, которые можно отнести и к ходатайству за души, находящиеся в аде.

– Эти молитвы имеют смысл, когда их знают, как и любые другие молитвы, которые человек читает в храме, не так ли?

– Конечно. Есть соответствующая поясняющая литература для людей, желающих узнать богатое сокровище православного богослужения. Ведь в самом деле, неразумно же стоять у богатого стола, который принадлежит тебе по праву, который для тебя накрыли и куда тебя ежедневно приглашают, но, ссылаясь на занятость, непонятность текстов или на что там еще, упорно питаться черствыми и плесневелыми корками.

– Практика показывает, что многие прихожане – как раз те самые, о которых вы говорили: усердные, осознанные, постоянные, – с большой радостью встречают возвращение коленопреклоненных молитв в богослужебную жизнь.
«

Каждый поклон земной – это напоминание и о грехопадении, и о возрождении человека через Воскресение Христово.
»

– Да. Опускание на колени возвращает нас к привычному ритму правил поклонов, принятому в церковном общении. Однако нужно помнить: мы же не всё время на службе стоим на коленях. Даже после Пятидесятницы. Если говорить о поклоне, что он означает? Его символическое значение – это напоминание о восстановлении человека во Христе. Мы на колени падаем, показывая наше падение. Нравственное падение. Но встаем с колен, потому что нас Христос призвал встать с них. И это – путь всей нашей жизни: мы падаем и встаем, падаем и встаем. Поэтому поклоны входят в молитвенное правило православного человека, в ежедневное правило, причем, если мы посмотрим правило утренних и вечерних молитв, правило к Причастию: «И поклоны елико хощеши». То есть сколько чувствуешь ты свое недостоинство, столько ты совершаешь этих поклонов и столько же раз надеешься на милость Божию. Поклон – это ведь не только рабское поклонение, но еще и момент, связанный с восстанием. Кстати, вспомните: ведь «восстание» по-гречески – «анастасис», то есть воскресение: есть о чем задуматься, причем ежедневно. Каждый поклон земной – это напоминание и о грехопадении, и о возрождении человека через Воскресение Христово. А то, что мы стоим на коленях в Пятидесятницу, – это просто понимание того, что мы без Бога – вот такие и есть, а Дух Святый, Который нисходит во время Пятидесятницы, Он нас возводит на путь спасения. Только бы нам не мешать Ему своими грехами.

C протоиереем Алексием Сорокиным беседовал Петр Давыдов


6 июня 2014 года.pravoslavie.ru›put/71270.htm 

Желание имею разрешитися»
Об успении неизвестного миру святого

Митрополит Месогейский и Лавреотикийский Николай









Многострадальный человек, но при этом необычайно благожелательный и счастливый. «Мир, превосходящий всякий ум», – вот его жизненное кредо. Это сразу заметно.


Он был еще совсем маленьким ребенком, когда на его глазах мятежники хунты схватили его мать и сестру – и через несколько минут последовали выстрелы. Больше он их не видел, но в его сознании навсегда отпечатались и миг разлуки с ними, и их лица, и события их совместной жизни. Мать и сестру выдал из ненависти отец, который потом куда-то исчез. А его детская душа оказалась искалеченной на долгие годы.

Его отправили в детский приют, и там он освоил ремесло чистильщика обуви. И вот в один счастливый день он встречает в Салониках отставного офицера греческой армии – тот решил почистить на улице свои сапоги. Между ними завязывается разговор, и они становятся друзьями. Офицер говорит о любви к Богу и ближнему и дарит ему такую любовь. Эта встреча утешила ребенка и пробудила в нем надежду. Офицер отводит его в храм и открывает ему те духовные горизонты, которые встречает человек на пути к Богу. Через какое-то время он становится монахом избранного братства в одном из монастырей. Он послушник и слуга всех. Последний из последних по собственному произволению. Он всегда радовался чужой радости как своей собственной. Искренне сорадовался успехам братии и их духовным дарам. Он нашел свое место, раскрыл самого себя и встретился с Богом. Его новое имя теперь Кирилл.

«Я счастливейший человек, – часто повторял он, – неоплатный должник перед Богом».

Его уста непрестанно возносили хвалу Богу. Он знал практически всё Священное Писание наизусть. Для него монастырь стал также и институтом, в котором он получил образование. У него была прекрасная память и очень приятный голос. Когда он пел, то пели не его уста и гортань – пение исходило из глубин его благороднейшего сердца. Один вид этого человека вызывал радость. Слушать его доставляло удовольствие. С Божией помощью ему удалось восстановить в себе первозданного Адама, сотворенного Богом по Своему образу и подобию, сберегая в себе Божественные дары и явные, и невидимые для других. Было очевидно, что отец Кирилл внутренне был кем-то большим, нежели каким он представал внешне. Ребенком шестидесяти лет. Ангелом, облаченным в бренную плоть.
«

Явным желанием его души было расстаться с неопределенностью этой жизни, чтобы наследовать полноту жизни будущей.
»

Излюбленной темой его бесед было Царствие Небесное. Явным желанием его души было расстаться с неопределенностью этой жизни, чтобы наследовать полноту жизни будущей. Причастие к вечному блаженству, беспрепятственное лицезрение Божественной Славы, созерцание исполнения божественных обетований, незаходимый свет восьмого дня, слушание «глаголов неизреченных, ихже не лет есть человеку глаголати» (2 Кор. 12: 4), соучастие ангельским чинам, раскрытие полной благодати святых, откровение таинства Богоматери, уничтожение соблазнов и вещей суетных века сего – этому учил он. Практически всё, что он говорил, даже по долгу монастырского послушания, было «всегда во благодати, солию растворено» (Кол. 4: 6) и дышало жизнью, а не смертью.

Всё братство монастыря почитало его, удивляясь его дарам. И хотя он не так часто говорил об этом, но он горел желанием уйти из мира сего. Он был не просто «пришельцем и странником» (1 Пет. 2: 11), но чужаком в этом мире. У него были вполне определенные и осознанные стремление к Богу и жажда смерти, с которой он был на дружеской ноге. Такой образ мыслей для него был привычным, обыденным. Его сердце не касалось этого мира. И потому он был до крайности прост, всегда в одной и той же старой поношенной рясе.

Когда представлялся случай, он приезжал ко мне на Вознесенское подворье, где я служил. Непременно с благословения игумена, которое я просил за него. Он и сам привозил какие-нибудь благословения: изюм, миндальные орешки, пастилу, шоколадки или что-то из книг. Всегда с сердцем, преисполненным любовью, и ни разу с пустыми руками. Каждый раз он прежде всего брал у меня благословение, а потом принимался петь тропарь дня и славословие Богу, начинал излагать повествования из жизни знакомых ему старцев и из житий святых, вспоминал их мысли, записанные в книгах в виде кратких изречений, разбирал пение впечатливших его известных хоров византийского стиля, касался и иконописания. Разговор всегда заканчивался его излюбленной темой – описанием Царствия Небесного: он рассказывал, как будет там, в Раю. Поток живого богословия. И всё это пропитано искренним интересом и истинным смирением.
«

Неожиданно скончался игумен монастыря отец Леонтий.
»

Неожиданно скончался игумен монастыря отец Леонтий. Он ушел из этой жизни в реанимационном отделении больницы, и так незаметно, что никто даже не успел ему чем- либо помочь. Никто себе и представить не мог такого исхода. Отец Леонтий был великим сокровенным делателем. Он забрал с собой ту благодать, которой его наделил Господь, и оставил после себя всем, кто его знал, память о неизвестном, но великом святом и чувство прикосновения к вышнему миру. О его внутренней жизни не знал никто. Даже отец Кирилл, который его необычайно любил и келья которого была рядом с кельей старца. Он пребывает неизвестным до сего дня. Незабываемое таинство. Проявление такой благодати и абсолютная скрытность.

Во время чина погребения я заметил, что отец Кирилл стоит в углу храма. Мне он показался очень удрученным. Он ни разу не поднял головы. Я сочувствовал ему. Я его понимал. Отец Кирилл снова остался сиротой. Снова неожиданно и нечаянно. Он остался практически без человеческой поддержки и участия. Я подошел к нему после службы, считая своим долгом сказать ему слово утешения.

– Я наблюдал за тобой, отец Кирилл, видел, как ты смотрел долу и ни разу не поднял глаз. Опять сиротство. На этот раз горечь от утраты намного ощутимей.

– Не совсем так, отец. Теперь у нас появился надежный предстатель на небе.

– Я понимаю твое состояние, отец Кирилл, – продолжал я. – Что теперь делать! Конечно, нам будет его не хватать. Я видел, как ты стоял на службе погруженный в себя и смущенный.

– Его отсутствие не означает пустоту. Пустота царит там, где отсутствует Бог, а старец лишь исполнил духовное предназначение человека на земле – «и вожделенное Отечество подаждь ми, Рая паки жителя мя сотворяя» (он пропел это чуть слышным голосом). Настоящее наше Отечество там, в Царствии Небесном, и сегодня мы празднуем обретение старцем своей истинной родины. А излишняя скорбь сегодня неуместна, и слова пусты и излишни, и значит, в большей степени мы должны оплакивать лишь самих себя, нашу нищету духовную.
«

– Он теперь может наслаждаться лицезрением Агнца, заклавшегося за весь мир. Боже мой! А у нас здесь траур.
»

Батюшка, ты не можешь представить, как я сегодня завидовал отцу Леонтию. Я размышлял над тем, как его встретили «лицом к лицу» как своего ангельские силы, над тем, какой славы он теперь сподобился, и поэтому сегодня вместо печали я испытываю радость, для меня сегодняшняя панихида настоящий праздник. Представь себе, он находится теперь посреди ангелов, между прославленными преподобными, добропобедными мучениками, пролившими свою кровь за Христа, рядом с апостолом Павлом, вместе с пророком Предтечей, Иоанном Златоустым, Василием Великим, со Пресвятой Богородицей. Он теперь может наслаждаться лицезрением Агнца, заклавшегося за весь мир. Боже мой! А у нас здесь траур.

Сегодня, когда еще так мало времени прошло с его ухода от нас на небо, я молил его, чтобы он и нам подготовил путь. Я верю, что Господь его услышит. Несомненно, он обрящет дерзновение перед Богом.

Через неделю отца Кирилла свалил гепатит. Его госпитализировали. Началось обследование. Выяснилось, что у него рак печени на последней стадии. И болезнь стремительно прогрессирует. Как гром посреди ясного неба. Хирург, наш общий друг, решается сделать вскрытие больного органа. Вся печень в метастазах. Он с трудом верит своим глазам. Наконец, удостоверившись в наихудшем, накладывает швы.

– Отец, мы его потеряем. Хуже не бывает. У нас нет даже двух месяцев. Мы ему сделаем несколько химиотерапий, чтобы он не отчаивался, – может, протянет и третий месяц.
«

Никто и подумать не мог, что игумен переселился в вечность, чтобы собрать остальных отцов в вышнем мире
»

Весь монастырь гудит, как пчелиный рой. Никто и подумать не мог, что игумен переселился в вечность, чтобы собрать остальных отцов в вышнем мире. Но даже если он и хочет кого-то забрать к себе, то пусть кого-нибудь другого, не отца Кирилла.

Между тем отец Кирилл уже извещен обо всем и светится от радости.

– Такого подарка я от него не ожидал. Мы с ним договорились, что тот, кто первым уйдет из этого мира, пригласит следующего. Должно быть, он обрел дерзновение перед Богом. Разве это не чудо? Вы понимаете? «Просите, и дастся вам». Если хотите, попросите его и вы, чтоб он и вас забрал.

– Знаешь, что? Мы будем Его просить, чтобы ты не уходил. И посмотришь, насколько будет действенна наша молитва.

– Отец Геронтий, у меня рак в печени. Я сейчас на взлетной полосе, и моторы уже запущены. Меня уже ничто не держит.
«

– Он нам нужен здесь, на земле. Будем молиться, чтобы Господь его не слушал.
»

– Я сейчас взорвусь, – жаловался сам себе отец Геронтий, – никто не может его убедить, чтобы он прекратил эту молитву. Но ничего не выйдет, он нам нужен здесь, на земле. Будем молиться, чтобы Господь его не слушал. Это что же получается? Бог будет делать с нами всё, что захочет отец Кирилл? На небесах уже сонмы святых. А мы, что мы будем делать, если они будут уходить один за другим?

Позвонили и мне. Я был поражен поведением отцов. Какое прекрасное проявление духа! Какое открытое мышление! Какое высокое духовное состояние!

Я навестил отца Кирилла в госпитале.

– Всё будет хорошо. Ты поправишься.

– Подожди немного, и настанет лучшее для меня. Только лишь бы мне не навредил отец Геронтий. Он старается удержать меня любой ценой. Знаешь, проблема в том, что он умеет молиться, и обычно Бог слышит его молитвы. Он всех поднял на ноги. Но я думаю, что я выйду победителем в этой битве. Правда, проблема в том, что он молится за других, а я лишь только о себе. Отец Трифон говорил, что молитвы о других намного действеннее. Да и куда тягаться грешному Кириллу с ними со всеми! Их много, да и добродетелями они богаты. Отец, прошу тебя, помолись, чтобы нам найти мудрое решение.

И еще. Отец, можно тебя попросить, чтобы, когда моя сторона будет перевешивать, ты приехал прочитать мне молитву на исход души? Когда приедешь в следующий раз, возьми с собой требник: почитаем для пробы. А сейчас я закрываю глаза, скрещиваю руки на груди, и мы вместе начинаем: «еще молимся о упокоении грешного монаха Кирилла, о еже проститися ему всякому согрешению вольному и невольному», – пел он, исполненный радости.

***

Но вот прошло два месяца… Прошло целых четыре года. Отец Кирилл не может поверить, что рейс был отменен, когда он уже поднялся на борт самолета. И во всем этом виноват его любимый отец Геронтий. В конечном итоге Господь внял ему. И всем тем, кто его поддерживал своей молитвой. Отец Кирилл, однако, не из тех, кто легко сдается.

– Ну, ладно… Хотя сначала любовь отца Геронтия и перевесила, не забывайте, что есть и отец Леонтий. И где? На небе. Я просил его об одолжении, чтобы он и меня взял с собой, еще тогда, когда никто себе и представить не мог, что он так скоро уйдет от нас. Когда-нибудь Господь должен его услышать, – говорил он, смеясь.

Был канун Рождества. Отец Кирилл попросил меня приехать. Его душа летала как на крыльях, уста непрестанно славословили Бога, лицо сияло, сердце разрывалось от неизреченной радости. Состояние его здоровья казалось без серьезных изменений.

– Мне кажется, мой час приближается. Чувствую, что, что бы ни случилось, обратный отсчет уже начался. И на этот раз полет будет в ракете. Раз – и уже там. Чтобы никакие Геронтии не успели изменить мои планы. На этот раз билет с гарантией. У нас тоже есть боевой дух, – радостно поведал он мне. – Ты мне только не вреди, пожалуйста. Ты мне нужен как союзник. Что нам делать в этом мире, когда есть другой?

Сразу же после праздника у отца Кирилла ухудшилось состояние здоровья. Он почувствовал сильную боль и потерял сознание. Его тотчас же доставили в больницу. Похоже было, что организм предуготовил ему путь на небо. Опять увеличение метастазов. Эту новость он узнал от своих любимых… «противников», когда они пришли навестить его в больницу. На них жалко было смотреть, такими печальными они выглядели. Со счастливой улыбкой на устах выслушал он от них эту новость. Он перекрестился и от всей глубины сердца сказал: «Слава тебе, Боже», как будто он уже созерцал землю обетованную после сорокалетнего блуждания по пустыне или как будто он впервые стал ходить после 38-летнего паралича, подобно расслабленному в евангельской притче. С того момента он перестал шутить и стал еще сосредоточеннее готовиться к переходу в другой мир. Билет уже забронирован, и нужно было приложить все усилия для того, чтобы не задержаться. Он непрестанно молился. Его любовь к Богу и вера достигли необычайного напряжения. Отец Кирилл уже дышал воздухом другого, подлинного, вечного мира.

Он меня предупредил, чтобы я взял с собой требник для исполнения нашего уговора о молитве на исход души. Была среда, как помню, 7 января. Я взял с собой также часть Святого Древа в серебряной оправе – дар монастырю Симонопетра на Святой Горе от «смиренного» митрополита Арсения в 1692 году, судя по надписи на оборотной стороне. В продолжение десяти лет я постоянно к нему прикладывался, когда служил на Вознесенском подворье; от него исходит редкое, хорошо чувствуемое благоухание, особенно в праздник Вознесения и Крестопоклонную неделю.

Я взял Святой Крест с собой для благословения. Вынул его из ковчега, в котором он хранится, и приложился к нему. Никакого благоухания. Я поместил его в бархатный чехол и направился в больницу.

Примерно в 10:30 я уже был возле кровати больного. Мы ждали, когда придет его сестра. Он предупредил всех, что «уйдет» на праздник Иоанна Предтечи. Небеса отверсты, с большой честью его встречает сам святой Иоанн Предтеча, предстоя пред Святой Троицей. Отец Кирилл в ожидании исхода.

Его связь с чувственным миром всё время прерывается. Он явно погружен в молитву, но при этом можно заметить и его беспокойство. Он непрестанно повторяет: «Ей, гряди, Господи Иисусе». Я достал Святой Крест, чтобы он приложился. В палате находились заведующая больницей, сестра милосердия, два отца из монастыря. Я осенил всех Святым Крестом. Затем все приложились.

– Как ты, отец? Страдаешь? Можем ли мы сделать что-нибудь для тебя?

– Нет, я ни в чем не нуждаюсь, меня уже ничто не интересует, я ухожу. Я жду только Марию (его сестра) и сразу же… запуск. Я уже в кабине, и начался обратный отсчет. Мне вас не жаль, потому что мы не расстаемся. Просто один за другим идем в «обитель Отчу, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная…» – и его голос пресекся.

– Хочешь, я начну читать молитву, произнесу возглас «Благословен Бог»? – спросил я.

– Нет пока что. Я скажу тебе, когда.

Прошло немного времени в молчании. Подошли еще два отца из монастыря. Отец Кирилл как будто не почувствовал их присутствие. Один из пришедших, отец Евстафий, подошел к кровати и сказал ему громко на ухо:

– Слава Богу за всё – не перестану всегда повторять этого…

– …за всё, что со мной случилось, – продолжил отец Ставрианос.

Отец Кирилл открывает глаза и очень медленно, чуть слышно поправляет его:

– За всё, что со мной случается. Есть разница.

Делает мне знак подойти к нему.
«

– Будь внимателен, – он показал на отца Ставрианоса, радостно улыбаясь. – Смотри, как бы он нам не навредил в последний момент.
»

– Будь внимателен, – он показал на отца Ставрианоса, радостно улыбаясь, – он хороший монах, я его очень люблю, но, к сожалению, он человек отца Геронтия. Смотри, как бы он нам не навредил в последний момент.

Эти благодатные изменения состояний были редчайшим опытом в нашей духовной жизни. Он уже живет в вечности и только лишь временами прикасается к реальности. Но владеет языками двух миров безупречно. В последние моменты своей жизни.

Уходит! Вокруг него молчание. Что можно сказать в такие моменты, рядом с таким человеком? Мы все собраны рядом с ним воедино. Всего лишь несколько человек, но множество ангелов. Время сотворенного мира ровно 12:00 – полдень. Вечность настраивает свои собственные часы – без стрелок, без цифр. Без отсчета времени. Без конца!

Отец Кирилл как будто уже прервал всякую связь с этим миром. Его дыхание затруднено. Выражение лица ангельское. В продолжение получаса он не сказал ни слова. Кажется, что это последний его вздох…

Но нет. Делает знак. Хочет что-то сказать.

Вытягивает сложенные для благословения руки.

– Прочитать молитву? – спрашиваю.

Делает знак глазами.





Я кладу ему епитрахиль на голову и начинаю чин на разлучение души от тела. Прекрасная служба, потрясает тебя до глубин души! Отец Кирилл беззвучно шепчет молитву одними губами, внимая словам службы, стараясь делать крестное знамение в положенные моменты. Когда я начал читать канон, он сказал мне, чтобы я ничего не сокращал, – и после этого успокоился. Я прочитал положенные молитвы и совершил отпуст. Я дал ему поцеловать крест на епитрахили. С необычайным благоговением его уста касаются моей руки. Он поцеловал мою руку священническим чином. Я почувствовал в тот момент, что прикоснулся к лицу святого. Я наклонился и взаимно поцеловал его. Живая икона. Человек «не от мира сего».

Делает знак рукой, как будто хочет приложиться к чему-то. Я спросил его: может, он хочет приложиться к Святому Кресту? – на что он ответил утвердительно.
«

Достаю Святой Крест из чехла. Он сильно благоухает!
»

Снова достаю Святой Крест из чехла. Прикладываюсь к нему первый. Он сильно благоухает. Не могу подобрать слов. Я подношу его к святому рабу Божиему, он открывает глаза, делает крестное знамение и прикладывается. Слеза медленно скатывается по его щеке – и он погружается в молчание, навечно. Через несколько минут испускает дух и переходит в мир блаженной вечности, в землю кротких…

Все присутствующие с благоговением приложились ко Святому Кресту и вместе с благодатью Святого Креста получили благословение смиренного монаха Кирилла. До этого момента никто из нас не чувствовал благоухания от Креста. Теперь все без исключения ощутили сильное благоухание. Господь показал этим Свое благоволение к монаху Кириллу. Человек упокоился в полном значении этого слова.

«Праведники в век века живы, и память их в роды родов».

Митрополит Месогейский и Лавреотикийский Николай
Перевел с новогреческого Димитрий Лампадист


4 июня 2014 года.pravoslavie.ru›put/71213.htm… 

Кто «хоронит» сектоведение?

Александр Дворкин








Вместо предисловия

Как известно, с 13 мая в Интернете началась разнузданная сектантская кампания по дискредитации Александра Дворкина. Анонимы выплеснули на него целые вёдра грязи. Эту грязь с радостью растащили по виртуальным просторам как сами члены тоталитарных сект, так и персоны, ранее в интересе к религии не замеченные — но разменявшие, видимо, свой журналистский профессионализм на сотрудничество с сомнительными заказчиками.


Александр Дворкин



Страсти по Дворкину бушевали в Интернете десять суток — до тех пор, пока «Центр религиоведческих исследований» не начал вывешивать имена-фамилии распространителей клеветы на специально открытой «доске позора».

После этого буря в стакане воды резко пошла на убыль, но началась другая история.

В виртуальные знакомцы к многим сектоведам принялись вдруг набиваться мутные личности, которых обуревал вопрос, что же теперь Дворкин собирается делать. Этим же вопросом озаботились и ползающие по социальным сетям сектанты, неумело провоцирующие коллег Александра Леонидовича на откровенность.

Затем пришел черед странных звонков. Надо сказать, что мы работаем с многими федеральными СМИ и хорошо знаем журналистов, которые специализируются на темах, связанных с сектами. Но минувшая неделя внесла в эти знакомства существенные коррективы. По телефонам Центра религиоведческих исследований стали названивать люди с простыми именами-фамилиями, которые представлялись журналистами каких-то неведомых агентств, и, поговорив для проформы несколько минут, упорно задавали всё тот же вопрос: что теперь Дворкин собирается предпринять? Вот конкретно — пункт за пунктом?

В двух случаях, разобрав невнятно произносимые собеседниками названия агентств, мы сделали туда звонки — и, честно говоря, мало удивились, узнав, что в редакциях про таких «журналистов» первый раз слышат.

В общем и целом, было ощущение, что после буйства у организаторов клеветнической кампании наступило похмелье, они поняли, что с рук такое не сойдет — и теперь пытаются панически вызнать, откуда последует ответный удар.

Среди телефонных собеседников Александра Леонидовича была на прошлой неделе и некая Анна Смирнова, которая представилась работницей некоего агентства журналистских расследований с Урала, задала ряд вопросов, получила ответы и прислала текст Дворкину на согласование.

Мы ни в коем случае не утверждаем, что она — из тех странных журналистов с простыми именами-фамилиями, которых вдруг страшно озаботила «война» сектантов с антисектантами и вопрос о мерах, которые Дворкин собирается предпринять. Нам никого не хотелось бы обижать пустыми подозрениями. Как бы то ни было, Александр Леонидович вычитал и направил Анне Смирновой свое интервью. Однако будет ли оно размещено в том виде, в котором заверено, мы не знаем. Равно, как не знаем, где оно будет размещено. Поэтому, предваряя обещанную журналистом публикацию, решили опубликовать полный текст этого интервью на православном сайте.

Пресс-служба Центра религиоведческих исследований

— Александр Леонидович, в последнее время в прессе идет шумиха (касающаяся обнародования документов о том, что Дворкин наблюдался в ПНД и лежал в псих. клинике — прим. автора), что вы дальше планируете с этим делать?

— Сначала поясню, что вообще происходит. Есть секта сайентологии, которая работает примерно так же, как спецслужба. Соответственно, принцип сайентологии — это собирать или фабриковать компромат на всех тех, кто ей противостоит. Секта предпочитает это делать как напрямую, так и чужими руками: например, открывает анонимные сайты, которые зарегистрированы в других странах, нанимает специалистов по «черному пиару», и те заполняют подобные ресурсы откровенными фальшивками, передергиваниями и вольными «толкованиями» каких-то фактов, угрозами и так далее.

Затем ссылки на эти сайты направляются в редакции СМИ, предлагаются для воспроизведения различным тяготеющим к скандальной тематике порталам, забрасываются в социальные сети. В итоге начинается быстрое распространение нужного сайентологам компромата и формирование у легковерных читателей определенного мнения в интересах сектантов.

Поскольку сайты с «исходниками» расположены за рубежом, вне юрисдикции РФ, закрыть их можно только после долгой переписки с руководителями компаний, которые предоставили под такие ресурсы хостинг. Нередко подобные фирмы вообще не отвечают на письма, да оно и понятно: клиент заплатил за размещение сайта деньги, и при ликвидации ресурса часть этих средств придется возвращать. Естественно, владельцев хостинга такой вариант не устраивает. В итоге сайты с любым — самым омерзительным, высосанным из пальца, ненавистническим содержанием могут существовать на зарубежных платформах годами, и столько же времени будут доступными для любого, а в нашем случае — для русскоязычного читателя.

Собственно, эта технология ничем не отличается от приемов «слива компромата» в любой другой сфере, которую предлагают сегодня анонимные группы «виртуальных специалистов» — например, при проведении предвыборных кампаний, при бизнес-конфликтах и пр. Разница лишь в том, что здесь, несмотря на внешнюю анонимность авторов ресурсов, почерк узнаваем: это почерк сайентологов.

В апреле-мае именно таким способом обо мне было опубликовано несколько «документов»: сперва на анонимном американском ресурсе появились фотографии страниц моего личного дела из педагогического института, откуда меня выгнали, когда я был хиппи. Собственно, никакой «сенсации» здесь нет. Я сам пишу в автобиографической книге «Моя Америка» о своих годах увлечения идеями хиппи, вспоминаю, как лоботрясничал и выказывал «идеологическое несоответствие с передовой советской молодежью», за что меня «выперли» из вуза. Никаких секретов — но анонимы, разместившие документы на иностранном сайте, сознательно нагнетали истерию, убеждая читателей, что это де как раз жуткая тайна, которую Дворкин сорок лет тщательно скрывал.

С другой стороны, сам факт публикации именно личного дела, документов, а не общедоступных данных — это грубое нарушение закона «О персональных данных». Значит, кто-то тихонько договорился с кем-то из работников вузовского архива, проник туда, получил папочку, быстренько переснял содержимое, и потом вывалил его в сети. Собственно, это целый букет уголовных статей — и для архивиста и для «фотографа».

— Мы сейчас говорим о вашем личном деле из Университета?

— Ну конечно. Именно о нем. Только не из университета, а из института, как он тогда назывался.

— И вы планируете по этому вопросу подавать жалобу, идти в суд?

— Я сейчас не буду говорить, что собираюсь делать. Просто повторю, что это было первое за весеннюю кампанию серьезное нарушение закона. Знаете, мне, конечно, самому было интересно полистать эти старые документы. Я, например, перечитал мое вступительное сочинение, которое мне неожиданно понравилось, и порадовался, что тогда смог такое написать. Еще наконец-то, с опозданием в четыре с лишним десятилетия, разглядел отличную характеристику о себе из школы и увидел зачетку, где полно четверок и пятерок… Но факт остается фактом: это моя персональная информация, только я вправе ей распоряжаться, и никому не позволено через мою голову эти сведения запрашивать, получать и раздавать дальше.

И вот после этой публикации последовала новая, уже более наглая — публикация неких «документов» из психиатрической больницы и психоневрологического диспансера.

Первое, о чем хотелось сказать: те люди, которые публикуют их и верят в их подлинность, сознательно совершают преступление. Ведь публикация личных данных (тем более медицинских документов — ведь врачебную тайну никто не отменял) — это грубое нарушение закона. Те же, кто знает, что это подлог, несут ответственность и по другой уголовной статье — за клевету.

Теперь по существу дела. В документе, написанном председателем юридического комитете по защите прав и достоинства человека при РАЦИРС (Российской ассоциации центров по изучению религий и сект) А. А. Кореловым, указывается на серьезные ошибки, которые заставляют подозревать, что эти документы — не подлинные, или, во всяком случае, над ними очень серьезно поработали.

— У меня сразу вопрос — а на основании чего сделаны выводы, что они не подлинные? Это вы утверждаете, что они не подлинные, или это Корелов утверждает, что они не подлинные — но экспертизу он не проводил, насколько я понимаю?

— В этих документах есть целый ряд ляпов. Это путаница с моими именем и отчеством, это странный диагноз, в котором перечислены взаимоисключающие болезни, это якобы прописанные мне лекарства, которые, по словам специалистов, абсолютно нельзя принимать одновременно, это упоминание в «документах» 1973 года про классификацию МБК-10, которая появилась на свет через четверть века и, наконец, само оформление якобы «советской» папки, на которой стоит жирный штамп со словами «Российская Федерация». Напомню, что в период с 1973 по 1977 годы, о котором идет речь, никакой Российской Федерации не было — была РСФСР. Есть там и забавная путаница с моим адресом: в частности, помимо первоначального, сообщается адрес, по которому я проживал после возвращения из эмиграции, уже в новом тысячелетии, когда и Советский Союз давно исчез, и сама медицинская карточка 1973 года выпуска уже давно должна была быть сдана в макулатуру в виде бумажной трухи.

А что было на самом деле? Я сам пишу о событиях тех лет в своей автобиографической книге «Моя Америка», которая, очевидно и послужила отправной точкой для этих «публикаторов». В ней я честно — часто с осуждением и покаянием — вспоминаю свою дохристианскую молодость. Я был хиппи, соответственно — пацифистом. И я, как все хиппи во всех странах, где есть призыв на срочную службу, считал своим долгом «откосить» от армии. Пошел по традиционному для неформалов пути: вспомнил, что перенес в детстве сотрясение мозга, и попросился на психиатрическую экспертизу (см. книгу «Моя Америка», стр. 74; второе издание — стр. 76).

— То есть вы хотите сказать, что она была добровольной?

— Конечно! Я, что называется, «пошел по врачам» и в итоге освободился от военной кафедры — и, следовательно, от армии. Для этого пришлось отлежать положенный месяц в экспертизном отделе больницы. В упоминавшихся вами публикациях пишут, будто я пробыл там на излечении «длительное время». Это, конечно, чушь. Я пролежал месяц — стандартное тогда время для экспертизы — и был без задержки выписан.

Еще одна печально известная реалия тех лет — это советская карательная психиатрия, которая в полном соответствии с «курсом партии» рассматривала инакомыслящих как психически больных. Если человек сомневается в построении коммунизма — он, ясное дело, душевно болен! Это тот путь, по которому прошли и безвестные хиппи, и известные писатели, и маститые диссиденты. Я знал, что медики, увидев перед собой хиппи, вряд ли остановятся на изучении последствий давнего сотрясения мозга, и выйду я обратно, видимо, уже с «идеологическими диагнозами». Так и получилось: меня главным образом расспрашивали, зачем мне длинные волосы, почему я отпустил бороду, что для меня значит быть хиппи, почему я так странно одеваюсь, что за книги я читаю, что за музыку слушаю (почему западную?), не курил ли анашу, что думаю о советском обществе и так далее и тому подобное. Я отвечал так, как мог — и даже, помню, не без юношеской бравады. Но при этом, конечно, мне неизвестно, что именно записывали врачи, какие слова вкладывали в мои уста. Мне же никто, понятное дело, на вычитку для подписи эти бумаги не давал! Поэтому я не могу нести ответственность за то, что врачи писали про меня или от моего имени.

— То есть, Вы хотите сказать, что факт психической клиники и диспансера был, однако вы не несете ответственности за то, что написали врачи в ваших карточках?

— Совершенно верно, и еще раз повторю: я об этом писал в своей биографии. Но подчеркну, что и к самим опубликованным документам есть очень серьезные вопросы, заставляющие подозревать, что они либо не подлинные вообще, либо подделаны в основной своей части.

— А вы их читали, эти документы?

— Да, я прочитал то, что было опубликовано на сектантском сайте — т. е., что «публикаторы» выдают за подлинник. И это уже само по себе удивительно. Ведь на дворе у нас 2014 год от Рождества Христова, а по закону подлинники документов должны храниться 25 лет, после чего их уничтожают. Четверть века со времен полного окончания моих контактов с советской психиатрией истекла еще в 2002 году. Откуда же появились сегодня эти бумаги?

— А, может быть, вы выделили для себя те места, которые точно считаете недостоверными, и точно уверены, что не говорили врачам?

— Насколько мне помнится, сорок с лишним лет назад я не говорил подавляющее большинство из того, что в этих бумагах написано как бы от моего имени.

— То есть то, что записано в картах, записано не с ваших слов совершенно?

— Ну, там есть какие-то реальные биографические данные: например, что у меня имеются мать и сестра, но это не скрывается, упоминается в массе других источников. Разумеется, через 41 год массу деталей трудно вспомнить, — честно говоря, я и о самом месяце в экспертном отделении ничего не вспомнил бы, если бы не анонимные скандалисты, — но уверяю: в этих бумагах есть очень много того, что я не мог сказать ни при каких обстоятельствах. Как есть много того, что и профессиональные психиатры никогда не смогли бы написать в той форме, которую мы видим в «документах». Это в дополнение к тому, о чем я уже говорил: о путанице, о странных российских бланках… Все указывает на то, что анонимные «публикаторы», отталкиваясь от реального маленького «ядра» — месячного пребывания юного хиппи на стандартной экспертизе — при помощи фотошопа «настрогали» кучу каких-то левых бумажек.

И еще хотел бы ответить клеветникам, чтобы не было новых пересудов: после той госпитализации в 1973 году я к психиатрам ни разу не обращался. Зачем? Я же добился того, чего хотел — отстоял хипповские принципы, не ушел в армию. Когда меня повестками вызывали в психдиспансер, говорил, что жалоб нет и уходил. А в начале 1977 года и вовсе был снят с учета.

— Александр Леонидович, вот факт снятия с учета — по факту его не было! Вы уехали в США, и по этой причине вас сняли с учета. Т.е., не было специальной комиссии, которая подтвердила бы документально то, что вы здоровы. Как вы можете это прокомментировать?

— То есть вы просите меня доказать, что я не верблюд. Интересная задача…

Ну, если хотите, комментарием может служить вся моя дальнейшая жизнь, учеба, все книги (числом 15), что я написал, многие из которых стали бестселлерами, научная, преподавательская и общественная деятельность, которую я веду. И, кстати, при поступлении в Духовную академию в Нью-Йорке и потом при устройстве на работу (на «Голос Америки» — т. е. на госслужбу в США) я проходил весьма подробные психологические тестирования. Никаких нарушений и отклонений выявлено не было, после чего я был принят на работу.

Впрочем, у анонимных публикаторов есть прекрасная возможность доказать подлинность этих документов. Пусть предоставят письмо с подтверждением подлинности от главного врача больницы или психдиспансера. Разумеется, на бланке учреждения и с печатью. Ведь по закону бремя доказательности лежит на распространителе. Не я должен распинаться и в чем-то там оправдываться, а они — доказывать, что анонимно вываленные на американском сайте фотографии сделаны с реально существующих документов.

— Вопрос скорее в том, какое это нарушение закона — разглашение персональный данных или клевета и уже тогда — защита деловой репутации?

— Так я уже пояснил про это в начале интервью. Более того, если вы посмотрите комментарии к публикуемым выдержкам из этих «документов», то увидите уже совсем очевидную клевету. В частности, там написано, что та болезнь, которая там прописана — циклотимия — никогда не лечится, человек должен ежемесячно обращаться к психиатру, в то время как циклотимия — легкое расстройство, один из вариантов депрессии, которая в подавляющем большинстве случаев проходит бесследно. На некоторых сайтах даже написано, что у меня шизофрения, хотя в «документах» это слово вообще не встречается; еще где-то стоит броский заголовок: «Эксперт оказался невменяемым», хотя невменяемость доказывается только судебно-психиатрической экспертизой и т. д. Все это — очевидная и беззастенчивая клевета.

Ну, и есть закон о защите персональных данных, потом, даже если что-то из этих документов относится ко мне, то с этим чем-то изрядно поработали в фотошопе. Впрочем, тут должны делать выводы эксперты.

— Александр Леонидович, тут, мне кажется, экспертам будет очень сложно доказать то или иное вмешательство в документы, потому что — вы сами мне только что об этом сказали — вы не знаете, что именно доктора туда вписали. Или должна быть проведена какая-то сравнительная экспертиза с некими исходниками, а исходников нет. Так что, мне кажется, тут без вариантов.

— Без вариантов — что?

— Понимаете, можно доказывать, что это клевета и подлог, только имея на то основания. То есть если бы вы точно знали, что в этих документах написано — это одно, а так — вы говорите, что не знаете, что там доктора писали.

— Но даже написанное докторами должно подчиняться определенным правилам. Думаю, эксперты могут в этом разобраться. А комментарии к «документам» — это вообще отдельная история.

— Но позвольте, комментарии — это выражение некоего личного мнения. Это же не психиатр сделал публичное заключение, просто мнение отдельной сетевой личности, так скажем.

— Нужно смотреть по каждому конкретному случаю, преподносится ли это как мнение либо это преподносится как факт. Потому что те публикации, которые я видел — там многие высказывания представлялись именно как факт, без ссылки на то, что это просто точка зрения автора. Более того, очень часто эти высказывания блоггеров добавлялись к цитатам из «документов», так что читатель принимал их за продолжение цитаты, за оценку медика.

— Я, конечно, вижу в этой ситуации ряд юридических коллизий, потому что будет сложно найти исходники, и с чем все это сравнивать, но вопрос в том — что теперь делать лично вам? Потому что идет шумиха, и что делать вам? Вы будете как-то реагировать, подавать жалобу в суд, может быть, или в надзорные органы?

— То, что я буду лично делать, позвольте мне пока не разглашать.

— Но каких-то шагов ждать от вас стоит?

— Каких-то шагов — безусловно, стоит.

А пока мне кажется важным подчеркнуть: того, что было в молодости, я никогда не скрывал и не скрываю, но то, что нынешняя кампания направлена на мою дискредитацию, и то, что она является нарушением закона — это факт. И еще. Эти анонимы сейчас истерично атакуют не только меня. Одновременно со мной началась грязная кампания травли моих коллег-сектоведов: Е.О. Мухтарова, диакона Александра Кузьмина, протоиерея Александра Новопашина, А.А. Корелова и других. Это выказывает демонстративное пренебрежение этими людьми законами государства, законодательство которого стоит на защите чести, достоинства и деловой репутации гражданина. Мол, запрещайте, не запрещайте — а мы поступим так, как считаем нужным. Сегодня выльем три ведра грязи на Дворкина и его коллег, завтра еще на кого-нибудь, что захотим, то и сотворим. Такое впечатление, что те, кто стоит за этой кампанией, пошли на какое-то «крупное дело» и поднятой шумихой пытаются отвлечь внимание от себя, а заодно путем дискредитации устранить своих критиков.

— А как вы считаете, кто вас очерняет?

— Я уже говорил, что по всему виден почерк сайентологии. Но, разумеется, и то, что у нее есть союзники — другие секты и, конечно, сектозащитники. Я, если помните, с этого начал нашу беседу.

— То есть, во всем виноваты сайентологи?

— Вспомним главный вопрос криминологов: Cui prodest? (кому выгодно). Все эти публикации довольно нелогично, но весьма настойчиво провозглашают, что их открытие моего «диагноза» означает смерть сектоведения. Кому выгодна смерть сектоведения? Вот, скажем, первоначальная заметка о «сенсационном» открытии документов с диагнозами уже несколько раз, как мне сообщили, перепечатывается в бумажной версии «Московского комсомольца». Новости не перепечатывают из номера в номер. Значит, реклама? Стоит она дорого. Кому выгодно платить?

Если вы посмотрите на специально созданные для публикации «разоблачений» обо мне сайты — они типично сайентологические: их стиль, их язык и т.д. Посмотрите и на религиозную принадлежность републикаторов (тех, кто перепечатывают клевету в своих блогах). По состоянию на 27 мая в сети был представлен 351 пользователь. Из них неопятидесятников — 101; сайентологов — 86; кришнаитов — 34; оккультистов разных — 5; находящихся в процессе религиозных поисков — 3; мунитов — 2; политических оппозиционеров — 8; остальных (представителей самых разных сект и псевдоправославных раскольническо-сектантских группировок) — 74. Итак, первый вывод: представители традиционных для нашей страны религий это не публикуют. Второй — еще более очевидный. Сайентологов в нашей стране как минимум в 60 раз меньше неопятидесятников. А по количеству перепостов у неопятидесятников лишь незначительное преимущество. Или, если хотите, такое соотношение: от общего числа сектантов в России сайентологов — меньше одного процента. А среди републикаторов их — четверть. Вам такое соотношение что-нибудь говорит?

— Вот вы говорите, что сайентологи на первом месте, а какие-то доказательства у вас есть, что это действительно их рук дело? Или это только предположение?

— Это предположение, основанное на моем многолетнем изучении этой секты, ее методов, приемов, правил обращение с другими противниками секты. Сайентологи уже давно провозгласили меня врагом номер 1 в России, на их жаргоне главной «подавляющей личностью» («suppressive person»). А о том, что для врагов все средства хороши, неоднократно говорил сам Хаббард: «Любой сайентолог, не опасаясь наказания церкви, может лишить собственности (т. е. обокрасть или ограбить — А.Л. Д.) любую подавляющую личность или группу подавляющих личностей и нанести им любой вред. Их можно завлекать в ловушку, подавать на них в суд, им можно лгать, их можно уничтожать физически». Примерно эту тактику мы и видим в данном случае.

— То есть, по факту, это бездоказательное утверждение?

— По факту это мое весьма обоснованное предположение. Кстати, тот сайт, на котором в числе прочих «разоблачений» были опубликованы мои институтские документы — он имеет свое зеркало, англоязычное, сайентологическое. И еще: все эти «разоблачения» как по команде появились в сети, когда я заговорил о сайентологических связях и.о. премьер-министра Украины А. Яценюка. Совпадение?

— Странная ситуация получается — вы знаете в чем дело и кто виноват, но ничего не делаете.

— Я прекрасно знаю, что мне делать. Но еще раз повторю, рассказывать о моих шагах и дальнейших планах по этому поводу я не собираюсь.

— Понимаю. Спасибо большое, Александр Леонидович!

Пожалуйста.

Александр Дворкин


2 июня 2014 года.pravoslavie.ru›jurnal/71167.htm