Один нече­сти­вый егип­тя­нин рас­па­лил­ся нечи­стою лю­бо­вью к за­муж­ней кра­си­вой жен­щине, но ни­как не мог скло­нить ее к из­мене му­жу, ибо она бы­ла це­ло­муд­рен­на, доб­ро­де­тель­на и лю­би­ла сво­е­го му­жа. Силь­но же­лая овла­деть ею, егип­тя­нин этот от­пра­вил­ся к од­но­му ча­ро­дею с прось­бою, чтобы он по­сред­ством сво­их вол­шеб­ных чар устро­ил так, чтобы жен­щи­на эта по­лю­би­ла его или же чтобы муж ее воз­не­на­ви­дел ее и про­гнал от се­бя. Ча­ро­дей, по­лу­чив от то­го егип­тя­ни­на бо­га­тые по­дар­ки, упо­тре­бил свои обыч­ные вол­шеб­ства, пы­та­ясь си­лою вол­шеб­ных чар со­блаз­нить це­ло­муд­рен­ную жен­щи­ну на дур­ной по­сту­пок. Не бу­дучи в со­сто­я­нии скло­нить непо­ко­ле­би­мую ду­шу жен­щи­ны к гре­ху, ча­ро­дей оча­ро­вал гла­за всех, смот­рев­ших на жен­щи­ну, устро­ив так, что она ка­за­лась всем не жен­щи­ною, име­ю­щею че­ло­ве­че­ский вид, но жи­вот­ным, имев­шим вид ло­ша­ди. Муж той жен­щи­ны, при­дя до­мой, с ужа­сом уви­дал вме­сто сво­ей же­ны ло­шадь и силь­но удив­лял­ся, что на по­сте­ли его ле­жит жи­вот­ное. Он об­ра­тил­ся к ней со сло­ва­ми, но не по­лу­чил ни­ка­ко­го от­ве­та, толь­ко за­ме­тил, что она при­хо­дит в ярость. Зная же, что это долж­на бы­ла быть его же­на, он по­нял, что это сде­ла­но по чьей-ли­бо зло­бе; по­се­му он весь­ма огор­чил­ся и про­ли­вал сле­зы. По­том он при­звал в свой дом пре­сви­те­ров и по­ка­зал им свою же­ну. Но они не мог­ли по­нять, что пред ни­ми че­ло­век, а не жи­вот­ное, так как и их гла­за бы­ли оча­ро­ва­ны, и они ви­де­ли жи­вот­ное. Про­шло уже три дня с то­го вре­ме­ни, как жен­щи­на эта ста­ла всем ка­зать­ся ло­ша­дью. В те­че­ние это­го вре­ме­ни она не при­ни­ма­ла пи­щи, по­то­му что не мог­ла есть ни се­на, как жи­вот­ное, ни хле­ба, как че­ло­век. То­гда муж ее вспом­нил о пре­по­доб­ном Ма­ка­рий, и ре­шил­ся от­ве­сти ее в пу­сты­ню к свя­то­му. На­дев на нее уз­ду, как бы на жи­вот­ное, он по­шел к жи­ли­щу Ма­ка­рия, ве­дя за со­бою же­ну, име­ю­щую вид ло­ша­ди. Ко­гда он при­бли­жал­ся к ке­ллии пре­по­доб­но­го, ино­ки, сто­яв­шие око­ло ке­ллии, него­до­ва­ли на него, за­чем он же­ла­ет с ло­ша­дью вой­ти в мо­на­стырь. Но он ска­зал им:

– Я при­шел сю­да для то­го, чтобы жи­вот­ное это, по мо­лит­вам свя­то­го Ма­ка­рия, по­лу­чи­ло ми­лость от Гос­по­да.

– Что же дур­но­го слу­чи­лось с нею? – спро­си­ли ино­ки.

– Это жи­вот­ное, ко­то­рое вы ви­ди­те, – от­ве­чал им че­ло­век, – моя же­на. Как же она об­ра­ти­лась в ло­шадь, я не знаю. Но вот уже три дня про­шло с то­го вре­ме­ни, ко­гда это слу­чи­лось, и она все это вре­мя не вку­ша­ет ни­ка­кой пи­щи.

Вы­слу­шав его рас­сказ, бра­тия тот­час по­спе­ши­ли к пре­по­доб­но­му Ма­ка­рию, чтобы рас­ска­зать ему о сем, но ему уже бы­ло от­кро­ве­ние от Бо­га, и он мо­лил­ся за жен­щи­ну. Ко­гда ино­ки рас­ска­за­ли свя­то­му про­ис­шед­шее и ука­зы­ва­ли ему на при­ве­ден­ное жи­вот­ное, то пре­по­доб­ный ска­зал им:

– Вы са­ми по­доб­ны жи­вот­ным, так как гла­за ва­ши ви­дят скот­ский об­раз. Она же как со­зда­на жен­щи­ною, так и оста­ет­ся ею, а не из­ме­ни­ла сво­ей че­ло­ве­че­ской при­ро­ды, но лишь ка­жет­ся жи­вот­ным ва­шим гла­зам, обо­льщен­ным вол­шеб­ны­ми ча­ра­ми.

За­тем пре­по­доб­ный освя­тил во­ду и с мо­лит­вою вы­лил ее на при­ве­ден­ную жен­щи­ну, и тот­час она при­ня­ла свой обыч­ный че­ло­ве­че­ский вид, так что все, смот­ря на нее, ви­де­ли жен­щи­ну, име­ю­щую ли­цо че­ло­ве­ка. По­велев дать ей пи­щи, свя­той сде­лал ее со­вер­шен­но здо­ро­вою. То­гда и муж, и же­на, и все ви­дев­шие это пре­див­ное чу­до воз­бла­го­да­ри­ли Бо­га. Ма­ка­рий дал на­став­ле­ние ис­це­лен­ной жен­щине, чтобы она как мож­но ча­ще хо­ди­ла в храм Бо­жий и при­ча­ща­лась Свя­тых Хри­сто­вых Та­ин.

– Это слу­чи­лось с то­бою, – ска­зал пре­по­доб­ный, – от то­го, что про­шло уже пять недель, как ты не при­ча­ща­лась Бо­же­ствен­ных Та­ин.

Сде­лав на­став­ле­ние му­жу и жене, свя­той от­пу­стил их с ми­ром.

По­доб­ным об­ра­зом ис­це­лил Ма­ка­рий и од­ну де­ви­цу, ко­то­рую один вол­шеб­ник пре­вра­тил в осли­цу, и ко­то­рую в та­ком ви­де при­ве­ли к свя­то­му ро­ди­те­ли ее. Дру­гую же де­ви­цу, всю гнив­шую от ран и стру­пьев и ки­шев­шую чер­вя­ми, о сде­лал со­вер­шен­но здо­ро­вою, по­ма­зав ее свя­тым еле­ем.