Как будто сто лет назад были какие-то лекарства! Вообще никаких не было. И врачей никаких не было. Заболел – ну что же, перекрестись, готовься к смерти. Батюшку позови: причастит, пособорует, если ножки у тебя уже не ходят. А тут всё лечатся: жить охота, еще год, еще два пожить. Зачем? Какой в этом смысл? Какой смысл тянуть эту резину, если твоя жизнь не посвящена Богу? Если бы человек просил: Господи, продли мне жизнь, мне надо еще посетить тысячу больных, мне надо накормить еще два десятка нищих, мне еще нужно из моей хорошей квартиры выехать в плохую, чтобы другим людям получше жилось. Мало ли людей живут в тесноте?! Я возьму с ними и поменяюсь: поменяю свою отдельную на коммунальную или свой третий этаж – на первый, чтобы кому-нибудь было получше, а мне было бы похуже. 

Если бы для этого, то Господь бы дал: человек хочет жить ради доброго дела – надо ему продлить жизнь. А так что же? Жизнь продлить, чтобы больше по телевизору программ посмотреть, чтобы больше газет прочитать, чтобы больше попилить своих родственников, чтобы еще больше побрюзжать, чтобы больше съесть, в навоз продукты питания перевести? Для чего? Чтобы жить только для себя, только для своего? И так во всем. Так и к детям относимся, как к своей собственности: как будто они не Божьи, как будто у них не может быть своего мнения, своего устроения жизни. Все стараемся вмешаться, все по-нашему чтобы было. А если что-то не так, то еще возмущаемся. 

Так что, если внимательно посмотреть, жизнь наша целиком безбожная. Потому что Бог велит так, а мы делаем совсем наоборот. И сколько это будет продолжаться? Русская пословица говорит: «Бог долго терпит, но больно бьет». Каждый из нас положа руку на сердце может сказать, что он много претерпел всяких скорбей, несчастий, болезней. Какая у нас тяжелая жизнь! Почему так? Это Господь все нас воспитывает, Он нас вразумляет, Он хочет, чтобы мы как-то образумились. Потому что Он нам Отец, Он нас не хочет погубить, а хочет нас спасти. И Сына Своего единородного Иисуса Христа послал в мир для того, чтобы нас научить уму-разуму. И надо нам стараться учиться. Надо отложить нам все земные дела на потом. 

Когда мы просыпаемся, когда только с постели встаем (кто-то не сразу встает, часа два еще поваляется; ну, два часа повалялся, но все-таки встал) – о чем первая забота? Не о том, чтобы поесть, пойти куда-то языком своим помолоть или в какие-то дела кинуться. Нет, прежде всего надо не спеша перекреститься и подумать о своей душе. Вот Господь мне подарил еще один день. Как мне надо его провести, чтобы этот день был Богу угоден? И все время стараться думать о своей душе: чтобы ей – душе своей, не телу – принести пользу, чтобы свою душу как-то просветить, свою душу как-то умягчить, свою душу как-то образовать, чтобы душа что-то поняла в этой жизни, чтобы почувствовала, в чем еще нужно исправиться, да как исправиться, да что еще сделать. 

Вот для этого нам дана жизнь – а она уходит, как вода ускользает: в пригоршню наберешь воды, чуть подержишь, смотришь, все меньше, меньше, руки мокрые – воды нет. Так и жизнь: она уходит, уходит бессмысленно. Все какая-то суета, все совсем не тем занимаемся. Это не значит, что надо грязью зарасти: не стирать, шею не мыть, запаршиветь всем. Нет, этого совсем не надо. Но в первую очередь мы должны думать о своей душе, о молитве, о Священном Писании, о том, что нас ждет за гробом, о том, что времени мало осталось. Все время о смерти размышлять, все время думать о том, куда моя душа пойдет, что я наследую, какие я в своей жизни плоды принес. И стараться все время что-то для Господа делать, чем-то Ему стараться угодить: стараться помолиться побольше, побольше Евангелие почитать, ближнему помочь, кого-то лишний раз простить, с кем-то лишний раз не поссориться, что-то отвергнуть. 

прот. Димитрий Смирнов