Марцева Татьяна.

Шарики

– Мама, смотри, снегулачка! – с трудом выговаривая сложное слово, воскликнул малыш.
– Молодая женщина подошла к окну.
– Это, сынок, невеста, а Снегурочку Дед Мороз увёз на Северный Полюс.
Когда свадебные машины скрылись из виду, трёхлетний мальчишка совсем загрустил. Сегодня даже птички, которых они обычно кормили, спрятались от холода.
Уже целый месяц он видел улицу лишь через стекло. Эпидемия, захлестнувшая города, не обошла и этот дом. Весь мир маленького человечка составляли мама и окно. И вдруг:
– Шарики, мама, шарики! – снова раздался радостный крик.
Затаив дыхание, с восторгом они смотрели, как по белому снегу, гонимые ветром, катились разноцветные воздушные шарики, маленькое чудо, напоминающее о лете. Набрасывая наспех пальто, мама крикнула:
– Не отходи от окошка, я мигом.
Перед ней проплывали светлые образы: малыш весело играет с голубым облачком или оранжевым солнышком, совсем забыв о своей болезни. С этим радостным чувством женщина выбежала на улицу.
То, что она увидела, потрясло до глубины души. Прямо на глазах вдребезги разлетались радужные надежды. Возле связки шаров стоял подросток, нагонявший страх на жителей всего дома, и яростно топтал их один за другим, наслаждаясь легкой победой.
Сердце матери защемило от мысли о сыне: «он ведь тоже всё видит!»
– Зачем?! – крикнула она и сама испугалась, знала – на его пути не стой, ведь ни возраст, ни пол его дерзости не преграда.
Хулиган остановился на окрик. Женщина застыла в нерешительности, опасаясь грубой выходки, и растерянно смотрела то на подростка, то на сына, не смея обмануть надежды ребенка.
Уткнувшись носов в стекло, малыш плакал, размазывая кулачком слёзы.
И тут произошло то, чего она никак не ожидала. Встретившись с детским взглядом в окне, юноша изменился в лице, куда-то исчезла злобная гримаса, и он, подхватив уцелевший шар, смущённо протянул его маме мальчика.
– Спаси… – попыталась поблагодарить женщина, но ком, подступивший к горлу от такого неожиданного перерождения, так и не дал закончить фразу.
Мама несла своему сыну маленькое оранжевое солнышко с радостным чувством, что весна уже наступила, если хоть в одном сердце растаял лёд.

Куликова Ирина. Сказка о любознательном паучке

В одном доме, в уютной квартире, в пыльном углу, за высоким платяным шкафом жил да был маленький паучок. Он был ещё совсем молод, отличался трудолюбием и с интересом изучал окружающий мир. Если он не занимался ремонтом своей паутины и не сидел в засаде, в надежде поймать маленькую мушку, то приставал ко всем с вопросами.
Квартира была населена самыми разными существами. Кого тут только не было! Ну, во-первых, в ней жили люди. Их было много, большие и маленькие. Их паучок побаивался, но уважал. Они приносили пищу, роняли крошки и кусочки еды, которые привлекали тех самых маленьких мушек, на которых он охотился.
Однажды паучка поймала в ладошку девочка. Она рассматривала малыша двумя огромными голубыми глазами, в глубине которых будто сияли маленькие солнышки. Но потом стряхнула его в цветочный горшок и убежала. Паучок даже не успел испугаться. В общем – люди были нужны паучку из-за маленьких мушек.
Ещё в квартире жила большая собака. С ней у паучка был договор. Собака арендовала угол за шкафом у паучка, где хранила давно припрятанную кость. Изредка она приходила проведать своё сокровище и тогда они беседовали с паучком на самые разные темы.
– Скажите, пожалуйста, - вежливо спрашивал паучок, - наш мир заканчивается за пределами квартиры?
– Гав-гав! – отзывалась собака. – Нет! За порогом квартиры есть другие дома, улицы. Там много света, воздуха, других собак и людей! А ещё я видел поле и речку. В поле хорошо бегать по траве, а речка – мокрая, в ней вода, разные козявки и рыбы.
– Как интересно! – отзывался паучок.
–А скажите…
Но собака уже убегала, торопливо объясняя на ходу:
– Мне нужно срочно погонять кота! Я спешу! Прости! Это мой долг!
Собака вечно куда-то опаздывала.
Ещё в квартире жил кот. Он навещал иногда паучка. И если рядом не было собаки, они неторопливо разговаривали. В отличие от неё кот никогда никуда не торопился. У него был философский склад ума и обширные познания об окружающем мире.
– Скажите, пожалуйста, - спрашивал кота паучок, - как вы думаете, люди созданы специально для того, что бы нам лучше жилось?
– Мр-р-р-р-р! – отзывался кот, - Конечно! Вы абсолютно правы! Люди помогают нам жить. Я то, в общем-то, мог бы обойтись и без них, например, питаясь мышами. Но надо вам сказать, что мыши тоже почему-то предпочитают селиться вблизи людей. Люди обладают удивительной способностью производить множество пищи, годной для этих серых прохвостов… Так что, я тоже зависим от людей. Да! Но вообще, я всё больше и больше убеждаюсь в том, что хотя наш мир не без изъянов, гармоничное начало в нём преобладает. Здесь всё так разумно устроено. Так взаимосвязано. Люди, мыши и я… Или взять ваш случай – люди, мушки, пауки. Всё это неспроста!
В отсутствие кота и собаки паучка навещало семейство мышей. Молодые мышата приводили с собой старую белую мышь, которая уже еле ходила. Она рассказывала длинные истории из своей жизни. От неё паучок узнал, что такое мышеловка, отравленная приманка, клетка и множество других интересных вещей. Но эти знания прибавляли ему беспокойства.
Однажды в его паутину попалась большая муха. У неё был замечательный, сверкающий всеми цветами радуги наряд. Паучок долго наблюдал за её попытками вырваться, а потом спросил:
– Скажите, пожалуйста, что вы думаете о людях и о мире за пределами нашей квартиры?
– Вз-з-з-з-з-з! – сердито закричала муха, – поймал меня и ещё пытает разными вопросами! Какая наглость! – и она задёргалась ещё сильнее, пока не вырвалась из паутины. Муха уселась невдалеке от паучка и принялась чистить крылья и лапы.
– А теперь, когда вы уже не моя пленница, может быть, ответите на мой вопрос? – поинтересовался паучок.
Настроение у мухи явно улучшилось, и она затараторила:
– Конечно! Да! Люди мне очень нужны! Весьма! Больше всего мне нравится, что они разводят этих замечательных больших животных…. Они ещё бело-чёрные бывают, а иногда коричневые!!! С такими твёрдыми усами на голове! Прекрасные животные! Забыла, как они называются. Я как раз родилась невдалеке от большого строения, где они живут. Чудесное было времечко!!! Я была молода, наивна…. – и муха принялась восторженно рассказывать о временах своей молодости, а паучок подумал о том, что как ни крути, а без людей никому из них не обойтись. Может где-то и есть существа, которым люди не нужны, но только не здесь.
– А как вы думаете? – перебил он муху, - откуда взялись сами люди?
Ух! – ну и вопрос! – воскликнула та, - Моя прабабка мне рассказывала, что во времена её молодости они уже были…. Вот и всё что я могу сказать, – и муха с громким жужжанием улетела в приоткрытую форточку.
Как-то проходили мимо два усталых таракана с котомками за плечами. Они остановились возле паучка ненадолго передохнуть.
– Откуда и куда вы идёте? – спросил он их.
– Идём искать новоё жильё, - отозвался один из них.
– А где вы жили раньше?-
– В этом доме, на кухне. Но нас стало слишком много и люди сократили нашу численность.
– Как?!!– изумился паучок.-
– Да так! Остались только мы вдвоём! – спокойно ответил таракан, - они это могут. Очень даже…. Меру надо знать! Меру!!! И не задаваться!!! – сердито добавил он.
– Точно! Истинная правда, – подтвердил другой таракан.
Передохнув, они неторопливо двинулись искать лучшей доли. Один из них обернулся и сказал:-
– Мы ещё вернёмся!
А паучку стало страшно.
«Ой-ой! Так вот оно что! - думал он, – Оказывается люди, если им что-то не понравится, могут изменить всё!!! И если у меня появится слишком много детей, они могут…. сократить их численность!» -
Эти мысли очень тревожили паучка. Он обратился к пролетавшей мимо моли:
– Скажите, скажите, пожалуйста! Как вы думаете, люди добрые или злые?- Ни то, ни другое…. – отозвалась моль.- Поясните ваши слова, - попросил паучок.
– Люди – хозяева нашего мира. Хо-зя-е-ва! Об этом я слышала от одного учёного попугая. И хотя они не создали нас, они имеют право владычествовать над нами.
– Кто же им дал такое право?
– Тот, Кто создал всё, в том числе и людей — отозвалась моль.
– А его можно увидеть? C Ним можно поговорить?
– Попугай говорил, что Он видит и знает всё. Ты можешь обратиться к Нему здесь и сейчас. И Он обязательно услышит! Ну, мне пора. Надо навестить своих детей в кладовке. Они там усердно работают, исполняют свой долг, доедают старую кроличью шубу, - и моль улетела, а паучок остался наедине со своими размышлениями.
«Мне надо срочно увидеть Бога! - думал паучок, - и попросить его о том, что бы всё было хорошо! Боюсь, если я обращусь к Нему здесь и сейчас, Он меня не услышит!»
Дети, жившие в квартире, принесли с луга одуванчики, поставили их в вазу для цветов и забыли про них. Прошло немного времени, вода в вазе испарилась, а одуванчики - изменились. Их головки стали белыми и пушистыми. Оказалось, что на каждом цветке множество семян, и у каждого семени сверху маленький парашют. Эти семена вели себя, как расшалившееся дети. Они целыми днями болтали между собой и жаловались:
– Что же это? Здесь совсем нет движения воздуха! Как же полетим осваивать другие миры? Ужас! Ужас! Мы застряли здесь!
– Какие другие миры? – спросил их паучок.
– Мы не знаем! Не знаем! Но они есть!!! Есть!!! Там, снаружи…. И мы должны лететь туда!!! Это – наше предназначение!!!-
А если полететь с вами и подняться высоко-высоко, можно увидеть Того, Кто создал всё? – с надеждой спросил паучок.
Не знаем! Наверное! Может быть!!! Не знаем!!! - кричали семена одуванчиков.

И вот настал день, когда паучок оставил свой уютный угол и решил забраться повыше, в надежде увидеть Того, Кто создал всё и поговорить с Ним. Он долго карабкался по платяному шкафу, затем по занавеске, пока не оказался на окне.
За пыльным оконным стеклом он увидел тот самый мир, о котором ему рассказывали собака, кот, старая белая мышь и муха. Паучок не успел испугаться, как девочка внезапно открыла окно, порыв ветра подхватил бесстрашного путешественника, а так же белые зонтики одуванчиков, и они понеслись ввысь, всё быстрей и быстрей.
Дом, в котором жил паучок, стал маленьким, пока совсем не исчез из виду. Он летел вместе с зонтиками одуванчика, которые восторженно кричали от счастья. Это было как раз то, что им нужно. В голубом небе сияло солнце, мимо проносились облака.
Становилось всё холоднее Они поднялись так высоко, что заледенели от мороза. Несколько раз мимо них пролетали железные птицы, в которых сидели люди.
«Люди везде, - думал паучок, - нет, наверное, такого места в мире, где их нет. Но где же тогда Тот, Кто создал всё?»
А однажды паучку и одуванчикам повстречалась стая диких уток. Они летели куда то, равномерно работая крыльями.
– Эй! Эй! Скажите, где тут можно увидеть Того, Кто создал всё? – закричал им паучок.Вожак стаи обернулся к нему на лету и сказал:
– Зачем тебе?
– Мне надо попросить Его о том, что бы всё было хорошо!
– Ты уже попросил.
– И что же мне делать дальше?
– Верить в то, что Он тебя услышал! Извини. Не могу отвлекаться. Я должен вести стаю вперед. Это мой долг.И стая диких уток полетела дальше.
А паучок вместе с одуванчиками поднялся так высоко, что земля выгнулась под ним, небо стало бархатно-чёрным и на нём засверкали россыпи звёзд.
«Как красиво! - подумал паучок., - Наверное, там, среди этих прекрасных сверкающих блёсток и живёт Тот, Кто создал всё!»
И вдруг что-то заревело и засверкало рядом. Огромная железная стрела поднималась в звёздное небо на столбе пламени и дыма. И внутри её были люди! Паучок успел заметить их сквозь круглые окошки.
Волна воздуха откинула его далеко-далеко, и он вместе с беспечными семенами одуванчиков стал опускаться вниз.
Паучок приуныл. «Люди полетели к Тому, Кто создал всё! Они будут разговаривать с Ним! А мне до Него не добраться! И я не смогу попросить Его сделать так, что бы всё было хорошо!»
И вдруг паучок вместе с семенами одуванчика зацепился за крыло большой птицы, медленно парившей над, казалось, бескрайним океаном. Это был орел.
– Скажите, пожалуйста, - спросил паучок у орла, - Я видел железную стрелу с огненным хвостом, а в нём людей. Они полетели общаться с Тем, Кто создал всё?
Орёл чуть скосил на маленького путешественника свой сверкающий желтым огнём глаз и ответил так:
– Не думаю. Как ни изобретательны люди, но к Тому, Кто создал всё, ведёт совсем иной путь. Незримый и таинственный. И каждое живое существо может найти его, если захочет. Впереди материк. Я лечу домой. Там мы расстанемся, друг.
И орёл величаво и стремительно полетел вперёд, туда, где уже виднелись неясные очертания высоких гор.
Когда они достигли земли, он стряхнул отважных путешественников с крыла, и, издав торжествующий крик, улетел. А паучок и семена одуванчика стали спускаться вниз. Становилось всё теплее. Внизу зеленело поле, на нём стояло строение. Порыв ветра занёс паучка внутрь широко распахнутых дверей и опустил на ворох соломы.
Паучок огляделся. На него смотрели большие бело-чёрные животные с твёрдыми усами на голове.
«Э! Да это те самые, о которых рассказывала муха», - подумал паучок и поздоровался с ними.
Вскоре он обосновался в своём новом доме, сплёл паутину в развилке между балками крыши, и, размышляя обо всём случившемся, зажил потихоньку, изредка вспоминая прошлое.
На лугу цвело множество красивых одуванчиков. Бело-чёрные животные с удовольствием закусывали ими. И, если не считать того, что супруга паучка чуть не съела его почти сразу после свадьбы, а так же некоторых других мелких недоразумений, в остальном, всё было хорошо.
По ночам паучок забирался на крышу строения и смотрел на звёзды. И, вполне возможно, он ждал порыва ветра, который унёс бы его к новым, ещё неизведанным мирам.

Чудо-огонёк
Ещё одна легенда, написанная писателем И. Рутениным. Сказание о том, как чудо-Огонёк поселился в наших домах и теперь теплится в Красном углу перед святыми образами.

У Святой Руси всегда было много врагов. Не нравилось им, что русские люди Христа Бога почитают и в каждой избе, и в каждом тереме перед иконами Богу и Богородице молятся.

И вот как-то собралось великое полчище со Святой Русью воевать. А прежде на неё коварно напасть. И надеялись они не на силу своих воинов, не на быстрые стрелы, не на острые сабли. А был у них в войске злой волшебник. Он и подарил вражескому хану Злопыхану чудо-Огонёк. И этот Огонёк имел один силу больше всего войска вражьего.

Однажды напали они ночью на Святую Русь, да и спалили этим Огоньком целую деревню! Такое большое пламя от него разгорелось! Обрадовались враги, что у них огромная силища есть, и пошли дальше народ грабить да людей мирных убивать.

А Огонёк жалостливый был. И стал он человеческим голосом говорить, хана отговаривать русский народ губить. Но не послушался его хан Злопыхан. А волшебник так и вообще стал пугать, что возьмёт и задует его.

—Добренький ты! — сказал Огоньку.— А задую тебя — ты не только зла, но и добра людям не принесёшь!

Опечалился Огонёк: "Что же теперь делать?” — думает.

А полчище вражеское пошло дальше и ещё целый город сожгло! А женщин и детей в плен взяли...

Опять стал сетовать Огонёк и хана упрашивать:

—Не ходи на Святую Русь! Отпусти всех пленных на свободу. А то как бы тебе горя не нажить.

Но не послушались его снова хан Злопыхан и злой волшебник. Так подошли они к одной пустыньке, где святой старец-отшельник один в маленькой келье жил. И стали они чудо-Огоньком его келью поджигать. Насмехаются да куражатся: вот пожар-то будет! И действительно, такое пламя разбушевалось, аж смотреть страшно. А келья не загорается и старец в ней как ни в чем не бывало невредимый Господу Богу молится!

Разъярился хан и велел ещё пуще прежнего пламя разжигать. Но явился тут с неба Ангел Господень и затушил пожар. А всё войско и злой волшебник, и хан Злопыхан — сгорели. И утихло тогда пламя. Пожар-то утих, а чудо-Огонёк один-одинёшенек остался. Подошёл тогда к нему монах и говорит:

—Что ж это ты, Огонёк, столько зла людям наделал?

Заплакал тогда слезами-искорками чудо-Огонёк и отвечает:

— Не по моей вине и не по моей воле, старче, все это горе горькое было. А заставили меня хан и злой волшебник. Как я ни упрашивал их не делать зла — не соглашались они.

— Раз так,— говорит старец-монах,— давай с тобой вместе добро людям делать.

Тогда отпустили они всех пленников домой.

—А ты,— говорит Огоньку старец,— за всех этих людей и за себя, что зло им, хоть и не по своей вине, сделал, и за всю Святую Матушку Русь теперь будешь вовек со мной Богу молиться.

Обрадовался чудо-Огонёк несказанно. Ведь он на самом деле очень добрым был. Взял его тогда бережно старец, свечки от него зажёг и в лампадку его определил, чтобы жить там навсегда. А лампадку поставил перед святой иконой.

Так они до сих пор вместе Богу и Богородице молятся. И никто их победить не может. Ведь когда с чудо-Огоньком перед иконой кто-нибудь что-то у Господа просит — всякую силу вражию одолеет!

А у тебя дома в лампадке есть свой молитвенный чудо-Огонёк?

Пылинка и Капелька
Сказка о споре гордой пылинки и скромной капельки, которая в послушании своем несла вести от Бога.

Жила-была на земле Пылинка. И очень уж она гордилась собой.
— Смотрите, как нас много! — говорила она.— Мы народ самый многочисленный на всей планете. И сила мы грозная. Поднимется ветер, начнётся пыльная буря — никому тогда не сдобровать!
А над ней, на самом краешке листочка полевого цветка висела Капелька утренней росы. Слушала она гордые слова Пылинки и молчала. Увидела её Пылинка и стала ещё больше распаляться:
— Про наших сестер — песчинок,— когда хотят сказать, что чего-то очень много, говорят: как песок морской. А ты что про себя можешь сказать?
— А нас когда много в небе — льётся дождь. А когда много на Земле, получается река, озеро или даже море,— отвечает ей Капелька.— И мы народ сильный и славный пред Богом.
Не ожидала такого поворота дела Пылинка. Рассердилась она тогда и говорит:
—А знаешь ли, что из нас, пылинок, весь Шар Земной состоит? Да и самого человека Господь из земли создал. Так-то вот!
А ей скромная Капелька и отвечает:
—А я— вещунья небесная. Когда Бог звёздочкам Свою святую волю говорит, я спешу тотчас к людям — Его слова передать. Это для того, чтобы они эту Его святую волю и на Земле исполнили.
—Что же тебе сейчас Господь велел передать человеку? — ехидно спросила её Пылинка.
—А вот что...— тихо сказал Капелька. Скатилась она росинкой с листочка, да и упала прямо на Пылинку.
И из этой горделивой Пылинки обыкновенная грязь получилась...
— Велел мне Господь передать людям,— сказала Капелька,— чтобы не гордились они. Потому что всякая гордость — как грязь пред Богом.
Наступило утро. Выглянуло солнышко. Грязь обсохла и снова Пылинкой стала. А Капелька испарилась!
— Так тебе и надо! — сказала Пылинка со злорадством.
Но всё сильнее пекло жаркое солнце. Да такое жаркое, что вся земля растрескалась. Люди Бога стали молить:
— Видно, согрешили мы, Господи! Но пошли нам хоть капельку влаги. А то ведь земля урожая не даёт. В такую засуху голод может наступить. И нам, и нашим детям есть будет нечего. Воззри, Господи! Все былинки посохли! Одна только пыль на дорогах стоит!
Обиделась Пылинка, что так о ней люди говорят. Но, честно говоря, и самой ей невтерпёж — уж очень жарко!
И вдруг дождик пошёл! Да такой тёплый и ласковый, что все растения воспрянули. На хлебных полях пшеница вызревать стала. То-то обрадовались люди! И опять встретились Пылинка с Капелькой.
—Что же тебе на этот раз Господь велел людям передать? — спрашивает Пылинка.
— Велел передать мне Господь,— отвечает Капелька,— что Он — милосердный. Что дошла до Него молитва людская. И смилостивился Он над ними, и простил им грехи их тяжкие.
А Пылинка опять злиться продолжает и думает: "Ничего! Ещё посмотрим, что с тобой зимой будет!”
И вот наступила зима. Все реки и озёра замёрзли. Льдом покрылись. И даже не то, что моря — океаны некоторые замёрзли!
—Ага!— радуется Пылинка, хоть и сама продрогла вся до костей.— Всё равно наш народ и сильней, и славней вашего!
И вдруг смотрит— на неё снежинка с неба опускается! Летит, как белая голубка, в морозном воздухе порхает. А на ней платье, как у невесты белое, а на голове — кокошник, как у русских девушек. Это была Капелька, которая в красавицу-снежинку превратилась.
—Ч...ч...то же тебе с...с...сейчас велено п...передать?— застучала от холода зубами продрогшая Пылинка.
— А велено мне передать от Господа Бога,— отвечает ей Капелька-Снежинка,— что самый сильный и славный народ на всей земле — это Святая Матушка Русь. И будет хранить её вовек Пресвятая Богородица Своими молитвами.
Вот так и закончилась эта история. Так что запомни это, маленький читатель. Будь всегда скромным и никогда не гордись. Помни, к какому, благословенному Самим Господом Богом народу ты принадлежишь!..

Рутенин И. Сказка про колокольчик
Сказание о том, как людям понравился голосок колокольчика. Теперь колокольчики звенят и на санях, и при входе в дом. А большой колокол красуется на церковной колокольне.

Жил в степи все лето колокольчик. Хорошо ему было среди других цветов! Обычно рано просыпался он после короткой ночи. Оглядывался кругом: синий день над степью, солнышко светит. А высоко в небе жаворонок смеется. И всё это было ему родным и близким.
Но однажды проснулся колокольчик ночью от сильного холода. Смотрит — а кругом всё белым-бело! Снег выпал. Его и не ждали! И стал колокольчик замерзать. Дрожит и думает: "Когда же придет день? Наверное, он ушел куда-нибудь по делам и скоро вернётся. Ведь когда наступит день, сразу станет тепло и уютно”. Но до утра было далеко. А колокольчик не привык к холодам. И тогда спросил он у снега:
— Не видели ли вы день?
Ничего не ответил снег. Только еще больше потянуло от него холодом. Тогда колокольчик нагнулся и тихо прозвенел ветру:
— Не видели ли вы день?
— У-у-у-у? — не понял ветер.
— Видели ли день? — снова повторил колокольчик.
Подошел к нему поближе студёный ветер, чтобы лучше расслышать, да тут и замёрз колокольчик.
О ту пору ехал по дороге человек на лошади. Увидел он цветок, подобрал, повесил на дугу своих саней и отправился дальше. Едет, едет, вдруг слышит: заговорил маленький колокольчик. Может быть оттаял от тепла человеческих рук, а может быть ещё почему. Но только спросил он опять, нежно зазвенев в морозном воздухе:
— Видели ли день? Видели ли день? Понравилось людям, как разговаривает колокольчик. И они начали делать такие же колокольчики из серебра. И даже когда люди отлили большой-большой колокол, чтобы он созывал всех христиан на молитву в храм Божий, он тоже громко спрашивал у всех:
— День?
— День?
— День?
— День?
Вот какая была интересная история с обыкновенным полевым цветком.

Чему нас учат муравей и пчела.

Не давай сна глазам твоим и дремания веждам твоим; спасайся, как серна из руки и как птица из руки птицелова. Пойди к муравью, ле-нивец, посмотри на действия его, и будь мудрым!» - так поучает премудрый Царь Соломон. Муравей - такое малое создание, что кажется - какая может быть у него сила? А посмотри, какие великие дела он делает! Он ни на минуту не остается без дела, он всегда за-нят, постоянно бегает взад и вперед, всю весну, все лето и осень таскает в свой муравейник все, что нужно будет зимою. И надобно удивляться не только его трудолюбию, но и его непреклонной воле. Найдет что-нибудь для себя полезное, а нести ему не под силу, но он не бросает дела: тянет, сколько может; на пути попалась травин-ка или камушек, он обходит их; упала его ноша в ямочку, он не те-ряет надежды, не бросает своей находки, пока не дотащит ее до му-равейника. Вот и поучение для нас! Кто так же неутомим, как му-равей, так же заботлив, неустрашим, тот не будет беден; а кто ле-нив, кто не любит приложить рук к работе, а если и станет рабо-тать, то кое-как, поневоле, а придет несчастье - у него и руки со-всем опускаются, такому человеку не нажить добра, а если попадет ему в руки готовое наследство от родителей, то ненадолго достанет его. Дом у него непокрытый, усадьба не огорожена, двор повалил-ся, скотинка голодная, его поле бурьяном поросло, и все это конча-ется тем, что все его достояние переходит в чужие руки... Много таких примеров видим везде. Но есть и такие хозяева, которые тру-дятся, как муравьи. Солнце никогда не застает их в постели. Они встают рано, потому что труд, работа - это их жизнь, их удовольст-вие, их честь. Хозяин идет на работу, а если своего дела нет - на за-работок, и каждый день приносит ему лишнюю копейку. Хозяйка хлопочет дома, чтобы все было исправно; она неутомима, везде видна ее заботливость, а в горячее время покоса и жатвы - они ра-ботают оба и откладывают копейку к копейке. В их доме порядок и чистота, одежда на них приличная, душа у них весела, люди они трезвые, терпеть не могут пьянства, и оба они счастливы и доволь-ны, а соседи зовут их даже богачами. Вот поистине муравьиным трудом нажитое добро! Хотя бы на этих честных тружеников по-смотрели те ленивцы, которым говорит Соломон: «Иди ко мравию, о лениве!..» У трудолюбивого хозяина, как и у муравья, нет ни на-чальника, ни приставника, его никто не гонит на работу, - он сам идет и в поте лица трудится без страха. «Или иди ко пчеле», - про-должает Премудрый, - «и увеждь посмотри, коль делательница есть - какая она труженица, делание же коль честное творит! Ея же тру-дов царие и простии во здравие употребляют, любима же есть все-ми и славна: аще силою и немощна сущи, но премудростию (за мудрость) почтена произведеся». Кому не знакома пчела, кто не любит ее меду, кто не знает, как полезен ее воск? Но немногие знают ее так, как знают пчеловоды-пасечники.

И в глубокой старине она была любимицей у царей, и царь Соломон удивлялся ея трудолюбию и мудрости. Рой пчел с маткою - что это за мудрая община! Смотрите, любуйтесь, как выходит рой, как пчелки собираются около матки, как они ее любят, как ее берегут - они знают, что без нее весь рой погибнет... Посадите этот рой в улей, положите туда старой вощины и посмотрите, как там трудо-любивые пчелки возьмутся за работу. Своими крылышками и лап-ками они выберут всякую пылинку, всякую соринку и паутинку, снимут все, что попорчено, что негодно, выбросят все это из улья, или сбросят вниз, а что годно - все подновят, исправят, и через час какой найдешь у них порядок и разделение труда! Одни летят в по-ле, другие лепят воск, третьи стоят на страже, чтобы броситься на неприятеля, лишь только он станет угрожать их улью. И нет у них ссоры никогда, никто не спорит, всюду - мир, согласие и любовь, общий у них труд, общий стол, зато и нет у них ни бедного, ни бо-гатого, одна матка - душа всего улья, и она в большом почете у них - как царица. Посмотри, ленивый человек, вот пчелка летит с ивы или вербы с желтыми ножками, - смотри, как много она налепила меду на свои задние лапки, едва летит с ним, с трудом вползает в улей, слагает свою ношу в соты и опять летит за тем же, - как она дорожит минутою, пока цвет цветет, пока теплая погода позволяет ей заниматься работою. Нередко она падает жертвою своего трудо-любия. Так, весною, по вечерам, иногда бывает очень холодно: вот она запоздала на работе, не хотелось ей лететь с малостью, лепила и лепила медок на лапки, а тут подул холодный ветерок, не долетела, бедная, до улья, озябла и упала на землю со своим добром... Оста-нется ли она жива до завтра, не растопчет ли ее человек или живот-ное?., может ли она знать о том?.. «Иди, - говорит Соломон, - иди к пчеле, ленивый человек, и учись у нея»! Поди, открой ее улей, по-дивись, какая там красота и чистота, какой порядок! Пчела никогда не скажет: довольно, к чему еще трудиться? - как говорит не один ленивец, когда зовут его на работу, а у него есть и хлеб, и каша: что мне, говорит, за неволя работать, когда у меня есть что есть?! - Зна-чит, только голод может выгнать его на работу.

Не так трудится пчела. Смотри: в улье уже все полно медом, а она все еще носит его, лепит, где только может, а нет совсем места в улье, — она лепит вощину снаружи, и все носит и носит... Придет пчеловод, вынет мед, и она тучею полетит в поле и снова будет но-сить, пока не наполнит всего улья. А вот у нас, у людей, бывает не так. Случится пожар, или придет вор-злодей, оберет дочиста, и обеднеет человек и говорит: «стоит ли работать? Мне теперь все равно»... И берет он последний грош и идет в корчму, и пьет, и пьянствует, как говорит - с горя, с отчаянья... Не так делает пчелка Божия! Возьми ты у нее все, до последнего сота, не оставь ничего, даже перегони ее в другой порожний улей. Она не станет отчаи-ваться. Она сейчас же возьмется за работу, полетит в поле и примется носить мед с новым усердием. Не правда ли, братья-пчеловоды? Вы сами все это видели. Многому можно научиться у пчелы-труженицы! И не одному трудолюбию, но и любви к родной семье, общему согласию, труду на пользу общую... Настанет время голодное, последние соты скоро опустеют, помощи ждать неоткуда, на дворе грязь и холод, никуда нельзя лететь, да и ничего на поле не найдешь. И посмотрели бы вы, как тогда пчелки последним ме-дом делятся, без ссоры, без зависти, - одна кормит язычком другую, другая третью и так далее... Но голод продолжается, надежды нет на спасение... Тогда они последней каплей меда подкрепляют жизнь матки и нескольких пчелок при ней, а сами умирают, и по-следней всегда умирает матка... Где вы ныне найдете у людей та-кую любовь? Всем бы нам надобно учиться у пчелок Божиих, учиться не только трудолюбию, но и любви! Не хочется, други мои, говорить теперь о ленивцах после речи о мудрых пчелках-труженицах. Не хочется и вспоминать о тех несчастных семьях, в коих царят ссоры и раздоры, после того, что говорили мы сейчас об этих малых, но всеми любимых Божиих мушках... Стыдно нам, ра-зумным Божиим созданиям, лениться, когда неразумные творения Божий так усердно трудятся! Стыдно друг с другом считаться, браниться и ссориться, если даже такие малые создания Божий так любят и берегут друг друга, да и нас от своих трудов неустанных и питают и услаждают, и даже для свечи в церковь Божию благо-уханный воск уготовляют! Ах, если бы мы хотя мало-мало поучи-лись бы у них жить во славу Божию, если бы наши домы подобны были ульям пчелиным, а сами мы -пчелкам трудолюбивым! - Бра-тия! Ведь это было бы великое счастие, это привлекало бы на наши дома Божие благословение, - а для этого много ли надо? Стоит только каждому полюбить свое дело, а всем вместе - полюбить друг друга, перестать считаться да друг на друга ссылаться — и любовью привлекать друг друга к общему труду...

Вот и всё!..

Росс М. Тоже ёлка.

Из деревни привезли две елки: одну - такую большую, лохматую и высокую-высокую, а другую - маленькую, но тоже прехорошенькую.

- Это непременно дочка старой елки, - сказала Таня.

- Какой вздор, просто ничья елка! - важно заметил гимназист Володя.

Таня надулась, хотела обидеться, но раздумала, потому что теперь было некогда, и махнула рукой на Володю.

- Я устрою прехорошенькую елку для своих кукол! - сказала она. - А Володю не приглашу.

- Да я и не кукла! - обиделся Володя, повернулся и вышел из комнаты.

- Знаешь, Таня, - сказала мама, - для кукол делать елку не стоит: они все равно не поймут. А вот я читала, что в чужих землях устраивают тоже елки для животных и птиц. Для животных в лесу ставят особые ясли, куда кладут сено, овес. А для птиц на крышах изб втыкают шест, надевают необмолоченный сноп. Птицы слетаются и клюют зерна. Вот и им праздник тоже.

- Ну, так что же? - спросила Таня.

- А вот что. Давай на твою елочку навешаем кусочков хлеба, сала; внизу, под елкой, насыплем крошек и зерен и выставим эту елку на подоконник. Голуби, воробьи слетятся и станут клевать. То-то интересно будет наблюдать за ними.

Таня завизжала от радости, даже на пол присела.

Мы так и сделали. Навешали кусочков белого и чёрного хлеба, пряников, сахара на ветки елки, под елкой на дощечке рассыпали зерна, крошки хлеба и поставили елочку на подоконник против окна.

Сначала птицы боялись елки. Вдруг какой-то отчаянный воробей, взъерошенный, с перебитым хвостом, шарахнулся на дощечку и ну живо-живо подбирать зерна. Видно, наголодался бедняжка...

Товарищи увидали, что воробью ничего дурного не сделали, и они под елку. И пошел тут пир горой.

Мы все стояли у окна и любовались на птичью елку.

Маленькой христианке. Всесильная любовь


"Младенцы Павел и Ольга,— писал в своем дневнике святой праведный Иоанн Кронштадтский,— по милосердию Владыки и по молитве моего непотребства, исцелились от одержимой их тяжкой болезни. У Павла-малютки болезнь разрешилась сном, а малютка Ольга получила спокойствие духа, и личико из темного сделалось ясным.

Девять раз ходил я молиться с дерзновенным упованием, надеясь, что упование не посрамит, что толкущему отверзется, что хоть за неотступность даст мне Владыка просимое, что если неправедный судия удовлетворил, наконец, утруждавшую его женщину, то тем более Судия всех Праведнейший удовлетворит мою грешную молитву о невинных детях, что Он призрит на труд мой, на ходьбу мою, на молитвенные слова и коленопреклонения мои, на дерзновение мое, на упование мое.

Так и сделал Владыка, не посрамил меня, грешника. Прихожу в десятый раз,— младенцы здоровы. Поблагодарим Владыку и пребыструю Заступницу".

Вот как любовь о. Иоанна Кронштадского исцелила деток!

Маленькой христианке. Тайна


В одном доме жили две маленькие сестры, которых всегда видели весело играющими, потому что они были всегда довольны одна другою. У них были общие книги и игрушки, но никогда не было между ними ссоры, никогда не слышно было сердитого слова, не видно было гневного взгляда. Всегда находились они в хорошем расположении духа, играя ли на траве, или в чем-либо помогая матери.

"Мне кажется, что вы никогда не сердитесь, — сказал я им однажды. — Отчего это зависит, что вы всегда довольны одна другою?”

Они взглянули на меня, и старшая ответила: "Это оттого, что во всем мы уступаем одна другой”.

Я подумал одну минуту. Да, это справедливо: ты уступаешь ей, а она тебе.

Эти маленькие добрые сестры открыли тайну спокойной и веселой жизни. Они постоянно уступают одна другой, стараясь делать друг другу все приятное. Они добры, уступчивы, простосердечны, несамолюбивы и готовы постоянно помогать одна другой. И, не правда ли, как должны быть они счастливы? И все за это их любят.

Маленькой христианке. Бабушкины часы


"Бабушка, отчего вы каждый раз все считаете, когда бьют ваши стенные часы, и после того задумываетесь о чем-то?" Так спросила семилетняя девочка свою любимую бабушку, прибежав к ней и взбираясь к ней на колени, когда часы били двенадцать.

— Считаю я, милая моя, удары часов по привычке, когда думаю, а задумываюсь при этом о том, что с каждым часом, жизнь моя делается короче, а смерть становится ближе ко мне. Станут бить часы, а я и думаю: еще улетел в вечность час из моей жизни; еще часом меньше мне осталось жить на свете. Звон часов, как похоронный звон колокола, напоминает мне, что когда-то пробьет и последний час в моей жизни, после которого погребальный колокол возвестит о кончине настоящей моей жизни.

— Да на что же вам, бабушка, думать и помнить о том? Разве вам это нравится? Разве вам умирать хочется?

— Умирать-то не хочется, дитя мое, да смерть не спрашивает у нас, когда ей прийти. А мои лета уже такие, что и нехотя думается о смерти. И что же я была бы за христианка, если бы я боялась думать о смерти? Думать о смерти и ожидать ее каждый день, каждый час велит нам всем Господь наш, чтобы мы приготовлялись к жизни будущей. Так вот, когда станут бить часы, я думаю: еще часом короче стала моя жизнь. Что я сделала хорошего и что худого в прошедший час? Лучше ли я становлюсь или нет, и готова ли я предстать после смерти на Божий? Если я сделала или сказала что худое в прошедший час, то вздохну ко Господу о грехах своих и после этого иногда удержусь от худого дела или худого слова. Сделал ли кто из домашних нехорошо, скажет ли обидное слово, или вот ты сделаешь какую шалость, а я вспомню о смерти и удержусь от гнева и сердитого слова, а вместо того замечу тебе и другим с ласкою да с любовью.

— Так и я теперь, бабушка, буду делать: как станут бить часы, так и я все буду вспоминать о смерти и буду делать то, что делаете Вы.

Хорошо, дитя мое, так делать всякому христианину; но тебе пока это не по силам: не обещайся делать то, чего не можешь исполнить. Когда вырастешь, тогда старайся делать так. А теперь ты вот что сделай: когда станут бить часы, подумай тогда: вот еще час прибавился к моей жизни; что я сделала в этот час, — что выучила, что узнала? Если что опустила, или забыла сделать, — поспеши исполнить. Если кого обидела, или на кого обиделась, поспеши помириться, и в следующий час постарайся не делать нехорошего, что допущено было тобою в прошедший час. Тогда ты с каждым часом будешь делаться умнее и добрее; будешь расти телом и душой.

Хорошо, бабушка, я это буду делать теперь.

Да благословит тебя Господь, доброе дитя мое!