33. Если бы мы захотели образовать детей с самого юного возраста и передать желающим воспитывать их, они, конечно, могли бы стать в первом ряду воинства; потому что Бог не презрел бы такого усердия и ревности, но простер бы руку Свою и наложил бы ее на изваяние. А когда действует рука Его, тогда невозможно не иметь успеха в делах, или, лучше, невозможно не дойти до высшей степени блеска и славы, только было бы выполнено то, что зависит от нас. Если и жены могли преклонить Бога, чтобы Он помог в воспитании детей, тем более мы могли бы сделать это, если бы хотели. Чтобы не слишком распространить слова, я пройду молчанием прочих жен, хотя и мог бы указать на многих, а упомяну только об одной. Была одна иудеянка - Анна. Эта Анна родила одного сына и уже не надеялась иметь другого, потому что и этого едва получила, после многих слез, по причине своего бесплодия. Хотя соперница ее часто оскорбляла ее за это бесплодие, она, однакож, не поступила так, как поступаете вы, но, и получив того сына, держала его только до тех пор, пока нужно было питать его молоком. А как скоро он уже не стал нуждаться в этой пище, она, взяв его, тотчас посвятила Богу и не просила, чтобы он возвратился в дом родительский, но оставила его жить постоянно в храме Божием. И если когда, по чувству материнскому, хотела видеть его, то не вызывала отрока к себе, но сама с отцом приходила к нему и уже обращалась с ним осторожно, как с даром, принесенным в жертву Богу. Оттого и юноша сделался столь доблестным и великим, что когда Бог отвратился от народа еврейского за его крайнее нечестие, не изрекал пророчеств и не открывал видений, он своей добродетелью опять привлек Бога и умолил даровать иудеям то же, что и прежде, и возобновить прекратившиеся пророчества. И это сделал он, будучи не в зрелом возрасте, но еще малым отроком. И глагол Господень, говорит Писание, бе бесчестен в тыя дни, не бе видение посылаемо (1 Цар. 3, 1); а между тем ему (Самуилу) Бог часто открывал волю Свою. Так-то полезно отдавать всегда свои стяжания Богу и отказываться не только от денег и вещей, но и от самих детей. Ибо если это заповедано нам делать по отношению к душе нашей (Мф. 10, 37), тем более по отношению ко всему прочему. Это сделал и патриарх Авраам, или, лучше сказать, гораздо больше этого, потому и получил сына с большею славою. И подлинно, мы тогда-то особенно и имеем при себе детей своих, когда отдаем их Господу. Ибо Он гораздо лучше нас сохранит их, потому что больше печется о них. Не видите ли, что так бывает и в домах богачей? И там низшие слуги, живущие с отцами, не так уважаются и не имеют такой силы, а те, коих господа, взяв от родителей, определяют к себе на службу и делают хранителями сокровищ, пользуются большим благоволением и свободой. Если же люди так добры и благосклонны к своим людям-слугам, тем более - беспредельная Благость, то есть Бог.

34. Позволим детям служить Богу, вводя их не в храм только, как Самуила, но на самое небо (служить) вместе с Ангелами и Архангелами. Ибо что посвятившие себя этому целомудрию действительно будут служить с ними (Ангелами), это очевидно для всякого. Притом такие дети будут предстательствовать с великим дерзновением не только за себя, но и за нас. Ибо если некоторые (дети) получили помощь от Бога ради отцов, тем более отцы могут получить ради детей; потому что в первом случае правом на помощь служит только единство природы, а в последнем - и воспитание, которое гораздо важнее природы. То и другое докажу вам из Божественного Писания. Так, Езекию, царя добродетельного и благочестивого, но не имевшего по своим делам дерзновения стать против угрожавшей ему великой опасности, Бог спас за добродетель отца, как говорит Сам Он: и защищу град сей, еже спасти его Мене ради, и Давида раба Моего (4 Цар. 19, 34). А Павел в Послании к Тимофею о родителях сказал: жена… спасется чадородия ради, аше пребудет в вере и любви и во святыни с целомудрием (1 Тим. 2, 15). И Иова Писание восхваляет как за то, что он бе человек истинен, непорочен, праведен, благочестив, удаляяйся от всякия лукавыя вещи (Иов. 1, 1), так и за попечение о детях (ст. 5). А это попечение состояло не в собирании для них богатства и не в старании сделать их славными и знаменитыми, но в чем? Послушай, что говорит Писание: егда скончавашася дние пира, посылаше Иов и очищаше их, востая заутра, и приношаше о них жертвы по числу их, и тельца единаго о гресе, о душах их; глаголаше бо Иов: негли когда сынове мои согрешиша, и в мысли своей злая помыслииа противу Бога (Иов. 1,5). Какое же мы будем иметь оправдание, поступая так небрежно? Ибо, если живший прежде благодати и прежде закона и не слышавший никакого учения имел столь великое попечение о детях, что трепетал и за тайные грехи их; кто же оправдает нас, которые живем во время благодати, имеем столько учителей, столько примеров и увещаний, а между тем не только не опасаемся за тайные, но не обращаем внимания и на явные грехи, и не только сами не обращаем внимания, но и желающих исправить оные гоним? И Авраам, как я сказал прежде, отличался между прочими этою добродетелью.

35. Итак, имея столько примеров, будем приготовлять Богу благочестивых служителей и рабов. Если тот, кто воспитывает борцов для городов или образует воинов для царя, удостаивается великой чести, то какой дар можем получить мы, воспитывая для Бога столь доблестных и великих мужей, или, лучше сказать, ангелов? Будем же делать все, чтобы оставить им богатство благочестия, которое пребывает постоянно, сопровождает нас и по смерти и может принести величайшую пользу не только здесь, но и там. Богатство мирское не перейдет в вечность вместе с людьми, но еще и здесь погибнет прежде их, а часто погубляет и своих владельцев; но богатство благочестия и здесь и там, и само пребудет постоянно, и стяжавших его сохранит в великой безопасности. Это действительно так: кто земное предпочитает духовному, тот лишится и того и другого, а кто стремится к (духовному) небесному, тот наверное получит и земное. Это не мои слова, но Самого Господа, Который обещает подать сии блага: ищите, говорит Он, прежде Царствия Божия, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 33). Что может сравниться с этой честию? Заботься, говорит, о духовном, а все прочее предоставь Мне. Как сердобольный отец принимает на себя все попечение о доме, управлении слугами и всем прочим, а сыну советует заниматься только любомудрием, так точно поступает и Бог. Будем же послушны, станем искать Царствия Божия, тогда и детей везде увидим почтенными, и сами прославимся с ними, насладимся и настоящими благами, если только возлюбим будущия и небесныя. Если вы послушаете, то получите великую награду, а если будете противиться и не послушаете, потерпите особенно тяжкое наказание. Ибо нельзя нам оправдаться и говорить: "Никто нас не учил этому".

36. Юность неукротима и имеет нужду во многих наставниках и учителях, руководителях, надсмотрщиках, воспитателях. И только при таких усилиях возможно обуздать ее. Что конь необузданный, что зверь неукротимый - то же самое есть и юность. Поэтому, если вначале и с первого возраста поставим для нее настоящие пределы, то впоследствии не будем иметь нужды в великих усилиях; напротив, потом привычка обратится для них в закон. Не позволим им делать того, что приятно и вметете вредно; не будем угождать им, потому что они дети; ибо это более всего приносит вреда юности. Но преимущественно будем сохранять в целомудрии. Об этом более всего должны заботиться, к этому мы особенно должны быть внимательны. Скоро будем брать для них жен, чтобы они, имея чистое и нерастленное тело, соединились с невестами. Такая любовь бывает особенно пламенна. Кто был целомудренным до брака, тот большею частию остается таким и после брака. Напротив, кто до брака научился любодействовать, тот и после брака станет делать то же самое. Ибо сказано в Писании; человеку блудну всяк хлеб сладок (Сир. 23, 23). Для того и возлагаются на голову венцы - в знак победы, что они, не быв побеждены, вступают в брачный чертог, что они не были одолены похотью. Если же кто, увлеченный сладострастием, предался блудницам, то для чего после этого он имеет и венец на голове, когда он побежден? Это им будем внушать, этим будем их вразумлять, устрашать, угрожать, делая то то, то другое.

37. Нам вверен важный залог - дети. Будем поэтому заботиться о них и употребим все меры, чтобы лукавый не похитил их у нас. Между тем теперь у нас все происходит наоборот. Мы употребляем всевозможные усилия для того, чтобы поле было хорошим и чтобы вверить его благонадежному человеку. И погонщика ослов и мулов, и надзирателя, и поверенного мы отыскиваем самого искусного; а на то, что для нас всего дороже, именно - на то, чтобы поручить сына человеку, который бы мог его сохранить в целомудрии, не обращаем внимания, несмотря на то, что сие стяжание ценнее всех прочих и ради его приходят остальные блага. Об имуществе для них мы заботимся, а об них самих - нет. Видишь ли, какое безумие овладело нами! Прежде образуй душу сына твоего, а стяжания он уже после получит. Если душа у него нехороша, то он не будет иметь ни малейшей пользы от денег; и наоборот, если ей дано правильное образование, то бедность нисколько не повредит ему. Хочешь ли оставить его богатым? Научи его быть добрым. Ибо для детей, не получивших правильного образования, бедность лучше богатства; даже мимо их воли удерживает их в пределах добродетели; между тем последнее, хотя бы даже кто и желал сего, не позволяет вести жизни целомудренной, но увлекает, ниспровергает и вводит в бесчисленное множество преступлений.

38. Вы, матери, больше всего смотрите за дочерьми: попечение это для вас нетрудно. Наблюдайте за тем, чтобы они сидели дома, а прежде всего учите их быть благочестивыми, скромными, презирать деньги и не слишком заботиться о нарядах. Так и в замужество отдавайте их. Если так образуете дочь вашу, то спасете не только ее, но и мужа, который возьмет ее, и не только мужа, но и детей, и не одних детей, но и внуков. Если корень будет хорош, то и ветви будут лучше развиваться, и за все это получите награду. Поэтому все будем так делать, как прилично заботящимся о благе не одной души, но и о благе многих через одну. Ибо они (дочери) при вступлении в брак должны так выходить из отеческого дома, как выходят борцы из места состязаний, то есть они должны знать в точности всю науку, с помощью которой они могли бы, подобно закваске, все смешение возвести к собственной красоте.

39. И сыновья опять до того должны быть скромны, чтобы скорее всего можно было бы узнать их по их благонравию и целомудрию, чтобы они заслужили великую похвалу и от людей и от Бога. Пусть они научатся воздерживаться от лишних издержек, быть расчетливыми, нежно любящими, пусть они научатся повиноваться власти. Ибо таким образом они могут доставить родителям великую награду. Тогда все будет направлено к славе Божией и нашему спасению, о Христе Иисусе Господе нашем.

Задачи, принципы и формы православного образования в современных условиях
Протоиерей Глеб Каледа

I

Господь наш Иисус Христос заповедовал своим ученикам: Итак, идите, научите все народы, крестя их во имя Отца Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам (Мф. 28, 19-20). Благовествование Евангелия присуще Церкви Христовой. Без него, как и без молитвы и Таинств, невозможна жизнь Церкви. Особенно необходима православная проповедь в наши дни, когда народ после господства атеизма и гонений за веру встрепенулся и ищет часто не зная чего. Есть только понимание, что жить так больше нельзя. Кто ищет Правды и Истины, а кто окунулся в разврат и стяжательство. Кто ищет Бога, а кто служит сатане. Тысячи сектантских проповедников [1] разного толка ринулись в нашу страну, преследуя самые разнообразные цели и задачи: кто действительно хочет донести до безбожного народа слово о Христе в своем собственном понимании, а кто преследует шпионские, экономические и политические цели. Сотни и сотни сатанинских групп, явных и скрытых, разбросаны по стране. Во главе мирового сатанизма стоит первосвященник сатаны, живущий в США, в Калифорнии, пародирующий Папу Римского. Его портреты печатаются в наших юношеских журналах (Юный техник, 1990, № 12).
Русская Православная Церковь выдержала эпоху гонений, увенчалась сонмом мучеников, сохранила чистоту веры. Если мы причислим к лику святых всех наших новомучеников, то святых в Русской Православной Церкви будет больше, чем во всех остальных Поместных Церквах, вместе взятых.
Сейчас наступили времена более тяжелые. Если раньше нас гнали, если к мученичеству, к исповедничеству должен был быть готов каждый верующий от епископа до мирянина, то сейчас в нас пытаются убить чувство благоговения, в нас, не отрицая существования Бога, пытаются посеять сомнение в благодатности Православия и клевещут на Русскую Православную Церковь, восторгаясь другими конфессиями. Если русских, белорусских, чувашских и других детей учат играть в молитву (игра № 2 в методических пособиях организации "Новая жизнь"), то они никогда не познают сладости настоящей молитвы. Если они пользуются игрой "Святой Дух" (игра № 4), то у них никогда не будет чувства благоговения. Легче научиться молиться откровенному атеисту – он скорее почувствует благодать Святаго Духа, – чем человеку, ребенком играющему или игравшему в эти неопротестантские игры. Появляются лжепророки и лжехристы, как это и было предсказано Христом (Мф. 24, 23-24; Мк. 13, 23). Вот они отечественные лжехристы и лжепророки: Виссарион, пророк Иоанн, Мария Дэви Христос или пришедшие из-за рубежа "преподобный Мун", кровью которого причащали новобрачных, а также Секо Асахара и многие другие.
Необходимо возвысить голос православной проповеди. Она должна звучать не только с амвонов храмов, но выйти на паперти, улицы, войти в клубы, школьные кассы, студенческие аудитории, в цеха заводов и фабрик, звучать в городах и весях, тюрьмах и больницах. Она должна коснуться действительно ищущих Истину и Правду и облегчить православным стояние в вере своей. Ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2, 19). Значит, мало признавать существование Бога и Сына Божия Иисуса Христа. Сатанисты веруют в Иисуса Христа, но как? Между их верой и верой апостольской, верой святого Серафима Саровского и святого Иоанна Кронштадтского – дистанция неизмеримая. Без чувства благоговения нет истинного Православия.
Цель православной проповеди, православного образования и катехизации – вложить в сердце человека, в его сознание, во все его существо веру любящую Бога, веру благоговейную, светящую миру (см.: Мф. 5, 14, 16) любовию и истиной.
Проповедь Апостолов, их учеников и ранних отцов Церкви остановила разврат и жестокость языческого древнеримского мира, а проповедь их преемников просветила народы, которых греки и римляне называли "варварами", в том числе и нашу Русь.
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II неоднократно подчеркивал, что важнейшей современной задачей Русской Православной Церкви являются просвещение и катехизация народов нашей страны или, говоря другими словами, религиозное образование и воспитание народа Божия и стоящих за оградой Церкви и ищущих Правду жизни.
Слово "образование" происходит от слова "образ". Оно первоначально означало участие в созидании в человеке образа Божия, восстановление его по подобию Божиему, которые он утратил и утрачивает в результате грехопадения Адама и собственных грехов. Человек сам с помощью Божией создает себя по образу и подобию Божиему. Задача наставника, духовника, педагога помочь в этом делании руководимому, пасомому ученику.
К сожалению, к нашему времени слово "образование" утратило свое первоначальное значение. Им стали называть процесс приобретения под руководством учителей и преподавателей знаний и навыков, полезных для материального благополучия и карьеры. Образование с Петровской эпохи утрачивает самодовлеющую ценность и все больше становится средством достижения тех или иных эгоистических целей [2]. Поэтому оно не спасает от роста преступности и беззакония.
Русское слово "образование" на английский язык переводится словом "education", производным от слова "educe", что значит выявлять скрытые возможности, выводить, выделять, от него же – "eduction" – проявление, выход, выпуск и химический термин "выделение". Выявлять можно все что угодно для различных целей и задач. Этимология слов "образование" и "education" отражает разное отношение к этим понятиям у древних православных русичей и протестантствующих англичан.
"Education", с точки зрения современного, так называемого цивилизованного, общества, – это отрасль промышленности, "продукция которой – квалифицированная рабочая сила, а с точки зрения отдельного человека – способ вложения капитала, который в будущем должен приносить доход" [3]. Говоря словами Н.И.Пирогова (1810-1881), "... общество является потребителем, а школа – фабрикой, приготовляющей товар для потребления" [4]. Эти слова великого хирурга и попечителя Одесского и Киевского учебных округов предупреждают нас, что нельзя идеализировать дореволюционную школу и переносить ее опыт в наши современные школы и гимназии. Средние и высшие учебные заведения императорской России, в том числе и духовные, готовили как побочный продукт, но достаточно многочисленный, нигилистов и террористов, материалистов и агностиков. Конечно, в России были замечательные педагоги, теоретики и практики (К.Д.Ушинский (1824-1870), С.А.Рачинский (1835-1902) и другие), прекрасные средние школы. Можно вспомнить гимназии Поливановых в Москве или княгини Оболенской в Санкт-Петербурге. Было много прекрасных приходских школ [5], прекрасных преподавателей Закона Божия. Опыт их, конечно, надо изучать [6].
В нашей советской и современной массовой школе нет ни образования, ни "education", если не говорить об отдельных выдающихся учителях и школах.
Несколько лет назад наши высшие органы образования разрабатывали концепцию "непрерывного образования" с целью "создания педагогической индустрии, цель которой – обработка всей подлежащей усвоению информации и превращение ее в форму, удобную для усвоения без потери содержания и качества". Воспитание понималось как "формирование личности с заданными качествами" [7]. Такое в истории уже было. Во время оттоманского ига турки отбирали у болгар малолетних мальчиков и растили из них башибузуков – воинов жестоких карательных отрядов, наводивших ужас на болгарские селения. Болгары крови убивали единокровных болгар духа.
"Когда ученика рассматривают как болванку, из которой надо выточить стандартную деталь, все отклонения от стандартов выбраковываются, а это означает подавление индивидуальных особенностей, подавление любознательности таланта, вообще всего живого. При этом неизбежно понижается и средний уровень образования" [8]. У детей возникает негативное отношение к школе.
Десятилетия назад, в пятидесятые годы, во время своей активной педагогической деятельности я часто сравнивал себя с рабочим у конвейера и с горечью понимал и разницу между нами: добросовестный рабочий, завернув гайку, уверен, что она будет держаться, я, преподаватель, не знаю, как будут держаться мои "педагогические гайки" в сознании моих питомцев, проплывающих передо мною, как автомашины на конвейере. На протяжении десятилетий мы видим, как деградирует наше образование.
Кризис советской школы был одной из причин возникновения идеи о негосударственном среднем образовании. Другой причиной было желание необуржуазии дать своим детям элитарное образование. Проектировались школы с теннисными кортами, собственными конюшнями, ибо, как утверждалось в проекте, для девочек очень полезна в период полового созревания верховая езда. Ни одна школа, виденная мною, не оставила такого тяжелого впечатления, как такая элитарно-буржуазная школа, которая пыталась называть себя христианской гимназией. Все они основывались на принципах "education".
В охватившем массы и власти преклонении перед Западом, особенно перед США, пытаются перенести на нашу почву все, не учитывая ни истории, ни современных реалий. Американцы тратят на образование много денег, но у них, во всяком случае, в 50-70-е годы, качество образования было хуже нашего. Это широко распространенное мнение среди специалистов.
8-10 сентября 1992 года в Обнинске Калужской области состоялась большая Общероссийская конференция "Негосударственное образование", которая выявила большое разнообразие целей и задач, которые ставят перед собой учредители альтернативных гимназий, школ и лицеев. На конференции было много интересных и добрых людей, увлеченных педагогов с очень разными идеями и методами обучения.
В православных учебных заведениях не должно быть ни штамповки, ни "education". В них на практике надо вернуться к древнерусскому пониманию слова "образование".

Примечания

1. Сейчас в мире множится множество разнообразных сект, которые нередко объединяются под общим названием второй волны протестантизма. Их удобно именовать неопротестантизмом. Их агрессивностью встревожены православные, католики, лютеране, классические баптисты. ^

2. Несмелов В.К. О цели образования. – Православный собеседник, 1898, с. 585-612. См. также: Несмелов В.К. О цели образования. – Религиозно-философская библиотека, 1905, с.27-52. ^

3. Гладкий А.В. Современная педагогическая мифология. – В кн.: Цели образования и право на образование: Материалы семинаров. М: МИРОС, 1993, с.6-22. ^

4. Пирогов Н.И. Вопросы жизни: Сочинения. Т.1. СПб., с.49-53. ^

5. С восторгом и уважением любил рассказывать о приходских школах их воспитанник протоиереи Василии Евдокимов. ^

6. Протоиерей Николай Дернов. Методическое пособие преподавания Закона Божия. СПб., 1913; Свящ. Евг.Ф.Сосунцов. Методические указания и конспекты уроков по Закону Божню. Полный курс младшего отделения начальной школы, 5-е изд. М., 1915; и др. ^

7. Цели образования и право на образование: Материалы семинаров. М.: МИРОС, 1993. ^

8. Там же, с.96. Об этом же свидетельствуют беседы с нашим выдающимся физиком Б.Ф.Орловым, высланным из СССР. ^

II

Принципами православного образования являются:

1. Христоцентричность.
2. Педоцентричиость.
3. Опережение морально-нравственным образованием, воспитанием рационально-информационного "education".
4. Воцерковление.
5. Исполняемость заповедей Христа ребенком, юношей, девушкой, взрослым человеком в современных условиях.
6. Раскрытие Православия как радостной полноты жизни во Христе. К сожалению, эти принципы не всегда четко осознаются и осуществляются в практике православного просвещения.

1. Христоцентричность. Центром жизни христианина является Христос, Христос – центр мировой истории. Вся история человечества делится на два периода: до Христа и после Его вочеловечивания – Ветхий и Новый Завет. Третьего, о чем возвещают новоявленные лжепророки и лжехристы ("Богородичный центр", "Белое братство", Виссарион с Алтая и другие), не будет. Я – хлеб живый, сшедший с небес (Ин. 6, 51). Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною (Ин. 6, 57). Этими словами Христос определил и содержание христианской жизни, и основное содержание православного образования. История Ветхого Завета должна преподаваться с христологических позиций.
Однако Ветхий Завет в большинстве курсов и учебников Закона Божия довлеет над Новым Заветом, в чем мы видим влияние на наши учебные планы и методы преподавания протестантизма. Оно сильно сказывалось на всей нашей педагогике после Феофана Прокоповича и реформ Петра I [9].
Христоцентричность приходится воспитывать в сердцах и в сознании учащихся и слушателей в условиях современного секуляризованного неправославного мира.
В Греции, где Церковь не отделена от государства и школа – от Церкви, встретились со следующим феноменом. В школах у них изучается история Греции, которой греки очень гордятся, и мифы Древней Греции. У детей из секуляризованных семей появилось отрицательное отношение к Ветхому Завету: мы греки, и зачем нам история какого-то еврейского народа и мифы евреев. Это заставило греческих богословов, учителей, Элладскую Церковь в целом и Министерство образования и религий пересмотреть методику преподавания Священной история Ветхого Завета. Они говорят о дохристианской истории человечества и Божием руководстве избранным народом, оставшимся верным Богу, – "народом Божиим". И термин "народ Божий" предпочитают термину "еврей". В своих учебниках и программах они излагают важнейшие события в свете отпадения человечества от Бога и ожидания Христа, приготовления людей к Его пришествию. Ветхий Завет, а не история еврейского народа, как таковая, дается как введение в Новый Завет.
Эти же вопросы у нас обсуждались в общей форме на Общецерковном семинаре катехизаторов в августе 1991 года и на московских семинарах катехизаторов (1991-1993 годы). Они нашли свое отражение в книге протоиерея профессора Владимира Сорокина [10] в предисловии к сборнику программ для воскресных школ [11].
В программах Священной истории в воскресных школах, православных гимназиях и лицеях должно быть предусмотрено лишь ознакомление с основными событиями ветхозаветной истории, такими, как Творение, Потоп, Содом и Гоморра, Египетский плен, Исход из египетского рабства, и некоторыми другими. Причем должно быть освещено не только естественноисторическое, но, прежде всего, духовно-нравственное значение 40-летнего пребывания израильского народа в пустыне и так далее. Необходимо остановиться на событиях, отраженных в церковных молитвословиях, и в частности в девяти песнях канона, объяснить и показать, как и почему древнееврейские события находят отражение в нашем православном богослужении. Имея значение для раскрытия в дальнейшем смысла и порядка богослужения, это приблизит богослужебные тексты к пониманию учащимися.

2. Педоцентричность – учет возрастных особенностей слушателей, их религиозной и общеобразовательной подготовки. В практике деятельности православных гимназий, лицеев и особенно воскресных школ это наиболее трудный вопрос. Многие преподаватели стараются, дать как можно больше информации обучаемым, не считаясь с возможностями их восприятия, – издержки нашего светского образования.
Как-то автор посетил занятия в одной из московских воскресных школ. Средняя группа, дети лет 12-14. Была лекция по истории Церкви. С подробностями рассказывалось, как в таком-то веке складывались взаимоотношения между императором, императрицей и высшими церковными сановниками империи. Мне было любопытно слушать излагаемые факты – многие из них я не знал или забыл, а детям было явно скучно. Только единицы записывали кое-что в тетрадках, и то по указанию педагога, большинство же просто занималось своими делами: рисовали и так далее.
"Лектор" на мои замечания категорически отказался реагировать. "Это они позже поймут и увяжут с общей историей Церкви". К сожалению, сам лектор, несмотря на все его общие заявления, понимал историю Церкви как историю борьбы Церквей и государств и отдельных кафедр между собою. А история Церкви есть история того, как в разных исторических условиях трудились люди, чтобы стяжать Дух Святой, как передавалось из поколения в поколение святое апостольское предание и почему люди отпадали от него [12].
Детей надо знакомить с историей Церкви не в стиле арианствовавшего Евсевия Неокессарийского, а с житиями святых в увлекательном, не елейном изложении. Особенно сильное впечатление у них оставляют детские годы святых. Жизнь святого Афанасия Великого может быть представлена как увлекательный приключенческий роман, житие Александра Невского – это и воинская доблесть, государственная мудрость в сложнейшей исторической эпохе, и личная святость и чистота. А мученики Колизея, житие Иннокентия Московского и святого Германа Аляскинского могут быть прекрасными книгами в сериях литературы "География, путешествия", "История". Список этот почти бесконечен. Нужно искусство рассказчика и мастерство литератора. Образы человеческие, а не хронология обладают учительной силой, особенно для детей и подростков. Детям надо говорить просто и образно. Нельзя опускаться до упрощенчества, от которого впоследствии пришлось бы отказываться.
Вопросы религиозной возрастной педагогики усиленно разрабатывались французскими католиками, которые признают, что прошли через множество ошибок. Много полезного можно почерпнуть в работах выдающегося православного педагога из Автокефальной Православной Церкви в Америке С.С.Куломзиной, в частности в ее книге "Our Church and our children".
Греки в младших классах вообще не дают систематического образования, а пытаются "вжить" ребенка в Православие, в Церковь, дают отдельные истории, объясняют отдельные события, связанные с жизнью школы, дома, с церковными праздниками, говорят о жизни отдельных святых на понятных детям примерах и доступным языком.
У нас ситуация оказалась сложнее – в воскресные школы приходят дети из церковных и секуляризованных семей. Первые относительно подготовлены, вторые ничего не знают. Первые ведут себя в воскресных школах хуже: им скучно.
Разработка методики катехизации в группах разного возраста, разной религиозной подготовки и общего образования является важной задачей современной православной педагогики.

3. Опережение морально-нравственным образованием рационально-информационного. Развеялась утопия середины XX века, что наука, знания создадут совершенную нравственность, что мораль, вопросы жизни и смерти каждого человека можно будет рассчитать на компьютере. Успехи науки и падение нравов прекрасно соседствуют друг с другом. Страшно, когда знания падают в неокрепшую или злую душу, когда любопытство не охраняется моральными рамками и законом.
Ко мне однажды в храм пришла девятнадцатилетняя особа в состоянии наркотического дурмана. На руках ее были следы порезов вен. С 14 лет она сделала четыре аборта. На вопрос: "А что тебя толкнуло на это первый раз – любовь? страсть? деньги?" – был ответ: "Нет! Мне было интересно, как это делается".
Я знал человека, который 16 октября 1941 года, во время паники в Москве, принял участие в расстреле только потому, что ему было интересно знать, что он будет испытывать, если убьет человека. Он был потрясен и напился. В сентябре 1942 года он просил начальство разрешить ему расстрелять приговоренного к казни за недостойное поведение в бою сержанта потому, что ему было интересно знать, а что он будет испытывать, если второй раз убьет человека. Ему отказали, но, когда полагаемый казни был ранен, он спокойно приставил к виску корчившегося в предсмертных муках человека свой пистолет и разрядил его: интересно! Каждый по-своему встречает смерть!
Информация, поступающая из телевизоров, книг сексологической направленности, способствует распространению разврата. Сексологи в школах успешно потрудились над тем, чтобы брак по любви между мужчиной и женщиной превратить во временное сексуальное партнерство [13].
Наши информационные учебники природоведения не воспитывают чувства любви к природе, Творению Божиему. Вероятно, надо, чтобы ребенок сначала полюбил зверей, птичек, растения, всю природу и в свете этой любви и православной веры в Творца стал систематически познавать основы современного естествознания (биология, химия, физика, география и так далее). Необходимо менять всю концепцию естественнонаучного образования в средней общеобразовательной школе, о чем говорилось на Рождественских чтениях в 1993 году.
"Забота о воспитании нравственности и чувства благочестия должна начинаться с раннего детства. Как потому, – писал Я.А.Каменский (1592-1670), – что не откладывать полезно, так и потому, что откладывать опасно... если не напитать нежного ума дитяти любовию к Богу" [14]. Если не дать созреть в нем чувству благочестия и нравственности, то информационно-рационалистическое образование способно будет убить всякие добрые чувства и развить в нем пустое любозпайство. А "...ум пустого любознайки", как говорил Р.Декарт (1596-1650), "болен более, чем тело больного водянкой".
Религиозное, морально-нравственное воспитание должно опережать информационно-рационалистическое наполнение ума. Нельзя преждевременно вкушать от древа познания добра и зла.

4. Воцерковление. Без этого принципа нет и не может быть ни православного воспитания, ни православного образования. Недостаточно быть верующим: и бесы веруют, и трепещут (Иак. 2, 19) – надо быть воцерковленным, войти в жизнь Церкви, жить ее благодатными Таинствами, жить в молитвенном и богослужебном ритме церковного года. Вне Церкви нет полноты Божественной благодати, таинственно передающейся из поколения в поколение от апостольских времен.
Воцерковление человека обычно длительный процесс. У одних он начинается в раннем младенчестве, естественно и просто, у других – во взрослом состоянии, когда к человеку приходит созидательная православная вера. Оно требует большего внимания со стороны духовников, родителей, катехизаторов и педагогов.
Воцерковление с внешней стороны предполагает участие детей в той или иной мере в жизни храма, в церковном пении, в прислуживании, в работах и трудах по благоустройству храма: от уборки до вышивок наличников и покровцев. Главное же – воспитание внутреннего духа церковности.

5. Исполняемость заповедей Христа ребенком, юношей, девушкой, взрослым человеком в современных условиях. Сущность всех заповедей кратко изложил Сам Господь Бог наш Иисус Христос: ...возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф. 22, 37-40).
Об этих евангельских словах много сказано и написано толкований. Но мы часто забываем слова любимого ученика Христова Иоанна Богослова: Кто говорит: "я люблю Бога", а брата своего ненавидит, тот лжец; ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего (1 Ин. 4, 20-21).
Любовь возрастает в делах, а вера, если не имеет дел, мертва сама по себе – в этих словах весь пафос второй главы Соборного Послания святого апостола Иакова (Иак, 2, 17).
С самых ранних лет детей надо учить делам любви. Их сызмальства следует приучать думать и заботиться о других. Очень многие родители при живых детях оказались брошенными в квартирах и домах инвалидов: они все отдавали детям, но не приучали их любить и заботиться о матери и об отце и о других людях [15].
Когда говорят в проповеди о делах любви и милосердия, обычно приводят примеры из жизни святых первых веков и прошедших столетий. Гораздо действеннее примеры из более близкого к нам времени. Важно рассказывать о делах любви и милосердия, которые совершались потаенно в Русской Православной Церкви в эпоху последних жесточайших гонений. Эти дела требовали и большой любви, и большого мужества.
Активное милосердие входит в повседневную жизнь многих приходов Русской Православной Церкви. Поучителен опыт православного сестричества при храме святого царевича Димитрия в 1-й Градской больнице города Москвы (настоятель протоиерей Аркадий Шатов). В настоящее время при многих больницах имеются православные храмы или домашние церкви, например, при Елизаветинской больнице Санкт-Петербурга и так далее. При некоторых приходах появляются детские дома. Многие священники и их прихожане отдают свои силы детям-инвалидам. На 4-м семинаре воскресных школ Москвы был интересный обмен опытом православной работы с такими детьми. Большую и сложную деятельность осуществляет Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению, возглавляемый архиепископом Солнечногорским Сергием.
Однако, как ни печально, в деле милосердия часто приходится сталкиваться со специфическим "православным эгоизмом".
Некоторые больницы просто взывают о помощи к Православной Церкви. Организаторы православного милосердия отмечают, что часто легче привлечь людей с добрым сердцем, но почти неверующих или неофитов, недавно крещенных и воцерковляющихся, чем так называемых церковных православных людей. От последних сплошь и рядом на просьбу прийти и помочь можно услышать жесткий и твердый отказ: "В этот день у нас служба в храме", "Это праздник – нельзя работать", "В этот день у нас в храме служит мой батюшка", "Тогда в таком-то храме престольный праздник с архиерейским богослужением" и так далее. Даже договорившись, человек может не прийти: "А я забыла, что служит мой батюшка – должна была быть на его службе". Невоцерковленные неофиты и люди с добрым сердцем такие номера не выкидывают и в отличие от некоторых православных держат свои обещания.
Послушаешь таких православных и невольно начинаешь думать, что нельзя организовывать православные больницы, православные детские приюты, ибо в воскресные и праздничные дни в них просто некому будет дежурить и работать. Такие настроения и такой "православный эгоизм" отталкивают от Церкви пытающихся в нее войти и бросают их в объятия сектантов.
Необходимо вспомнить, как обличал Иисус Христос фарисейское отношение к субботе (Мф. 12, 1-15; Мк. 2, 23-28; 3, 1-6; Лк. 6, 1-11; 13, 10-17; 14, 1-6; Ин. 5, 9-18; 7, 21-24 и др.).
В древнем Патерике рассказывается: к одному великому старцу пришел брат и, входя к нему, сказал: "Прости, авва, что я отвлек тебя от правила твоего". Старец ответил: "Мое правило таково, чтобы успокоить тебя и отпустить с миром. Вот мое правило". Приводя это повествование, наш замечательный подвижник, исповедник и провидец епископ Варнава (Беляев) [16] восклицает: "Вот истинное монашество" (!)
Если имею... всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, – то я ничто, – говорит святой апостол Павел в своем гимне любви (1 Кор. 13, 2).
Фанатизм без любви – один из наиболее изощренных методов антиправославной пропаганды. С какой злобой у нас иногда встречают нецерковную молодежь в храме. А как бывают рады молодые люди, когда с ними спокойно, без менторского тона поговорят о храме и вере! А в некоторых приходах у свечного ящика можно встретиться с грубостью и вымогательством. Очень спорная вещь – устанавливать на требы таксы. Некоторые храмы отказались от этого и благополучно существуют. Каждый входящий в православный храм Божий должен встречать внимание, любовь и благоговение во всей его пышной обстановке и внутренней молитвенной атмосфере.
Христианская педагогика невозможна без воспитания в человеке чувства греха.
Современная светская школа, современное общество и у нас в стране и за рубежом сызмальства убивают в ребенке, в юноше, девушке, во взрослом человеке чувство греха, понятия добра и зла. Над этим трудятся телевидение и современная популярная литература. Разврат выгоден: секс-бизнес – один из самых доходных. Чувство греха притупляется и во многих, считающих себя православными.
Все человеческие цивилизации имели более или менее совершенное понятие греха, хотя в язычестве встречались и извращенные представления. Христианство голгофской жертвой Христа избавляет, спасает человека от последствий греха, а современные учения избавляют человека от самого понятия греха.
Однажды ко мне пришла на исповедь пожилая женщина. Спрашиваю:
– Какие у вас грехи?
– У меня грехов нет.
– Значит, вы святая?
– Да, святая!
– Значит, на вас можно молиться, как на икону?
Она смутилась. Молчит и немножко растерянно смотрит на меня.
– А аборты делала?
– Делала.
Случай крайний, но, увы, достаточно показательный. В обществе прелюбодеяние, как и аборт, не считается чем-то предосудительным. Оно пропагандируется с экранов телевизоров, в прессе, в книгах. Вот от этого надо ограждать наших детей и подростков, нашу молодежь и воспитывать в них душевную и телесную чистоту. К счастью, в Церкви, в обществе имеется много прекрасных, чистых, умных юношей и девушек. Их надо укреплять, ограждать от тлетворного влияния мира сего, а падших поднимать через глубокое покаяние. Среди них встречаются и современные Марии Египетские [17].
Как юноше содержать в чистоте путь свой? – Хранением себя по слову Твоему. Всем сердцем моим ищу Тебя; не дай мне уклониться от заповедей Твоих. В сердце моем сокрыл я слово Твое, чтобы не грешить пред Тобою, – говорится в 118-м псалме (ст. 9-11).
Проповедь христианской нравственности должна быть живой и наряду с примерами из Священной истории и житий святых должна содержать примеры из близких нам поколений. Образы человеческие обладают учительной силой.
Наставь юношу при начале пути его: он не уклонится от него, когда и состареет (Притч. 22, 6) – вот девиз для наставников воскресных школ, гимназий и духовников, окормляющих молодежь.
Очень важно создавать православные детские и молодежные кружки, группы по интересам. Важна дружба между детьми православных семей. Это то ограждение, которое охраняет детей, юношей и молодежь от тлетворного влияния мира сего. В этом одна из задач церковных общин, которые сформировались и формируются в последние годы на базе отдельных приходов.
Невозможно оградить наших воспитанников совсем от мира сего, их надо готовить ко встрече с ним, к православной стойкости среди соблазнов мира сего. На Тайной вечере Христос молился: Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла (Ин. 17, 15).
По словам преподобного Максима Исповедника: "к миру надо относиться не чувственно, не бесчувственно, а сочувственно".

6. Православие – это радостная полнота жизни во Христе. Сам Спаситель сказал: да радость Моя в вас пребудет и радость ваша будет совершенна (Ин. 15, 11). Апостол Павел писал: Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь. (Флп. 4, 4).
Вот откуда идет светозарность преподобного Серафима Саровского, который обычно встречал людей словами "Радость моя". Все наши старцы привлекали к себе духовным светом и любовью.
Вот откуда светящаяся и радостная улыбка епископа Стефана Никитина, бывшего Можайского, а затем Калужского: "Как можно унывать, когда Христос воскрес!"
Вот откуда светящийся, радостный облик отца Михаила Митроцкого – узника СЛОНа, обрисованный О.В.Волковым [18].
Подобных примеров можно привести множество. Нужны, конечно, и сокрушение, и плач, и слезы о своих грехах, на них возрастает совершенная радость. Покаяние – это средство, а не цель. Цель – стяжание Духа Святаго, совершенная радость о Христе. Есть время слез и время радости. Каждому возрасту – свое. Детям надо раскрывать радость православную. Праздником и радостью надо делать для них посещение храмов, участие в православных праздниках, учебу в воскресных школах и общение со сверстниками.
Мы, взрослые, священники и миряне, должны радоваться о детях. Пусть на девочках в храмах будут праздничные платья и банты. Их надо учить радостному восприятию природы, видеть красоту мира Божия. Суровость, фанатизм родителей порою отталкивают детей от Церкви.
Как-то мы катались на велосипедах с одной девочкой, и я задал ей вопрос:
– Валюша! Вот представь: если бы ты вдруг потеряла веру, твоя жизнь стала бы полнее и насыщеннее?
– Ой! Что вы, дядя Глеб...
Она, тринадцатилетняя, поняла полноту и радость православной веры и ущербность жизни неверующего в Бога. Она не знала слов: "Христианство – это радостная полнота жизни во Христе", но понимала сердцем своим. Теперь ей около 40 лет, она – мать семейства.
Все мне позволительно, но не все полезно; все мне позволительно, но ничто не должно обладать мною (1 Кор. 6, 12). Грех непозволителен в любой форме, о чем пишет Апостол в предыдущих стихах той же главы, и недопустимо идолопоклонническое отношение к любому мирскому делу. Пусть дети смеются, играют и пляшут, молятся Богу и учатся, ходят в храм Божий, как на праздник. Каждому возрасту – свое делание и восприятие мира. Пусть вера Христова освящает все проявления их жизни. Молитва детская должна быть радостной и посильной.

Примечания

9. "При Петре и особенно остро при Анне," как писал Амвросий Юшкевич,"на благочестие и веру православную наступали, но таким образом, будто они не веру, но непотребное и весьма вредительское христианству суеверие искореняют. Какое множество под таким предлогом людей духовных, а наипаче ученых истребили, монахов порасстригли и перемучили... Не токмо учителей, но и учения, и книги их вязали, ковали, в темницы затворяли, и уж к тому приходило, что в своем православном государстве о вере своей отворять уста было опасно: тотчас беды и гонения надейся". (Цит. по: Протоиерей Георгий Флоровский. Пути русского богословия. Р.: YMCA-PRESS, 1988). И позже, даже до наших дней, в православной литературе сказывается протестантское и католическое влияние. ^

10. Протоиерей Владимир Сорокин. Завет Божий: Пособие по изучению Библии. Л.: Изд-во ЛДА, 1991, с.128. ^

11. Закон и Заповеди Божии: Сборник учебных программ для воскресных школ. М: Изд. отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, 1992. ^

12. Священник Сергий Мансуров. Очерки из истории Церкви. – Богословские труды, 1971, №6-7, 1972. ^

13. (С.Д.Покоев). Домашняя Церковь: Рукопись в Библиотеке храма святого пророка Илии, что в Обыденском переулке. Москва. ^

14. Каменский Я.А. О религиозном воспитании. – В кн.: О целях образования. (Религиозно-философская библиотека; Вып. VII). СПб., 1905, с.53-54. Работы Я.А.Каменского неоднократно издавались на русском языке. ^

15. Эти вопросы автором подробно рассмотрены в подготавливаемой к печати монографии "Домашняя Церковь", где есть специальная глава "Семья как школа любви". ^

16. Епископ Варнава (Беляев (1887-1963) в конце 1922 года уходит в затвор и принимает подвиг юродства. В затворе по благословению старцев ведет огромную духовно-литературную работу. В начале 30-х годов арестован. Лагерными врачами был признан сумасшедшим и освобожден в 1936 году. Оставшиеся годы жизни юродствовал и продолжал заниматься духовно-литературными и духовно-историческими трудами. Его величественный духовный облик остался в памяти многих знавших его лиц. ^

17. Когда одной из таких женщин автор рассказывал на исповеди о Марии Египетской и о том, что она не могла войти в храм, та замерла с широко раскрытыми глазами и прошептала: "И я тоже не могла". Сейчас она верный член Церкви. Потом пришлось встретиться с еще одним подобным случаем. ^

18. Волков О.В. Погружение во тьму. М.: Молодая гвардия, 1983. 460 с. ^

III

Живая практика Русской Православной Церкви трудами многих священников, мирян-катехизаторов, родителей и самих обучаемых породила многообразные формы религиозного образования, катехизации мирян и миссионерства:

1. Воскресные школы при храмах.
2. Евангелические кружки для взрослых.
3. Группы подготовки взрослых ко крещению.
4. Православные детские сады.
5. Православные группы в государственных детских садах.
6. Православные гимназии, школы и лицеи.
7. Православные факультативы в частных и государственных школах.
8. Систематические беседы по определенным программам в храмах.
9. Публичные лекции в клубах.
10. Лекции по отдельным предметам, темам и проблемам в вузах.
11. Православные курсы катехизаторов.
12. Православный Свято-Тихоновский богословский институт.
13. Православный университет Иоанна Богослова и другие подобные ему высшие учебные учреждения, рассчитанные на светскую верующую молодежь (типа Религиозно-философского института в Санкт-Петербурге, теологического факультета в Минском гуманитарном университете и других).
14. Организованные паломничества.
15. Православные детские, юношеские и семенные лагеря.

По всем этим направлениям имеются интересные методические находки, накапливается индивидуальный и соборный опыт.
Общее руководство народным (непрофессиональным) религиозным образованием, миссионерством и катехизацией Священноначалия Русской Православной Церкви возложено на Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата (Решение Синода Русской Православной Церкви от 29. 01.1991 г.). Председателем Отдела утвержден игумен Иоанн (Экономцев).
В одной статье невозможно осветить, хотя бы кратко, состояние всех указанных направлений. Поэтому остановимся лишь на некоторых из них.
Воскресные школы являются наиболее распространенной формой катехизации населения. О них уже много говорилось и писалось, в том числе и на страницах нашего журнала [19]. Они имеются практически во всех епархиях, но пока в большинстве из них в явно недостаточных количествах. В 1991 году по благословению Святейшего Патриарха Алексия состоялся общецерковный семинар по воскресным школам и другим формам православной катехизации. В Московской городской епархии было четыре семинара, посвященных воскресным школам. Подобные семинары состоялись и в некоторых других епархиях, в частности в Смоленской, информация о семинаре опубликована митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом [20]. Очень живо под руководством Ярославского и Ростовского епископа Михея прошел в 1994 году семинар в Ярославле. После него в епархии неделю продолжались различные частные мероприятия, связанные с тематикой семинара: выезды в благочиния, лекции в разных организациях, беседы с духовенством. Обычно воскресные школы организуются при храмах, приходах и православных братствах, курируются настоятелями приходов, епархиальным священноначалием и соответствующим отделом Патриархии хотя бы номинально.
Кроме того, имеются попытки создать "воскресные школы" при клубах, загсах, общеобразовательных светских школах. Такие воскресные школы обычно не связаны со структурами Русской Православной Церкви. Они часто называют себя православными, но по содержанию преподавания нередко оказываются весьма далекими от Православия. Так, в одной из таких "православных" школ, устроенной при общеобразовательной школе под вывеской "Православная", детям стали преподавать оккультные науки – ясновидение и прочее, всегда отрицавшиеся Церковью. Православной может считаться только та воскресная школа, которая имеет духовным руководителем священника и связана со структурами Православной Церкви.
Задачи православных воскресных школ – просвещение и научение Закону Божию детей прихожан или членов православного братства, создаваемых обычно при приходах. Школы могут создаваться совместно несколькими приходами. Помимо просвещения и воспитания на православной основе детей и подростков, такие школы являются важным звеном в возрождении приходов как первичной христианской общины единоверцев, молитвенно связанных с определенным храмом, духовно окормляемых священниками во главе с настоятелями прихода. Привлечение к деятельности этих школ родителей (родительский комитет, участие в преподавании и так далее) укрепляет братские духовные связи между прихожанами-родителями и их семьями, создает благоприятную среду для воспитания молодого поколения. Учащиеся таких школ посещают богослужения своего храма, в меру своих возможностей деятельно участвуют в нем, а также занимаются уборкой храма и его территории при подготовке к церковным праздникам и несут те или иные временные или постоянные послушания в приходе с учетом своего возраста и возможностей.
Воскресная школа – условное наименование данного типа учебных заведений, существующих при приходах и братствах. Занятия в них могут происходить в любой удобный для учащихся и учащих день недели. Опыт показывает, что, когда занятия проводятся в воскресные дни, младшие дети не посещают литургию – налицо отрицательное влияние собственно "воскресной" школы на воцерковление учащихся и их родителей. Поэтому наиболее удобным временем для младших групп представляется суббота перед всенощным бдением. После занятий устраивается отдых с чаем и детям дается возможность попрыгать и поиграть. После разрядки они идут в храм, стоят там до елеопомазания, после которого младших уводят домой. Вероятно, в сложившихся реальных обстоятельствах такие школы лучше и точнее называть "церковными", а не "воскресными".
Жизнь приходов Русской Православной Церкви выдвинула несколько типов школ [21]:
1. Школы начальной катехизации, задачи которой состоят в первичной катехизации детей из верующих, но невоцерковленных семей и из семей, лишь сочувствующих христианству и Православию. Некоторые родители, приводя детей, говорят: "Я вырос неверующим и не могу уже поверить, но хочу, чтобы мой ребенок был хорошим человеком, а для этого надо воспитать его верующим".
2. Школа повышенной катехизации для семей, считающих себя православными, но мало воцерковленными, в которых детям говорят что-то о Боге, но систематического духовного воспитания дети не получают и не приучены регулярно посещать церковь.
3. Школы церковно-евхаристического типа, в которых дети приучаются жить церковной жизнью, где закрепляются навыки, приобретенные в семье, и дети участвуют в той или иной форме в богослужениях, регулярно исповедуются у определенных духовников и причащаются.
4. Школы церковно-евхаристического типа с повышенной общеобразовательной и богословской подготовкой. Они по существу своему представляют старшие классы школ третьего типа. Реально их создание – это задачи последующих лет.
В школах каждого типа группы создаются по возрастному принципу.
В процессе своего развития школа или группы одного типа могут переходить в школы или группы другого типа. Совмещение детей разного возраста и различного уровня религиозно-церковной подготовки порождает ряд педагогических трудностей. Опыт показывает, что дети из верующих семей на занятиях ведут себя хуже, чем стихийно пришедшие с прилегающих дворов и улиц. Первым, как уже говорилось, скучно, а вторые слушают с вниманием и восторгом совершенно новый для них материал. По наблюдениям, в таких смешанных группах дети из верующих, церковных семей оказывают порой отрицательное влияние на своих нецерковных сверстников. Однако в определенных условиях дети из православных семей оказываются прекрасными миссионерами и катехизаторами, говоря от детского сердца детскому сердцу.
Серьезным является вопрос о планах и программах воскресных школ. По мнению сотрудников Отдела религиозного образования и катехизации и многих священников и мирян, активно сотрудничающих с ним, унифицированных программ для церковных воскресных школ издавать не следует. Нужны типовые программы, по образцу которых каждая школа могла бы создавать свои варианты программ или выбрать наиболее подходящую с учетом подготовки своих преподавателей и учащихся. Сборник таких программ с необходимыми пояснениями издан Отделом религиозного образования и катехизации Московского Патриархата [22]. Задача воскресных школ не передача информации о Священной и Церковной истории, а воспитание чувства благоговения и любви к Богу и к людям. А это требует личностного, хотя и строгого православного подхода к преподаванию от каждого учащего; О, если бы ты был холоден или горяч! (Откр. 3, 15). Уроки в церковной школе должны быть радостью творчества для одних и радостью познания для других. Поэтому и опасна унифицированная казенная программа, хотя и уровень теоретических знаний ученики должны иметь высокий.
В воскресной школе детям должно быть интересно, приятно, уютно. А это, прежде всего, зависит от преподавателей. Не все священники умеют говорить живо и интересно, с учетом детской психологии, и не все образованные православные миряне могут живо, эмоционально говорить с детьми. Поэтому очень внимательно следует подходить к подбору педагогов и воспитателей воскресных школ. Сплошь и рядом преподаватели, прекрасно работающие со старшеклассниками, оказываются малопригодными для работы с малышами. В некоторых приходах ученым со степенями, с очень четким логическим мышлением, очень православным по своему мировоззрению, но суховатым и неэмоциональным поручают работать в младших группах.
Прав отец Борис Нечипоров, когда пишет [23]: "Единственным эффектом и положительным плодом наших трудов могло бы стать детское: "У отца Павла интересно!", – или просто: "В школе здорово!" Любые информационные курсы библейской истории, любые варианты знакомства с "Суперкиигой" не могут приостановить нравственную деградацию детей общества в целом".
К сожалению, отцы-настоятели не всегда достаточно вдумчиво подходят к подбору преподавателей для своих воскресных школ, даже в условиях Москвы. Известны случаи, когда "директорами" таких церковных школ назначались лица с еретическими кое в чем воззрениями, а преподавателями – малосведущие в светских науках, даже в объеме школьной программы. Одна преподавательница, например, утверждала, что медицина установила, что у мужчин 27 ребер, а у женщин 28, и таким образом доказала, что женщина сотворена из ребра мужчины.
Такие лица способны только дискредитировать идею воскресных школ и опорочить Церковь в массовом сознании как скопище безграмотных людей. Благодарение Богу – в большинстве церковных школ Москвы преподают лица достаточно высокой эрудиции, являющиеся преданными членами Церкви. В провинции дела обстоят хуже. Там нередко все ложится на плечи священников.
Если воскресные школы – это школы воспитания благоговения и христианской нравственности, школы радости, то, думается, в них не следует ставить отметки, что отдает официальностью, надоевшей в обычной школе.
В некоторых церковных школах принят двухгодичный цикл обучения: через два года дети, получив отметки и справку об окончании, считаются закончившими курс приходского обучения. Такая практика не может быть одобрена. Необходима постоянная, а не двухгодичная работа по обучению детей и подростков, их религиозному и нравственному воспитанию. Для старших классов можно углубить и активизировать изучение Евангелия [24], организовать кружки, беседы на разнообразные темы, особенно о нравственности, о богослужении, обучение чтению на церковнославянском языке, пению и так далее. Важно, чтобы человек оставался при Церкви и в Церкви.
Девочки с удовольствием занимаются вышиванием, шитьем покровцев, богослужебного облачения и так далее. Как приятно бывает юным мастерицам видеть священника на Пасху в сшитой ими фелони или видеть вышитые ими покровцы. Для мальчиков следует создавать кружки столярный, плотнический, резьбы по дереву и камню, кузнечный, учитывая конкретные условия того или иного прихода и храма. При многих церковных школах создаются детские хоры.
Отдельные из них по своему профессиональному уровню уже способны выступать с концертными программами, например из некоторых храмов Москвы и Смоленска. Такие хоры требуют к себе не столько профессионального, музыкального, внимания, сколько духовно-молитвенного. Дети должны чувствовать, что их пение – это молитва, помогающая молиться пришедшим в храм.
Очень осторожно следует вводить мальчиков в алтарь. Вход мальчика в алтарь должен быть благоговейным. До алтаря необходимо духовно дорасти. Следует опасаться привыкания к алтарю подростков, что чревато фарисейским отношением к религии. По рассказам митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима на 2-м Московском семинаре катехизаторов, его отец не вводил своих сыновей в алтарь из-за боязни обвыкания.
Важен и морально-религиозный настрой в детских церковных хорах. Задача любого церковного хора (лика) – молитва и помощь в молитве присутствующим в храме. Между песнопениями нельзя допускать на клиросе разговоры, что часто наблюдается в профессиональных хорах, а иногда и в детских.
Общая храмовая молитва, активное участие в богослужении и любой общий труд на пользу Церкви сближают людей. Таким трудом может быть уборка храма, прихрамовой территории, участие в восстановлении и реставрации храма. Для учащихся воскресных школ следует организовывать совместные чаепития, завтраки. Все это способствует совместному общению, в котором так нуждаются дети и подростки. В этом нуждаются и взрослые. Обычное общение подростков во дворах, на улицах, в подвалах и на лестничных маршах почти всегда имеет отрицательный результат. Такому общению следует противопоставить общение на православной основе. Для сближения членов приходов и учащихся воскресных школ и их религиозного воспитания очень полезны летние лагеря и паломнические поездки. Опыт организации таких лагерей имеется в Смоленской епархии у митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, в Братстве во Имя Всемилостивого Спаса (Москва, лагерь в Тутаеве) и других.
Семья может помогать или мешать моральному воздействию на ребенка церковной школы. Большинство родителей сами нуждаются в катехизации наряду со своими детьми. Многие ходят в церковные воскресные школы вместе с младенцами и подростками: мама и дочка молятся вместе. Но, вероятно, полезно оставлять иногда детей без родительского присмотра, если у прихода есть возможность организовать специальные кружки для взрослых. В этих кружках следует более углубленно преподавать взрослым основы православного вероучения, проводить беседы о домашней церкви и христианском воспитании. Удобно, когда занятия с детьми и родителями проводятся одновременно в разных помещениях.
Численность учащихся в одной воскресной школе колеблется в больших пределах – от 15-20 человек до нескольких сотен. Два года назад были школы, насчитывающие до 500-600 учащихся. В прошедшем году, по имеющимся у нас данным, наиболее крупные школы имели до 300 человек. Сокращение учащихся в конкретных школах происходит по причинам:
1) увеличения количества воскресных школ и рассредоточения учащихся;
2) ухода "моды" на воскресные школы (спал бум);
3) отсутствия во многих случаях методики и программы многолетних занятий с учащимися.
Программы, изданные Отделом религиозного образования и катехизации Московского Патриархата – "Закон и Заповеди Божий" [25] – были рассчитаны на первые два года существовать воскресных школ. Нужны новые разработки вариантов программ.
По нашему убеждению, занятия в церковных воскресных школах должны быть бесплатными. В храме может быть заведена специальная кружка для добровольных пожертвований на нужды церковной (воскресной) школы: доходы некоторых храмов с открытием воскресных школ возросли.
Православные гимназии, лицеи, школы создаются на основании "Закона об образовании Российской Федерации", утвержденного Верховным Советом Российской федерации 10 июля 1992 года (№ 3267-1), предоставляющего право учреждать образовательные учреждения в числе других юридических лиц общественным и религиозным организациям, зарегистрированным на территории Российской Федерации (ст. 11, п. "Г"), а также гражданам Российской Федерации и других государств (ст. 11, п. "Д"). Этот закон готовился длительно с участием в числе других и представителей Отдела религиозного образования и катехизации Московского Патриархата. Он в значительной мере юридически закреплял, не всегда, правда, в лучшем виде, существующее положение. Интересно отметить, что на одном совещании против предоставления права религиозным и другим организациям иметь собственные средние общеобразовательные школы выступили адвентисты. В кулуарах они объясняли свою позицию тем, что этот закон будут использовать в свою пользу православные, а они, адвентисты, и без этого закона будут делать все, что им нужно.
С созданием и работой православных школ, гимназий и лицеев связано много трудностей, как внешних, так и внутренних (духовно-психологических), и недоразумений, обусловленных недопониманием их роли и места в общей системе государственного и церковного образования.
Прежде всего, учредителям указанных школ, гимназий и лицеев необходимо четко понимать, что последние, называясь православными, являются не профессионально-духовными, а светскими учебными заведениями с преподаванием ряда религиозных предметов и осуществляющими в своих стенах православное воспитание. Выпускники их должны иметь равные права и возможности продолжить свое образование в любых других средних и высших государственных и негосударственных учебных заведениях, в том числе и духовных. Для этого требуется строгое соблюдение государственного общеобразовательного стандарта, то есть учащиеся должны знать и владеть всем, что предусмотрено государственными программами, утвержденными Министерством образования. Авторитет православные школы будут иметь только в том случае, если их выпускники знают предметы общегосударственного стандарта лучше, чем выпускники большинства государственных и других школ. Проверку подготовки по предметам государственного стандарта осуществляют представители Министерства образования или местных его департаментов, подготовки по религиозным дисциплинам – Отдел религиозного образования и катехизации Московского Патриархата или соответствующие епархиальные комиссии.
Для начала своей деятельности рассматриваемые учебные заведения обязаны пройти: а) лицензирование в Отделе религиозного образования или аналогичных местных органах Патриархии; б) лицензирование в местном департаменте образования. При Отделе для Москвы и области создана Лицензионная комиссия. После ее визы материалы принимаются к рассмотрению городским департаментом образования. Последний религиозные предметы не интересуют. Он обязан убедиться и подтвердить, что в данном учебном заведении могут выполняться требования государственного стандарта и санитарные нормы для школьных помещений.
Следует отметить, что в одних православных общеобразовательных школах и гимназиях отдельные предметы проходят на более высоком уровне, чем в большинстве государственных школ; в других многим предметам из обязательного стандарта предметов не уделяется достаточного внимания по двум причинам: а) считается, что важны только православные предметы; б) из-за отсутствия квалифицированных педагогов по светским дисциплинам.
В среднем в московских православных гимназиях уровень преподавательского корпуса выше, чем в государственных. Во многих из них ведут занятия профессора, доктора наук, доценты вузов, кандидаты наук. Однако многие из них не имеют опыта преподавательской работы в начальной и средней школе. В подавляющем большинстве гимназий отмечается увлечение гуманитарными предметами: языки латинский, греческий, европейские, славянский, русский, расширенно проходится история, иногда литература, не говоря о богословских дисциплинах, и явно хромают естественнонаучные предметы. В ряде случаев отмечается перегрузка программ по отдельным дисциплинам. Автору приходилось посещать и прекрасные уроки, и слабые как в научном (множество элементарных ошибок), так и в методическом отношении.
В Министерстве образования Российской Федерации создан Отдел внешкольного и альтернативного образования, который возглавляет Алексей Константинович Бруднов, человек с интересными идеями и широкими взглядами, с которым интересно дискутировать, так же как и с его доброжелательными сотрудниками.
Если раньше каждый шаг педагога расписывался обязательными программами и инструкциями, то сейчас Министерством допускаются практически любые педагогические новации, разрешается преподавание по авторским программам.
В некоторых православных школах и гимназиях имеются блестящие педагогические находки даже по таким предметам, как математика и химия, не говоря уже о гуманитарных дисциплинах. Неодинаковый уровень преподавания в различных школах и гимназиях характеризуют такие факты: в тульскую Православную гимназию стараются отдавать своих детей отцы города, а из одной из столичных гимназий родители забирают своих детей. В одной из гимназии более половины класса по математике имели двойки. Отмечены случаи невыполнения готовых программ по отдельным предметам. Подобное случается и в государственных школах. Только там это обычно покрывается.
Мы сознательно очень подробно останавливались на трудностях и недостатках работ православных гимназий, школ и лицеев, ибо они, как правило, умалчиваются, а их надо знать, их надо предвидеть.
Самое главное, что в православных средних учебных заведениях совершенно другой морально-нравственный дух в детских и юношеских классных коллективах. Это нельзя не почувствовать, входя в классы православных и обычных школ. Дети не хотят возвращаться из православных школ в государственные. Здесь им уютно, хорошо, интересно. В большинстве случаев идет активный учебный процесс, устанавливаются дружба и христианская любовь. Как правило, несмотря на отдельные недостатки, культурно-интеллектуальный и нравственный уровень учащихся выше, чем в обычных школах. Многие ошибки и трудности представляют трудности роста. Дело новое, в котором нельзя опираться полностью и на опыт прошлого. Естественно, православные школы испытывают затруднения с приемом учеников и не могут расширяться из-за отсутствия мест, средств и педагогических кадров. Изменение отношения к школе учащихся, вероятно, важнейшее достижение православных гимназий, лицеев, школ.
Повышение качества преподавания достигается за счет воспитательной работы семьи и школы (на уроках, как правило, хорошая дисциплина), уменьшения количества учащихся в классе, доброжелательного отношения между учащимися и учащими, увлеченности педагогов, которым нравится работать по собственным программам и методикам. Конечно, не все программы удачны.
Отделом религиозного образования и катехизации совместно с Обществом духовного просвещения (до середины 1993 года Православное педагогическое общество), учредителями которого являются Отдел и Министерство образования, создано 17 методических комиссий для разработки программ и методики преподавания по разным предметам и для разных классов. Эти программы обсуждались на семинарах для московских православных гимназий, на международных Рождественских чтениях (1993 и 1994 годы), последние из которых были организованы Отделом религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, Министерством образования Российской Федерации, Российской академией образования и Московским городским департаментом образования. На этих чтениях присутствовали представители как православных школ, гимназий и лицеев, так и государственной системы образования.
На указанных Рождественских чтениях работали секции по отдельным предметам с обсуждением содержания и методов преподавания.
Для обмена опытом между преподавателями-единопредметниками необходимо взаимное посещение отдельных уроков и проведение семинаров по отдельным предметам. На этих семинарах необходимо знакомить педагогов-предметников с новыми достижениями науки в разных областях знания, а также проводить обсуждение методики преподавания в православных образовательных школах разного типа. Такие семинары начали работать в Москве. Большую инициативу проявила гимназия "Радонеж". Она была поддержана. Православным педагогическим обществом и Отделом религиозного образования.
Всегда и во всех странах с развитой образовательной системой существовала инспектура. По-видимому, настало время создавать учебную инспектуру и при Отделе религиозного образования и иметь хотя бы внештатных методистов по отдельным предметам. Для реализации этого необходимы средства и решения Высшего Священноначалия Русской Православной Церкви.
В Отделе при Обществе духовного просвещения по инициативе ведущего референта В.А.Ященко, курирующего школьное образование и связи с государственными органами образования, создан Информационно-методический центр, начавший издавать бюллетень [26].
Между Отделом религиозного образования и катехизации Московского Патриархата и Министерством образования Российской Федерации подписан Протокол о намерениях (16.08.1993 г.), а с Департаментом образования г.Москвы – Соглашение о сотрудничестве (27.10.1993 г.). Аналогичные соглашения по их образцу начали подписываться между благочиниями и районными отделами образования.
Как известно, по Конституции Церковь отделена от государства, а школа – от Церкви. Это положение касается только государственных школ. Церковь нельзя отделить от общества. В православных школах, гимназиях и лицеях отделения от Церкви нет и быть не может. В них допускается и даже обязательны по самому их замыслу религиозные образование и воспитание. Учебный день должен начинаться с молитвы, все знаменательные события, как начало и конец учебного года и так далее, отмечаются молебнами, учащиеся регулярно посещают храмовые богослужения. Обычно православные школы связаны с определенными храмами либо в школе имеется свой храм, как, например, в Кисловодске, который расположен в помещении гимназии и одновременно является приходским храмом (настоятель храма и руководитель гимназии – протоиерей Иоанн Богоявленский).
В жизни православных гимназий имеется много трудностей, как духовных, так и материальных. Первые проистекают от недостатка любви и избытка властолюбия и из-за сложных взаимоотношений между частью коллектива и директором. Педагогические коллективы нескольких гимназий раскололись, обвиняя друг друга в неправославии.
Каждая школа и почти каждый директор считает себя суверенным государством и сувереном. К Отделу они согласны прислушиваться только в том случае, когда это им нравится, но сплошь и рядом игнорируются замечания по программам и методике преподавания. Самое возмутительное, что если между ними возникают конфликты, то они идут жаловаться в государственные органы образования. Как-то в Департаменте образования сказали, что нигде нет столько дрязг и разбирательств, как в православных гимназиях. Такие гимназии представляют, к счастью, исключение, но они есть. Настоятели храмов чувствуют себя порою хозяевами в гимназии, пытаются даже в мелочах руководить педагогическим процессом, хотя у них для вдумчивой работы нет ни времени, ни педагогических знаний, ни опыта. Некоторые вообще относятся пренебрежительно к светским занятиям, признавая "только единое на потребу". Стоит напомнить слова глубочайшего молитвенника, аскета, исихаста Григория Паламы: "Хорошо приобщаться в молодости к светской науке и словесности". Василий Великий писал: "... славный Моисей, которого имя за мудрость у всех людей было весьма велико, сперва упражнял ум египетскими науками, а потом приступил к созерцанию Сущего". О самом Василии Великом святой Амфилохий, епископ Иконийский, говорил: "Изучив вполне всю мудрость мирскую и все науки человеческие, он (то есть Василии Великий. – Авт.) все сие поверг к ногам учеников Христовых" [27].
Некоторые руководители православных школ и курирующие их священники не обеспечивают полноценного прохождения обязательных по Госстандарту дисциплин и вводят новые, необязательные. Часто наблюдается пренебрежение к физическому воспитанию детей.
Когда на одном семинаре был поднят вопрос о необходимости утверждения директоров православных школ Отделом религиозного образования и катехизации Московского Патриархата, а духовников гимназии – в епархиях, то было брошено обвинение в попытках насадить в Церкви тоталитарный режим. Причем речь шла не о назначении, а только об утверждении. Один настоятель пытался стать руководителем гимназии только потому, что она расположена рядом с его храмом, хотя сам он развалил в нем работу воскресной школы.
Другой священник, он же директор православной гимназии, длительное время, несмотря на просьбы, не представлял своему правящему архиерею программу по Закону Божию. В конце концов, он ее представил в совершенно непотребном виде, как по содержанию, так и по оформлению. Оправдываясь, он автору этих строк говорил, что у него не хватило времени на оформление. Не хватило элементарной дисциплины, послушания и уважения к своему Владыке, что проявлялось и во многом другом. Такого себе никогда бы не позволил ни один директор государственной школы в отношении начальника департамента, или мэра города, или министра. Пришлось посоветовать Владыке освободить этого священника-директора от занимаемой должности. Это, конечно, случай единственный во всей Русской Православной Церкви, но очень показательный – все хотят иметь полный суверенитет.
Не упорядочен и внутренний режим гимназий. В одной, ныне распавшейся, каждый шаг ученика был расписан: как он должен приветствовать учителей, старшеклассников, одноклассников, рекомендована определенная длина юбки и так далее.
В одном летнем православном лагере отдыхающие школьники шутят: существуют концлагеря, а у нас концмонастырь со строгим режимом... Есть ли в этом лагере радостная полнота жизни во Христе в меру возраста детей и духовного возраста их душ?.. В некоей же школе – полная вольница: отдельные девочки и девушки щеголяют в дорогих платьях, появляются в классах в коротких юбках и слишком открытых кофточках, шокирующих родителей других детей. Это все – редчайшие и горькие отклонения от общего стиля православных гимназий и школ.
В некоторых гимназиях жесткие требования, чтобы все учащиеся исповедовались у духовника гимназии, так же как их родители. Вероятно, это требование чрезмерно – нельзя из-за поступления ребенка в гимназию разрывать устоявшиеся духовные связи семьи. Иногда школы создаются только для своих прихожан, если и принимаются "чужие", то отношение к ним остается как "не к своим". В некоторых приходах проявляются черты нездоровой сектантской ограниченности.
Основные повсеместные трудности в создании православных гимназий, школ и лицеев – это проблема помещений и финансирования учебного процесса. В разных случаях вопрос о помещениях решается очень по-разному. Городские власти сплошь и рядом предлагают выкупать помещения для православных школ или снимать их на жестких, финансово непосильных арендных условиях.
Существует закон, что все специально построенные для учебных заведений здания могут быть использованы только по своему прямому назначению и сторонние организации должны их освободить. Однако этот закон не исполняется. Он перечеркнут Указом Президента, который разрешил предприятиям или возникшим на их базе коммерческим структурам быть полными хозяевами построенных ими помещений с правом использования их по своему усмотрению.
На основании Распоряжения Президента Российской Федерации от 23.04.1993 года № 284 РФ "0 передаче религиозным организациям культовых зданий и иного имущества", в состав которого включаются строения, ранее им принадлежавшие, и прилегающие территории, следует добиваться возвращения Русской Православной Церкви домов причта, зданий приходских школ и иного назначения, ранее ей принадлежавших. Проявляя инициативу и настойчивость в реализации этого распоряжения, можно обеспечить помещениями небольшие школы, гимназии и лицеи.
Православные школы не могут брать с родителей высокую плату за обучение ребенка, как это делают школы, созданные для своих детей банкирами, – основная масса православных живет в стесненных материальных условиях, много многодетных семей. Поэтому надо устанавливать дифференцированную оплату, учитывая семейные доходы, как это делается во многих – не только православных – учебных заведениях. Следует искать спонсоров и проводить отчисления приходов в пользу подопечных православных гимназий, школ и лицеев, как и в пользу воскресных школ.
Нехватка средств обусловливает низкую зарплату педагогов, что заставляет их искать приработки на стороне. Пока большинство этих заведений слабо обеспечены наглядными пособиями и лабораторным оборудованием. Но пособия и оборудование во всех учебных заведениях накапливаются годами.
В приходах тратятся огромные средства на создание мозаик, позолот и так далее, и даже на приемы, но экономят, как и во всем государстве, на образовании, на проповеди Слова Божия. Мы рискуем восстановить прекрасные храмы, но не иметь в них прихожан, так как не заботимся об апостолате Православия во всех его формах. Представляется, что, не считая целевых поступлений, 10% всех сборов и доходов храмов должны идти на дело православного образования и просвещения. В отличие от нас протестанты и всякие новые секты основные свои средства тратят главным образом на пропаганду своего учения.
Учитывая финансовые трудности, трудности с комплектованием педагогического состава, полезно рекомендовать создание одной школы, гимназии или лицея совместными усилиями нескольких приходов, общин и братств.
Вопрос о государственных дотациях в разных районах решается по-разному. По Закону об образовании государственный стандарт должно оплачивать государство по существующим нормам, все остальные дополнительные предметы- учредители. Однако государство начинает дотировать школы только после аккредитации – проверки качества работы школы, знаний ее учеников через три года после начала работы учебного заведения. Свое решение законодатели мотивируют тем, что государство не может расходовать свои средства на непроверенные структуры, на поддержку школ, не подтвердивших свою жизнеспособность и качество преподавания. В пользу этого говорят случаи закрытия ряда негосударственных школ в течение первых двух лет их существования.
Завершается первый этап развития православных общеобразовательных школ, гимназий и лицеев. Появился первый опыт, нуждающийся в серьезном обобщении. Пора переходить ко второму этапу систематической и четкой работы и организации новых школ и центров православного образования и воспитания подрастающего поколения.
Имея этот опыт, необходимо срочно завершить составление типового Устава школ, гимназий и лицеев, который желательно утвердить либо решением Синода, либо Архиерейским Собором, и решить вопросы руководства ими, предоставляя им широкую автономию. Свои предложения Отдел религиозного образования и катехизации уже внес в Патриархию.
Мы по многим причинам опаздываем с созданием и, главное, с изданием учебников и учебных пособий для православных школ разного типа. Хотя в этом направлении уже кое-что сделано: изданы и подготавливаются новые пособия, но в ограниченном количестве. Основная проблема – авторская. Видимо, настала необходимость подготовить и опубликовать аннотации изданных православными школами и другими учебными заведениями учебников и учебных пособий по отдельным предметам. Эту работу должен взять на себя Информационно-методический центр при Обществе духовного просвещения и Отделе.

Примечания

19. Митрополит Кирилл. Слово митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла к участникам семинара учителей Закона Божнего,– ЖМП, 1992, № 10, с.17-20; Цветкова И. Семинар преподавателей Закона Божия в См

IV

Преподавание религиоведческих дисциплин в государственных школах является болезненным и, по-существу, не решенным удовлетворительно вопросом. Многие считают (точка зрения рядя руководящих сотрудников Министерства образования), что, поскольку Церковь отделена от государства и в школах учатся дети родителей разных мировоззрений и религиозной ориентации, религиозные дисциплины должны преподаваться чисто информативно – в государственных школах недопустимо ни религиозное, ни атеистическое воспитание. Это в теории. Реально во многих случаях предметы "религиозные", "история религий" – утонченный способ проповеди атеизма и в лучшем случае религиозной индифферентности. В большинстве случаев историю религий и религиоведение ведут бывшие преподаватели атеизма. Не случайно многие старшеклассники и родители жаловались на кощунственные и противоцерковные выпады, которые изобилуют на занятиях по указанным предметам. Между прочим, некоторые из бывших преподавателей основ атеизма рвутся читать лекции в православных лекториях.
Кстати, в Новосибирске организовалась гимназия, в основе мировоззрения которой лежит агностицизм – детей учат думать и ни во что не верить. Когда я услышал на одном совещании выступление руководителя такой школы, мне стало страшно.
Самым правильным решением рассматриваемого вопроса является исключить из обязательных школьных программ религиоведение, историю религий и так далее и ввести в школах факультативы, связанные с определенными вероисповеданиями: Православием, католицизмом, мусульманством, – а также с атеизмом. Эти факультативы должны вести представители соответствующих конфессий, имеющие для этого рекомендации своих религиозных центров не ниже областного уровня (для Православной Церкви – епархий). Проведение таких занятий требует большой богословской подготовки и владения современной культурой и наукой хотя бы в пределах школьных программ, а также педагогического такта. Лучше совсем не проводить факультатив, чем проводить его плохо и скучно.
Поскольку наша страна подписала Пакт ООН о правах человека, который предусматривает права родителей давать своим детям религиозное воспитание по своему усмотрению, родители вправе требовать организации полноценных религиозно-конфессиональных факультативов и в государственных школах. Подобная практика была в дореволюционной России. В западных ее районах, где совместно проживало католическое, протестантское население, существовали раздельные уроки Закона Божия. Одни дети шли на занятия к ксендзу, другие – к пастору, а третьи – к православному священнику. Никто не обязывал мусульманских детей ходить с детьми из христианских семей на Закон Божий. Эту практику надо восстановить во всех школах (за исключением конфессиональных), в том числе и в государственных. Разговоры, что преподавание Закона Божия может ущемлять конфессиональные интересы какой-то части населения – несостоятельный довод атеистов, которые продолжают пытаться вести антирелигиозную пропаганду с помощью религиоведения, истории религий и других. Подобную обструкцию православному Закону Божию в школах с теми же самыми доводами атеисты устроили и в Сербии [28]. Однако, поскольку там преобладают православные, в Сербии можно требовать обязательного преподавания Закона Божия в школах, как это имеет место в Греции и некоторых других странах.
Особенно атеисты боятся православного влияния в школах. В одном из провинциальных городов автора не пустили в школу, несмотря на предусмотренный программой визит, согласованный с вице-мэром и подтвержденный при приезде. Вечером накануне запланированной встречи автора с учителями и учениками одной из школ она (встреча) была в категорической форме запрещена директором местного департамента образования. На замечание, что баптисты же ходили в школу, был ответ: "У нас школа отделена от Церкви, а баптисты – не Церковь". Во всех отношениях интересная реакция.
Очень многие протестантские и нехристианские организации рвутся в школы. Некоторые из них называют себе внеконфесснональными, например "Новая жизнь", а сами представляют, по-существу, крайний протестантизм, неприемлемый не только для православных и католиков, но даже для лютеран. Самое страшное, что вся их программа направлена на то, чтобы, дав информационные, часто ошибочные знания, убить чувство благоговения.
Конечно, в школы нельзя допускать сатанистов, которые в ряде мест пытаются сейчас зарегистрироваться как официальная религиозная организация, и представителей различных тоталитарных сект, таких, как мунниты, сайентологи и другие, против которых в ряде стран возбуждены уголовные дела, а также типа нашего "Богородичного центра", "Белого братства" и различных оккультистов, которые разрушают психику и, по существу, сближаются с сатанистами. Национальную и государственную опасность их очень наглядно показал проходивший в Москве с 16 по 20 мая международный семинар "Тоталитарные секты в России", организованный Отделом религиозного образования и катехизации, в котором приняли участие приехавшие из разных стран православные, католики, лютеране, англикане и представители иных конфессий [29].
Не школы должны приглашать представителей разных конфессий для проведения занятий, а родители через школу, то есть должен соблюдаться принцип конфессионального религиозного образования по желанию родителей и старшеклассников.

Примечания

28. Священник М.Смолич. Вероучение в школе.– ЖМП, 1993, с.39-40. ^

29. О семинаре "Тоталитарные секты в России". ^

V

Мы живем и призваны проповедовать слово Божие в трудное и сложное время. Жатвы много, а делателей мало (Мф. 9, 37).
Надо идти по пути объединения усилий всех православных в деле апостолата, миссионерства и катехизации. Необходимо сознание единства с Церковью и друг с другом, единства в молитве и делании. В Православной Церкви не может быть духа суверенизации и сектантской групповщины, разлагающей иногда наши школы и даже приходы. Нужно молиться об умножении любви к Богу, к братьям по вере и к тем, кто еще не уверовал во Христа, и воспитывать ее в себе и в чувствах и в делании.
Для развития православного образования народа, его катехизации и воцерковления нужны развернутые и четкие решения Священного Синода или Архиерейского Собора, основанные на соборном разуме всей Полноты Русской Православной Церкви. В подготовке необходимых документов прямо участвует ряд сотрудников Отдела под руководством его председателя игумена Иоанна (Экономцева) и ряд лиц, не являющихся его штатными сотрудниками.

Православное образование не должно быть образованием исключительно для православных
Священник Борис Ничипоров

Мы теряем еще одно поколение. Очередное поколение, которое воспитано уже без жестких коммунистических установок, поколение, взросление которого пришлось на то самое время, когда Церковь получила в России свободу говорить людям правду о Боге, и тем прискорбнее и больнее осознавать факт совершающейся потери.
Что такое православная школа сегодня? Какое влияние имеет христианство на детей и подростков в наши дни? Увы, никакого. Или, если быть точными, почти никакого, очень малое. Немногочисленные примеры православных гимназий и школ в крупных городах плюс сеть самодеятельных воскресных школ – вот и все, что приходит на ум, когда мы пытаемся проанализировать итоги. Но что такое православная школа на 120–150 учеников, одна единственная на огромный областной город, если в каждой обычной государственной школе проходят обучение до 2000 детей?! А ведь таких обычных школ по всей стране тысячи! Можно радоваться положительному опыту устроения нескольких московских православных гимназий, но от этого едва ли убавится горечи при взгляде на сотни тысяч детей и подростков, потерянных нами в дебрях многомиллионной Москвы.
Наша образовательная система как-то сразу утеряла миссионерскую идею, как-то уж очень просто отказалась от своей просветительской роли в обществе, замкнулась на работе с детьми из воцерковленных семей, на задаче оберегания этих детей от мира. И даже эта задача часто приводит взрослых в тупик: дети уходят из гимназий и воскресных школ. Дети уходят из Церкви, предпочитая христианству те самые ценности, над развенчанием которых так долго и так много трудились батюшки и педагоги. Есть о чем серьезно задуматься. Действительно, если бы возможно было провести исследование среди обычных школьников, какими им представляются Православие и православные, как вы думаете, что бы мы услышали? Наверняка бы нас назвали старомодными, безнадежно отставшими от жизни людьми, постоянно морализирующими и назидающими, живущими какой-то мрачной безрадостной жизнью с одними только постами и поклонами. А что означает этот ответ? Он наглядно показывает, насколько скучна и неэффективна выбранная нами форма проповеди, насколько далекими остаются от детских сердец все наши призывы. Случается даже обратное – именно она, эта наша неумелая проповедь часто становится для человека главным препятствием ко вхождению в Церковь, главным основанием для того, чтобы мнить христианство, эту великую жизнерадостную и жизнеутверждающую силу, жесткой догмой, лишенной жизни и радости.
Миссионерство в современном мире – это совершенно особая задача. И проповедь в современном мире – это совершенно особый жанр. Есть разница между твердым исповеданием христианином своей собственной веры и тем, как обращать в эту веру других. Поступались ли своей верой Апостолы и Святые Отцы, стараясь "для всех сделаться всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых"? (1 Кор. 9; 22) Прекрасные образцы христианской проповеди преподносит нам Священное Писание. Апостол Павел, хоть и возмутился духом при виде языческих Афин, все же нашел в себе мужество и силу говорить с афинянами на понятном и принимаемом ими языке. Апостолы Петр и Иоанн перед народом иудейским начинают свою речь не с обвинений и обличений (хотя такое преступление как распятие Христа, казалось бы, требовало обвинять и обличать богоубийц), но с напоминания об особой близости израильского народа к Богу, об особой причастности к Завету с Господом каждого из них. Посмотрите, как снисходителен и мягок голос Апостола Петра перед лицом тех, кто предал Сына Божия на поругание и смерть: "Впрочем, я знаю, братия, что вы, как и начальники ваши, сделали это по неведению". (Деян. 3; 17)
Так проповедовали не только в раннехристианские времена. Пример того же снисхождения к положению заблудших являет нам великий подвижник XX века святой Силуан Афонский, советовавший в разговоре одному миссионеру, работающему в восточной стране, сперва хорошенько изучить религиозные представления тамошних жителей, поприсутствовать на богослужении, всем своим поведением свидетельствуя почтение к их традициям, а уж затем приступить к кроткой беседе, с уважением слушая своих собеседников и обращая особенное внимание на моменты совпадения их взглядов с христианством. Бедняга миссионер бывал крепко бит за то, что в языческом святилище учинял крик и беспорядки, выражая таким образом свое негодование, но продолжал раз за разом поступать так же и дивился упрямству и неподатливости язычников. Вероятно, он даже втайне гордился своими побоями, воображая, что пострадал за Христа и Его слово, хотя в действительности сам являлся единственной причиной неуспеха своей проповеди.
И эта история, к глубокому сожалению, как нельзя лучше отражает состояние миссионерской работы в России сегодня. Похоже, мы все стремимся быть " православное " Апостолов и Святых Отцов, а когда бываем биты, почитаем это за положительные результаты своего служения. В церковной среде стало неписанным правилом публично клеймить все антихристианские проявления. По этой ревности даже судят о "церковности" и "духовности" православного. Редкая книга, редкая газетная статья, редкая проповедь обходиться без критики безбожного современного мира и сетования на трудности жизни в нем. Возникла своеобразная православная мода на разоблачение язв и пороков общества. Но что же предложили мы, православные, этому самому обществу, и детям в частности, за почти что 10 лет легальной церковной деятельности? Какую альтернативу нашли мы той потребительской философии, которая с шиком и блеском подается нам с Запада?
Давайте объективно посмотрим на дела рук своих. Взять хотя бы воскресные школы. Могут ли по-настоящему удовлетворять религиозное чувство ребенка, а тем более духовно воспитать его те 2–3 часа занятий в неделю, которые отводятся в воскресной школе на изучение Закона Божия или Священной истории? А ведь именно таким образом строится работа большинства воскресных школ. Нелишним было бы изучить мотивацию детей к таким занятиям. Это еще нужно понять, хочет ли сам ребенок заниматься в такой воскресной школе, стал ли бы он ходить в нее, не напирай на него родители сзади? Думаю, во многих случаях ответ был бы отрицательным. А если так, то не должно быть и наивного умиления по поводу того, что дети каждое воскресенье сидят на занятиях. Такая школа едва ли отвечает своим образовательным задачам даже по отношению к детям из православных семей.
Это заставляет православных священников и педагогов искать новые просветительские и воцерковительные подходы, более открытую миссионерскую концепцию устроения православного образования. Конечно, на этом пути лежат многочисленные трудности. Образовательная структура, где есть и верующие, и неверующие дети внешне представляет собой совсем не ту сентиментальную идиллию, к которой столь часто стремятся православные взрослые. Таких детей враз на общую молитву не поставишь и к исповеди хором не поведешь. Наверняка потребуется задействовать какие-то более общие для всех детей механизмы интереса, более гибкую и лояльную по отношению к невоцерковленным ученикам систему приоритетов и ценностей. Возможно, придется привлечь к работе невоцерковленных или мало воцерковленных педагогов. Словом, отличия от принятой сегодня катехизационной практики будут очень существенными. Но признаемся честно: без этого не обойтись, даже если мы будем иметь дело с детьми только из самых воцерковленных семей на свете. Незачем думать, что абсолютно все дети из таких семей как-то по особенному возвышены и духовно настроены от рождения. Что такое детская вера и как она соотносится с верой взрослых до конца не знает никто. А значит, мы должны быть готовы к тому, что в самый неожиданный момент любой из наших подопечных, даже самый внешне благополучный, может "уйти в отрыв", предпочтя всем нашим воспитательным усилиям свободу в ее современном понимании.
Приходит как-то, к примеру, одна из девушек ко мне и заявляет: "А у меня парень – бандит. Как Вы думаете, это нормально?" "Как "бандит"? Что "нормально"?" – не сразу соображаю я от неожиданности. "Ну, он ездит по разным фирмам, помогает людям долги вернуть, вопросы разные решить (это он ей про себя такую робингудовскую байку рассказал). Как Вы думаете, у нас с ним что-нибудь получится?"
Смотрю я на нее и думаю: "Cпрашивать-то ты спрашиваешь, но по лицу видно, что влипла ты в этот роман по уши. Как тут тебе что объяснишь? Все равно не поверишь и не послушаешь. Слава Богу, что с такими новостями вообще решилась прийти к священнику за советом".
Вот и говорю: "Да, это тебе решать, твое право выбора любимого. В принципе, из истории такие примеры» известны. В Америке, например, в период "первоначального накопления капитала", еще где-то. Сперва они бандитами были, потом, глядишь, во втором или третьем поколении, – нормальными людьми стали. Банкирами какими-то, промышленниками. Так что решай сама".
И вот такая история сегодня может произойти с любой, даже самой церковной девушкой. Мы не можем изолировать ребенка от мира. Увы, приходится признать, что "неотмирных" детей в наши дни единицы. Пожалуй, со мною согласятся все практикующие педагоги, что таких ребят видно с самого начала обучения. Это может быть один ребенок на группу или класс, в лучшем случае 2–3. Остальные же, даже находясь в самом строгом православном учебном заведении, будут в той или иной мере придерживаться мирских "правил игры", поддерживать активные контакты с невоцерковленными подростками вне стен школы, нести элементы этой чуждой христианству идеологии в самые стены школы. Из всего этого может составиться целая жизнь. Вторая, тайная жизнь подростка, о которой ни родители, ни педагоги до поры до времени не "будут догадываться, и которая действенно заявит о себе лет в 14–16 охлаждением к вопросам веры и Церкви, а возможно даже большим – полным и устойчивым неприятием всего христианского и церковного. Именно о таком обучении митрополит Антоний Сурожский как-то заметил: "Я стал православным не благодаря Парижской семинарии, а вопреки ей".
Поэтому хотелось бы вкратце поделиться некоторыми выводами из той работы с детьми, которая на протяжении нескольких лет практикуется в небольшом российском городке Конаково, рассказать о применяемых нами способах устроения педагогического дела и некоторых результатах такой деятельности.
Задача, которая стояла перед нами, небольшой группой православных, была чрезвычайно сложной. Конаково – город наиобычнейший во всех отношениях. К традиционной для российской глубинки проблеме массового пьянства с началом перестройки добавились не менее сложные коммерческо-мафиозные проблемы. "Естественная профориентация" подростков, таким образом, стала заключаться в двух основных альтернативах: водка или наживание денег.
Малый российский город – явление очень жестокое. Он ставит детей едва ли не в полную зависимость от неписаных законов дворовой жизни. Двор здесь означает все. Двор определяет все. От двора никуда не скрыться. Двор в малом городе это даже не авторитет в том смысле, который придают дворовой атмосфере в крупных городах. Это образ жизни, это некая данность. Если в крупном городе для ребенка возможно не знаться с дворовыми сверстниками и ездить через полгорода в какую-то особую школу с французским уклоном, то в малом городе такое просто невозможно. Для провинции нужны особые подходы. Основной опыт религиозного воспитания сосредоточен только в центрах – Москве, Петербурге, Новосибирске. И этот опыт касается только этих городов. Процессы, которые происходят там, совершенно не показательны для России в целом. Особенно в Москве, где без труда можно отыскать необходимое количество приверженцев самой экзотической религиозной системы и составить из них клуб или воскресную школу.
У нас, в Конаково, все наоборот. Здесь все как на ладони, и нам в своей работе с этим приходилось и приходится считаться. Вероятно, в силу этого нам не удалось при построении своей педагогической работы отделаться полумерами и создать некую рафинированную и малочисленную православную структуру. У нас из этого просто ничего бы не получилось. Требовались принципиально другие, более радикальные решения.
Начало нашей работы было обычным. При приходе была создана воскресная школа для детей и взрослых, а также мы стали налаживать контакты со школами и пытаться ввести в них религиоведческие курсы. Занятия проходили вяло, приход пополнялся очень слабо. В школах мы встретили совершенно открытое сопротивление. Не раз и не два священники бывали изгоняемы из школ. Воцерковления педагогов тоже не произошло. Хотя, в конце концов, вместе со школами удалось сделать несколько проектов, особого воодушевления от этого в педколлективах мы не почувствовали. Да, учителя стали иногда заходить в храм, но только как частные лица, а на работе они себя вели совсем по-другому. Даже если у преподавателя возникало начальное желание вместе поработать, то через некоторое время, через 3–4 занятия становилось понятно: начатое дело не выживет – энтузиазм сошел на нет. В чем причина трудностей работы в государственной школе? Вопрос сложный. По-моему, дело в чрезвычайно жесткой безжизненной системе государственной школы. В этих условиях ничто новое просто не удерживается. У педагогов – сильный посткоммунистический синдром. Они панически боятся принять какую бы то ни было новую идейную основу. Слишком сильны в памяти воспоминания о перестроечной растерянности. Поэтому государственная школа изо всех сил делает вид, будто никаких изменений не произошло, все остается по-прежнему. Но время-то идет! Меняется жизнь, меняются ученики. А школа за изменениями не поспевает и потому мало-помалу складывает с себя воспитательные полномочия и оставляет за собой только обучение детей. Эта безвоспитательная позиция взрослых, разумеется, только на руку ученикам-подросткам и всячески приветствуются ими. Оба лагеря таким образом оказываются объединены сильным общим интересом (вернее, отсутствием общих интересов и успокоенностью по этому поводу) и такое положение вещей выдается за нормальное. Новая неписаная идеология государственной школы – это идеология индивидуализма, которая со тщанием оберегается и учениками, и преподавателями. Священник, появляющийся у порога школы, оказывается неугоден всем. Его задача противоположна общешкольным настроениям. Он хочет разбудить совесть, а для людей, не привыкших к самокопанию, это очень и очень неприятно. И даже если от религиоведческого курса не удалось избавиться сразу, то постепенно все обстоятельства сложатся таким образом, что вынудят батюшку отказаться от своей затеи и уйти.
Это сказано не потому, что работу со школами я считаю ненужной – мы и сегодня продолжаем там работать. Но нельзя обольщаться относительно перспектив такой работы и возлагать на нее излишних надежд. По моему мнению, отказываться от сотрудничества со школами возможно только в одном случае – если найдены иные подходы для работы с детьми, если есть возможность создать нечто вне школы и таким образом предоставить детям альтернативные образовательные возможности. Время показало, что сделанный нами выбор в пользу внешкольных форм работы оказался совершенно верным. Со временем в школах к православным стали относиться совершенно иначе, стали сами идти на контакт, признавая силу и жизненность наших начинаний.
Это было время, когда Церковь только что получила возможность вести широкую работу с людьми. Но постепенно первоначальное любопытство к вопросам религии как к ранее недозволенному сошло на нет, и нам пришлось всерьез задуматься о том, как продолжать работу дальше. Совершенно очевидной стала необходимость что-то серьезно менять.
Прежде всего стали думать, что может составить внутреннюю жизнь новой деятельности, чем такая работа может питаться изнутри? Старались проанализировать, что происходит при создании православной школы, воскресной или церковно-приходской, какие ошибки и внутренние противоречия приводят к тому, что жизнь уходит из школы.
А чаще всего бывает так: собираются взрослые, учителя какие-то и говорят: давайте создадим нашу, православную школу, совсем не такую, как обычная! У нас все будет по-особому – все мы братья во Христе и потому будем друг друга любить. Будем учиться пению, рисованию, танцевать, еще не знаю что. При этом совершенно не ставится вопрос, как мы будем это делать: хорошо или посредственно. Взрослых это как бы не волнует, они собрались не ради лавров, а для того, чтобы быть вместе, получить возможность работать среди православных и заниматься чем-то безусловно благим и духовным. Лавры и достижения, напротив, оказываются презираемыми и вменяются в ничто. В этом как-будто проявляется некая особенная церковность и духовность устроителей школы. Но что на самом деле происходит в этой ситуации? В этой ситуации взрослые создают площадку для проявления своей церковной активности. Они создают школу, по сути, для себя, а не для детей. То есть на точку зрения детей никто встать не пытается. Для детей-то вовсе не это важно. Их интересуют совершенно другие вещи. Пока у них нет своего духовного опыта, своих проб и ошибок никто из них не задается целью уйти в затвор. Напротив, мир их очень и очень интересует. Все внутренние познавательные механизмы, заложенные в человеческую личность от рождения, требуют ознакомления и овладения все новыми и новыми сторонами жизни. Так что в применении к детям задача православной школы выглядит совершенно иначе – школа должна предоставить детям насколько возможно более положительную и духовную систему жизненных ценностей, достижений, точек приложения талантов. И мало того, чтобы эти ценности были положительными и духовными. Необходимо, чтобы они одновременно с этим были социально значимыми, то есть признавались другими. Для детей, и особенно подростков, это исключительно важно. И открещиваться от социальной значимости воспитательного процесса – значит закрывать глаза на очевидные вещи. Православное образование просто обязано строиться на такой деятельности, которая позволяет воспитанникам ощущать нужность и важность своих занятий даже в среде людей неверующих. Это очень важный момент и я хотел бы обратить на него внимание. Не нужно говорить, будто абсолютно все, что социально значимо, сугубо безнравственно и никуда не годится. Это вовсе не так. Даже в современном обществе это, к счастью, пока еще не так. К примеру, обретение профессиональных навыков не может быть названо ни бесполезным, ни безнравственным. Во все времена христиане жили и трудились в обществе и от них требовалось, чтобы они умели делать свое дело хорошо. А значит и мы должны спросить себя: как мы собираемся делать то или иное дело? Создаем хор? Отлично! Но, приступая к его созданию, будем помнить о том, что мы несем полную ответственность за то, если какой-нибудь детский светский хор на каком-нибудь фестивале профессионально исполнит "Ныне отпущаеши...", а мы на этом концерте будем лишь беспомощно блеять. Ведь у детей волей-неволей возникнут сомнения: "А зачем мы это делаем? А нужно ли этим заниматься, если мы не можем делать дело на таком же уровне, как вот эти наши сверстники?" Если это произошло – жди беды. Сначала дети, а затем и взрослые постепенно начнут ощущать внутреннюю пустоту такой школы. И чем жить этой "школе во имя взрослых" после этого? Умиление проходит быстро, даже между взрослыми со временем возникают какие-то трения и сложности. А что дальше? Школа оказывается в тупике, она теряет ощущение, откуда брать силы и вдохновение. Вполне понятно, почему в таких условиях возникает упор на зубрежку. Просто другого выхода нет. Зубрежка создает видимость непрерывной занятости, непрерывного процесса. А что остается от веры? Библейская история и еще некоторый налет якобы религиозной сентиментальности? Вот в такой ситуации можно совершенно уверенно сказать: такая школа будет для детей обременительна и бесполезна. Они будут ходить туда только потому, что сзади подпирают родители, а за пределами школы и родительского надзора станут жить совсем другой жизнью. Вот он, плод "умного и взрослого" подхода к вопросам детской жизни – двуличие детей в отношениях с Богом и людьми.
Почему я так резко говорю об этом. Да потому, что мы со своей воскресной школой в определенный момент оказались в том же положении. Что было нам делать как руководителям этой школы? В определенный момент пришлось сказать себе: все, хватит этой сентиментальности. Если мы хотим заниматься хоровым пением, то наша задача – преодолеть посредственность и войти в круг профессиональных певческих коллективов. Капелла мальчиков и капелла девочек из Дубны, хор Жуковского или хор Попова – вот это наши эталоны. Эталоны, конечно, не в духовных вопросах, а в профессиональной деятельности. Это был очень трудный шаг, очень трудное решение – выйти с детьми за рамки обычной катехизационной практики и войти в мир светских профессиональных ценностей. Предполагая в глубине своей работы духовные цели, во всеуслышание заявить об ориентации на вполне земные успехи. Из двух зол пришлось выбирать меньшее. Увы, абсолютного выбора между добром и злом, современная жизнь нам не предоставляет. А значит руководитель коллектива как священник, как человек, имеющий определенный духовный опыт, должен отчасти принять мирские "правила игры", чтобы, играя по ним, оторвать детей от дворовой среды и заинтересовать новыми для них возможностями.
Что может привлечь ребят к занятиям в нашей школе. Престиж? Известность?, Хорошо, мы будем стремиться выйти на международный уровень, увлечь ребят возможностями поездок, экскурсий, наград на фестивале. Только в этом случае дети будут приходить к нам. Это нецерковные дети. У этих детей совершенно нецерковные семьи, более того – трудные семьи, в которых отец пьет или его вообще нет. Кроме сладкого пряника ничем другим этих детей удержать невозможно. Если мы будем собирать их раз в неделю и по 3–4 часа говорить о Церкви, то они просто разбегутся. Но мы можем поступить иначе – мы можем закладывать в них духовные понятия параллельно с теми занятиями, которые вызывают в них усердие и интерес.
В чем выразилась эта концепция организационно? Мы не стали создавать православную школу как некую оторванную от жизни, маргинальную структуру на 10-15 наиболее стойких в церковном отношении семей. Мы искали те возможности, которые были бы направлены на работу преимущественно с нецерковными детьми и семьями. При этом исходили из того, что уже имелось в Конаково: кружки, студии, спортивные секции. Изучали, каков профессиональный уровень этой деятельности, пробовали найти общие точки с руководителями этих коллективов. Наша образовательная деятельность таким образом разделилась на несколько предметных направлений: хоровое пение, рисование (иконопись), керамика и другие, и в таком виде перекочевала под крыши существовавших в городе детских творческих структур. Со временем появились и новые – центр детского творчества "Новая Корчева" (ныне крупнейшая в городе детская творческая структура), вечерний хоровой лицеи мальчиков и детская художественная школа с иконописным классом. Православное обучение и воспитание таким образом оказались как бы растворенными в профессиональной деятельности, но все же достаточно влиятельными для того, чтобы отвечать задачам просвещения и воцерковления ребят.
Конечно, в первое время наиболее сложным было наладить контакты с педагогами. Не все хотели впускать Церковь в свою деятельность, личное отношение к вере было очень разным. Но какой-то интерес в них все же теплился. Встречались, беседовали, как с любыми другими людьми, которых, в принципе, заинтересовала Церковь, и они не прочь узнать о вере немного больше, чем знают. Старались действовать мягко: ни в коем случае не огорошивали с ходу неожиданными предложениями о духовном руководстве коллективом, не требовали сразу же от людей какой-то особой воцерковленности в жизни и работе. В этом состоит очень частая ошибка нынешней православной школы. Боятся ввести в свой тесный педагогический круг, где каждый доволен друг другом, невоцерковленных педагогов, а в результате школа теряет, во-первых, профессионалов, способных организовать по-настоящему глубокую предметную деятельность, и, во-вторых, детские коллективы, которые уже занимаются с этими педагогами.
Для начала совместной работы нам было достаточно стечения двух факторов: профессионализма педагога и неотрицания им возможности участия Церкви в занятиях его коллектива. А уж моя задача как священника, как духовного руководителя состояла в том, чтобы постепенно закладывать в деятельность хора или секции духовные основы.
На практике оказалось, что религиозные взгляды самого педагога со временем сильно менялись, и он, ощущая реальную помощь, просто на глазах становился верующим. А коллектив, обретя духовную поддержку, начинал демонстрировать более высокие профессиональные результаты.
А представьте, что мы заняли "строго православную" позицию, выбрали очень жесткую концепцию отбора и обучения детей в нашем православной центре. Что будет происходить с таким ребенком? Его просто начнут травить. Не дразнить, это слово слишком мягко и неточно передает суть дела. Именно травить! В этой ситуации взрослым проще всего сказать: "Христос терпел и нам велел". Сами-то мы всегда ли терпим? Нет, мы бежим от сложных отношений. Уходим с работы, стараемся разъехаться в разные квартиры с неверующими родственниками. А если так, почему требуем от ребенка тоге, чего сами понести не желаем?
Взрослые, особенно педагоги воскресных школ, обязательно должны думать о том, что происходит с ребенком, когда тот идет в свой класс. О чем они там говорят? Об очередном боевике или сериале, о новостях популярной музыки. И это каждый день, на каждом шагу. С этим ничего нельзя поделать. По крайней мере, ничего нельзя поделать запретительным способом, это уж точно. И музыка, и картинки, и разговоры – все это вокруг них. Потому каждый педагог обязательно должен иметь в виду, что его воспитанники находятся на положении пленных. Они взяты в плен миром. А значит, работая с ними, педагог обязательно должен иметь это в виду, то есть должен входить в их положение и отчасти тоже чувствовать себя стесненным в средствах воспитания. Можно даже сказать, что он должен добровольно войти в этот плен. Разумеется не духовно, а инструментально – духовно педагог всегда должен оставаться свободен, и даже принимая мирские правила игры, все же быть несколько выше ситуации.
А что делает мудрый человек в плену? Он не рвется через колючую проволоку, не митингует, не ударяется в тоску, не сетует на своих надсмотрщиков и конвоиров. Оказываясь в пленной ситуации, он садится, осматривается вокруг и говорит: "Так, будем устраиваться и жить здесь". И начинает действовать в рамках своей стесненной свободы. Ее-то, на самом деле, хоть отбавляй, особенно для духовного движения. Никакие внешние рамки не могут в духовном смысле человека стеснить по-настоящему. Случались целые периоды в истории, когда вся Церковь жила на пленном положении. Самый яркий пример – большевистское государство. Да, были приставлены уполномоченные по делам религии, тысячи верующих погибли, а некоторые церковнослужители сломались, но жизнь-то церковная была! Была благодать, были Таинства, была пастырская работа! Все было!
Так вот, не нужно думать, что с уходом коммунистов в положении Церкви в обществе что-то сильно изменилось. Происходит то же самое, и мне, как священнику и педагогу, это хорошо видно. Общество находится в идеологическом плену. На сегодня это плен у секулярного западного мышления, у достижений научно-технического прогресса, у культа тотальных наслаждений. Просто один плен сменился другим, но с точки зрения миссионерской и воспитательной еще не известно, какой из них легче и безопаснее для души. Поэтому важно понимать эти законы пленной жизни. Нужно считаться с сегодняшней реальностью, особенно в работе с малоцерковными людьми. Не нужно постоянно стонать по поводу телевизора и кинопроката. Чего мы хотим от телевизора? Чтобы по всем каналам беспрерывно транслировалась одна только Литургия святого Иоанна Златоуста? Да он не к тому изначально предназначен. Откуда в нем взяться святости?
Для чего я обо всем этом говорю? Уж конечно не потому, что христианин должен опустить руки и примириться с происходящим. Нет! Но православным родителям и педагогам необходимо осознавать, что каждый ребенок варится в настоящем котле страстей. Он уже туда лопал. Попал еще до того, как нам, умным и воцерковленным, пришла в голову мысль наставлять его на путь истины. Понимать это не означает питать пристрастие. Это означает действовать с учетом уже имеющейся ситуации. И тогда протест и критиканство как рукой снимает, напрочь пропадает желание разоблачать на каждом своем шагу безнравственность современного общества – все это только уводит от сути дела, человек перестает чем-либо заниматься помимо разоблачений. Зато возникает другое видение вопроса: значит, нужно, во-первых, построить работу таким образом, чтобы центр имел в городе статус и, во-вторых, считаться с тем, что голова каждого из них буквально напичкана всяким голливудским и плэйбоевскнм хламом. Зачем православному центру общегородской статус? Для того, чтобы дети сами стремились заниматься у нас. Чтобы сверстники, которые не ходят к нам заниматься, все же имели уважение к нашим подопечным. А за что уважать? Уж конечно не за то, что мы хорошо молимся. Мирскому человеку, чтобы уважать наш центр, необходимо знать, что мы имеем статус школы ЮНЕСКО, что мы ездим за границу, что мы выступаем на международном уровне. Только в этом случае будет уважение. Нас можно не любить, не разделять наших взглядов, но травить тех ребят, которые занимаются в нашем центре при таком развитии ситуации никому просто в голову не придет.

Однако, может показаться, что при таком подходе к работе с детьми духовная составляющая может совсем потеряться и деятельность полностью перетечет в светское русло. Что ж, опасность такая есть, но где сегодня найти путей на 100% безопасных? Не вдаваясь в абстрактные рассуждения, попытаюсь объяснить, в чем может состоять религиозный подтекст занятий, к примеру, детской хоровой студии.
Когда хор занимается подготовкой новой программы, в число занятий мы включаем и духовные предметы, духовные беседы. Дети разучивают и поют литургические песнопения, хор часто поет в церкви, а время от времени мы даже проводим особые "детские литургии". Детские – не значит игрушечные. У Престола стоит священник и вся Литургия совершается строго по чину, однако в этот день в храме присутствуют только дети. И все послушания по храму выполняют дети. И проповедь священник готовит специально для детей. На ребенка это производит совсем иное впечатление, чем обычная служба, где он никак не может найти себе места в толпе взрослых. И, наконец, все дети, достаточно давно занимающиеся у нас, постепенно входят в церковную жизнь через Таинства. Большинство из них регулярно исповедуются и причащаются.
Это поистине уникальное воспитующее средство, используя которое можно без лишних слов передать детям понимание молитвы и навык к ней. Другими средствами опыт такого рода детям, пожалуй, и не сообщить.
То же и во время поездок. Куда бы мы не ехали, в программу поездки мы обязательно включаем пение на Литургии. Связываемся с епархиями, просим благословения у местных архиереев петь на службах. К примеру, на Бориса и Глеба мы пели на литургии в Мурманске, сейчас едем в Германию в Оснабрюк и, снова же, будем петь в небольшой сербской православной церкви. Даже находясь в Лурде, центре католичества во Франции, мы по благословению Святейшего Патриарха служили там православную Литургию. Брали с собой антиминс, просфоры – словом все, что необходимо для ее совершения. Таким образом любая поездка, пусть даже на светский фестиваль, приобретает духовные очертания.
Дети сами хотят заниматься в таком центре. Они сами хотят участвовать в наших мероприятиях, ездить с нами, добиваться профессиональных результатов. И мы их совершенно честно предупреждаем, что для этого им необходимо серьезно трудиться над собой. В том числе и духовно трудиться. Вот тут-то и происходит первая встреча ребенка с понятием духовного, но это случается совсем по-иному, чем в обстановке типовой воскресной школы. Ребенок понимает, зачем ЭТО ему нужно, чем ЭТО ему поможет! Он видит ЭТО в реальности, через предмет своих занятий. А каков предмет занятий в воскресной школе? Встретились взрослые и из своих религиозных побуждений решили воспитывать детей.
Один старец сказал: "Сейчас такое время, что учить не нужно. Нужно показывать". Так вот, не нужна детям эта нарочито-подчеркнутая религиозность педагогов, потоки высоких слов и знание наизусть катехизиса. А в особенности это нужно помнить в работе с нецерковными детьми. С ними необходимо избегать даже имя Христа упоминать часто. Нужно показывать им Христа из контекста занятий. И то, что они уже давно ощущают в своей работе интуитивно, назвать своим именем – Христос, может быть, всего однажды. Всего однажды, но в такой момент, в который это имя будет для них как гром среди ясного неба. Эта встреча детской души с Богом и есть кульминация в работе педагога. И до, и после этого все может быть совершенно буднично и обычно: занятия, поездки, беседы. Но вот этот момент останется в памяти навсегда, даже когда человек станет взрослым. Это та ниточка, по которой он снова и снова будет приходить в Церковь, еще и еще раз ища новой встречи.
В широкой социальной работе есть еще один важный аспект. Ведя дело таким образом, православные заполняют основные социальные ниши города. Что это дает? Да это же та самая противосектантская работа! Мы не митингуем, не пишем протесты в городское собрание, мы просто работаем со школами, занимаемся с детьми вне школы, понемногу привлекаем взрослых. Поэтому наша деятельность может кому-то не нравится из религиозных или безрелигиозных соображений, но не считаться с ней нельзя. И привлечь народ к себе сектантам удастся только в одном случае: если они создадут свои альтернативные структуры, лучшие, чем у нас.
В Конаково довольно сильна община иеговистов. Около 200 постоянных членов, а это для небольшого города очень много. Но вот что характерно: при всей агитации аудитория, посещающая их собрания, в какой-то момент застыла и не увеличивается. То есть все, кто ищет особых религиозных переживаний, особой экзальтации, уже собрались в одном месте, а агитировать дальше никак не получается. Не в последнюю очередь в этом "виноваты" православные, ведущие широкую социальную работу и собравшие вокруг себя все основные педагогические и творческие силы города.
В том же ключе, я думаю, должна решаться и вся проблема с инославной экспансией в России. Мы должны понять, что просто не имеем морального права атаковать администрацию больницы с требованиями выгнать баптистов из больничных палат, пока не готовы сами предложить больнице лучшую помощь, чем та, которую уже обеспечивают протестанты. И только после можно этого идти к главврачу и говорить о Православной Церкви как единственно истинной, призывая держаться своих исторических корней.
Итак, разобравшись в том, как мы хотим устроить свое воспитательное дело, давайте приступим к следующему, не менее важному вопросу: посмотрим, кто есть пришедшие к нам дети? На что способны, чем интересуются? Слушают популярную музыку? Послушаем ее и мы. Не для того, конечно, чтобы предаться любви и веселью, как призывают рок-кумиры и поп-звезды. Нет. Послушаем, чтобы понять, что в этих песнях более-менее талантливо и не безнравственно. Извлечем это "более-менее ничего" из раздражающей слух ритмики и включим вместе с духовными и народными песнопениями репертуар детского хора. Совершаем ли мы в этот момент нечто предосудительное в духовном смысле? Конечно, нет! Просто мы не тешим себя иллюзией перетащить детей за собой сразу через несколько ступенек вверх. Мы как бы подставляем под ноги детей маленькую ступенечку, которая, несмотря на свою малость, хоть немного, но отделит их от вкусов и взглядов толпы. Они на эту ступенечку из интереса взбираются так легко и естественно, что даже этого не замечают, но наиболее грубые проявления в музыкальной культуре при этом остаются позади, тогда как столь важная для детей и подростков форма остается как-будто в неприкосновенности – хор поёт современные песни и его участники ощущают свою включенность в современность. И потому мы поем популярные песни. Поем песни о любви, ибо иначе сохранить в целости состав детей невозможно. Может быть, в какой-то момент для ребенка именно это послужило основанием остаться в нашем православном центре, а не уйти во двор. Если кого-то в нашем центре удерживают популярные песни, что ж, будем рады и этому. Будем пользоваться выигранным временем, будем образовывать детей, будем воспитывать их вкусы, будем демонстрировать им более совершенные образцы музыки и певческого искусства – все это возможно, но только тогда, когда ребенок каждый вечер сам приходит к нам в центр на занятия, а не нам приходится гоняться за ним с назидательной целью по шкодам и подворотням. Иначе будет еще одна совершенно оторванная от реальности православная структура и узкий круг в два десятка совершенно неготовых к жизни, рафинированных детей на весь город, которые, к тому же, кичатся своим отличием от всех остальных, своей какой-то особенной избранностью.
Другой пример: борцовские и бойцовские секции. Не буду сейчас останавливаться подробно на вопросе, зачем в работе с мальчиками-подростками православным необходимо уделять внимание силовой подготовке и развивать их бойцовские качества. Занятия в спортивных секциях могут привлечь совершенно другой пласт детей и молодежи, чем тот, который участвует в художественном или техническом творчестве. Для многих православных педагогов нет сомнений в необходимости этим заниматься. Хочу лишь обратить внимание на миссионерскую сторону дела и некоторые специфические подходы к устроению такой работы с учетом современных особенностей. То есть, рассмотреть вопрос: какому боевому искусству учить? На первый взгляд тут и думать нечего – русскому кулачному бою. Ведь он, этот бой – русский, и этого достаточно, чтобы остановить свой выбор на нем. Но это, опять же, взгляд на вещи с точки зрения умных воцерковленных дядей. А что мы находим в детской среде? Любой самый захудалый первоклассник теперь, вступая в драку со своим противником, не машет кулаками напропалую, как бывало раньше. Нет! Он моментально встает в позу каратеиста и имитирует движения героев западных боевиков. Оказывается, за последние 10 лет произошли совершенно глобальные изменения в детском сознании. Им были усвоены совершенно иные, неведомые ранее установки-мифологемы, в соответствии с которыми современный ребенок строит свое поведение. Что ему до того, что исконно русским видом борьбы считается кулачный бой? Что ему вообще до всего "исконно русского"? Для него важно совершенно другое –быть на высоте в среде сверстников, быть "крутым". Пойдут ли такие дети в секцию русского рукопашного боя? Нет, конечно. Поэтому мы действуем иначе. Мы понимаем, что "крутизна" "крутизне" рознь. Православное подвижничество это тоже, если так можно выразиться, высшая форма "крутизны". Только энергия вся при этом направляется в совершенно иное русло – в горение ко Господу. Поэтому не будем доказывать детям, что быть "крутым" никуда не годится. Их в этом никакими уговорами и запретительными мерами не переубедишь. Это стремление необходимо сублимировать, преобразить. Во что можно преобразить злобу и жестокость? В мужество! Так давайте начнем занятия с того, что подростки считают для себя "крутым", а закончим духовными понятиями. Поймем их мальчишеский пафос и не надсмеемся над ним, а дадим возможности для реализации этого пафоса на практике под руководством воцерковленных взрослых, постепенно вводя их в культурный контекст и преображая. Каким образом? Да очень просто.
Мы объявляем набор в секцию восточных единоборств, а когда мальчишки собираются, я встречаюсь с ними и говорю им: "Вы наверняка знаете многое из истории каратэ. Скажите, откуда произошла эта борьба? Правильно! Из монастыря Шао-линь! Там этой борьбой с древних времен занимались буддийские монахи под руководством духовного наставника. Но мы-то с вами не буддисты! Мы живем не в Китае, а в России, поэтому давайте заниматься каратэ, а вашим духовным наставником буду я".
Разумеется, я отдаю себе отчет, что такое восточные единоборства и как они связаны с оккультным восточным мировоззрением. Поэтому я ни за что не допущу никаких мистических практик и приемов в обучении. Но это уже мой вопрос! Вопрос православного священника. Вопрос педагогического видения, куда направить этих пацанов в их духовном росте. Самое же главное, что произошло – это, во-первых, что они все сюда собрались совершенно добровольно, безо всякого нажима со стороны родителей. И, во-вторых, что соблюдена столь важная для них мифологема – они будут заниматься каратэ. Именно той борьбой, которая так ценится в среде их ровестников. А уж из этой ситуации рукой подать до всех духовных вопросов. Внутренняя дисциплина бойца? Пожалуйста, лучшим упражнением для развития воли будет спокойное стояние на службе в храме. Концентрация внимания? Замечательно, большей концентрации, чем на молитве и придумать сложно. Чистота намерений и нравственное совершенство? Все это достигается при условии участия в церковных Таинствах. И при этом другим пацанам, которые остались вне этих занятий, никогда в голову не придет приставать к нашим ребятам с вопросами, почему они все чаще захаживают в храм. Им и безо всякого объяснения понятно – это неотъемлемая часть занятий каратэ.
Понимаете, для этих ребят, впервые пришедших к нам, разница между буддизмом и Православием весьма неопределенна и несущественна. Если нельзя найти наставника-буддиста, они не будут иметь ничего против духовного руководства православного священника. Главное для них, что через это есть возможность заниматься той борьбой, которая ими столь ценится. Здесь можно посетовать, как это часто бывает, на массовое духовное невежество, не отличающее ложное от истинного. А можно ведь поступать совершенно иначе! Это невежество предоставляет нам возможности использовать в своих духовных целях те установки, которые вложены в сознание детей массовой западной культурой. Понимаете, те же самые ценности, на культивирование которых Голливуд тратит миллионы и даже миллиарды долларов, могут при определенном подходе начать работать не против нас, а за нас!
К несчастью, в действительности так происходит редко. Православные священники и педагоги вступают в рукопашную со Шварценеггером и Сталлоне и, разумеется, безнадежно проигрывают. Одно, два, три, пять таких поражений и православные начинают избегать мира, боятся мира во всех его проявлениях, замыкаться в своей православной клубной среде. Таков, увы, сценарий развития и развала многих изначально очень хороших педагогических начинаний.
У многих родителей и педагогов, недавно пришедших к вере (а недавно пришедшими к вере у нас является подавляющее число прихожан) внутри прочно закрепился особый комплекс "боязни мира". Понять в этом людей можно, слишком живы воспоминания о греховных путах, которыми связывал людей мир до обретения ими веры. А потому вполне понятно и максималистическое стремление теперь устроить в своей жизни все иначе, чем было раньше. Из-за этой идеи у многих верующих в семье и на работе разыгрываются настоящие драмы. Многие учителя, много лет отработавшие в обычных общеобразовательных школах, уходят оттуда именно после воцерковления. "Невозможно стало находиться в безбожной среде", – говорят они и во многом даже гордятся этой своей позицией. Совершенно очевидно, как будет воспитывать такой учитель, окажись он в православной школе. Сознательно или бессознательно он будет готовить своих детей к уходу от исполнения своих обязанностей в обществе. Но все ли смогут уйти из мира? Все ли станут монахами? Понятно, что нет. А раз так, мы должны готовить ребенка ко встрече с миром. Нравственно готовить. Взрослые люди, которые окружают его, родители, учителя, уже сделали свой внутренний выбор. Они состоялись как специалисты в своей отрасли, как члены семей. Ребенку же все это только предстоит сделать. Ему еще предстоит обрести свою веру, приобрести собственный духовный опыт. Ему еще предстоит чему-то научиться, где-то начать работать, начать взаимодействовать с другими людьми, в том числе и с неверующими, и с придерживающимися иных религиозных взглядов. Все это потребует от него умения быть в мире, сохраняя в целости христианские нравственные устои.
Вот в чем я вижу основную задачу для работы Церкви с детьми сегодня. Не нужно ничего ломать и строить заново. Есть детская художественная школа, есть танцевальная студия, есть физкультурные кружки – нужно войти в них! И дети, и педагоги покажут более высокие профессиональные результаты, если обретут духовную поддержку и основу. Мало того, профессиональная деятельность может сильно помочь и самой Церкви. Тот же хор будет петь в Церкви, ребята-художники со временем выучатся иконописи и распишут храм. Образуется очень прочный контакт, в результате которого дети наверняка переосмыслят многие вещи, начнут относиться к вере и Церкви по-новому. Возникнет контакт с родителями, а это очень важно для создания детско-взрослой церковной общины. Нужно сказать, что церковная община является наиболее приемлемой средой для воспитания детей. Но сегодня общин у нас не было и нет. Мы все только движемся к общинному. Первое поколение людей, пришедших в Церковь, по-видимому, из-за своего внутреннего склада не есть общинные люди. В лучшем случае, это люди команды. Это дети команды. Поэтому самая первая общность, которая доступна верующим на данном этапе – командная общность. Ее-то и нужно формировать. И работа с детьми может сильно помочь в этом. Парадокс – когда организовываем катехизационные занятия со взрослыми, то мало, что получается, а когда переносим акцент на работу с детьми – вместе с ними и взрослые идут в храм. На свою душу машут рукой, а вот ради детей могут обратиться за помощью и советом Церкви. И эту тенденцию обязательно нужно использовать. Это сегодня многие священники и педагоги отмечают, что родители приходят в Церковь через своих детей. В основном мамы и бабушки, конечно. Пап, как и везде, нет и это катастрофа. Но радует то, что с ходом времени активность родителей возрастает. Когда мы набрали в капеллу первых 25 девочек, только три мамы активные оказались. Занимались с нами, помогали нам в поездках. А уже следующий набор дал совершенно другие результаты: на 37 девочек – 15 активных мам. Это уже существенно.
Заметна и еще одна зависимость: чем младше детей мы набираем, тем больше у родителей желания сотрудничать с нами, заниматься своими детьми. Поэтому сейчас мы делаем пробные попытки заниматься с трехлетками. Это, конечно, только общеразвивающие занятия, а не серьезная профессиональная работа, но таким образом мы надеемся со временем создать более тесную церковно-семейную общность.
Конечно, при этом потребуется проявить определенную гибкость, лояльность к подопечным. Кто-то воцерковляется, кто-то нет. Одно можно сказать точно: лучше всего вести воспитательную работу не как основную линию, но как дополнение к социально значимой профессиональной деятельности. И думаю, что именно в этом широком миссионерском видении воспитательной работы кроется единственный и до сих пор слабо использованный православными шанс сберечь себя и своих детей, не потерять безвозвратно еще одно молодое поколение.

Размышления о школе и детях
Священник Алексий Уминский,
директор Свято-Владимирской православной гимназии

Новизна и необыкновенность православной школы в том, что эта школа – церковная, то есть имеющая в своем основании те принципы, которые заложены в жизнь самой Церкви, а конкретно – в жизнь прихода. Поэтому та школа, которая выросла из прихода, существует, органично входя в жизнь прихода, а та, которая возникла в стороне, даже если и окормляется сторонним священником, испытывает значительные сложности. Вероятно, дело не только в священническом руководстве, но и в той живой общинной ткани, которая составляется всеми взрослыми и маленькими прихожанами совместно с церковным клиром. Эта общность имеет свое основой Литургическое и молитвенное единение и пронизывает собой весь организм молодой школы.
* * *

Очень многие родители желали бы пристроить своих детей в хорошую школу, дать им христианское воспитание и образование, но при этом никак не хотят понять, что христианством нельзя "заниматься", христианством надо жить. Обычный аргумент этих родителей: нам меняться уже поздно, но мы хотим, чтобы у наших детей все было хорошо. И дети, действительно, на первых порах очень восприимчивы к Слову Божию, к богослужению, к молитве. Но если дома в своей семейной реальности дети видят, что их родители не придают никакого значения духовному, а то и открыто живут по-язычески, то рано или поздно такие дети начинают вести двойную жизнь и лицемерить.

* * *

Нельзя никогда и никому передать дело воспитания своего ребенка. Даже самой что ни есть православной гимназии. Взять на себя ответственность за воспитание – значит постоянно отдавать самого себя семье, детям, Церкви.
* * *

Сейчас в России существует несколько десятков православных школ. Они работают уже пять лет, а ведь такое простое дело не сделано – хотя бы наладить предметные олимпиады между православными школами. Или вечера для старшеклассников. Это очень важно для ребят – ощутить свою школу не одиноким островком, но частью большого единого целого, встретить еще кого-то кроме узкого круга однокашников – других ребят, таких же православных, живущих сходными интересами и проблемами.
* * *

Похоже, мы слишком быстро похоронили советскую школу, радостно отряхнули ее прах с наших ног и совершенно не заметили того колоссального положительного учебного, методического, административного и даже воспитательного опыта, которым она обладала. Многим кажется, что у нас все будет хорошо просто оттого, что мы все православные. Но реальность говорит об ином: возникает множество трудностей, специфичных именно для православной школы. Трудным, к примеру, оказывается вопрос поддержания дисциплины. Принцип семейственности, увы, может быть воспринят по-разному. Для одних – это особая ответственность и духовное родство, для других – панибратская вседозволенность. Родительское настроение моментально передается детям. Дело может дойти до того, что на уроке дети перестанут обращать какое-либо внимание на педагогов, ходить по классу и т.д. Ну, а если, преподаватель не имеет особого педагогического опыта или совсем новичок, тогда могут происходить самые невероятные вещи. Ученик что-нибудь сделает, а учитель ему (с истинно православным "смирением"): "Прости меня, Христа ради"! Многие учителя, нужно сказать, стесняются дисциплинарных мер и решают начисто избавиться от таких непопулярных "советских" методов, как двойка за поведение, запись в дневник и вызов родителей, а вместо этого всячески "смиряются" перед детьми.
Дисциплина подрывается еще и тем, что православные родители по-своему понимают взаимосвязь церковной жизни и школьного распорядка, т. е. совершенно произвольно могут устраивать выходные своим детям по случаю того или другого церковного праздника.
* * *

Основная идея православной школы – уберечь детей от растлевающей обстановки в школах государственных, но, оказывается, немало опасностей поджидает нас и в церковном кругу. Дети воспринимают православную школу как место, куда их поместили, чтобы избавить от всех проблем, в том числе и от учебы. Приходится преодолевать у детей и у родителей странный стереотип: для православного ребенка главное – читать по-церковнославянски и знать гласы, а что более того, то от лукавого. А если дитя рисует, особенно если не храмы и иконы, а город, еще что-то, тогда точно в прелести. А уж если стихи о любви пишет ...
* * *

Когда приходится исключать за неуспеваемость, случается, родители начинают картинно возмущаться: "Как? Нам придется идти в эту ужасную государственную школу, где наш ребенок духовно погибнет? Вы ответите за это перед Богом!" Словом, шантаж настоящий.
* * *

Мнение о том что в государственной школе дитя непременно испортится, а в православной обязательно станет добрым и верующим, по меньшей мере нужно назвать наивным. На самом деле, в государственной школе многие дети проявляют себя гораздо лучше, чем в православной гимназии. В обстановке обычной школы ребенок сталкивается с необходимостью активно отстаивать и исповедовать свою веру. В ней он воочию видит те отличия, которые несут в себе дух мира и дух Евангелия. Жизнь по заповедям Божиим перестает быть для него абстракцией. А в православной школе он избавлен от этих проблем. Вера, за которую не надо бороться, которую не надо отстаивать, быстро приобретает оттенок обыденности и нарочитости. Особенно это касается детской веры, ведь душа ребенка особенно нацелена на динамику, экспрессию, героический пафос в жизни. Получается, что когда он учился в обычной школе, ему приходилось реально отвечать за свое христианство, бороться за него. В среде, далекой от Церкви и часто враждебной, он проявлял себя христианином. Там он молился перед уроками, в храм ходил, исповедывался, причащался, потому что страшно было. А здесь все очень хорошо, никто не трогает, все дозволено. Это значительная духовная и педагогическая проблема: как избежать охлаждения, как сделать, чтобы среда православной гимназии формировала детей как людей горячо верующих. И вот какие видятся решения.
Во-первых, взрослые должны допускать мысль, что не всем детям показано обучение в православной школе. Вопрос, в какой школе учиться ребенку, рассматривать нужно более внимательно. Родители совместно с духовником обязательно должны разобраться в индивидуальных особенностях сына или дочери. То, что для одного является благом, для другого может оказаться во вред. Во-вторых, взрослые должны постоянно заботиться о том, чтобы у детей в стенах школы было некое пространство для подвига, для выражения своих чувств и взглядов, для определенного положительного пафоса. Знание о духовных вопросах детям должно даваться вовсе не с той легкостью и запланированностью, с какой преподается им рассудочная информация. Для духовного роста недостаточно условий маленького православного парничка. Нужно некоторое напряжение, некоторое усилие, с которым дети постигали бы духовные вопросы. А то ведь мы читаем аскетические творения Святых Отцов, пытаемся их понять и воспроизвести в своей жизни, но совершенно упускаем из виду тот факт, что сами-то живем жизнью совершенно неаскетичной. Откуда у современного городского жителя может взяться верное понимание православного подвижничества, если, к примеру, воду в необходимых количествах всегда можно взять из-под крана, а отцам-пустынникам приходилось приносить ее с расстояния дневного пути? Понятно, что прочитанные в книге аскетические понятия будут восприняты ребенком на уровне чисто интеллектуальном и не будут связываться им со своим повседневным жизненным опытом. То духовное богатство, которое досталось Церкви кровью и потом ее мучеников и преподобных, наши дети в стенах школы получают с удивительной легкостью и безответственностью. Они могут подробно рассказать чинопоследование, растолковать Символ веры, много рассуждают на евангельские темы, но в реальной жизни они совсем другие, живут другим. Получается какая-то брешь между церковной молитвой, Причащением и тем, что реально наполняет их жизнь.
Духовный опыт должен даваться трудами. Вместо того, чтобы "проходить" "Блаженни милостивые..." на уроке Закона Божия, мы должны предоставить детям возможность оказаться в ситуациях, когда кто-то ждет от них милости или нуждается в их милосердии.
* * *

Хорошо воспитывать детей на житиях святых. Но нельзя требовать с них после этого исполнения прочитанного. Это такой уровень духовной жизни, на который запросто не взбираются.
Ступенька к духовной жизни это правильно устроенная жизнь души, правильное эмоциональное устроение, которое потом приведет к устойчивой, трезвой, жертвенной духовной жизни. Нужны реальные, общие, интересные дела, в которых дети могли бы проявить себя как люди, которые не предают товарища, которые помогут друг другу, простят обиды. Нужны общие дела, которые помогут им сдружиться. А то ведь бывает так, что в классе всего 10 человек, но и те не ладят между собой. Даже нецерковные дети по сравнению с ними оказываются более открытыми и дружелюбными. А эти – "ангелочки" с виду, но иногда друг по отношению ко другу такие дикости допускают – просто диву даешься. Причем находят себе при этом "духовные" оправдания.
Мы должны постоянно искать общие для школы дела. Чтобы дети и преподаватели участвовали в этих детских театрах, студиях, в издании гимназической газеты или журнала. Это очень сближает, это служит моментом общего доверия, когда дети по-настоящему не боятся себя раскрыть. А закладывать в них духовные понятия, я убежден, лучше всего именно в такие моменты открытости.
* * *

У нас в гимназии – журнал "Гимназист" и газета "Альма матер". "Гимназист" готовится тщательно, с участием взрослых. В нем много, так сказать, итоговых материалов – лучших работ учащихся и статей преподавателей. В газете – полный простор для творчества редакции, целиком составленной из числа гимназистов. И вот чудо! "Аlmа mаtег" стала общим интересом всех ребят. Присылают записки с вопросами, устраивают анкетирование, полемизируют на ее страницах. В ученической среде газета превратилась в реальную силу. Ее с удовольствием читают, о ней спорят, с ее позицией считаются. К примеру, недавно на ее страницах появился фельетон по поводу найденной в стенах школы коробки от сигарет. На это ЧП редакция отреагировала примерно так: "Расследование показало, что к происшествию, скорее всего, имеют отношение ученики N-го класса. Наш вам совет: в следующий раз на сэкономленные от сигарет деньги покупайте корм для нашей общей любимицы – кошки Мурки". Возмущенные гимназисты N-го класса с шумом ввалились в редакцию и потребовали опровержения.
Значит, газета работает. Общее ученическое дело живет взаправдашней жизнью. Из таких-то общих дел и складывается доброе чувство, которое испытывают к своей Аlma matег ее благодарные воспитанники.
* * *

В какой-то момент с горечью пришлось убедиться: в условиях большого города все наши заслоны и запреты для детей – пустой звук. По дороге из школы домой многие наши воспитанники заходили в ближайший магазин телерадиоаппаратуры и часами напролет завороженно смотрели на десяток экранов с разными телепрограммами. Дома смотреть телевизор им запрещено. Представляете, они смотрели подряд все, что им ни показывали!
После того, как об этом стало известно, гимназия купила телевизор и видеомагнитофон. Показываем ребятам добрые старые фильмы. В основном, смешные: "Белое солнце пустыни", "Бриллиантовая рука" и тому подобные.
* * *

Иногда говорят: "Вот, моя девочка, когда училась в обычной школе, была такая хорошая, все так было хорошо, а вот к вам попала, и за две недели или за два месяца стала такой и сякой. Что вы с ней сделали в вашей православной гимназии?"
Будто не помнят, как пришли в первый раз в храм и думали: "У меня все более-менее нормально, тяжких грехов нет", а потом, когда приступили искушения, ужасались: "Что же это со мной творится, откуда все это во мне взялось?"
* * *

Удивительно, но для того, чтобы научить ребенка христианскому прощению обид, для начала нужно, чтобы тот давал сдачи. Почему? Да оттого, что по отношению к недерущемуся ребенку сложно применить понятие "прощение". Он никогда не мыслит отомстить в драке. Он отыгрывается в другом и на других. Он всегда и всех боится, а это столь сильные и глубокие чувства, что добраться до них и распутать этот клубок, в большинстве случаев, ни педагогам, ни психологам не под силу.
Создается некая видимость духовности, личина всепрощения, от которой мальчишке избавиться бывает тем труднее, что он сам в нее поверил. А вот если он всегда давал сдачи, а тут вдруг не дал и даже более – попросил прощения, то в этот момент, быть может, он хотя бы на мгновение почувствует то блаженство, которое обещано Христом всем милостивым и миротворцам.
* * *

Еще один парадокс: пока ты не мужественный, прощать и любить ты не способен. Мужество, не будучи воспитанным, порождает явление-суррогат, столь свойственное нынешним детям, – бесстрашие.
* * *

Православное воспитание – что это такое? Существует ли система и методология воспитания православного человека? По-моему, взрослым нужно задуматься над другим: почему мы ищем систему воспитания? откуда такое стремление? Может оказаться, что наша методическая жажда происходит от желания снять ответственность за воспитание наших детей с себя и спрятаться за методики. Стремимся заменить самих себя системой воспитания и утешаем себя тем, что эта система не простая, а православная. Пытаемся начитаться книг по воспитанию детей столетней давности, влезть в косоворотку и лапти и стать русскими в духе XVIII или, на худой конец, XIX века. В число методик бываем готовы записать что угодно, даже Таинства, пост и молитву. Читаем в житиях описание детства святых: с другими детьми не играл, на улицу не ходил, конфет не любил, был тих, молчалив, любил уединенную молитву. Думаем: что же мне со своими делать? Шумно играют, любят сладкое, дерутся. Не по правилам. Как бы так сделать, чтобы и наши не смотрели телевизора, не любили мультфильмов, не жевали жвачку?
Идем и заказываем молебен. Вышли из храма, гора с плеч – ну, теперь сделали все, что могли. А отец Иоанн Крестьянкин в одной своей проповеди говорит: "Мать начинает молиться, она просит Бога о помощи, но не получает. Почему же? Да потому, дорогие мои, что нельзя возлагать на Бога то, что мы обязаны сделать сами... нужен труд, нужно духовное напряжение, надо всегда помнить о детях и о своей ответственности за них перед Богом. Отцы и матери! Одни без детей своих вы спастись не можете – и это надо помнить".
Православие – это не система, это жизнь в любви. И православным наше воспитание получается тогда, когда мы начинаем совершать его в любви.
* * *

Меня часто беспокоит напуганное, враждебное отношение детей к миру, ко всему, что нас окружает. Мир, в котором мы живем, кажется нам падшим, греховным, одержимым бесовской злобой, и он действительно такой. Но постепенно складывается мнение, что если мир идет к концу, то нам надо к нему питать вражду и бояться.
Но Церковь миру не враждебна. Это и отличает новозаветную Церковь от ветхозаветной. Мир воюет с Богом и Церковью, а наша задача ответить ему не враждой в духе Ветхого Завета ("око за око, зуб за зуб"), но миром и молитвой за него. А о боязни Апостол Иаков так говорит: "Ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви и целомудрия"(2 Тим. 1, 7). И еще: "Если Бог за нас, кто против нас?"(Рим. 8, 31) Чувствуете отношение, с которым взирали первые христиане на образ сего преходящего мира? "Ей, гряди, Господи Иисусе!" (Откр. 22, 20) Они ждали прихода Христа, а мы, увы, более говорим о приходе Антихриста.
* * *

Яркий пример псевдоправославного настроения. Пишет раба Божия в редакцию "Православной беседы": "Детям на уроке в школе задали темой сочинения "Что бы я сделал, если бы был волшебником". – Вы только подумайте, какая удивительная тема! Какой простор для доброй детской души, чающей подарить что-то миру, поделиться с другими своей теплотой. Но что пишет эта ревностная не по разуму мамаша? Она с восторгом пересказывает тщательно воспитанную в дочери псевдодуховную и абсолютно недетскую реакцию: "Я не хочу быть волшебником! Все волшебники – колдуны, а колдовство христианам запрещено!"
О чем говорит в этот момент ребенок? Стойко исповедует свою веру? Да нет, это вовсе не та принципиальная исповедническая позиция, которую силится отыскать мать в словах своей дочери. Это совершенно безответственная, даже трусливая реакция, облеченная во внешне благочестивую форму. Это приговор матери, отобравшей у ребенка его невинное детство. Понимаете, если сказать детям о том, что все волшебники – колдуны, а эльфы и гномы – бесы, то при этом нельзя достигнуть ничего другого, кроме как подорвать их душевные силы. От этого их идеалистическое детское видение мира мгновенно не изменится на взрослое. Просто в сознании будут разрушены их детские категории добра и зла, борьбы, преодоления, улучшения мира. Им станет просто лень что-либо придумывать, о чем-либо мечтать. Ну зачем, право, попусту тратить время, если волшебство возбраняется, а реальных возможностей нести радость в мир нет? То есть рассуждать-то они, возможно, станут и по-взрослому, а внутри души – пустота. Та пустота, которая по мере взросления скорее всего заполнится цинизмом, отрицанием на этот раз и маминых ценностей.
* * *

Мы пытаемся оградить ребенка от дурного влияния, и это правильно. Но в этом стремлении мы заходим слишком далеко – мы ограждаем ребенка вообще ото всех, и он остается совершенно один. Мы запрещаем ему дружить во дворе, в школе, и все это время стараемся пристроить ребенка туда, где он сможет дружить "безопасно". Так, в конечном итоге, мы доходим до православной гимназии, и, увы, здесь нас тоже поджидает разочарование: оказывается, что и здесь есть такие дети, с которыми ни в коем случае дружить нельзя.
* * *

Мы учим детей, что земная жизнь есть подготовка к жизни вечной. Но ведь подготовка, а не ожидание! Жизнь – это деятельность, созидающая и преобразующая работа. Иначе она становится похожей на томительно-напряженное ожидание в очереди к зубному врачу: "Боже мой! Когда же все это кончится!"
* * *

Наши дети панически боятся ошибок. Это наверняка происходит от непонимания ими сути греха. Они путают свои неизбежные на первых порах "рабочие" ошибки с грехами и потому жить боятся. Расскажите им притчу о талантах! Дайте понять, что Господь не ждет от них с первых шагов какой-то по-особенному выверенной и безошибочной жизни. Использовать таланты, отдав их в торговлю, это риск. Риск ошибиться и потерять все. Но Господь отдает предпочтение именно такому рискованному решению, а не безопасной возможности зарыть имеющийся талант в землю.

Подвиг семейного воспитания

Источник:Одноименная статья книги: Уроки воспитания. Подвиг семейного воспитания. М.: Храм Трех Святителей на Кулишках, 2000

Все вопросы, касающиеся православной семьи — это вопросы всей православной Церкви, потому что семья — это основа Церкви, это « малая церковь». Понятие семьи — понятие глубоко православное, и оно является основой всей жизни, поэтому когда говорили, что Церковь отделена от государства, произошло переиначивание — Церковь не отделялась от государства, это государство вышло из Церкви. Недаром всем нам, грешным, на исповеди читается молитва « примири и соедини во святей Твоей Церкви», а это значит, что все мы согрешаем, все мы выходим из Церкви. Таким образом вышла из Церкви школа, и постепенно вышли из Церкви все слои общества. И получилось то, что получилось, поэтому возвращение к нормальной жизни — это возвращение в Церковь, воцерковление. Воцерковление семьи, и через это — воцерковление школы, армии, всего государства. Поэтому воцерковление, в сущности, есть первостепенная задача православной семьи. Через семью и сохранилась вера в нашем государстве, у отдельных его представителей, в школе, в армии, во всех слоях общества. Это всегда прекрасно понимали духовные отцы и наставники. Примерно 70 лет назад мой отец обратился к своему духовнику, отцу Владимиру Воробьеву, деду ныне здравствующего о. Владимира Воробьева. Мой отец спросил: « Батюшка, как мне строить жизнь, какую мне жену выбирать?» И он сказал ему очень четко и ясно: « Бери такую жену, чтобы была христианка, как кремень». А потом, лет через пятьдесят, я, сын своего отца, осознал, что все жизненные понятия взяты из Церкви, и от этой истины никуда не денешься, она существует, как ни крути, и это вынуждены признавать все, даже в известной всем формулировке « материя — это объективная реальность, данная нам в ощущениях» и то сказано: « данная». А кем данная? К этим истинам приходят многие люди. Однажды я беседовал с одним очень серьезным, глубоким педагогом, правда, получившим начальное образование в церковно-приходской школе, кандидатом педагогических наук, заслуженным педагогом Григорием Ивановичем Суворовым из 31-й московской школы. Он меня вызвал как родителя своего ученика, и мы с ним говорили два с половиной часа. Так вот, он мне высказал по сути ту же самую истину, что и о. Владимир Воробьев. Когда Григорий Иванович учился в университете, у них был очень почитаемый всеми педагог, и по тем временам он говорили вещи крамольные. Тогда впереди светило общество будущего, воспитывался « человек будущего», строились эфемерные планы, миражные проекты, но этот педагог был человек реальный. Он говорил: « Все стремятся к идеальному обществу, и такое общество, конечно, нужно иметь, но мало кто понимает, что построить его можно только одним путем: дайте мне воспитанную мать — и я вам такое общество построю». Таким образом, огромная духовная ответственность возлагается на женщину, на мать даже светскими людьми.

В нашей семье, в которой я вырос, все сделала мама. Отец Владимир говорил моему отцу: « Вот даст тебе Бог жену, и она поведет тебя вот так — и он взял моего отца за руку и повел вокруг аналоя — в Царствие Небесное. Ты вот думаешь, что это ты идешь? Нет , это она тебя ведет туда». И по маминому настоянию, по маминому подкреплению, хотя ему еще в тюрьме было предсказано священническое служение, мой отец пошел в 49 лет в семинарию. Вот такой живой пример показывает, что в жизни очень важна женская половина — это тепло, это душа семьи. Сказано: « молитва матери со дна моря достанет», именно молитва матери. Блаженная Моника вымолила своего сына, блаженного Августина, святитель Иоанн Златоуст — плод молитв его святой матери, великомученик Пантелеймон — тоже плод молитв своей святой матери, которая при муже-язычнике воспитала будущего величайшего святого. То есть здесь промысел Божий, как сказала святая Кассия, « через женщину пошел грех, через женщину и спасение».

В глубоко верующей семье женщина — великое дело. Я не помню, чтобы моя мама про кого-нибудь плохо говорила, кого-нибудь осуждала. Ее завещания всегда звучат в моих ушах, и я на всю жизнь запомнил, что когда кто-то делал не то или высказывался не так, она всегда говорила мне: « Валюшка, молчи». И эта заповедь матери меня спасала много раз в жизни, и мне было испытание этой заповеди, когда моя теща, духовная дочь отцов Алексея и Сергия Мечевых, однажды мне сказала: « Ты думаешь, хорошо, что ты молчишь? Уж лучше бы ты ругался», а я подумал, что может быть, и лучше, но я лучше не могу...

Есть замечательные паремии во время Великого поста, как жаль, что на них не обращают особого внимания: « мудрый молчит до времени, безумный говорит без времени...» Я наблюдаю воспитание своих детей, именно наблюдаю, потому что воспитывает в основном мать, так она молча их воспитывает. Конечно, тут роль играет и личный пример, поэтому очень сложно об этих вещах говорить отвлеченно. Слова имеют настоящую силу только тогда, когда они произносятся человеком, который их пропустил через внутренний опыт. Когда слова звучат, как цитата, тогда это что-то вроде школьного урока.

Когда у меня уже было четыре сына, я встретился с ныне схиархимандритом отцом Серафимом, и он сказал мне: « Старайся, чтобы дети тебя любили, тогда ты все сможешь с ними сделать». И это уже проверено на собственном опыте. Дети безошибочно чувствуют состояние родителей. Как-то один мой младший баловался в храме, стоял рядом со свечным ящиком, и ему говорят: «Смотри, папа увидит, ругаться будет». А он: « Нет, папа не ругается...» А совсем недавно я услышал одно изумительное изречение греческого монаха, который сказал одному рабу Божьему: « Запомни, грядут времена, когда только любовь спасет нас. Учись растить в себе любовь, все остальное — грех хуже смерти, только она — жизнь». И в общем-то, мы можем больше ничего не говорить, если только одно это прочувствовать. Все остальные подробности, как и что каждый индивидуально чувствует. Однажды я в затруднительной ситуации обратился к своему духовному отцу и спросил: « Батюшка, как быть»? И он сказал очень просто: « От нас зло не должно исходить». Вот и все. И для того, чтобы оно не исходило, нужно, чтобы оно и не появилось внутри себя. Ветхий Завет говорит четко: « Аще добр будешь — себе и ближним своим, аще зол будешь — себе зол будешь», или же в другой редакции: « Аще зол будешь — един зла и пожнешь». То есть любовь, добро имеют обоюдное распространение, и внутрь и вовне, а зло — локально, оно заключено в его источнике, потому что все обнимает любовь, то есть Бог все обнимает. Зло — это уход в небытие, любовь — только она жизнь, уход от любви — это постепенное умирание, омертвение, которое превращается в необратимый процесс. Опасность укоренения во зле — это страшная опасность. Это, в сущности, то состояние, когда человек не может покаяться.

Есть такое правило, и это очень важно во взаимоотношениях людей, в семейной жизни, когда просят друг у друга прощения, вечером, перед сном. « В многоглаголании не избежишь греха», как сказано в премудрости, потому что когда люди беседуют, общаются, они всегда переходят на обсуждение кого-то... Я помню такую историю: один мальчик на печке сидел, и приходят в дом соседки-кумушки, стали говорить между собой, он смотрел, слушал, а потом вдруг засмеялся. И потом его спрашивают: « А что ты смеялся?» А он отвечает: « А когда вы разговаривали, на пороге бес сидел и все писал, писал, писал за вами, а потом у него бумага кончилась, не хватило. И тогда он на хвосте начал уже писать. А потом вы кончили говорить, и сказал кто-то « ну, прости, прости меня...» — и раз, хвост у него опалило, и бес исчез. Вот я и засмеялся от радости». Видите, когда мы согрешаем, все это за нами записывается, а дети все это впитывают. Вот один наш раб Божий рассказал про своего сына: однажды при нем взрослые разговаривали между собой, кому-то косточки перемывали, а он говорит: « Как же это так, что же он такой плохой? Почему его Бог сделал таким плохим?» И эти разговаривающие поняли, что они предлагают ребенку слишком сложные проблемы, потому что ребенок всегда думает: « А как же это так»? Дети в этом отношении удивительные личности, что-то они, конечно, забывают, но многое помнят, и иногда такое скажут, что и взрослые до этого не додумаются.

Поэтому нужно помнить, что атмосфера семьи должна продолжать атмосферу Богослужения, атмосферу церковную. Однажды в журнале « Работница» написали про матушку нашу Наталью, и там была фотография нашей семьи. Там, конечно, было все написано не совсем так, как есть, потому что у матушки никто из ее детей ничего особенного из себя не представляет, там просто постарались журналисты. Было написано все, что угодно, но там не было самого главного: сути православного воспитания, той сути, о которой сказал когда-то Ушинский, классик педагогики: « Я счастлив, что я воспитывался в православном богослужении. Сам я вырос в церкви, сколько я себя помню, уже во время войны начал прислуживать, и так до сих пор». В нашей семье тоже так было всегда — в субботу вечером по возможности — в церковь, в воскресенье — в церковь, причащаться, когда дети наши были маленькие, до лет 12-13 они причащались каждое воскресенье, а до 7 лет причащались каждую службу, когда была возможность. И я тоже, когда был маленький, причащался каждую службу. Мама моя была псаломщицей, и она всегда брала меня с собой в храм, чтобы не оставлять одного. В христианской семье обязательно должны быть богослужения, уставы, посты, потому что это сильнейшие стороны воспитания. Собственно, пост для ребенка — это колоссальная тренировка воли, ему хочется то, это, а нельзя, и он учится сдерживать себя. Те, кто против того, чтобы дети постились, выбрасывают значительную часть воспитания воли, не говоря о том, что если человек к чему-либо привык с детства, к тому он привык на всю жизнь. Я часто беседую со взрослыми, вот они говорят: « Ну как же без масла, ну что тут особенного — ложка масла...». Все разговоры о питательности, о витаминах — это все пустые разговоры. Лет 10-15 назад я прочитал в журнале « Вокруг света» статью о племенах тубу в Центральной Африке. У них самая высокая продолжительность жизни, самая низкая детская смертность, зубы сохраняются до смерти, выносливость потрясающая, они делают переходы по сорок километров под палящим солнцем. Приезжала к ним экспедиция, ехали за ними на джипах, а те топали пешком. Эти валились от усталости за рулем, а те спокойно шествовали. О них ходят легенды, как они питаются: утром тубу съедают мякоть от финика, а вечером — косточку от финика. Но эта легенда недалека от истины: утром они выпивают отвар из каких-то кореньев, в обед — горсть проса с маисовым маслом и, допустим, с кокосовым соусом, а вечером — несколько фиников, и все, и так всю жизнь. Тут все белки, и витамины, и углеводы, о которых у нас написано множество диссертаций. Поэтому питание — это все относительно.

Я вот вырос во время войны, и я просто привык к постной пище, поэтому когда мне дают, например, икру какую-нибудь или огурец, я буду есть огурец, потому что для меня вкуснее хороший соленый огурец, или грибки... Одним словом, это все больше привычка, и когда говорят, что ребенку рано поститься, я говорю — нет, не рано. В нашей семье тоже были эти проблемы, от бабушки, никуда не денешься от закваски интеллигентской, она детям молочко постоянно предлагала, а они хотели огурец, который ест папа, и папиного ржаного хлеба.

Я однажды ходил причащать по своему приходу, захожу в квартиру, за столом сидит ребенок, перед ним лежит колбаса, сосиски, яичница, бутерброд с сыром и маслом, а дело было постом. И бабушка, которую я пришел причащать, говорит: « Он совсем не ест ничего, не можем его заставить...». Я говорю: « Дайте ему картошки с капустой». Потом снова к ним пришел, так она говорит: « Ой, так ест теперь...». Это небольшие штрихи, но они существуют. Я помню, как однажды одному из моих детей дали конфетку, он ее разворачивает и спрашивает: « А сегодня какой день, постный?» А это было Отдание Пасхи, среда, « день постный». Он завернул и спрятал. Уже развернутая шоколадная конфета, осталось только в рот засунуть, а он ее не съел. Вы знаете, какая это тренировка воли! Это вопрос серьезный. Ветхозаветный Исав продал первородство за чечевичную похлебку, а первородство чего-то стоило. И родоначальником стал Иаков, а Исав покушал, и на этом все кончилось.

Кстати, вопросы поста имеют значительное продолжение в будущей жизни человека. Есть один замечательный человек, профессор, заведующий кафедрой, глубоко верующий человек, его духовным отцом был о. Владимир Воробьев. Его жена прекрасно готовила, старалась, но у него как ни спросишь: « Ну как?», ему все хорошо. А ведь часто из-за еды, из-за мелочей вот этих, бывают скандалы, не так или не то приготовлено, не так подано. Известно изречение: « Путь к сердцу мужчины лежит через желудок», и к несчастью, так часто бывает. Но если человек воспитывается в посте, то снимается около половины проблем семейной жизни. Муж приходит домой, а дома нет ничего мясного. « Ну что есть, то и поедим, какая проблема». Проблемы нет.

Еще многие говорят: « Что пост, это не главное». Да, может быть, не главное, вот рука не главное, а без руки плохо, и без ноги тоже неважно, и нос тоже не главное, можно его отмахнуть, уши тоже, пожалуй, ну а что остается тогда? Вот так у нас все и получается: это не главное, то не главное, а между прочим, если пост не главное, чего же ты тогда из-за этого неглавного так ругаешься? Один из моих детей, когда его спросили: « А что это ты ешь без масла», сказал: « Так полагается». — « Да какая разница»? А он: « Вот ты ешь, тебе есть разница, с маслом или без масла?» — « Есть». — « А что же ты спрашиваешь? Вот и мне есть». Понимаете, это все лукавство, когда постящимся говорят: « Не все ли равно, что есть?» Но если все равно, давайте есть постное! И тут стоп-машина. Ведь ты лжешь, потому что если все равно, о чем речь вообще? Вот так, из этих небольших моментов иногда возникает целая проблема.

Есть и другие вопросы, которые, к несчастью, становятся неотложными проблемами. Это — телевидение. Это тот самый бес, который не ест, не пьет и который однажды сказал Макарию Великому: « Вот, ты постишься, а я совсем ничего не ем, ты мало спишь, а я совсем не сплю...». Теленаркомания — явление новоизобретенное, когда люди не могут вот это не глядеть. В нашей семье телевизора не было и нет, хотя я знаю, что это такое, что это за зараза. Слава Богу, что эта бацилла в некоторой степени, не абсолютно, конечно, миновала моих детей. В сущности, телевидение — это своего рода ритуал, это замена Богослужения. Если полагаются утром утренние молитвы, вечером — вечерние, если в определенное время начинаются Богослужения, то тут в определенное время начинается такая-то передача, потом другая, потом третья. Кажется, у Шукшина есть такое произведение, где бес штурмует монастырь, вытаскивает иконы и приговаривает: « А сюда — наш портрет». Суть примерно такая же, вместо икон — « наши портреты», только меняющиеся. Телевидение — это одно из страшных изобретений для развращения детей, прежде всего потому, что дети впитывают все, что там преподается. Для взрослых это не так опасно, они могут и пропустить что-то.

Разум и душа ребенка работают с такой интенсивностью, что и представить себе невозможно. До трех лет ребенок воспринимает половину всей информации о жизни. Об этом говорит духовная литература, и поэтому Матерь Божия трехлетней была введена в Храм. Дети играют, но при этом впитывают все. И это очень важно понимать, потому что мы часто говорим: « Ну, они не слышат». Нет, они все слышат и видят. Иной раз ребенок скажет: « А это вот там у тебя лежит». Он все видел, он занимался другим, но он видел, куда что клали. И если главным условием для воспитания нормальной православной семьи является церковное воспитание, то телевизионная информация есть то, что ему противостоит и отводит от него. Теперь к телевизору добавились компьютерные игры. Но это общая ситуация, когда человек становится придатком этой машины. Я обращал внимание, что дети, которые постоянно смотрят современные мультики, все время дергаются, и делают это невольно, неосознанно. Я был недавно в школьной аудитории и обратил на это внимание: дети как бы имитируют движения героев этих мультиков, они не умеют спокойно стоять или сидеть. В современном телевидении беспрерывно меняется ситуация, там все время все дергается.

Вот сейчас есть такое выражение « крыша поехала», обозначающее ненормальность. Что такое ненормальность, сумасшествие? Мне, как священнику, пришлось встречаться с душевнобольными, причащать их. Я понимал, что душа у них есть, и пытался почувствовать, понять их. И я понял основной признак душевной болезни: у больного мысль идет, идет, а потом — резкий провал, перерыв, он уходит в другое. Потом опять выскакивает назад, потом — снова провал. И нужно очень сосредоточиться, чтобы из обрывков его мыслей понять, что он хочет сказать. Он пытается, он мучается, он хочет сказать, но не может, его мысль все время разрывается. Так вот, современная телевизионная подача рвет мысль, не дает возможности на чем-то сосредоточиться, успеть понять.

То же касается и современной бесовской музыки. В музыке есть звуковая идеология, и это факт, она настраивает определенным образом, она бьет прямо на чувства, она создает соответствующий внутренний климат, подготавливает соответствующую почву. Вот люди говорят: « Мне пришла мысль». Мысль приходит. А еще говорят: « Он не в духе». Когда человек не в духе, приходят определенные мысли, соответствующие этому состоянию « не в духе». То есть подготавливается сначала состояние чувств, потом на эту почву ложится строй мыслей. Это все существует, и на детях это наиболее заметно.

Когда люди, а особенно дети, побывают в церкви, они успокаиваются, становятся умиротвореннее, а вот после некоторых современных кино или видеосеансов, где кровь льется, где двадцать трупов на экране показали, а потом они все это обсуждают, кричат, руками размахивают, возбуждаются. И неудивительно, что потом дерутся, бьют друг друга, потому что у них эти инстинкты выходят наружу, они невольно все виденное повторяют. И вот это невольное копирование — вещь очень серьезная, ведь « с кем поведешься, от того и наберешься». « С преподобным преподобен будешь, с избранным избран будешь, с неповинным неповинен будешь, со строптивым развратишься». И один из аспектов воспитания — это подбор соответствующей атмосферы, соответствующих друзей, товарищей и так далее. Мы очень подбирали общение для наших детей, не пускали туда, куда бы они сами, без нас, пошли, а шли в гости и с собой их брали, туда, где дети есть.

Кстати, дети очень внимательно слушают, когда говорят другие, не близкие, на своих родителей они меньше обращают внимание. Я в свое время воспользовался помощью одного очень доброго человека, специалиста по кино и телевидению, который все это ненавидит, потому что знает изнутри. Он очень четко сформулировал суть проблемы, хотя был удивлен, что ему надо что-то по этому поводу говорить моим детям. Он сказал: « Вот что вы смотрите? Ты читал то, что ты смотришь, полностью?» А он только видел куски оттуда, ведь как показать полностью роман, это невозможно. Фактически люди имеют осколки произведений классиков, и я сам столкнулся с этим, когда однажды выступал на телевидении и говорил около сорока минут, а потом увидел эту передачу. Я был на экране в течение пяти минут из тех сорока, смонтировано было профессионально, но я почти ничего не сказал. И вот один из моих детей говорит: « Я много смотрел, что ты не смотрел, но я ничего не читал, что ты читал». Значит, у него уже что-то мелькнуло, что надо читать. Дальше мой знакомый говорит: « Вот ты сидишь неподвижно несколько часов у телевизора, ты без движения, глаза твои реагируют на все мелькания, и глаза твои портятся, очки уже придется, может быть, надеть, не говоря уже об облучении. Вот какое-нибудь небольшое упражнение, если его делать регулярно, может служить большим подспорьем, может развивать человека, потому что капля камень точит. А здесь — в обратном направлении, регулярно, небольшими дозами, идет отравление. А организмы все индивидуальны, можно получить небольшую дозу радиации, и разовьется белокровие». И вот в таком ключе он с ними разговаривал, все им объяснил, и вот с помощью Божией они постепенно охладели к телевизору.

Конечно, печально, когда папа, например, регулярно смотрит « Последние известия», хотя они совсем не последние... И ведь все одно и то же, и кадры одни и те же, зачем все это?

Я уже не говорю о таких вещах, как курение и подобное, от всего этого отвращать нужно тоже с детства... Вот как существуют прививки, вырабатывающие иммунитет, так вот нужно с детства заниматься вырабатыванием иммунитета против курения, пьянства. У меня пятеро сыновей, и ни с кем даже вопроса не возникало о курении. В отношении спиртного — это у нас мать Наталья « железный канцлер», у нас в семье сухой закон, только на свадьбу и на Пасху в доме бывает вино. И чем дольше сохранится ребенок в этой чистоте, тем лучше.

Проблемы сна, подъема... Тут все зависит от индивидуальности. Один встает легко, другой трудно, и особенно ломать ребенка здесь не нужно, а со временем все выправится. Особенно, когда есть обстоятельства: во-первых, молиться нужно по утрам, во-вторых, работа появляется, и никуда не денешься, нужно по утрам вставать... Смотришь, встает...

Что же касается того, что в школах сейчас пытаются защитить репродуктивные права, я считаю, что это официальное преподавание разврата. Недавно наш батюшка, о. Алексей, в одной школе, куда его пригласили, правильно сказал, что половое воспитание — это прерогатива родителей, и преподавать это, если хотят и если отпущены средства на эту программу, нужно родителям, потому что дети индивидуальны, а родители сами будут что-то объяснять своему ребенку в той мере, как они считают. Пытаются все это облечь в форму « подготовки к семейной жизни», но это просто прикрытие. Семейная жизнь для православного человека заключается в настоящей православной жизни. Господь создал сначала Адама, потом Еву, то есть иерархия должна существовать, главный в семье — отец, потом идет мать. И нельзя, нельзя от этого отступать, потому что это от Бога, а не от нас. При том, что родители не всегда достойны называться родителями, заповедь « чти отца своего и мать свою» остается на все времена. Последнее слово — за отцом. Это очень важно.

Кроме того, детям нужно объяснять, что нужно трудиться, нужно работать над собой. Я помню, когда мои дети были маленькие, — вы представляете, четыре сына за четыре года родилось, — и когда я приходил после треб домой, моя теща мне всегда говорила, что наши дети — это шайка разбойников, потому что в доме с утра до вечера был крик и вой. Они дрались весь день, и затихали только перед сном. И тогда с ними можно было говорить. Я говорю им: « Вот смотрите, из-за чего вы сегодня так дрались? Да, чтобы отнять, нужна сила, а чтобы уступить, нужно смирение, сила воли, а не просто сила.» Они это восприняли, а потом я увидел плоды: двое как-то сцепились, выдирают друг у друга игрушку, а третий подходит и говорит: « Да отдай ему, ему ведь не нужно, ему нужно просто у тебя отнять». И сразу им стало неинтересно, один отпустил, другой положил. А однажды у нас была схватка между мужским и женским полом. И тоже: « Отдай, отдай», но дочка крепко держала, не отдавала свое. Пришлось применить прием: « Ну, у кого же из вас смирение»? Она закричала: « У Васьки смирение, у Васьки!» Вася, польщенный тем, что у него есть смирение, отпустил игрушку, и она осталась у дочери. Это, конечно, великие зрелища, и это жизнь. Мы все время с вами говорим, как нужно, как полагается, а в жизни — все может быть иначе. Амвросий Оптинский говорил, что « теория — это придворная дама, а практика — это медведь в лесу».

Сколько лет мы все об одном говорим и слушаем, и все равно все эти вопросы остаются очень сложными, таковы плоды моей бесплодной пастырской деятельности. Вот все слушают, слушают, а потом являются медведями в свои семьи и начинают ломать дрова... Старайтесь не озлобляться, кто бы что ни вытворял, не раздражаться, не приходить в ярость. Все! В ярости слепнет человек.

«Гнев мужа правды Божией не соделает», в гневе по-Божьи не поступишь. Начинает кипеть — старайся гасить, даже юмор на помощь призывайте. Мне недавно моя невестка говорит: « Батюшка, я прочитала у митрополита Филарета: « Раздраженный воспитатель не воспитывает, а раздражает». Очень хорошо сказано. И семейная жизнь, в своей православной сущности, просто идеальный вариант для духовного совершенствования. Трудиться над собой надо ежедневно, не получилось что-то — опять начинай, еще раз не получилось — опять начинай. « Аще ничтоже благосотвори перед Тобой, даждь мне положити начало благое» каждый день читаем, опять и опять, и когда-нибудь все же получится. Знаете, иногда даже смешно становится, настолько нелепо — что же я опять, что же я все снова... Конечно, многие проблемы наши смешны. Ну что такое? Ну из-за чего проблема? Вот, он положил книжку не туда, вот, он там что-то не выполнил... Я однажды прихожу домой, слышу шум дикий, влетаю, а там драка идет, сейчас они друг друга поубивают, думаю. Наталья Константиновна сидит, читает рядом. Я ей: « Что же ты читаешь, Наташа? Они сейчас там...» А она: « Да нет, все нормально, сейчас они помирятся». И действительно, помирились. В другой раз теща меня встречает: « Они там все передрались, какой-то кошмар, иди...». А они уже забыли, из-за чего дрались. Может быть, иногда даже не нужно напоминать, не нужно приучать волочить за собой, такой анализ — он не всегда анализ, анализировать-то мы не умеем. И если кто-то забыл, то пусть и забыл. Конечно, если грешен ты, если что-то не так делал, тогда Господь тебе напомнит, когда-нибудь ты начнешь получать то, что ты посеял. А если забыл обиженный и забыл и тот, кто обижал, если они уже помирились — ну и хорошо. Нужно сохранять атмосферу мира и любви.

Я часто переживал в детстве из-за того, что я злиться не могу, а потом почувствовал: как хорошо, что Господь так дал, это дар Божий. И нужно стараться, чтобы в семье именно так было, нужно стараться жить по-христиански, нужно каждому над своей душой трудиться и смотреть каждому за духовным состоянием своей семьи. И прежде всего за собой нужно смотреть. Как сказал однажды Иоанн Кронштадский, когда один человек стал жаловаться своего ребенка, дескать, он у него какой-то не такой: « Что же ты хочешь сделать из своего ребенка то, что из себя не можешь сделать?». Вот такие и подобные высказывания святых отцов нужно буквально выписать себе и почаще перечитывать, напоминать себе о любви, о терпении, о смирении, о том, чтобы себя не настраивать так, будто бы тебе кто-то что-то должен. Вот если ты не будешь так настроен, то ты будешь всегда спокоен. Ты делай свое — и все, а что кто-то должен — это его дело.

Сильный, если он сильный действительно, сможет и за себя, и за слабого сделать. У нашей матушки Натальи было слабое здоровье, и ей говорили, что детей вообще не будет, а потом Господь семь человек детей дал, восьмая умерла. Я не помню, чтобы у нас были когда-нибудь проблемы, кто что будет делать, я и в магазины ходил, и посуду мыл, и к детям ночью вставал. Матушка уставала, бедненькая, за день, спит, а я вставал, я сильнее, я и должен, иначе куда эту силу девать? И никаких проблем не было, сколько мог, столько делал. Но что интересно, что чем дальше, тем меньше мне хлопот доставалось, и с последними детьми я просто уже ничего не делал. Все было на матушке, она все сильнее и сильнее становилась. У нас никогда не было и материальных вопросов, никогда ни слова по поводу денег матушка мне не говорила. Она никогда не пользовалась никакой косметикой, не носила никаких украшений — брошка, обручальное кольцо и пучок, и до сих пор не потеряла миловидность и женственность. У нас все как-то просто, я уже говорил, что с едой проблем не было, и с одеждой тоже, в течение двадцати примерно лет я не имел места в семье, то есть я спал, где придется, и только когда у нас родился седьмой ребенок, у меня появилась своя комната. Ну и что в этом такого? Ничего особенного, ведь когда устанешь, то где попало спишь. А уж если тебе не спится, то ложе не поможет. Я думаю, любовью все можно сделать, а если невозможно сделать любовью, значит, вообще невозможно сделать. Господь насильно не спасает, и если уже невозможно, если и Бог не делает, то что же сделает человек...

Поэтому можно пожелать всем — по силе... Кто-то сказал: нам не заповедано требовать к себе любви, а самим любить. Я слышал, что в стране, где существует множество законов и правил, там народ развращен, потому что если народ не развращен, а духовно цел, не нужно писать « не плюйся», « не ругайся», « не ломай», а все это само собой, естественно осуществляется. То есть весь Закон и все пророки лишь в двух заповедях: « Возлюби Господа всем сердцем и всей душой и всем помышлением твоим» и « Возлюби ближнего своего как самого себя». И если эти две заповеди исполняются, все становится на свои места, хоть в семейной, хоть в общественной жизни. Тогда происходит воцерковление семьи, воцерковление государства, всего общества. Поэтому когда у нас говорят о воцерковлении нашего общества, то нужно каждому воцерковляться, вместе со своей семьей. Если каждый на своем месте начнет исполнять то, что подобает, то постепенно все общество придет в нормальное состояние.

Протоиерей Валериан Кречетов