Помощь  -  Правила  -  Контакты

Поиск:
Расширенный поиск
 

 Вчера был самый тяжёлый день в моей жизни! Да! Так больно мне не было никогда — ни в детстве, ни когда-либо потом. 

Мы с младшей Тонечкой гуляли, чем-то занимались дома. Пришла из школы Варвара, чуть позже из сада две средние. Все было как всегда. 
К вечеру девчонки почему-то поссорилось, раскричались, я «рявкнула», чтобы успокоились. В общем, обычная история. 

Вернулся с работы муж, всех помирил, обогрел (это он умеет). Девчонки рассказали ему свои маленькие беды, обиды. И все сразу забылось. И опять любовь, смех, игры. 
Только старшая, Варюша, была все время какая-то очень грустная. Смотрела на меня своими печальными глазищами и как будто что-то хотела сказать. 
«Варя, ты хочешь со мной поговорить?» — спросила я. «Да, мама!». 
Мы закрылись в комнате. Сидим — молчим. Только вижу, глаза её наполняются слезами. «Ну, говори, дочь, не молчи…». 
И Варя заговорила… «Мама, ты знаешь, я очень тебя люблю… Но вот сейчас ты была не права… Ведь я могу сказать, что ты была не права?» — «Можешь, Варя!». 
«Мы с девочками поссорились, ты сказала, чтобы мы "быстро прекратили и ушли с кухни", а ведь даже не спросила, что случилось. А я просила их, чтобы мы вместе тебе помогли, убрались. А они разбаловались. Я так расстроилась! И так хотела, чтобы ты меня обняла! А ты рассердилась». 
Я прижала к себе дочку. «Прости меня, Варенька!». 

А она все говорила. Говорила… То, что я никогда не знала. О чем просто не думала. Хотя считала, что у нас с ней близкие, доверительные отношения. Она говорила и как будто выплескивала все, что копилось годами в её нежной душе, всю ту боль, которую я, мать, безумно её любящая, ей нанесла. Говорила о каком-то утёнке, которого долго и старательно вырезала в пять лет и хотела мне подарить, чтобы порадовать. А я отругала ее за разбросанные везде обрезки бумаги и клей на полу. Оказалось, она ещё долго спала с ним под подушкой и грустила, что они с утёнком маме не нужны. 

Говорила, что когда родилась Сонечка, она тоже хотела стать опять маленькой. Потому что я все время провожу с малышкой. Что хотела, чтобы и её все время брали на руки и целовали в головку… И даже стала пытаться «сюсюкать» «как малыши»… А я ей строго: «Не кривляйся!». 
Говорила, как ее кто-то обидел в школе, и она очень хотела со мной поговорить, поплакаться. А я была чем-то занята и отмахнулась: «Потом!». 
Как сделала на труде красивую проделку и мчалась домой мне её подарить, а я отругала её за тройку. И поделка так и осталась валяться в портфеле. 
Говорила, что я очень хорошая, но вспыльчивая. И она часто залезает к себе на второй этаж кровати и представляет, как было бы хорошо, если бы я всегда была спокойная, ласковая. А ещё мечтает, чтобы мы сели всей семьёй и налепили пирожков. И пусть вся кухня будет в муке и тесте, зато как весело. 
И как ей больно, когда мы с папой иногда вздорим: «Ведь вы такие хорошие, так любите друг друга… Никогда, слышите, никогда не ссорьтесь!». 
И много всего говорила… А я сидела, слушала… И теперь уже у меня слезы катились градом. 
«Мамочка, ты не обиделась, что я тебе это сказала? Я давно хотела, просто боялась тебя расстроить! Я шла в храм и все это рассказывала Богу. Рассказала сейчас тебе, и мне стало так легко!». 
Нет, доченька моя любимая, я не обиделась. Мне просто больно. Больно за то, что я так быстро забыла себя — в детстве. 
Как я сама плакала, когда работающим и вечно занятым родителям было некогда меня выслушать. И я ночами выплакивала свои беды плюшевой собаке Биму. 
Как лет в шесть хотела сделать подарок родителям на Новый год и склеила из картона домик. Радостно помчалась к ним в комнату подарить, а у них были какие-то проблемы и они выпроводили меня: «Потом! Иди, уберись в комнате!». И как я рыдала в обнимку с этим домиком. 
Как я ревела из-за чего-то, а мне говорили: «Прекрати сейчас же! Это ерунда!». А для меня это не было ерундой, понимаете?! И я обещала себе, что со своими детьми у меня будет все совсем по-другому. Все! По-другому! 

Как же мы, родители, все быстро забываем! Какими важными, умными, строгими мы становимся. Какими черствыми! И как раним мы наших детей тем же, чем ранили нас порой наши родители — случайно, не подумав. Почему мы перестаём понимать, что-то, что не важно для нас, может быть важно нашим деткам? Почему мы не слышим их? 
Варенька, милая! Ты выросла! Тебе целых десять лет! Ты уже видишь меня не как «прекрасный мир», как видят маму малыши. Ты видишь меня такой, какая я есть, со всеми моими недостатками! Спасибо тебе за это! Теперь мне нужно учиться быть мамой взрослых детей. 
Я услышала тебя! Ты мне очень помогла! И я хочу, чтобы ты знала. Ты и твои сестрёнки — самое прекрасное, что когда-либо было и есть в нашей с папой жизни. Мы так хотим, чтобы вы были счастливы. И чтобы больше не было поводов для таких разговоров. Мы долго сидели с дочкой, обнявшись, рассказывали друг другу о себе… плакали… Весь вечер проревели. 

Да! Это был самый тяжёлый день в моей жизни. И одновременно прекрасный! День новой жизни, в которой я постараюсь СЛЫШАТЬ вас, мои драгоценные девочки. 
На ночь я перекрестила их, поцеловала в лобики. «Прости меня, Варенька!» — шепнула я старшей. «Мамочка, я так тебя люблю!» — сказала она сквозь сон. 

Елена Кучеренко
 

 

Действия
 
Когда я только пришла в храм, я смотрела на православные семьи, особенно многодетные, любовалась ими и втайне завидовала. 

Больше всех мне нравились Игорь с Дашей и их пятеро детей. Тихие, улыбчивые и очень счастливые. 

Я не была тогда с ними знакома, но мне всегда хотелось подойти и «погреться» рядом. Есть такие люди. Вроде бы ничего необычного не делают, но от них исходит любовь. Не к кому-то конкретно, а просто «безотносительная» любовь, которая живет у них в сердце. Даже не вспомню, что они делали. Но рядом с ними всем было уютно и хорошо. 

Старшие дети у них были уже не маленькие, лет 13-14, но сами Игорь с Дашей вели себя как молодожены – они друг за другом ухаживали. Тихо, неярко, но как-то очень трепетно. Однажды я случайно подглядела, как Игорь сорвал ромашку и протянул Даше. А она расцвела, засветилась вся. Они всегда были внимательны друг к другу. Только Даша поднимает ребёнка на руки, Игорь сразу подхватывает, сам берет, чтобы ей не было тяжело. А она: «Я подержу, ты же устал. Отдохни». 

Они никогда не ругались и, казалось, были всем всегда довольны. Глядя на них, я вспоминала слова: «Всегда радуйтесь, непрестанно молитесь, за все благодарите». 

То, что они всегда радовались – это точно. Не знаю, непрестанно ли молились… Но не просто пребывали на службе, как я. Они стояли перед Богом. И это было заметно. 

Мне казалось тогда, что у таких семей просто не может быть не то что бед, но даже проблем. У них всё всегда хорошо. Было, есть и будет. То, что они верующие, воцерковленные люди, добавляло мне этой уверенности. И я хотела быть такой же. А вместо этого стояла на службе беременная первой дочкой, злая и токсикозная. А кругом у меня действительно были одни беды и проблемы. Кто-то не уступил место, а мне же так плохо – что, не видно?… Кто-то случайно толкнул – непонятно что ли, что я и так еле стою… 

Потом на исповеди я стояла и ныла батюшке: «Да, грешна. Но никто меня не понимает. Носки… Чашки… А вот Игорь с Дашей… У них все хорошо». «Носки, говоришь, да – это серьезно, – грустно улыбнулся отец Евгений. – Игорь с Дашей… Ты с ними не знакома? Ничего, когда-нибудь познакомишься. Не знаешь, чему завидуешь!» 

Прошло время, и я действительно с ними познакомилась. 

Для Игоря и Даши это второй брак. 

Игорь и его первая жена Ирина поженились ещё на втором курсе института и очень любили друг друга. 

Иру вообще все любили. Маленькая, тоненькая, смешливая, она всегда была готова всем помочь и была душой компании. Знаете, есть такие люди, которые созданы для жизни. Из которых она бьет ключом… 

Потом родился сын Илюшка и казалось, счастью не будет конца. Но вдруг все закончилось. Иру насмерть сбил пьяный водитель, когда она шла за сынишкой в детский сад. Прямо на пешеходном переходе. В тот день у мальчика был день рождения, и дома его ждали подарки, гости и угощение. А вместо праздника к ним пришли горе и смерть. Все разделилось на «до» и «после»… Игорь остался с маленьким сыном на руках. И в какой-то жуткой, непролазной темноте. Не спасало даже то, что он был верующим человеком. 

Один раз он едва не покончил с собой – хотел прыгнуть с моста. Но как специально, мимо проходил какой-то старик, – рассказывал Игорь потом. – Наверное, по моему лицу все понял и сказал: «Не делай этого!» 

Игорь решил, что будет жить ради сына. И все у них будет хорошо! Но когда вечерами Илюшка – копия Иры, ложась спать, плакал и спрашивал: «Где мама?», – он не выдерживал и пил ночами на кухне водку. 

И часто ходил на кладбище. Рыдал и все спрашивал: «Что мне ему отвечать?!» 

Даша тоже часто ходила на кладбище. Уставшая девушка с огромными, грустными глазами. Она приходила сюда к мужу Юре. Иногда приводила с собой их с Юрой детей – мальчишек-двойняшек. И вместе они ухаживали за могилкой. 

Простой работяга, Юра при жизни был добряком и весельчаком. Как и Ира у Игоря. В Дашку Юра влюбился чуть ли не в пятом классе. А она, красавица и зазнайка, не обращала на него никакого внимания. Пока в 17 лет она не заболела гриппом – тяжело, долго, с осложнениями. Тогда-то Даша и разглядела Юрку, который, как рассказали врачи, «таскался в больницу каждый день и все выспрашивал – как она». Единственный из всех ухажёров. 

Через год они поженились. 

Юра с Даши буквально пылинки сдувал. И то, что у них уже пять лет не было детей, ничуть его не смущало. «Все у нас получится, вот увидишь!» – повторял он с улыбкой. Радостное известие о долгожданной беременности пришло почти одновременно с другим – страшным. У Юрки рак желудка. 

Даша до последнего ухаживала за мужем. А он до последнего улыбался, говорил, что все будет хорошо, и гладил её долгожданный живот. Двойняшки Вася и Ваня родились уже без него. И для Даши, и для Игоря все тогда закончилось. Они кое-как существовали только ради своих детей. 

Странно, даже как-то неестественно, но их новая жизнь, которую они не ждали, началась на том кладбище. Как будто смерть дала свежие, живые ростки. 

Именно там познакомились их мальчишки – Илюшка, Вася и Ваня. Дети есть дети. Им везде хочется дружить, играть, жить. И познакомили родителей. «Папа, это тётя Даша, она угостила меня конфетой», – потянул Илюша к ней Игоря. Домой шли вместе. Делились друг с другом своим горем. А впереди бежали их сыновья. Игорь помог Даше донести сумки, а она пригласила их на чай. И говорили… говорили… 

Со временем из дружбы и желания поддержать друг друга, прислониться, чтобы не упасть, согреться, чтобы не заледенеть, возникло нечто большее. Не сразу – нет, конечно. Им ещё многое предстояло пережить. 

Даша помогла Игорю бросить пить. После смерти Иры у него случались запои. У него были срывы – страшные. Он мог пропасть на несколько дней. И тогда Даша забирала Илюшу к себе. Раньше это делала мама Игоря, но она умерла. Два раза Даша лежала в неврологической клинике. Первый – ещё давно, после смерти Юры. Второй – после очередного запоя Игоря. Она уже понимала, что любит, и боялась потерять. 

Тогда Игорь взял к себе её двойняшек. А потом пришёл в храм к отцу Евгению и, плача, пообещал ему и Богу, что пить больше не будет. Он тоже уже многое понял. Где-то через год отец Евгений их обвенчал. И сейчас у Илюшки и двойняшек Васи и Вани, есть еще две сестренки – Наденька и Полина… 

Кто бы мог подумать, глядя на них, светлых, окружённых толпой радостных детишек, через что им пришлось пройти. А скольким людям мы завидуем, не догадываясь, как и чем они живут…. 

Я не знаю, зачем Господь посылает такие страшные испытания. Это известно только Ему. Но теперь я понимаю, почему Игорь и Даша такие счастливые. Потому что счастье зыбко и может закончиться прямо сейчас. И нужно ловить каждую его секунду. Они это знают. Я понимаю, почему рядом с ними хочется согреться. Они спешат дарить тепло человеку, потому что завтра этого человека может не быть. Они это пережили. 

Они не раздражаются, как я по мелочам, и не мчатся куда-то в бессмысленной суете. Потому что, пройдя боль, страх и ужас, они познали, что настоящую цену в этой жизни имеют только любовь и вера. И они действительно стоят перед Богом. Потому что как никто знают, что всё в Его руках… 

Елена Кучеренко, мама пятерых детей

 Друзья уходят, не спросив согласья, 
безвременно, некстати, навсегда.., 
оставив нам воспоминаний счастье 
о лучших, ярко прожитых годах. 

И книгу телефонную листая, 
ты замечаешь, сколько в ней имён 
уже зачёркнуто... Их тихо поминая, 
мы понимаем, что и мы уйдём. 

Проходит всё. Мы - гости на планете. 
Надолго ли? – Никто не может знать. 
Судьбу свою на этом белом свете 
Нам нужно без условий принимать. 

И торопиться жить достойно и полезно, 
Нести добро, любовь и чистоту, 
Дарить любимым счастье безвозмездно, 
Заботу, радость, мир и теплоту. 

Любовь Серопова 

 Спросила дочь у матери совета: 
«Что делать мне? Я мужа не люблю! 
Он превратился для меня в соседа, 
Его присутствие с трудом терплю... 
Нет пылкости и страсти в отношеньях, 
Влечёт к другому, больше не могу! 
В душе моей царит опустошенье, 
Такого не желают и врагу». 

Мать только покачала головою, 
Сказав: «Открою я тебе секрет: 
Ты два цветка растишь своей рукою, 
Один другому закрывает свет. 
Один цветок – неяркий, тихий, нежный. 
Его ты посадила, дочь, сама. 
Он – благородный, милый, белоснежный, 
Когда цветёт, то отступает тьма… 

Другой цветок ты, дочка, не сажала: 
Без спроса вырос он в твоей душе. 
Красивый внешне, но сидит в нём жало, 
Сердечко им изранено уже... 
Недолговечный, быстро погибает, 
Но отравляет мир вокруг себя. 
Он корни глубоко свои пускает, 
Вокруг благополучие губя. 

Один цветок обильно плодоносит, 
Второй бесплоден – как ни поливай. 
Цветочек первый рай в твой дом приносит, 
Второй – из дома делает сарай. 
Теперь тебе осталось сделать выбор, 
Какой из них ты станешь поливать. 
Старайся только избегать ошибок, 
Иначе будет вся семья страдать!». 

Автор: Юлия Зельвинская

 

За все — за все благодарю Творца! 
За то, что Имя в Небесах святится, 
За то, что воздвигает без конца, 
За то, что дал возможность нам молиться! 

Молитва — величайший Божий дар, 
Явленье Бесконечного в немногом! 
Святой и грешник, всюду и всегда, 
Ты можешь быть не с Ангелами — С Богом! 

В неволе, на свободе, страж и тать, 
И про себя, и вслух — целись моленьем... 
Еще уста пытаются сказать, 
А сердце принимает Утешенье. 

Забудут все и в притчах прослыву, 
Темница, плаха ли — не возрыдаю: 
Не страшен ад, пока душой живу — 
Пока молитвой к Богу припадаю! 

ИЕРОМОНАХ РОМАН. 
29 марта 2006г. Скит Ветрово.

 Ревнителю Православия 


Пусть ноги устали, 
Болит твоя грудь 
И спину ты можешь 
Едва разогнуть. 
И пусть бы хотелось 
Тебе отдохнуть, 
Работы так много 
Ещё впереди, 
Иди и буди, 
Иди и буди! 

Иди и буди ты 
Уснувших людей, - 
Скажи им, что враг – 
Среди Божьих полей. 
Их хочет травою 
Засеять своей… 
Когда лишь разбудишь, 
Тогда отдохни… 
Иди и буди, 
Иди и буди! 

Иди и буди 
Равнодушных людей, 
Глаголом их жги 
Вдохновенных речей, 
Зови их к подножию 
Святых алтарей… 
Буди равнодушных, 
Их сна не щади… 
Иди и буди, 
Иди и буди! 

Пока ещё враг 
Ожидает зари, 
Пока не погасли 
Совсем алтари 
Пока не свалился, - 
Иди, говори… 
Работы так много 
Ещё впереди. 
Иди и буди, 
Иди и буди! 

Епископ Вятский Никандр, 1914 год

Прислал Андрей Злобин
 

« Предыдущая страница  |  просмотр результатов 1-10 из 33  |  Следующая страница »
Требуется материальная помощь
овдовевшей матушке и 6 детям.

 Помощь Свято-Троицкому храму