Помощь  -  Правила  -  Контакты

Поиск:
Расширенный поиск
 

Как при жизни святой Спиридон много помогал людям, по великой своей доброте, так и по сей день помогает, по молитвам к нему. Вот какую историю недавно поведала нам в редакции одна женщина из Сыктывкара, Ольга.

alt  

Случилось это в прошлом году. До того жили они с мужем и тремя детишками в тесной двухкомнатной квартире. Когда же появился на свет четвёртый малыш, стало ясно, что вшестером им тут не ужиться и надо искать жильё попросторнее. Дело было срочное, время шло, а квартиры подходящей не находилось. И тогда Ольга стала заказывать в ближайшей церкви молебны святому Спиридону, помня, что он помогает как раз с жильём. Один раз заказала – никак дело не продвинулось, другой – тот же результат. И тут вдруг знакомый, очень хороший человек, ни с того ни с сего подарил Ольге небольшую иконку св.Спиридона Тримифунтского, для детей: «Я слышал, святой Спиридон помогает детям». Как будто святой хотел передать через этого друга тайную весть: мол, не унывайте, дело движется, хоть вы этого пока не видите. И вскоре вдруг нашлась квартира – четыре комнаты, просторная кухня и такая же прихожая! И недорогая – потому что на первом этаже, но это тоже оказалось хорошо: четверо топотунов могли теперь топать сколько душе угодно, не беспокоя соседей. А из окон квартиры видна церковь, в которой и заказывала Ольга молебны святителю Спиридону. И что ещё удивительно – эта квартира лет двадцать назад была «детской комнатой» – сюда собирались ребята из окрестных дворов и вместе коротали дождливые летние деньки за шашками и настольным теннисом... Вот такую «детскую» квартиру «приглядел» добрый угодник Божий, который «помогает детям», для семьи Ольги. Под самый Новый год и переехали. Надо ли говорить, сколько было радости. А святой Спиридон глядит с иконы и словно говорит: «Никогда не унывайте и радуйтесь, Господь рядом!»

Страничку подготовила Елена ГРИГОРЯН

Category: Стихи

Начни с себя — всего два слова,

Произношу я их любя.

В них всякой мудрости основа,

В них суть любви — начни с себя.

Судить других легко и просто,

Но на себя всегда смотри,

С себя снимай свою коросту;

И плесень, скрытую внутри.

Начнешь с себя – и не осудишь

Суди себя – и не солжешь.

И станут проще, ближе люди,

И гордость гнусную сожжешь.

Обидно, страшно, неприятно

Начать жить, совесть теребя,

Но легче станет, смоешь пятна,

Когда начнешь судить с себя.

Начни с себя, твержу я снова,

Начни, советую любя,

В том всякой мудрости основа,

В том суть любви – начни с себя

 

Светлана Савчук



Источник: Фома.Ru Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин. Фото: Николай Генсицкий / eparhia-saratov.ru Митрополит Саратовский и Вольский Лонгин. Фото: Николай Генсицкий / eparhia-saratov.ru

Я думаю, что облегченное восприятие православной веры – это лишь одна из многочисленных проблем существования христианства в современном мире.

«Облегченное Православие», на мой взгляд, – это «вера мира сего». Если мир и соглашается сегодня говорить о Церкви и вере, то именно в усеченном варианте, принципиально не приемля ничего более серьезного, глубокого, сложного. Для него проявления веры сводятся к каким-то внешним обрядам, традициям, этнографическим обычаям – ко всему тому, что не только не является сутью веры, но и вообще довольно условно и видоизменяемо во времени.

Эта принципиальная боязнь всего серьезного вообще характерна для современной культуры. Человек боится остаться наедине со сложными, как раньше называли – проклятыми вопросами, и пытается реализовать в своей повседневной жизни такую формулу, в которой все должно быть нормально, легко и весело.

И, конечно, подлинная вера со сложным ее содержанием, с теми требованиями, которые она предъявляет человеку, все труднее и труднее вписывается в победно шествующую по планете идеологию потребления, легкой жизни.

«Православие-лайт» нужно не столько людям верующим, сколько тем, кто называет себя таковыми при социологических опросах. Известно, что сегодня не прекращается дискуссия, сколько же в России православных. Одни говорят, что 80%, другие – что не более 1-5%. При таком разбросе мнений найти истину бывает нелегко. В последнее время пытаются подсчитывать количество верующих людей и по числу присутствующих на Пасхальном богослужении. Недавно я прочитал, что в этом году на службе в Пасхальную ночь в Москве было около 300 тыс. человек. Конечно, цифра это сомнительная, хотя бы потому, что храмов в Москве не 64, как об этом писал недавно «МК», а гораздо больше – несколько сотен. Но даже и увеличенная в два-три раза эта цифра не отразит реальности. Например, в наших храмах на позднюю Пасхальную литургию, которая совершается не ночью, а днем, приходит почти столько же людей, сколько остается к концу ночной службы. В этот день – огромное количество причастников, многие с детьми…

Дальше происходит еще более интересное. Всю неделю – Светлую седмицу – в храмы направляется огромный поток людей, церкви переполнены. На подсвечниках пылают костры свечей. Все эти люди – тоже наши прихожане, но уже те, для кого вопрос «облегченного Православия» актуален. Как правило, именно такие люди говорят про себя: «Да, я хожу в церковь, регулярно, почти каждый день. Вот когда на работу еду или с работы – обязательно захожу свечку поставить». Чаще всего такие «захожане» не интересуются ни содержанием, ни смыслом богослужения, не участвуют в Таинствах, однако иногда заказывают требы, крестят детей, отпевают усопших родственников. Они не пришли еще в Церковь окончательно, но они представляют собой большую часть россиян, искренне считающих себя верующими. Потому-то «Православие-лайт», к сожалению, становится все более распространенным.

Другая опасность «облегченного Православия», причем, гораздо более серьезная – уклонение в бытовой оккультизм, когда некая декларируемая причастность к Церкви не мешает человеку обращаться к бабкам-целительницам или относиться к святыне с магическим суеверием: детей крестят – чтобы ночью не плакали, соборуются – чтобы спина не болела… То есть человек преследует чисто утилитарные цели. Например, многие священники сталкиваются с тем, что люди приходят на исповедь, потому что их присылают бабки, «госпожи Лилианы» и прочие экстрасенсы, обычно строго-настрого наказывая об этом не говорить. Такой утилитарный подход в принципе свойственен современному человеку: ко всей жизни, к общению с другими людьми он подходит прагматически. И так же он пытается отнестись к Богу: взять то, что ему полезно, удовлетворив только свои земные потребности.

Выход здесь только один: необходимо просвещать людей, вести разъяснительную работу. Прежде всего, рассказывать людям, что такое Евангелие и жизнь по нему. Хочу напомнить, что возрождение Церкви в нашей стране после семи десятилетий гонений началось чуть более пятнадцати лет назад. И это время по максимуму было использовано на восстановление наших святынь, что отняло у нас много сил, средств и энергии, которую Церковь, конечно же, должна расходовать на более важные цели.

Необходимость православного просвещения хорошо понимают и сами священнослужители, и враги Церкви. Именно поэтому такое ожесточенное сопротивление вызывают все инициативы верующих, направленные, например, на преподавание в школе основ православной культуры. Такое же ожесточение вызывают и попытки разговора об общенациональном православном телеканале и других серьезных медиа-проектах, связанных с Православием. Это сопротивление не будет уменьшаться, оно будет только возрастать. И мы должны быть к этому готовы.

Ведутся споры и о том, какая форма миссионерского просвещения допустима, какая – нет, в связи с чем нередко упоминается имя диакона Андрея Кураева и его опыт. Так сложилось, что мы очень близки с отцом Андреем, издательство Подворья Свято-Троицкой Сергиевой Лавры в Москве и наше епархиальное издательство много раз издавали его книги, и некоторые из них я даже сам редактировал. Но все же со многими его высказываниями – проповедью вовне – я бы не согласился. Например, когда он пытается оправдать «Гарри Поттера» или делает из фильма «Титаник» чуть ли не пособие для начинающего христианина, – с этим я согласиться не могу. Действительно, есть хорошие вещи в окружающем нас мире, есть произведения искусства вполне достойные, но не надо насильно притягивать к христианству то, что не имеет к нему отношения.

Хотя проблема, в общем-то, и в том, что таких, как отец Андрей, должны быть десятки и сотни, а у нас он, к сожалению, один, и при всех оговорках надо благодарить Бога, что он занимается миссионерством.

Чего мы никак не должны допускать – того, чтобы наша вера профанировалась, превращалась в некий суррогат мирской культуры. Иногда мы создаем своими руками все то, что есть и в миру, но только с православной окраской. Вот своя «православная эстрада»: иеромонах Роман, отец Олег Скобля, Жанна Бичевская, другие исполнители… Это уже некая субкультура – то есть параллельная, отраженная культура, в рамках которой можно жить в том же самом миру, с теми же самыми отрицательными явлениями, в том числе и коммерциализацией, но только под маркой Православия. Вот это совсем недопустимо.

Еще один важный путь – вести социальную работу, выходить в общество. Поле деятельности буквально перед глазами: масса людей у нас сегодня находится за чертой бедности, нуждается в помощи. В Новом Завете сказано, что человек должен напоить, накормить больного и нищего, навестить сидящего в темнице. Вот по этим действиям все узнают, что мы – ученики Христовы, и этому делу мы должны уделять все больше сил, времени, сердечного тепла.

Мы стоим еще перед одной проблемой, которую чуткие священники довольно остро осознают. Люди, пришедшие в Церковь в течение последних десяти лет, воцерковившиеся, сейчас сталкиваются с тем, что им просто нечего делать – в жизненном смысле слова. Нельзя же всех принять на работу в церковные и книжные лавки, нельзя же вдесятером мыть пол и чистить подсвечники. Хорошо, уже и церковь восстановили, и купола позолотили, уже иконостасы стоят, и облачения пошили, и всех уже обучили их шить – все это замечательно. Но дальше – нужно идти в мир, вести социальную работу, нужно людей просвещать. Почему-то у многих Церковь ассоциируется только с духовенством. Мы забываем, что Церковь – это все мы, верующие люди, каждый человек. И я уверен, что для всех членов Церкви должно найтись какое-то дело, которым можно было бы свидетельствовать свою веру во Христа, истинность своей веры. Пожалуйста, если Вы занятой деловой человек – пишите письма заключенным, отвечайте на их письма. Или посылайте им посылки, или помогайте детям в детском доме, или своим соседям. Ищите подсказку среди всех форм общественной работы, известных как в дореволюционное время, так и в советский период, с соответствующими поправками. Если каждый христианин будет исполнять свой долг, Церковь исполнит свою миссию в обществе.

И все же вот о чем необходимо помнить верующему человеку. Начать нужно с исправления себя, соблюсти некое равновесие между внутренним и внешним деланием, потому что без внутренней работы внешняя, как правило, не удается.

Надо постараться всей душой войти в жизнь Церкви, понять и полюбить ее богослужение, открыть для себя мудрость и свет Православия. Осознать, что мы единое Тело Христово: и с нашими современниками, и с преподобными пустынниками Египта, со старцами Афона и Оптиной, со всеми монашествующими и мирянами, которые смогли построить свою жизнь по евангельским заповедям. Нужно постараться принять то богатейшее, ни с чем не сравнимое наследство, которое они нам оставили – нашу веру. Став православным по-настоящему – по духу, человек своей жизнью, без лишних слов, будет доказывать миру истину Православия и несостоятельность «православия-лайт».

 

Игумен Нектарий (Морозов)

Источник: Воцерковление.ru

Поводом для этой беседы послужило, скажем так, не очень политкорректное событие. В Волгограде, на прошлой неделе, несколько священников были приглашены в администрацию района на беседу, где их попросили провести «работу с населением» на предмет голосования за одну из участвующих в выборах партий. Свои возмущенные комментарии на эту тему кто-то из батюшек выложил в Интернет-блог. Новость была тут же подхвачена и растиражирована независимыми СМИ. Администрации района пришлось неумело оправдываться, что, дескать, они не совсем то имели в виду, да и лицо, которое проводило «беседу», якобы, превысило свои полномочия… Словом, неприятная история. Но, так или иначе, вопросы она подняла очень серьезные. Может ли, должна ли Русская Православная Церковь участвовать во внутри– и внешнеполитической жизни страны? За кого голосовать? И, наконец — идти или не идти на выборы? На эти и другие вопросы мы попросили ответить настоятеля храмов в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали» и святых апостолов Петра и Павла игумена Нектария (Морозова):

 

Игумен Нектарий (Морозов) Игумен Нектарий (Морозов)

– Этот вопрос часто задают люди, далекие от веры и Церкви, но, тем не менее, их очень интересует ответ. Когда заходит речь о внутрироссийских острых социальных проблемах — наркомании, пьянстве, обвале преступности, образовании — тут же слышны возмущенные голоса: а где же Церковь? Почему Патриарх этим не занимается? Об этом спрашивают многие современные россияне. В том числе, и политики, которые должны эти проблемы решать. Итак — где Русская Православная Церковь?

– Для того, чтобы влиять на какие-то процессы, необходимо иметь, что называется, механизм влияния. Мы ведь представляем себе законы, по которым существует современный мир? К сожалению, чаще всего, определяющим фактором является материальная составляющая. Образно говоря, сила — это денежная масса. Есть у тебя деньги — ты имеешь возможность лоббировать свои интересы в парламенте, правительственных структурах. Влиять на народные массы. Естественно, Церковь не может создать механизм влияния подобного рода. И не только в силу отсутствия необходимых средств, но и по самой природе своей. Единственное влияние, которое Русская Православная Церковь может оказывать на общество — это влияние нравственное.

Сегодняшняя паства Церкви, впрочем, как и во все времена, не сопоставима с количеством граждан, населяющих территорию Российской Федерации. Да, безусловно — порядка 70 — 80 процентов живущих в нашей стране людей крещены и позиционируют себя как православные. Но, тем не менее, из этих людей регулярно ходят в храм меньшинство. Меньшинство регулярно исповедуется и причащается, меньшинство следует советам, которые могло бы преподавать им наше духовенство. Расширить свое нравственное влияние на общество Русская Церковь могла бы в том случае, если бы у нее были необходимые для этого медийные ресурсы. Это касается и радио, телевидения и Интернета, и, конечно, газет и журналов. Однако в СМИ сегмент, принадлежащий Православной Церкви, весьма и весьма невелик. Такова реальная картина.

Дело вот еще в чем. Когда мы, Церковь, пытаемся пробиться, к примеру, на телевизионные экраны, причем не в качестве мальчиков для битья, приглашенных для оживления какого-то ток-шоу, или знатоков рецептов постной кухни перед Великим постом, мы тут же сталкиваемся с тем, что определенная часть общества, небольшая, но «отрицательно» активная, реагирует на это вопросом: «Куда вы лезете? У нас Церковь отделена от государства — почему вы везде?».

Когда мы пытаемся осуществлять свою миссию, а не «распространять влияние», в том числе и в коридорах власти, среди чиновников (а для нас, как это кому-то ни покажется странным, представитель власти — тоже человек) сразу раздаются голоса о сращивании Церкви и государства, коррумпированности Церкви и тому подобное. Причем в последнее время эти обвинения звучат все настойчивее и злее. Но параллельно с этим, чаще всего, те же самые люди, которые обвиняют нас в стремлении «срастись с властью», с тем, что мы «повсюду лезем», обвиняют нас в том, что мы не влияем на что-то, на что мы, по их мнению, должны были бы влиять. На мой взгляд, эти обвинения взаимно исключают друг друга. Ведь для того, чтобы влиять (см. выше), нужен механизм влияния.

И, опять таки — кто сказал, что Русская Православная Церковь должна быть неким универсальным социальным институтом?! Что именно Церковь должна решать проблемы, которые может и должна решать только власть? Задачи Церкви — принципиально иные. Это не палочка-выручалочка, которую можно не замечать годами и десятилетиями, не вспоминать о ней за ненадобностью, а потом достать и сказать: а пусть-ка она решит в одночасье все наши проблемы! Нет. Господь пришел в мир не для того, чтобы «решать проблемы». Господь пришел для того, чтобы спаслись те, кто ищет спасения. И Церковь — это прибежище тех, кто стремится к спасению или, что то же, — к Богу. Ради этого Господь и основал на земле Церковь, это и есть ее подлинная задача — служить единению людей с их Творцом. Прибежище всех спасающихся, а не социальный институт, не «общество помощи отдельным группам лиц». Поэтому, когда кто-то пытается навязать Церкви те функции, которые не присущи ей, а существуют только в представлениях определенной группы людей, надо просто не обращать на это внимание. Не нужно православным на это болезненно реагировать. Одни хотят от нас одного, другие — другого. Важно — чего хочет от нас Господь.

– К слову об определенной группе людей. Есть у Русской Православной Церкви такая категория оппонентов (и Саратовская область не исключение), у которой на слово «Православие» — извините, прямо-таки рвотная реакция. Я говорю о тех, кого раньше называли интеллигенцией — инженерах, врачах, учителях, управленцах, в общем, людях образованных. Вот только в разговорах о Церкви их образованность и интеллигентность куда-то пропадает, и они, кажется, уже готовы объединиться со своими вчерашними гонителями и возглавить расстрельные команды. Почему так?

– Я бы не стал обобщать. Все-таки, когда мы говорим «интеллигенция», то подразумеваем не только род занятий, но и определенный склад характера, манеру поведения. Интеллигентный человек не позволяет себе голословных обвинений, не допускает непарламентской лексики, не опускается до очернительства и клеветы, не стремится кого-то «перекричать». Но все же... Есть такая вещь, очень опасная, как гордость ума. Многое знание (или иллюзия оного) порой делает человека надменным. Преподобный Марк-Подвижник когда-то написал, что знание, без соответствующего ему делания, превращается в некий острый тростяной жезл — к какой-то момент ты хочешь на него опереться, но лишь протыкаешь себе руку. Поэтому, когда человек знает, как должно, но как должно не живет, в нем развивается страсть к осуждению других, к обвинению их — в одном, в другом, в третьем... Когда у человека есть цель в жизни, он стремится к ней, и у него нет времени на праздную болтовню. Люди, о которых Вы сейчас говорили, занимаются, скорее, умственной деятельностью, нежели практической. И плоды их трудов не всегда можно пощупать руками, они вообще не всегда существуют.

Есть в Саратовской области замечательный человек — Василий Иванович Марискин, руководитель крупного сельхозпредприятия «Ягодная Поляна». На фоне всеобщего развала в сельском хозяйстве страны его богатейшее предприятие выглядит, как чудо. Собственно, таковым оно и является. Василий Иванович — уважаемый человек, специалист, саратовская политическая и бизнес-элита знает его с давних пор. Так вот, я не помню, чтобы он митинговал, кого-то обличал, клеймил позором. Почему? Потому, мне кажется, что он давно усвоил важный принцип: если ты хочешь что-то изменить — делай, а не говори. Хотя даром слова он ни в коем случае не обделен, чего только его хорошо известные в узких кругах афоризмы стоят. В России таких людей немного осталось, но они, к счастью, есть.

Почему же Церковь вызывает раздражение у кого-то вообще? На мой взгляд, главная причина в том, что большинство людей живет не в мире, а в конфликте со своей совестью. А в мире живет тот, кто старается жить по закону Божию. Для разрешения же конфликта существует два пути. Первый — покаяние и изменение своей жизни, стремление внимать голосу совести. Второй — стараться не замечать того, что тебе говорит твоя совесть…

Классический пример этого второго пути — царь Ирод, который сначала призывал к себе и слушал Иоанна Предтечу, но в конце концов приказал отрубить ему голову. За что? За то, что слова Предтечи, сама жизнь Предтечи были обличением его беззаконной, порочной жизни и тех, кто его окружал. Вот это, безусловно, одна из причин озлобления против Русской Православной Церкви, потому что люди чувствуют беспокойство своей совести. Даже если Церковь их конкретно не обличает, не укоряет. Чаще всего, так именно и бывает. Бывает, что живет среди грешных, испорченных людей человек, который старается всегда поступать праведно, по заповедям Божиими. Люди относятся к нему враждебно-презрительно, бросая в спину: «Святоша пошел!». Почему? Просто на его фоне кто-то выглядит особенно неприглядно.

Есть и другая причина, на которую тоже не следует закрывать глаза. Порой люди не получают от Церкви того, что они искали. В Церкви можно найти истину о вечной и временной жизни, о Боге, о спасении. Но, к сожалению, не всегда сегодня мы — и священники, и миряне — бываем готовы дать каждому человеку грамотный ответ. Я не о том говорю, что духовенство у нас плохое, просто среди нас достаточно много несовершенных людей и тех, кому надо бы еще поучиться пастырской премудрости. Причины этого очевидны — Церковь за короткое время разрослась, за двадцать лет свободы было открыто огромное количество приходов, монастырей, построено храмов. Рукоположено огромное количество священников. Это происходит потому, что есть потребность, но мы просто не успеваем приобрести должный опыт, должные знания, и многому приходится учиться в процессе. Хотя никто, конечно, не будет делать в этом случае никакой скидки по отношению к нам. И это понятно по-человечески.

– Хотим ли мы этого, или не хотим, общество само встроило Церковь в социальную и, может, даже управленческую нишу в государстве. Так может, и не надо православным молчать в ответ на обвинения?

– Премудрый сказал: есть время молчать, есть время говорить (см.: Еккл. 3:7). К этому можно добавить, что есть место, обстоятельства, возможность молчать и говорить. Господь заповедал не метать бисер перед свиньями. А если вы будете это делать, сказал Он, то они обратятся и растерзают вас (см.: Мф. 7:6). Слово о Боге, спасении и вечной жизни слишком дорого для того, чтобы говорить его тому, кто не хочет слушать и смеется над ним. Господь заповедал апостолам, что если не примет их какой город, уходя, отрясать пыль его с ног своих (см.: Мф. 10:14, Мк. 6:11, Лк. 9:5, 10:11). И мы должны поступать также.

– А в наше время есть возможность поступать так же, как апостолы?

– Все то, что Господь заповедовал, и, в первую очередь, Своим служителям, было возможно тогда и возможно сейчас. А превращаться в некий звуковой фон, элемент развлечения скучающей публики, мы никакого права не имеем.

– Бывает так, что по телевизору показывают духовенство, которое говорит правильные, нужные слова, но…в кадр попадают и логотипы и знамена неких политических партий. Простой человек сразу начинает поневоле думать всякое... Раздаются всякие шепотки о сращивании Церкви и государства…

– Здесь нужно, опять-таки, взывать к здравому смыслу наших сограждан. Мы имеем ту власть, которая в России есть. И мы знаем, что сегодня существует партия, которая называется партией власти — это «Единая Россия», правящая партия. Может ли Церковь не сотрудничать с властью? Нет, не может. И по очень простой причине. Потому что в число мест, где раздается наша проповедь, попадают и школы, и вузы, другие государственные организации и учреждения. И приходить туда, общаться с людьми там — это уже есть сотрудничество с властью. Кроме того, когда мы участвуем в различных авторских или совместных социальных проектах, мы не можем избежать сотрудничества с властью. Да и не надо его избегать. Когда кто-то пытается извлечь политические дивиденды от сотрудничества с Церковью, это пусть остается на совести того, кто пытается на этом заработать. Да и в любой стране, если власть не безбожная, не богоборческая, Церковь сотрудничает с этой властью, пытаясь ее воцерковить и смягчить по отношению к собственным гражданам.

– Приближаются выборы, и вот мы видим попытки некоторых политических сил привлечь духовенство для воздействия на электорат. Пусть вялые и осторожные, но все же попытки оказать давление, прощупать — с кем Церковь?

– Когда говорят о том, что Церковь в России отделена от государства, Церковь не должна заниматься политикой, то я считаю, что надо сделать некоторые уточнения. Нужно разнести определенные явления, которые зачастую неоправданно смешиваются и сливаются в некоторых умах в единое целое. Смотря что считать политикой. Стремление Церкви повлиять на нравственное состояние общества, разбудить лучшие качества русской души — это одно дело. И совсем другое дело, если под политической жизнью понимается участие в политической борьбе. То есть — борьбе различных групп, партий за власть. Вот в этой борьбе Русская Православная Церковь ни в коем случае никакого участия принимать не должна. Потому, что это ее недостойно. Наше Царство — не царство мира сего. Да и, кроме того, это, просто-напросто, для Церкви опасно. Церковь не может, не должна отождествляться ни с какой властью или партией. Она должна отождествляться только со Христом. Потому, когда кто-то пытается вовлечь Церковь и ее отдельных служителей в политическую борьбу, им нужно от этого мягко, но решительно уходить.

– Очень часто люди спрашивают священников, за кого им голосовать. Верующие доверяют своему пастырю. Как быть? Что священник может и должен отвечать на этот вопрос?

– Когда люди спрашивают нас, за кого им голосовать, то ответ священника на этот вопрос не будет корректен, если он скажет: голосуйте за коммунистов, голосуйте за единороссов. Нет — священник должен сказать: посмотри на то, в какой степени дела тех, за кого ты хочешь голосовать, соответствуют их словам. Господь учит нас взирать на плоды, которые приносит дерево и по этим плодам судить о нем (см.: Мф. 7:16-18, Лк. 6:43-44). Разумный человек сам сделает свой выбор.

Нельзя склонять людей к политической и социальной пассивности. Эта пассивность может очень дорого стоить. Есть такое, немного подзатертое, правда, сегодня выражение: «Если не мы, то кто?». Если мы не будем думать о будущем своей страны, вместо нас о ее будущем «позаботятся» другие. Я считаю, что Церковь ни в коем случае не должна учить людей уклоняться от выбора судьбы своей страны. Мы должны давать людям верные критерии различения добра и зла, а решение россияне пусть делают сами. Нельзя позволять втягивать Церковь в водоворот страстей, политической борьбы и мешать ей выполнять свое главное предназначение.


 

 

 

Епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон прокомментировал утвержденный президентом РФ закон о здравоохранении

Источник: Церковный вестник

Президент Российской Федерации Д.А. Медведев подписал закон «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», который регламентирует оказание медицинских услуг населению России. Согласно принятому закону, в частности, запрещены клонирование человека и эвтаназия, определен формат платных и бесплатных услуг. Документ также разрешает суррогатное материнство и вводит время ожидания перед принятием женщиной решения об аборте на сроке до 12 недель. Почему Церковь не выступила более решительно против закона, который нарушает одну из главных заповедей Христа: «не убий», и к каким последствиям для общества может привести разрешение сдавать в аренду свое тело? На эти вопросы «Церковный вестник» попросил ответить председателя Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению епископа Смоленского и Вяземского Пантелеимона:

Епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон (Шатов). Фото: Милосердие.Ru Епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон (Шатов). Фото: Милосердие.Ru

– Церкви не показали последнюю редакцию закона и не спрашивали, согласна она с ней или нет. Однако Церковь ясно высказала свою позицию по всем спорным вопросам на стадии законопроекта.

Церковь предложила «неделю тишины» не потому, что согласна с абортами, а потому, что это должно помочь женщинам осознать, что они совершают грех. Есть статистика, которая показывает, что примерно 10 процентов женщин отказывается от аборта после «недели тишины». Церковь не полицейская организация, которая что-то запрещает или разрешает на законодательном уровне. Она борется с грехом и не устает напоминать, что грех – это смерть, и то, что он губит человека. По церковным канонам, женщина, совершившая аборт, отлучается от Причастия на длительное время. При этом Церковь помогала, помогает и будет помогать женщинам решить проблемы, толкающие на аборт, если они готовы сохранить ребенку жизнь.

В отношении суррогатного материнства, мне кажется, что оно приведет к дальнейшему разрушению семьи, которая как никогда нуждается сейчас в поддержке и заботе. Будет все больше детей, которые не будут знать своего отца. Ведь право иметь ребенка с использованием этих технологий получают и одинокие женщины. У нас и так много мальчиков, у которых нет отца, а мальчику, чтобы стать настоящим мужчиной, он необходим.

Закон также дает право иметь ребенка мужчине и женщине, не состоящим в браке. Но, согласитесь, забота отца о своем ребенке в семье – это одно, а забота мужчины о ребенке, которого воспитывает сожительница – это другое. С другой стороны, закон сделает более циничным отношение к рождению детей. Будут разрушаться естественные чувства у матери, которая вынашивает детей на продажу. Этим законом попирается святость материнства.

Понятно, что нужда иногда заставляет людей совершать безнравственные поступки, но законодательно закреплять их право на это неверно. Вот почему этот закон, как мне кажется, может иметь самые гибельные последствия для общества и для семьи.

К несчастью, создание подобных законов не чья-то злая воля, а продукт дезориентированного сознания нашего общества. Ведь законодатели ориентируются на то, как мыслит общество. Церковь, конечно, не отделяет себя от общества, но Ее задача – свидетельствовать об Истине. И если общественные представления противоречат учению Церкви, заповедям Христа, мы обязаны говорить об этом открыто. Церковь, заботясь о сохранении института семьи, стремится не допустить того, чтобы наше общество превратилось в атомизированные личности, между которыми нет никакой подлинной глубокой связи. Но, к сожалению, законодательство подчас способствует развитию этого разрушительного процесса.

 

 

 

   


Празднование 12/25 ноября, 26 декабря/8 января

Богородица есть слава человеков, слава мира… как личное жилище Духа Святого, есть воистину и личное возглавление Церкви, сердце Церкви, Главою которой является Христос… Будет неправильно сказать в общей форме, что Мария есть Церковь, и однако можно говорить, что Церковь представляется Марией, насколько в лице Ее соединяются все свойства Церкви, в личном, и притом высшем, предельном воплощении. Ибо если Церковь живет и движется силою и дарами Духа Святого, то в Ней Он обитает; если Церковь воображает Христа в чадах своих и Его в них как бы рождает, то в Богоматери Он родился и вочеловечился. То, что есть Церковь, составляет самое существо Марии, Которая есть и вместилище Духа Святого, и Матерь Божия, и Богоневеста.

Протоиерей Сергий Булгаков
«Купина Неопалимая» (1927)

alt  

Дивный остров Кипр… Он вытянулся к Святой Земле, словно бы стремясь вырваться из тесных объятий магометанства. Сюда устремляются тысячи православных паломников. Кипр славен своими святынями. И одна из самых чтимых среди них — икона Божией Матери «Милостивая» Киккская.

Из порта Ларнака путь ведет к Киккскому монастырю — престолу Пресвятой Богородицы, как зовут его здесь. Ей, Благодатной, издавна молились киприоты о ниспослании дождя, столь редкого и столь желанного в этих выжженных средиземноморским солнцем горах.

Киккская обитель стоит высоко на горе Коккос. Она поражает не только красотой, но и чистотой, ухоженностью, непоказным благолепием. Зримо ощущается особая забота православных о сем святом месте. Великолепны монастырские мозаики, не древние, но исполненные той же высокой духовности, что и древняя византийская смальта. Эта преемственность традиции и поражает, и радует глаз русского человека.

В стенах Киккской обители, пред ликом «Милостивой», нашел свое последнее земное упокоение архиепископ Макариос — многолетний президент республики Кипр и одновременно первоиерарх автокефальной Поместной Кипрской Церкви.

Вот уже восемь веков не иссякает поток паломников, припадающих к чудотворному образу «Милостивой» Богоматери (Киккской). Предание относит его к числу икон, написанных самим апостолом Лукой. Нынешнее свое наименование чудотворная обрела не позднее 1576 года, когда на ее серебряной ризе уже была сделана греческая надпись «Киккиотисса», сиречь Пребывающая в Киккосе.

Поначалу апостол Лука послал этот образ в Египет, и вплоть до 980 года он служил утешением местных христиан. С нашествием же сарацинов, начавших гонения, икона была отправлена морем в Царьград, по пути захвачена пиратами, однако отбита греческими моряками, которые и доставили «Милостивую» по назначению. В чертогах византийских базилевсов она хранилась вплоть до начала ХII столетия.

В царствование же императора Алексея Комнина к правителю Второго Рима явился кипрский наместник Мануил Вутомит и поведал о дивном событии. Заблудившись в кипрских горах во время охоты, Мануил озлобился и жестко избил встреченного там инока-пустынника Исаию. Прошло совсем немного времени, и кипрского наместника настигла жестокая болезнь — как сразу понял он, в наказание за совершенный грех.

Между тем старцу Исаие явилось видение, из коего он узнал, что все случившееся ниспослано того лишь ради, чтобы «Милостивая» с берегов Босфора перенесена была на Кипр. Потому инок без удивления встретил пришедшего каяться наместника и повелел тому отправиться в Царьград за иконой. Мануил устрашился: не пристало ему, далеко не первому среди императорских чиновников, обращаться к базилевсу со столь дерзкой просьбой. Но старец остался непреклонен: «Если хочешь получить прощение, то ступай исполнить сие; и не страшись, ибо имеешь в этом деле помощницею Саму Богородицу; так мне открыто».

Но оправившийся от недуга Мануил, посещая Царьград, все боялся заговорить об этом с императором. Тем временем старец Исаия уже начал возводить храм, дабы поместить в нем чудотворную. И вдруг дочь базилевса охватил тот же странный недуг, что некогда и Мануила; врачи отчаялись найти лекарство от него. Мануил решил, что настал желанный повод исполнить обещанное, явился к императору и поведал о повелении старца.

Властитель православного мира воскликнул: «Если такова воля Твоя, Богородице Дево, то как мне противиться Твоему хотению, Госпожа моя и Владычица! Об одном только молю Тебя: избавь дщерь мою от лютого недуга, как избавила Ты Мануила, и со всею готовностью отпущу честную икону Твою на остров Кипр».

Императорская дочь тотчас ощутила облегчение. Однако император медлил и вознамерился было отправить киприотам не саму чудотворную, а точный список с нее, исполненный искусным мастером. Но Пречистая явилась к базилевсу в сновидении и грозно сказала: «Оставь свою икону здесь, а Мою немедля отправь иноку Исаие, так Мне угодно». После этого император снарядил корабль и с великими почестями проводил образ на Кипр к старцу Исаие.

Старец водрузил «Милостивую» в выстроенный для нее храм, вокруг же поселились другие иноки. Мануил подарил новой обители три ближних селения, а базилевс подтвердил сие особой грамотой, дав также и денег на обустройство пустынножителей. Потому и монастырь, где пребывает «Милостивая» Киккская, и доныне называют Императорской обителью.

С тех самых пор не иссякает поток ищущих заступничества «Милостивой», страждущих и по вере своей получающих исцеление и утешение. Не одни только православные, но и турки-киприоты преклоняются пред Ее дивной благодатью. По молитвам перед иконой Киккской многократно ниспадал во время засухи дождь, бесплодные жены получали чадородие, немые обретали речь. Однажды дерзнул ударить Ее образ некий язычник, после чего десница его немедленно отсохла, и в напоминание об этом к окладу чудотворной была прикреплена железная кисть руки (почему образ этот по незнанию порою смешивают с «Троеручицею»).

Богоматерь «Милостивая» (Киккская) принадлежит к типу «Елеуса» (на котором ланиты Пречистой и Младенца соприкасаются), лик Ее повернут в левую сторону, Младенец Своею десницей поддерживает край мафория Богородицы; Ее и Его левые руки соприкасаются и вместе держат свиток с греческим текстом.

Именно так выглядит образ Киккской кисти Симона Ушакова (1668), созданный царевым изографом для московского храма во имя святителя Григория Неокесарийского в Дербицах (на Большой Полянке; в 1935 году он был забран в Третьяковскую галерею, где завершает экспозицию отдела древнерусского искусства).

Более славился в российских пределах местночтимый список с «Милостивой» Киккской, пребывавший во Флорищевой Успенской пустыни Владимирской епархии, близ города Гороховец.

 
 
 

 

Здравствуйте, дорогие братья и сестры!

В самом либеральном городе России (вы знаете, какой?) хотят принять меры по защите детей от пропаганды гомосексуализма. И педерасты протестуют. Итак, чего они хотят? Они даже сделали демонстрацию против этого закона. У нас в стране их не преследуют, и они могут спокойно предаваться своему пороку. Против этого закона о защите детей они устроили демонстрацию. Давайте вдумаемся, а что они хотят? Из сей ситуации видно, что они хотят доступа к детям...

Далее прослушайте здесь: http://www.pravoslavie.ru/smi/49973.htm

alt

Как же я давно не испытывал счастья такого чтения, когда сам у себя отнимаешь книгу, а то на завтра ничего не останется, когда чувствуешь себя среди тех, кто описан, а в данном случае среди монахов. И понимаешь, что они уже навсегда будут с тобой, и засыпаешь с чувством вины перед ними: я-то сплю, а они за меня молятся.

Книга архимандрита Тихона «Несвятые святые» ошеломила дельцов книжного рынка. Как? Доселе они ковали капитал на пропаганде пошлости и разврата, а тут книга, написанная архимандритом, да еще и о монахах, да ещё и о делах самых прозаических. И расходится так, что бьёт все рекорды книгопродаж. А, казалось бы, что интересного в монашеской жизни? Живут, да работают, да подолгу в церкви стоят. Что тут занимательного? Где сюжет, где интрига? Вот, если б было, как у Франсуа Рабле описание нечестивой монашеской жизни, тогда да. Но не путайте, торгаши, православие и католицизм, Рабле писал картины из жизни католичества, здесь жизнь православного монашества.

Доверчивость – черта характера православная. И не сразу мы научаемся рассуждать, что нам полезно в книгах, что вредно. Ещё и доверяем всему напечатанному. И на этой-то доверчивости держится обман читателей. Либеральная машина рекламы вдвигает в сознание только один тип современной литературы – примитивный. В нём пропаганда насилия, уголовных разборок, разврата, политического вранья занимает ведущее место. Даже и президент, не выдержав напора этой масс-писанины, согласился с ней. Нет, обмануть раз-другой-третий читателя можно, но всегда обманывать не получится. Не дико ли – читать, чтобы узнать к концу книги, кто кого и за что убил? И что? Стал ты лучше, добрее, чище? Наоборот. Тебя вываляли в грязи, тебе внушили, что в России жить невозможно, тебе пощекотали нервы драками, стрельбой, постелью, тебя сделали хуже, унизили, да всё это ещё и за твои деньги.

Но ты уже отравлен наркотой такого чтения и ты выскребаешь из кармана трудовые гроши и идёшь к книжному прилавку, на котором как дешёвые проститутки всё время появляются новые приманки.

Книга «Несвятые святые» – урок всем: писателям – вот как надо писать о духовной жизни, критикам – вот что надо поднимать на высоту внимания, издателям – вот что надо издавать, продавцам – вот что надо продавать, покупателям – вот что надо покупать, что читать, у чего учиться воспитывать душу.

Подвиг за сохранение Псково-Печерской Лавры – это битва за Россию. И победа была одержана. Прежде всего воинами Великой Отечественной, ставших монахами. И теми, кто пришел им на смену. Они разные: и говорливые, и молчаливые, и работящие и не очень, и резкие, и мягкие, но все они добрые, все желающие нам спасения.

Выстояла Лавра – выстояла Россия. Неотрывно читаешь страницы о тех боях за спасение нашей души. Министр Фурцева по приказу Хрущёва приехала закрывать Лавру, и не закрыла. Чекисты надрывались и коммунисты, и не смогли. Может, из деликатности автор не сказал о том, что Фурцева покончила жизнь самоубийством, и о том мусоре, который наваливали на могилу Хрущёва и о его американо-подданом сыночке. Да Бог всем судия.

Книга «Несвятые святые» становится в ряд с хрестоматийными уже описаниями монашеской жизни «Луг Духовный» Иоанна Мосха, «Письмами со Святой Горы» Сергия Святогорца. Читаешь её и будто продолжаешь чтение о житии монахов первых и средних веков христианства. Они рядом с нами: и монахи Нитрийской пустыни, и великие старцы Антоний, Павел, Макарий, палестинские Георгий и Иоанн Хозевиты, Герасим, монахи Киево-Печерской и Троице Сергиевой Лавр, все с нами, все рядом. Для Православия нет времени, оно в вечности. И современности нет – это летящие и исчезающие мгновения жизни. Данные нам для того, чтобы успеть заслужить Царство Небесное.

Поклонимся монахам. Вспомним тишайшего старца Памву, идущего с братией по Александрии и то, как гневно сказал он сидящим людям: «Встаньте и приветствуйте монахов: они говорят с Богом, они молят Бога за вас!».

Очень понимаю душевный восторг читателей книги, их ночные звонки друзьям и родным: «Ты читала книгу “Несвятые святые”? Не могу оторваться!»

Уже навсегда в нашу жизнь входят великие современники – монахи, которых описал, может, вопреки их желанию, но для нашего спасения, отец Тихон.

Пытаюсь понять, как автор достиг такой силы выразительности. Ведь даже, если бы главы не сопровождались очень нужными фотографиями монахов и видов Лавры, все равно бы они виделись нашему духовному зрению. Как? Конечно, тут талант от Бога, но тут и работа над талантом. Очень помогло кинематографическое образование архимандрита Тихона, в миру Георгия. И надо всем этим всё покрывающая любовь к собратьям. Любовь – вот слово, которое нельзя произносить, если ты его не обеспечил золотом страдания за того, кого любишь.

Без монашеской молитвы не спастись миру. Ни всему миру, ни России, ним каждому из нас. Будем молиться за монахов. Им стократно тяжелее, чем нам. Но они и стократно сильнее.

Многая и благая Вам лета, отец Тихон! Долгоденствия, благоденствия и новых трудов! Они нужны, они делают нас лучше и чище.

Думаю, что эта книга этапная для общего нашего сознания. Неужели ещё кому-то не ясно, что Россия достойна именно такой литературы.

 

Когда мы расселись на холме над фруктовым садом, а старец сел перед нами на колени, я, грешный, осмелился первым спросить его: как жить в этом миру, на асфальте, и бороться со своими страстями и искушениями мира? Блаженный старец Клеопа тогда преподал нам свое богодухновенное опытно-благодатное

Поучение
о восьми способах искушения человека и борьбе с ними

Святые отцы говорят (так начал отец Клеопа сжато излагать нам свой духовный опыт, унаследованный от святых отцов и лично пережитый им, что ясно подтверждало каждое его слово), что человек на пути спасения бывает искушаем диаволом с восьми сторон: сзади, спереди, слева, справа, сверху, снизу, изнутри, извне.

1. Сзади человека искушают, когда он постоянно помнит свои ранее совершенные грехи и злые дела и снова возвращает их в свое сознание, перетряхивает их, занимается ими, или отчаиваясь из-за них, или размышляя о них со сладострастием. Такое памятование о том, что мы совершили в прошлом, есть диавольское искушение.

2. Спереди человек бывает искушаем обычно через страх при мысли об ожидающем его будущем: что будет с ним или с миром; сколько мы еще будем жить; будет ли нам что есть; не будет ли войн или каких-нибудь серьезных и страшных событий впереди; вообще всякими догадками, предвидениями, прорицаниями и всем тем, что вызывает в нас страх перед будущим.

3. Слева человек бывает искушаем диаволом через призыв на явные грехи, на такие поступки и дела, о которых известно, что они грехи и зло, но люди, даже несмотря на это, совершают их. Это искушение открытым призывом на грех, грешить прямо и сознательно.

4. Справа бывает искушение от диавола двумя способами. Первое – когда человек совершает добрые дела и добрые поступки, но совершает их с плохим, недобрым намерением и целью. Это, например, когда он делает добро и поступает хорошо из славолюбия, или чтобы добиться похвалы или какого-нибудь положения, или чтобы прославиться, или чтобы из этого извлечь какую-нибудь выгоду для себя; следовательно, когда он творит добро из тщеславия, корыстолюбия или алчности. Такое совершение добрых дел ради плохой цели греховно и тщетно. Святые отцы уподобляют такое совершение добрых дел (например пост, милостыню и другое) телу без души, ибо цель, с какой совершается дело, – это душа этого дела, а само дело – тело. Потому и совершение добрых дел с целью, которая не по Богу, есть, в сущности, искушение для человека, которое приходит к нему с правой стороны, то есть под видом добра. Второе искушение с правой стороны бывает от диавола через разные призраки и видения, когда человек принимает явления диавола в образе Бога или ангела Божия. Это доверие диавольским привидениям или такое принятие бесовских явлений за ангельские святые отцы называют обманом, прелестью.

5. Далее, сверху человек бывает искушаем от диавола тогда, когда он может, но не совершает добрых дел и святых добродетелей из-за своей лености; когда знает и может приложить больше усилий и труда для подвигов (добродетелей, добрых дел), но не делает этого, ибо ленится или ищет отговорок для своей лености, так что, в сущности, духовно отвергает их, делает намного меньше, чем мог бы в действительности.

6. Искушение человека снизу (и чтобы лучше объяснить нам это, старец Клеопа каждый раз показывал руками, с какой стороны приходит то или иное искушение, а потом вкратце повторял описанную им сторону искушения) – также происходит двумя способами. Первое – когда человек берет на себя большие подвиги, превышающие его собственные силы, и безрассудно напрягается. Это бывает, например, когда кто-нибудь болен, но накладывает на себя еще и пост, а этот пост не по его силам, или вообще когда перебарщивает в каких бы то ни было подвигах, которые выше его духовных и телесных сил. Такое упорствование – это несмирение и неразумная самонадеянность.

Домик старца Клеопы Домик старца Клеопы

Другое искушение снизу бывает, когда человек стремится узнать тайны Священного Писания (и вообще тайны Божии), а делает это не по своему духовному возрасту. То есть когда он хочет сам проникнуть в тайны Божии в Священном Писании (у святых и вообще в мире и жизни), объяснить их и затем учить этим тайнам других людей, в то время как он сам духовно до этого не дорос. Святые отцы говорят, что такой человек хочет разгрызть кость молочными зубами. Об этом говорит святой Григорий Нисский в своем сочинении «Жизнь Моисея». Бог, говорит он, поэтому повелел израильтянам, как несовершенным, чтобы они от пасхального агнца ели только мясо (которое есть молоко для зубов), и притом есть его с горькими травами, а кости агнца не переламывать и не есть, но сжигать их в огне (см.: Исх. 12: 8, 10, 46). Это значит, что и нам нужно из Священного Писания (и вообще в нашей вере в Бога) толковать только те тайны, которые соответствуют нашему духовному возрасту, и есть их (усваивать) с горьким зельем, то есть со всем тем, что нам приносит жизнь (страдания, горести), а великие и высокие (соответственно, глубокие) тайны Священного Писания и Божественной науки и Божия Промысла, как некие твердые кости, не разгрызаются молочными зубами, они поддаются только огню, то есть становятся понятными только в зрелом духовном возрасте, в душах опытных и искушенных в благодатном Божественном огне.

7. Изнутри же человек бывает искушаем тем, что имеется в его сердце и что из этого сердца исходит и искушает его. Господь Иисус Христос тут ясно сказал, что изнутри, из сердца человеческого исходят греховные и нечистые помыслы и желания, похоти (см.: Мф. 15: 19), которыми человек искушается. Человека искушает не только диавол, но и человеческие злые намерения и злые навыки, похоти, злые желания, человеческое внутреннее грехолюбие, исходящее из его неочищенного сердца.

8. Наконец, восьмые врата диавольского искушения открываются человеку извне, через внешние вещи и поводы, то есть через все то, что входит в человека извне через его чувства, которые есть окна души. Эти внешние вещи не злы сами по себе, но через них посредством чувств человек также может искушаться и наводиться на зло и грех.

Вот таковы восемь способов искушения всякого человека, независимо от того, пребывает ли человек в миру или в уединении.

(Закончив перечисление всех восьми способов искушения человека, старец Клеопа кратко повторил их и затем приложил к ним способы и средства борьбы со всеми этими искушениями.)

Против всех этих искушений: сзади, спереди, слева, справа, сверху, снизу, изнутри, извне – нужно бороться трезвением (старец употребил именно это славянское слово), то есть вниманием, осторожностью и бодрствованием души и тела, бодрствованием и бдением духа, трезвенностью и рассудительностью, вниманием к своим мыслям и поступкам, или, одним словом, – рассуждением; а с другой стороны – постоянным молитвенным призыванием имени Господа Иисуса Христа, то есть через непрестанную молитву. (На это отец Петроний добавил по-гречески: «“??????? ??? ????????”, – как говорят святые отцы, то есть “вниманием и молитвой”».) Другими словами (добавил старец) святые отцы говорят, что борьба против всех искушений и страстей состоит в следующем: хранить свой ум и всю душу и тело свое от искушений – это дело и подвиг наши, с нашей, человеческой, стороны; а с другой, Божественной, стороны, нужно непрерывно в молитве призывать на помощь Всемогущего Господа Иисуса Христа, а это есть непрестанная и главная исихастская молитва, называемая Иисусовой молитвой: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя, грешного!».

***

Ночь уже начала опускаться на карпатские и молдавские горы и долины, а от старцевых заключительных слов в моей душе стала заниматься заря: может, и мою грехолюбивую душу и мое многострастное тело Господь посетит трезвением и молитвой по молитвам святого старца Клеопы и моего духовного отца на Отчизне[5].

Когда старец еще только начинал говорить, монахи из скита Сихастрия по одному стали приближаться к нам как бы украдкой через фруктовый сад и садились на колени, на таком расстоянии от старца, чтобы можно было слышать, что он говорит. А выражение их лиц ясно свидетельствовало о том, что они хорошо знают, как важны для них эти слова.

Блаженный старец затем повел нас в скитскую обитель и сердечно угостил нас, продолжая свои речи, полные любви, в присутствии, конечно, отца Петрония. Сказал наконец, что хочет с отцом Петронием отправиться в будущем году на Святую Гору и на обратном пути пройти через Сербию, чтобы увидеть наши монастыри и особенно отца Иустина.

Завершу описание посещения молдавских исихастов словами святого Иоанна Кассиана, одного из стародавних земляков и предшественников в молитвенном трезвении и трезвенном молении (а это и есть православный исихазм) преподобного старца Клеопы: «Правильное духовное руководство другими и правильное подчинение (то есть послушание) – дело самых мудрых людей и дар свыше от Святого Духа, потому что спасительные правила жизни может давать только опытный в добродетели, и истинно покоряться старшему может только богобоязненный и смиренный». И еще словами святого и великого Фотия, сказанными как раз о поучениях и правилах святого Иоанна Кассиана: «Все это в действительности есть раскрытие и развитие Божественной науки и евангельской жизни».

alt

В сентябре 1976 года мы были в Румынии. В этой соседней нам православной стране братского нам по вере румынского народа. Мы ездили туда для участия в совещании, посвященном христианскому воспитанию. По благословению Блаженнейшего Патриарха Румынии Иустиниана и митрополита Молдовы высокопреосвященного Иустина эта встреча проводилась в семинарии неподалеку от монастыря Нямц в Молдове – северо-восточной области Румынии.

Из Бухареста мы на автобусе поехали на север. Доехав наконец до Карпат, мы остановились для краткого отдыха в горном монастыре Синая, основанном монахами Синайской горы, обосновавшимися здесь в древние века. Далее мы поехали через величественные ущелья и живописные горные перевалы, на севере пересекли Карпаты и спустились по Молдавской возвышенности к монастырю Нямц (в понедельник вечером, 6 сентября).

На следующий день мы, прежде всего, поклонились святыням этой обители и были на Божественной литургии, которая совершалась в соборном храме, а затем в семинарии начались беседы по христианскому воспитанию и образованию. Продолжались они до пятницы, и много хорошего было высказано на этом совещании. Каждый из участников хотел внести свой вклад в решение этой сложной и ответственной проблемы и нашей насущной задачи.

Но как при многих разговорах забыть о самом Православии и не погрешить? Об этом издавна спрашивали себя еще наши отцы. Отца Амфилохия, меня и еще нескольких братий, православных из Греции и других стран, больше этого совещания интересовали монахи из скитов монастыря Нямц, особенно известный молдавский старец-исихаст отец Клеопа из уединенного монастыря Сихастрия.

Об отце Клеопе, пустыннике, мы слышали еще до нашего приезда в Румынию. Рассказывали нам о нем в Афинах седовласый и мудрый румынский протоиерей отец Думитру Стэнилоае и наш юный афинский друг Панайотис Нелас, оба богословски и духовно связанные со святогорскими и молдавскими пустынниками-исихастами. А святогорско-молдавская исихастская связь отнюдь не случайна и не нова.

Существовала и продолжается вековая духовная связь между исихастами (безмолвствующими молитвенниками) Святой Горы и подвижниками-молчальниками (то есть исихастами) Молдавии и вообще Румынии. Эта нерасторжимая связь обусловлена именно их одинаковой и на протяжении веков неизменной благодатно-подвижнической жизнью и опытом, известным в Православии как исихазм, то есть аскетико-благодатным подвигом молитвенного безмолвия и уединения с Богом («один на один с Богом»), подвигом умно-сердечной, безмолвно призывающей беседы и общения с Богом – через невыразимую молитву, через очищение ума и сердца, через прозорливое боговидение и благодатное богообщение.

На Святую Гору этот спасоносный способ духовного жительства и подвига был перенесен с Синая. Способ жительства в тихой молитве и переживание боговидения в свете особенно распространил на Афоне святой Григорий Синаит (в начале XIV в.), а после Афона – и на Балканах и в Сербии до самой Раваницы (святой Ромил Раваницкий – его ученик, а за ним и другие синаиты в Сербии). Этот священный исихастский способ жизни еще раньше возжег на Святой Горе святой Григорий Палама (в середине того же XIV в.), а после Святой Горы – в Солуни, Царьграде и на всех Балканах. Многочисленные ученики этих двух святых Григориев имелись в Византии, Сербии и Болгарии. Это были не только монахи; исихастской жизнью жили бесчисленные обычные христиане: крестьяне, работники, князья, правители, – а также епископы и патриархи.

Одним из таких подвижников, молитвенных безмолвников (исихастов) того же XIV века был на Балканах мудрый иеромонах Никодим (известный как «поп Никодим» Гржич из нашего Прилепа), опытный святогорский пустынник и в то же время усердный духовный труженик на ниве спасения всех балканских народов. Во второй половине XIV века этот святой исихаст приходил со Святой Горы в Сербию к нашему святому князю Лазарю, а затем переправился через Дунай на севере и поселился в Румынии. С помощью монахолюбивого святого князя Лазаря и его сына, святого деспота Стефана, не меньшего любителя исихазма, старец Никодим со своими монахами воздвиг в братской православной Румынии неподалеку от Северина монастыри Водицу, Прислоп и Тисман. Здесь затеплился очаг святогорской исихастской молитвенной жизни и подвига, охвативший затем всю Румынию. Были, конечно, в Румынии монашество и монастыри и до святого Никодима Тисманского (недавно при раскопках в Добрудже около Констанцы были обнаружены монастыри IX и Х веков, но еще задолго до того, в IV и V веках, в этих румынских краях славился монах-подвижник святой Иоанн Кассиан. Однако новая волна исихазма разгорелась в Валахии и Молдавии именно через святого Никодима и его учеников.

Святой Никодим упокоился о Господе 26 декабря 1406 года, а после его кончины его ученики, монахи-пустынники Софроний, Пимен и Силуан, ушли из монастыря Тисман на север Молдавии и поселились у речки Нямц (название ей было дано из-за обитавших там немцев), где впоследствии был основан нынешний монастырь Нямц, посвященный Вознесению Господню. Первую каменную церковь в Нямце воздвиг молдавский князь и воевода Петр Мушат (1375–1391), ему последовали и другие ктиторы, великие воеводы и правители Молдавии: Александр Добрый (1400–1432) и Стефан Великий (Штефан чел Маре, 1457–1504, который воздвиг стоящий поныне большой соборный храм монастыря Нямц). Они устроили многочисленные и прекрасные молдавские и буковинские монастыри: Бистрицу, Молдовицу, Сучевицу, Путну, Воронец, Пробот и другие – и живописно украсили их снаружи и внутри. На прекрасных фресках этих монастырей были изображены святые лики молдавских исихастов, бывших духовниками тех правителей и епископов, что воздвигали и украшали эти монастыри.

Монастырь Синая Монастырь Синая

При этом и сами Цареградские патриархи XIV и XV веков: святитель Каллист, святитель Филофей и их преемники, известные как ревностные подвижники-исихасты и распространители православного исихазма, – неизменно поддерживали исихастскую жизнь в Молдавии и Валахии, назначая туда клириков- и епископов-исихастов. Так прилив греческих и славянских исихастов со Святой Горы и с Балкан в Румынию никогда не прекращался, что означает, что и в самой Румынии исихастская жизнь и подвижничество никогда не гасли. (Вспомним в доказательство тому приход в Румынию святогорского исихаста святого Нифонта, патриарха Цареградского (XV–XVI вв.), и хиландарского сербского подвижника святого Рафаила Банатского (XVI–XVII вв.), и подвижничество монахов-святогорцев во времена валашского воеводы Нягоя Басараба (XVI в.), и затем святогорского русского старца-исихаста Паисия Величковского (XVIII в.) и других.)

Кроме того, духовной жизни сестринской Церкви Румынской содействовали и другие православные Восточные патриархи и Сербские патриархи из Печи, особенно Арсений III Черноевич; способствовало этому и переселение сербов через Савву и Дунай в Банат и Ердель. Точно так же вместе со своими православными братьями-румынами сербские митрополиты из Карловаца и вообще сербские клирики, монахи и христиане защищали в те века свою православную веру и истинно благодатную духовность исихастской жизни от духовного и физического насилия латинской (австро-венгерской) унии, и делали это упорно, до мученической смерти. (Об этом с великой любовью и признательностью говорил нам святой старец Клеопа, когда мы, двое сербов, посетили его, словно он хотел нас, грешных, поблагодарить за всю братскую сербско-румынскую любовь и за мученическую непоколебимость и непобедимость в защите святого Православия и православной духовной жизни. Старец Клеопа одно время был приходским священником в Араде и служил при тамошних гробах сербских клириков и исповедников Православия и не переставал напоминать нам об этом, пока мы были у него, особенно выделяя страдание святого новомученика Виссариона Сарая, сербского иеромонаха из Сербии и Славонии, который за сопротивление унии был умерщвлен римо-католиками 21 октября 1744 года в Ерделе.) Но вернемся к монастырю Нямц и его скитам и монахам.

Тисманский монастырь Тисманский монастырь

Благодаря своим монахам, исихастским молитвенникам и подвижникам, труженикам за спасение и свое, и всех людей вокруг них, монастырь Нямц стал и на протяжении веков оставался духовным центром христианской жизни и просвещения Молдавии и всей Румынии, таким как Свято-Троицкая Сергиева лавра для России, таким как Студеницкая, Хиландарская и Дечанская лавры для Сербии. (Стоит вспомнить, что в конце XIV и в начале XV века один и тот же просвещенный монах, друг исихастов и сам подвижник, был сначала игуменом монастыря Нямц, а затем игуменом наших Высоких Дечан. Это известный Григорий Цамблак, списатель житий святого Стефана Дечанского, святого Иоанна Нового Сучавского в Румынии, святой Петки, которая также связывает Сербию и Румынию. Вспомним тут и святого Максима Бранковича (XV–XVI вв.), архиепископа сначала Валашского, а затем Белградского и Сремского; вспомним затем созидание сербских монастырей Крушедола и Хопова с помощью румынских воевод; и святого Савву Бранковича, серба по происхождению, румынского митрополита в Ерделе (1656–1683); и помощь румынских воевод монастырю Милешево и другим сербским монастырям во времена турецкого ига и так далее.)

Но самым известным румынским подвижником-исихастом после основания монастыря Нямц был преподобный Даниил Исихаст (XV в.). После него (в XVI в.) появляется молдавский подвижник из Нямца старец Зосима, который со своими учениками основывает новую обитель для подвижничества, еще глубже в Карпатских горах, – монастырь Секу, в двух часах пути к юго-западу от Нямца. Затем появляются неизвестные нам по имени, но Богу Всевидящему знаемые основатели исихастского скита Сихастрия (основан в XVII в.), в котором сегодня подвизается старец Клеопа; и затем нямецкий старец (XVIII в.) иеромонах Пахомий, основатель Покровского скита в далеком лесу в часе ходьбы от Нямца; и так эта духовная связь и благородная лоза не обрывалась до прихода преподобного Паисия Величковского.

Приход в Румынию русского святогорца Паисия Величковского с монахами-исихастами из афонских лавр имел место около 1763 года; пришли они сначала в молдавский монастырь Драгомирну (XVI в.), затем в упомянутый монастырь Секу и наконец в монастырь Нямц в 1779 году. Этот приход преподобного Паисия и его учеников-святогорцев (представителей многих православных национальностей) возгрел и обновил исихастскую молитвенно-подвижническую жизнь в православной Молдавии, откуда она распространилась и на другие православные страны. Здесь, в Нямце, была переведена и напечатана первая славянская «Филокалия» («Добротолюбие») – сборник наилучших аскетических исихастских текстов, а также многие другие сочинения святых отцов, аскетов и исихастов. (Печатание духовных и церковных книг в Румынии имело место и до этого; здесь печатал книги и сербский печатник из Черной Горы иеромонах Макарий в XVI веке.) Старец Паисий Величковский упокоился о Господе 15 ноября 1794 года, и святые мощи его покоятся в храме монастыря Нямц, а молдавский нямецкий пламень исихазма возжег и духовные факелы святости и подвига и к северу, и к югу от самого Нямца.

На юге просияли в исихастском жительстве подвижники монастыря Черника (близ Бухареста): старец Георгий и святой Каллиник Черникский, бывший его учеником в 1818–1850 годы, а затем епископом Рымникским в 1850–1868 годах. На севере же исихастская жизнь из Нямца перешла в Россию, в Оптину пустынь, где просияли знаменитые Оптинские старцы: Авраамий, Леонид, Макарий, Амвросий (тот, у которого учился и исповедовался Достоевский) и многие другие. Так разгорался непрерывно и всюду в Православии (на Святой Горе в те времена были святой Никодим Святогорец и известные коливары, а молитвенные безмолвники-исихасты имеются на Святой Горе и поныне) этот истинный благодатный огонь, который Господь принес и низвел на землю (см.: Лк. 12: 49).

Нямецкий монастырь. Собор Вознесения Господня Нямецкий монастырь. Собор Вознесения Господня

Этот исихастский огонь истинного духовного подвижничества, перенятый из Молдавии Оптиной пустынью, возвратился снова из России в Румынию после русской революции, когда из России пришли подвижники, снова оживившие молдавские скиты и пещеры в карпатских котловинах и горах, о чем нам говорил и имена этих подвижников называл сам святой

старец Клеопа. Более того, он уверял нас, что некий монах (из смирения и скромности он скрывал от нас, что это был он сам) обошел все те места и знал еще живых подвижников, и все, что он проникновенно узнавал о них, он записал и хранит в еще не изданной рукописи. (А старцу Клеопе сейчас около 70 или немного более лет.)

К отцу Клеопе в монастырь Сихастрия мы добирались из Нямца, по благоволению сначала отца Николая Бордашиу, а затем владыки Нестора (викария Крайовского), предоставившего нам в распоряжение свой автомобиль с водителем. В Сихастрию старца Клеопы нам подобало бы идти пешком, но время и обстоятельства взяли свое, и мы поехали туда также на автомобиле. С нами поехала и г-жа Томоко, православная японка, вдова покойного Павла Евдокимова из Парижа.

Из Нямца мы свернули сначала в монастырь Секу, а затем продолжили путь в Сихастрию. Это, как мы уже сказали, исихастский скит в Карпатах (в трех или четырех часах ходьбы от Нямца), как говорит о том и само название – «Сихастрия», то есть исихастирий, молчальница, место безмолвия и подвижничества (как наша келлия святого Саввы в Карее или келлии в Студенице). Посвящена она Рождеству Пресвятой Богородицы, и как раз накануне здесь был престольный праздник, а в день нашего приезда совершалась память святых Иоакима и Анны.

В скиту около 40 монахов во главе с протом – старцем Викторином, игуменом, в то время как старец Клеопа живет в уединенном домике за оградой самого скита. К старцу нас привел отец Петроний, иеромонах лет 50, о котором мы узнали потом, что сам старец Клеопа считает его истинным, совершенным монахом. (Позднее он сказал нам, в отсутствие отца Петрония: «Когда подумаем о совершенном образце монаха, то скажем себе, что это отец Петроний».)

Пещера преподобного Даниила-исихаста Пещера преподобного Даниила-исихаста

Перед домиком старца ждали с десяток набожных христиан и христианок, вероятно, ради исповеди и духовного наставления и утешения. Но старец, услышав о нашем приходе, тут же принял нас в своей келье и рассадил на своей кроватке и на стульчиках. Нам не сиделось. Мы все время стояли бы под благословением его святых рук, ибо мир его и благодать лучились от него и на мою грешную душу, которая обычно редко видит свою греховность так, как увидела ее тогда.

Поскольку г-жа Евдокимова торопилась с возвращением, старец благословил ее, преклонившую пред ним колени, и, возложив обе руки ей на голову, отпустил ее. Нам же старец обрадовался как ребенок, особенно потому, что мы «сербские отцы» и состоим в духовной связи с отцом Иустином (Поповичем), о котором он слышал и читал как о «великом православном духовнике и богослове». Вывел он нас затем вместе с отцом Петронием и отцом Николаем из кельи и повел в карпатские луга и холмы. (Отец Николай, который все время был за переводчика, сказал нам, что его самого раньше, когда он приходил сюда с семинаристами, отец Клеопа принял так же: вывел всех в горы и там преподал им наставление и благословил.)

Когда мы расселись на холме над фруктовым садом, а старец сел перед нами на колени, я, грешный, осмелился первым спросить его: как жить в этом миру, на асфальте, и бороться со своими страстями и искушениями мира?

alt

Рост популярности добрачных сожительств – одно из наиболее важных демографических изменений ХХ века, касающихся семьи.  При этом исследования, проведенные в начале нынешнего века в странах, намного более развитых, чем Румыния, уже позволяют прийти к выводу, что совместное проживание до брака приводит к ухудшению отношений молодых после вступления в брак, к низкой удовлетворенности браком, высокому уровню насилия в семье и повышению вероятности развода.

Когда говоришь молодым, которые редко ходят в церковь, что жить вместе до свадьбы – это нездоровый выбор, они, не задумываясь, причисляют тебя к фанатикам, не желающим открыто взглянуть в глаза реалиям наших дней. Совместное проживание до заключения брака или «пробный брак» кажется одним из самых надежных способов лучше узнать друг друга. И действительно, разве не самое главное для будущих супругов – перед вступлением в брак как можно ближе узнать друг друга? В этом мире, где события развиваются с такой головокружительной быстротой, где все находится в непрестанном изменении, мы как будто нуждаемся в какой-то гарантии, в какой-то пробе, которая подтвердила бы нам, что мы совершаем правильный шаг, соединяемся с хорошим человеком. Да и народная мудрость вроде как тоже подтверждает этот современный взгляд на отношения между людьми, уча: чтобы узнать человека, надо съесть с ним пуд соли.

Сожительство ослабляет прочность привязанности

Долгое время даже специалисты – психологи и социологи – утверждали, что для будущего семьи важно заранее узнать привычки, предпочтения и недостатки любимого человека, чтобы понять, сможем ли мы ужиться с ним. Однако, сделав выбор в пользу сожительства до брака, можно оказаться в следующих ситуациях.

Можно прийти к выводу, что, сожительствуя, ты пользуешься всеми преимуществами брака, но при этом у тебя остается свобода выбора. Так что чем дольше продолжаются отношения, даже если они удовлетворительны с точки зрения обоих или хотя бы одного из партнеров, тем труднее сделать шаг в сторону женитьбы. За этим откладыванием брака может скрываться и чувство нашей неуверенности, и ожидание того, когда определенные моменты, которые нас не устраивают, и определенные проблемы разрешатся, чтобы тогда уже пойти на следующий шаг.

Другим возможным вариантом может оказаться такой: ища подходящего партнера (партнершу), мы попадем в порочный круг поисков по типу проб и ошибок, которые в конечном итоге измотают нас, и наша энергия исчерпается, а радостность и непосредственность отношений уйдут. И мы снова и снова будем приходить к выводу: «Он (она) мне тоже не подходит… Ах, да и я ведь всего лишь пробовал(а)».

Не останавливаясь на мнениях, обоснованных с психологической, нравственной и религиозной точек зрения, приведем некоторые выводы социологических исследований. Эти исследования наглядно демонстрируют, что, вопреки распространенному мнению о необходимости периода пробного сожительства, это приводит к нежелательным последствиям.

Социологи подсчитали, что в настоящее время отношения добрачного сожительства распространены очень широко: сожительство предшествовало 60% браков, а более или менее конкретные планы вступить в брак имеются у 75% сожительствующих пар. Но если мы обратимся к конкретной действительности, то увидим, какая пропасть между реальностью и общераспространенными представлениями о пользе сожительства. Результаты исследований, проведенных в университетах Канады, Швеции, Новой Зеландии и Соединенных Штатов, доказывают: ожидания того, что добрачные отношения приведут к укреплению семьи, не оправдываются. Полученные данные свидетельствуют, что от 50 до 80% супружеских пар, вместе живших до брака, разводятся, и этот показатель значительно выше, чем у супругов, не сожительствовавших до брака.

Исследователи заговорили об «эффекте сожительства», который заключается в том, что прочность привязанности у таких пар с течением времени ослабевает, конфликтов становится все больше, растет напряженность в отношениях, в итоге все это приводит к разводу, число которых все увеличивается. Одна из причин этого следующая: сожительствуя до брака, партнеры привыкают договариваться между собой и разрешать разногласия не очень здоровым способом, основывающимся на контроле и манипулировании другим.

Социологи указывают на бесполезность добрачного сожительства

Профессор Джей Тичмэн из Университета Западного Вашингтона утверждает, что «одной из самых очевидных является корреляция между добрачным сожительством и последующим распадом брака». В то же время в браках, которым не предшествовало пробное сожительство, отношения между супругами строятся по позитивной модели, а их взгляд на будущее оказывается более оптимистичным.

Так что отношения сожительства диктуют нам следующее: «Я не очень уверен(а) в тебе. Но можно попробовать: посмотрим, что из этого выйдет», в то время как брак означает: «Я хочу тебя всего (всю) без изъятий, с твоими плюсами и минусами, и всего (всю) себя отдаю тебе». Как видим, речь идет о совершенно разных вещах, которые никак не могут проистекать друг из друга; социологические же исследования приходят к выводу, что идея сожительства до брака – идея ущербная и неестественная.

Дана Алеку
Перевела с румынского
Зинаида Пейкова
 


 

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

altХристианину XXI века сложно найти верный путь к спасению, так как мы практически не знаем живых примеров святости. Единственный источник информации для нас — это книги, творения святых отцов. Многие новоначальные христиане, не зная святоотеческого учения, имеют неверное представление о цели духовной жизни. Они ищут не духовное здоровье, которое достигается трудной борьбой с грехами, а восторгов, чудес. Это происходит потому, что они не считают себя больными, то есть грешниками, а считают себя здоровыми, то есть близкими к праведникам. Только здоровый ищет развлечений, наслаждений, а больной ищет здоровья, ему не до развлечений. Больной ради здоровья готов на многое — и на горькие лекарства, и даже на операцию. Больной готов пролить кровь ради здоровья. Именно таким путём шли все святые.

Если человеку всё-таки удастся заставить себя читать строгие аскетические творения древних святых отцов, которые призывают к борьбе с грехом, то здесь возникают новые препятствия. Современная жизнь существенно отличается от той, которой жили подвижники первых веков, и поэтому невозможно все их учения механически применять в нашей жизни. Как быть? Обратиться к творениям святых отцов последнего времени. Особенно интересны и ценны в этом отношении творения святителя Игнатия (Брянчанинова). Они облегчают понимание сказанного древними аскетами.

Творения святителя Игнатия глубоки, многогранны и очень доходчивы. Они написаны великолепным литературным языком, и это не теории учёного богослова, а мысли прежде всего монаха, приобретённые опытом. Сам он признавался в письмах: «Бывали в жизни моей минуты: или во время тяжких скорбей, или после продолжительного безмолвия, — минуты, в которые появлялось в сердце моём слово. Это слово было не моё. Оно утешало меня, наставляло, исполняло нетленной жизни и радости — и потом отходило. Случилось записывать мысли, которые так ярко светили в сии блаженные минуты. Читаю после, читаю не своё, читаю слова, из какой-то высшей среды нисходившие и остающиеся наставлением»... В другом месте святитель пишет об «Аскетических опытах»: «Это не моё сочинение: по этой причине я выражаюсь о нём свободно. Я был только оружием милости Божией к современным православным христианам, крайне нуждающимся в ясном изложении душевного христианского подвига, решающего на вечную участь каждого христианина».

Святитель Игнатий (Брянчанинов) — один из величайших аскетических писателей в Русской Православной Церкви. Его литературное наследие просто огромно, творения составляют семь томов. Самым широко известным произведением святителя Игнатия являются, на наш взгляд, его «Аскетические опыты». Мы предлагаем вниманию читателя главу о любви к ближнему.


Что может быть прекраснее, насладительнее любви к ближнему? Любить — блаженство; ненавидеть — мука. Весь закон и пророки сосредоточиваются в любви к Богу и ближнему. Любовь к ближнему есть стезя, ведущая в любовь к Богу: потому что Христос благоволил таинственно облечься в каждого ближнего нашего, а во Христе — Бог.

Естественная любовь наша повреждена падением; её нужно умертвить — повелевает это Христос — и почерпнуть из Евангелия святую любовь к ближнему, любовь во Христе. Не имеет цены пред Евангелием любовь от движения крови и чувствований плотских. И какую может она иметь цену, когда при разгорячении крови даёт клятву положить душу за Господа, а чрез несколько часов, при охлаждении крови, даёт клятву, что не знает Его?

Евангелие отвергает любовь, зависящую от движения крови, от чувств плотского сердца. Оно говорит: Не думайте, что Я пришёл принести мир на землю; не мир пришёл Я принести, но меч, ибо Я пришёл разделить человека с отцом его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку — домашние его (Мф. 10, 34-36).

Падение подчинило сердце владычеству крови, и, посредством крови, владычеству миродержителя. Евангелие освобождает сердце из этого плена, из этого насилия, приводит под руководство Святого Духа. Святой Дух научает любить ближнего свято. Любовь, возжённая, питаемая Святым Духом, — огонь. Этим огнём погашается огонь любви естественной, плотской, повреждённой грехопадением. «Говорящий, что можно иметь ту и другую любовь, обольщает сам себя», — сказал святой Иоанн Лествичник.

В каком падении наше естество? Тот, кто по естеству способен с горячностью любить ближнего, должен делать себе необыкновенное принуждение, чтоб любить его так, как повелевает любить Евангелие. Пламеннейшая естественная любовь легко обращается в отвращение, в непримиримую ненависть. Естественная любовь выражалась и кинжалом.

В каких язвах — наша любовь естественная! Какая тяжкая на ней язва — пристрастие! Обладаемое пристрастием сердце способно ко всякой несправедливости, ко всякому беззаконию, лишь бы удовлетворить болезненной любви своей.

Истинная любовь к ближнему основана на вере в Бога: она — в Боге. Вси едино будут, — вещал Спаситель мира ко Отцу Своему: Как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино (Ин. 17, 21).

Когда сердце твоё не свободно, — это знак пристрастия. Святая любовь — чиста, свободна, вся в Боге. Она действие Святого Духа, действующего в сердце, по мере его очищения.

Отвергнув вражду, отвергнув пристрастия, отрекшись от плотской любви, стяжи любовь духовную; уклонись от зла и сотвори благо. Воздавай почтение ближнему как образу Божию,- почтение в душе твоей, невидимое для других, явное лишь для совести твоей. Деятельность твоя да будет таинственно сообразна твоему душевному настроению.

Воздавай почтение ближнему, не различая возраста, пола, сословия, — и постепенно начнёт являться в сердце твоём святая любовь. Причина этой святой любви — не плоть и кровь, не влечение чувств, — Бог. Лишённые славы христианства не лишены другой славы, полученной при создании: они — образ Божий.

Но если ты думаешь, что любишь Бога, а в сердце твоём живёт неприятное расположение хотя бы к одному человеку, то ты — в горестном самообольщении. Кто говорит: «я люблю Бога», а брата своего ненавидит, тот лжец: ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, Которого не видит? И мы имеем от Него такую заповедь, чтобы любящий Бога любил и брата своего (Ин. 4, 20-21).

Явление духовной любви к ближнему — признак обновления души Святым Духом: Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев; не любящий брата пребывает в смерти (Ин. 3, 14).

Совершенство христианства — в совершенной любви к ближнему. Совершенная любовь к ближнему — в любви к Богу, для которой нет совершенства, для которой нет окончания в преуспеянии. Преуспеяние в любви к Богу — бесконечно: потому что любовь есть бесконечный Бог. Любовь к ближнему — основание в здании любви.

Возлюбленный брат! Ищи раскрыть в себе духовную любовь к ближним: войдя в неё, войдёшь в любовь к Богу, во врата воскресения, во врата Царства Небесного.


Поучение старца Алексия Московского

alt

Принуждай себя вставать рано и в определённое время. Без особенной причины не спи более семи часов. Как скоро пробудишься от сна, тотчас вознеси мысль свою к Богу и сделай себе с благоговением крестное знамение, помышляя о распятом Господе Иисусе Христе, Который для нашего спасения умер на Кресте. Немедленно встань с постели, оденься и не позволяй себе долго нежиться на мягкой постели и оставаться неодетым. Одеваясь, помни, что ты находишься в присутствии Господа Бога и Ангела Хранителя, и вспоминай о падении Адама, который грехом лишил себя одежды невинности, и смиренно проси у Господа Иисуса благодати облечься в Него и так мыслить, чувствовать, говорить и делать, как Он Сам и мыслил, и чувствовал, и говорил, и делал. Потом немедленно начни молитвы утренние; преклонив колена, молись тихо, внимательно, благоговейно и с глубочайшим смирением, как должно пред взором Всемогущего; испрашивай у Него веры, надежды и любви и благословения к занятиям того дня; проси себе сил к благодушному принятию всего того, что Ему будет благоугодно в тот день послать или попустить. Приими твёрдое намерение всё делать для Господа Бога, всё принимать от отеческой руки Его.

Размышляй так: «Может быть, этот день есть последний день моей жизни», — и всё делай, как бы ты хотел делать, готовясь предстать теперь же на суд Божий. Благодари Господа Бога за сохранение тебя в прошедшую ночь и что ты ещё жив и не умер во грехах. Сколько людей в прошедшую ночь смерть представила пред страшное судилище Господа! Также возблагодари Бога, что ещё есть для тебя время благодати и милосердия и что есть ещё время и средства для покаяния и приобретения неба. Каждое утро думай о себе, что только теперь начинаешь и хочешь быть христианином, а прошедшее время напрасно погибло. Хотя четверть часа каждое утро посвящай на краткое размышление об истинах веры, особенно о непостижимом таинстве воплощения Сына Божия, о Втором пришествии Его, Страшном Суде, муке и рае. После молитвы и размышления, если позволяет время, то почитай какую-нибудь книгу духовную.

После сего займись делами твоими, и все занятия и дела твои будут во славу Божию — помни, что Бог везде видит тебя, зрит все действия, занятия, чувствования, помышления и желания твои и щедро воздаст тебе за добрые дела. Не начинай ни одного дела, не помолясь Господу Богу, ибо то, что мы делаем или говорим без молитвы, после оказывается или погрешительным, или вредным и обличает нас чрез дела не ведомым для нас образом. Сам Господь сказал: «без Мене не можете творити ничесоже». Среди трудов своих будь всегда весел и покоен, успех оных поручая благословению Господа и довольствуясь тем, что ты сделал своё дело. Исполняй всё тяжкое для тебя как епитимию за грехи твои — в духе послушания и смирения; в продолжение трудов произноси краткие молитвы, особенно молитву Иисусову, и представляй себе Иисуса, Который в поте лица Своего ел хлеб Свой, трудясь с Иосифом. Если труды твои совершаются успешно, по желанию сердца твоего, то благодари Господа Бога; если же неуспешно, то помни, что и это Бог попускает, а Бог всё делает хорошо. Если же остаётся время перед обедом, то рассмотри, как ты исполнил то, на что решился поутру или во время благочестивого чтения, или во время размышления.

Во время обеда представляй Отца Небесного, отверзающего руку Свою, чтобы напитать тебя; никогда не оставляй молитвы перед обедом и во время его представляй, что Иисус обедает с тобой; удели от своего стола и нищим. После стола считай себя как бы одним из тех, которых в числе пяти тысяч напитал чудесно Иисус Христос; и возблагодари Его от сердца и моли, чтобы Он не лишил тебя небесной пищи — слова Своего и Святых Тела и Крови Христовых.

Если желаешь жизни мирной, то предай всего себя Богу. До тех пор ты не найдёшь душевного мира, пока не успокоишься в Едином Боге, любя Его Единого. Всегда и во всём поминай Господа Бога и святую любовь Его к нам, грешным. Во всём старайся исполнять волю Божию и угождать только Единому Богу. Не делай ничего против заповедей Божиих, не домогайся и не ищи ничего, кроме Бога, делая и терпя всё для Бога. Не заботься о том, чтобы уважали и любили тебя люди века сего, но о том, чтобы угодить Господу Богу и чтобы совесть твоя не обличала тебя во грехах. Если же хочешь непрестанно помнить о Боге, то скорби и несчастия переноси как справедливо тебя постигающие. Бодрствуй тщательно над самим собой, над чувствами, помышлениями, движениями сердца и страстями; ничего не почитай маловажным, когда дело идёт о твоём спасении вечном. Во время памятования о Боге умножай молитвы твои, чтобы Господь помянул тебя тогда, когда забудешь о Нём. Во всём да будет твоим учителем Господь Иисус Христос, на Которого взирая оком ума своего, спрашивай себя самого чаще: что в этом случае помыслил бы, сказал и сделал Иисус Христос? Приучись во всём, что ни видишь, представлять что-нибудь доброе. Будь кроток, тих, смирен, молчи и терпи по примеру Иисуса. Он не возложит на тебя креста, которого ты не можешь понести; Он Сам поможет тебе нести крест. Не думай приобрести какую-либо добродетель без скорби и болезней души. Проси у Господа Бога благодати исполнять как можно лучше Его святейшие заповеди, хотя бы они казались тебе весьма трудными. Исполнил какую-нибудь заповедь Божию — ожидай искушения, ибо любовь к Христу испытывается через преодоление препятствий. И на малое время не оставайся в праздности, а пребудь всегда в трудах и занятиях. Ибо не трудящийся не достоин имени человека и непременно погибнет. Уединяйся по примеру Иисуса Христа, Который, удаляясь от прочих людей, молился Отцу Небесному. Во время тяготы душевной или охлаждения к молитве и ко всем благочестивым занятиям не оставляй дел благочестия — так Господь Иисус Христос трижды молился, когда душа Его была прискорбна даже до смерти. Делай всё во имя Иисуса, и таким образом всякое дело твоё будет делом благочестия.

Более слушай, нежели говори: во многоглаголании не спасёшься от греха. Испрашивай для себя у Господа благодати благовременно и молчать, и говорить, и полагай хранение устам твоим, чтобы не согрешить языком, и заграждай слух, чтобы не услышать противного Господу Богу. Не любопытствуй о новостях: они развлекают дух; с охотой рассуждай о добрых предметах. Убегай даже от самых малых грехов, ибо не удаляющийся от малых непременно впадёт в большие и тяжкие. Если хочешь, чтобы не тревожили тебя злые помыслы, то со смирением принимай уничижение души и скорбь телесную, не отчасти, но во всякое время, во всяком месте и во всяком деле. Всякий помысл, удаляющий тебя от Господа, особенно скверный плотский помысел, изгоняй от сердца как можно скорее, как сбрасываешь с одежды и одну искру, попавшую на неё. Когда приходит такой помысл, то молись крепко: Господи, помилуй, Господи, помоги мне, Господи, не оставь меня, избавь от искушений, или иначе как.

Но среди искушений не смущайся. Кто посылает случай к сражению, Тот даст силы к победе. Будь спокоен духом, уповай на Бога; если Бог за тебя, то кто против тебя? Испрашивай у Бога, чтобы Он отнял у тебя всё, что питает твоё самолюбие, хотя бы это лишение для тебя было самое горькое. Желай жить для Него Одного и умереть и всецело принадлежать Ему. Когда потерпишь какое-либо бесчестие от людей, то разумей, что это послано от Бога к славе твоей, и таким образом в бесчестии будешь без печали и смущения, и в славе, когда она придёт, будешь верен и избежишь осуждения. Если имеешь пищу и одежду, то сам будь доволен по примеру Иисуса, нас ради обнищавшего.

Никогда не спорь и слишком много не защищай себя и не извиняй; ничего не говори против начальников или ближних без нужды и обязанности. Будь искренен и прост сердцем; с любовью принимай наставления, увещания и обличения от других, хотя бы ты был и очень мудр. Не будь ненавистником, завистливым, безмерно строгим в слове и делах. Чего не хочешь себе, того не делай другому, и чего себе от других желаешь, то прежде сам сделай другим. Если кто посетит тебя, то возвысь сердце твоё к Господу Богу и моли Его даровать тебе дух кроткий, смиренный, собранный... Помышляй, что Иисус находится среди тех, с которыми ты находишься и беседуешь. Слова твои растворяй солию премудрости, твёрдо помня, что время кратко, что человек должен дать себе отчёт во всяком бесполезном слове: разговору назначай определённую цель и старайся направлять его к спасению души. Когда же кому принесёшь пользу, то признай в этом благодать Божию.

Когда ты находишься наедине с собой, то испытывай себя, не сделался ли ты менее добр, нежели как был прежде, не впал ли в какие грехи, которых прежде не делал? Если согрешишь, то немедленно проси прощения у Бога со смирением, сокрушением и упованием на Его благость и поспеши принесть покаяние пред отцом духовным; ибо всякий грех, оставленный без покаяния, есть грех к смерти, о котором если и святой помолится за другого, не будет услышан. Притом если не будешь сокрушаться о грехе, сделанном тобою, то опять скоро в него впадёшь. Старайся делать всякому добро, какое и когда только можешь, не думая о том, оценит ли или не оценит он его, будет или не будет тебе благодарен. И радуйся не тогда, когда сделаешь кому-либо добро, но когда без злопамятства перенесёшь оскорбления от другого, особенно от облагодетельствованного тобою.

Во время ужина вспоминай о последней вечере Иисуса Христа, моля Его, чтобы Он удостоил тебя вечери небесной. Прежде нежели ляжешь спать, испытай твою совесть, проси света к познанию грехов твоих, размышляй о них, проси прощения в них, обещай исправление, определив ясно и точно, в чём именно и как ты думаешь исправить себя. Потом, предав себя Богу, как будто тебе должно сию ночь явиться пред Ним, поручай себя Божией Матери, Ангелу Хранителю, святому, которого имя носишь.

Как можно чаще ходи в храмы к божественной службе, особенно старайся как можно чаще быть во время литургии. Но воскресные и праздничные дни непременно посвящай делам благочестия; всегда, когда находишься в храме, представляй, что ты находишься в присутствии Бога, Ангелов и всех святых; остальное время дня после литургии посвящай на благочестивое чтение и другие дела благочестия и любви. День рождения твоего особенно посвящай делам благочестия. Каждый год и каждый месяц делай строгое испытание твоей совести. Исповедуйся и приобщайся Святых Тайн как можно чаще. К приобщению Святых Тайн приступай всегда с истинным гладом и с истинною жаждою души, с сокрушением сердца, с благоговением, смирением, верою, упованием, любовию.

Как можно чаще размышляй о страданиях и о смерти Иисуса Христа, умоляя Его ризою заслуг Своих покрыть все грехи твои и принять тебя в Царство Своё. Имя Иисуса всегда имей в устах и сердце. Как можно чаще размышляй о великой любви Господа к тебе, чтобы и самому тебе возлюбить Его всем сердцем твоим, всею душею твоею и всеми силами твоими, и таким образом будешь вести мирную жизнь на сей земле и блаженную на небе во веки веков.

Благодать Господа нашего Иисуса Христа да будет с тобою.


Иеродиакон Савва (Гамалий)

Источник: Отрок.ua

«Верующему все возможно», — сказал Сам Господь Иисус Христос. И еще сказал: «Имейте веру Божию, ибо истинно говорю вам, если кто скажет горе сей: поднимись и ввергнись в море, и не усомнится в сердце своем, но поверит, что сбудется по словам его, — будет ему, что ни скажет». У читающего Евангелие может сложиться впечатление, что для верующего возможно все, чего бы он ни пожелал. Нужно передвинуть гору — помолись с верой, и гора подвинется. Нужна работа — помолись, и она непременно появится. Хочется избавиться от надоевшей болезни — только помолись... Однако горы почему-то переставляются очень редко — всего несколько примеров есть в житиях святых. И молитвенные просьбы Господь не всегда исполняет...

В чем дело? Разве Спаситель сказал неправду? Или вера наша не такая?

alt  

Первое правило при чтении Священного Писания: неясные и спорные отрывки следует толковать в связи со всем Писанием, в контексте всего Писания. Если сложен для понимания вопрос об исполнении молитв, то уместно вспомнить, что ещё говорит Писание на эту тему. Первое же, что приходит на память, это слова апостола Иакова: Прoсите, и не получаете, потому что прoсите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений (Иак. 4, 2–3).

Обладаем ли мы знанием, что для нас — добро, а что — во вред нам? Очевидно, что утвердительный ответ на этот вопрос будет слишком самоуверенным. Мои мысли — не ваши мысли, говорит Господь (Ис. 55, 8). Так, задача молящегося — стремиться узнать Его мысли, Его о себе волю, а не навязывать Богу собственный сценарий. Одной твердокаменной уверенности, что Он может всё, для молитвы недостаточно.

Знание воли Божией не означает прозрений будущего. Скорее, речь о том, чтобы стать истинно Божиим человеком и предаться в Его руки настолько, чтобы действовать согласно с Его волей. Апостол Павел писал: Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная (Рим. 12, 2). Значит, чтобы познавать волю Божию, нужно жить не так, как мир велит, но как Бог велит. Нужно преобразоваться обновлением ума, то есть так укоренить себя в Боге постом, молитвой, любовью, милосердием к ближним, чтобы сам ум у нас уже был новый — ум Христов. Тогда и сможем всегда просить у Бога только того, что согласно с Его волей.

Чего же хочет от нас Христос? Пусть не в полноте, пусть и не о каждом событии в нашей жизни, но всё таки в самых важных вопросах из Священного Писания мы можем узнать, чего Он ждёт от нас.

В Писании мы не найдём указаний двигать горы. Разве не Сам Господь создал весь мир, возвысил горы, насадил леса, разлил моря? Нужно ли Ему теперь переставлять горы туда-сюда с нашей помощью? Богу ведь и Самому ничего не стоит совершить такое чудо, но куда более значительным чудом было то, что Он всю неимоверную гору грехов человеческих поднял и утопил в водах Крещения. Более значительным чудом было то, что Бог всю гору Своего непостижимого Божества подвинул с Небес и вместил на земле в теле человека. Вот где настоящее чудо, свершившееся по воле Божией.

Мало кто может сказать о себе, что он преобразовал свой ум и познал волю Божию, а потому всегда просит только блага, только того, что угодно Богу. Что же делать человеку, который не получает просимого, а просит у Бога того, что по его человеческому рассуждению кажется добрым и духовным? Я прошу у Бога здоровья своему больному другу, друг никак не выкарабкается из болезни, а я лишь теряюсь в догадках о воле Божией... У святых отцов можно встретить совет не оставлять молитвы в таком случае. Даже если я искренне заблуждаюсь, даже если телесное здоровье моего друга станет ядом для его бессмертной души и нет воли Божией исполнить мою просьбу — всё равно нужно молиться. Если человек просит не угодного Богу, но просит не для того, чтобы употребить это для своих страстей, то Бог подаст не то, что человек просит, а то, что на самом деле нужно. В этом не может быть никаких сомнений: Если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него (Мф. 7, 9–11).

В Евангелии есть притча о ситуации, когда просьба долго не исполняется. В одном городе был судья, который Бога не боялся и людей не стыдился. В том же городе была одна вдова, и она, приходя к нему, говорила: защити меня от соперника моего. Но он долгое время не хотел. А после сказал сам в себе: хотя я и Бога не боюсь и людей не стыжусь, но, как эта вдова не даёт мне покоя, защищу её, чтобы она не приходила больше докучать мне. И сказал Господь: слышите, что говорит судья неправедный? Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь, хотя и медлит защищать их? Сказываю вам, что подаст им защиту вскоре (Лк. 18, 2–8).

Господь медлит исполнять наши просьбы. В этой притче Он не объясняет, почему Он медлит, но обещает, что всё будет исполнено. Думается, одно из возможных объяснений промедления (хоть и не единственное) — в том, что Господь даёт нам время самим глубже осмыслить свою просьбу. Легко разок попросить у Бога чего-нибудь возвышенного, даже не догадываясь, что на самом деле, в глубине своего сердца, ты не хочешь того, о чём попросил.

В фильме Тарковского «Сталкер» есть характерный эпизод. Сюжет этого фильма строится вокруг комнаты, в которой исполняются заветные желания. Один человек по прозвищу Дикобраз вошёл в эту комнату. Он просил здоровья своему больному брату (или чего-то в этом роде; его желание было красивым и благородным). Однако брат здоровья не получил, а сам Дикобраз, вернувшись домой, вдруг сказочно разбогател. Комната исполнила не поверхностное, а самое заветное, самое сильное желание, к которому стремилось всё его существо. И Дикобраз не выдержал такого открытия о себе — он повесился.

Замедления в исполнении наших прошений помогают нам глубже понимать свои желания. Только долговременная, неотступная, изо дня в день возносимая просьба может претендовать на звание всецелого сердечного стремления. Только такая просьба может быть осмыслена на глубине. Угодно ли Богу моё прошение? Нужно ли, полезно ли мне на самом деле то, о чём я прошу? Истинно ли стремится к этому моё сердце?

Вопрос о том, какой должна быть наша вера, также стоит внимания. Ведь даже вера, творящая чудеса, — не даётся один раз и навсегда. Вспомним ещё один важный эпизод из Евангелия. Отправляя апостолов на служение, Христос дал им власть изгонять бесов из людей. Ученики возвратились с радостью и говорили: Господи! и бесы повинуются нам о имени Твоём (Лк. 10, 17). Но дальше мы читаем, что спустя какое-то время они не смогли изгнать беса из мальчика, и главной причиной этого Господь назвал их неверие.

Возникает вопрос: как же могли апостолы не верить в свою власть над бесами, если они её неоднократно употребляли и убеждались в её силе? Они обладали уже не просто верой, но опытным знанием этой своей власти над нечистыми духами.

Очевидно, вера-знание не творит чудес: И бесы веруют и трепещут (Иак. 2, 19). Так какой же веры лишились апостолы?

Думается, речь здесь идёт скорее о доверии Богу, о преданности в руки Божии. Речь идёт о такой вере, когда человек становится одним целым с Божией волей, становится её проводником в мире. Вера — это чудесный дар свыше, но этот дар человек, несомненно, должен сохранить и приумножить. Не может быть такого, чтобы человек однажды принял Господа, исповедал Его своим Спасителем — и с того времени уже был спасён, независимо от своих собственных усилий.

За такую веру нужно бороться, такую веру нужно возгревать в себе, иначе она может превратиться в недейственную веру-знание: знаю, что Бог есть, знаю, что Господь нас спас на Кресте, но Богу не доверяю, и Бог в моей жизни не действует.

Но как возгревать веру? Святитель Феофан Затворник говорил, что если душа холодна, нужно её тереть — она и согреется. Тереть — значит размышлять о Боге, читать Его живое слово, молиться Ему, делать добро ближнему, бороться со своими страстями.

Молитва — это неисчерпаемая тема. Опыт богообщения в Церкви накоплен огромный, но лучший Учитель молитвы, по слову святых отцов, — это Сам Господь. Твёрдо ступив на путь личного общения с Ним и продвигаясь по этому пути, человек и находит разрешение всех вопросов о молитве.

 

Беседа с епископом Подольским Тихоном (Зайцевым)

Завершилась самая масштабная в новейшей церковной истории поездка русских паломников по святыням древней Византии – территории современной Турции. Группа из 60 человек в сопровождении духовенства посетила дорогие Православию места от Царьграда до Эфеса, проделав путь по землям Вифинии, Понта, Ликии, Памфилии, Киликии, Каппадокии, Галатии, Фригии, Писидии, освящая свой путь соборной молитвой, совершением богослужений в полуразрушенных храмах, встречаясь с духовенством и высокими светскими чиновниками, оказывающими живое содействие развитию этого важного паломнического маршрута.

О том, как проходила эта насыщенная событиями поездка, рассказал епископ Подольский Тихон, возглавлявший группу.

 

Епископ Подольский Тихон (Зайцев) Епископ Подольский Тихон (Зайцев)

– Владыка, в чем главное значение этой земли для православных паломников?

– Территория современной Турции – это колыбель церковной истории и традиции. Здесь жили и проповедовали апостолы Петр, Иоанн, Филипп, Андрей; отсюда родом апостол Павел; здесь приняли страдания за Христа сонмы мучеников, утвердив своим подвигом веру и обратив к спасительному евангельскому пути целые народы. Здесь совершили свои деяния все семь Вселенских соборов, укрепивших Церковь Христову стройным вероучением; творили величайшие богословы. Здесь целое тысячелетие просуществовала Византийская империя – явившая славнейший образец христианской государственности держава, могущественная и глубоко духовная. Трудно выделить что-то главное. Здесь редкая концентрация духовных смыслов на квадратный километр территории. Важно, что эти уникальные места становятся доступными для молитвы.

– Как удалось организовать такую большую поездку? Были трудности?

– По благословению Святейшего Патриарха Кирилла на меня возложено попечение о паломническом направлении деятельности Московского Патриархата год назад. Развитие Византийского маршрута – часть этого послушания. Мы должны были проработать все очень внимательно – учесть нюансы и межцерковных, и межконфессиональных отношений. Надо было уравновесить естественную настороженность исламского по сути, хоть и не по форме государства весьма выгодными для него экономическими перспективами. Были и чисто технические вопросы, например непростой транспортной доступности очень многих святынь. Но все трудности с лихвой покрывает сегодняшняя радость от того, что у православных теперь есть возможность организованно посещать эти места и молиться там.

У поездок в Византию, говорят, какой-то особый статус?

– Совершенно верно. По благословению Святейшего Патриарха, паломнические группы в Византию сейчас всегда возглавляют архиереи, что придает поездкам особый статус. Это показывает серьезность наших намерений в развитии этих маршрутов, обеспечивает особый уровень приема церковными и светскими властями, заставляет наших турецких партнеров прорабатывать на высшем уровне все организационные вопросы и вопросы безопасности. Немаловажно и то, что присутствие русских архиереев вызывает интерес прессы и общественности, тема русского паломничества приобретает высокий официальный статус в Турции. Ну и самое главное: разрешение совершать богослужения архиерею получить значительно проще, чем простому священнику.

– Чтобы молиться у святынь, нужно разрешение?

– Конечно. Получение разрешения – очень непростой и многоступенчатый процесс. Этот вопрос согласовывает как Константинопольский Патриархат, так и различные светские структуры, если речь идет о храме, который имеет статус музея, например. И в разных областях страны своя бюрократия, которую надо преодолеть.

 

alt

– Сколько уже таких «архиерейских» групп побывало в Византии?

– Наша группа была пятой. Ранее Турцию посетили с группами духовенства и паломников митрополит Ташкентский и Узбекистанский Викентий, митрополит Екатеринбургский и Верхотурский Кирилл, епископ Бобруйский и Быховский Серафим, митрополит Кишиневский и всея Молдовы Владимир. Я всем сердцем братски благодарю каждого из них за колоссальный вклад в наше общецерковное дело.

– Ваша поездка была самой обширной по географии?

– Да, действительно. Я, как ответственный за направление, счел своим долгом посетить все места, которые мы предлагаем нашим паломникам. В обычный маршрут не входит и половины мест, где нам довелось побывать. Это получилось очень напряженно по количеству перемещений, но мне надо было воочию убедиться, что у нас организационно отработаны все места посещений. Но главной моей целью было исследовать и подготовить как можно больше возможностей для совершения богослужений в дальнейшем. Например, следующим после нас в Турцию поедет архиепископ Сергиево-Посадский Феогност, и владыка высказал пожелание совершать литургию каждый день. Мы должны быть готовы предоставлять такие возможности.

– Владыка, а где вам удалось совершить богослужения в этот раз?

– Мы совершили три Божественных литургии: в храме святых равноапостольных Константина и Елены в городе Синасосе (Мустафа-паша) в Каппадокии, в Мирах Ликийских в храме святителя Николая и в Эфесе в храме Пресвятой Богородицы.

Это удивительные места по своему духовному значению. В Мирах святитель Николай был наречен епископом, долгие годы служил, здесь почивали его святые мощи долгое время. С нами приехали помолиться члены русской общины и сотрудники Генерального Консульства Российской Федерации.

А в храме Пресвятой Богородице в Эфесе – это первый в мире храм, освященный во имя Матери Божией, – проходил III Вселенский собор. От него, к сожалению, остались лишь руины, и наше богослужение проходило под открытым небом.

– Какие еще места вам хотелось бы открыть, если можно так выразиться, для богослужебной жизни?

– Мне очень дороги места, связанные с именами Григория Богослова и Василия Великого. В пещерных каппадокийских храмах хотелось бы послужить. Большое впечатление на всех нас произвела Никея. Там паломники бывают крайне редко, а жаль: это места деяний I и VII Вселенских соборов, с которых началось и закончилось догматическое формирование нашей веры. Также назову подворье Пантелеимонова монастыря в Стамбуле. Это те места, где получить разрешение на богослужение с той или иной степенью вероятности возможно.

– А Святая София? Вы можете представить себе условия, при которых мы смогли бы помолиться там?

– Эта мечта остается только мечтой, конечно. Сейчас там и перекреститься-то нельзя: оштрафуют, а то и в участок заберут. До недавнего времени духовенству вообще не разрешали туда заходить со всеми вместе – только через отдельный вход и под более строгим присмотром. Но эта жемчужина изумляет даже просто созерцанием ее величия. Этот храм – самый яркий образец выражения бесконечной любви людей к Господу. Когда начиналось строительство, все знали, что для его осуществления потребуется три казны империи! Но любовь к Господу чужда была расчетов – и император Юстиниан и народ были едины в стремлении посвятить Богу все лучшее, что имели. И вот плод этой любви Святая София – это наиболее полное художественное воплощение религиозной мысли восточного христианства, чертог Божий, идеал церковного зодчества для всего Православия.

 

alt

– Группу в полном составе принимал Константинопольский патриарх Варфоломей?

– Да. Наше паломничество началось с Божественной литургии, совершенной в храме великомученика Георгия на Фанаре, а потом нас принял патриарх Варфоломей. Он приветствовал нашу группу очень сердечным словом, подчеркнул, что мы получили теперь напутствие двух патриархов (имея в виду Святейшего Патриарха Кирилла и себя), и пожелал нам получить всю возможную пользу от благодати этих мест.

– А кто проводил экскурсии?

– По правилам этой страны, группы должен сопровождать местный гид. Не стоит пугаться: это квалифицированные и очень образованные люди. Мера их веротерпимости всегда связана, конечно, с их личными особенностями. Поэтому мы перестраховались и взяли с собой еще и своего специалиста – прекрасного историка, византолога Павла Владимировича Кузенкова. Его знание и понимание этих мест, их значения для церковной истории, конечно, и помогло нам все правильно увидеть, почувствовать и понять. Думаю, что в каждой группе, следующей в Турцию, должен быть свой, православный специалист.

– Владыка, в чем вы видите дальнейшие задачи по развитию этого направления?

– Возрождение литургической жизни на византийских святынях – это главное, к чему надо стремиться. Я провел множество встреч в самых разных уголках этой страны и с представителями центральных и региональных министерств по культуре и туризму, и с нашими дипломатами, с греческим духовенством, русскими общинами, и нам о многом удалось договориться. У нас есть точки соприкосновения теперь. Все начинают понимать, что русские паломники будут массово посещать турецкие места только тогда, когда смогут молиться у дорогих сердцу святынь. Для Турции это означает, что еще очень многие регионы, являющиеся на сегодня экономически отсталыми, получат новый импульс в развитии. Причем поток русских православных будет особенно многочисленным в тот сезон, когда даже в благополучной Анталии туристов нет: осенью, зимой, весной. Лето все-таки очень жаркий для паломников период. А в перспективе я вижу, что посещение византийских святынь может стать одним из самых любимых паломнических маршрутов. И в Каппадокию прямые рейсы полетят из Москвы. Со временем, конечно. Мы все-таки должны сначала выстроить как следует схему этого сотрудничества. Здесь очень многое надо учесть и отработать. Я думаю, пока во главе всех русских групп должны ездить архиереи. Это очень дорогие для нас места, но осваивать их надо аккуратно.

Что паломники увидят в Византии

Эта земля исполнена новозаветных и святоотеческих воспоминаний, потому что с ней связана жизнь и история Церкви с самых первых веков ее существования. В определенном смысле ее можно считать второй, после Палестины, родиной Церкви.

В древности эту территорию занимали несколько областей: Фракия – на западном берегу Босфора, а на восточном – Вифиния, Понт, Ликия, Памфилия, Киликия, Каппадокия, Галатия, Фригия, Писидия, составлявшие вместе Малую Азию, или Анатолию. На территории сегодняшней Турции располагалась и часть древней Сирии. Здесь жили и проповедовали святые апостолы Петр, Иоанн, Филипп, Андрей. Здесь родился апостол Павел, и здесь развернулась значительная часть его миссионерских путешествий, в которых его сопровождали верные соратники – апостолы Варнава и Лука. Возлюбленный ученик Христов апостол Иоанн Богослов и апостол Филипп окончили здесь свой земной путь. Трудами апостолов и их сподвижников в Антиохии, Эфесе, Смирне и других городах, знакомых нам по книге Откровения, сложились крупнейшие христианские общины. Происходило это с небывалым размахом: из 50 известных нам мест, которые приняли проповедь о Христе в I веке, половина располагаются в сегодняшней Турции.

Здесь пострадали за Христа: священномученики Поликарп Смирнский и Игнатий Антиохийский; великомученица Евфимия Всехвальная, пострадавшая в Халкидоне; мученики Киприан и Иустина, чьей родиной была Антиохия; Кирик и Иулитта, родившиеся в Иконии и пострадавшие в Тарсе; Евод и Вавила, пострадавшие в Антиохии Сирийской; мученица Маргарита, пострадавшая в Антиохии Писидийской; мученики Иакинф, Горгий и Мамант, пострадавшие в Кесарии Каппадокийской; священномученик Антипа – первый из малоазийских мучеников, а также Карп и Папила, пострадавшие в Пергаме; великомученик Георгий Победоносец и еще около ста мучеников, пострадавшие в Никомидии; целая христианская община Евмении во Фригии и 40 мучеников Севастийских.

Здесь сложилась и тысячелетие стояла Византийская империя с ее живущим в веках образцом веры и зиждущейся на ней христианской государственности, у истоков которой стоял святой равноапостольный царь Константин Великий.

Здесь в Никее, Константинополе, Эфесе и Халкидоне состоялись все семь Вселенских соборов, сформулировавших основы христианского вероучения.

Здесь творили величайшие богословы – святители Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Григорий Нисский, святители Феофил Антиохийский, Мелитон Сардийский, Ириней Лионский, Мефодий Олимпийский, Григорий Чудотворец, Амфилохий Иконийский, святители Прокл, Флавиан, Герман, Тарасий и Никифор Константинопольские, святители Григорий Палама и Марк Эфесский, преподобные Ефрем Сирин, Роман Сладкопевец, Максим Исповедник, Феодор Студит, Симеон Метафраст и Симеон Новый Богослов, церковные историки Сократ и Созомен. Здесь епископствовал и совершал чудеса милосердия святитель Николай Чудотворец, здесь прославился щедрой благотворительностью праведный Филарет Милостивый, здесь совершал свой жизненный подвиг праведный Иоанн Русский.

Беседу с епископом Подольским Тихоном (Зайцевым)
подготовили сотрудники пресс-службы
Финансово-хозяйственного управления
Московского Патриархата

Когда среди рассеянной и порочной жизни вы вдруг чувствуете омерзение к греху и у вас под влиянием светлых мыслей появляется желание переменить образ жизни, это значит, что Ангел-Хранитель, улучив удобную минуту, представил пред внутренними очами вашими грех во всей его полноте и гнусности.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

alt

Дорогие братия и сестры, сегодня мы торжественно чтим все Небесные бесплотные Силы во главе с Архистратигом Божиим Михаилом. Из слова Божия нам известно, что Господь прежде видимого вещественного мира с его обитателем, человеком, сотворил мир невидимый, духовный, мир чистых бесплотных Ангелов, по численности своей в несколько раз превосходящих людей. Святой пророк Моисей, повествуя о сотворении мира, говорит, что в начале сотвори Бог небо и землю (Быт. 1, 1). Под небом Святые Отцы разумеют не только небесную твердь, но и мир духовный, ангельский, жилище бесплотных. Ангелы, превосходя человека своей крепостью, силой и премудростью, созданы Богом, как и человек, для блаженства, для прославления имени Божия. Они, как чистейшие и святые духи, непрестанно созерцая Лицо Отца Небесного, немолчно славословят неисповедимое Его величие и от Престола Его благодати ниспосылаются на землю в дольний мир к бедствующему человеку.

Святой апостол Иоанн Богослов говорит, что во время одного из бывших ему видений он слышал глас Ангелов многих окрест Престола Божия (Откр. 5, 11). Что это за глас, непрестанно славословящий Бога, объясняет нам ветхозаветный пророк Исаия, который видел, как Серафимы стояли окрест Престола Божия и, взывая друг ко другу, говорили: Свят, Свят, Свят Господь Саваоф, исполнь вся земля славы Его (Ис. 6, 3)!

Святой апостол Павел в ныне читанном послании с чувством благодарности к Богу за Его превосходящую постижение любовь к человеку приводит следующие слова святого псалмопевца Давида: Что значит человек, что Ты помнишь его? или сын человеческий, что Ты посещаешь его? Не много Ты унизил его пред Ангелами; славою и честью увенчал его, и поставил его над делами рук Твоих (Евр. 2, 6-7). Господь так возлюбил человека, что Ангелов Своих поставил хранить его на всех его путях. Такое отношение Господа к роду человеческому Псалмопевец изображает нам в следующих словах: Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою (Пс. 90, 11-12). Как утешительно это для человека, который и во внешнем мире, и в собственном своем сердце подвержен тысячекратным нападениям врагов лукавых и сильных! Утешительные эти слова относятся к каждому из нас, имеющих надежду через веру в Божественного Искупителя наследовать вечное спасение, ибо апостол Павел ясно говорит: Не вси ли (Ангелы) суть служебнии дуси, в служение посылаеми за хотящих наследовати спасение (Евр. 1, 14)? Следовательно, все мы имеем Ангелов-Хранителей, сильных крепостью и всегда готовых на помощь нам.

По учению Божественного Писания, Ангелы – существа бесплотные, духовные; следовательно, и самое их общение с нами должно быть только духовным, то есть непосредственно они могут действовать только на духовную нашу природу и уже чрез нее простирать свои благотворные действия и на весь наш телесный организм, и на все роды нашей деятельности. Служение Ангелов человеку начинается со времени возрождения нашего от воды и Духа. Чистую душу новокрещеного принимает Ангел-Хранитель его под свое попечение, заботливо охраняет от всех опасностей и растит ее, доколе новокрещеный не укрепится смыслом и не будет ясно отличать добро от зла.

Младенец является в мир слабым, он требует не только материнского попечения, но и высшей помощи, потому Бог-Промыслитель и назначает ему Ангела-Хранителя. Ангел-Хранитель своими невещественными крылами осеняет и покоит дитя, как драгоценное творение Божие, порученное его надзору. Младенец имеет душу разумную, по чистоте и невинности близкую к духам бесплотным, поэтому с душою младенца Ангел-Хранитель пребывает неотступно. Вот почему нередко из уст детей и исходят изумительно премудрые слова, точно пророческие, или какие-либо предостережения, или умиротворения, или говорят они о Боге и о рае, о Небе с такой поразительной премудростью. Все это есть отголосок того, что таинственно внушает ребенку Ангел.

Постепенно возрастая от силы в силу, младенец становится отроком. Придя в этот возраст, он начинает увлекаться забавами, играми, и здесь требуется особый родительский присмотр, но он не всегда бывает. И вот в это время Ангел-Хранитель предостерегает от беды и от опасности. Дитя-сирота в ком может найти себе защиту, как не в Ангеле-Хранителе?

Так же, пришедши и в возраст познания добра и зла, мы, хотя и водимся своим разумом, но нельзя сказать, чтобы мы и тогда не нуждались в руководстве и охране святых Ангелов. Напротив, наша жизнь становится сложнее и заботы разнообразнее, поэтому и в попечении ангельском испытываем мы тогда еще большую нужду. Вся наша жизнь должна быть постоянным бодрствованием, потому что малейшее нравственное усыпление, невнимание к себе, рассеянность, увлечение удовольствием подают врагу случай ввергать в нас греховные помыслы и чувства даже при самых лучших наших наклонностях и самых прекрасных намерениях.

Апостол Петр говорит: Трезвитеся, бодрствуйте, зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити (1 Пет. 5, 8). Но легко ли человеку среди нужд, среди суеты и развлечений мира пребывать постоянно в напряженном состоянии бодрствования? Все мы время от времени предаемся дремоте, нравственному усыплению. Но на страже у всех нас имеются наши Ангелы-Хранители, наши друзья и небесные покровители. На жизненном пути нередко слышится их голос: «Остерегись, куда пошел? Воротись!» Они будят дремлющую нашу совесть и охраняют нас, чтобы мы не преткнулись о камни соблазна, исправляют недостатки нашей поврежденной природы, очищая наши мысли и чувства от греховной примеси, и доставляют случаи для усовершенствования лучших наших свойств и дарований.

Когда среди рассеянной и порочной жизни вы вдруг чувствуете омерзение к греху и у вас под влиянием светлых мыслей появляется желание переменить образ жизни, это значит, что Ангел-Хранитель, улучив удобную минуту, представил пред внутренними очами вашими грех во всей его полноте и гнусности. Даже самый сон наш охраняется Ангелом-Хранителем. Ангел-Хранитель содействует нам и в совершении молитвы нашей к Богу, пробуждая в нас чувства умиления. Преподобный Иоанн Лествичник говорит: «Когда при каком-нибудь изречении молитвы своей почувствуешь внутреннее услаждение или умиление, то остановись над оным. Ибо тогда Ангел-Хранитель молится вместе с тобою».

Служение святых Ангелов не ограничивается настоящей только жизнью. Они будут сопутствовать нам и при вступлении в мир загробный. При исходе из сей нашей страннической жизни, когда ни друзья, ни родные не смогут уже подать нам помощь, Ангел-Хранитель наш будет нам очень необходим. Он и тогда не оставит нас, всеми оставленных. Мы не можем вполне представить себе своего положения в мире ином, для нас неизвестном, того ужаса, который овладеет нами при осознании пороков и грехов, нами содеянных, и при мысли, что скоро должны мы предстать пред Лицом Самого Бога – Судии Праведного. Таким образом, Ангелы-Хранители наши всегда находятся при нас, всюду сопутствуют нам, если только мы сами не отгоняем их своей греховной жизнью. В таком случае они отступают от нас и сетуют, и место их заступает враг наш – диавол.

«Как пчел отгоняет дым и голубей смрад, – говорит святитель Василий Великий, – так и Хранителя нашего Ангела отдаляет многоплачевный и смердящий грех». Однажды святитель Христов Нифонт увидел юношу, стоящего при вратах одного дома и плачущего, и спросил его: «Что ты стоишь здесь и плачешь?» Юноша отвечал: «Я – Ангел, посланный Господом на сохранение человека, который пребывает уже несколько дней в сем непотребном доме. Стою же здесь потому, что не могу приблизиться к грешнику, плачу оттого, что теряю надежду привести его на путь покаяния». Святому Пахомию Великому Ангел однажды говорил: «Кто чрез свою худую жизнь сделался мертвым для Бога и добродетели, тот смердит в тысячу раз хуже мертвого тела, так что мы никоим образом ни стоять рядом, ни пройти около не можем».

Почему же мы часто падаем, терпим бедствия и не получаем помощи от Ангелов и что нужно, чтобы Ангелы-Хранители охраняли нас на путях нашей жизни? Воздействие Ангелов на человека бывает духовное, то есть на духовную природу. Поэтому, чем более человек живет в мире духовном, чем более он следует в своих поступках не вожделениям плотским, но внушению просвещенных евангельским учением разума и совести, тем способнее бывает он к ближайшему общению с Небесными Силами и тем более пользуется их небесным покровительством и помощью. Но мы, по большей части, живем не по духу, а по плоти. Прилепляясь всем сердцем к предметам чувственным, бегая за призраками удовольствий, большей частью проводя время среди суеты и рассеянности мирской, мы очень редко возвышаемся своими мыслями до мира духовного. В этом причина, почему не получаем мы помощи от Ангелов.

Люди благочестивые живо ощущали и близость к себе Ангелов-Хранителей, и их помощь на всех путях своей жизни. Служение Ангелов человекам засвидетельствовано и в Ветхом, и в Новом Заветах. Верование в бытие Ангелов существовало не только в христианском мире, но и во всех древних религиях: у персов, греков, римлян, арабов, египтян, китайцев, индийцев, магометан. Тем более должно веровать в бытие Ангелов и нам, христианам, и не только веровать, но и призывать их в своих молитвах и по мере сил подражать им в своей земной жизни, чтобы по оставлении этого мира удостоиться вместе с ними воспевать и славить в Троице поклоняемого Бога, Отца и Сына и Святого Духа.

Аминь.

 

 

Никто как Бог» – в этом выразилось все знание великим Архангелом своего Бога. Он Его не описывает, он Его не объясняет – он встает и свидетельствует. В этом его приобщенность к сиянию Божества, и в этом мера, в которой он являет это сияние и открывает нам путь к тайне Господней своим словом и тем именем, которое выражает весь его непостижимый опыт непостижимого Бога.

Архангел Михаил, Византия, Синай, XII в. Хранится в алтаре базилики Архангел Михаил, Византия, Синай, XII в. Хранится в алтаре базилики

Есть место в книге Откровения, где тайнозритель Иоанн повествует нам, что когда придет время и мы все будем в Царстве Божием, то каждый получит имя таинственное, которое знает только Бог, дающий его, и познает тот, кто его получает. Это имя как бы содержит в себе всю тайну человека; этим именем сказано все о нем; этого имени никто не может знать, кроме Бога и получающего его, потому что оно определяет то единственное, неповторимое соотношение, которое существует между Богом и Его тварью – каждой, единственной для Него тварью.

Мы носим имена святых, которые прожили и осуществили на земле свое призвание; мы им посвящены, как храмы посвящаются тому или другому святому; и мы должны бы вдумываться и в значение его имени, и в ту личность святого, которая нам доступна из его жития. Ведь он не только является нашим молитвенником, заступником и защитником, но в какой-то мере и образом того, чем мы могли бы быть. Повторить ничью жизнь нельзя, но научиться от жизни того или другого человека, святого или даже грешного, жить более достойно себя и более достойно Бога – можно.

И вот сегодня мы празднуем честь и память Архистратига Михаила в окружении Ангелов Господних. Ангелы – это вестники; Ангел – это тот, кого Господь может послать с поручением и кто до конца, совершенно исполнит его. Может показаться странным, что целую группу тварей Господних мы называем именем, которое обозначает их должность, их служение, словно в них нет ничего другого. И на самом деле это так, и в этом их святость: очищенные, сияющие Божиим светом, по слову Григория Паламы и наших богослужебных книг, они являются вторыми светами, отблесками вечного света Божественного. В них нет той непрозрачности, той потемненности, которая позволяет нам называться именем, и это имя и есть определение нашего места перед лицом Божиим и нашего места в творении Господнем. Они – светы вторые. Что это значит?

Это значит, что некий божественный свет льется через них беспрепятственно, свободно, широкой рекой; но не просто как по пустому желобу, не только как через безжизненное стекло, а так, как льется, и искрится, и сияет, и множится свет, когда он падет на драгоценный камень, дойдет до его сердца и оттуда ответным сиянием бьет в стороны, озаряя, а порой и ослепляя своей красотой.

Это образ подлинной святости, и в этом отношении они действительно Ангелы, потому что мы их узнаем, переживаем только как сияние Божественного света, сияние не уменьшенное, не потемненное, но сияние приумноженное и радостотворное, приносящее жизнь, – а сущность их бытия и сущность их святости остаются тайной между ними и Богом, Который познает глубины Своей твари...

Но их личная святость явлена нам еще особо тем отдельным именем, которым каждый из них назван. Некоторые из этих имен вошли в Священное Писание, были открыты опыту Церкви и показывают нам, в чем их особая святость. Архистратиг Сил Небесных, которому посвящены многие среди нас здесь и многие в стране Российской, назван Михаилом. «Михаил» – слово еврейское, и оно значит «Никто как Бог»; и это слово выражает все стояние великого Архангела, когда Денница восстал против Бога, желая утвердить себя в некоторой, хотя бы тварной, обособленности и самостоятельности, и когда встал великий Архангел Михаил и произнес одно это слово, которое определило все для него: «Никто как Бог», и утвердило его в таком отношении с Богом, что сделало его хранителем врат райских. «Никто как Бог» – в этом выразилось все знание великим Архангелом своего Бога. Он Его не описывает, он Его не объясняет – он встает и свидетельствует. В этом его приобщенность к сиянию Божества, и в этом мера, в которой он являет это сияние и открывает нам путь к тайне Господней своим словом и тем именем, которое выражает весь его непостижимый опыт непостижимого Бога.

На иконах Архангел Михаил изображается в латах, с пламенеющим мечом в руке. Он попирает дракона, который знаменует собою зло; Архангел стоит во вратах рая, не давая войти в это святое и священное место тем, кто к этому не готов; и еще он изображается на тех вратах иконостаса, через которые духовенство выходит из алтаря: священник с Евангелием, на Великом Входе, или дьякон на ектении; и это те врата, через которые в литургическом, богослужебном порядке никто не входит во Святая Святых, в алтарь.

Другой Архангел, Гавриил, чье имя означает «Крепость Божия», изображается на тех вратах, через которые дьякон во время богослужения входит обратно в алтарь. Гавриил – тот, который возвещает нам, что дверь открыта, чтобы нам снова войти в присутствие Божие; что сила Божия явлена, что Бог победил и мы спасены. От Евангелиста Луки мы знаем, что Архангел Гавриил принес Захарии весть о рождении Иоанна Крестителя, он же возвестил Деве Марии, что Она обрела благодать у Бога и родит миру Спасителя; поэтому мы видим его на иконах с оливковой ветвью в руках – знаком примирения Бога с миром.

Об Архангеле Рафаиле мы читаем в книге Товита, как он сопутствовал сыну его Товии и исцелил Товита и его невестку, и имя его означает «Исцеление Божие»; и о других Архангелах и Ангелах говорит нам Священное Писание; и вера Церкви, опыт христианский говорят нам об Ангелах-хранителях.

О дне памяти святого, имя которого мы носим, мы говорим, что это «день нашего Ангела». И в каком-то смысле, в смысле нашего посвящения святому это верно; но с разными святыми людьми – как и с окружающими нас простыми людьми – общение у нас складывается по-разному: одни нам лично ближе, через молитву и через их житие, которому мы хотели бы подражать; другими мы восхищаемся как бы издали. С Ангелом же Хранителем отношения наши совсем иные: мы ему поручены, и он – Хранитель наш, независимо как бы от того, обращаемся ли мы к нему, помним ли вообще о нем или нет, – как наши мать и отец, с которыми у нас неразрушимая связь, что бы мы ни думали, как бы ни поступали по отношению к ним, как бы ни вели себя...

И еще: один человек на земле был назван вестником и Ангелом веры церковной: это Креститель Иоанн, и о нем мы читаем слова, именно подобные тому, что я сейчас говорил об Ангелах. О нем начало Евангелия от Марка говорит: Он – глас вопиющего в пустыне... Он глас, он – только звук Господня голоса, он – Ангел, потому что через него говорит Сам Бог, а сам он о себе говорит, что ему надо умаляться, чтобы в полную меру встал перед людьми образ Господень.

Это – путь на земле; мы должны малиться, умаляться, постепенно терять то, что кажется таким драгоценным, а на самом деле есть сгущенность нашего видимого естества. Мы должны постепенно делаться прозрачными, чтобы стать как бы невидимыми — как драгоценный камень невидим и обнаруживается только тем светом, который, ударяя в него, осиявает все вокруг. Тогда мы как будто теряем что-то из своего временного существа, но для того только, чтобы приобрести неотъемлемое познание Бога, единственное, которое каждый из нас, кто называет себя «я», может иметь и которое он может явить всем другим, потому что каждый из нас познает Бога единственным и неповторимым образом. Наш путь — от земли на Небо, от тяжелой нашей воплощенности в просветленность и прозрачность... Ангелом на земле является неложный свидетель — Иоанн Креститель, который на пути, и Тот, Кого Священное Писание называет «Великого Совета Ангел» — Бог, пришедший во плоти.

Вот те образы, те мысли, те думы из нашего почитания Ангелов, из нашей любви к ним, из нашего с ними общения в молитве и их заступления за нас, которые нам могут помочь найти путь нашей собственной души от земли на Небо, от собственной потемненности к совершенному просвещению. Молитвами святых Ангелов и Архангелов да даст нам Господь, отрешившись от себя, вольной волей, любовью к Богу, начать умаляться до того, чтобы полной мерой воссиял Сам Бог в каждом из нас. Аминь.

Митрополит Антоний Сурожский. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Проповеди.

 

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

Свт. Феофан (Говоров), Затворник Вышенский

(Еф. 2, 14-22; Лк. 8, 41-56). Иаир гласно, при всех, упав к ногам Спасителя, молил Господа об исцелении дочери своей, и был услышан. Господь, ничего не сказав, тотчас встал и пошел к нему. На пути к Иаиру была исцелена кровоточивая жена, конечно, тоже не без молитвы с ее стороны, хоть она и не взывала словом и не падала ниц к ногам Господа: у ней была сердечная молитва веры. Господь услышал ее и дал исцеление. Тут все совершалось сокровенно. Кровоточивая сердцем обратилась к Господу; Господь слышал этот вопль-сердца и удовлетворил прошение. У этой жены и у Иаира молитва, по существу, одна, хотя и можно различать в них некоторые степени. Такие-то молитвы, полные веры, упования и преданности никогда не бывают не услышаны. Говорят иногда: "молюсь, молюсь, а молитва моя все-таки не слышится". Но потрудись взойти в меру молитвы неотказываемой, ты и увидишь, почему она не услышана. Если ты будешь в молитвенном ли положении, как Иаир, или в простом обычном, как все окружающие, подобно кровоточивой, когда подвигнется в сердце твоем настоящая молитва, она несомненно войдет к Господу и преклонит Его на милость. Все дело в том, как дойти до такой молитвы. Трудись и дойдешь. Все чины молитвенные имеют в предмете вознести молитвенников в такую меру молитвы, и все, которые разумно проходят этот молитвенный курс, достигают цели своей.

Картошку «в мундире» в монастыре шутя называют «в подряснике» – ведь монахи не носят мундиров

С недавних пор я стала замечать, что говоря о продуктах, блюдах «монастырский…», или «как монастырский…», люди подразумевают: «качественный», «настоящий», «вкусный». Мед, хлеб, обед…

alt

Наблюдая уже специально, бросилось в глаза, что тенденция эта не только расширяется, но и уже используется различными производителями продуктов, добросовестными и не очень. Тогда и встал вопрос: что же представляет собой современная монастырская пища, монастырские продукты? Что стоит за признанием потребителя – традиционное уважение к религиозному образу жизни, исключающему обман и леность, или отсутствие внятных государственных ориентиров качества, тех же ГОСТов, к примеру?

За ответами на эти вопросы мы обратились к отцу Михею, иеромонаху Свято-Данилова монастыря. Путь, который привел этого замечательного человека к церкви, был не прост.

Начнем с того, что отец Михей был десантником и понятие «горячая точка» знает не понаслышке. Уже, будучи в монастыре, отец Михей исполнял тяжелые послушания: устройство скита в Рязанской области, организация монастырской пасеки, обязанности келаря в самом Свято-Даниловом монастыре и многие другие, о которых я не знаю.

В итоге нам удалось из вопросов и ответов составить картину того, как сегодня живет русский православный монастырь: что производит, чем питается, кого и как кормит.

AIF.RU: Известно, что монастыри на Руси в абсолютном большинстве своем были самодостаточными в производстве, хранении и распределении продуктов. Монастырям принадлежали сады, поля, огороды, пруды и пасеки. Так же с древности сохраняется традиция кормить монастырскими продуктами не только братию, но и работников, паломников, учеников, гостей. Жива ли эта традиция в Свято-Даниловом монастыре сейчас?

О. Михей: От века на Руси монастыри были не только центрами духовной жизни, но хозяйственной тоже. Они мало того, что сами себя кормили, но и вели селекционную работу, выращивали новые сорта растений, искали и находили новые способы хранения и консервации продуктов. Уже много сотен лет монастыри не только сами кормились, но и широко помогали нуждающимся. Как в обычное время, так и, особенно, в военные года, в неурожайные периоды, во времена эпидемий.

В монастыре по-другому и не бывает: на сегодняшний день хозяйство Свято-Данилова монастыря ежедневно кормит до 900 человек. Братии у нас – чуть более 80, работники из мирян – почти 400. И еще паломники, гости монастыря, нуждающиеся – каждый день монастырская кухня, с Божьей помощью, дает пропитание всем этим людям.

Большинство продуктов, которые у нас есть – собственного производства. Это и мука, с монастырских полей в Рязанской области, и овощи, и фрукты, и мед. Рыбу мы в основном покупаем пока, но хотим там же, на землях скита, вырыть пруды и запустить на выращивание рыбу. Коровок держим – на масло, творог, молоко. Мяса ведь в монастыре не едят.

- С чего началось возрождение монастырского хозяйства?

- Возрождение монастырского хозяйство началось с момента передачи его Церкви в 1983 году. За пять следующих лет монастырь в целом был восстановлен, и вместе с ним стало функционировать обеспечивающее его хозяйство. Однако, до действительно самостоятельной структуры, производящей, сохраняющей и питающей – до этого всего мы и сейчас только идем.

До 1917 года у монастыря были обширные угодья, пашни, пасеки, пруды. Продуктов было много и хороших. Многое монастырь продавал, в т.ч. в своих же магазинах и лавках. Их всегда любили люди – и москвичи, и паломники. Потом все разрушено было, в буквальном смысле – до основания.

Но за последние 17 лет путь, конечно, проделан немалый. Если сегодня оглянуться назад, то видишь, сколького мы, с Божьей помощью, добились! И сами выращиваем на монастырских землях пшеницу, муку мелем, нашу знаменитую сдобу печем. И овощи все нужные выращиваем и сохраняем: консервируем, квасим, солим.

И пасека теперь у монастыря не одна – в подмосковье на монастырском хозяйстве, под Рязанью, под Анапой и с Алтая с пасек храма Архангела Михаила тоже поставляют мед. Под Рязанью самая большая пасека. Сейчас здесь у нас около 300 ульев и за сезон на пасеках удается получить более 10 сортов меда. Это и донниковый, и липовый, и гречишный, и меды лесного и полевого разнотравья. Каждый новый сезон перед вылетом пчел совершаются специальные молебны на освящение пасеки, и пчеловоды получают благословение на предстоящие труды.

Мед такой продукт – Божье благословение. К нему нужно так и относиться. Ведь, если пасеку поставишь, например, около дороги, так там чего только из выхлопных труб не идет: и свинец, и всякие металлы тяжелые. А пчелки тоже все это собирают и на мед переносят. Мы же отвечаем перед Богом за то, что у нас в хороших, экологически чистых местах пасеки находятся, и вот, предлагаем чистый мед людям.

Мы любим свой народ и хотим, чтобы люди были здоровыми и красивыми и чтобы дети рождались здоровыми. Пчеловодство — это традиционный российский промысел. Еще в ХVI веке говорили: «Россия — это страна, где течет мед». Медом занимались чуть ли не в каждом доме. Его вместе с воском и за границу поставляли. Все русские люди мед ели. Это необходимый продукт для каждого человека.

У нас сейчас принято вкушать мед только во время болезни. Только это неправильно. Мед надо есть трижды в день: утром ложечку, днем и вечером. В меде есть все, что необходимо организму, в том числе витамины. Ведь мед — это натуральный продукт, который люди веками употребляли в пищу для укрепления своего здоровья. Воины прошлого в походах всегда имели при себе мед. Вкушая его, они увеличивали свои силы перед предстоящим боем

Стали еще возрождать традицию монастырского хлеба. Люди приезжают за нашей выпечкой со всей Москвы и даже из Подмосковья. Большой популярностью пользуются разнообразные пирожки, которые готовятся по старым монастырским рецептам. Сделано с душой — и людям нравится!

Очень наши прихожане и гости монастыря ценят то, что не только нашего монастыря рецепты мы используем, но и других святых мест: например, у нас есть бездрожжевой хлеб, испеченный по афонским рецептам, есть хлеб от сестер из Серпуховского женского монастыря.

- И со всем этим управляется немногочисленная братия Свято-Данилова монастыря?

- Нет, конечно! Нам помогают и работники-миряне, и добровольные помощники. Монахов действительно немного, особенно таких, которые на земле трудиться умеют. Многие в монастырь приехали из городов, некоторые не в состоянии заниматься физическим трудом. А ведь работу на медовых пасеках называют «сладкой каторгой»…

Далеко не все знают, как много трудов приходиться приложить, чтобы хорошие продукты попали на стол и монастыря.

- Расскажите, пожалуйста, о системе монастырского питания. Из каких продуктов и блюд складывается монастырский стол для братии?

- Мы же в монастырь приходим не для того, чтобы вкусно поесть – мы приходим, чтобы достичь Царствия небесного трудами, молитвами и послушанием. Высшая добродетель — пост, молитва, отказ от мирских соблазнов и послушание.

Кстати, по монастырскому уставу, в году около 200 постных дней. Посты делятся на многодневные (великий, петровский, успенский и рождественский) и однодневные (среда, пятница каждой недели). Именно в дни воздержания от скоромной пищи в монастырских трапезных разрабатывались тысячи оригинальных, простых, доступных населению блюд.

Главное отличие монастырского стола от мирского в том, что мы не едим мяса. В монастыре едят овощи, крупы, молочные продукты, выпечку и рыбу, грибы. В кладовых монастыря всегда заготовлено много квашеной капусты, огурцов, помидоров, грибов.

За этим следит келарь, а делают и братья-монахи, и работники – миряне. И идет это на стол всем без исключения. По уставу монахи трапезничают только два раза в день: в обед и в ужин. Келарь монастыря особенно следит за тем, чтобы трапезы были и вкусными, и разнообразными и поддерживающими силы – ведь промежуток перед приемами пищи большой, а сложа руки никто не сидит, у каждого своя работа по хозяйству – послушание.

Будничное меню состоит обычно из ухи, если в этот день дозволяется, рассольника, супа овощного, грибного или молочного и рыбы с гарниром. На десерт – чай, компот или кисель, пирожки, печенье. Воскресное меню состоит из рыбного борща, жареной рыбы с гарниром из картофельного пюре или риса с овощами, свежих овощей, рыбной нарезки и продуктов с монастырского подворья – сыра, сметаны и молока. На праздники Рождества Христова и Пасхи на трапезе подают праздничное меню.

У нас есть отец Гермоген – он келарем монастыря был более 10 лет, так он даже книгу написал о монастырской трапезе, «Кухня отца Гермогена». На данный момент келарь в монастыре о. Феогност. Я же был келарем несколько лет, а до этого нес послушание в строительстве скита, восстановлении храма Архангела Михаила, заботах о пасеках, пекарне…

Сейчас у меня послушание – предлагаю монастырскую продукцию для москвичей, в медовой лавке и 2-х монастырских магазинах «Монастырский мед» и «Монастырский магазин продуктов», в которых можно приобрести нашу продукцию: мед, продукты пчеловодства, варенье на меду, ассортимент рыбы, каши, монастырскую выпечку-хлеб бездрожжевой, пирожки, оздоровительные продукты: безалкагольные бальзамы, сбитни, чаи, травы.

А также у меня послушание в отделе изготовления постеров духовно-патриотического содержания современных и классических художников.

- Мы благодарим Вас, отец Михей за внимание и рассказ. Желаем Вам радости в Ваших трудах!

Светлана Морозова

alt

Так уж сложилось, что возможностью священнодействовать я обязан лично двум Патриархам Московским – Святейшему Алексию (с его благословения начал я трудиться в Таллиннском Александро-Невском соборе, благодаря его непосредственному вмешательству вопреки усилиям недоброжелателей меня в 1988 году зачислили в Ленинградскую духовную семинарию, он же в 1990 году меня и во диакона рукоположил) и Святейшему Кириллу (который без малого год назад утвердил решение Общецерковного суда о снятии с меня запрещения в священнослужении).

Я слышал о нем еще до поступления в семинарию. Не то чтобы на меня тогда обрушилось море воспоминаний, но из того, что мне рассказывали, вырисовывался образ созидательной и творческой атмосферы ленинградских духовных школ периода его ректорства – атмосферы, которая им формировалась и поддерживалась на протяжении десяти лет.

К тому времени, когда я поступил в семинарию, об этой атмосфере остались лишь ностальгические воспоминания. Раз, помню, в библиотеке зашептались: «Владыка Кирилл, владыка Кирилл здесь!» Я обернулся. За соседним столом сидел священнослужитель средних лет в рясе (даже не помню, была ли на нем панагия) и беседовал с несколькими студентами. Умные глаза, тихий приятный голос, простое, естественное обращение. Такое, знаете ли, «Православие с человеческим лицом»…

Владыка рассказывал что-то, сам их расспрашивал и, что самое главное, делал это с неподдельным интересом. Вот-вот… Этот интерес и привлек мое внимание. Простой, искренний, живой интерес к живым людям. Спустя несколько минут он собрался, попрощался и ушел. Видимо, приезжал в Ленинград по делам, заодно зашел в библиотеку.

Следующая раз я его увидел через несколько лет на Генеральной Ассамблее Синдесмоса, которая в 1992 году проходила в России. Он открывал работу Ассамблеи.

Что-то в этом сравнительно молодом митрополите было такое, что подтягивало, не строя по стойке «смирно», и настраивало на работу.

alt

Митрополит Кирилл. 2001 г. Фото: Александр Яковлев (ИТАР-ТАСС)

Было видно, что ему нравится находиться среди молодежи, нравится трудиться на этой ниве, что у него живой интерес к развитию церковной жизни, к тому, чтобы Православие вбирало бы в себя молодежь, интеллигенцию (чего и поныне отнюдь не в избытке, а уж тогда…), чувствовалась какая-то кровная заинтересованность, чтобы церковная жизнь соответствовала декларируемым нами христианским ценностям, а не вырождалась в культовое гетто.

Вот, пожалуй, именно так правильно будет сказать: кровная заинтересованность. Именно это чувствовалось в нем, виделось в радостном блеске глаз, в чуть сдерживаемом голосе: он словно наблюдал за распускающимися почками духовного возрождения. И хотя до плодов было (да и остается) далеко, хотя он прекрасно понимал, что заморозки могут ударить еще и погубить цветение, – это ему не мешало радоваться, как если бы он видел и слышал, как почки, потрескивая, поскрипывая, раскрываются, и в воздухе растекается аромат весны.

Живые, радостные глаза… Живой человек, который любит жизнь и борется за то, чтобы церковное общество жило, а не доживало. Не наемник – пастырь, который не довольствуется тем, что сложилось волею обстоятельств, привычным и удобным, но задумывающийся о должном и всеми силами увлеченно добивающийся этого: человек, которому «больше всех надо»…

А потом были встречи в связи с печальными событиями церковной смуты в эстонском Православии. После первого же личного общения осталось чувство уверенности, что приехал бы он на год раньше – не было бы никакого раскола. Или, по крайней мере, конфликт с государством был бы улажен в самом начале, а Константинопольский Патриарх даже не подумал бы тогда принимать раскольников под свой омофор. Но, как говорится, уж простите за банальность, у истории нет сослагательного наклонения.

Все последние два десятилетия до того, как он стал Патриархом Московским и всея Руси, в деятельности Святейшего Кирилла красной нитью просматривалась линия на христианизацию жизни его народа. (Не путать с пресловутой клерикализацией! Формат не позволяет остановиться на пояснении, в чем разница, но поверьте на слово, это явления разноприродные). Он делал все, чтобы православное мировоззрение стало, грубо говоря, конкурентно способной  альтернативой в секулярном обществе.

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. photosight.ru. Фото: РК

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. photosight.ru. Фото: РК

Стоит ли удивляться, что с его интронизацией в Русской Церкви запахло весной? Ну, а весна – это, как известно, не только почки-цветочки… Это и нечистоты, которые проступают из-под снега, и потоки грязи, и авитаминоз, и многое другое, отнюдь не вдохновляющее, но, что поделать, неизбежно сопутствующее приближению лета.

Впрочем, времена года сменяют друг друга независимо от наших желаний. Зиму сменяет весна, затем будет лето и т.д. Иное дело – весна в жизни общества, в том числе и церковного.

Сменится ли она летом, во многом зависит от нашего отношения к ней, от того, что мы увидим в качестве ее сущности: слякоть, проявившиеся наружу нечистоты, разлившиеся бурные потоки, высвободившиеся разрушительные силы стихии – эти издержки эпохи перемен, или процесс преодоления оцепенения, необходимое преддверие лета, борьбу жизни за торжество над мертвеющим существованием, цветение, обещающее плоды… Что?..

19 ноября 2011 года – 300 лет со дня рождения великого русского просветителя М.В.Ломоносова.

alt

300 лет назад, в селе Мишанинском Куроостровской волости Холмогорского уезда Архангельской губернии в семье помора, черносошного крестьянина, родился человек, о котором мы вспоминаем с почтением и восторгом.

Когда в досужем разговоре или учёной беседе возникает тема Ломоносова – даже самые надменные мыслители нередко переходят на восторженный лепет.

«Рождённый под хладным небом северной России, с пламенным воображением, сын бедного рыбака сделался отцом российского красноречия и вдохновенного стихотворства. Ломоносов был первым образователем нашего языка; первый открыл в нём изящность, силу и гармонию…», – такой поклон отвесил Михайле Васильевичу Карамзин.

А это Тютчев:

Он, умирая, сомневался,
Зловещей думою томим…
Но Бог недаром в нем сказался -
Бог верен избранным Своим…

Да, велико его значенье -
Он, верный Русскому уму,
Завоевал нам Просвещенье,
Не нас поработил ему,-

Как тот борец ветхозаветный,
Который с Силой неземной
Боролся до звезды рассветной
И устоял в борьбе ночной.

Тютчев неотразимо точен – таким он бывал в лучших своих стихах. «Верный Русскому уму» – вот формула Ломоносова. Мы превратили патриотизм в истёртое понятие, пытаемся изобразить патриотизм по заказу, а Ломоносов просто не мог ничем заниматься, если не было ощущения, что он защищает честь России. Человечество, история мировой науки – для Ломоносова всё это было дело десятое. Он служил Отечеству, которое в стихах высокопарно воспевал без притворства.

Патриотизм был для него средством борьбы с искушениями, которые особенно опасны для одарённых и деятельных людей. Это снобизм, тщеславие, эгоизм, гордыня. Ведь для творческого человека снобизм – как водка для эвенка. Мгновенно подчиняет и уничтожает душу. А, когда ты бьёшься за Отечество, как Ломоносов, – ты уже не заносчивый сверхчеловек, а солдат.  Это, помимо прочего, отличное средство борьбы с ощущением собственного величия…

Для Отечества, которое едино в прошлом, настоящем и будущем, Ломоносов создавал риторику, открывал законы физики и химии, проникал в искусство мозаики. Боролся, как мог, с комплексом национальной неполноценности, составляя патриотический вариант истории Руси. И вот парадокс: хотя Ломоносов был откровенно пристрастным историком, многие его предположения, как показало время, оказались ближе к научной правде, чем гипотезы тех учёных, которые гордились своей холодной объективностью…

alt

Борис Ливанов в роли Ломоносова

Когда властям требовалось пробудить в русском народе самоуважение – они обращались к наследию Ломоносова. Так было при Александре III, так случилось в 1930 – 50-е годы… В каждом школьном классе был портрет Ломоносова, а в кино его играли лучшие актёры нашей страны – Николай Симонов из Александринки, Борис Ливанов из Художественного театра. Богатыри ломоносовской породы!

Где великая слава – там нет покоя ниспровергателям. Время от времени приходится слышать: заслуги Ломоносова перед наукой преувеличены, это всё придумал Сталин, когда решил доказать, что Россия – родина слонов…

Здесь нужно оговорить, что инициаторами патриотического поворота в идеологии 1940-х (здесь и история науки, и отношение к родному языку) были вовсе не политики, а такие учёные и писатели, как Пётр Леонидович Капица, Леонид Максимович Леонов, Лев Иванович Гумилевский… Политики только сделали ставку на давно назревшее общественное движение – и, конечно, допустили немало перегибов. В годы борьбы с космополитизмом и впрямь в пылу национального самоутверждения было принято преувеличивать заслуги русских учёных, политиков, изобретателей… Но возвышение Ломоносова было благом. Он как никто другой заслужил место на пьедестале и в каждом школьном классе.

В православном мире принято критическое отношение к просветителям XVIII века. И это неудивительно. Идеология французской революции – агрессивное безбожие. Многим казалось очевидным и неизбежным, что развитие науки ведёт к материализму. Но все попытки приписать Ломоносова к предтечам научного атеизма выглядели бледно.

Что могли предъявить исследователи, доказывая «антиклерикализм» великого просветителя? Пожалуй, только «Гимн бороде» – язвительную (но не кощунственную!) сатиру на староверов, да и не только на них.

Во многом Ломоносов был родственной душой для своих современников – французских и немецких просветителей. Как и они, он стремился к познанию материального мира, видел в развитии просвещения ключ к исправлению нравов. Но при этом русский просветитель понимал, что есть и другое измерение бытия, которое невозможно усовершенствовать лабораторными экспериментами.

Религиозность Ломоносова подчас объясняют его происхождением.

Ведь его родительница – урождённая Елена Ивановна Сивкова –  была дочерью дьячка Воскресенской церкви Николаевских Матигор и просвирни. Дядя – Лука Леонтьевич, в доме которого Ломоносовы жили вплоть до смерти Елены Ивановны, – был приходским старостой.

Елена Ивановна умерла, когда Михайле было восемь. Он рано повзрослел, трагедия обострила духовные искания. Подростком Ломоносов на некоторое время примкнул к беспоповцам, потом вернулся в лоно Церкви. В детстве он много страдал и возмужал до срока – даже по северорусским  меркам XVIII века.

О тех метаниях молодой души мало что известно, но для нас важно, что Ломоносов никогда не был железным прагматиком, холодным рационалистом и скептиком, голос Евангелия постоянно звучал в его сердце. Это нельзя объяснить влиянием матери или деда. Сотни поповичей, уйдя в науку, а то и в революцию, стали убеждёнными богоборцами или, подобно академику Павлову, скептиками…

Норов у Михайлы Васильевича был неуёмный, свободолюбивый. И Ломоносов пришёл к вере, осознанно избрав смирение критического ума – все остальные дороги вели в сторону от храма.

Он всю жизнь напряжённо размышлял о соотношении науки и религии в мире, в обществе и в собственном сердце. Постараемся осмыслить эти рассуждения Ломоносова:

«Природа и вера суть две сестры родные, и никогда не могут прийти в распрю между собою. Создатель дал роду человеческому две книги: в одной показал свое величество, в другой свою волю. Первая книга – видимый сей мир. В этой книге сложения видимого мира физики, математики, астрономы и прочие изъяснители Божественных в натуру влиянных действий суть то же, что в книге Священного Писания пророки, апостолы и церковные учители. Не здраво рассудителен математик, ежели он хочет Божественную волю вымерять циркулем. Также не здраво рассудителен и учитель богословия, если он думает, что по псалтыри можно научиться астрономии или химии».

Надеюсь, что не затеряются эти слова в школьном курсе «Основ православной культуры». Ломоносов должен стать привычным, добрым собеседником школьников, возникая с первого класса сразу в нескольких дисциплинах… И в ОПК, я надеюсь, он будет, как встарь, просвещать потомков – и стихами, и тезисами.

Дети умеют ценить логику и эмоциональную убеждённость, присущую великому просветителю, – конечно, сперва учителю придётся снимать коросту равнодушия, заново открывая Ломоносова. Но этого требует любое знание.

alt

М.В.Ломоносов. Художник К.Рудаков.

Рациональное и духовное, земное и недостижимое – в мировоззрении Ломоносова эти начала уживались если не бесконфликтно, то мирно. Мало кто из неутомимых исследователей природы с такой светлой убеждённостью благословлял всё сущее…

Быть гением – это, прежде всего, обременительный долг. Ломоносову приходилось бороться с куда более сильными искушениями, чем те, которые одолевают нас… Он бывал и вспыльчивым, и гневливым, подчас держался гордецом.

Пушкина восхищали слова Ломоносова из письма Шувалову: «Не токмо у стола знатных господ или у каких земных владетелей дураком быть не хочу, но ниже у самого Господа Бога, который мне дал смысл, пока разве отнимет».

Красиво! И всё-таки это слова гордеца…

Тем ценнее смирение Ломоносова перед Господом, его взмывающий к небу риторический вопрос: «Скажите ж, коль велик Творец?..». Или – «О ты, что в горести напрасно. \\ На Бога ропщешь, человек…» Это, конечно, песни личного опыта…

Побеждая в себе гордыню, Ломоносов  переплавлял её в «благородную упрямку». Это смелость, настойчивость, одержимость. И – умение терпеть и смиряться. Ради высокой цели, за други своя.

Ломоносов в переписке не разводил дипломатию, изъяснялся откровенно.  Прямодушие, доходившее до горячности, нередко сказывалось и в устном общении. Но до уровня исповеди он поднимался, пожалуй, только в духовной лирике – и это говорит о многом.

Сама идея переложения псалмов чёткими четырёхстопными ямбами – безусловно, дерзновенная. Но у Ломоносова получились стихи чистосердечные, нисколько не эгоцентричные.

В Литинституте русскую литературу XVIII века нам читал Евгений Николаевич Лебедев – биограф Ломоносова, умевший взволнованно, прочувствованно и без суетливого наукообразия мыслить и рассказывать о поэзии давно минувших дней. Своим поставленным артистическим баритоном он оживлял стихи, которые многим казались архаичными. Чаще всего он декламировал переложение 26-го псалма – со слезой в голосе, как будто признавался в чём-то личном:

Меня оставил мой отец
И мать еще в младенстве;
Но восприял меня Творец
И дал жить в благоденстве.

Настави, Господи, на путь
Святым твоим законом,
Чтоб враг не мог поколебнуть
Крепящегося в оном.

Меня в сей жизни не отдай
Душам людей безбожных,
Твоей десницей покрывай
От клеветаний ложных…

Я чаю видеть на земли
Всевышнего щедроты
И не лишиться николи
Владычния доброты.

Ты, сердце, духом укрепись,
О Господе мужайся,
И бедствием не колеблись,
На Бога полагайся.

А ведь и для Ломоносова это были очень личные стихи.

С отцом у него сложились непростые отношения: Василий Ломоносов подчас тиранил свободолюбивого сына, не поладил Ломоносов и со второй своей мачехой.

И всё-таки в веках сохранилась легенда: в 1741-м году, находясь вдали от семьи, Ломоносов увидел провидческий сон. Отец умирал после кораблекрушения не безвестном острове и молил, чтобы его похоронили по-христиански. Всё это и впрямь случилось с Василием Ломоносовым в те дни. Михайло Васильевич сообщил поморам, где искать отца. И тело его действительно нашли на острове…

Прошёл год или два – и осиротевший Ломоносов напишет эти строки:

Меня оставил мой отец
И мать еще в младенстве…

А удержаться от уныния, «укрепиться» помогало обращение ко Всевышнему. По этим стихам видно, как умел Ломоносов открывать сердце молитве.

Каких бы успехов ни достигал Ломоносов в науке и политике, а также в сочинении ежегодных од императрицам – он не бросал духовную поэзию, которая была для него голосом души. И славил Творца – не только во весь голос, но и шёпотом, наедине с молитвой.

 

http://www.pravmir.ru/wp-content/uploads/2010/07/kordochkin.jpg

 

Наверное, у многих есть «первый монастырь» – место первого близкого соприкосновения с монашеской жизнью.

Однажды, когда я еще учился в школе в Англии, мне рассказали, что недалеко от знакомого и любимого портового города Уитби есть православный монастырь. Кто-то привез меня на службу, и с тех пор я приезжал сюда не раз, иногда на несколько дней.

Дорога лежала через North Yorkshire Moors – бескрайние поля, покрытые вереском (они украшают пачку Yorkshire Tea, если вы пьете английский чай). Ближе к морю и стоял монастырь. В сущности, монастыря, в русском понимании, не было.

Была ферма, въезд в которую украшал знак «Monastery of the Assumption». В одном крыле жил архимандрит о. Ефрем, англичанин. В другом – пожилая монахиня, уехавшая из России девочкой, мать Фекла. Раньше сестер было несколько, но теперь все они лежали на кладбище за оградой, и мать Фекла осталась одна. В монастыре был крохотный храм. Войти в него могло человек двадцать, но в воскресной Литургии участвовало не более десяти – кроме двоих обитателей монастыря, приходили несколько православных семей, живших неподалеку.

Иногда приезжал Andrew Louth (Андрэ Лаут – прим.ред.) – через шесть лет он станет моим научным руководителем в Дареме, а еще через три – сменит меня в качестве священника местной общины. Мать Фекла близко дружила с John Tavener – известным английским композитором, который принял Православие.

alt

Когда умрет принцесса Диана, на похоронах будут петь “Song for Athene”, изменив имя; слова сочинила мать Фекла.

Немногих паломников, приезжавших в монастырь, не спешили запрягать в упряжку: они могли остаться одни, ради чего и приезжали сюда. Кроме храма, в монастыре ничто не указывало на «духовную жизнь». Простые холодные комнаты, пронизывающий ветер с Северного моря, со стороны аббатства, где когда-то подвизалась святая Хильда.

Стоило пропустить незаметную автобусную остановку, и путь в монастырь лежал через фермы и распаханные поля. В общем, тогда я и понял, кто такой монах и что такое монастырь.

Мать Фекла была удивительная. Она родилась в 1918 году в Кисловодске на Кавказе; в ней было что-то царственное. Вместе с родителями она переехала в Англию, обучалась английской литературе в Кембридже, и затем работала преподавательницей в школе.

alt

alt

О своем обращении к монашеству, благодаря матери Марии, швейцарке, основательнице монастыря, она вспоминала: «Это было как удар молнии. Когда он в тебя попадает, не отвертеться. Раньше мне нравилось, среди прочего, бродить по букинистическим лавкам, но жизнь тогда и теперь нельзя и сравнить. Это как пройти назад через зеркало».

«Монотонная рутина нашей жизни освобождает дух. Все, что могло бы помешать, отпадает само собой. Быть наедине с собой без декораций – очень больно», сказала она журналисту в одном из редких интервью.

Потом о. Ефрем переехал в Манчестер. Мать Фекла, видимо, понимала, что здоровье не позволяет ей оставаться одной, и приняла сестру Хильду, монахиню из Америки.

Хильда производила на меня тяжелое впечатление – говорили, что ни в одном монастыре она не могла прижиться. Дальше – хуже; Хильда сдала мать Феклу в госпиталь при англиканском монастыре, а сам монастырь продала (!) – кажется, за 330 тысяч. Неплохая цена – не каждому повезет купить вместе со зданием фермы могилы православных монахинь. Сама Хильда умерла в Уитби в прошлом году – не знаю, при каких обстоятельствах.

Я благодарен за эти встречи русского школьника, которого невесть как занесло в Йоркшир, к пожилой русской монахине на затерянной английской ферме. За ее молитвы, за ее трогательную заботу; когда-то она сама преподавала в школе.

A real nun, what can one say.(1)

alt

Ничего показного; она могла почти эпатировать своей речью и поведением, умело скрывая непрестанную молитву и духовные глубины копанием в огороде. Ее негасимый образ и ветер с Северного моря – я очень дорожу этим воспоминанием. Я не знал, жива ли до сих пор мать Фекла, пока не получил по почте из Англии некролог. Она скончалась 7 августа, в день Успения прав. Анны, в больнице при англиканском монастыре. Ей было 93 года. Сегодня на Литургии она подарила мне проповедь.

Вечная память.

30 октября 2011 г.     Источник: Фома.Ru

В нашу страну прибыла великая христианская святыня — Честной Пояс Пресвятой Богородицы. В поездке по России ее сопровождает известный греческий православный старец, игумен афонской Священной Великой Обители Ватопед архимандрит Ефрем. «Фоме» удалось поговорить с ним о древнем и современном монашестве, о роли Православия в судьбе России и о Патриархе Кирилле.

alt   1. Геронда, как Вы считаете, насколько Православие значимо для России?

Православие — сердце всей жизни русских людей, единственный источник силы, который может удовлетворить все нужды, покрыть все скорби и потребности русского народа. Подтверждение этому — то, как в Санкт-Петербурге сегодня встречают Пояс Пресвятой Богородицы. Мы очень тронуты тем, что наблюдаем в эти дни. Столько паломников! Люди очень долго стоят в очереди на холоде под дождем, некоторые до 15 часов! Надо признаться, что мы впервые видим что-то подобное. Это означает, что у людей внутри — огромная любовь к Богу. Они прибегают к Церкви как к источнику силы.

Большинство паломников здесь — молодые. Власти этого города нам сказали, что они не были даже готовы к такому наплыву народа. Они постоянно проводят совещания, как справиться с этим морем верующих, хотя храм открыт 24 часа в сутки и к Поясу одновременно прикладываются по два человека. Мы видим, что многие утешенные выходят отсюда, наполненные радостью и совершенно не жалеющие, что столько часов провели в ожидании, чтобы приложиться к Святому Поясу. Мы, ватопедцы, которые часто выносим Святой пояс с Афона, видим, как завоевала Богородица сердца людей, как она их привлекает и духовно мобилизует.

2. Афон называют монашеской республикой, скажите: для чего в принципе нужно монашество и для чего люди сегодня идут в монастырь?

— В монастырь уходят не потому, что они отвергают человеческую личность и не любят людей. Они отвергают больной, нездоровый дух мира сего, но не отвергают людей.

Монашество — сердце православной духовности, потому что оно имеет целью совершенное христианство. «Свет мирянам — монахи, а свет монахам — ангелы», как сказал Иоанн Лествичник. Без монашества Церковь невозможна, поэтому мы молимся, чтобы после коммунизма монашество вернулось в Россию, чтобы Русская Православная Церковь вернулась к традициям Серафима Саровского, Сергия Радонежского, Максима Грека, который, кстати, был ватопедцем.

Ведь всех монахов, которые приходят в монастыри, зовет туда Бог. Бог позвал и меня и я не жалею, что я стал монахом. Жалею только об одном, что не стал монахом раньше. Мне было тогда 25 лет. Я мог бы прийти в монастырь и раньше. Вот об этом я жалею.

3. А есть какие-то отличительные черты именно у современного монашества? Вообще, меньше ли сейчас стали уходить в монастыри?

— Монашество всегда одно, нет старого и нового монашества. Но сейчас можно видеть, что человеческая природа очень ослабла, и человек уже не может совершать столько телесных подвигов, как в старину. Однако послушание, полное посвящение Богу, все это он может делать. И сегодняшние монахи тоже могут стяжать те дары, которые были у их отцов.

Кстати, Афон долгое время был центром исихастского  движения. Но монахи-исихасты есть на Афоне и сейчас. Они обязательно всегда были, будут и есть. Иначе и не могло быть. Для нас большое благословение, что святой Григорий Палама начинал свои монашеские подвиги в нашем монастыре, и в нашем же монастыре находится самая древняя фреска с его изображением. Как говорит предание, изображение святого Григория на этой фреске очень похоже на него самого. Написали эту фреску через несколько лет после его кончины.

Хотя, сейчас, наверно, труднее стало спасаться. Со всеми нынешними достижениями цивилизации и ее успехами человеку очень легко впасть в эгоизм и гордыню. Множество философских теорий и воззрений запутывают и рассеивают человека, не оставляют его в покое и не дают ему посвятится всецело истинному Богу Христу и Его Откровению. Но подчеркиваю, труднее — не значит, что невозможно.

4. Вы бывали в российских монастырях? Чем они отличаются от греческих?

— Я был во многих российских монастырях. Это, по-моему, уже моя десятая поездка в Россию. В русском монашестве я вижу энтузиазм, потому что ваша Церковь наконец-то стала свободна, причем я говорю и о мужских монастырях, и о женских. Монашество постепенно здесь встает на ноги, потому что все те многочисленные новомученики, которые пожертвовали собой ради Церкви, молятся, чтобы к вам вернулся истинный дух монашества. Я думаю, что один из способов, который очень сильно помогает русскому православному монашеству — это живое общение русских монахов со Святой Горой Афон.

5. А как бы Вы оценили личность Патриарха Кирилла и то, что он делает?

— У него огромный опыт и он очень любит Церковь. Я бы даже сказал, что он прикладывает сверхчеловеческие старания ради блага Церкви. Насколько мы знаем, он очень заботится о правильном пастырском служении, особенно архиереев. Ведь по его инициативе вводится очень полезное новшество — умножение епархий. Деля крупные епархии, он увеличивает количество архиереев, чтобы проводилось более правильное и лучшее пастырское служение в Церкви. И я думаю, что благодаря его энергичной деятельности Церковь укрепляется и предстает более сильной и значительной.

 

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

Свт. Феофан (Говоров), Затворник Вышенский

(Гал. 2, 16-20; Лк. 8, 5-15). Под терниями и волчцами, подавляющими слово Божественной истины, кроме богатства, сластей и скорбей житейских, в нынешнее время надо разуметь и разные ложные учения, распространяемые учеными, потерявшими истину и сбившимися с пути к ней. Таких учений у нас расходится много: иные гласно и открыто идут против истины; другие - под условными намеками, понятными, однако, тем, к кому направляются. В существе они действуют как угар; незаметно входя, омрачают голову и доводят до потери ясного сознания всего окружающего. Кто нахватается этого угара, тот начинает бредить, как сонный, ибо все представляется ему уже совсем не в том виде, как оно есть и как представляется находящемуся в здравом уме. Встретив такое лицо, вы видите, что у него подавлена не только истина всякая, но заглушено и чувство истины, и ложь внедрилась во все составы ума. Как же быть? Не слушать и не читать этих бредней, а когда невольно услышалось или прочиталось, - выбрось из головы, а когда не выбрасывается, - подвергнуть рассуждению, и все разлетится, как дым.

alt
   
Пятница: конец недели.
На работу еле-еле, но пришла.
Хочу я спать. Как к работе приступать?
День тянулся: до обеда –
Чашка кофе, сигарета;
Раза три перекусила, пару раз перекурила,
Жаль, но на работу силы
Почему-то не хватило.
Вот компьютер свой включаю.
Сигарета. Чашка чая.
Перекур и перекус.
Кажется, вхожу во вкус.
Радость: завтра же суббота!
Все. Балдеж. Прощай работа.
Вот уехало начальство.
Дай, прилягу я на часик
Отдохнуть в переговорной,
В той, что рядышком с уборной.
Только-только угнездилась,
Дверь со скрипом отворилась:
На пороге шеф стоит,
Увольнением грозит.
И от страха я нежданно
Больно падаю с дивана.
Шефа нет, закрыты двери.
Я, глазам своим не веря,
В кабинет к себе бегу.
Чашку кофе на бегу
Заварила и взбодрилась.
Жаль, кошмарина приснилась.
На часы смотрю: ура!
Мне домой идти пора.
Жаль, работы было мало:
От безделья я устала.
Посмотрела на коллег:
Эта лень свалила всех.
В выходные я посплю,
Ну а после приступлю
Вновь к работе. В понедельник
Не в чести у нас бездельник.

 


Загрузить увеличенное изображение. 800 x 663 px. Размер файла 87577 b.            Джеймс Кристенсен. Лепта вдовицы Джеймс Кристенсен. Лепта вдовицы В послании апостола Павла к римлянам есть интересные слова: «Ваша покорность вере всем известна; посему я радуюсь за вас, но желаю, чтобы вы были мудры на добро и просты на зло». О какой мудрости идет речь? Разве для осуществления добра нужно еще что-либо, кроме горячего желания его совершить?

Возможно, апостол предостерегает нас от поддельного добра, которого в мире найдется гораздо больше, чем фальшивых денег. Так, например, существует практика благотворительности с целью добиться освобождения от налогов. В некоторых ресторанах имеется специальное предложение: съедая особый гамбургер, цена которого намеренно завышена, вы жертвуете некоторую сумму в фонд помощи детям. Можно ли с чистым сердцем говорить здесь о добре? Быть может, это оригинальная медицинская технология улучшения пищеварения? Ведь еще от профессора Преображенского из «Собачьего сердца» известно, что настроение, с которым человек принимает пищу, влияет на его обменные процессы.

Мудрость, различающая подлинные и фальшивые вещи, должна бы нам подсказать, что совершить добро не то же самое, что сделать кому-то приятно. Иначе банщик или массажист окажется добродетельнейшим из смертных. Это не значит оказать кому-то услугу. В этом случае официант – праведник. И даже принести пользу – не то же самое, что сделать добро. Тогда разумные эгоисты, создающие рабочие места в беднейших регионах с целью сократить производственные издержки, должны почитаться наравне со святыми.

Сделать добро не так просто, как помыслить его. В Евангелии от Матфея есть слова Христа, указывающие на то, что зло получает бытие очень легко – человеку достаточно его захотеть: «Вы слышали, что сказано древним: не прелюбодействуй. А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем». Но нигде не сказано противоположное: «Тот, кто восхитился подвигом праведника, сам уже совершил подвиг». Для обретения бытия добру, в отличие от зла, требуется жертва: «И сел Иисус против сокровищницы и смотрел, как народ кладет деньги в сокровищницу. Многие богатые клали много. Придя же, одна бедная вдова положила две лепты, что составляет кодрант. Подозвав учеников Своих, Иисус сказал им: истинно говорю вам, что эта бедная вдова положила больше всех, клавших в сокровищницу, ибо все клали от избытка своего, а она от скудости своей положила все, что имела, все пропитание свое».

Добро не сбывается там, где нет особой драматургической логики любви. Одно дело – снять с брюха излишки жира, и совсем другое – «положить живот за други своя». Отдавая излишнее, мы не совершаем жертвы. Не случайно указано в Евангелии, что две лепты – это все пропитание вдовицы. Отдавая их, она открывает себя страданию. Только такой ценой и сбывается в мире подлинное добро.

Те мелкие услуги, которые мы привычно обозначаем громким именем добра, есть не что иное, как «приобретение себе друзей путем неправедным». В Евангелии от Луки есть притча о неверном управителе, которого господин хотел отправить в отставку. Желая обеспечить свое будущее, хитрец заручился расположением должников своего хозяина, вернув им долговые расписки. «Приобретайте себе друзей богатством неправедным, – советует Христос, – чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители».

Что бы ни отдал друзьям человек – кроме того, что избавляет его от боли и смерти, – он по-прежнему следует «путем неправедным», ибо возвращает в мир то, что ему не принадлежит. Все, чем располагает человек, в том числе его личные силы и способности, есть дар от Бога. Отдать это – значит отдать не свое. Вполне своим человек может считать лишь то, что уводит его от боли и смерти. Только отдавая это, можно творить настоящее добро.

Среди циников распространен афоризм: за зло расплачиваться не нужно – расплачиваться нужно за добро. И в этом есть доля истины: верный признак того, что удалось сделать что-то хорошее, – если зло возмутилось и обрушило на тебя удар. И наоборот: если у тебя в жизни решительно все благополучно, это подозрительно. Почему дьявол не мешает? Быть может, ты давно уже с ним заодно, просто не подозреваешь об этом?

Зло, в отличие от добра, не испытывается страданием, потому что оно заведомо не может быть качественным. Так, пробу ставят на золото, а не на мешок с навозом. Зло совершается проще и минует этап экзистенциальной оценки, потому что каратов не имеет. В каратах оценивают бриллианты, стекло – принимают на вес. Экзистенциальная оценка добра – страдание, которое ты за него готов претерпеть. Поэтому если ты хочешь сделать добро, то будь готов к тому, что его тщательно оценят: на сколько карат «тянет» твое добро?

Стоит вспомнить о раннехристианских мучениках. Жития святых свидетельствуют о том, что некоторые из них намеренно провоцировали гонителей в поисках мученичества. Зачем? Видимо, им не хватало виртуального, умного христианства. Их кредо: если уж за нас Христос распялся, нам ли не распяться за Христа? Эта вера требовала бытия для совершенства. Поэтому они публично заявляли о непризнании других богов и топтали турецкие фески в присутствии султана. Имея сокровище, они желали знать и являть его ценность в каратах боли. В противоположность им мы, современные христиане, в большинстве случаев ищем комфорта веры и заботимся о своих «религиозных правах», не замечая того, что уже вполне свободно усвоили язык мира сего.

Помня о том, что добро без боли не бывает, мы, по крайней мере, сохраним одну христианскую добродетель – трезвость. Ведь как порой легко обольщается совесть привычно источаемой улыбкой и смиренно потупленными взорами. Как легко сопричислить себя ко святым, облегчив от мелочи карман подле нищей старушки. Какие чувства способен вызвать благочестивый разговор в кругу друзей с твоего прихода! Но истину о нас способна сказать лишь боль свершающегося при нашем участии добра – трагичного и торжествующего.


alt   Раз уж зашла об этом речь, то поговорим о хранении ума. Мне, грешному, как только начну говорить об умной молитве и хранении ума, становится стыдно и трудно говорить, потому что я говорю о том, чего не имею сам. Ибо говорят святые отцы, что нет ничего несчастнее ума, мудрствующего о добродетели, не имея делания. Я тот, на ком шапка горит, ибо собираюсь говорить о том, чего не делаю и никогда не делал.

Но думаю, это будет вам полезно на том пути, которым вы скоро пойдете. Потому что эта жизнь — борьба, как говорится у Иова: борьба и испытание жизнь человека на земле (ср.: Иов. 7: 1), и в этой борьбе и испытании каждое мгновение нужна искусность. Как сказал и великий апостол Павел: в этом тяжком и великом подвиге терпение нужно вам и прочее (ср.: Евр. 10: 32, 36).

И нужна очень сильно, потому что вы идете к людям чужим; там, куда вы идете, вы будете встречаться с людьми другой веры: протестантами, и католиками, и еще какими-то… И чтобы тебе, как православному, сохранить душу свою чистой, делания более насущного и более сильного, чем хранение ума, не найти.

Святой Исихий Синаит говорит так: «Никто не спасется от князей тартара, — я привожу “Добротолюбие” по памяти, — без хранения ума, сколь бы великим философом и мудрецом он в мире ни был»[1].

Что такое хранение ума, по учению святых отцов? Оно есть делание насущное, очень легкое и не нуждающееся в большом труде, кроме одного только страха Божия. Оно как раз и рождается из страха Божия! А страх Божий рождается из веры в Бога. Ибо божественный отец Максим говорит: «Кто верит, тот боится»[2]. Нет никаких причин бояться чего-либо, если я не верю, что это что-то есть. А когда верю, что Бог есть, боюсь!

Итак, вот как из веры в Бога рождается страх Божий. А из страха Божия рождается трезвение внимания, или хранение ума, или оберегание ума от греха, или бдение ума. Когда слышим у святых отцов: «хранение ума», «трезвение внимания», «безмолвие ума», «оберегание ума» «бдение ума» и подобное, то это одно и то же. Это как если бы мы сказали: «хлеб», «кусок хлеба», «ломоть хлеба»; но речь идет всё об одном и том же хлебе, только в разных словах.

Хранение ума, по учению святых отцов, состоит в следующем: чтобы мы трезвились умом, противились греху умом и взывали: «Господи Иисусе Христе…» в умной молитве.

Видишь, как связана умная молитва с хранением ума? Ибо недостаточно того, чтобы я трезвился: «А то, что я сейчас делаю, это хорошо? А что думаю, это хорошо? А что я намереваюсь сделать, это хорошо? То, о чем я помышляю сейчас, это хорошо?» Или: «Выбор, который я сейчас делаю в уме своем, хорош?» Этого недостаточно! Но тотчас Пресвятой Бог дает мне силу взять верх над своими устремлениями с помощью силы воли или самообладания. Ты не видишь, что говорится в Псалтири? Господи, оружием благоволения венчал еси нас (ср.: Пс. 5: 13).

Сразу, как только проснемся, мы чувствуем умом, если к уму приближается какой-нибудь грех или плохой помысл; ибо всякий злой помысл — это мысленный змий, то есть диавол. И как только почувствуем, что он приближается, воспротивимся; оружием благоволения (волей) воспротивимся не принимать его, ибо у нас имеется эта сила.

Но «сила наша слаба и крепость наша немощна», как говорится на хиротонии. А что же тогда делать? Будем трезвиться, по силе нашей; чтобы Бог видел, что воля наша направляется к хорошему и мы сопротивляемся греху. И непременно будем поддерживать связь с Богом, призывая Его молитвой «Господи Иисусе Христе…».

Но никто да не полагается на свое трезвение или на свою волю, будто бы он силен бороться против греха, ибо очень сильно будет обманут! Потому что наша воля и наше трезвение обязательно должны были усилены Господом нашим Иисусом Христом. Поэтому мы трезвимся, противимся самовластной волей своей и призываем Господа Иисуса.

Эти три делания неотделимы друг от друга. Потому что если мы не призываем Господа Иисуса, нам никак не удастся освободиться умом от страстей. Ибо Он сказал нам в Евангелии: пребудьте во Мне, и Я в вас, ибо без Меня не можете делать ничего (Ин. 15: 4, 5). Это ясно! Призови Господа в день скорби, и Он избавит тебя, как говорит псалмопевец (ср.: Пс. 49: 15). Или: да услышит тебя Господь в день печали (Пс. 19: 2) и прочее. Если мы призываем Бога, Он помогает нам.

Так и ты. И трезвение наше хорошо, и воля наша, которая противится злу, если им помогает благодать и сила Божия. Призывание имени Божия да не прекращается в нас, ибо апостол говорит: всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Деян. 2: 21; Рим. 10: 13).

Далее имеется и четвертое делание — нам нужно смирение! Будем трезвиться умом, будем противиться греху умом, будем призывать Господа Иисуса, будем иметь великое смирение сердца и знание себя, потому что мы сражаемся с бесами гордыми. Да! Ибо как только возникнет в нас самомнение, или надменность, или самоцен, тотчас покидает нас Господь и предоставляет нас собственным нашим силам: «А ну-ка посмотрим, что ты станешь делать без Меня?». Ибо Он сказал некогда Израилю: не выходи на войну без Меня! Ты знаешь, что с ним случилось, когда он вышел на войну с аморреями, не призвав помощь Божию!

Эта дерзость, скажем так, — или возношение помыслом, когда человек отваживается сам по себе полагаться на свое трезвение и свою силу воли, — проистекает из самолюбия. Эгоизм! То есть, как показывают божественные отцы, из матери всех грехов, каковой является самолюбие. Ибо из самолюбия рождается и гордость, и надмение, и высокомерие, и прочее.

Из самолюбия рождаются сначала: саможаление, самощажение, самооправдание, самодовольство, фанфаронство, самохвальство, самоугождение, самомнение. Затем: воображение о себе, самоощущение «я — нечто!», надменность, самоцен, самоуверенность, полагание на самого себя, опора на самого себя (если хотите, чтобы я растолковал вам, то все они имеют множество ответвлений).

Затем наступает смерть ума и умерщвление души прежде смерти тела — то есть бесчувствие сердца, которое оплакивал святой Симеон Новый Богослов всю жизнь[3] и которое мы находим в «Лествице»[4]. Нечувствие не просто умерщвляет душу, но умерщвляет прежде всего ее видящую часть, то есть ум; нечувствие есть смерть ума и умерщвление души прежде смерти тела.

Если ты поразил глаз человека, ты ослепил все его тело. Так и душа — через ум погибает; и тогда диавол берет власть над всеми силами души. Это происходит, когда у человека имеется уверенность в себе и в своей силе трезвиться и он говорит: «Да ну! Я умный человек. Зачем мне еще надо молиться, к чему мне стоять на коленях, призывать Иисуса Христа, я ведь умею остерегаться греха! Неужели я не знаю, что это грех?»

Когда Бог видит в нашей душе эту самоуверенность, и опору на себя, и отвагу, Он оставляет нас в руках бесов. И тогда искушение показывает нам, что мы в действительности можем без благодати Божией и без Его милости. Потому что душа наша во всякую минуту грешит пред Богом. Имейте ту убежденность, что нет такого мгновения, когда мы не прогневляли бы Бога. И поскольку нет мгновения, в которое мы не прогневляли бы Бога, то нет и такого мгновения, когда мы не имели бы нужды в Его помощи.

Душа обязательно, как только согрешит умом и любым поползновением ко греху, должна с сокрушением прибегнуть к помощи Божией, просить у Него милости, прощения и помощи против искушения. Ибо если человек отваживается, полагаясь на свою смышленость, говоря: «Да ну! Я много знаю, много могу!», — то послушай, что говорит Писание у Соломона: надеющиеся на себя падут падением жалким (ср.: Притч. 16: 18). Почему? Ты уверен в себе; ты больше не нуждаешься в Боге! «Я сам могу кое-что!» И тогда Бог показывает тебе, что ты можешь! Ибо без Него мы не можем ничего. И в трезвении внимания очень нужно чувствовать вокруг себя помощь Бога, в которой мы нуждаемся каждый миг.

В Священном Писании говорится так: дочь Вавилона окаянная, и говорится далее, когда мы поем «На реках Вавилонских»: блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень! (ср.: Пс. 136: 8–9). Вот кого ублажает Дух Святой! Того, кто берет младенцев дщери Вавилонской и разбивает их о камень.

Толкование святых отцов из «Добротолюбия» таково. Дочь Вавилона — это наш ум. Слово «вавилон» означает смешение. Поскольку в уме нашем всегда смешаны мысли хорошие и плохие, то он и назван «дочерью Вавилона» — рожденным из смешения, связанным со смешением. А дети дочери Вавилонской — это мысли, которые ум порождает.

А кто блажен? Тот, кто трезвен умом своим, кто, как только увидит, что родился из ума его младенец — плохой помысл, хватает его за ноги и разбивает о камень, Христа. Как только пришел тебе на ум плохой помысл — понимаешь? — ударь его о камень, Христа: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!». Приходит помысл блуда — «Господи Иисусе Христе…», ударь его о камень! Приходит помысл гневный, ударь его о камень! Приходит помысл гордости — «Господи Иисусе Христе…»; помысл лукавства — «Господи Иисусе Христе…»; помысл зависти — «Господи Иисусе Христе…». Бей о камень этих младенцев «дщери Вавилона» — то есть плохие помыслы ума, — пока они еще младенцы. То есть умерщвляй страсти в себе, когда они малы, ибо потом это будет гораздо тяжелее!

Этих младенцев дщери Вавилонской умерщвляет благодать и сила Христова! Христос трижды назван в Священном Писании камнем: краеугольный камень, который отвергли строители (ср.: Мф. 21: 42), нерукотворный камень, который отрывается от горы (ср.: Дан. 2: 34), и камень (скала), из которого истекла вода, когда в него ударил Моисей (ср.: Исх. 17: 6), что символизирует ребро Христово, из которого истекли кровь и вода.

В еврейском «Хронографе» я читал жизнь Моисея, переведенную Исаией Рэкэчуне, крупным раввином, жившим в прошлом [XIX] веке. Он умер давно! И у них пишут, хотя этому следовало бы перейти и в христианское предание как теологумен, — понимаете, не как догмат, — что Моисей когда ударил по скале в Рефидиме (я был там на Синае и пил оттуда воду), то сначала истекла кровь, потому что он ударил сомневаясь.

За это сомнение, бывшее тогда у Моисея, укорил его Бог, и поэтому он не умер в земле обетованной (см.: Чис. 20: 12). Он не сказал: «Послушай, Израиль, из этого камня ты будешь пить воду!», — а сказал иначе: разве из этой скалы извести для вас воду? (ср.: Чис. 20: 10).

Бог сказал ему сразу же:

— Моисей, почему ты не прославил Меня пред сынами Божиими? “Разве из этой скалы”Почему ты не сказал: “Из этого камня Бог напоит вас”?

Тогда Моисей, обличенный Господом, ударил во второй раз, говоря:

— Послушай, Израиль! Из этого камня…

Ударил, и истекла вода. Но и это великая тайна — что истекла сначала кровь, а потом вода. Ибо и из ребра Иисусова истекла прежде кровь, а затем вода. Вот как скала Рефидим прообразовала ребро Христово.

Вернемся теперь к трезвению, чтобы не потерять нить разговора, ибо слово наше должно стремиться к главному. Мы, если полагаемся на себя и на силу своих добродетелей, ведения и любомудрия, то, значит, прежде всего с нами уже нет благоухания Духа Святого.

Как только Дух Святой увидит искорку гордости, Он тут же удаляется и предоставляет человека его собственным силам. И тогда мы видим, что дошли до падения. Или умом, или словом, или делом, или, Боже сохрани… — до падения, которое сильно отдаляет нас от Бога. А у кого есть делание трезвения, тот должен быть трезвенным и в этом отношении: «Не в моих силах трезвиться, чтобы бороться с грехом. Я трезвлюсь, но призываю Господа Иисуса Христа…»

Соборный закон Церкви таков: чтобы я трезвился, противился, призывал: «Господи Иисусе…». Это делание трезвения, внимания. Ибо «дщерь Вавилона» — то есть ум наш, о котором мы упоминали раньше, — все время производит на свет своих детей. И производит детей плохих — злые помыслы! А мы должны брать их, ударять о камень, Христа, и разбивать их!

Дух Святой тогда нас ублажает: блажен, кто возьмет и разобьет младенцев твоих о камень (Пс. 136: 9). В тот момент, когда мы ударили злой помысл о камень, Христа, мы убили одного ребенка дщери Вавилоновой. Нас ублажает за это Дух Святой, ибо мы не понадеялись на то, что убьем его сами, а ударили его о камень, Христа.

Ты слышал, что в Священном Писании говорится так: с раннего утра я истреблял всех грешников земли, чтобы искоренить из града Господня всех делающих беззаконие (ср.: Пс. 100: 8)? Ты слышал, когда надо истреблять грешников, то есть злые помыслы? С раннего утра! Греховные помыслы возникают из ума, как некогда младенцы из дщери Вавилоновой. И Писание не указывает, чтобы мы убивали их, когда они будут в самом зените или вечером. А как только взошли на горизонте, с утра убивай грешников земли!

Греховные помыслы, как только они появятся в уме и воображении, нужно убивать молитвой Иисусовой, чтобы искоренить из града Господня (город — это душа) всех делающих беззаконие.

Если мы истребили грешников земли, то есть греховные помыслы, когда они только возникли в уме, мы искоренили из града Господня всех делающих беззаконие. Ибо только через греховные помыслы приходят греховные дела. Ибо говорит божественный отец Максим: «Обуздывай свои помыслы, монах! Ибо если не обуздаешь помыслов, вмиг дойдешь до того, что не сможешь обуздать своих дел!».

Всякий грех приходит от помыслов. А тогда, если мы искоренили грешников из града Господня с утра, то мы очистили град, который есть душа наша.

Святой Диадох Фотикийский говорит так: «Ум христолюбивый первых ростков греха не принимает»[5]. Кто любит Бога, тот, как только коснется его ума греховный помысл, вторит: «Господи Иисусе Христе…». Он призывает Спасителя! Потому что если бы он Его не призывал, то стал бы беседовать с помыслом греховным, услаждаться им, и уже когда насытится услаждением, тогда вспоминает: «Ой, эти помыслы греховны, мне надо творить молитву “Господи Иисусе Христе…”, потому что, ты глянь, они же выбили меня из благого настроя и ввергли в нечистые помыслы».

Божественный отец Ефрем Сирин говорит так: «Когда ты стоишь на молитве и принимаешь нечистые помыслы, ты подобен невесте, которая блудодействует на глазах у своего жениха». Обручилась с женихом, а потом — пожалуйста. Стоит и любуется с другим на глазах у жениха. Как отвратительна эта невеста жениху своему, когда он видит, что она предает его прямо на глазах у него.

А Бог, видящий всё, видит, что мы во время молитвы принимаем скверные помыслы и душа наша, вместо того чтобы сочетаться молитвой со Христом, сочетается с бесами и блудодействует у Него на глазах. И тогда апостол Павел говорит нам: я обручил вас единому Жениху бессмертному; и очень боюсь за вас, чтобы не преткнулись сердца ваши, как сердце Евы, прельщенное сатаной в раю (ср.: 2 Кор. 10: 2–3). Ясно! Если мы сочетались с грехом на глазах у Бога, то с бесами мы сочетались, а не со Христом! И тогда Жених Христос говорит: «Вот, невеста Моя, — душа наша, — сочеталась с бесами, а ей кажется, будто она молится Мне! Стоит на молитве и блудодействует с бесами!». Ибо всякий греховный помысл, если мы его принимаем, то мы смешиваемся с бесами этой страсти, и он ведет нас в геенну.

Говорит и святой Исихий также: «Во время умной молитвы в схватку вступают три ума: ум святых сил, ум бесовский и ум человека». Ум человека стоит посередине, и у него столько силы самообладания, что если бы и все силы мрака устремились на него, они не могут его поколебать.

Поэтому сказано в Писании: Бог сотворил человека и оставил его в руке произволения его (ср.: Сир. 15: 14). А в день Суда Он потребует у нас отчета. Мы будем говорить: «Я не мог, Господи!». — «Нет, ты не хотел! Я наделил тебя силой». Ибо ни Ангелы не принуждают человека к добру, ни бесы не могут принудить его ко греху. Всего-то и получил сатана власти в раю, когда прельстил Еву, — чтобы чуточку пошатнуть мыслительную силу человека, то есть помыслом подтолкнуть его к тому, чтобы совершить зло, но не принудить его.

Может, мы станем говорить в день Суда: «Господи, диавол привел меня к такой-то женщине!» А диавол может сказать тогда: «Господи, пусть приведет свидетелей! Кто меня видел, чтобы я вел человека за руку?» «Диавол привел меня в кабак», — скажет другой. Тогда диавол ответит: «Господи, пусть покажет мне свидетелей! Видел ли кто-нибудь хоть раз беса, ведущего человека в кабак?» «Господи, диавол привел меня в такое-то место». А диавол может ему возразить: «Господи, он был глуп и самолюбив, любил самого себя и потому дал победить себя страстям. Я подал ему мысль, и он пошел. Святые Силы тоже подавали ему мысль поступить хорошо, но он их не послушал».

Итак, ум человека находится между Святыми Силами и бесовскими полчищами. И как только почувствует, что его искушают бесы слева, он прибегает к Иисусу Христу в молитве, и тогда Святые Силы радуются, и победа на нашей стороне. А если мы станем беседовать с помыслами и услаждаться ими, то все время будем беседовать с диаволом. Поэтому в Патерике даже не упоминается слово «страсть», а говорится: «Такой-то боролся с бесом блуда», или с бесом гнева, или с бесом лености, ибо всякий грех — это бес.


 

 

Беседа с протоиереем Георгием Крейдуном

 

В конце сентября в Саранске прошла научно-практическая конференция «Пещерные церкви и монастыри Византии и Руси». Один из ее участников проректор Барнаульской духовной семинарии и настоятель храма святого апостола Иоанна Богослова протоиерей Георгий Крейдун рассказал нам о пещерном монашестве Алтайского края.

alt  
– Отец Георгий, вы – один из участников недавно проходившей в Саранске конференции, которая была посвящена пещерным храмам Византии и Руси. Имеются ли подобные сооружения на территории Барнаульской епархии?

– Пещерные часовни и храмы, а уж тем более монастырские комплексы в целом редкостное явление, поскольку на их возведение отваживались только очень строгие подвижники. Само по себе монашество это удел избранных, а уж тем более монашество с элементами отшельничества.

В Алтайском крае есть несколько таких комплексов: вблизи сел Средне-Красилово и Жуланиха. Они были открыты в конце 70-х годов XX века историком-краеведомВладимиром Кокшеневым, который вместе со своими воспитанниками проводил археологическую разведку в Заринском районе. Как показали более поздние архивно-исторические изыскания, вблизи Жуланихи до 1918 года находился Александро-Невский скит Алтайской духовной миссии. Здесь были деревянный Казанский храм, келейные и хозяйственные корпуса. Сюда постоянно стекались многочисленные паломники. Видимо, желая более ревностного исполнения монашеских обетов, подвижники из числа насельников скита стали рыть подземные кельи. В 1918 году те из них, что оставались жить в скиту, были расстреляны местной бандой Рогова. Сейчас там над братской могилой этих новомучеников установлен поклонный крест, по ним служатся панихиды.

Загрузить увеличенное изображение. 300 x 400 px. Размер файла 90699 b.
О ските в окрестностях села Средне-Красилова известно гораздо меньше. Официальных документов о его существовании в архивах не обнаружено. Народное предание говорит о некоем монахе Данииле, который появился в этих местах в начале XX века и своими руками выкопал целый комплекс с подземными переходами, кельями и небольшим храмом. Предположительно, Даниил ранее был насельником Киево-Печерской лавры, потому что внутреннее устройство ископанных им пещер очень напоминает лаврское. В работе ему помогал добровольный помощник Иван из числа местных жителей. Жили они за счет своих трудов: глину, извлеченную из раскопов, пускали на кирпич, который охотно разбирали местные жители для фундаментов домов и строительства печей.

Судьба монаха Даниила оказалась трагична: по воспоминаниям старожилов, примерно в 1926 году он был застрелен двумя братьями из числа местных жителей, желавших украсть мнимые монастырские ценности. Послушник Иван, по одним данным, смог сбежать от грабителей, по другим – был ими пощажен как односельчанин.

Возможно, на Алтае есть еще подземные памятники, которые нам пока не удалось открыть. Есть предположение, что в 30-е годы прошлого столетия после массового закрытия храмов в нашем регионе священнослужители не обязательно монахи искали укромные места для совершения тайных богослужений. Вероятно, тогда тоже имело место обустройство пещер в целях богослужебного характера. В следственном деле одного из священнослужителей, пострадавших в период богоборческих репрессий, указано, что он обвинялся, в частности, в организации тайного пещерного монастыря. Для следователей не было разницы, какой формулировкой пользоваться, но мы предполагаем, что речь шла именно об организации тайного места для богослужения под землей.

Кстати, сохранились интересные воспоминания очевидцев о том, что литургии в то время совершались и в подвалах домов, и в погребах это реальность. Удивительны обстоятельства таких тайных богослужений. Например, в каком-то домике в подвале тайно совершалась служба. При этом ее участникам нужно остаться незамеченными, а ведь по улице идут посторонние люди, в окна так или иначе смотрят, вдобавок работает «сарафанное радио». Неизбежно стороннее любопытство: какие-то люди собираются в этом доме с какой целью? Для прикрытия хозяевами настежь открывалось окно, на подоконник ставился граммофон и включался на полную громкость, выкладывались грампластинки вроде как люди собрались погулять. А в это время в подполе совершалось богослужение. Лично мне не раз приходилось слышать о таких случаях из уст старшего поколения духовенства нашей епархии.

– Как у вас возник интерес к теме пещерных храмов?

alt
– Это интерес в целом к истории Русской Церкви. В рамках миссионерской деятельности мне доводилось ездить по отдаленным местам Горного Алтая и алтайских предгорий. При этом я всегда интересовался историей местных храмов, многие из которых давно лежат в руинах, рассказами о прежней жизни церковных приходов. Сначала это были разовые поездки, а потом возникло желание заниматься этим более глубоко и систематически. Так получилось, что два пещерных скита, о которых я упоминал, попали в сферу деятельности Алтайской духовной миссии. Поиску места расположения одного из них скита во имя святого благоверного князя Александра Невского в селе Жуланиха предшествовало изучение документальных свидетельств о деятельности Алтайской миссии, которые состыковались со сведениями о местных пещерах, ни в каких документах не упоминавшихся. Сначала удалось отыскать скит, а затем обнаружили и пещеры. Благодаря полевым исследованиям мы расширили знания об истории Алтайской миссии и вообще монастырей на алтайской земле.

– Барнаульской епархией ведется отдельная работа по исследованию церковных памятников?

– Уже более десяти лет. Помню, что первая наша исследовательская поездка была в 2000 году. Рост интереса к полевым исследованиям церковной истории Алтая вызвала конференция, посвящённая юбилею Алтайской духовной миссии, отмечавшемуся в 1998 году. Помимо семинаристов и студентов барнаульских вузов мы обязательно привлекаем к делу и специалистов: археологов, историков, потому что прекрасно понимаем, что без профессионального контроля можно нанести памятникам непоправимый урон, утратить какую-то важную информацию.

Неоднократно, расчищая фундаменты храмов, мы находили захоронения священнослужителей. В частности, в селе Мыюта, где находился Мыютинский стан Алтайской миссии, храм закрыли, переделали в клуб, потом совсем разорили. В 2003 году мы случайно наткнулись на его фундамент. Местные жители утверждали, что на этом месте в земле лежит могильная плита. Мы стали прокалывать землю, нащупали что-то твердое, расчистили, и это оказался бутовый фундамент храма. За несколько лет экспедиционной работы раскрыли его верхний слой, убрали весь накопившийся десятилетиями мусор, установили точные места захоронений при храме. В настоящее время некогда заброшенные могилы обозначены, поставлены поклонные кресты, а недавно рядом был возведен храм. Он, конечно, меньше прежнего, но главное, что церковный алтарь восстановлен, что возобновлена приходская жизнь. Это лишь один из примеров, их можно назвать целый ряд

Загрузить увеличенное изображение. 400 x 300 px. Размер файла 80165 b.             
– Существует интерес к пещерным храмам Алтая со стороны паломников?

– Наш епархиальный паломнический центр организует поездки, посвященные истории Православия на Алтае, и в рамках этого предлагает посещение пещерных храмов. Даже в том состоянии, в котором эти сооружения сейчас находятся – без утвари и убранства, с частично заваленными переходами, они посещаются прихожанами местных храмов. В пещеры устраиваются крестные ходы, иногда там служатся литургии. Есть надежда, что через какое-то время будут найдены инженерно-технические решения по восстановлению пещер и укреплению стен так, чтобы эти святые места предстали в своем первозданном виде.

– Планируется ли возрождение бывшего подземного скита Алтайской духовной миссии или хотя бы возобновление в нем регулярных богослужений?  

– Самая большая проблема здесь не столько техническая, сколько та, что реально не нашлось человека, даже мирянина, который бы там согласился поселиться, чтобы оберегать это место от вандализма. Местным жителям настолько дорога память о тех, кто создавал эти пещеры, что руководитель местного хозяйства готов обеспечивать продуктами, даже построить дом, лишь бы там кто-то поселился в качестве смотрителя. Нужен человек или семья, но желающих, к сожалению, пока не находится. Это, думаю, и является главным сдерживающим фактором для активных восстановительных работ.

– То есть если такие люди появятся, то скит возродится как место молитвы?

– Вне всякого сомнения.

С протоиереем Георгием Крейдуном беседовала Ольга Кирьянова.


Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

Свт. Феофан (Говоров), Затворник Вышенский

(Мф. 24, 1-13). "По причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь". Любовь уничтожается беззакониями; чем больше грехов, тем меньше любви. Где все грехи, там не ищи любви. Стало быть, кто взыщет распространения любви и сокращения не-любви, тот должен позаботиться об умалении грехов и сокращении области грехолюбия. Вот настоящее начало гуманности! Приняв его, надо принять и все способы, какими можно противодействовать греху. Грехи во вне плод внутренней греховности. Внутренняя же греховность вся коренится на эгоизме с его исчадиями. Следовательно, гуманистам надо в закон себе взять такие порядки, какими подавляется эгоизм, а эгоизм сильнее всего подавляется недаванием себе воли. Не давай себе воли и скоро одолеешь эгоизм. Напротив, какие хочешь употреблять средства против эгоизма, ничего не сделаешь с ним, если будешь давать свободу воле. Отсюда следует, где ищут волюшки во всем, там ищут расширения эгоизма и иссякновения любви, ищут большего зла. А между тем, таков дух нынешнего времени - и зло растет.

 

Лучший сын

vedro-materiИз сказок народов Мира.

Собрались у колодца три женщины. Две из них стали наперебой хвалить своих сыновей. Одна говорит, что ее сын красивее всех, сильнее всех и умнее всех. Другая — про своего то же самое. А третья стоит рядом и помалкивает. Две первые ее спрашивают, почему она молчит. А она говорит, что он у нее обычный, ничего особенного.

Пошли женщины с тяжелыми ведрами домой. А навстречу им сыновья идут. Сын первой прыгает через голову, ходит на руках, бросает тяжелые камни. А мать радуется, смотрите, мол, какой он у меня.

Сын второй стал посреди дороги и поет, как соловей, и пляшет. А мать довольна. А сын третьей подбежал к матери, взял ведро и понес домой.

Проходил мимо старик. Две женщины подбежали к нему и просят его рассудить, чей же сын лучше. А старик отвечает:

— А где же ваши сыновья, я видел только одного. — И показал на того, что понес ведра.

 

ГРУЗИНСКАЯ СКАЗКА
притча о счастье

Жил в одной стране скотовод. Был он честен и трезв, никогда и никого не обижал, и все его отары паслись в горах и на лугах без присмотра, и ни зверь их не обижал, ни человек, так как не было у него врагов.

Жил в этой же стране лентяй и бездельник. Вот встречает его однажды этот скотовод и спрашивает:

— Как ты живешь?

— Еле дышу от голода.

— Пойдем ко мне, поработаешь год, дам тебе пару добрых быков — вспашешь, засеешь себе поле, будешь сыт.

Подумал лодырь:

— Вот еще, работать из-за пары быков. Говорят, у него овцы сами пасутся, пойду да отберу себе что захочу.

Подумал и пошел. Поднялся в горы и видит: рассыпался скот по горам, а пастухов нет. Только он приблизился, как все множество скота в одном месте скучилось. Подошел и лентяй и видит: стоит среди скота крохотный человечек, а коровы и овцы к нему ластятся. Удивился лентяй и спрашивает:

— Что ты за создание?

— А я счастье хозяина этого стада.

— А где мое счастье?

— Твое на такой-то горе, под таким-то кустом. Пошел лентяй, едва добрел до горы, утомился, прилег под каким-то кустом и задремал. Когда проснулся, солнце уже заходит. Вдруг слышит: вздыхает кто-то. Видит, лежит под кустом человечек, кожа да кости, лежит охает.

— Что ты за создание?

— А я твое счастье.

— Ах ты, бездельник! — рассердился лентяй. — Я с голоду помираю, а ты лежишь тут, ничего не делаешь!

— Ты сидишь без дела, а я тем паче.

***

Каков хозяин, Таково и его счастье.

Источник: Грузинская сказка

 

100 или 200? Чей кошелек?

Притча: чей кошелек

Жил один купец. Как и все купцы, закупив товары в одном месте, он вез их продавать в другое.

Однажды остановился он отдохнуть, а потом вновь наьючил свой караван и двинулся дальше. Через некоторое время, обнаружив, что забыл свой кошелек, воротился он назад и повстречал там человека.

Незнакомец его спросил: — Ты что-то ищешь?

— Да вот потерял кошелек.

— А сколько в нем было денег?

— Сто таньга.

Тогда незнакомец обрадовался: — Значит, это твой кошелек я нашел.

Купец взял деньги да и решил схитрить: — Нет, там было двести таньга. Верни мне остальные.

— Не может этого быть, — удивился незнакомец.

И пошли они к царю, чтобы рассудил, и все ему рассказали. Царь и спрашивает у купца:

— Сколько таньга было в твоем кошельке?

— Двести.

— А сколько было в том кошельке, что ты нашел? — обернулся он к незнакомцу.

— Сто.

Тогда царь сказал купцу:

— Видимо, это был не твой кошелек. И тот, кто нашел сто таньга, вправе взять их себе.

Из сказок народов Мира

***

Позарившись на чужое, потеряешь свое

 

О важности исповеди в жизни человека

ispoved-vazhnostРассказ одного священника на замечание собеседника: что мало кто умеет исповедоваться…

... Да. Оттого и болеют, не могут избавиться от своих страстей и пороков, что исповедь не исходит от сердца, а только на кончике языка, и то с оправданиями.

Один наш священник рассказал мне очень интересный случай из своей священнической практики:

«В первый год своего служения, как только направлен был на приход, столкнулся с очень странной исповедью одной прихожанки.

Подходя к этому Таинству, никогда не называла конкретных грехов, а все вокруг да около: "Ой, всем грешна, да кто из нас не грешит, да мы же люди, батюшка, вы сами это понимаете". И тому подобная чепуха. "Чувствую, — говорил священник, — что грехов полно, а не вытащить. Да все с оправданием...".

Прошло так около года, бежит ко мне дочь ее: "Батюшка, мама в больнице умирает!" - и просит причастить ее. Взяв с собою все потребное, поспешил к больной. Когда вошел в палату, то грустная картина открылась мне: больная была в агонии, около нее хлопотала медсестра, а дочь стояла и плакала. Видя, что больная без сознания и не реагирует на мои вопросы, пришлось мне ограничиться «молитвами на исход души». Прочитав их, я покинул палату, выразив соболезнование свое дочери. Когда я выходил, в палату ворвался молодой и энергичный врач-реаниматор и, делая назначения на ходу, принялся реанимировать больную. Меня же попросили удалиться. Благословив их, я с грустью покинул больницу, размышляя об этой старушке».

Далее священник рассказал, что на следующий день пришла дочь и сообщила ему о последних минутах своей матери:

— Если бы я не была там сама, то не поверила тому, что там случилось. Когда вы ушли, врач продолжал оживлять больную, делая назначение за назначением. Появились еще реанимационные сестры, и все активно занялись бабулей. Больная стала дышать, жизнь начала возвращаться к ней. Довольный проделанной работой врач ушел записывать историю болезни. Сестры, убрав шприцы и ампулы, также вышли, оставив нас одних. Я с грустью, в слезах смотрела на мать, как вдруг нос ее стал расширяться, превращаясь в подобие рыла, изо рта появились два ужасных клыка, она открыла глаза и, сложив на обеих руках фиги и показывая их мне, скалясь, проговорила: «Что, поисповедала, причастила? Вот тебе!», — и тут же скончалась. Я от ужаса чуть с ума не сошла!

Эта жуткая история показывает, как бесы ненавидят Таинство Исповеди и как к этому надо серьезно относиться нам.

 

Юрий Левитанский

«Пред вами жизнь моя - прочтите жизнь мою...»

Пред вами жизнь моя - прочтите жизнь мою. Ее, как рукопись, на суд вам отдаю,           как достоверный исторический роман,           где есть местами романтический туман, но неизменно пробивает себе путь реалистическая соль его и суть.           Прочтите жизнь мою, прочтите жизнь мою.           Я вам ее на суд смиренно отдаю. Я все вложил в нее, что знал и что имел. Я так писал ее, как мог и как умел.           И стоит вам хотя б затем ее прочесть,           чтоб все грехи мои и промахи учесть, чтоб всех оплошностей моих не повторять, на повторенье уже время не терять, -           мне так хотелось бы, чтоб повесть ваших дней           моей была бы и правдивей, и верней!  1992 

alt Растет она вниз головою,
Не летом растет, а зимою.
Но солнце ее припечет -
Заплачет она и умрет
.
Ответ А как сумерки настали,
Нам по радио сказали,
Что и завтра он придет,
И польет нам огород.

Ответ Зимой - звезда,
Весной - вода.

Ответ Рассыпался горох
На семьдесят дорог.
Падает горошком,
Скачет по дорожкам.

Ответ Бусы хрустальные по траве рассыпаны.
Ответ Сперва — блеск,
За блеском — треск,
За треском — плеск.

Ответ Летит, а не птица,
Воет, а не зверь.

Ответ Летит черная птица,
Одним крылом всю землю накрывает,
Дождем посыпает.

Ответ Тучи нагоняет,
Воет, задувает.
По свету рыщет,
Поет да свищет.

Ответ Утром бусы засверкали,
Всю траву собой заткали,
А пошли искать их днем,
Ищем, ищем, не найдем!

Ответ



alt

Наталья Антонова

ЖЁЛТОЙ КРАСКОЙ КТО-ТО...

Жёлтой краской кто-то
Выкрасил леса,
Стали отчего-то
Ниже небеса,
Ярче запылали
Кисточки рябин.
Все цветы увяли,
Лишь свежа полынь.
Я спросил у папы:
- Что случилось вдруг?
И ответил папа:
- Это осень, друг

 
 

 

alt

Елена Ольховик

ГДЕ ТЫ ХОДИШЬ, ОСЕНЬ?

 

Знаешь, как пахнут осенние листья,
Падая в травушку солнечным днем?
Нежностью лета и свежестью мыслей,
Пряностью звездной, луны серебром
С липовым вкусом, слегка сладковатым,
Терпкостью клена и вязью дубов…
Радугой летних рассветов, закатов
В них отражается солнца Любовь…

Знаешь, как пахнут осенние листья,
Если их дождик смочил сентября?
Запахом тайны и вечностью истин -
Всем, что дарует Праматерь-Земля,
Будто готовится к длительной спячке
И укрывается шалью-листвой…
Дождик обильно польет её, значит,
Выпьет Земля пред зимою настой…

Знаешь, в Природе есть множество нитей,
Связанных крепко в единый узор,
Но в череде этих ярких событий
Осень по-своему радует взор.
Выйди на улицу в вечер осенний,
Тот аромат полной грудью вдохни
И до поры долгожданной весенней
Где-то в душе сохрани эти дни

 

 

Андрей Усачев

АНЮТИНЫ ГЛАЗКИ

Анютины Глазки
Раскрылись, как в сказке.
И им улыбнулись — смотри!
Весёлый и хитрый
Глазок У Картошки
И круглый Глазок У Двери.
Анютины Глазки
Сияли от ласки.
И как было им не сиять!
Глазок У Двери
И Глазок У Картошки
Им начали дружно мигать.
И вдруг потемнело,
Нахмурилось небо,
Кругом загремела Гроза…
Глазок У Двери
И Глазок У Картошки,
А также Анютины Глазки немножко
В испуге закрыли Глаза.
Гремело в округе.
Заснули в испуге
И спали до самой зари:
Анютины Глазки,
Глазок У Картошки
И круглый Глазок у Двери.

 

 
alt alt

 

 

В. Мирович

ВСЕ ДЕРЕВЬЯ ОБЛЕТЕЛИ...

Все деревья облетели,
Зеленеют только ели,
Стали голыми леса.
Днём и ночью дождик льёт,
Грязь и лужи у ворот.

alt
Category: Юмор :)

 

Григорий Остер

 

Книга для непослушных детей и их родителей

ПОСЛУШНЫМ ДЕТЯМ ЧИТАТЬ ЗАПРЕЩАЕТСЯ!

Недавно ученые открыли, что на свете бывают непослушные дети, которые все делают наоборот. Им дают полезный совет: «Умывайтесь по утрам» — они берут и не умываются. Им говорят: «Здоровайтесь друг с другом» — они тут же начинают не здороваться. Ученые придумали, что таким детям нужно давать не полезные, а вредные советы. Они все сделают наоборот, и получится как раз правильно.

ЭТА КНИЖКА ДЛЯ НЕПОСЛУШНЫХ ДЕТЕЙ

Потерявшийся ребенок
Должен помнить, что его
Отведут домой, как только
Назовет он адрес свой.
Надо действовать умнее,
Говорите: "Я живу
Возле пальмы с обезьяной
На далеких островах".
Потерявшийся ребенок,
Если он не дурачок,
Не упустит верный случай
В разных странах побывать.

* * *

Руками никогда нигде
Не трогай ничего.
Не впутывайся ни во что
И никуда не лезь.
В сторонку молча отойди,
Стань скромно в уголке
И тихо стой, не шевелясь,
До старости своей.

* * *

Кто не прыгал из окошка
Вместе с маминым зонтом,
Тот лихим парашютистом
Не считается пока.
Не лететь ему, как птице,
Над взволнованной толпой,
Не лежать ему в больнице
С забинтованной ногой.

* * *

Если всей семьей купаться
Вы отправились к реке,
Не мешайте папе с мамой
Загорать на берегу.
Не устраивайте крика,
Дайте взрослым отдохнуть.
Ни к кому не приставая,
Постарайтесь утонуть.

* * *

Нет приятнее занятья,
Чем в носу поковыряться.
Всем ужасно интересно,
Что там спрятано внутри.
А кому смотреть противно,
Тот пускай и не глядит.
Мы же в нос к нему не лезем,
Пусть и он не пристает.

* * *

Если вас поймала мама
За любимым делом вашим,
Например, за рисованьем
В коридоре на обоях,
Объясните ей, что это —
Ваш сюрприз к Восьмому марта.
Называется картина:
«Милой мамочки портрет».

* * *

Не бери чужое, если
На тебя глядят чужие.
Пусть они глаза закроют
Или выйдут на часок.
А своих чего бояться!
Про своих свои не скажут.
Пусть глядят.
Хватай чужое
И тащи его к своим.

* * *

Никогда вопросов глупых
Сам себе не задавай,
А не то еще глупее
Ты найдешь на них ответ.
Если глупые вопросы
Появились в голове,
Задавай их сразу взрослым.
Пусть у них трещат мозги.

* * *

Посещайте почаще
Театральный буфет.
Там пирожные с кремом,
С пузырьками вода.
Как дрова на тарелках
Шоколадки лежат,
И сквозь трубочку можно
Пить молочный коктейль.
Не просите билеты
На балкон и в партер,
Пусть дадут вам билеты
В театральный буфет.
Уходя из театра,
Унесете с собой
Под трепещущим сердцем,
В животе бутерброд.

* * *

Родился девочкой — терпи
Подножки и толчки.
И подставляй косички всем,
Кто дернуть их не прочь.
Зато когда-нибудь потом
Покажешь кукиш им
И скажешь: "Фигушки, за вас
Я замуж не пойду!"

* * *

Если вы с друзьями вместе
Веселитесь во дворе,
А с утра на вас надели
Ваше новое пальто,
То не стоит ползать в лужах
И кататься по земле,
И взбираться на заборы,
Повисая на гвоздях.
Чтоб не портить и не пачкать
Ваше новое пальто,
Нужно сделать его старым.
Это делается так:
Залезайте прямо в лужу,
Покатайтесь по земле,
И немножко на заборе
Повисите на гвоздях.
Очень скоро станет старым
Ваше новое пальто,
Вот теперь спокойно можно
Веселиться во дворе.
Можно смело ползать в лужах
И кататься по земле,
И взбираться на заборы,
Повисая на гвоздях.

* * *

Если вы по коридору
Мчитесь на велосипеде,
А навстречу вам из ванной
Вышел папа погулять,
Не сворачивайте в кухню,
В кухне — твердый холодильник.
Тормозите лучше в папу.
Папа мягкий.
Он простит.

* * *

Если вас навек сплотили,
Озарили и ведут,
Не пытайтесь уклониться
От движенья к торжеству.
Все равно на труд поднимет
И на подвиг вдохновит
Вас великий и могучий,
И надежный наш оплот.

* * *

Главным делом жизни вашей
Может стать любой пустяк.
Надо только твердо верить,
Что важнее дела нет.
И тогда не помешает
Вам ни холод, ни жара,
Задыхаясь от восторга,
Заниматься чепухой.

 

Эдуард Успенский

alt
 


ЕСЛИ БЫЛ БЫ Я ДЕВЧОНКОЙ


Если был бы я девчонкой -
Я бы время не терял!
Я б на улице не прыгал,
Я б рубашки постирал,
Я бы вымыл в кухне пол,
Я бы в комнате подмёл,
Перемыл бы чашки, ложки,
Сам начистил бы картошки,
Все свои игрушки сам
Я б расставил по местам!
Отчего я не девчонка?
Я бы маме так помог!
Мама сразу бы сказала:
"Молодчина ты, сынок!"

Детский смех


Роман Маханьков
11 октября 2011 г.   Источник:  

Вместо предисловия

Здравствуйте, журнал «Фома». Недавно я зашел в храм. Шла служба, читали, кажется, Евангелие. Читали довольно долго и непонятно, однако я разобрал фразу, которая звучит примерно так: Христос категорически запрещает называть отцами и учителями всех, кроме Бога. У меня это вызвало некоторое недоумение, потому что в церкви священников как раз именно так и называют (отец Сергий, отец Владимир). А один мой друг-христианин говорит, что православие давно уже отошло от заповедей Христа. И как пример, тоже говорит именно об этой практике называть священников отцами. Моя православная бабушка постоянно ходит в церковь, но почему-то только вздыхает, когда я задаю ей этот вопрос. Может быть, на священников это правило все же не распространяется? А если нет, то получается, что я, будучи христианином, не могу называть отцом своего родного папу?

Олег

Беседа с прихожанкой. Фото: Анатолий Горяинов   Беседа с прихожанкой. Фото: Анатолий Горяинов       В Евангелии, обращаясь к апостолам, Христос действительно произносит слова: «...Не называйтесь учителями, ибо один у вас Учитель – Христос, все же вы братья; и отцом себе не называйте никого на земле, ибо один у вас Отец, Который на небесах; и не называйтесь наставниками, ибо один у вас Наставник – Христос» (Евангелие от Матфея, глава 23, стихи 8 – 10). Замечательна эта заповедь тем, что она... никогда не исполнялась христианами! С момента возникновения Церкви священников принято именовать «отцами» и «наставниками». За пределами храма, например, в школах, те же христиане, не задумываясь, называли и называют своих преподавателей учителями. И тем более это касается обращения к родному отцу.

Уже апостолы, к которым, собственно, и были обращены слова Христа, не только не запрещали, но первые начали именовать себя отцами, наставниками и учителями. Апостол Павел в послании к коринфским христианам пишет: «...Хотя у вас тысячи наставников во Христе, но не много отцов; я родил вас во Христе Иисусе благовествованием» (1Кор. 4:15). То есть он называет себя духовным отцом Коринфской Церкви. Апостол Иаков советует: «Не многие делайтесь учителями» (Иак. 3:1). И вообще в своих посланиях апостолы очень часто использовали обращение: «дети мои». Так могли обращаться к своим слушателям только те, кого, в свою очередь, называли «отцами».

Как объяснить это противоречие между евангельской цитатой и поведением апостолов? Либо они пошли против заповеди своего Учителя, неправильно поняли и исказили Его учение – либо Иисус, не разрешив христианам именоваться «учителями» и «отцами», все же имел в виду нечто иное, нежели формальный запрет использовать эти слова в обращении к людям.

Если принять первый вариант, мы попадаем в тупик: все Евангелия написаны апостолами. Получается логическое противоречие: если они сами назывались «учителями» и «отцами», то зачем вообще надо было оставлять эту заповедь Христа в Евангелии? Ради обличения самих себя?

Если же мы доверяем ученикам Христа и, в конце концов, просто здравому смыслу, то эту заповедь надо понимать как-то иначе. В таком случае, что же все-таки имел в виду Иисус?

Необходимо прочесть эту фразу в контексте, не вырывая ее из евангельского повествования. Ведь Библия – это не набор цитат, а цельный и связный текст. Слова об отцах и учителях Христос произнес в Иерусалиме за несколько дней до распятия. Тогда в городе было особенно многолюдно, ведь приближался праздник Пасхи. Христос, зная, что с Ним вскоре произойдет, использует это время, чтобы произнести Свои последние проповеди.

Однако и тогдашние религиозные учителя народа – фарисеи и книжники – используют в своих целях людей, пришедших к Иисусу. Считая Христа лжепророком и лжемессией, они при большом количестве свидетелей пытались скомпрометировать Его, уловить на какой-нибудь фразе, что в дальнейшем могло бы послужить поводом к обвинению.

После очередной неудавшейся попытки учителей и отцов израильского народа «уловить Иисуса в слове» Христос обращается к людям с жесткой обличительной речью против их религиозных наставников:

«На Моисеевом седалище[1] сели книжники и фарисеи. Итак, все, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте: ибо они говорят и не делают. Связывают бремена тяжкие и неудобоносимые и возлагают их на плечи людям, а сами не хотят и перстом двинуть их. Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди; расширяют хранилища[2] свои и увеличивают воскрилия[3] одежд своих; также любят предвозлежания на пиршествах и председания в синагогах и приветствия в народных собраниях, и чтобы люди звали их: "учитель! учитель!" А вы не называйтесь учителями: ибо один у вас Учитель – Христос; все же вы братья. И отцом себе не называйте никого на земле: ибо один у вас Отец, Который на небесах. И не называйтесь наставниками: ибо один у вас Наставник – Христос». (Евангелие от Матфея, глава 23, стихи 2 – 10).

Из контекста видно, что речь идет о вещах более важных, нежели словооупотребление. Христос обличает здесь определенное состояние человека, взявшего на себя учительство. Во-первых, израильские учителя сами не следуют тому, чему учат, во-вторых, болеют тщеславием.

Эти евангельские слова относятся, конечно, не только к тем, кого непосредственно обличал Иисус, но и к современным христианам и их наставникам. Во что же может вылиться учительское тщеславие, почему Христос так обличал его? Представьте, например, учителя истории, который на лекциях заявляет: «Я создатель, повелитель и двигатель мировой истории. Все, что я вам рассказываю – я сотворил сам». Наверное, ничего, кроме сожаления, такая личность не вызовет. Ведь все понимают, что преподаватель любой дисциплины всего лишь посредник в передаче знаний, а его учительство – это служение. Будь то история, математика или химия.

Тем более это относится к религиозным наставникам. Их призвание – служение Богу. И человек, который забывает это, по мнению христианства, не может называться учителем. Именно такое учительство и обличил Христос. И в таком значении последователи Христа действительно не могут и не должны называться учителями.

Если же священники учат и проповедуют, не претендуя на исключительность своей миссии, понимая, что учение, которое они проповедуют, не их собственное, и они только ведут ко Христу, то им, как и апостолам, ничто не мешает называться учителями и отцами.

Но если вы вдруг услышите, что некто, пусть даже и священник, называет себя «новым христом», «источником откровения», «основателем третьего завета» – или даже просто заявляет об исключительности своего духовного опыта как единственно верного – к подлинному христианству он не имеет никакого отношения. Очень часто именно такие люди, вырывая заповедь Христа из контекста, толкуют ее как запрет словоупотребления и строго-настрого запрещают именовать себя отцами, наставниками и учителями. Обычно в сектах все называют друг друга «братьями». Что же меняется от этого? Да ничего! Можно выпустить тысячи инструкций, запрещающих слово «отец», но при это стать самым настоящим идолом для своих последователей. При этом скромно именоваться «братом». Но какая разница, кому обманутые люди отдают свои квартиры и рабски, фанатично подчиняются – отцу Х или брату Y?

Тех, кто внес наибольший вклад в развитие христианского вероучения, принято называть отцами и учителями Церкви. Но они никогда не присваивали себе звания спасителей человечества. Апостолы сравнивали себя с земледельцами, работающими на поле, которое принадлежит Богу. Поэтому священники – духовные отцы и учителя, всегда очень боятся стать Отцами и Учителями для своих духовных чад, т. е. вместо Христова учения учить чему-то своему, и вместо того, чтобы вести человека ко Христу, привести к себе.


alt
От того, может быть, так тянет к себе кладбище, что оно означает для кого – ближайшее, для кого – отдаленное, но для всех – неминуемое будущее. Ходишь по дорожкам, вроде как выбираешь себе место. Тихо, спокойно и на тесном городском, и, конечно, на просторном сельском. Кресты, памятники, оградки. Засохшие живые цветы и выцветшие искусственные.

Особенно хорошо на кладбищах поздней осенью. Выпало немного снега, он лежит светлыми пятнами между могил. И всюду золотая пестрота умирающих листьев.

Но ни мрамор памятников, ни громкие фамилии лежащих под ними так не останавливают и так не волнуют меня, как безымянные холмики чьих-то могил. Кто там в земле? Кто-то же плакал здесь, кто-то же приходил сажать бессмертники, поливать цветы. И почему больше не приходят? Где они? Умерли и сами? Уехали? А, может, просто так задавлены жизнью, что и умирать не думают, и сюда не ходят.

В Димитриевскую родительскую субботу отец Александр служил поминальный молебен. Я ему помогал. Перед началом написал большущий список имен своих родных и близких, уже ушедших в глубины земли. Но у самого батюшки списки поминаемых были вообще огромными – целые тетрадки имен усопших, убиенных, за царя и веру, за страну нашу Российскую пострадавших. Батюшка читал и читал. Молящиеся все передавали и передавали ему через меня листочки – памятки. Торопливо взглядывал я на них: там значились имена воинов, младенцев, даже и безымянных младенцев, погибших до рождения. Бесчисленные ряды имен, имен, имен… Иногда грамотно: Иоанна, Симеона, Евфимия, Иакова, а иногда просто: Фисы, Пани, Саши…

Батюшка читал и читал. Вспомнил я иностранца, стоявшего со мною однажды на субботнем богослужении. Сказал он: «У нас все службы не более двадцати минут». А тут только зачитывание поминаемых имен заняло более получаса.

Так вот, зачем я все это вспомнил? Именно – из-за одних слов батюшки. Заканчивая поминовение, он, принимая в руки кадило и вознося его молитвенный дым, возгласил:

– Молимся Тебе, Господи, и о всех православных, кого некому помянути.

И вот это «некому помянути» довело до слез.

Но как же некому? А мы? Мы, предстоящие престолу, в купели крестившиеся, как и те, безымянные для нас, но Господу ведомые? Мы же повторяем слова: «Имена же их Ты, Господи, веси». Мы же с ними встретимся, мы же увидимся.

Будем поминать всех от века почивших. Как знать, может, и наши могилки травой зарастут. Вдруг да и нас, кроме Господа, будет некому помянути.


Священник Александр Дьяченко

      Источник: Блог священника Александра Дьяченко

alt
После долгого зимнего перерыва и такой же неприветливой затяжной весны, наконец-то, выглянуло солнце. Мы с матушкой выбрались в город и идем по широким мощёным тротуарам. Скоро лето, и солнце, будто извиняясь за вынужденное безделье, берёт власть в свои руки.

Всюду много молодых людей. Молодёжь радикальна и нетерпелива, ей хочется, чтобы лето наступило уже сегодня, а не через две недели, как об этом свидетельствует календарь. Наверно поэтому, а может именно поэтому, они и стремятся сбросить с себя поднадоевшие куртки и свитера, и одеться во что-нибудь из летнего гардероба. Оголяясь и подставляя истосковавшееся за зиму бледное тело ласковым солнечным лучам.

– Матушка, ты обратила внимание, сколько у нас красивых людей?

Моя половинка вздыхает:

– Красивых, потому, что молодых, а когда приближаешься к пенсионному возрасту, увы, от красоты мало что остаётся.

Я начинаю фантазировать:

– А, представь себе, что «средство Макропулоса» вовсе не сказка, а на самом деле. Вот оно, подмешено в эту самую конфетку, – я достаю из кармана и подаю ей леденец. – У тебя есть возможность вернуться в годы твоей юности. Ты бы хотела снова стать молодой? Она не отвечает.

– Что молчишь? Бери конфетку.

– Размышляю над твоим предложением. Сбросить лет десяток, не помешало бы, чтобы голова не кружилась, и с внуками не уставать. А снова восемнадцатилетней, нет. Пускай мои годы остаются со мной. Так что, наверно оставь себе твою волшебную конфетку. Кстати, а ты бы на такое решился?

Конечно, заманчиво снова стать молодым, прожить ещё одну новую жизнь, только уже в этом времени. Но принимая такое предложение, ты автоматически перечёркиваешь ценность жизни, которую прожил и продолжаешь жить. Отказываешься от всего, и от хорошего и от плохого, ожидая от нового чего-то захватывающего и необыкновенного, но зачем? Ведь в каждом поколении есть своё неповторимое и драгоценное, чем дорожат твои современники, и что отличает нас от других.

На земле одновременно сосуществуют три поколения, и каждое из них живёт, не смешиваясь одно с другим. Разумеется, мы постоянно пересекаемся, друг с другом, но остаёмся теми, кто мы есть. У каждого поколения свои приоритеты, свои любимые фильмы, книги и песни. Мы живём вполне автономно, каждый сосуществуя в своём собственном временном потоке. Порой мы не понимаем наших детей, а они нас, обижаемся, разводим в недоумении руками, но терпим и примиряемся через любовь старших поколений к самому младшему, ради которого, как говорят, и живём.

Нашему поколению тем, кто родился во временном промежутке конца пятидесятых – начала семидесятых, достались удивительные годы. Мы видели то, о чём наши потомки будут только мечтать. Точно так же, как и я, когда-то завидовал апостолам, ещё бы, ведь они были современниками Христа, видели наяву, слушали Его слово. Представлял, как собирались первые христиане на свои тайные собрания где-нибудь в пещерах или катакомбах.

Сейчас, осмысляя прошедшие двадцать лет, понимаю, что именно в эти непростые трудные для нас годы мы вновь, словно бы вернулись в те далёкие времена, о которых, казалось бы, можно только мечтать. Они прошли и не вернутся уже никогда, как и те люди, с кем нам посчастливилось вместе молиться. На наших глазах возрождалась Церковь. В начале девяностых, когда множество народа массово ринулось в редкие храмы креститься, то приходили мы не на пустое место, а к людям, испытавшим реальные гонения, знавших и окормлявшихся у известных исповедников. Понятно, что об этом никто из них не кричал, всё открывалось постепенно.

Помню наш храм двадцатилетней давности, вернее то, что от него ещё оставалось. Огромные, полуразрушенные стены, расписанные непотребными надписями, и зияющие пустыми глазницами окон и дверей. Купол, густо поросший берёзками, провалившаяся крыша и чудом сохранившиеся остатки старинных росписей. Всё, что только можно было оторвать, выкопать, отковырять от этих стен и полов, давно уже было растащено по окружающим дачам. Правда, почти сохранился древний иконостас, зато какой ценой. Понятно, что к этому времени никаких икон уже не было, зато каркас иконостаса из толстой выдержанной лиственницы всё ещё находился на своём месте. И вот один из счастливых обладателей шести соток решил исправить эту оплошность и попытался оторвать от самого верха иконостаса несколько толстых досок. Оторвать оторвал, но не удержался и упал. И хотя высота была небольшая, но доски оказались слишком тяжёлые, одна из них бедолагу и прихлопнула.

О том, чтобы восстановить церковь тогда никто и не мечтал, даже сама мысль, что эти руины когда-нибудь снова станут храмом, казалась фантастикой. Хотелось только отгородить уголок, поставить в нём печку буржуйку и начать служить. Тогда и увидел я у нас двух пожилых уже женщин. Всех своих я знал в лицо, а этих увидел впервые. Ту, что постарше, звали Марией. Молчаливая суровая старушка, она ни с кем не раскланивалась и не вступала в разговоры, зато так ловко работала топором, что казалось, будто он давно уже стал продолжением её руки. Причём точно так же со знанием дела бабушка клала кирпич, плитку, казалось вообще, она умеет всё. Потом уже, спустя несколько лет мы даже с ней немного подружились, и она учила меня читать на клиросе. А так, я её даже немного побаивался. Однажды, помогая Марии сооружать иконостас для соседнего с нами монастыря, я сломал электрорубанок. Она увидела, подошла. Думаю, ну, всё, достанется мне сейчас на орехи. Но нет, вздохнула, всё так же молча взяла остро наточенный топорик и стала работать им вместо электрорубанка.

Вместе со своей духовной сестрой они приехали к нам откуда-то с Урала. Стефаниде, как она мне сама рассказывала, во сне было явление Пресвятой. Та будто велела обеим женщинам ехать в наши, доселе совершенно неведомые им края, и восстанавливать монастырь в честь Её святого имени. Им удалось разыскать указанное во сне место, но в те, ещё советские годы, на территории бывшего монастыря расположилась колония для девочек подростков. И сколько понадобилось молитв, трудов, хождений по инстанциям, чтобы, наконец, в самом конце восьмидесятых колония немного подвинулась и уступила место для будущих монахинь. Интересно, когда Мария отошла ко Господу, в доме, сработанном её же руками, вдруг откуда-то появилась белая голубка. Откуда она взялась в горнице с закрытыми окошками?

После смерти бабушки Марии Стефанида, тогда уже монахиня Серафима, передала мне иконочку преподобной Марии Египетской в простом окладе. Этот оклад, как и многое другое, был сработан самой Марией любимым топором. А пользоваться им она научилась ещё в сталинских лагерях совсем молодой девчонкой. На её могилке стоит небольшой деревянный крест, а на нём ни одной надписи, даже имени нет. Мария сама так хотела. Каждый год, на другой день после Радоницы, я приезжаю послужить на это кладбище, поклониться дорогим мне могилкам. Прихожу и к Марии, и долго не могу уйти.

А однажды, сопровождая знакомого батюшку, я пришёл в незнакомый мне частный дом. Батюшку, а с ним и меня, посадили за стол и предложили чаю. Потом уже один из сидящих с нами вдруг спросил меня: – А ты знаешь, что за этим столом когда-то работал Сергей Фудель? Последние годы своей жизни он провёл именно здесь, и умер вон в той комнатке. К своему стыду до того дня я совсем не слышал этого имени и не знал, о ком идёт речь. А, уже став священником, познакомился со многими людьми, непосредственно знавшими Сергея Иосифовича. Уже никого из них нет в живых, а я, прочитав многое из наследия писателя исповедника, сегодня так жалею, что не успел поговорить с ними по душам, поподробнее расспросить о Фуделе.

Зато я знал этих людей, современников мученикам и исповедникам. Простые и одновременно такие бесконечно глубокие души, они много чему у них научились. Слава Богу, мне есть, кому подражать, это очень важно. В храме мне показывали одну женщину, её, тогда ещё молодую комсомолку, специально приставили шпионить и докладывать обо всём, что делал и с кем встречался Сергей Иосифович, только кончилось это тем, что наблюдая за семьёй Фуделей, она сама уверовала и пришла в церковь.

Помню, у нас на клиросе подвязался пожилой пенсионер москвич. Иногда он выносил перед священником свечу, пытался подпевать нестройному старушечьему пению, читал шестопсалмие и Апостол. И не было бы мне до него никакого особого интереса, если бы однажды на праздник он ни пришёл в парадном пиджаке с многочисленными церковными наградами. Чего там только не было, и медали, и ордена. Удивляюсь:

– Николаич, да ты у нас герой! И главное молчит, никому о своих подвигах не расскажет.

В ответ он смущённо так машет рукой:

– Да какой там герой, это всё, так сказать, «за трудовую доблесть».

Оказалось, Николаевич много лет проработал столяром-краснодеревщиком на патриаршей даче в Переделкино. Был лично знаком со многими известными людьми и даже с патриархами.

– Вот этой медалью меня наградил Святейший Алексий Первый. Я ему такую кровать замечательную соорудил, он меня и отметил. Так и сказал: «Это, Василий Николаевич, тебе за доблестный труд». А этот орден мне пожаловал уже патриарх Пимен, и тоже за кровать, очень уж она ему понравилась. Я вообще, много чего построил. Церковь тогда наша была совсем ещё маленькая, как подходит Пасха, так, по обычаю, готовят наградные документы, а кого награждать-то? Вот нас шоферов, плотников, других патриархийных работников и отмечали. А нам всё приятно, что труд наш не остался не замеченным.

Василий Николаевич сразу после войны духовно окормлялся у, как он сам говорил, последнего Оптинского старца, а вернее сказать, у одного из последних оптинских монахов архимандрита Севастиана. В то время он находился в ссылке и жил в Караганде. Раз в два месяца из Москвы в Караганду и обратно, так и ездил юноша к старцу.

– Как-то, – вспоминал Николаевич, – много нас съехалось, Рождество, что ли, было. Вечером подхожу к отцу архимандриту и спрашиваю: – Батюшка, где благословите на ночь лечь? А тот в шутку:

– Иди, Вася, на двор, да и заройся в снегу.

А для меня слово старца закон, как он сказал, так я и сделал. Беру своё пальтишко, тряпки ещё какие-то, в углу валялись, и их под мышку. Во дворе нашёл подходящий сугроб, как медведь в нём ямку утрамбовал, тряпками теми укрылся и задремал. Вдруг слышу, зовёт меня кто-то, гляжу: бегают наши по двору, меня ищут. Они уже стали ко сну отбиваться и кто-то заметил, что меня нигде нет. Принялись искать, отец Севастиан и вспомнил, что на двор мне благословил идти: «Ищите Васятку во дворе, он где-нибудь в снегу лежит». Рассказывает старый человек, умиляется, а я теперь как 19 апреля наступает, читаю в календаре: память преподобного Севастиана Карагандинского исповедника, и вот он передо мной, как живой, а всё из-за Василия Николаевича, доброго человека и славного мастера краснодеревщика.

Этой зимой скончался наш отец Иоанн, старенький кафедральный протодиакон. Полвека у алтаря прослужил. Удивительной души был человек. А как ему быть другим, если его детство прошло под немцем? Трудно сказать, к кому бы он плохо относился, и я не помню, чтобы кто-нибудь жаловался на него. Мы не были друзьями, зато отец Иоанн знал и всегда помнил, что я его земляк. В самом начале, после рукоположения проходил я в соборе священнический сорокоуст. Время учёбы уже подходило к концу, мне нужно было подписать характеристику у настоятеля собора и получить распределение на приход. Но, как говорится, час, в который я было сунулся к отцу протоиерею, был не мой.

Завтра тезоименитство Святейшего Алексия II, владыка собирался ехать поздравлять патриарха, понятно, нужен был подарок. Заказали испечь огромную красивую просфору, а она толком не пропеклась. С чем ехать? Настроение у отца настоятеля, который и должен был обеспечить просфору, было в тот момент отвратительным, так что попал я под горячую руку и получил. Батюшка разнёс меня в пух и прах, разорвал характеристику и заявил, что придётся мне проходить ещё один сорокоуст. Это был удар. Я даже было хотел немедленно собраться и уехать, но сдержался и вечером пришёл на службу. Отец Иоанн заметил, что я не в духе и тут же забеспокоился:

– Что случилось? Я рассказал. Батюшка тут же направился к настоятелю и слышу:

– Ты чего это моего земляка обижаешь? А? Нас гроднинцев тут на всю епархию всего двое, так что дай ему нужную бумажку и пускай служит. А в ответ:

– Прости отец Иоанн, не знал, что он твой земляк. Конечно, завтра же напишу, я понимаю – Гродно – это же святое. И оба старца рассмеялись.

А уже годы спустя, отец Иоанн рассказывал, как в самом начале шестидесятых годов, окончив Ленинградскую академию, он искал епископа, который согласился бы рукоположить его в сан. Где-то он, будучи ещё студентом, проштрафился перед властями, и уполномоченный по делам религии положил жирный крест на его дальнейшей священнической карьере.

– Куда бы я не сунулся, – вспоминал отец протодиакон, – везде отказ. Все всё понимают, сочувствуют и разводят руками, не можем, мол, извини. Тогда и посоветовали мне съездить к владыке Онисиму, он, мол, не откажет. Как сейчас помню, зима, нашёл я дом епархиального управления, подхожу. Какой-то невзрачный старичок, сторож видать, во дворе снег чистит. Спрашиваю:

– Отец, не подскажешь, святитель на месте?

– Как будто с утра был на месте, – отвечает, – а ты кем будешь, с чем приехал? Я так и так, слово за слово, да всё ему и рассказал. Старичок выслушал и говорит:

– Ну ладно, пойдём, похлопочу за тебя перед владыкой, может он и не испугается уполномоченного. Привёл меня в крошечную приёмную, велел подождать, а сам ушёл.

– Владыке, – говорит, – пойду доложу. Через несколько минут появился епископ:

– Заходи, сынок, присаживайся. Я к нему под благословение присмотрелся. А это тот самый старичок, что с лопатой.

Слушал я тогда отца протодиакона и всё удивлялся:

– Трудно это представить, батюшка, чтобы владыка сам снег убирал. Отец Иоанн горько усмехается:

– А ты лучше представь, сколько ему за десять лет лагерей снегу пришлось перекидать. Они же не на Чёрном море каторгу отбывали.

На 800-летие Владимирскому Успенскому собору владыке Онисиму сослужил только недавно вышедший из мест заключения святитель Афанасий Ковровский. Сохранились фотографии того служения. Святитель Афанасий жил под присмотром властей на поселении в Петушках. Несколько верующих женщин опекали старца, приносили ему покушать, что-то шили, обстирывали. Люди понимали, что перед ними святой человек и тянулись к нему. Только всё было не так просто, за святителем постоянно наблюдали, и любое излишнее людское внимание могло только повредить. Потому и покушать ему, бывало, приносили уже под покровом ночи.

Когда святитель Афанасий почил, я ещё только родился, и понятно, что никак бы не мог его видеть, зато Бог свёл меня с одной из тех матушек, что прислуживали в те годы владыке.

Во дворе епархиального управления разговорился с одним человеком, а когда стал прощаться и собираться на вокзал, он мне и предложил:

– Батюшка, как понимаю, нам по пути, так что давайте я вас на машине подброшу. По дороге продолжили разговор, а потом он вдруг и говорит:

– Вы знаете, а моя бабушка хорошо знала святителя Афанасия, хотите я вас с ней познакомлю? Конечно же, я согласился. В Петушках мы заехали в один из частных домов, и до сих пор в моей памяти стоит лицо старой мудрой женщины, её голос и рассказ о тех временах, когда я был ещё совсем маленьким, а святитель Афанасий жил в этих самых местах, вон в том доме, а она готовила и носила ему еду.

Простые русские женщины: сколько в них терпения, сколько любви! Эта любовь не остаётся втуне и вознаграждается ещё при жизни. Внук этой бабушки, тот самый, что подвозил меня, в наши годы стал успешным московским предпринимателем, и по её просьбе построил на земле, в конце жизни приютившей великого страдальца и песнописца, удивительно красивый храм в честь его святого имени.

Интересно, но эта история имела для меня неожиданное продолжение. Один год, во время восстановительных работ уже в нашем храме, мы запутались в расчётах и вместо необходимого объёма материалов заготовили чуть ли не в полтора раза меньше. Строители указали нам на ошибку и дали два дня на исправление, а свободных денег в церковной кассе ни копейки. С тяжёлым сердцем захожу в алтарь, и взгляд падает на фотографию святителя Афанасия. Смотрю на его добрую улыбку и почему-то начинаю говорить с ним, просто как со старым знакомым:

– Владыченька, вот ведь какая незадача, что же мне делать, а? Помолись о нас, отче святый.

Не успел свою просьбу окончить, а меня уже староста зовёт:

– Батюшка, выйди, к нам какой-то гость приехал. Вон с ним отец А., и она назвала имя моего хорошего друга.

И в эту минуту в храм в сопровождение батюшки А. заходит тот самый человек, что знакомил меня тогда со своей бабушкой. Он улыбается:

– Отченька, решили мы с отцом А. завернуть к вам на огонёк, посмотреть, как вы здесь спасаетесь. Потом мы ходили по храму, пили чай. На прощание, без всякой моей просьбы, человек достаёт из кармана конверт и подаёт мне:

– Это на храм.

Нужно ли говорить, что через два дня, к приезду строителей у нас уже всё было готово к работе.

За эти двадцать лет, что мы с матушкой в Церкви, Господь свёл нас со множеством людей, не перестающих удивлять меня своей искренностью и бескорыстием в служении Богу. Сколько этих боголюбцев было на моём пути. Как забуду матушку Валентину, пожилую уже москвичку. Очень уж ей наш храм полюбился, и так хотелось помочь его восстановить, а кроме тогдашней нищенской пенсии ничего у неё не было. Тогда она стала ходить по улицам собирать и сдавать стеклотару. Вот на такие копеечки мы и поднимались.

На последний престольный праздник из соседнего города приехала Вера Георгиевна, бывшая наша прихожанка. В своё время она приходила и практически в одиночестве, как могла, пела и читала у нас на клиросе. Мы тогда подвизались в другом храме, звали её с собой, а она всякий раз отвечала:

– Тогда здесь никого не останется.

Восемь лет она неизменно, каждый праздник, каждый воскресный день шла на службу практически в пустой храм.

– Иду совсем одна, навстречу люди встречаются, а в мою сторону почти никого. Помню, каждое воскресенье попадалась мне Маслова Катя, она с собачкой гуляла. Головой кивнёт:

– Ты снова в церковь? Ну-ну.

Или Семён Петрович, бывший мой начальник:

– Привет, Вера, всё чудишь, тебе что, действительно делать нечего? Так лучше иди ко мне на дачу работать.

И так все восемь лет. Иду однажды, осень, хмурое небо, непрерывно сыпет мелкий дождик, на душе тяжело. А главное эти мысли: «Может, они правы? Может, зря всё это? Ведь восемь лет в одиночестве в неотапливаемом храме, и никто не приходит». Так жалко себя стало, что от отчаяния заплакала:

– Ну, скажи же мне, Господи! Что же Ты всё время молчишь?! Может, на самом деле, зря?

Вдруг смотрю, а тучи расходятся, появляется солнце и такой луч с неба спускается и прямо в меня. Осветил и моментально согрел, будто малое неразумное дитя по головке погладил. Чувствую, уходят, испаряются мои слёзы, а на смену им идёт ликование. Так радуясь и ликуя, вошла в храм.

Сегодня пришла к вам на службу, рабочий день, а народу сколько. И вон она, Катя Маслова, что с собачкой гуляла, стоит молится. И другие стоят, из тех, что мне тогда по дороге попадались. А Семён Петрович, Царствие ему Небесное, уже в последние свои дни встретил меня и просит: – Верочка, ты уж не поминай меня лихом, молись обо мне.

Значит, протоптала я таки за восемь лет сюда дорожку…

Время не стоит на месте, и люди меняются. Что нас ждёт, кто придёт нам на смену? Найдутся ли среди них такие Веры и Валентины, чтобы вот так, Христа ради, восемь лет, словно на работу, ходить на подвиг, или чтобы увидеть свой храм в великолепии, самому унижаясь, копаться в мусоре, собирать бутылки?

Нам достались эти драгоценные годы, нам посчастливилось молиться с этими людьми в одних храмах. А те, кто придут вслед за нами, им-то кому подражать, мне что ли? И так стало их жалко.

Вдруг слышу матушкин голос:

– Ты мне так и не ответил. Сам-то ты хочешь снова стать молодым и жизнь по-новому начать? Вот, вместе с этими ребятами?

– Знаешь, я подумал, ну его, это «средство Макропулоса», пускай каждый остаётся в своём времени. И, будто поправляя что-то в одежде, отвернулся и незаметно выбросил конфетку.


Священник Александр Дьяченко

  Источник: Блог священника Александра Дьяченко

Исповедь. Фото: А.Поспелов / Православие.Ru   Исповедь. Фото: А.Поспелов / Православие.Ru       Не стану говорить за всех, но наш храм всегда выглядит по-особому. В субботу вечером на службе людей немного, и он тихий, молчаливый, а назавтра, в воскресную литургию, преображается. Наполняясь людьми, становится похожим на человеческий муравейник, люди приветствуют друг друга, радуются встрече. А когда в конце службы приносят к причастию младенцев, то их крикам и детскому лепету, мне кажется, радуются и сами стены старого храма.

Обычно по четвергам мы служим молебен нашему престольному образу, а после моем полы, трясём ковры, драим подсвечники и всякие металлические предметы. Потом все, кто был на уборке, идут в трапезную, а я в этот момент нахожу предлог, и остаюсь в храме. Вот именно сейчас, в эту самую минуту он мне нравится больше всего. Кругом всё помыто, чисто, на полу никаких следов от свечей. Храм сияет, твоя душа заражается этим сиянием и начинает сиять в унисон. И хочется уподобиться храму в его чистоте, избавиться от страстных помыслов и всякого греховного наваждения. Постоишь минутку, надышишься воздухом чистоты, и тоже идёшь в трапезную вслед за всеми. Увы, до конца своих дней человек обречён на борьбу с тёмной частью своей души, и не может оставить это делание ни на минуту, иначе тёмное возобладает.

Выхожу в притвор, а там ждёт одна наша верующая: – Батюшка, посоветоваться хочу. Меня постоянно преследуют хульные помыслы, в последнее время особенно. Встаю на молитву, начинаю обращаться к самым дорогим для меня именам. И тут, на тебе, в уме появляется какая-то гадость в их адрес. Что делать? Я же не хочу этого, сама от таких мыслей страдаю. Мы поговорили с ней, а потом вернулись в церковь и я прочитал над ней разрешительную молитву. – Не обращай внимания на эти помыслы, и не унывай, ведь они не твои. И ещё, чаще подходи на исповедь, причащайся, враг боится благодати.

Уже вечером возвращаюсь домой прохожу своим обычным маршрутом мимо лежбища местных бомжей. Меня они знают и при моём приближении ведут себя по-разному, обычно здороваются, иногда отворачиваются, но никогда не остаются равнодушными. Если в это время между ними случаются перепалки, то при мне они, как правило, умолкают и ждут, пока батюшка пройдёт. Но такими как в этот раз, я их ещё не видел, и ругались они очень уж нехорошо, и главное, никто не отреагировал на появление священника, словно меня вовсе и не было.

Прошёл мимо бомжей, свернул за угол дома, у подъезда на лавочке сидит пожилой человек. Я его знаю, не так давно он приходил к нам, просил окрестить внука. Мы с ним тогда хорошо поговорили и расстались довольные друг другом. С тех пор, встречаясь, неизменно раскланивались и справлялись о здоровье внуков. Я уже было собрался поздороваться, как вдруг услышал из его уст отвратительнейшую тираду из самых гадких слов. От неожиданности даже остановился рядом с ним, а человек, словно не видит меня, и продолжает ругаться. Неужели и его моё присутствие не остановит? Не останавливает, я обескуражен, и не понимаю, что происходит. И только потом осенило: да он же меня не видит, и бомжи не видели, потому и продолжали ругаться.

Долго я ещё ломал голову, что это за феномен такой. Но вспомнив утренний разговор с женщиной, боримой хульными помыслами, понял, что таким образом мне мстили за исповедь, заставляя слушать грязную ругань, зная, что она причиняет мне физическое страдание.

Это мы с вами можем расслабиться, отвлечься от всего, посидеть с друзьями, чайку попить. Он никогда не расслабляется, не ест и не пьёт. Он всегда рядом. Знаешь об этом, и, тем не менее, встречи с ним всегда неожиданны. Поехал, как-то, в соседний город, машину нужно было застраховать. Пообщался со страховщиками, пошутил с молодёжью и выхожу из здания в прекрасном расположении духа. Взгляд падает на купола тамошнего храма. Их ещё в мою бытность позолотили и сейчас они ярко сияют под радостными лучами весеннего солнца. С чувством на них перекрестился, и немедленно из под руки выныривает человек. Даже не человек, а человечек. Лет сорока пяти, небольшого росточка, с большой плешивой головой. С возмущённым видом, заикаясь от негодования, человечек кричит: – Ты что делаешь!? Думаю: – Мало того, что ты меня напугал, выскочив из небытия, так ещё и оправдываться заставляешь. Совладав с собой, и стараясь казаться спокойным, перехожу в наступление: – Чего тебе надо, дядя, чего пристал? – А ты, – указывает он в меня пальцем, – ты, зачем перекрестился!? Я опешил, да, кому какое дело, крещусь я или нет. На дворе, слава Богу, не сороковые, имею полное право. – Да, что Он дал тебе этот твой Бог? Зачем ты Ему служишь!?

Он так громко кричал, что мне стало неудобно, и я попытался уйти, но человечек долго ещё не отпускал меня, хватая за куртку, а потом вдруг исчез. Причём исчез точно так же внезапно, как и появился, из неоткуда в никуда. Но настроение у меня испортилось.

Не так давно об этом случае мне напомнил один мой старинный знакомый. Он ещё ребёнком попал в Освенцим, и был в числе тех детей, кого спасли наши солдаты. Семья его погибла, и мальчик воспитывался в детском доме. Я всегда считал его человеком разумным и порядочным. Уверенность в его порядочности у меня не поколебалась, а вот в разумности, увы, был вынужден усомниться. Иду по посёлку в облачении с крестом на груди. Мне навстречу мой знакомец, спешит поздороваться. Он специально остановил велосипед, и после обычных слов приветствия, ни с того, ни с сего, вдруг задаёт вопрос: – Батюшка, послушай, а кто придумал весь этот ваш «лохотрон» с Богом? – и смеётся. – Хитрый, видать, был мужик, так народ развести, – и опять смеётся. Поначалу я даже было растерялся, никак не ожидал от него такое услышать. Спрашиваю: – Ты же старый человек, а не подумал, вот, как я теперь тебя отпевать буду, с каким сердцем? Он перестал смеяться, и понял, что попал со своим вопросом впросак. Потому стал извиняться: – Прости, батя, я не то чего-то ляпнул. Вот и получается, Бог для него – это «лохотрон», а «отпеться» хочет. Ну, никакой логики.

Хотя, это случай такой, казусный, и даже немного смешной. А вот, помню, прихожу в один бедный дом. Меня встретила больная пожилая женщина. В храм она придти уже не могла, а причаститься хотела. Вместе с ней жила дочь, молодая ещё, лет тридцати. Будучи студенткой, девушка вместе со своим классом выезжала на месячную практику. До того как уехать, она была весёлой общительной девчонкой, а вернулась, словно не она, а тень от неё. Что там произошло, никто матери не рассказал, а та и не докапывалась до сути. Только вскоре девушка прекратила посещать занятия в техникуме, и вообще стала реже выходить на улицу. Мать, бывая в церкви, молилась о дочери и пыталась привести её на службу, но у женщины ничего не вышло. Если раньше девочка легко заходила в храм, то вернувшись с практики, не могла войти в него вовсе.

Время шло, положение девушки усугублялось. Она совсем перестала выходить из дому, но зато начала болезненно реагировать на материнскую молитву. Мать берёт молитвослов, а девочка в соседней комнате начинает беспокоиться, мечется из угла в угол, места себе не находит.

Вот мать и подумала, дай-ка я батюшку позову, сама причащусь и дочку попрошу причастить. Меня она пригласила, а дочери заранее ничего не сообщила, и о том, что священник к ним придёт, тоже. Уже после того, как я пришёл, женщина рассказала, что дочь с самого утра выглядела подавленной, потом засуетилась, а часа за три до назначенного времени схватила сумку и выбежала из квартиры. – Кричу ей, дочка, ты куда? – За хлебом, скоро приду! – Да она у меня уже и не помню когда из дому-то выходила, а здесь без денег за хлебом сорвалась. Вечером того же дня специально бабушке позвонил, интересно стало, когда же девушка вернулась. Оказалось, что только под вечер. А ведь даже я не знал, о планах матери причастить дочку. Кто предупредил эту несчастную бесноватую? И почему она стала бесноватой, что произошло на практике такого, что «кожаные ризы», ограждающие нас от мира аггелов, прекратили её защищать.

О случае, когда человек сам призывал врага, мечтая увидеться с ним, я слышал. Мне о нём рассказывал отец Арсений из Сынковичей. К нему из соседнего города приехал молодой человек, увлёкшийся тяжёлым роком. Сперва он только слушал записи популярных групп, работающих в этом стиле, а потом и сам попытался писать. Как уж у него там получалось, не знаю, но юноша, посвящая свою работу сатане, проникся к врагу такой страстью, что не смог совладать с собой и начал мысленно обращаться к нему и призывать, чтобы тот пришёл. И однажды ночью он, действительно, пришёл.

Очень давно на стене одного старинного храма среди многих фресок я видел изображение «скрежета зубовного» и «червя неусыпающего». Древний художник написал несколько человеческих лиц, в технике современной нам мультипликации. Человеческое лицо, последовательно меняясь в выражении, от состояния покоя приходит к такому страданию, что зрителю самому становится страшно. Оказывается человек, ещё находясь в теле, способен испытать адские муки. Об этом и рассказывают фрески древнего собора.

Когда враг пришёл к этому молодому человеку, то принёс тому не радость общения, как это бывает со светлыми силами. И не взял его под своё покровительство, а напротив, вошёл в него по добровольному согласию и превратил жизнь юноши в ад. Каждую ночь, ровно в три часа, у того начинали ломить суставы. Каждую мышцу тела в отдельности сводило судорогой. Несчастный кричал, пугая домочадцев, а те безуспешно возили его по врачам. Медики не могли найти причину болезни, тем более что, боли как начинались ночью сами по себе, так к утру без всяких таблеток и прекращались.

Хорошо ещё, что парень сумел сделать правильный вывод и побежал в церковь, вернее, бес заставил его побежать. Батюшка, поговорив со страдальцем, сразу же поставил тому диагноз и прописал курс лечения: пост, молитва, исповедь и причастие.

Зная о том, что принимать Святые Дары следует на голодный желудок, и даже воду нельзя пить после полуночи, молодой человек в ночь перед причастием испытал сильную жажду. Не выдержав, он попил святой воды. Но жажда не пропала, напротив, во рту у него ещё больше пересохло, да так, что даже слюну не мог проглотить. Не зная, что делать, он достал из холодильника арбуз, отрезал кусок и съел. Ощущение жажды мгновенно исчезло. Да и зачем было дальше мучить человека, если он нарушил пост перед причастием, и теперь не мог причаститься?

Но юноше хватило решимости утром в воскресный день приехать в церковь на службу, и рассказал обо всём батюшке. Отец Арсений, несмотря на явное нарушение правила подготовки к причастию, велел ему причащаться. Интересуюсь: – Батюшка, и что же дальше было с этим парнем, ему полегчало, бес прекратил его мучить? Отец Арсений развёл руками: – Отче, это случилось только вчера. Он причастился, и я пока его не видел. Приезжай к нам снова, в следующий раз я обязательно расскажу о том, что было дальше.

К слову, мой приятель, московский священник лет десять тому назад крестил девушку. Та тоже писала музыку, которую мы привыкли называть «тяжёлой», или чем-то вроде, я не очень в ней разбираюсь. Спустя некоторое время она пришла в храм, нашла батюшку и стала просить её «раскрестить»: – После крещения у меня случился затяжной творческий кризис, я совершенно потеряла способность писать музыку. Девушка тоже сделала «правильные выводы», поняла, кто является источником её творчества и в чём причина кризиса. Пишущие музыку, говорят, что они, на самом деле, её не сочиняют, а слышат. И получается, что сродное тянется к сродному.

В последнее время, смотрю, всё больше появляется фильмов о тёмных силах, упырях, садистах. Это неслучайно: сродное тянется к сродному.

Помню, я ещё только стал священником, и меня просят соборовать старого человека. Бабушка была лежачей, жила в своём собственном мире, и не воспринимала того, что происходит вокруг, но когда-то она ходила в храм, молилась. Если человек, находясь в здравом уме, исповедует веру в Бога, то даже если он и теряет способность логически мыслить, то мы всё равно продолжаем его причащать, а если нужно, то и соборуем.

В день, когда я пришёл к ним домой, вся семья была в сборе. Отца у них не было, хозяйка, ещё нестарая энергичная женщина, её четверо детей и лежачая мама. Приходя соборовать на дом, обычно приглашаю присоединиться к таинству и всех домочадцев. Причащаю здоровых людей только в храме на службе, а вот соборовать могу и так, даже без предварительной исповеди. Человеку очень трудно решится открыть свою душу кому-то стороннему, хотя бы и священнику. Говорить о своих грехах, это всё одно, что прилюдно раздеться. Хотя, это тоже не совсем верное сравнение. Далеко не каждый нудист оголит свою душу так же легко, как и тело, ибо тело оголяется по гордыне, а вот, душа – только по смирению.

Важно дать человеку почувствовать присутствие благодатной силы, что может подвигнуть его к осмысленной вере и покаянию. Соборование таинство удивительное, и очень действенное.

Поэтому, готовясь соборовать старушку, приглашаю присоединиться к нам и всех остальных. Мама обрадовалась предложению и тут же расставила вокруг меня всех её четверых детей. Среди них была и молодая девушка, лет двадцати, студентка из Нижнего, приехавшая домой на каникулы.

Прочитал положенный канон, стихиры, перехожу к помазаниям, и замечаю, всякий раз, как помазую эту девушку, она скалиться и хихикает. Думаю, почему она смеётся? Может, хочет показать, что она девушка современная учёная, и согласилась принять участие в таинстве, только для того, чтобы не огорчать маму? Но я же никого не заставляю, не хочешь – не надо.

У меня ещё было слишком мало опыта, чтобы понять причину, побуждающую девушку вести себя именно так. Впоследствии я неоднократно сталкивался с похожей реакцией на таинство, некоторые во время помазания не просто улыбались. Помню, как одна женщина заходилась смехом, а отсмеявшись, упорно ставала на место. Не случись бы у меня предварительной встречи с этой девушкой студенткой, то и не знаю, как бы я поступал в подобных ситуациях.

Собираюсь уходить, хозяйка, прощаясь со мной, просит: – Батюшка, а не могли бы вы нам и квартиру освятить? Отвечаю, освятить-то, конечно, можно, только для этого мне придётся зайти к ним в следующий раз. Изучаю свой ежедневник, и определяемся с ними по времени. Договариваемся, что в назначенный час в квартире меня будет ждать старшая девочка студентка, остальные – кто в школе, кто на работе.

В оговоренное время я снова был у них дома. Девушка меня встретила и провела в большую комнату, посередине которой стоял старый круглый стол. А сама, не задерживаясь, прошла и закрылась в своей комнате, дверь в которую находилась у меня за спиной.

Приятно, когда вместе с тобой молятся хозяева дома, но кроме девушки, старушку в расчёт не беру, никого не было. Только дверь она за собой закрыла, а стучать было неудобно. Подаю возглас и начинаю освящение. В этот момент за моей спиной резко открывается дверь, девушка пробегает мимо, и через минуту я уже услышал, как в туалете спустили воду. Потом она точно так же, не обращая на меня внимания, забежала к себе, вновь хлопнув дверью. Думаю, да, не очень-то вежливое поведение, хотя, чего от них, молодых, ждать. Продолжаю чин освящения, дошёл до девяностого псалма, и тут вновь открывается дверь, да так, словно её ногой вышибали. Та же самая девочка, вновь бежит у меня за спиной, и снова слышится звук от спускаемой в туалете воды. Стараюсь не обращать на неё внимания.

Ещё через мгновение студентка возвращается и закрывает у себя. Перехожу к каждению, и словно в дурном сериале, опять она бежит, зато уже и не возвращается. Совершаю каждение, обошёл всю квартиру, бабушка на месте, а девочки нигде нет. Куда она делась, как сквозь землю провалилась, ведь я даже в туалет заглянул. Потом стал кропить святой водой, захожу на кухню, а там под раковиной, возле помойного ведра, забившись в угол, сидит моя хозяйка. – Миленькая, что с тобой? Ты чего здесь делаешь? Она молчит. Тогда без всякой задней мысли кроплю её водичкой и вижу, как та, задрожав всем телом, распласталась по стене.

Закончив освящение, и поцеловав крест, по привычке подаю его и хозяйке. Вновь иду на кухню, та всё ещё под раковиной. – Поцелуй крест, – говорю. Будущая учительница, отчаянно завизжав, ползёт на коленках в туалет, и, закрывшись в нём, продолжает кричать всё тем же истерическим криком. И только тогда до меня дошло, она же бесноватая!

Собрал чемоданчик, и прежде чем уйти, постучал ей в дверь туалета: – Закрой за мной. Я ушёл.

Испугался я только вечером, когда понял, что любой из соседей, услышав отчаянные женские крики, а они были слышны на весь подъезд, запросто мог бы вызвать милицию. И что бы тогда обо мне подумали, и как бы я оправдывался?

А полы у нас в храме очистились далеко не сразу. Мы их поначалу даже менять хотели, но прихожане упросили оставить, мол, это единственное, что продолжает связывать нас с теми, кто молился здесь два века назад. Я согласился, но предупредил, что долго нам ещё придётся отчищать их от прежней мерзости запустения. Потому и драим полы каждую неделю. Зато сегодня так чудно ощутить себя, стоящим на старинных плитах в храме, сияющем небесной чистотой.

Священник Александр Дьяченко

    Источник: Блог священника Александра Дьяченко

Венчание. Фото: А.Поспелов / Православие.Ru Венчание. Фото: А.Поспелов / Православие.Ru Молодая женщина, лет тридцати, обращается ко мне, доверительно, и немного волнуясь: – Батюшка, я выхожу замуж и мы с моим мужем хотим венчаться. – А знаете ли, голубушка, – поучаю привычно, – что венчание – шаг ответственный, и, решаясь на него, вам нужно взвесить серьёзность ваших чувств и намерений? – Да, батюшка, мы всё взвесили и решили сперва расписаться, и в тот же день повенчаться. И, потом, сколько ещё испытывать эти самые чувства? Я от него уже третьего ребёнка рожаю, а всё никак не решусь, сколько же можно!? – убеждает себя молодая женщина.

Говорят, сейчас стало модным венчаться, не знаю. Мы в своём храме много крестим, ещё больше отпеваем, а вот венчаем крайне редко. Да ещё и просим за венчание самое большое пожертвование. И делаем так специально, чтобы люди, прежде чем решиться на такой шаг подумали даже не семь, а семьдесят раз. Но, всё равно не помогает, и разводов среди венчанных браков хватает. Я здесь как-то поинтересовался у священника, который принимает в епархии просителей о церковном разводе, и выходит, что в среднем за год по области мы имеем около трёхсот таких семейных катастроф. Человек надеется, что после церковной молитвы, словно по мановению волшебной палочки, в его семье наступит идиллия, а она не наступает. Нет понимания, что венчание – это благословение на начало трудного жертвенного пути двух любящих сердец по созданию семьи, как малой домашней церкви, а не уже готовый конечный счастливый результат.

Начинаешь объяснять невесте, что в браке она должна подчиняться мужу, и оставлять за ним принятие всех главных решений. Девушка смотрит на меня и улыбается. Спрашиваю: – Ты чего улыбаешься? – Батюшка, неужто мне придётся ему во всём подчиняться, а если он неправ? А если он вообще, человек неумный? – Так зачем за него идти, если он неумный?

Никогда не забуду, находят меня двое, он и она. Она выше мужа чуть ли не на полголовы, да и остальными формами покрупнее будет. Он (жена его называет «Дусик», причём именно называет, к нему не обращаясь, и постоянно говоря о муже в третьем лице) всё время молчит, зато она не говорит не умолкая. – Мы с Дусиком решили повенчаться, – смотрит в сторону супруга, тот обречённо вздыхает и соглашается: «Угу». – Батюшка, это так ответственно, так ответственно. Мне же, снова придётся подвенечное платье покупать. – А вы давно вместе? – Да у нас ребёнку уже семь лет. – Тогда вам нет смысла покупать такое дорогое платье, вы просто оденьтесь чистенько по-церковному. Женщина, задыхаясь от возмущения: – Что значит «чистенько»!? Я, что же, не могу для такого случая позволить себе новое платье?

Я немедленно соглашаюсь с её требованием о новом платье, она успокаивается, и мы договариваемся о сроках венчания. У «молодых» до назначенного мною дня оставалось ещё месяца полтора. Надеясь за это время хоть немного воцерковить ребят, я предложил им походить на воскресные службы, и разрешил звонить мне, соглашаясь ответить на все интересующие их вопросы. И она звонила чуть ли не каждый день. – Можно венчаться в фате? – А, может, вместо фаты мне ленточку повязать? – А если коленочку открыть, будет ли это «по-церковному»? Я стал бояться её звонков, я же не Юдашкин, откуда мне знать, что такое оборки и фонарики на рукавах?

Недели через три, в сопровождении Дусика, она приехала продемонстрировать свой наряд на предмет соответствия его требованиям «церковности». Маленький мужичёк покорно стоял передо мной в простеньком костюмчике, и почему-то зелёного цвета. Не удивлюсь, если он в нём ещё в школе аттестат зрелости получал. Зато супруга поражала оригинальностью и эксцентричностью одежд. Не стану их описывать, всё равно не смогу, но априори соглашаюсь на всё. Женщина задумчиво смотрит в сторону супруга. – Батюшка, последнее время меня волнует несоответствие идеи моего платья цвету его костюма, я боюсь, что нарушается гармония. «Невеста» мельтешит на фоне зелёного супруга, а я, понимая всю нелепость происходящего, но, боясь обидеть людей, только молча развожу руками. Вечером она вновь позвонила и сообщила, что решила заказывать новое платье.

Зато венчание прошло великолепно. Зрителей понаехало множество, правда «невеста» слегка паникуя, часа за два до прибытия к храму эскорта автомобилей, спрашивала меня о какой-то очерёдности входа в храм, но все недоумения к счастью удалось разрешить.

Потом, уже выходя из храма, она бросала в толпящихся сзади незамужних девушек свой букет. А те, подобно волейболисткам, визжа и смеясь, выпрыгивали ему навстречу. Довольный действом народ, устремился вслед за королевой бала к машинам, а сзади, не поспевая за всеми, и видимо, боясь потеряться, смешно семеня ножками, спешил Дусик в нелепом костюмчике зелёного цвета.

Но, всё-таки, таинство, даже если люди и забывают о его сути, остаётся Таинством, и наблюдаешь порой, как человеческая слабая плоть не выдерживает присутствия благодати.

Во время венчания девушки нередко теряют сознание. Мамочки жалуются на спёртый воздух в храме и на жар от горящих свечей, хотя мы никогда не венчаем прилюдно, и такого рода объяснения мною не принимаются. Причина скорее в том, что всё чаще широкие юбки белоснежных подвенечных платьев невест скрывают уже значительные сроки беременности. Помню, венчал юную девочку шестнадцати лет и мужчину лет тридцати пяти. На его фоне она выглядела совершенным ребёнком, и в тоже время этот ребёнок сама уже готовилась стать мамой. Тонкая высокая шейка, такие же худенькие ручки. Во время венчания девочка вдруг медленно, словно свечечка, начала оплывать на пол. Потом, заметив вдоль стены стоящую лавку, улеглась на неё вместе с ногами.

Я неспешно продолжаю читать молитвы, сродники, в том числе и жених, в растерянности обступают молодую. Та лежит и в прострации улыбается своим видениям. Но через минуту жених уже стоит на положенном месте с юной супругой на руках. Он держит её, точно бездыханное тело, с запрокинутой головой и безжизненно свисающими вниз руками. Однако мужчина твёрд в своём намерении продолжить венчание, и всем видом старается мне это показать. Спрашиваю: – И что будем делать? – Венчаем дальше, батюшка. – Так венец не фуражка, как мы его на её головку крепить станем? Благо, мои помощницы подсуетились и прохладной святой водичкой привели девочку в чувство. Правда, до последней минуты её приходилось поддерживать под руки, а венчальную свечу передали свидетельнице.

Если теряют сознание молоденькие девчонки, то это в порядке вещей, но когда на пол храма опрокидывается большой сильный мужчина, то здесь на беременность уже не спишешь. Идёт венчание. Поворачиваюсь лицом к открытым царским вратам и, воздев вверх руки, готовлюсь произнести венчальный возглас: «Славою и честию венчай их», как слышу звук рухнувшего тела. Оборачиваюсь и вижу жениха распростёршимся на полу. Невеста отскочила в сторону, на её лице недоумение и испуг. Общими усилиями приводим незадачливого жениха в чувство. Он не совсем понимает, чего от него хотят, но потом всё-таки встаёт на место. Вновь воздеваю руки, произношу возглас, и молодой человек опрокидывается навзничь, да так резко, что чуть было не увлекает за собой свидетеля. Жених падает, а его ноги в ботинках сорок четвёртого размера с новыми кожаными подошвами по инерции взлетают вверх. Его вновь поднимают и усаживают на табурет. Он сидит, прислонившись головой к невесте, так и венчаем.

Правда, этот случай с сильной половиной человечества на моей памяти единственный. Но если, кто-то думает, что мужики народ менее чувственный и ранимый, чем женщины, то он глубоко ошибается. Года два назад я присутствовал на росписи в загсе. Помню, как после всего к жениху подошёл свидетель и пошутил: – Не понимаю, как ты решился расстаться со свободой и стать семейным человеком? Каково же было моё удивление, когда через год я, просматривая видеозапись уже с его свадьбы, увидел как этот большого роста могучий крепыш в момент, когда они оба с женой поставили подписи под одним документом, не совладал с чувствами и заплакал. Он стоял и плакал, как дитя, а жена успокаивала его и гладила по волосам.

Такие мы мужики, какие бы мы ни были большие и сильные, нам очень важно, чтобы нас любили. Мой друг отец Виктор этой зимой заболел и попал в больницу с двусторонним воспалением лёгких. Он сгорал от высоченной температуры, и врачи как могли, боролись за его жизнь. В самый критический момент к нему пустили матушку. Она наклонилась над ним и просит: – Витенька, ты только не умирай, держись. Ты же сам знаешь…». Батюшка, предвосхищая её слова, подумал: «Сейчас она скажет «как я тебя люблю», и так, – говорит, – на душе хорошо стало. А матушка продолжает: – … детей кроме тебя, кормить некому. А их у тебя вон сколько, и кому они, если помрёшь будут нужны»? – Действительно, – согласил батюшка, – никому», – поболел немного, и на службу.

Разные случаи случались с моими молодожёнами, один раз даже трагический. Семья находилась на грани развода. Муж сильно выпивал, и жена ухватилась за идею повенчаться как за последнюю соломинку. Он согласился, и по её просьбе даже закодировался, но мне об этом ничего не сказали. Во время венчания молодые пьют общую сладкую чашу вина, вот он её и выпил. Сорвался и запил, а месяца через три семья распалась окончательно.

А один раз жених со свидетелем перед самым венчанием чем-то видать обкурились. Родственников понаехало, а их развезло, стоят и хохочут. Невеста плачет, а они заливаются. Вот беда какая.

***

Много случалось всего, и забавного, и грустного, но было одно венчание, которое меня потрясло и осталось в памяти на всю жизнь.

С Галиной мы познакомились в храме. Она подошла ко мне после службы и попросила соборовать и причастить её мужа. У Андрея, так его звали, обнаружили опухоль. Ему тогда ещё не было и сорока. Будучи по природе человеком терпеливым, он научился скрывать от окружающих боль, потому и болезнь открылась уже на последней стадии. После операции Галина привезла мужа домой. Тогда она и просила его соборовать.

Мы разговорились с Андреем. Вера в нём была, но правда очень маленькая, а вот надежды не было совсем. А без надежды в таком деле нельзя. Всё время, пока я его соборовал, он смотрел на меня с таким выражением лица, словно говорил: «Я понимаю, ты делаешь своё дело и хочешь мне помочь. Но только зря ты, парень, стараешься. Всё равно из этого ничего не получится. Я обречён». И, тем не менее, он даже было пошёл на поправку, но его настроение от этого не улучшилось. Она поменяла квартиру, чтобы у Андрея была отдельная комната, и дети ему не мешали. А он спешил сделать в ней ремонт, чтобы ей потом, после него, было меньше мороки со всеми этими мужскими делами.

А месяца за два до кончины Андрея она попросила их обвенчать. Я назначил день, и они приехали в храм нарядные и торжественные. И ещё, может мне это показалось, но они были счастливы. Не смотря на то, что время их оставшегося счастья уже можно было исчислять часами. Остался в памяти землистый цвет лица Андрея и проступающая порой в их глазах боль от близкой и неминуемой разлуки.

– Ты хочешь связать себя навсегда? – спросил я её перед венчанием. – Да, я хочу и в вечности быть вместе с ним. Здесь мы были вместе до обидного мало. – Ты ещё молодая женщина, подумай, у тебя двое детей, и их нужно поднимать, хватит ли тебе сил? – Бог не оставит, батюшка, моей бабушке после войны было ещё труднее.

Прошло уже много лет, и я иногда встречаю Галину. Она освоила мужскую специальность, занималась извозом, торговала запчастями к автомобилям. Сейчас купила огромный «патриот», чтобы ездить на дачу. Сыновья выросли, родились внуки. Так что, забот у неё, что говорится, «полон рот». Я иногда её встречаю, но никогда не вижу рядом с мужчиной.

Недавно она меня подвозила, и я спросил: – Не жалеешь о том венчании? Она помолчав: – Вспоминаю то время, оно шло, и я понимала, что теряю мужа, наступало отчаяние, и я не знала что со всем этим делать. Но после того, как мы повенчались, я вдруг отчётливо поняла, что теперь всё, мы навсегда остаёмся вместе. Никогда ещё, как в те дни, я так остро не ощущала времени. Оно стало для меня управляемым, он уходил, а я каждую секундочку нашей жизни словно перебирала между пальцами, как ты свои чётки. Те два месяца научили меня ценить, то малое, что у меня есть, и быть благодарной, за то, что у меня есть. Я не думаю об Андрее «был», для меня он продолжает «быть».

Он умер на моих руках, и я сама закрывала ему глаза. Может от того, что я знала о его скорой кончине, и делала всё, чтобы ему было покойно, у меня нет на душе чувства вины, или какой-то недоговорённости. Словно он переехал в другую страну, а я остаюсь ждать его вызова. Когда-то он обязательно придёт, и я пойду за ним вслед».

А вскоре вся страна узнала о взрывах в метро. И думаешь, ведь никто из тех, кто погиб, не собирался умирать в тот день. Люди уходили по своим обычным делам, строили планы, а потом, буквально в мгновение их жизнь прервалась. Мы жалеем погибших, но жалеть нужно тех, кто остался. Теперь день изо дня месяцами они будут вспоминать, всё одно и то же. Ту самую минуту, когда любимый человек уходил из дому в то злополучное утро. Возможно, это было так: « – Быстренько иди сюда, целую и я побежал, уже опаздываю! – Беги, беги, я умываюсь, вечером поцелуешь», или звонок по телефону: « – Я хочу тебе сказать что-то очень важное для нас обоих. – Прости, мне сейчас некогда, вечером скажешь, мы же договорились о встрече». Может, это было так, а может, как-то по-иному, точно не знаю, могу только предполагать.

Только не будет теперь этого вечера. Никто так и не скажет им оставшимся тех заветных слов, никто больше так не обнимет и не поцелует. Лишь остаётся подушка, которую можно обнять в надежде уловить запах того, кто уже не придёт. Мы неисправимы, и начинаем понимать, что были счастливы только тогда, когда его теряем.

Ночь, табло на часах говорит, что сейчас где-то около трёх. Проснулся и почему-то вспомнил про тот разговор с Галиной в её вездеходе, и то венчание. Рядом со мной, свернувшись калачиком, мирно спит моя матушка. В памяти всплывает и рассказ отца Виктора, который, помирая в больнице, ждал от своей половины признания в любви. И я делаю неожиданное открытие: а ведь моя матушка за все двадцать пять лет совместной жизни так ни разу и не сказала, что она меня любит. Вот это здорово, а как же мы так поженились, без констатации самого факта? Спать сразу же расхотелось, и так стало себя жалко. Нет, так дело не пойдёт, матушку определённо следует обличить, утром, сразу же, как проснёмся.

Для сбора компромата мысленно возвращаюсь в те наши далёкие годы, и почему-то сразу вспоминаю, какими счастливыми глазами смотрела она на меня, когда я делал ей предложение. Потом, как старалась она подложить мне на тарелку самый большой и вкусный кусочек, как обшивала, стирала, гладила до появления всех этих чудо машин. Нужны обличающие факты, а в голову лезет всякая ерунда, как всеми силами она старалась дать мне поспать, когда появился на свет малыш. Потом, как вместе пришли в церковь, и она терпеливо выслушивала моё дилетантское «богословие». А когда, став священником, я получил самостоятельный приход, она ушла с прежней работы на зарплату в пять раз меньшую, ради того, чтобы быть рядом и организовывать клирос. Вспомнилось, как перед первой нашей Пасхой, когда не было денег на красные облачения, она пошла на рынок и продала свою единственную ценность новую шапку из голубой норки.

Воспоминания, тесня, и наплывая друг на друга, выстраивались в одну большую непрерывную цепь обличений, но только уже меня самого. Вот так, Саша, получается, что рядом с тобой, вот уже целых 25 лет, живёт человек, который и живёт-то ради тебя, а ты этого до сих пор не понял. А для любви слова, оказывается, вовсе и не обязательны.

Вглядываюсь в её лицо, и хотя на дворе ещё темно, отчётливо вижу ту самую девчонку, которая согласилась идти по жизни рядом со мной, и идёт вот уже целую четверть века. Мы привыкаем, что кто-то живёт рядом, для нас становится нормой быть кем-то любимым, что о нас кто-то постоянно заботится, и на него можно свалить кучу всяких домашних рутинных дел. И, кажется, что так будет всегда, но в том-то и дело, что «всегда» в нашем конечном мире не бывает, когда-то это «всегда» рано или поздно заканчивается. И можно так и не успеть научится быть благодарным, а потом ненавидеть себя, что вовремя не целовал эти глаза и эти руки.

Пытаюсь вспомнить, а когда сам ей говорил, что люблю, когда последний раз дарил цветы? И хотя в комнате темно, понимаю, что мои щёки начинают пылать. Нет, нужно в корне всё поменять, завтра же, нет уже сегодня, я скажу ей, что люблю её, и очень сильно. Нет, это неубедительно, что значит «очень сильно»? Скажу просто, что люблю её, но зато целых пять раз, или лучше десять, и так каждый день, или, в крайнем случае, через день. Правда, она может заподозрить, что я где-то в чём-то проштрафился. Ну и пусть, потом перестанет, пора ей привыкать к новой хорошей жизни, вот с этой самой минуты.

Засыпаю довольный собой, успевая краем глаза заметить цифры на электронном светящимся табло. Всё, время новой жизни пошло.

 

alt   Достаточно однажды увидеть иллюзорность счастья «в сей временной жизни», для того чтобы прошла нерешительность и дерзость, а на их месте возросла великая добродетель – та самая, которой не хватило до совершенства евангельскому богатому юноше, отошедшему от Христа опечаленным.

Сравнивая себя с человеком средневековья, наш современник с гордостью осознает собственное превосходство. Еще бы – ведь у него есть гарантированные права, свободный образованный ум и, конечно, техническое могущество.

А еще у него есть мечта о счастье. Ценность именно этой вещи в хозяйстве современного человека представляется крайне сомнительной. Смутная перспектива жизненного счастья одних делает нерешительными, других – дерзкими. Первые не могут (порой достаточно долго) решить вопросы, которые для средневекового человека и вопросами-то не были. Жениться или не жениться? Поступить в монастырь или обождать до старости? А какую профессию выбрать и чем заниматься? Страх упустить жизненное счастье, о котором они имеют крайне смутное представление, парализует волю и всю жизнь удерживает их от любого решительного шага.

Другие, наоборот, слишком опрометчиво связывают счастье с комфортом или «качеством жизни». Для них характерна дерзость, с которой они рушат все человеческие и божественные законы, отчаянно пытаясь «построить коммунизм на отдельно взятом» Рублевском шоссе.

Между тем, принципиальная невозможность счастья доказана уже давно. Как известно, царевичу Гаутаме еще до рождения было предсказано блестящее царствование до тех пор, пока он не столкнется с тремя вещами: старостью, болезнью, смертью. После чего он навсегда оставит прежнюю жизнь и, сложив с себя царское достоинство, сделается «садху» – странствующим нищим мудрецом. Как это часто бывает, слово «мудрец» в качестве жизненной перспективы сына не произвело на родительское сердце никакого впечатления (во всяком случае, оно не компенсировало ужаса от двух других), и царевича постарались заключить в своеобразный карантин, удалив из царства стариков, больных, калек и нищих. Тридцать лет Гаутама прожил в роскоши и удовольствиях, не видя ни одного нерадостного взгляда и не слыша ни от кого даже косвенных упоминаний о каких-либо страданиях.

Но однажды царевич ускользнул из-под надзора и перешел границу счастливого мира. Можно только гадать о его состоянии, когда он увидел нищего старика, плачущего от боли своих недугов и просящего подаяния над телом своего мертвого брата.

Гаутама мог бы, пожалуй, вернуться во дворец и вновь вкусить выпавшие на его долю радости жизни, но, оценив подобную перспективу, он, очевидно, понял: насладиться ими по-прежнему уже не удастся. Сознание того, что счастье противоестественно миру, что оно трофей, добытый в борьбе, который очень легко потерять в ходе все той же борьбы, которая никогда не прекращается, отравило бы вкус любого блюда. Страх возможной разлуки ложкой дегтя омрачил бы всякий медовый месяц, обещающий «неземную любовь». Стоны больных внесли бы разлад в веселое пиршество и мирную беседу друзей. Пир во время чумы – весьма сомнительное удовольствие, блестяще изображенное Пушкиным в одноименном драматическом произведении.

Представление о неуместности личного счастья в нынешней жизни характерно и для христианства. Константин Леонтьев рассказывает об истории, наделавшей в свое время много шума в Петербурге.

«Недавно в наш Оптинский скит поступили послушниками двое молодых людей из лучшего нашего дворянства: Шаховский и Чернов. Они двоюродные братья. Оба женаты; супруги их молоды и красивы; средства их настолько хороши, что г-жа Шаховская в своем воронежском имении устроила на свой счет женскую общину, в которой, как слышно, и будет сама назначена настоятельницей.

И мужей, и жен одели здесь, в Оптиной, в монашеское платье, и обе молодые дамы уехали в Воронеж, а мужья остались в скиту.

В последний раз, уже облаченным в подрясники, им позволили сходить в гостиницу проститься с мужьями, братьями, и прощание это, как говорят, было до того трогательно, что старый монах-гостинник, человек торговый и вовсе не особенно чувствительный, плакал, глядя на них, и восклицал:

         – Господи! Да что же это вы делаете! Да как же вы это, такие молодые, расстаетесь! Да разве это так можно! Боже мой!

Жили обе молодые четы между собою в полном согласии, и, когда одна приезжая дама спросила у г-жи Шаховской, что побудило их решиться на такой геройский шаг, она отвечала:

         – Мы были слишком счастливы

Итак, к чему же стремиться человеку, если перспектива счастья сомнительна? Христос говорит: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим; ибо иго Мое благо, и бремя Мое легко».

Бремя служения Христу парадоксальным образом облегчает, а не отягощает человеческое существование в мире, наполненном страданием и смертью. Убегать от зла оказывается тяжелее, чем вступить с ним в бой. Пассажир спортивного мотоцикла испытывает более сильный страх скорости, чем водитель, хотя, казалось бы, пассажир ни за что не отвечает. Мальчишки бегут на фронт потому, что в тылу гораздо страшнее, хотя и безопаснее. Аскетический опыт говорит о самом эффективном способе бороться с ленью – нужно всего лишь усложнить себе задачу. Это может показаться парадоксальным, но в монастыре с более строгим уставом легче подвизаться. «Лишения и тяготы военной службы» оказываются «игом», несравненно более «приятным», и бременем, гораздо более «легким», нежели гражданское существование, не связанное никакими обетами. Возможно, это понимали братья Шаховский и Чернов, упоминаемые Леонтьевым.

Достаточно однажды увидеть иллюзорность счастья «в сей временной жизни», для того чтобы прошла нерешительность и дерзость, а на их месте возросла великая добродетель – та самая, которой не хватило до совершенства евангельскому богатому юноше, отошедшему от Христа опечаленным. Как, должно быть, завидовал он рыбаку Петру, не оглядывающемуся на призраки счастья, имевшему дерзновение «отвергнуться себя, взять крест свой и идти» вслед за Царем Израилевым в Царство Небесное. Идти транзитом – через смерть и воскресение.

 

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

Свт. Феофан (Говоров), Затворник Вышенский

(Лк. 5, 12-16). Припал прокаженный к Господу молясь: "Господи! если хочешь, можешь меня очистить". Господь сказал: "хочу, очистись". И тотчас проказа сошла с него. Так и всякая нравственная проказа тотчас отходит, как только пpипадет кто к Господу с верою, покаянием и исповедью - истинно отходит и теряет силу всякую над ним. Отчего же проказа иногда опять возвращается? Оттого же, отчего возвращаются и телесные болезни. Говорят выздоровевшему: "того не ешь, этого не пей, туда не ходи". Не послушает и раздражит опять болезнь. Так и в духовной жизни. Надо трезвиться, бодрствовать, молиться: болезнь греховная и не воротится. Не станешь внимать себе, все без разбору позволишь себе и видеть, и слышать, и говорить, и действовать, - как тут не раздражиться греху и не взять силу снова? Господь велел прокаженному все исполнить по закону. Это вот что: по исповеди надо брать эпитимию и верно ее исполнять; в ней сокрыта великая предохранительная сила. Но отчего иной говорит: одолела меня греховная привычка, не могу с собою сладить. Оттого, что или покаяние и исповедь были неполны, или после предосторожностей слабо держится, или блажь на себя напускает. Хочет без труда и самопринуждения все сделать, и осмеян бывает от врага. Решись стоять до смерти и делом это покажи: увидишь, какая в этом сила. Правда, что во всякой непреодолимо являющейся страсти, враг овладевает душой, но это не оправдание; ибо он тотчас отбежит, как только произведешь, с Божиею помощью, поворот внутри.


 

Беседа с игуменом Петром (Еремеевым), ректором Российского православного университета

История с возвращением храма апостола Иоанна Богослова, что под Вязом, целый год волновала православную общественность столицы. Но в день своего небесного покровителя Российский православный университет обрел свой настоящий дом – впервые за 85 лет в церкви на Новой площади была совершена Божественная литургия. Ректор РПУ игумен Петр (Еремеев) прокомментировал порталу «Православие.ру» это, без преувеличения, историческое событие.

Ректор РПУ игумен Петр (Еремеев)   Ректор РПУ игумен Петр (Еремеев) – Отец Петр, накануне в храме прошла первая литургия. Но в то, что с момента передачи храма Церкви до первой службы прошло 19 лет, как-то не хочется верить. Это ведь рекорд, достойный Книги рекордов Гиннеса…

– Действительно, в новейшей истории Церкви это редкий случай. В 1992 году вышло постановление Правительства Москвы, согласно которому храм передавался Русской Православной Церкви на правах безвозмездного пользования. Были получены Свидетельства на права пользования и Охранный договор. Единственной и, как оказалось, самой большой проблемой стало то, что Музею истории Москвы, который занимал эти помещения с 1934 года, переезжать было некуда. Тогдашние городские власти признавали, что собственное постановление надо выполнять, но за почти 20 лет до переезда музея дело так и не дошло. Например, перед празднованием 850-летия Москвы мэрия попросила Святейшего Патриарха не форсировать переезд, поскольку музей был задействован в выставочных программах, посвященных юбилею столицы. Но юбилей прошел, а музей по-прежнему был в храме, при этом сами выставки занимали в комплексе незначительные площади.

В 2006 году федеральные власти передали городу комплекс «Провиантские магазины», что на Зубовском бульваре, знаменитого архитектора Василия Стасова. Мэрия приняла решение перевести туда все экспозиции Музея истории Москвы, которые были разбросаны по центру города. Тогда все думали, что Иоанно-Богословский храм отдадут вот-вот, ведь новые площади музея превышали пространство церковных строений в десять раз. Но пришлось ждать еще два года, пока комплекс «Провиантские магазины» был отремонтирован и приспособлен под организацию выставок. Но даже после того, как новый музейный комплекс открылся, храм все равно продолжал использоваться под нужды музея. Переезд постоянно откладывался под предлогом отсутствия необходимых для этого площадей.

– Когда вы стали приходить к храму и молиться на улице, многие решили, что это какая-то политическая акция, попытка оказать давление на музей.

– Мы не требовали от музея освободить помещения, хотя очевидное право у прихода, как представителя Московской Патриархии, было, ведь у нас на руках были документы, удостоверяющие права пользования, и Охранный договор. Более того, мы предложили, чтобы храм на период обеспечения условий для переезда оставался частью музея. Были готовы служить по договоренности в рамках расписания работы музея с тем, чтобы пространство храма стало не только местом для молитвы, но и как бы действующим выставочным залом, показывающим традиции и культуру московской церковной жизни. Мы были готовы полностью подчиняться требованиям музея и даже не зажигать свечи за богослужением, согласно противопожарным требованиям. Нам важна была литургия и молитвенная жизнь в этом святом месте. Но руководство музея тогда нам безоговорочно отказало.

За невозможностью совершать богослужения в собственном храме мы совершали молебны апостолу Иоанну Богослову на тротуаре у алтарной стены. Начались эти регулярные воскресные богослужения 9 октября прошлого года. Так происходило и в жару, и в холод, и в дождь, и в снег. И конечно, это не было демонстрацией позиции, не было каким-то публичным заявлением. Это было служение Богу и молитвенное обращение к нашему небесному покровителю. Вместе с сердечной потребностью в такой молитве это был еще и наш священный долг. Ведь Святейший Патриарх Кирилл своим указом возложил заботы по возобновлению богослужебной жизни в храме на нашу общину и на меня как на настоятеля.

– Кто приходил к вам на эти уличные богослужения?

– В основном это были студенты, преподаватели и сотрудники нашего университета. Бывало, что собиралось до 200 человек, а бывало – не более 20. Мы никого не заставляли приходить на эти службы. Все молящиеся, несмотря на то, что являются прихожанами разных храмов, расположенных в разных районах Москвы, приезжали сами. К богослужениям часто присоединялись и прохожие, и студенты других вузов, расположенных неподалеку. Иногда к нам приходили помолиться сотрудники Музея истории Москвы. Они, как правило, были настроены к нам благожелательно, соглашаясь с тем, что храм совсем не подходящее место для выставочной деятельности.

– Как часто вы сможете служить теперь в этом храме?

– Мы твердо намерены совершать богослужение в храме, где уже установлен престол и жертвенник, каждый воскресный день. И хотя наш храм и называют уже домовым храмом Российского православного университета, он будет открыт для всех.

Готовя первое богослужение, мы специально привезли в храм столы и стулья, чтобы в отдельной части храма сделать пространство для встреч, посвященных беседам о Православии. В стесненных пока условиях, но уже, по крайней мере, под крышей мы намерены вместе с молитвенной настраивать и общественную жизнь в храме.

– Сейчас купол весь в лесах, а верхний придел пока на ремонте. Где будут проходить богослужения?

Храм апостола Иоанна Богослова, что под Вязом Храм апостола Иоанна Богослова, что под Вязом – В нижнем храме, до революции освященном в честь Покрова Богородицы. Там у нас нет пока иконостаса, но помещение полностью пригодно для служб. На престольный праздник нам подарили несколько икон. Они станут первыми святынями храма.

Весь храмовый комплекс требует капитального ремонта. Сейчас невооруженным глазом видно, как от кирпичной стены отделяются несколько слоев штукатурки. Конечно же, весь объем площадей необходимо будет привести в порядок. Необходимо будет заменить электропроводку, да и все коммуникации. Сейчас мэром Москвы поставлена задача разработки плана реставрации всего храмового комплекса. Эта работа находится в зоне ответственности Мосгорнаследия и Мосреставрации. Храм и приходские постройки должны приобрести первоначальный вид, ведь это памятники истории и культуры. Благодаря этому храмовый комплекс на Новой площади вновь станет одним из красивейших мест в столице.

Мы благодарны мэру Москвы Сергею Собянину за его решение о переезде музея в новые здания и о реставрации храма. Именно поэтому за первым богослужением в храме все наши прихожане искренне желали ему с соработниками благоденствия и сил.

– Какие работы по реставрации уже начаты? Что, кроме здания храма, досталось вам в наследство?

– За короткий период, прошедший после выезда музея, проведен ремонт фасада храма, отремонтирована кровля. Сейчас завершается возведение барабана с куполком и с крестом – по окончании этих работ храм приобретет законченный вид. Работа спорится. Общаясь с руководством Мосгорнаследия, я вижу, что серьезный настрой на решение проблем прежде разрушающегося храмового комплекса исходит из понимания властями столицы того, что возрождение храма Иоанна Богослова, что под Вязом, – это на сегодня уже дело чести.

Пока же мы служим на антиминсе из домового храма историко-филологического факультета нашего вуза. К освящению собственных престолов в храмах комплекса сможем подойти не так скоро. Работы в верхнем и нижнем храмах, по разным оценкам, могут занять от двух до трех лет.

Кроме храма, Церкви возвращаются и приходские постройки – это еще четыре небольших здания. Мы рассчитываем разместить здесь ректорат Российского православного университета и Православного института святого Иоанна Богослова, а также активно создаваемый сейчас по благословению Его Святейшества факультет религиоведения, этнокультурологии и регионалистики.

– Какое место занимает храм в жизни студентов РПУ? Ведь у вас не семинария, а светское учебное заведение.

– В духовных семинариях и академиях храм занимает центральное место в жизни учащихся. В этих церковных вузах для обучающихся обеспечен полный пансион, и так получается, что студенты фактически живут при храме, бывают в нем каждый день. Это, конечно, и полезно, и удобно для возрастания будущих пастырей. Но в нашем случае жизнь учебного заведения устроена несколько иначе.

Мы не можем претендовать на то, что поступивший к нам молодой человек или девушка, имея родную общину, свой приход, где они были крещены и имеют духовника, разом оставят все и придут к нам. Духовная жизнь у нас строится в условиях личной свободы и самостоятельного выбора. Но за год наших совместных трудов в вузе я замечаю, что все больше и больше студентов и преподавателей охотно приходят на общие для университета богослужения, совершаемые по значимым поводам. Это ведь замечательная возможность совместной молитвы и братского общения. Вместе с тем, я надеюсь, что создаваемая в нашем новом храме община для многих наших воцерковляющихся студентов и преподавателей станет настоящей духовной семьей.

Какова будет численность нашего прихода, сказать сейчас трудно. Мы будет делать все возможное, чтобы храм апостола Иоанна Богослова стал центром духовной жизни не только университета, но и был востребован у москвичей. В храме будут трудиться студенты и преподаватели нашего университета, петь студенческий хор. Думаю, что тем самым удастся создать атмосферу живого общения, сделать наш университет и нашу церковь центром молодежной миссии. Правда, чтобы храм стал уютным, еще предстоит сделать очень многое. Конечно, замечательно, что город будет реставрировать сам храм, но об иконостасе, иконах, разнообразной богослужебной утвари мы должны будем позаботиться сами.

С Божией помощью и покровительством святого Иоанна мы надеемся осилить все трудности. Господь уже явил нам Свою помощь и попечение – кажется, совсем недавно мы собирались на наш первый молебен на улице, а теперь, спустя всего лишь год, служим уже под сводами храма.

Ввиду большого интереса, проявленного читателями к недавно вышедшей книге архимандрита Тихона (Шевкунова) «“Несвятые святые” и другие рассказы», открыт ее специальный промо-сайт http://www.ot-stories.ru/ . На его страницах можно получить информацию о книге, а также познакомиться с избранными рассказами, прочесть отзывы в СМИ и самому поучаствовать в обсуждении как самой книги, так и современной православной литературы.

alt   http://www.ot-stories.ru/


alt   Пришел как-то в храм знакомый человек и попросил какую-нибудь книгу о Матроне Московской. Книги не было, но мы с ним с обоюдной радостью и восхищением поговорили об этой святой, похвалили ее, поохали, повосторгались.

Больше всего удивлялись тому, что человек она была, с мирской точки зрения, абсолютно немощный и бесполезный. Всего, что любит и чтит мир, в ней не было. Ни образования, ни власти, ни богатства, ни красоты. Ни-че-го. Вместо же всех желанных качеств была у нее в изобилии немощь. Точнее – слепота и бездвижность.

Только представь себя на месте неходячей и слепой старухи, только представь себе ее беспомощность и зависимость от посторонней заботы, и тебя как током передернет. О какой тут святости можно говорить? Дома престарелых у нас переполнены подобными несчастными стариками. И что, много вы там святости видели? Но в том-то и чудо, что через человека, внешне беспомощного, но молящегося и неунывающего, Христос в данном случае явил Свою великую силу.

«Сила Моя в немощи совершается», – вспоминается при этих размышлениях. И еще: «И незнатное мира и уничиженное и ничего не значащее избрал Бог, чтобы упразднить значащее, – для того, чтобы никакая плоть не хвалилась пред Богом» (1 Кор. 1: 28–29).

Разговор о Матроне закончился, оставив в душе смесь радости и удивления, мы со знакомым распрощались, а ум мой, как-то сам собой, ухватился за продолжение темы. «Христос явил многократно и продолжает являть Свою силу, – говорила зашевелившаяся мысль, – через людей немощных, ничего не значащих, на которых мирскому глазу остановиться лень. Калики перехожие, юродивые, странники – это проводники силы Господней. И это потому, что и Сам Он “уничижил Себя Самого, приняв образ раба… Смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной”» (Флп. 2: 7–8).

«Он взял на Себя наши немощи и понес болезни».

Эти истины веры, формально известные давно и многим, способны, по мере углубленного размышления над ними, растопить сердце и увлечь человека на такую мысленную глубину, на которой часы пролетают, словно минуты. Среди многих мыслей думалось и о следующем.

Христос не захотел ни принимать славы от людей, ни действовать в том духе и в том стиле, которого от Него ждали, который бы непременно понравился.

Вот представим себе Его на мгновение не идущим пешком, а едущим на коне или несомым в паланкине на плечах рабов.

Вообще попробуем представить себе картину, стилистически противоположную евангельскому описанию поведения Мессии.

Его окружают толпы народа, и Ему это нравится. Кормит голодных и исцеляет больных Он с таким видом, с каким римский патриций бросает нищим мелкую монету.

В Его свите – ни одного рыбака, но только знатоки закона и высшее храмовое духовенство.

Он так же дарует зрение слепым и очищает прокаженных прикосновением, только уже не запрещает разглашать об этом. Напротив, говорит: «Пойди и всем расскажи, что сделал тебе Мессия».

Он красиво и богато одет. Всегда безупречно чиста Его кожа, всегда тонкий и изысканный аромат благовоний исходит от Него. Он благосклонно позволяет целовать Свои руки и следы Своих ног на песке.

Стол Его роскошен. Первые богачи наперебой стремятся сделать Его своим гостем, и Он дает им согласие по очереди. Цари и высшие вельможи ищут встречи с Ним. Он удаляется с ними в тайные покои, чтобы вести сложные разговоры о политических судьбах Израиля. Разговоры эти не предназначены для простых ушей.

«Это не мой Господь! – встрепенется христианское сердце. – Такому Мессии я не поклонюсь», «Христос не мог Себя так вести». Да, не мог. Да, Он не таков. Но именно такого Мессию и ожидали израильтяне. Такой вождь, соединяющий в себе черты знатока Писания и религиозной традиции, черты властного политического лидера, притом чудотворца, человека умного, сильного и бесстрашного, гордого собою, своей миссией и своим народом, – такой вождь ответил бы их ожиданиям. Ответил бы, но этот человек не был бы Христом.

Христос истинный все сделал по-другому.

Рамки человеческих представлений о Нем или велики Ему, как велик сыну отцовский пиджак, или ничтожно малы. Но всегда эти рамки Ему не соответствуют.

Мы хотим величия, а Он пренебрегает им.

Мы жаждем яркости, эффектности, а Он настолько прост, что без действия Святого Духа никто не назовет Иисуса Господом.

Мы уверены, что Он должен руководить массами и, как вождь, быть на виду. А Он уходит в пустые места и подолгу молится.

Мы хотим, чтобы Он дал ответы на глобальные вопросы, чтобы Он вмешался в мировую политику и, может, стал во главе ее. А Он говорит нам все о сердце да о сердце. И еще – о покаянии, о милости, о духовной нищете.

Нет, Мессия истинный остается загадкой для сегодняшнего человека точно так же, как был Он неразгаданной загадкой для человека прежних эпох. Мы – о, горе! – то и дело вожделеем не Христа, а антихриста; ищем всемирного политического лидера, а не кроткого Исцелителя сердца. Прямо как в Евангелии: «хотим прийти, нечаянно взять Его и сделать царем, но Он удалился» (См.: Ин. 6: 15).

***

Сам еврейский народ не обрадовался бы, если бы Мессия действовал в духе земных властителей. И без того вечно скорый на восстания, еврейский народ с таким вождем, как Иисус, поднялся бы как один человек на борьбу против Рима. Что было бы после, прекрасно понимали первосвященники. Рим владел миром, а Римом владел божественный, по мнению римлян, император. Два вождя с божественным достоинством не могут ужиться на одной земле. Римская империя пошла бы войной, неизбежной и беспощадной, на Мессианское царство Израиля, возглавленное Иисусом.

«Придут римляне, и овладеют и местом нашим, и народом», – говорили испуганные религиозные вожди. То есть воодушевление народа и массовое следование за Христом неизбежно приведет к бунту, а бунт приведет легионы в Святую землю, и тогда всем беда. Именно в ответ на их обоснованные страхи Каиафа произнес свое зловещее пророчество: «Лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб» (Ин. 11: 50).

«Один Человек» и умер на Кресте от рук римлян, не дав римским мечам обнажиться против всего народа.

***

Нам же, бывшим язычникам, как можно было бы уверовать в Бога Живого, как можно было бы прийти к Нему, если бы не смирение Христово? Если бы Он пришел не для всех, не как Друг всякого человека, а исключительно как Мессия еврейского народа, разве допустили бы нас евреи до «своего» Мессии?

По причине своего национального эгоизма и крайней гордости они на пушечный выстрел не пустили бы никого прикоснуться к Святому Израилеву.

Справедливости ради скажем, что на месте евреев так поступил бы любой народ, поскольку гордостью все люди больны одинаково.

Значит Христос, этот живой Путь в дом Отца, мог стать Господом всех и Славой всех только в случае отвержения Его евреями, в случае их брезгливого непонимания и слепого отказа. Но и это – милость, поскольку «они (евреи) теперь непослушны для помилования вас (бывших язычников)» (Рим. 11: 31).

Отверженный евреями, Он стал Спасителем всех, не переставая быть Исполнителем пророчеств и истинным Мессией еврейского народа. Отверженным же Он мог стать не иначе, как только через такой образ жизни и проповеди, какого от Него не ждали.

Самое время процитировать восторженный возглас апостола: «О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его. Ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему?» (Рим. 11: 33–34).

***

Он и милостив, и силен; и крепок, и смирен. Его кротость временами мешает видеть в Нем Судью. Его простота сначала обезоруживает и лишь потом пугает.

Он благоволит распространить познание о Себе не через внешние эффекты, подобные земной славе и величию, а через силу слов и дел, которые совершаются Его слугами: апостолами, евангелистами, праведниками.

Эти друзья Христовы во все времена действуют одинаково. Будучи простыми, они, тем не менее, сильны силою Божиею.

Как Христос, избегающие шума и показного величия; как Христос, не ищущие славы себе; часто, как Христос, униженные и отверженные, – они владеют оружием, «сильным Богом на сокрушение твердынь». Этим оружием они «ниспровергают замыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия, и пленяют всякое помышление в послушание Христу» (См.: 2 Кор. 10: 3–5).

Не внешним видом, но внутренней силой они влекут нас к вере в Спасителя.

Не по листьям, а по плодам мы узнаем в них угодников Божиих.

Благодаря им укрепляемся в спасительной вере.

Благодаря им время от времени радуемся, как дети, радостью чистой и в этом мире редкой. Вот так, как мы порадовались во время оно с моим знакомым о святости Матроны и о силе, которая в немощи совершается.

 

Первая ступень греха

alt   Грех, когда входит в ум наш, мал, как муравей. Ибо первая ступень греха — когда делают доброе дело с плохим намерением. Потому что доброе дело, совершенное с плохим намерением, не имеет награды, оно засчитывается на стороне намерения и погубляется. Душа и жизнь доброго дела — это его намерение. Потому и сказал божественный отец Максим: «Есть такое девство, и милостыня, и бдение, и пост, и подвиг, которые суть мерзость пред Богом, ибо совершаются не с правым намерением»!

Если доброе дело совершено с плохим намерением, оно переходит на сторону намерения и становится таким же, как оно. Намерение — это душа и запах доброго дела.

Если бы мы трезвились умом, совершая доброе дело, то должны были бы видеть, совершаем ли мы его с намерением угодить Богу, спастись или наш ум повернут в другую сторону. Божественный отец Ефрем говорит: «Когда ум оставляет цель — благочестие, то есть благоговение, все добрые дела уже не идут на пользу»

Ибо целью является или славолюбие, или страх, или любостяжание, как говорит святой Иоанн Лествичник. Послушай, что он говорит, объясняя, как мерзко даже отречение от мира со злой целью: «Кто ради любостяжания совершил отречение от мира, тот подобен мельничному жернову, в котором всегда вращается одно и то же», — говоря о трех видах отречения от мира.

И о иной цели: «Кто из страха совершил отречение от мира, тот подобен фимиаму, который вначале благоухает, а затем дымит». Эх! Это сказал святой Иоанн Лествичник! Там, на Синае, его именуют святым Иоанном Синаитом. Мы его именуем Лествичником по его книге, называемой «Лествица».

И что же он говорит? «Кто из любви к Богу совершил отречение от мира — то есть из любви Божией, — тот к желанию прилагает желание и огонь к огню, воспламеняясь любовью Божией, служа Богу со страхом и трепетом». Таковой любит Бога до конца!

И вот ум наш, трезвясь вниманием, должен наблюдать не только за помыслами, которые приходят, но и за целями, с которыми мы подвизаемся и следуем Богу. Может получиться, что мы подвизаемся, а в конце останемся ни с чем, если цель наша будет другой. Итак, целью добрых дел всегда да будет слава Божия. Ибо и великий апостол учит нас: «Едите ли, пьете ли или иное что делаете, все делайте в славу Божию» (1 Кор. 10: 31).

Итак, если человек трезвен умом, он убивает грех, когда тот еще муравей!

Если бы Пресвятой Бог помог нам быть трезвенными умом и умерщвлять грех, пока он еще муравей! Ведь потом, на следующих ступенях, грех делается львом, и мы уже не можем его одолеть!

Вторая и третья ступени греха

Итак, первая ступень греха — делать доброе дело с плохим намерением. Вторая — делать не полностью, не совсем доброе дело. Вот один пример: подаешь милостыню, но из краденого! И говорит святой Иоанн Златоуст: «Кто приносит Богу жертву от чужих трудов, тот таков же, что и приносящий в жертву вонючего пса». Так что это делается не как должно!

Третьей ступенью греха является приманка (прилог). Приближается к уму помысл, но без страсти. Женщина, скажем, или слава, деньги. Возьмем для примера только эти три. Но ничего из названного не плохо, ибо Бог вначале сотворил всё хорошим: и женщину, и славу, и деньги.

Как плющ и хмель цепляются к любому растению, оказавшемуся поближе, так и к простому помыслу о вещи прицепляется страсть. И именно в этом состоит борьба человека трезвящегося — мы ведь о трезвении внимания говорим здесь! Это самая зоркая (проницательная) брань ума христианина и монаха.

Все мы боремся за спасение. Но нужно отделять простые помыслы о вещах от сцепленных с делом! Не грех мне думать о женщине, ведь и в Евангелии сказано, что «кто смотрит на женщину» — не чтобы видеть ее, а — «с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5: 28). Как только рядом с женщиной возникла похоть — всё! Это прелюбодеяние! Я, если посмотрел на нее, не помышляя со страстью, не прелюбодей. Я могу видеть миллион женщин! Но если похотел одну из них в сердце своем, то я тут же стал прелюбодеем.

Потому и говорит божественный Ефрем: «Не вводите меня в нерадение, братия мои, о грехах помышлением, будто они малы»! Если бы они не были велики, не нужно было бы, чтобы праведный Иов за 1850 лет до пришествия Христа приносил жертву за грехи помышлением своих детей, и премудрость Божия не вменяла бы в прелюбодеяние вожделение женщины и в убийство — ненависть к брату. Помыслом человек является убийцей и прелюбодеем во всякое время. Потому и говорил святой Ефрем Сирин: «Не вводите меня в нерадение!» Помысл вошел в ум, и человек переходит к воображению; с помысла начинается всякий грех.

Вся борьба наша и каждого из нас, желающих спастись, в том, чтобы различать простые помыслы греха от сцепленных с делом. Ибо ранит нас не простой помысл, а тот, который соединяет нас с грехом. И тогда бесы, видя, что мы приняли греховный помысл, который есть прилог простого помысла, ведут нас дальше, на следующую ступень греха.

Четвертая и пятая ступени греха

Четвертая ступень греха — это сочувствие. Наша душа согласилась побеседовать с простым помыслом! Поговорить с помыслом немножечко: «Да ну, а что это такое?» И всё! Мы на четвертой ступени греха! Это состояние беседы души с грехом.

На пятой ступени начинается брань: «Этот помысл нехорош; он приходит ко мне со страстью!» И брань ведется на всех дальнейших ступенях греха вплоть до отчаяния и смерти. Ум начинает бороться. «Этот помысл нехорош! Он ввел в мою душу страсть! Ты посмотри, я желаю женщину!» — или денег, или чина, или ненавижу брата. Или кто знает, какого еще оттенка будет грех в каждой из трех составных частей души. И тогда я должен быть внимателен, ибо мы говорим о трезвении. «Ну, диавол, хватит! Ты меня довел до такого!» А отсюда начинается борьба!

И в борьбе этой, я говорил вам, нам надо взывать: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий…» Ибо слышишь, что говорит Писание? «Не выходи, Израиль, без Меня на войну, ибо будешь поражен!» Ты видел, как они пострадали от аморреев. И говорили евреи: «Господи, мы пали!» — «А разве Я не говорил вам, чтобы вы не выходили на войну без Меня?» Так и мы в борьбе с грехом будем призывать имя Господне. Как бы ты ни трезвился умом и каким бы великим мудрецом ни был, бесы погубят тебя, если ты не призываешь Христа: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий…»

Трезвение внимания и молитва ума связаны между собой, как душа связана с телом. Трезвиться, противиться греху и призывать: «Господи Иисусе Христе…» — это духовное любомудрие! Вот такая связь существует между хранением ума, или трезвением внимания, и молитвой ума.

В этой борьбе с грехом ум наш начинает войну. В эту войну вступают умы трех видов: ум диавольский, ум ангельский и ум человеческий. Человек должен трезвиться и призывать Господа Иисуса. «Пребудьте во Мне, и Я в вас, ибо без Меня не можете делать ничего» (Ин. 15: 4-5)! И если в этой брани христианин призывает Иисуса — он победитель! Если же полагается на себя и ленится, забывает призывать имя Господне, победителем выходит грех.

Шестая ступень греха

На шестой ступени возникает сомнение: «Ну, а что будет, если я чуточку соглашусь с помыслами зла, греха?» Если ты тверд и стяжал трезвение внимания, то можешь посомневаться немного, чтобы вызвать грех на борьбу, как говорится в «Невидимой брани». Ты поступаешь с ним, как кошка с мышью. Отпускаешь его и снова хватаешь. Позовешь его еще раз, затем скажешь: «Господи Иисусе Христе…» — и ты его поразил. Позовешь во второй раз, как говорится в «Невидимой брани»: «Кто трезвен умом, тот призывает грех». Вызывает его несколько раз и убивает его. Ибо бесы боятся: «Этот ум трезвен; он зовет меня, но убьет с помощью “Господи Иисусе Христе…”» И бес больше не приходит какое-то время. А немного погодя говорит: «Оставь его, сейчас он не побежден забвением; оставь его сейчас в покое! А когда задремлет умом, тогда мы и придем; не тогда, когда он зовет нас. Теперь он вызывает нас на борьбу, ибо он с Иисусом и не боится. А когда уснет, мы тогда придем!» Ибо диавол не устает, он не обливается потом.

Так говорится и в «Патерике»; как разбойники, карауля дом, если услышат, что в нем разговаривают, говорят: «Они не спят. Мы не можем туда войти, ибо сейчас не сможем грабить», — так и с разбойниками-бесами. Если бесы видят, что душа находится в беседе с Христом — то есть имеет внутреннюю молитву, — они не могут войти, ибо Христос там и пожжет их! А если не слышно никакого лепета в сердце, никакой беседы со Христом, тогда они входят!

Итак, в этой борьбе душа, если уступит немного, угождает на шестую ступень греха — согласие[6]. «Соглашусь. Ну и что, что побеседую с помыслами блуда, или гнева, или ненависти, или тщеславия?» И это согласие проистекает, как показывает святой Иоанн Пустынник, из самолюбия. Оно — матерь и корень сосложения и всех зол! Лишь бы всё время услаждать падаль[7], хотя бы в мыслях.

Из самолюбия рождается прежде всего саможаление, а затем самощажение, за которое Спаситель назвал Петра сатаной. «Будь милостив к Себе, Господи!» — сказал Петр. «Отойди от Меня, сатана! Жалеть Себя? Я для того и пришел, чтобы пожертвовать Собой, а не чтобы щадить Себя!» (См.: Мф. 16: 23).

За самощажением приходит самооправдание. «Ну и что? Но я же не могу; но я же немощен, ведь я тоже человек! Надо же и мне позволить себе что-то человеческое! Оправдай себя, человек!»

За самооправданием приходит удовлетворенность собой. «Благодарю Бога, что я только на грех помышлением соглашаюсь, а не совершаю греха прямо на деле».

За самооправданием приходит удовлетворенность собой и затем самодовольство. Какова его цель? Святой Максим Исповедник говорит: «Сделать душу сытой добродетелями»! Наш внутренний фарисей что говорит? Как тот в храме: «Благодарю Тебя, Господи, что я не таков, как прочие люди, и не как этот мытарь» (ср.: Мф. 18: 11)… Удовлетворенность собой говорит: «Благодарю Бога, что я только соглашаюсь с помыслом, а другие ведь совершают грех на деле!»

И что это такое?

Ты видел, какой диавол философ? Какой он богослов? Чтобы заполучить тебя этой удовлетворенностью и чтобы ты сказал, что грех твой, если он дошел только до сосложения или сочувствия, — это ничего! А об этой удовлетворенности, когда душа довольна своим состоянием, вот что говорит Евангелие: «Блаженны алчущие и жаждущие правды» (Мф. 5: 6). Во всякий час эта жажда и алкание добродетели! А удовлетворенность собой есть грех, ветвь самолюбия, ибо делает человека сытым добродетелью. Благодарю Тебя, Господи… Внутренний фарисей изнутри говорит ему: «А все-таки что-то в тебе есть! Ты все-таки не самый плохой человек!»

Из удовлетворенности собой человек тотчас начинает трубить о себе. Ибо диавол выставляет его добродетели напоказ: «Ты сделал так-то и так-то!» А потом самохвальство, а потом самодовольство. Он доволен своим состоянием. А из самодовольства рождается самомнение: «Да, я нечто!» А из самомнения он начинает воображать о себе. Воображает, будто он нечто!

Из воображения о себе рождается самоуважение. Он уважает себя. «Я! Да ты что? Не трогай меня, а то я разобьюсь! Ты что, тронул меня?» Из уважения к себе рождается надменность. За надменностью следует самопочитание: «Мне положено, потому что я нечто!» За самопочитанием приходит уверенность в себе, затем опора на свои силы, затем самонадеянность, а затем возникает нечувствие и окаменение сердца, которое есть смерть души, — и у меня нет времени, чтобы рассказать вам обо всех них.

Вот как воздействует на нас самолюбие. И это происходит именно тогда, когда ум спит и не имеет трезвения внимания. Ибо когда трезвится, он всегда произносит: «Господи Иисусе Христе…» или размышляет об иных духовных вещах. И тогда он смиряется, ибо познаёт свою немощь. А тут что происходит?

При сосложении ум наш согласился с помыслом, полученным от диавола, который находится там. Он видит, что ум теперь или блудит, или грезит о тщеславии, или мечтает о деньгах или о чем-нибудь еще. Душа, если она согласилась, беседует с любым грехом.

 

 

Завершая эти немногие слова, помолимся Преблагому Богу и Всещедрому Спасителю нашему, да ниспошлет Он нам Свою милость и щедроты, всем нам, живущим здесь, и всем право верующим, внимательно проводящим свою жизнь. Не будем забывать Его Божественных слов, убеждающих нас всегда трезвиться и бодрствовать, как написано в Святом Евангелии: «Чтобы, придя внезапно, Он не нашел вас спящими. А что вам говорю, говорю всем: бодрствуйте» (Мк. 13: 36–37)!

 

Архимандрит Клеопа (Илие)


Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Если я говорю языками человечес­кими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто... А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше (1 Кор. 13, 1-2, 13).

Святой апостол и Евангелист Иоанн Богослов. Византийская миниатюра Святой апостол и Евангелист Иоанн Богослов. Византийская миниатюра Други наши, сегодня день преставле­ния святого апостола и евангелиста Иоан­на Богослова и сегодня же день прослав­ления святителя Тихона — Патриарха Московского и всея России.

Святая Церковь празднует память апо­стола и евангелиста Иоанна Богослова три раза в году, и память о нем всегда неиз­менно согревает души наши.

Долго, очень долго он один был власти­телем нашего внимания и любви в этот день, 26 сентября. Но вот три года назад Про­мысел Божий властно поставляет рядом с апостолом любви еще одного своего из­бранника — Первосвятителя, Патриарха Московского и всея России Тихона. Про­славление Первосвятителя, состоявшееся именно в этот день, и память о нем, ожив­шая обретением нетленных его мощей, вли­ваются в мощный поток церковной памя­ти, хранящей волей Божией предания о каждом человеке, жившем Богом, жившем Церковью, и особо поставляющей на свещ-нице праздников церковных имена тех, кто во всей полноте исполнили жизнью своей волю Божию и учение Божие.

Итак, две свечи горят ныне в Церкви нетленным Фаворским светом, освещая и нам своей жизнью путь к небу.

Святой апостол и евангелист Иоанн Богослов — первое звено в неразрывной цепи благодатного преемства от Самого Господа Иисуса Христа в I веке христи­анства, и звено последнее — святитель-мученик Тихон, на двадцать столетий уда­ленный от дней пребывания Христа Спасителя на земле.

И не возникнет ли у нас вопрос, поче­му так соединил Господь двух избранни­ков Своих здесь, на земле? Не единым ли сердцем, не единым ли умом жили они, хотя в разное время и в разных условиях, не единое ли дело исполнили, живя на земле, чтобы соединиться и в вечности и на земле в памяти людей. Посмотрим при­стальнее на жизнь их и почерпнем из ис­точника приснотекущего живую воду, да­ющую бессмертие душе.

Апостол Иоанн чистотой девственной души своей так возлюбил Господа, что никакие земные привязанности не отяго­тили его в жизни. Он отдал Богу сердце свое, полное ароматов чистой и святой любви только к Нему. Совсем юным он оставил дом отца своего, рыбаря Зеведея, и откликнулся на проповедь Предтечи Христова, призывающего людей Божиих приготовить путь Господу:

«...прямыми сделайте стези Ему...» (Ак. 3, 4). Юный Иоанн сам встал на этот путь в ожидании Грядущего за Крестителем, Который «...будет крестить вас [людей] Духом Свя­тым и огнем...» (Мф. 3, 11).

И вот святой Иоанн Предтеча указыва­ет ученикам своим Некоего и говорит им: «...вот Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира...» (Ин. 1, 29). И, послуш­ный слову девственника-учителя, девствен­ник-ученик оставляет Иоанна Предтечу, чтобы идти за Величайшим Девственни­ком и Учителем и Спасителем своим.

Последовал Иоанн за Христом, все оставив ради Него: и дом родной, и отца, и мать, и тихую, спокойную жизнь рыба­ря, — он пошел по бурному житейскому морю неведомым доселе путем в неведо­мую обетованную землю — в Царство Небесное. Так в I веке в присутствии Христа загорелось сердце Иоанна.

Святитель Тихон (Белавин), Патриарх Московский и всея Руси Святитель Тихон (Белавин), Патриарх Московский и всея Руси Но не так же ли загорелось сердце юного Василия Белавина в далекой от Израиля стране, холодной России, через девятнад­цать столетий, прошедших со времени под­вига Спасителя и трудов Иоанна Богосло­ва. Тринадцати лет Василий оставляет отчий дом ради учебы в духовной семина­рии, ибо уже в родительском доме уязви-лось юное сердце любовию ко Христу, к заповедям Его, к Его Церкви. И шутли­во-уважительное прозвище — Архиерей, данное ему семинаристами, пророчески зрит жизненный путь праведника в самом его начале.

И как Иоанн отдал Богу сокровище нерасхищенное — девственное сердце свое, так и Василий принес тот же дар Богу. И с любовью, как дар святой, принял Хрис­тос преданность юных сердец. От полноты Своей любви Господь излил в их сердца неиссякаемый источник живой действенной любви. А они, достигнув в любви совер­шенства, смогли освещать и согревать ею и дальних, и ближних. Любовь Иоанна Бо­гослова прошла сквозь века, а любовь свя­тителя Тихона воссияла нам от гроба.

В свое время возлюбил Иоанн Христа всею душою, всецело прилепился к Нему и неотступен был от Него до конца пре­бывания Христа на земле. Это были три года его «академии», где преподавателем стал Сам Божественный Учитель, где живое слово Нового Завета являлось ви­димым образом.

Иоанн Богослов — один из трех — стал свидетелем воскрешения Иисусом дочери Иаира. Иоанн — один из трех великих — узрел славу преобразившегося Христа. Иоанн лежит на персях Спасителя на пос­ледней вечери в Сионской горнице, где снедается пасхальный агнец Ветхого За­вета, законополагая навеки Христом — Агнцем Божиим — Новый Завет с людь­ми в Его Крови.

Это было время, когда краеугольный камень — Христос — закладывался в ос­нование Святой Православной Церкви. А первые ученики Его стали первыми учи­телями и апостолами этой Церкви.

Сердце ученика, преисполненное любо­вью, сливается воедино с сердцем Боже­ственного Учителя, и нет тайны, сокровен­ной от ученика. Вся жизнь Божественного Учителя, все Его дела, вся непостижимая глубина нового учения отверзаются любя­щему сердцу. И юноша Иоанн за три года пришел в меру возраста Христова, созрел до полного самоотвержения, чтобы жить только в Боге, созрел для служения Богу и людям, созрел для крестного апостольско­го пути, став для всех всем.

Прошел четыре года академии и буду­щий Патриарх Тихон, тогда еще юноша Василий. И его взросление прошло у ног Спасителя, в лоне Святой Православной Церкви, и он предзрел Господа, «...яко одесную мене есть...» (Пс. 15, 8). И но­вое уважительное прозвище — Патриарх, полученное им от академических друзей и оказавшееся провидческим, говорит нам об образе его жизни в то время.

И Василий воспринял своей чистою и свободною душою любовь Христову. И, согретый ее лучами, он, как и апостол Иоанн, созрел до полного предания себя в волю Божию, созрел до готовности идти туда, куда позовет его Господь, и испить до дна чашу, юже уготовал ему Бог. И он сделал первый свой шаг за Господом на крест, преклонив в двадцать шесть лет выю под три высоких монашеских обета: дев­ства, нищеты и послушания. И родился монах Тихон, для которого началась но­вая жизнь, с первого и до последнего дня отданная служению Богу, служению Рус­ской Православной Церкви.

И через шесть лет он стал уже еписко­пом, и епископство было для него «не сила, почесть и власть, а дело, труд и подвиг».

В тридцать один год он стал отцем отцов, любящее Бога сердце его исполнилось лю­бовью и чуткостью к людям, безошибочно увлекая в любовь Божию сердца пасомых. Таково свойство любви. Ведь и по слову апостола евангелиста Иоанна Богослова: «...Бог есть любовь» (1 Ин. 4, 8).

Приведу один на первый взгляд незна­чительный пример из жизни святителя Тихона, только год как вступившего тогда на высокое архиерейское служение. Всего год пробыл святитель Тихон на своей пер­вой кафедре, но когда пришел указ о его переводе, город наполнился плачем — пла­кали православные, плакали униаты и ка­толики, которых тоже было много на Хол-мщине. Город собрался на вокзал провожать так мало у них послужившего, но так мно­го ими возлюбленного архипастыря. На­род силой пытался удержать отъезжающе­го владыку, сняв поездную обслугу, а многие и просто легли на полотно железной доро­ги, не давая возможности увезти от них драгоценную жемчужину — православного архиерея. И только сердечное обращение самого владыки успокоило народ.

И такие проводы сопровождали святи­теля Тихона во всю его жизнь. Плакала православная Америка, где и поныне его именуют апостолом Православия; плакал древний Ярославль, плакала Литва, рас­ставаясь с архипастырем, ставшим для них родным отцом.

Оба угодника Божия — святой апостол и евангелист Иоанн Богослов и Перво-святитель Тихон — многими болезнями и трудами потрудились «во благовестии Христове». Любовь этих учеников к сво­ему Божественному Учителю оказалась сильнее страха перед врагами. Они так возлюбили Господа, что прошли крестным путем, взошли на крест и распяли себя и жизнь свою. Они жили не для себя, но для Умершего за них и Воскресшего.

У Креста Спасителя состраждущим Ему был Иоанн. Только его беспредельно лю­бящему сердцу вручил Спаситель Мать Свою, усыновив его Ей. Любимому учени­ку — любимую Мать вручает Господь на заботу о Ней и попечение до конца Ее дней.

У креста, предлежащего Русской Право­славной Церкви — Невесты Христовой на земле — поставляется святитель Тихон, при­нимая в грозные годы безвремения на Руси подвиг патриаршего служения. Любимому ученику — любимую Невесту Свою вруча­ет Господь на заботу о ней и сохранение.

А время было такое, когда всё и всех охватила тревога за будущее, когда ожила и разрасталась злоба и смертельный го­лод заглянул в лицо трудовому люду, страх перед грабежом и насилием проник в дома и в храмы. Предчувствие всеобщего над­вигающегося хаоса и царства антихриста объяло Русь.

И под гром орудий, под стрекот пуле­метов поставляется Божией рукой на пат­риарший престол Первосвятитель Тихон, чтобы взойти на свою Голгофу и стать святым Патриархом-мучеником.

Как слезно плачет новый Патриарх пред Господом за народ свой, за Церковь Бо-жию: «...Господи, сыны Российские оста­вили завет Твой, разрушили Твои жерт­венники, стреляли по храмовым и крем­левским святыням, избивали священников Твоих...» И он же произнес ответ Госпо­да, звучащий в скорбном его сердце в это тяжкое время восшествия на крест: «Иди и разыщи тех, ради коих еще пока стоит и держится Русская земля. Но не оставляй и заблудших овец, обреченных на погибель, на заклание... потерявшуюся — отыщи, уг­нанную — возврати, пораженную — пере­вяжи... паси их по правде». Пастыря доб­рого узрел Господь.

Да не хватит нам с вами времени, что­бы перечислить все труды и подвиги ныне вспоминаемых святых мужей. Оба они пронесли проповедь Евангелия Христова в самых жестких, страшных условиях, ок­руженные один — злобой языческого мира, другой — страшной бесовской злобой от­павших от истины новых богоборцев.

Гонение Нерона на новую религию под­вергло апостола многим мукам: он испивал яд, он горел в котле с кипящим маслом, но оставался невредим. Гонение новых бого­борцев XX века подвергло Святейшего Патриарха Тихона мукам несравненным. Он горел в огне духовной муки ежечасно и тер­зался вопросами: доколе можно уступать безбожной власти? где грань, когда благо Церкви он обязан поставить выше благопо­лучия своего народа, выше человеческой жизни, притом не своей, но жизни верных ему православных чад? О своей жизни, о своем будущем он уже совсем не думал. Он сам был готов на гибель ежедневно.

Повторю слова Патриарха, которые мы все не раз слышали: «Пусть погибнет мое имя в истории, только бы Церкви была польза». Вот мера подвига, вот мера ис­тинного служения. Он идет вослед за своим Божественным Учителем до конца.

Жизнь апостола Иоанна истощается. Уже написана изгнанником, созерцающим грозные видения на пустынных скалах Патмоса, последняя пророческая книга о будущих судьбах Церкви и мира. Осла­бевший столетний старец, труженик Хри­стов, говорит последнюю проповедь: «Дети, любите друг друга! Это заповедь Господня, если соблюдете ее, то и доволь­но». Вот все учение, которое преподает от полноты любви догорающий светиль­ник Христов возлюбленный.

Подходит к концу подвиг Патриарха-мученика. Льется, льется на Руси кровь мучеников. Истощается и его жизнь. И звучит его завет: «Чадца мои! Все право­славные русские люди! Все христиане!., только на камени сем — врачевании зла добром — созиждется нерушимая слава и величие нашей Святой Православной Цер­кви... и неуловимо даже для врагов будет святое имя ее и чистота подвига ее чад и служителей». «Следуйте за Христом! Не изменяйте Ему! Не поддавайтесь искуше­нию. Не губите в крови отмщения и свою душу. Не будьте побеждены злом. По­беждайте зло добром!» Христова любовь и незлобие к врагам — последняя пропо­ведь Патриарха.

Послушные приказанию учителя Иоан-новы ученики живым засыпали его земным прахом. Ближайшие сподвижники Патри­арха хоронят своего Первосвятителя-муче-ника, отшедшего в радость вечности.

Проходит мало дней, и Иоанновы уче­ники, открыв могилу, не обнаружили тела Иоанна. Могила опустела. Торжество любви и девства: дыхание смерти не уга­сило пламеневшего любовью.

Прошло только шестьдесят семь лет, и могила Патриарха-мученика тоже опусте­ла. Святые мощи его даровал Господь Рос­сии в укрепление ее на предлежащие труд­ные времена. И как некогда в годину испытания воззвал Господь Спаситель свя­тителя Тихона, так и ныне послал Он его в помощь земной воинствующей Церкви.

Вот, други наши! Надеюсь, мне уда­лось ответить вам на вопрос, почему в один день судил Господь праздновать память двух Своих чад избранных. И кто ныне, вникнув в жизнь двух Божиих людей, живших в I и XX веках, дерзнет теперь сказать, что закон Божий дан не для всех и не на все времена, если они — эти два примера — свидетельствуют нам сегодня, что все всегда возможно верующему и любящему сердцу. Ибо Господь и вчера, и днесь, и навеки Тот же. У ног Его ни­кому не тесно от первого века Е,го прише­ствия на землю до последнего. И равные награды ждут работавших Ему в первый час и в последний.

Припадем же и мы с вами, возлюблен­ные мои, чадца Божий, ко Господу, при­падем с любовию и мольбою, с верой и надеждой. И не посрамит Господь любви нашей, веру укрепит, надежду оправдает.

Не забывайте, дорогие мои, что «...те­перь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше». Аминь.

26 сентября (9 октября) 1992 года

 

Елгавский Успенский храм стал якорем в море житейском для десятков тысяч людей – от капитанов латвийского бизнеса до пасынков судьбы, оказавшихся на грани духовного и физического небытия. Так было не всегда. Небольшой приход знавал и сложные времена. Расцвет его выпал на последние 20 лет, когда во главе прихода оказался игумен Феофан (Пожидаев) – личность в латвийском Православии необыкновенная. В середине октября батюшке Феофану исполнится 70.

Морская судьба

Храм Успения Пресвятой Богородицы в г. Елгава Храм Успения Пресвятой Богородицы в г. Елгава Елгавский храм Успения Пресвятой Богородицы построили в начале ХХ века на кладбище. Здесь отпевали усопших, сюда на молитву приходили солдаты соседнего гарнизона. Сохранилась фотография, на которой бравые усатые молодцы ждут у ступенек храма.

Храм выполнял привычную работу в период межвоенной республики, уцелел в огне пожарищ Второй мировой. Роковым в истории церкви и кладбища оказался 1947 год. Старое кладбище закрыли, могилы сравняли с землей, и на большей части территории построили мукомольный комбинат. Церквушка какое-то время простояла закрытой. Потом службы возобновились.

Около 20 лет назад отец Феофан, бывший в миру морским офицером, взял ее под свою опеку и первым делом восстановил надгробия на нескольких десятках могил. В ходе земляных работ у церковной ограды нашли массивный крест. Его установили рядом с храмом в августе 2000 года – после гибели атомной подводной лодки «Курск». У креста большой корабельный якорь, на постаменте надпись: «Якорь – надежда кораблю на море. Вера – якорь человеку на земле».

Сразу за памятником – стена из гигантских валунов. Сверху по символической скале стекает вода и уходит вниз в небольшой бассейн – океан скорбей человеческих, слезы матерей, жен и дочерей погибших на море. Рядом – корабельный колокол, который трижды в день бьет склянки. Всего 12 раз – по числу апостолов. Неудивительно, что потянулись сюда ходящие в море, их родные и близкие…

Когда в латвийских здравницах проходили реабилитацию семьи экипажа «Курска», они приезжали в Елгаву, чтобы возложить цветы и помолиться. С момента возведения монумента его посетили тысячи людей из Латвии и многих стран мира, в том числе из России.

Вот еще несколько морских историй…

Игорь Винокуров в 1967 году в авиакатастрофе потерял обе ноги. Вопреки всему, он выдержал мучительные операции, заставил себя встать на протезы – и вернуться на флот. Еще 27 лет он работал радистом на судах дальнего плавания, в том числе под командой капитана Петра Пожидаева (таково мирское имя игумена Феофана). Выйдя на пенсию, радист Винокуров тяжело заболел. Восемь месяцев он неподвижно пролежал после очередной операции и решил, что все – больше не выкарабкается. Даже завещание написал. Но тут вмешалась рука провидения… Соседка Игоря рассказала про его состояние отцу Феофану. На следующий день в квартире страждущего раздался звонок батюшки: «Игорь Сергеевич, вы же знаете: моряки своих не бросают!»

Игумен Феофан (Пожидаев) Игумен Феофан (Пожидаев) Первым делом отец Феофан крестил своего бывшего подчиненного – в 60 лет! Спустя несколько дней Винокуров уже лечился в реабилитационном центре на Рижском взморье. Откуда после поправки здоровья его перевели в пансионат в семи километрах от елгавского Успенского храма. При любой возможности он навещает «своего капитана».

Частенько на Успенском подворье появляются российские военные моряки. В августе этого года в латвийском порту Мерсрагс бросили якоря два минных тральщика, участвовавшие в международных военных учениях «Open Spirit – 2011». Батюшка Феофан отслужил панихиду по «воинам, на поле брани убиенным и в пучине морской живот свой положившим». После чего священник, сохранивший морскую выправку, пригласил дорогих гостей к столу – отведать постных щей и поговорить по душам.

Особые отношение у батюшки к сохранению памяти выдающегося русского писателя-мариниста, юнги Северного флота Валентина Пикуля (1928–1990). На 80-летие писателя он отслужил панихиду у его могилы. А недавно освятил мемориальную доску на доме на рижской улице Весетас, где Пикуль жил и работал последние 12 лет своей жизни.

– Благодаря службе на флоте в годы войны он обрел крепость духа, силу воли и несгибаемость – все необходимые качества для достижения поставленной цели. И сумел поставить свои знания и писательский дар на службу истории, флоту и Отечеству, – отметил отец Феофан.

Якорь для потерявших надежду

Елгавский Успенский храм стал якорем в море житейском для десятков тысяч людей – от капитанов латвийского бизнеса до пасынков судьбы, оказавшихся на грани духовного и физического небытия. Сюда с последней надеждой приходят наркоманы и алкоголики, бывшие зэки и страждущие от психических расстройств, на которых махнули рукой врачи. Отец Феофан, или Батюшка (здешние прихожане произносят это слово с особой – непередаваемой – интонацией), никому не отказывает. Первым делом ведет в церковь, а потом обедать. Если человек готов отстоять несколько часов службы, значит, остается шанс на спасение.

По рассказу прихожан, первым целительный эффект Успенского подворья испытал на себе двенадцатилетний наркоман Алеша. Его привел отчаявшийся отец и оставил жить при церкви. В течение нескольких месяцев парень вставал в семь, кормил кроликов, помогал по хозяйству, ходил на все службы. Его психика, еще гибкая в этом возрасте, закалилась и окрепла. Вернувшись в город, он не вернулся к старым привычкам. Пока все в порядке.

В отличие от обычных нарколечебниц и коммун, здесь конечная цель – спасти душу. К обычной трудотерапии добавляются пост и молитва. В ходе «послушания» организм освобождается от вредных накоплений, психика дисциплинируется – человек обретает смысл существования.

Церковное хозяйство

Но прежде, чем завести с обездоленным и озлобленным человеком разговор о смысле существования, его нужно накормить, часто дать кров и одежду. Поэтому на подворье отца Феофана каждый день окормляются духовно и физически не менее сотни страждущих. А откуда на все это взять деньги? Вот и пришлось завести собственное хозяйство.

Из птичника и крольчатника на крохотном Успенском подворье оно разрослось до четырех «фазенд» с угодьями, достигающими сотни гектаров. Пасека, молочарня, козий загон и свиноферма. Не говоря уж о картошке, капусте и прочей зелени… Вроде бы ферма как ферма, но совсем непростое это хозяйство.

– На самом деле мы не просто семена и саженцы в землю сажаем, а взращиваем зернышки веры, честности, порядочности и открытости. Если посмотреть, сколько народу приходит в наш приход, то только милостью свыше можно объяснить, как батюшка со всем этим справляется, – говорит одна из прихожанок.

Загрузить увеличенное изображение. 800 x 528 px. Размер файла 222812 b.
В «церковном колхозе» председательствует сам отец Феофан, во главе подразделений стоят верные люди, работающие не за страх, а за совесть. Летом на помощь приходят ребята из духовно-трудового отряда. Постоянно в нем находится человек 30. Одна смена продолжается две недели. Поработают и уступают место следующим. День у ребят начинается и заканчивается молитвой. Основной принцип отряда – как можно меньше праздности. С утра – четыре часа труда в поле или на ферме, после обеда – занятия по закону Божию. Потом для тех, кто постарше, еще три часа работы. По свидетельству педагогов отряда, главное – обеспечить присутствие во всем осмысленности и духовного измерения. И в труде, и в досуге, и при разборе конфликтов между ребятами.

– Некоторых ребят я на протяжении нескольких лет наблюдаю. Какими они пришли впервые и какими стали сейчас – это день и ночь. Стали более мужественными, работящими… Многие полюбили сам процесс труда – достаточно редкое качество в наше время. Ведь сейчас радости труда мало где могут научить, – говорит помогающая батюшке пасечница Елена.

Каждый, кто оставил здесь хотя бы частичку своего труда, прирастает сердцем к Успенскому подворью. И потом рвется сюда, где бы он ни находился. Осенью приезжают на подмогу собрать урожай, и на рождественскую елочку не забывают.

Остается добавить, что с игумена Феофана (при всех его хозяйственных заботах и бесконечной череде желающих побеседовать) никто не снимал прямых священнических обязанностей: крестить, отпевать, венчать, служить в церкви. А служит он так, что желающие попасть на службу стоят на улице – в храме места не хватает.

Елгава – Европарламент

Кроме моряков и пасынков судьбы, в Успенском храме побывали десятки тысяч прихожан. Много елгавчан, готовых стоять горой за своего батюшку. Кроме того, сюда приезжают на венчание или крестить детей люди со всех концов Латвии. Преодолевая визовые препоны, часто наведываются духовные чада из самых разных краев России и других ближних и дальних пределов.

А этой весной в елгавский храм пожаловали парижане – лектор лицея «Сантос-Дюмон» Петр Иванович Вифлянцев и его супруга Мишлин. Двум потомственным казакам: кубанскому – Петру Пожидаеву и донскому (зарубежное Всевеликое войско Донское) – Петру Вифлянцеву – было о чем говорить в православном храме вдали от России. Сюда приезжал помолиться и общий друг отца Феофана и Петра Вифлянцева – еще один парижанин граф Петр Петрович Шереметьев.

А в конце июня в гости к батюшке нагрянула делегация депутатов Европарламента от фракции «Европейский свободный альянс». Евродепутатов заинтересовало, какой вклад может внести один церковный приход в борьбу с бедностью и социальным отчуждением.

– Нигде не встречала ничего похожего, причем такого масштаба, – чтобы Церковь и верующие так глубоко занимались социальной сферой… Это просто поразительно! – так депутат Европарламента из Южного Уэльса (Великобритания) Джил Эванс отозвалась об отце Феофане и его помощниках.

Приход – стране

У руководящего удивившим европейских политиков хозяйством отца Феофана забот невпроворот. В условиях поразившего Латвию экономического кризиса он, не забывая о пастырском служении, отдает все силы приходскому хозяйству. Когда работа идет по умному плану, подкрепленному православной молитвой, все получается. Если обычно церковные приходы живут на пожертвования прихожан, то в данном случае все получается наоборот.

Услугами ежедневной кухни православного Успенского прихода за один 2009 год воспользовались без малого 44 тысячи человек. В отдельные дни число кормящихся переваливает за 300. Для маленького города с населением в 60 тысяч жителей это очень много. За хлебом насущным обращаются не только прихожане, но и лишившиеся работы и испытывающие другие нужды жители Елгавы и окрестностей. Тонны картошки, муки, капусты и других продуктов, произведенных в хозяйствах Успенского прихода, распределяются по школам, пансионатам и домам престарелых не только Елгавы, но и столичной Риги и далекой Валмиеры.

Правда, изначальная цель – добиться самоокупаемости – пока что так и осталась мечтой. Помощники батюшки так говорят об этом: «С одной стороны, материальная сторона – великое дело. Но наш труд не для получения материальных благ, а для спасения души. Возможно, с точки зрения рынка наше хозяйство нерентабельно, но люди здесь получают духовное, а потом и физическое исцеление».

Местные власти ничем не помогают, но и особых препятствий не чинят. Приедут иногда с проверкой и уедут восвояси – и на том им спасибо. Кроме силы духа и молитв батюшка опирается на своих бескорыстных сотрудников и доброхотов из числа предпринимателей.

К юбилею отца Феофана Рижский бизнес-клуб сделал батюшке подарок – в Интернете появилась домашняя страничка елгавского прихода.

По словам зампредседателя совета Рижского бизнес-клуба, президента рижской ювелирной фабрики «Gemmi» Евгения Волошина, страничка елгавского прихода Успения Пресвятой Богородицы получилась достойной.

– На сегодняшний день это один из лучших сайтов в Интернете, посвященных Православию. Сейчас время помогать нуждающимся. Что многие члены нашего клуба и делают. Отмечу, что слово батюшки для меня самого – закон. Я считаю честью выполнять его поручения и рассматриваю их как своего рода послушания.

Как сказал сам отец Феофан, Интернет активно используется Русской Православной Церковью, которая идет в ногу со временем:

– Благодаря передовым технологиям Церковь значительно расширила свое информационное пространство, и это позволяет донести слово Божие до людей.

Именно сейчас, в годину испытаний, экономического кризиса и истончения духовно-нравственного начала, слово и дело игумена Феофана востребованы как никогда. Небольшой латвийский приход показывает поразительное многообразие форм и способов служения ближнему в соответствии с великими заветами Православия.


Алфей Заморышев Алфей Заморышев
Когда читаешь историю болезни Алфея, становится не по себе: как у такого молодого человека может быть целый «букет» заболеваний? Судьба этого парня – нелегкая. Испытания начались уже после появления его на свет.

Через несколько дней после его рождения обнаружили тяжелое заболевание: аномалию развития почек – двусторонний уретерогидронефроз и кисту левой почки. Это привело к развитию хронической почечной недостаточности, гипертонии и энцефалопатии. В больнице Алфею пришлось пролежать восемь месяцев. После этого мать отказалась от больного сына. Ему пришлось воспитываться до 8-ми лет в детском доме №2 г. Череповца. Потом его направили в Харовскую школу-интернат для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Там Алфей окончил 11 классов.

Сейчас Алфей проживает в Спасо-Прилуцком Димитриевом монастыре г. Вологды, выполняет послушания пономаря, трапезника, иподиакона, библиотекаря. Юноша отличается добротой, каждому готов помочь, не отказывается ни от какой работы.

Алфей хочет посвятить свою жизнь Богу. Он окончил воскресную школу, ходил на занятия в Вологодское православное духовное училище, но по состоянию здоровья ему пришлось уйти, проучившись всего полгода.

Много времени проводит на процедуре гемодиализа, которая отнимает у него много сил. Быстро устает, постоянно хочет пить, но много потреблять жидкости ему нельзя, так как в организме скапливается вода, а избавиться от нее можно только через диализ.

Жить Алфею останется недолго, если не сделать операцию по пересадке почки, стоимостью 1.600.000 рублей (на данный момент собрано около 570 тыс. рублей). Эти деньги нужны для пересадки почки и диализа, который делают за плату.

Если не сделать такую операцию, то со временем организм больного человека быстро слабеет и человек умирает. Врачи говорят, что жизни у Алфея с диализом осталось 4-6 лет, без него – несколько месяцев.

Родственники не в состоянии оплатить эту дорогостоящую операцию, а от государства приходится долго ждать помощи. Обращаемся с просьбой о помощи благочестивому юноше ко всем, кто в состоянии это сделать!

Т.Н.Удальцова, г.Харовск


МЕДИЦИНСКИЕ И ПРОЧИЕ ДОКУМЕНТЫ

(паспортные данные, выписки из истории болезни, справки об инвалидности)

Загрузить увеличенное изображение. 507 x 700 px. Размер файла 105243 b.                        Заморышев Алфей Алексеевич. Паспорт Заморышев Алфей Алексеевич. Паспорт Загрузить увеличенное изображение. 450 x 640 px. Размер файла 83757 b.                        Выписки из истории болезни Алфея Заморышева Выписки из истории болезни Алфея Заморышева Загрузить увеличенное изображение. 721 x 1000 px. Размер файла 469147 b.                        Выписки из истории болезни Алфея Заморышева Выписки из истории болезни Алфея Заморышева Загрузить увеличенное изображение. 705 x 1000 px. Размер файла 317548 b.                        Выписки из истории болезни Алфея Заморышева Выписки из истории болезни Алфея Заморышева Загрузить увеличенное изображение. 800 x 579 px. Размер файла 209730 b.                        Справка об инвалидности Алфея Заморышева Справка об инвалидности Алфея Заморышева Загрузить увеличенное изображение. 800 x 578 px. Размер файла 204116 b.                        Справка об инвалидности Алфея Заморышева Справка об инвалидности Алфея Заморышева


САЙТЫ

Спаси жизнь Алфею: http://help-alfey.ru/

Страница Алфея Заморышева: http://vkontakte.ru/id67481914

 

Свт. Феофан (Говоров), Затворник Вышенский

(Лк. 4, 1-15). Диавол приступает с искушением к Богочеловеку - кто же из людей бывает от того свободен? Тот, кто ходит по воле лукавого; он не испытывает нападений, а только направляем бывает все на большее и большее зло; коль же скоро кто начинает приходить в себя и задумывает начать новую жизнь по воле Божией, тотчас приходит в движение вся область сатанинская: кто с чем спешит, чтобы рассеять добрые мысли и начинания кающегося. Не успеют отклонить, - стараются помешать доброму покаянию и исповеди; здесь не успеют, - ухитряются посеять плевелы среди плодов покаяния и трудов в очищении сердца; не успевают худа внушить, - покушаются добро покривить; внутренне бывают отражаемы - внешне нападают, и так до конца жизни. Даже умереть спокойно не дают; и по смерти гонятся за душою, пока не минует она воздушные пространства, где они витают и держат притоны. "Как же, - ведь это безотрадно и страшно"! Для верующего ничего тут нет страшного, потому что бесы только хлопочут около богобоязливого, а силы никакой не имеют. Трезвенный молитвенник стрелы из себя на них пускает, и они далеко держатся от него, не смея подступить и боясь испытанного поражения. Если же успевают в чем, то по нашей оплошности. Ослабеем вниманием или позволим себе увлечься призраками их, - они тут как тут, и начнут тревожить смелее. Не опомнись во время - закружат, а опомнится душа, опять отскочут, и издали подсматривают, нельзя ли опять как-нибудь подойти. Итак, трезвись, бодрствуй, молись, и враги ничего тебе не сделают.

Любая профессия накладывает отпечаток на характер человека. Что дал мне банк? Это четкость, аккуратность, честность, прежде всего. Есть, однако, и отрицательные стороны. Я была очень строгой на работе, и эту строгость приносила домой (кстати, именно под влиянием батюшки я постепенно становилась мягче). Требовала, чтобы дома был идеальный порядок, все вещи были разложены по полочкам, после приготовления обеда не оставалось ни следа от пищи, ко всему подходила принципиально. Однажды дочка пришла из школы, я сразу же встретила ее со своими требованиями, и тут она сказала: «Мама, но ведь дома же ты не кредитный инспектор!»

Особый характер

Когда отец Нафанаил заходил к нам в банк, он читал все объявления, абсолютно все инструкции. Не просто пробегал глазами, а внимательно изучал, досконально. Был момент, когда мы с вкладчиками заключали договора на депозиты. Он приходит и говорит: «Вот в договоре-то вы пишете, что обещаете проценты, все прекрасно. А если банк разорится, что вы делать будете? Этого у вас в договоре-то не написано!» Точность — это очень важное качество для казначея. Еще очень важно иметь хорошую память и широкий кругозор. Батюшка всегда поразительно владел информацией: он помнил наизусть все необходимые двадцатизначные номера счетов! Не знаю, как ему удавалось столько запоминать. У него не было экономического образования, но, когда его назначили казначеем, он стал самостоятельно осваивать новую профессию. В одном из разговоров он сказал мне: «Человеку все возможно, нужно только захотеть».

Однажды приехала группа проверяющих из Москвы (кажется, из Министерства финансов), они проверяли наше казначейство[2], а потом посетили обитель, экскурсию вел отец Нафанаил. Я случайно услышала, как одна москвичка беседовала с батюшкой: слышу, в ход пошла и сложнейшая экономика, и теоретическая механика, и математика… Как я удивилась! Батюшка столько всего помнил, а ему тогда было уже около 80 лет!

Как-то раз я увидела, что батюшка стоит в общей очереди с клиентами в нашем банке. Как же так — человеку под 80, стоять ему тяжело, а мои работники его не пропускают вперед! А сотрудники наши увлеклись бумагами и на людей в очереди внимания не обращают. Подошел человек — работают с ним, а уж кто там за ним стоит, им дела нет. Батюшка ждет терпеливо, кротко, никаких вопросов не задает. А мы-то к нему, если какие трудности, сразу бежим, в любой момент, и он всегда нам время уделяет, забывая о своих делах, отвечает на наши многочисленные вопросы. Так меня это задело! Говорю: «Как же так? Старый человек, священник, в очереди стоит, а вам и дела нет!» Подхожу к отцу Нафанаилу: «Батюшка, давайте ваши бумаги!» А он отвечает: «Нет, это хорошо, что я в очереди, люди-то все видят, что порядок соблюдается, и терпение есть, и все молчат, спокойны, никто не торопится». Это был пример для меня. Однажды я пришла в монастырскую лавку. Как сотрудники банка, мы всех продавцов знали. А тут группа какая-то с экскурсией подъехала, люди кинулись к лавке записки писать, сувениры покупать, а я тороплюсь, мне на работу надо успеть, стоять некогда в очереди. Хотела было попросить, чтоб меня пропустили. Но вдруг вспомнился тот разговор с батюшкой… я остановилась и сказала себе: «Нет уж, стой и терпи!»

Юлия Линде, Наталья Домашёва.

Далеко не каждый способен увидеть в деньгах просто бумагу.

Когда я работала в банке, произошел один очень неприятный случай с кассиром-операционистом (он имел право выполнять банковские операции, работал с деньгами). Стали мы однажды сводить операционный день (составлять отчет о банковских операциях за день), и выяснилось, что денег у этого молодого человека не хватает. Не может быть! Просчитываем по документам — все сходится… ни излишков, ни недостач… И тут он вспоминает: «Да я ж на базар сходил!» Я была ошеломлена! Этот человек был верующим, но считал, что ничего страшного, если он взял на время банковские деньги — ведь вернет же. Мне сложно понять, как он мог так поступить. Видимо, не всякий человек может работать с деньгами, разделять, где свои деньги, а где чужие. Поэтому, если ты пошел на такую службу, значит, должен быть уверен, что не поддашься соблазну. Ты должен быть примером четкости, точности и честности, иначе как будешь воспитывать кадры?

 

 

Юлия Линде, Наталья Домашёва

Источник: Фома.Ru

Увидеть в деньгах бумагу

Наталья Викторовна Домашёва Наталья Викторовна Домашёва Когда я, молоденькая сотрудница, впервые пришла на работу в банк, меня одолевали сомнения: «Что я почувствую, когда увижу много денег?» А в банке как раз в этот день проходила ревизия. И вот спускаюсь я в кассу, где проходит просчет всех фондов, и вижу: надо же, по всем стенам стеллажи с деньгами! Море денег! А я смотрю на них и мне абсолютно все равно: бумаги есть бумаги. К счастью, не возникло у меня этого ощущения, что теперь я королева денежная. Это был очень важный момент: я поняла, что не соблазнюсь.

Незаметный соблазн

Искушения у меня были другие, почти незаметные: иногда тратишь рабочее время на свои дела; бумагу, ручки используешь для своих личных писем, тот же ксерокс офисный... Получается, что государственное имущество на свои цели расточаешь. Кажется, такая мелочь, я же не похитила чужие деньги, не совершила преступление, не обманула вкладчиков. Никто не пострадает, если ксерокс напечатает три лишних бумажки или потратишь чуть больше чернил в ручке. Такой маленький, незаметный грех. Но для христианина и небольшой грех важен, он не дает покоя. Вот думаешь перед исповедью: «“Не укради”… вроде, это не про меня, ничего я не крала, но совесть-то мучит, не обманешь ее».

При пострижении каждый монах дает обет нестяжания, то есть обещает не заботиться о деньгах и материальных ценностях. У кого-то возникнет вопрос: а может ли монах, давший такой обет, быть казначеем? Не лучше ли пригласить светского человека на эту должность? Мне кажется, что не стоит нарушать внутренний мир монастыря. Возьмем, к примеру, нашу семью. Я же не буду соседку просить моим бюджетом распоряжаться. К тому же без денег, без учета монастырь не может обойтись, ведь и паломников нужно накормить, и нуждающимся помочь…

Раз уж начальство благословило на должность казначея, значит, это человек проверенный, честный. Это высокое доверие, которое нужно заслужить. Не стоит думать, что казначей — самый богатый человек в обители. Вот отец Нафанаил был всегда очень скромно одет: старый подрясник, простая сумка на боку… а ведь заслуженный священник, архимандрит!

Юлия Линде, Наталья Домашёва
  Источник: Фома.Ru

 

Может ли человек, через руки которого проходят большие суммы денег, увидеть в них просто бумагу, а не средства к существованию? Может ли финансовый работник всегда оставаться честным? Как работа с деньгами влияет на характер человека?

Наталья Викторовна Домашёва 24 года проработала в банковской системе и 12 лет возглавляла Печорское отделение Управления Федерального казначейства. Она многие годы тесно общалась с казначеем Свято-Успенского Псково-Печерского монастыря архимандритом Нафанаилом (Поспеловым).

Просветитель банка

Архимандрит Нафанаил (Поспелов). Фото: архимандрит Тихон (Шевкунов) Архимандрит Нафанаил (Поспелов). Фото: архимандрит Тихон (Шевкунов) Мы познакомились с отцом Нафанаилом, когда батюшка приходил к нам в банк по монастырским казначейским делам. В каком-то смысле он был нашим коллегой. Всякий монастырь — это огромный организм: нужно и за хозяйством следить, и отчеты писать, и деньги считать. Этим и занимался отец Нафанаил. К нам в банк он часто приносил с собой маленькие монастырские брошюрки «Псково-Печерские листки», кстати, именно по его инициативе они стали издаваться. В этих брошюрках рассказывалось о церковных праздниках, давались духовные советы… «Большую книгу когда вы еще прочтете, а вот листочек возьмете и быстро прочитаете», — говорил он. Вскоре он стал для нас, работников банка, «негласным духовником». Мы часто спрашивали его, как поступить в той или иной ситуации. Отец Нафанаил никогда не давал готовых рецептов, он либо рассказывал что-то из своей жизни или же приводил цитаты из Священного Писания, чаще всего — из посланий апостола Павла. Спросил его что-то утром, а во второй половине дня он приходит с книгой толкования на Евангелие, где положены закладочки. Он всегда зачитывал нужные моменты сам, вслух, а потом оставлял книгу, чтобы я могла прочитать сама. Бывает, что человек прочитает что-то и поймет по-своему, а я, когда перечитывала оставленную книгу, слышала уже, как читал отец Нафанаил, и это помогало понять все правильно. Книг батюшка приносил много, большинство он дарил мне. Но были и такие, которые он, видимо, покупал в монастырской лавке, тогда он говорил прямо: «Эта книга стоит столько-то».

 

БОЖИЕ НАКАЗАНИЕ

Прощай же, обитель святая,
Прощай, наша Мать, навсегда,
Тебя же, обитель святая,
Не видеть уже никогда.
Погасли лампады и свечи
Навеки во храмах твоих,
Умолкли священные речи,
И звон колокольный утих.
Источники все опустели -
Не видно народу на них,
Веселье души улетело,
И грусть воцарилася в ней.
Скажи нам, обитель святая,
Где братья и сестры твои,
Где те, что, тебя создавая,
Все отдали силы свои?
Зачем ты пуста, одинока,
Зачем не зовешь нас к себе?
Мы все на чужбине далекой
Льем слезы в тоске по тебе.
Но нет уж надежды возврата,
Родная обитель, к тебе;
Горька для нас эта утрата,
Но кто ж не покорен судьбе!
Господь нам послал испытанья:
Враг отнял обитель у нас.
И вот мы томимся в изгнаньи...
О, Господи, вспомни же нас!
Прощай же, обитель святая,
Прощай, наша Мать, навсегда!
Тебя нам, обитель святая,
Не видеть уже никогда.



 

ПЕРЕД ОБРАЗОМ СПАСИТЕЛЯ

Пред Тобою, мой Бог,
Я свечу погасил
И премудрую книгу
Пред Тобою закрыл.
Твой небесный огонь
Негасимо горит,
Бесконечный Твой мир
Пред очами раскрыт.
Я с любовью к Тебе
Погружаюся в нем,
Со слезами стою
Перед светлым Лицом.
И напрасно весь мир
На Тебя восставал,
И напрасно на смерть
Он Тебя осуждал.
На Кресте под венцом
И спокоен, и тих
До конца Ты молил
За злодеев Своих.


МОЛИТВЕННОЕ ОБРАЩЕНИЕ КО ПРЕСВЯТОЙ БОГОРОДИЦЕ

В неизвестности, смиренно
В Назарете Ты цвела,
Средь молитв, уединенно,
Мирно жизнь Твоя текла.
Но Святой Своей десницей
Бог Тебя приосенил,
И небесною Царицей
Кроткой Деве быть судил.
Безызвестную обитель
Свет небесный осиял
Пред Тобою небожитель
С вестью радостной пристал.
Благовестнику внимала
Ты с смущенною душой, -
Но с покорностью сказала:
"Воля Бога будь со Мной!"
Все сбылось - Твоя Порфира,
Краше всех земных порфир!
Сын Твой - Бог, Спаситель мира!
Пред Тобой склонился мир!
Но и тяжких испытаний
Много Ты перенесла!
Крестных Господа страданий
Соучастницей была!
Ты молилась, изнывала;
Но к виновникам скорбей
Ты враждою не пылала...
Ты молилась за людей!..
И теперь, воспоминая Твоего Успенья час,
Мы взываем: "Пресвятая,
Заступи, - помилуй нас!"
Много бурь в житейском море!
Средь его сердитых волн,
Без Твоей защиты вскоре
Наш погибнет утлый челн!
Дай нам сил к сопротивленью
В нас бушующим страстям!
Укажи нам путь к спасенью,
К безопасным берегам!
Дай - чтоб нас взяла могила,
Чуждых мира суеты!
Дай почить, как Ты почила,
И проснуться там, где Ты!.
.

МОЛИТВА "ГОСПОДИ, ПОМИЛУЙ"

Из всех молитв, какие знаю,
Пою в душе иль вслух читаю,
Какою дышит дивной силой
Молитва "Господи, помилуй".
Одно прошенье в ней, не много!
Прошу лишь милости у Бога,
Чтоб спас меня Своею силой,
Взываю: "Господи, помилуй".
Плыву в житейском бурном море,
Встречаю радости и горе;
От бурь какой спасался силой?
Молитвой "Господи, помилуй".
И горе таяло, и радость
Мне приносила вдвое сладость,
И все то было дивной силой
Молитвы "Господи, помилуй".
Когда лились от горя слезы
Иль страстные смущали грезы,
Тогда с особой сердца силой
Твердил я: "Господи, помилуй".
Уж близок я к последней грани,
Но все ж горячими слезами,
Хотя с увядшей тела силой
Молюсь я: "Господи, помилуй".
Душа, окончив жизнь земную,
Молитву эту, не иную,
Тверди и там ты, за могилой,
С надеждой: "Господи, помилуй

К сожалению, имеются случаи, когда, если мы не готовы к святому причастию, не только не происходит всего того, о чем говорилось выше, но оно становится огнем, сжигающим человека. Не потому, что Бог огонь, а потому, что мы не готовы. Поэтому когда после нашей исповеди духовник говорит нам, чтобы мы не причащались столько-то дней, он говорит это не для того, чтобы наказать нас. Нет. А чтобы предохранить нас, подготовить, потому что святое причастие не принесет нам пользы, а послужит нам в осуждение. Потому я и говорил не раз: не заставляйте людей насильно причащаться, особенно вы, матери, не заставляйте детей, не подталкивайте их насильно, когда они в подростковом возрасте и старше. Вот мать спрашивает: «А что такого может быть у моего сына? Пусть идет причастится!» Если он малый ребенок, до 10–12-летнего возраста самое большее, то заставь его пойти причаститься. Ведь он еще маленький. Но в подростковом возрасте и старше у него уже есть грехи, из-за которых он не может и не должен причащаться. Он должен подготовиться, очиститься, иметь нужное расположение к тому, чтобы причаститься. В противном случае, если заставить его силой, а он не готов, тогда ему навредишь, и это будет в суд и осуждение. Потому святой апостол Павел и говорит: «Испытывайте себя, братия Испытывайте себя, не причащайтесь, если вы не готовы, если видите, что есть причина, есть что-то, что вам препятствует приступить к святому причастию.

Но тут подстерегает опасность сверхчувствительности. Я вот что имею в виду: чтобы воспрепятствовать нам принять святое причастие, сатана часто воздвигает против нас брань – какие-нибудь нечистые помыслы, и мы говорим себе: «Ну как же я пойду причащаться после того, как думал о нечистых и греховных вещах или совершил какой-то грех?», – так он вносит колебание в нашу душу и не дает нам пойти причаститься.

Это две крайности – пренебрежение и сверхчувствительность, две крайности, которые вредят человеку. Церковь указала конкретные грехи, которые препятствуют нам приступать к святому причастию. Плотские грехи, ненависть, раздор – все это препятствует нам приступать к святому причастию. Если мы в ссоре с кем-то, если ненавидим людей, если впали в плотские грехи, мы не можем причащаться. Нужно сначала покаяться, исповедаться. Надо подготовиться, чтобы потом пойти и смиренно причаститься. Что же касается других грехов, то думаю, мы можем и с личным покаянием смиренно приступить и причаститься, исповедовавшись в подходящее время.

Божественная литургия и таинства являют собой полноту Небесного Царства. Тот, кто участвует достойно в таинстве и на кого действуют святые тайны, тот познает и переживает Царство Божие в полноте. Он уже в этой жизни живет в раю и знает, что такое рай. Знает, что будет после смерти. Знает, что для него уже нет ничего неясного и недоумений. В нем есть полнота, он исполнен, насыщен Божиим присутствием, благодати Божия Царства.

«В дерзновение еже к Тебе»

Принятие святых таин придает нам силу и возможность иметь такое дерзновение к Богу, какое имеет сын к отцу. Бог – наш Отец, и Он любит нас, Он отдал Себя на Крест и Гроб ради нас. Для нас Он сделал все это. Если мы осознаем тот факт, что Он для нас сделал это – за нас умер, а также, что Он любит нас в абсолютной степени, как подобает Богу, тогда мы имеем дерзновение, даже если мы и осквернены, нечисты, уязвлены грехом. Давайте повернемся к Богу с дерзновением ребенка, пусть даже и ребенка непослушного, и помолим Христа, чтобы Он пришел к нам как добрый Отец, взял нас, отвел в Свой дом, исцелил нас, защитил, укрыл.

 

 


Затем в молитве говорится, что принятие святых даров действует «во оставление грехов». Каждое прикосновение к Богу – это момент, в который прощаются грехи. Все таинства действуют во оставление грехов. Вся жизнь Церкви, вся наша связь с Богом – во оставление грехов. Даже брак служит оставлению грехов. И крещение, и миропомазание, и водосвятие – все. Чтобы могла исчезнуть эта плита греха, покрывающая нашу душу, и душа наша увидела Господа.

Вспомните, что сказал святой Симеон Богоприимец, когда привели к нему Христа: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему, с миром; яко видеста очи мои спасение Твое, еже еси уготовал пред лицем всех людий…» – то есть: «Теперь заверши все, отпусти меня, ибо нет другой причины для жизни моей. Очи мои видели Твое спасение. Я вижу Твое спасение, вижу Христа, вижу спасение миру».

Всякий раз, когда чрез таинства мы прикасаемся к Богу, наша душа видит спасение Спаса Христа и мы говорим: «Ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, с миром. Более не существует иной причины для нашего существования в жизни. Христос – начало и конец, Он – все, Христос – все».

«В приобщение Святаго Твоего Духа»

Литургия насыщена энергией Святого Духа. Святой Дух не нечто абстрактное, не нечто неопределенное, не некое веяние, а Личность, как Отец Личность, как Сын Личность. Мы можем участвовать в благодати Святого Духа. Таинства дают нам возможность участия в Святом Духе. Святой Дух – сила, энергия, которая входит в нас, как электричество входит в лампу, и она светит, но если ток прекратится, она гаснет. Так происходит и с нашей душой. Когда Святой Дух действует, Он совершает дело, которое видно. Когда Он не действует, душа угасает и становится мертвой. Следовательно, таинства действуют «в приобщение Святаго Духа».

Поэтому необходимо приходить в храм, мы не можем следить за литургией ни по телевизору, ни по радио, ни молиться одни. Там не существует общения со Святым Духом. Святой Дух действует там, где совершается таинство. Все мы, стоящие на святой литургии, участвуем в таинстве.

Вы знаете также, что не дозволяется что-нибудь из находящегося в храме использовать потом для другой цели. Например, если мы хотим поменять ковер в храме, то мы не можем взять этот ковер и постелить в своей гостиной – это запрещено. Все вещи в храме освящены. Даже отходы. Когда мы подметаем храм, мы не выкидываем мусор в мусорную корзину, а складываем его в специально отведенное место. Все в церкви освящается: стены, камни, дерево – все. Потому от нас требуется большая внимательность.

Храм – это пространство, в котором действует Святой Дух, пространство, насыщенное энергией Святого Духа. Наши предки, которые были мудрыми богобоязненными людьми, потому воздвигали храмы, наполняли страну нашу храмами, что знали: храмы – это очаги, хранилища благодати. Вот как какая-нибудь крупная держава – США, Англия – размещает по всему миру базы, чтобы можно было все происходящее держать под контролем, так же и храмы есть как бы базы благодати, а когда Божия благодать разливается повсюду через святые иконы, через храмы, тогда все вокруг освящается. Равно как и наоборот: когда все вокруг полно проводников греха и греховных вещей, тогда и само место оскверняется.

Вот и в доме происходит то же самое. Я не раз уже говорил: попробуйте повесить дома одну-две иконы и зажечь перед ними лампаду – и сразу почувствуете, как все изменится. Неприветливый, холодный, негостеприимный прежде дом – место твоего постоянного проживания – теперь стал намного уютней и гостеприимней, потому что там икона Христа, икона Пресвятой Богородицы, там лампада, от которой идет утешающий свет, напоминая нам о присутствии Святого Духа. И просто необходимо «наэлектризовать» наши дома энергией Святого Духа через святые иконы, лампаду, святую воду, ладан, наши молитвы.

Равным образом и в доме, где ругаются, кричат, происходит столько всякой всячины – естественно, ведь есть и энергия, противоположная Божией энергии. Но если хотя бы один человек в этом доме постарается противопоставить себя этой сатанинской энергии, если он будет молиться внутренне, будет иметь иконы и позаботится о том, чтобы освятить дом, тогда Божия благодать победит присутствие диавола.

Потому я и говорю вам, чтобы вы ввели у себя этот добрый и благословенный обычай, и вы, и другие, кто близок к вам, и имели освящающую благодать таинства Церкви дома. Мы можем и должны иметь, например, святую воду рядом с иконами и просфорой. Каждое утро, прежде чем пойти на работу, помолимся, примем просфору, примем святую воду, и знаете, как изменится вся наша жизнь и жизнь членов нашего семейства? Разумеется, не надо становиться тиранами в доме, насильно навязывать свою волю. Начать надо с себя, и со временем вы ощутите, как благодать неким таинственным образом вошла в души других и пропитала всю атмосферу дома – нашей домашней церкви. Это энергия Святого Духа, с которой мы можем общаться, в которой можем участвовать, это спасительная благодать и всемогущая энергия, которая находится прежде всего в храме, а затем во всем пространстве, куда Бог бывает призван. Куда бы мы ни пошли и где бы ни призвали Божие имя, туда Бог непосредственно явится.

 

 

Кроме этой практической работы существует и некоторые другие необходимые составляющие. Важнейшая из них – постоянное призывание Христа через молитву: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя». Эта молитва всемогуща, потому что Тот, Кого мы призываем, Христос, всемогущ, и молитва становится энергией, которая идет от всемогущего Бога и входит в нас. Когда мы призываем Христа постоянно и крепко держимся за Христово имя, тогда эта молитва таинственным и непостижимым образом вторгается в нашу жизнь, разбивает каменное сердце, проникает в глубину человеческого бытия и так дает нам возможность иметь общение со Святым Духом. Поэтому молитва является необходимым условием. «Непрестанно молитесь», – говорит апостол. И еще: «Всякий, кто призовет имя Господне, спасется»[1]. Вот так. Невозможно, если ты призвал Христа, чтобы Христос не нашел способа спасти тебя. Невозможно. Бог всемогущ, невозможно, чтобы диавол – как бы коварен он ни был, сколько бы аргументов против нас у него ни было – победил Божию силу, когда человек призывает Христа.

Мы говорим: «Не знаю, как избавиться от этой страсти!» Мы пленники, мы все пленники. Кто здесь может гордиться свободой? Ни я, ни другой кто-нибудь. К сожалению, мы все рабы греха, пленники – одни меньших, другие больших страстей, потому что мы немощные люди. Однако когда мы с болью в сердце призываем Христа и понимаем, что нуждаемся в Его приходе, тогда мы предоставляем Богу действовать, а Он знает, как спасти нас. Достаточно лишь смиренно предать себя в Божии руки, а у Бога имеется много способов. Как врач, когда он должен вылечить человека, не жалеет его, а режет его, зашивает, отрезает у него плоть, делает уколы, истязает его, так сказать, безжалостно, потому что если он будет жалеть его, тот не вылечится, – так и в наших глазах дело выглядит так, будто благий Врач Бог не жалеет нас. И некоторые люди стонут: «Боже, неужели Тебе не жаль меня? Сколько же мне еще мучиться?» Тут мы походим на детей, которые не понимают целительного вмешательства Бога. Хотя, как люди, мы и не можем в здешней жизни понять этого как следует, но когда наступит пора покинуть мир сей, тогда у нас откроются очи души, и думаю, что первым благодарением, первым благодарственным воплем к Богу будет благодарение за все скорби, которые мы пережили в этом мире. Мы будем благодарить Бога за все скорби, за всецелую боль, за все трудности, через которые прошли, потому что самым великим лекарством, которое облегчает душу человека и разгоняет бесчувственность, являются боль, скорби, испытания.

Это лекарство – лекарство нашей эпохи. И всех эпох тоже, но в особенности сегодняшней. Сколько боли на свете, сколько скорбей, сколько испытаний, сколько трудностей, исключительно много трудностей! Почти нет дома или семейства, у которого не было бы своего креста.

Надо научиться с терпением нести свой крест. Вы знаете, какое это благодеяние – скорби? Возблагодарим же Бога еще в этой жизни – и в другой тоже, – потому что Он облагодетельствовал нас, дав душе нашей разнообразные скорби. Потом эти скорби породят сладкое утешение, сладость и радость глубокую в сердце человека.

Знаете ли, что когда человек вкусил сладость скорбей, то, если Бог после этого отнимет их у него, он испытывает ностальгию по тому времени, когда у него были большие скорби, но было и великое утешение от Бога, очень большое утешение от Бога? Поэтому святые, которые были мудры и разумны, не принимали никакого человеческого утешения, чтобы не уменьшилось Божее утешение. Там, где есть человеческое утешение, уменьшается утешение Божее. И там, где нет человеческого утешения, есть великое Божее утешение. А Бог утешает более, чем человек.

Верное соблюдение Божиих заповедей, непрестанная молитва, скорби и испытания – это горькие лекарства, которые пробивают каменное сердце человека. После этого, когда человек добавит и собственную свободу, приходит благодать, она проникает в эти отверстия души, и человеческое сердце становится исключительно чувствительным.

Думаю, нет чувствительности выше, чем чувствительность святых. Святые соучаствуют в боли всего творения, всего мира, они страдают, скорбят, болеют не каким-то болезненным эмоциональным способом, а духовным, единственно совершенным способом, будучи укрепляемы благодатью Святого Духа. Они участвуют во всечеловеческой боли, и так молитва становится усерднее, равно как и заступничество и любовь.

Всем нам известно, что мы, пока сами не испытали боль, не можем понять боль другого. Когда человек испытывает боль в своей жизни, тогда одна струна его души становится более чувствительной, и, если он услышит, например в новостях по телевизору, что в таком-то доме произошло такое, что он сам пережил, это трогает эту струну и раздается звук, звук сострадания, молитва, и он говорит: «Боже мой, помилуй этих людей, этих родителей, ибо мы знаем их боль, мы ее пережили!»

То же происходит и у святых. Так как у них высокая чувствительность, то они – единственные, кто может полностью понять боль другого человека, и не только понять ее, не только поплакать с ним, но и исцелить его, потому что они не просто испытали боль, но и были исцелены через боль. Так они становятся учителями, поскольку учат других людей, как через боль исцелить свою истерзанную душу и как превратить боль в великое благодеяние, чтобы таким образом душа пробудилась и обратилась с великой силой и любовью к Богу, от Которого получит милость и утешение.

Святое причастие – принятие Тела и Крови Христовых – способствует трезвению души. Почему? Потому что это восполнение нашей связи с Христом на этом свете. Христос в нас, и мы в Нем. Мы уже одно со Христом. Ощущение этого настолько сильно, что, думаю, ничто не сможет устоять против этого.

Думаю, у всех нас есть предощущение того, что видел я своими глазами – видел, как причащаются святые люди. Что вам сказать? Как человеку передать это? Когда мы видим, как святые люди молятся во время святой Евхаристии, как описать это? Это словно пропитанный горючим кусок ткани, который приближается к огню и вмиг вспыхивает и начинает пылать. Так же бывает и в душах святых. Это огонь Божественной любви, который нельзя описать; святой человек не может его удержать, этот огонь расплавляет его и действительно бывает во трезвение души.

Тогда душа становится многоочитой. В Патерике в одном месте старец говорит: «Монах, – разумеется, и христианин, – должен быть весь зрение»[2]. Иными словами, должен быть весь исполнен очей, быть как одно большое око, которое видит все вокруг себя, и ничто от него не может ускользнуть. Поэтому на иконах святых – на византийских иконах – такое большое значение придается глазам святого. Посмотрите, какие большие глаза у святых. Они не прикрыты и не подобны тем, что на латинских изображениях, где Христос вяло смотрит вверх, – это какие-то болезненные, фальшивые, еретические изображения. Посмотрите, ведь даже в Распятии нет ничего психопатологического – Господь изображается на Кресте как Владыка над Самим Собой, и следа нет человеческой страсти. Иконы святых являют нам, что это святые, чей ум и зрение открыты. Они наблюдают, видят, знают, и нет ничего, что происходило бы вокруг них и укрылось бы от их внимания.

Итак, внимание, трезвение, бодрствование – необходимые составляющие духовной борьбы. И первый дар, получаемый от принятия святых таин, – трезвение.

 

Загрузить увеличенное изображение. 750 x 503 px. Размер файла 75726 b.            Божественная литургия – самое великое дело, которое может совершить человек, величайшая честь, величайшая данная Богом человеку привилегия – приобщаться Телу и Крови Христовым и более того – совершать самому это приобщение, стать органом благодати, чтобы осуществить это страшное и неизъяснимое таинство святой Евхаристии.

Якоже быти причащающимся во трезвение души, во оставление грехов, в приобщение Святаго Твоего Духа, во исполнение Царствия Небеснаго, в дерзновение еже к Тебе, не в суд или во осуждение.

Разберем же значение каждой из частей этой молитвы.

Мы знаем, что на Божественную литургию приходят для того, чтобы причаститься. Литургия совершается, прежде всего, для того, чтобы мы приобщились святых даров, Тела и Крови Христовых. Разумеется, желательно всегда быть готовыми причаститься, но поскольку мы немощные люди, то хорошо будет спросить у духовника и получить у него разрешение или совет касательно частоты причащения. Это не значит, что столько-то раз мы достойны этого, а столько-то недостойны, нет, мы делаем это, чтобы нам можно было постепенно возрастать и становиться все более достойными и восприимчивыми к Божией благодати. И Божественная литургия совершается, прежде всего, для тех, кто будет причащаться.

Она не для смотрения и не для слушания. Она совершается не для того, чтобы мы за ней следили, слушали ее и смотрели, а чтобы приобщились, чтобы причастились, чтобы стали участниками принесенной Евхаристии (благодарения).

«Во трезвение души»

Что такое трезвение души? Термин «трезвение», или глагол ????, означает, что мы находимся в состоянии бодрствования. Из Предания Церкви мы знаем о подвиге трезвения и отцах, подвизавшихся в нем. Разумеется, все святые отцы жили в трезвении, потому что постоянно бодрствовали душой, чтобы избежать сетей и ловушек сатаны. Как говорит и святой апостол Петр: «Трезвитесь, бодрствуйте, зане супостaт вaш диaвол, яко лeв рыкая, ходит, иский кого поглотити» (1 Пет. 5: 8) – иными словами, чтобы ты бодрствовал, бдел постоянно, был внимателен, потому что противник, как лев, рычит, ходит вокруг и ищет, кого проглотить. Вы видите, он пишет не «кого укусить», а кого проглотить целиком, чтобы от него не осталось ничего. Не просто поранить человека, а целиком проглотить его.

Трезвение души – одна из самых необходимых составляющих духовной борьбы, то есть от человека требуется быть бодрствующим, не спать, ум его должен быть бдительным, чтобы человек не был окраден сатаной, чтобы человек не дремал и не совершал грех, сам того не чувствуя. Подвиг трезвения – это целая наука, одна часть которой – труд, напряжение человека, но есть в ней и иная составляющая – Божия благодать.

Мы говорим, что дары Евхаристии – во трезвение души, потому что когда мы причащаемся, мы приобщаемся животворящей энергии Святого Духа. Жизнь, которую Христос дает нам, входит в нас, и тогда мы духовно бодры. Божия благодать – это энергия, страшная энергия, которая окружает и покрывает всего человека, защищает его, предупреждает его, направляет его внимание ко всему тому, что посещает его с той целью, чтобы прельстить. Наша же важнейшая обязанность – понимать, что надо всегда бодрствовать.

Противоположным трезвению, которое служит признаком того, что мы духовно живы, является бесчувствие души. И по опыту своей собственной жизни, и жизни людей вокруг нас мы знаем, что до того, как открыть для себя Христа, то есть в то время, когда мы были еще духовно незрелы, мы совершали много разного и мало что понимали. Совершали и те грехи, и другие, жили в небрежении, безразличии и ничего не понимали. Только с виду все было спокойно. Как будто ничего у нас и не было – ни брани, ни беспокойства, ни тревоги, ни помыслов, ничего. Почему? Потому что мы находились в упоении, во сне, в глубоком сне. Вокруг нас и в нас происходило такое, а мы и понятия не имели, а нам и дела до этого не было, равно как и до того, что мы сами творили.

Когда же Божия благодать посетит душу и начнется пробуждение ее к духовной жизни, тогда нам постепенно становится понятным, что такое мы совершаем, – разные наши грехи, и мы начинаем осознавать, что вот это неправильно, это грех, что Бог не желает этого. Мы начинаем чувствовать скорбь из-за преступлений, которые совершили. Наша совесть постепенно становится более чувствительной, начинает обличать нас, угрызать, не оставлять в покое, беспокоить, чтобы мы мало-помалу не только исправились, но и более того – приобрели покаянное чувство. Это только бесчувственность нашей души причина того, что нам хорошо и комфортно и нет в нас никакого желания каяться. Подобное мы видим, когда человек приходит исповедоваться в первый раз. Если этому не предшествовал период духовной работы, то он приходит исповедоваться, не считая, что он так уж грешен, и все твердит: «Я ничего такого не делал!» Он не чувствует никаких причин для покаяния. Более того – он не только не чувствует причин для покаяния, не только думает, что у него нет никаких грехов, но готов и хвастаться тем, что он очень хороший человек, помогает всем, любит весь мир, никого не обвиняет, не сделал никакого зла за всю свою жизнь, все люди облагодетельствованы им и он прощает всех. Он не находит в себе ни единого греха! Да простятся мне мои слова, но это верх бесчувственности, душевной бесчувственности. Во всех нас есть эта бесчувственность – и во мне, и в каждом человеке.

Святые же люди, которые действительно не совершали ничего греховного и жизнь которых была сообразной Божиим заповедям, когда исповедуются, плачут слезами покаяния. И сама их жизнь – глубокое покаяние. Спрашивается: почему святой кается? Ведь он внешне безгрешен. Но так как душа его пробудилась и у него уже есть покаянное чувство, то исчезла бесчувственность, он видит, как далеко Бог и где находится он сам, понимает, насколько свят Бог и насколько грешен он сам. Понимает, что такое Бог и что такое человек. Видит бескрайнюю Божию любовь к человеку, видит богатые дары, которые Бог дал нам, видит, сколько возможностей Он предоставил нам и как украсил нас столькими добродетелями и дарами, а мы не делаем ничего, мы не отзываемся, не отвечаем на эту Божию любовь. Этого чувства достаточно, чтобы удерживать душу святого в постоянном покаянии. Разумеется, покаяние животворно, потому что пробуждает душу и начинает задействовать все, что Бог дал нам.

Когда у человека есть глубокое покаяние, тогда даже при совершении чудес гордость не может приблизиться к нему. Покаяние как пламя, как огонь, от которого сердце человека загорается, и, что бы ни случилось, его ничто не взволнует. Он как человек, который глубоко скорбит, он словно потерял любимого человека, своего близкого, свое дитя, боль скорби сжигает его, и, чему бы он ни был свидетелем, чтобы ни совершал сам, он этим не взволнован, и ничто в этом мире не привлекает его, потому что он чувствует глубокую боль внутри себя. Вот этому подобно покаянное чувство, живущее в душе святого, и потому ничто в этом мире его не волнует. И даже если весь мир поклонится ему, почтит его и примется прославлять – для него это ничего не будет значить. Он отвращается от этого. И пусть мир станет поносить его, оплюет, унизит – тоже ничего. Он смотрит на все как на спектакль, который скоро придет к завершению.

Божии люди не обманываются, потому что покаяние помогает им иметь трезвение, быть бодрствующими, постигать суть вещей. Потому мы сказали, что святые были очень умными людьми, ибо они подобны снайперу, который вглядывается вперед, прицеливается и не отходит поговорить о том о сем, а внимательно следит за движением цели и как только она оказывается на мушке, он поражает ее и получает первый приз. Они подобны хорошему ученику, который, охваченный страстью к чтению, в любое время и на всяком месте читает. Ничто его не отвлекает, его ум – в уроках. То же происходит и с Божиими людьми – ничто не может их прельстить, потому что они живут в трезвении и бдительности, и это позволяет им непрестанно направлять свой ум и сердце к Богу.

Бесчувственность, охватывающая всех нас, – это плод попрания Божиих заповедей. Когда мы попираем Божии заповеди и не каемся, а повторяем это вновь, тогда грех уподобляется наждаку, который все время трется об острие совести, притупляет ее, и в конце концов совесть наша становится настолько затупленной и черствой, что она уже ни на что не может отозваться. Постоянное пренебрегание Божиими заповедями приводит к бесчувствию, или умерщвлению, сердца. Тут нужно чудо, чтобы человек смог воскреснуть. Намного большее чудо – когда воскресает мертвая душа, утонувшая в смерти и грехах, чем биологически мертвый человек.

Богу нужно, прежде всего, воскресение нашей души. И всякий день мы видим это в церкви. Что нас укрепляет и изумляет величием Божией славы, так это не чудеса (когда какой-нибудь человек выздоровел или мертвый воскрес – это временное чудо), а когда мы видим, как мертвый душой человек приходит в церковь на исповедь, животворное веяние которой обдает этого человека, и его душа воскресает. Вот тогда действительно поражаешься Божией силе.

На исповеди мы становимся свидетелями тысяч таких чудес. Здесь происходит великое чудо Божией любви – когда мертвые души воскресают и обретают Бога. После этого то, что раньше было для них трудным, становится очень легким. И то, что раньше было очень легким, становится отвратительным и трудным. Когда говоришь человеку, не вкусившему Божией благодати: «Тебе же надо молиться, поститься, ходить в церковь, соблюдать Божии заповеди…» – ему это кажется тяжелым, трудным, его охватывает отчаяние, он воспринимает это как тиски, сдавливающие его. Но когда его посетит благодать, тогда, если ему скажешь: «Да, ты хорошо делаешь, что ходишь в церковь, молишься, причащаешься, но сходи же иногда и развлечься, потанцуй!» – то оказывается, что он даже не может захотеть этого, так все изменилось в нем.

Когда нечистый дух выйдет из человека – дух, который раньше был в его сердце, владел им, и он соглашался с духом мира сего, находил утешение там, где был князь мира сего, – и когда войдет Христос, тогда дух Христов не найдет покоя там, где есть дух мира. Попробуйте привести Божиего человека в какой-нибудь клуб или, скажем, в пивную – он не выдержит там, он возмутится, он не вынесет этого.

Мы иногда спрашиваем: «Это грех, если я пойду на дискотеку? Это грех, если я пойду развлечься?» Вопрос не в том, грех это или нет. Вопрос в том, что это критерий для тебя, критерий твоей духовности. Если ты выносишь эти места, если ты находишь отдохновение в таких местах, это значит, что Божий дух еще не действует в тебе. Как можно найти утешение там, где воспевается грех, где прославляется сатана, где совершается грех? Это невозможно. Это значит, что Божий дух еще не освятил твое сердце, что оно еще спит, что еще идет война за то, чтобы оно проснулось.

Это великая война, это не пустяк. Святые провели всю жизнь, молясь со многими слезами, чтобы Бог воскресил их мертвую душу. Они неотступно просили этого у Бога.

Благой Бог, однако, чтобы не обвинить нас безосновательно, дал нам возможность духовно использовать все, что происходит вокруг нас. И всякое обстоятельство, всякая боль, всякая напасть, всякое искушение и даже всякое падение, если используется духовно для смирения и покаяния, может стать инструментом, с помощью которого мы разобьем окаменелость нашего сердца.

Выше мы говорили уже, что попрание Божиих заповедей приводит к бесчувственности и умерщвлению души; так же верно и обратное: соблюдение Божиих заповедей ведет к оживлению нашей души и сокрушению бесчувственности. Поэтому отцы кладут в основу духовной жизни соблюдение Божиих заповедей. Иными словами, если мы хотим быть духовно здоровыми, тогда не будем заблуждаться: существует один путь – верное соблюдение Божиих заповедей. Этим мы наносим удар по камню, который лежит на нашей душе, камню, твердому, как гранит, и препятствующему нашей душе принимать благодать.

Соблюдение заповедей постепенно оживотворяет душу человека, и это подобно тому, как если у человека есть радиоприемник, но без тока, без батареек, однако как только он включит его в сеть, радио начнет принимать звуковые волны и передавать транслируемое радиостанцией. То же бывает и с сердцем человека: как только оно проснется от летаргии греха, душа начинает принимать Божии послания, и прежде жестокий, блудный и мертвый человек становится кротким, терпеливым, смиренным, начинает подниматься над земными вещами и постепенно идет к Богу. Верное соблюдение Божиих заповедей – это ключ, освобождающий от бесчувственности наше сердце.

 

 

 

                                                                                         ***

Архимандрит Арсений (Папачок)

 

Из поучений отца Арсения

Я хотел бы побеседовать с вами о том, что тронуло бы вас. Надо лететь обоими крыльями, только вверх – без малейшего отклонения. Ради того, что сделал для нас Христос, не разрешается ни малейшего уклонения. Но если и случилось такое, без нашей воли, то надо бежать к духовнику, чтоб отпустил нам. Потому что любая напасть не значит ничего, если вера остается на ногах. Самый большой выигрыш сатаны – это наша обескураженность после какого-то падения или немощи. Дорогие мои, преодолеть уверенно большие расстояния можно не иначе, как шаг за шагом. Я не спрашиваю вас, слышали ли вы об аде. Вы слышали о нем, но не знаете его! Беритесь с этого момента познавать рай. Вы знаете себя только по паспорту, но не знаете свои сердца, свои возможности.

Нет малого греха

Один человек сказал мне, что он имеет маленький грех. Но я знаю грех и меньше, чем его. Адам не сделал ничего, кроме того, что только откусил от яблока. Он не был против Бога, не сомневался в существовании Божественной силы, но он не послушался. И перевернул и небо, и землю. Не существует малого греха! Должен был прийти Христос спасти естество человеческое. И Он принес нам больше того, чем погубил нас Адам! Христос дал нам возможность обожествления. Мы, малое существо, имеем божественные силы! В нас есть животность, но где заканчивается она, начинается человек. До каких пор, спрашивается, будем давать ей свободу действовать в нас?

Бог создал нас только для Себя

Дорогие мои, человеческое существо выше всего творения. Человечество выше ангелов. Бог создал ангелов с великой миссией. Они многое могут, потому что чисты. Бог создал нас только для Себя. Ни для кого другого – ни в коем случае! Создал нас, чтобы мы были с Ним во веки веков, и для этого сделал нас свободными и дал нам ангела-хранителя, которого вы забыли! Но чувствовали ли вы диавола за своей спиной? Тогда можно понять, насколько важен против него ангел-хранитель. Говорят, что невозможно не умереть, если увидеть ангела в его истинном свете. Ангел имеет грандиозно важную миссию. Все ваши мысли и слова, адресованные Богу, ангел относит к Нему.

Смерть приходит не для того, чтобы ей приготовили кофе

Мне доводилось быть возле многих людей, находившихся при смерти. Страшные крики издавали они от вида демонов и своих грехов – вот какое прозрение приходит в последние минуты! Но не могли спастись, потому что смерть приходит не для того, чтобы ей приготовили кофе! Она приходит, чтобы взять тебя. И уносит туда, где только факты, а не разговоры. И все они хотели прожить еще один день. Скажете, что это очень мало, но вы видите, что, когда дыхание останавливается, насколько важно это мгновение. Божественная справедливость обрамлена великой Божественной любовью и прощает нас одним вздохом. Это побудило меня говорить, что мгновение может быть временем и один вздох может быть и молитвой. А один великий сказал, что этот момент является более важным, чем кувшин слез. Бог хочет искреннего сердца, а не тысячи молитв. Он хочет наше сердце. Нет ничего у Бога более дорогого, чем время. Он дал нам его, чтобы мы спаслись. Он терпел нас, ждет нас: может быть, мы поднимемся?! Это милость Божия держит нас всю жизнь! Если бы мы могли спросить у тех, кто на небесах: каким способом вы достигли такого счастья? – ответ был бы: «Временем. Немногим временем, прожитым хорошо». Бог сотворил нас свободными, чтобы мы воевали, так как Божия милость не приходит к какому-то убогому, а приходит к герою.

Если вы не можете любить своих врагов, хотя бы не ненавидьте их

Любить врагов своих – это заповедь, а не совет! Я, беседовавший со многими людьми, чувствовал, что люди хотят сказать мне: «Батюшка, не могу! Делайте все, что угодно, дайте мне тысячу поклонов в день, но не говорите мне, чтобы любил врагов моих». Видите диавольские когти, которые властвуют над каждым? Если не можешь любить своих врагов, хотя бы не надо их ненавидеть – и вот вы больше не в болоте, а на ступеньке. Давайте немножко взвесим по-купечески. Эти люди не виноваты, виновны мы, потому что мы не умеем любить и ценить их! Что мы сделали для этого мира, если пойдет речь о деталях спасительного пути? Что мы сделали для этого мира? – это просится с нас. Огонь ада – это реальность, а не стращание, придуманное духовниками или священниками для религиозного воспитания. Ад – это страшная реальность! И если ты не прощаешь, то идешь в вечный огонь. Там огонь в тысячу раз сильнее, чем огонь здесь, и он без света. Не видно никого! И остаешься там не на некоторое время, а навсегда! Постарайтесь понять, как это ужасно! Потому что не только физическая боль мучает тебя, но и сознание того, что ты оторван от Божественной любви навсегда. Ужасает эта вечность, братья мои!

40 лет – это время, а не вечность

Одному человеку открылись страдания ада: он увидел стоящего по лодыжки в огне человека, который страшно кричал. И спросил он его, почему так страшно кричит. «Потому что вечно я в этом огне!» – был ответ. И пошел тот дальше и встретил другого, который был по шею в огне, но время от времени радовался. И сказал этот: «Гораздо больше, чем другие, я в огне, но радуюсь, когда кто-то из моих родственников становится священником, а через 40 лет он вытащит меня отсюда». Видите: 40 лет – ведь это время, а не вечность. Он был счастлив, потому что у него была надежда. Братья, на Божием суде нас спросят: почему вы не любили? Потому что были враждебными, потому что осуждали, потому что убивали?! Боритесь! Почему не хотите попросить Божией благодати? Когда приходят различные соблазны, взывайте ко Христу: Господи Иисусе, Господи Иисусе! Не стойте истуканами, проживайте каждый момент. Это трудно, но Бог понимает и хочет вам помочь. Он с нами, потому что любит. Давайте и мы любить друг друга.

Не осеняй себя крестом так, словно играешь на балалайке

Когда мы осеняем себя крестом, мы поклоняемся Святой Троице. Когда вы поднимаете руку ко лбу, это вся высота – Отец, потом вся глубина – Сын, и переходишь на плечи, на всю ширину – Святой Дух. Поэтому бежит диавол от креста! Но если вы делаете так, словно играете на балалайке, то тогда не знаю, какие демоны убегут – скорее этим подбодришь их.

Большая любовь к Богу требует постоянной жертвенности

Община, как и целая нация, живет теми, кто вырывается, кто пребывает на кресте не сдаваясь. Большая любовь к Богу требует постоянной жертвенности. Мы никогда не будем жить без проблем и без мечей, направленных против нас! Не помните разве учения Христова? «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел я принести, но меч… Враги человеку – домашние его». Но это не должно никого обескураживать никоим образом. Даже если человек страдает от этих несчастий, это не означает, что ему нужно сдаваться. Нет. Бог знает о твоем горе, а эти страдания закаляют тебя – чтобы помочь, чтобы ты заслуживал быть увенчанным Богом, потому что Он этого хочет. Мы не можем представить себе спасенного человека без заслуг. Откуда приходят эти заслуги? От борьбы со страданиями. А борьбы без жертв не бывает! Крест спас человеческий род! Не Божия справедливость, не Его чудеса, а Крест! Только когда Иисус был распят, тогда был побежден сатана. Спаситель пережил триумф на Кресте, а сатана был побежден. Так что ни один христианин не освобожден – ни в коем случае – от своего креста, потому что это подарок от Бога, мои дорогие! Это не обязательно наказание. Но даже и наказание как таковое означает возможность возвращения к добру.

Не творите добрые дела из чувства обязанности

Если вам посчастливилось сотворить добрые дела, то нехорошо делать это только из чувства обязанности, потому что так вы становитесь «казенными». Сотворим их из любви в любом проявлении и столько, сколько мы можем. Потому что Бог не держит нас на этой земле из-за того, что мы очень достойные. Он держит нас потому, что Он очень милостивый, и отсюда и приходит вся наша милость. К примеру, если есть кто-то враждующий с кем-то, не осуждайте его, хоть он на самом деле ведет себя неправильно и не понимает этого. В этом случае неудобно и вам, и другим. Но если бы человек спросил у Бога об этой ситуации, то Он ответил бы ему: «Дорогой мой, Я люблю его таким, какой он есть. Именно поэтому держу его в жизни. Переходи на мою сторону, оставь и не враждуй больше с ним. Я Бог, и тебя тоже Я держу. Ты сколько ошибок делаешь, и Я не принимаю их во внимание!» Это интимный диалог со смирением. Поступите так, и вы застрахованы. И восходит любыми способами любовь, без которой невозможно ничего сделать, даже если вы сдвинете горы, даже если вы разорвете ваше тело или сожжете его ради Христа. Благодеяние – это ведь не только положить что-то в сумку. Милосердие – это когда принимаешь человека, разрешаешь ему быть рядом с тобой, не изгоняя его в своих мыслях. Есть у вас кто-то, у которого есть беда, – нужно знать, как его утешить, как распрямить складки на его лбу. О бедных можешь кратко помолиться: «Господи, помилуй его!» – если ты не можешь что-то дать ему, потому что, например, ты едешь в трамвае, а он стоит на тротуаре. Вопрос ставится так: как наше сердце относится к страданиям вокруг нас? Самая важная вещь, о которой нас спросят на Суде Божием, – это: почему мы не дали больше внимания нашим близким?

Быть милосердным – значит быть с Христом

Если ты милосердный с одним, с другим, то очевидно, что ты с Христом. А ты и не ведаешь, что тот, кому ты помогаешь, может быть Христом. Он не протягивает руку, чтобы ты ему дал, он протягивает руку для того, чтобы дать тебе Царство Небесное, а ты не замечаешь этого. И обычно люди ищут самую мелкую монетку в своем кармане.

Братья мои, помните, что нищие – это библейские персонажи! И ты прошел мимо твоего спасения так легко! И еще страшнее то, что ты отнесся с презрением к этому нищему. Нищие не погибают никогда. Они собираются вместе на краю дороги и делят то, что им подали, и говорят: «Это от этого – помяни его, Господи, в Царствии Твоем!» И это имеет значение. Спаситель, чтобы воодушевить нас, сказал: «Получите сторицей!» Хотите разбогатеть? Отдайте все, что у вас есть! Получишь сторицей! Эти слова говорю не от себя.

Если бы вы знали жизнь святого Иоанна Милостивого, устрашились бы! Святой Иоанн, когда пришел в архиепископию, спросил: «Сколько золота в aрхиепископии?» Ему ответили: «Столько килограмм золота!» – «Отдайте бедным!» Когда услышали это экономы, сказали, что они обеднеют. Но вернулось обратно сторицей – и без того, что он отдал. Опять отдавал, опять приходило в сто раз больше. Экономы всегда сетовали. Видите: человек не замечает, когда получает, но замечает, когда отдает. Но приходило сторицей – с точностью! Есть слово в Священном Писании. Я не имею права противоречить этому слову. И привыкайте к авторитету слов из Священного Писания. Таинства Церкви основаны на словах Священного Писания.

Откройте любую книгу с церковнославянским текстом. Например, Часослов или Октоих. В случае, если названия эти вам ничего не говорят – потрудитесь заполнить брешь в образовании.

alt  

(От подобной бреши корабли тонут)

Там вместо номеров страниц, данных в привычной арабской цифири, вы увидите буквы. Да-да, буквы. Привычные «К» там соседствуют с непривычными «S». Встречаются, по мере нарастания количества страниц, комбинации из нескольких букв. Все буквы даны под неким крючочком, который называется «титлом». Целая таинственная система знаков. По крайней мере, так кажется непосвященному. Есть и церковнослужители, поседевшие в алтаре за многие лета исправной службы, но толком в этих букво-цифрах не разбирающиеся. Так и пишут для удобства карандашиком подле славянских загогулин арабские соответствия.

Можно было бы давно упроститься и выбросить эти архаизмы из церковной жизни, как предлагали когда-то выбросить Пушкина с парохода истории, если бы не одно «но». Этот благоуханный нюанс – начертание цифр и чисел при помощи букв, а не автономных знаков, сохраняет для церковного сознания идею чрезвычайной важности. А именно: слово и буква первичны, цифра – вторична. Можно и так сказать: человек, научившийся читать, научится и считать, а считать, отдельно от чтения, научиться по-славянски невозможно.  

Вдумайтесь, ради Христа, в эту органическую цельность. Она противостоит современному мировоззрению так, как небо отстоит от земли. Современный человек (все образование нынешнее ведет его к этому) выучивается считать гораздо раньше и лучше, нежели выучивается читать. Да и потом, оставив парту, во взрослой жизни человек охотно калькулирует и весьма неохотно погружается в тексты.

Научиться считать, ничего не читая, в современном мире не то что можно, а часто даже нужно. И на фоне этого любящего цифру и не любящего слово человечества древняя мудрость выглядит, как «золотое сечение», как цельная истина, чуждая всякому дроблению.

Это не есть уникальное свойство одной лишь церковной кириллицы. Точно так же относились к буквам и цифрам евреи, арабы, греки, армяне. Все культуры, в основе своей содержащие Священный текст, цифру подчиняли букве, и не позволяли цифре вести отдельное и независимое существование. Внутри этих культур человек вначале учился читать, потом ему давали в руки то, что единственно достойно «таинства чтения» – Писание, а затем умение считать прилагалось уже, как вспомогательное.

Конечно, при современном развитии точных наук, при той высокой зауми, которая связана с миром алгебры и ее дочек, мы уже никогда не вернемся к вспомогательному и служебному использованию чисел. Ведь одно дело связки сушеных смокв считать (тут и малыми числами обойдешься, даже без дробей), а другое – рассчитывать траекторию выхода спутника на орбиту. Так что иллюзий у нас нет, как нет и призывов к отказу от точных наук. Но есть и сейчас прикладные области, где непонимание библейской первичности буквы перед цифрой рождает странные явления. Я имею сейчас в виду пресловутые три шестерки, о которых только глухой не слышал, и только немой не говорил.

***

Как известно, Откровение говорит о начертании, которое будет свидетельствовать о рабстве зверю. Само же начертание будет заключаться в «имени зверя или в числе имени его» (См. Откр.16:17)

Как видим, страшны не сами цифры или образуемые ими числа. Речь идет о имени или числе имени. Первична, таким образом, личность зверя и его имя, а три шестерки являются числовым выражением имени.

Что же такое число имени?

Каждое имя или слово может быть превращено в соответствующее ему число при помощи так называемой гематрии, то есть числовых соответствий между буквами и цифрами. Так, к примеру, имя «Алла» состоит из двух «а» и двух «л». Букве «а» соответствует цифра 1, а букве «л» – число 30. Два раза по 30 плюс два раза по единице в сумме дают число 62. Это и есть числовое выражение имени «Алла», или – число имени на церковно-славянском языке.

Так можно подойти к любому имени. В ту же меру можно будет отнестись со временем и к имени зверя. Не всем, правда, ибо сказано: «Здесь мудрость. Кто имеет ум, тот сочти число зверя» и проч.

Каждому из нас кажется, что мы «имеем ум». Вот многие и бросились со своим умом в толкование самой таинственной книги Нового Завета, как правило – одной единственной главы из нее, и в этих толкованиях додумались единственно до панического страха перед невинными числами как таковыми. А числа невинны воистину. В Библии есть 666-я страница. В разных изданиях, в зависимости от качества бумаги и величины шрифта на нее попадает разный текст. Но хотел бы я видеть того чудака, который бы предложил вырвать эту страницу из Писания.

Итак, слово первично, оно важнее, да и по времени идет впереди цифр и чисел.

В человеческом мире все должно быть вначале поименовано, а лишь затем посчитано. Никогда иначе. Прежде чем считать, нужно знать, кого или что ты, собственно, считаешь. Когда вопрос «что?» имеет ответ, тогда считай, будь то годы плена, или тучные года перед наступлением голодных, или солдаты в строю, или люди в покоренном городе.

Точно также и с числом имени. Покажи мне личность и скажи, как ее зовут, и тогда, если у нас есть разум, мы найдем «число имени» этой личности. Причем искать придется, быть может, на греческом языке или на еврейском.

***

Вообще гематрия не создана и не найдена для обслуживания одних лишь апокалипсических страхов. Ею по временам можно наслаждаться и утверждаться в Христовой вере.

Все мы слышали накануне Рождественских праздников евангельское чтение с длинным перечнем имен, вошедших в родословие Спасителя. Когда все имена прочитаны. Евангелист подводит итог: от Авраама до Давида – четырнадцать родов; от Давида до Вавилонского переселения – четырнадцать родов, и от Вавилонского переселения до Христа – четырнадцать родов. Трижды по четырнадцать. И вот почему.

Начиная родословие, Матфей пишет: «Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, Сына Аврамова». Давида ставит раньше Авраама, хотя тот и жил позже. Уж очень было важно для евреев, чтобы Мессия был сыном Давида, отсюда и особенность речи евангелиста.

Так вот, гематрия слова «Давид» в еврейском языке – 14!

Кричите «Аллилуйя!»

«Далет», «вав» и еще раз «далет», так пишется имя Давида. 4+6+4=14.

Таким образом, на языке гематрии Иисус Христос – «трижды сын Давида», то есть Мессия истинный. Слава Святой Троице!

***

За подобными изысками еврейские книжники проводили долгие годы, и слепли, склоняясь над книгами и вычислениями. Нам Господь эту тяжесть на плечи не кладет. Избавляя нас от ярма закона, Господь ждет от нас усилий в достижении святости и хочет, чтобы наша праведность превзошла праведность книжников и фарисеев. Но это вовсе не значит, что мы должны быть невежественны и пугливы. Чтобы вместо апостольского «всегда радуйтесь, непрестанно молитесь» мы изобрели для себя свои правила, вроде «всегда бойтесь, от всех шарахайтесь».

***

Слово, драгоценное Слово, которое стало плотью и обитало с нами, оно было вначале. Тому поклонимся.

Оно в воплощении – Эммануил, то есть «с нами Бог». Уместно вспомнить постовое песнопение, позаимствованное у Исайи. «С нами Бог. Разумейте языцы и покоряйтеся, яко с нами Бог». Там есть такие слова: «Страха же вашего не убоимся и не смутимся. Господа Бога нашего, Того освятим, и Той будет нам в страх. Яко с нами Бог»

***

Нам нужно полюбить чтение больше счета. Слово важнее. Бессловесный, непоименованный мир, это мрак, в котором шевелятся чудовища. Человек осмысливает мир, давая вещам и явлениям имена, и освящает мир, молясь и прославляя Бога.

Бог же, как написано, творит не иначе, как Словом. И когда впоследствии наука внедряется в глубины Словом сотворенного и Словом содержимого мира, то она – наука – находит там тончайшие и точнейшие закономерности, для выражения которых служит математика и язык цифр.

Но это все потом, потом. Ведь цифра служебна. Она всегда после слова или внутри его, но никогда – над ним.

 

Святитель Феофан Затворник. Мысли на каждый день года

Свт. Феофан (Говоров), Затворник Вышенский

Среди Великого поста предлагается поклонению Честный Крест, чтобы воодушевить постных тружеников к терпеливому несению поднятого ими ига до конца; а в сентябре для чего это делается? Так случилось? Но у промыслительной Премудрости, все устраивающей, нет случаев. Вот это для чего: в сентябре убираются с поля, по крайней мере у нас. Итак, чтоб одни из христиан в чувстве довольства не сказали: "душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись!", а другие от скудости не пали в духе, представляется очам всех воздвигаемый крест, напоминая первым, что опора благобытия не имение, а христианское внутреннее крестоношение, когда внешнее, по благости Божией, слагается, внушая вторым в терпении стяжать души свои, воодушевляя на то уверенностью, что со креста идут прямо в рай; посему, одни да терпят, чая, что идут углажденным путем в Царство Небесное, а другие да вкушают внешних утешений со страхом, как бы не заключить себе вход на небо.

ЮРОД

Прослыл для всех юродом и блажным.
Любой мог улюлюкать за спиною.
Но был Господь в уединеньи с ним,
И дал ему моление ночное.

Он отошел от жирных пирогов,
Стремился к Правде не за ради куса.
Он всех простил, он позабыл врагов,
Дыханьем призывая Иисуса.

Его душа уже не знала бурь,
Она постигла чудные границы.
Он мог заплакать, глядя на лазурь,
На лилию, снежинку, на блудницу.

Он черпал из колодца Красоты,
Мог до утра стоять под Небесами.
Он понимал мерцание звезды,
И шел на ложе с мокрыми глазами.

Он отряхнул и славу, и позор,
Впускал стучащих, не взирал на лица.
Он водрузил над плахою топор,
И ожидал, как Ангела, убийцу.

Он приготовил посох и суму,
Хотел страдать, но видел утешенье.
Он возлюбил премного, потому
У ног Христа трапезовал с Прощеньем.

Он не нуждался более ни в ком,
Не ждал, не звал — он выстрадал Свободу!
Любил ходить в рубахе, босиком,
Как, впрочем, и положено юроду.

Властей имущих мог изобличить,
Оставить все и побрести по свету...
Юродам невозможно повредить,
Они у Бога под особой метой.

2 марта 2001 г.,
скит Ветрово

У входа в лес всегда стучу:
Никто не входит в дом без стука.
Молитву краткую шепчу –
И вот уже в гостях у друга.

Как хорошо во мхи нырнуть,
От всех на свете затеряться,
Целить лесным покоем грудь,
Боровиками любоваться!

И чувствовать себя своим
Среди зверей, среди пернатых,
И помогать порою им,
Без преступленья виноватым.

Грибов сейчас полным–полно,
Поделим с белкой даровое.
Какое благо нам дано –
Ответствовать за всё живое!

Всё чудно без людских причуд,
И жду во мхах, как в океане,
Когда сосновую свечу
Закат затеплит на поляне.

21 сентября 2006 г.

скит Ветрово

 

Радость моя, наступает пора покаянная,
Радость моя, запожарилась осень вокруг.
Нет ничего на земле постоянного,
Радость моя, мой единственный друг.

Желтое, красное - все разноцветное,
Золотом, золотом устланы рвы.
Прямо в лицо роднику безответному
Ветер повыбросил мелочь листвы.

Затосковали деревья бесправные,
В ризах растерзанных гибели ждут.
Лишь золотые Кресты Православные,
Радость моя, нас в бессмертье зовут.

Радость моя, эта суетность грешная
Даже на паперть швыряет листы.
Но возжелали покоя нездешнего
Белые Церкви, Святые Кресты.

Их не прельщают купюры фальшивые,
Не привлекает поток золотой.
Нужно ли Вам это золото лживое,
Вам, лобызающим вечный покой?!

Белые Церкви светлеются издали,
Благовествуя о мире ином,
Живы еще Проповедники Истины,
Радость моя, не скорби ни о чем.

Белые Церкви исполнены кротости,
Ими доднесь освящается свет.
Радость моя, что кручинишься попусту,
Белым Церквам нынче тысяча лет.

Выжили Вы, бессловесные Зрители,
Бури прошли, расточились врази.
Сколько всего за века перевидели
Белые церкви, осколки Руси!

Белые церкви плывут в бесконечности,
О, кладенцы неземной чистоты!
Непокоренные граждане вечности,
Белые церкви, Святые Кресты.

Вас не касаются запахи тленные,
Этот октябрьский отчаянный пир.
Белые Церкви - твердыни Вселенныя,
Не устоите - развалится мир.

Звон колокольный летит сквозь столетия,
Встретим же в храме молитвенный час:
Радость моя, мы с тобой не заметили:
Осень уже за порогом у нас.

alt Сентябрь 1987 г.

1. Крест начертав Моисей, впрямо жезлом Чермное пресече Израилю пешеходящу, тоже обратно фараоновым колесницам ударив совокупи вопреки, написав непобедимое оружие. Тем Христу поим, Богу нашему, яко прославися.

Перевод: Моисей начертал крест на Чермном море: ударив жезлом прямо, он разделил море для пешешествовашего Израиля, а ударив поперек, он вновь соединил воды над фараоновыми колесницами и тем вполне изобразил непобедимое оружие (крест). Потому воспоем Христу, Богу нашему, ибо Он прославился.


3. Жезл во образ тайны приемлется, прозябением бо предразсуждает священника: неплодящей же прежде Церкви, ныне процвете древо креста в державу и утверждение.

Перевод: Жезл (Аарона) берется для изображения тайны, ибо он процветанием предуказывает в Аароне избранного Богом священника; и в Церкви, прежде бесплодной, ныне процвело древо креста для ее силы и утверждения.


4. Услышах, Господи, смотрения Твоего таинство, разумех дела Твоя и прославих Твое Божество.

Перевод: Услышал я тайну домостроительства Твоего, Господи, уразумел дела Твои и прославил Твое Божество.


5. О, треблаженное древо, на немже распяся Христос, Царь и Господь, имже паде древом прельстивый, тобою прельстився, Богу пригвоздившуюся плотию, подающему мир душам нашим.

Перевод: О, треблаженно ты, древо, на котором был распят Христос, Царь и Господь, чрез которое пал обольстивший (Еву) деревом, быв сам уловлен пригвоздившимся на тебе плотию Богом, дарующим мир душам нашим.


6. Воднаго зверя во утробе, длани Иона крестовидно распростер, спасительную страсть проображаше яве; тем тридневен изшед, премирное воскресение прописаше плотию пригвожденнаго Христа Бога, и тридневным воскресением мир просвещшаго.

Перевод: Иона, крестообразно распростерши руки в утробе морского зверя, ясно прообразовал спасительное страдание (Христово); а исшедши оттуда чрез три дня, предызобразил вышеестественное воскресение Христа Бога, пригвожденного плотию и просветившего мир тридневным воскресением.


7. Безумное веление мучителя злочестиваго люди поколеба, дышущее прещение и злохуление богомерзкое; обаче три отроки не устраши ярость зверская, ни огнь снедаяй, но противодышущу росоносному духу, со огнем суще пояху: препетый отцев и нас Боже, благословен еси.

Перевод: Безумное веление нечестивого властителя, дышущее угрозою и мерзким богохульством, смутило народ; однако трех отроков не устрашили ни зверский гнев, ни истребительный огонь, но, находясь среди пламени, против которого веял росоносный дух, они пели: Благословен Ты, препрославленный отцев и наш Боже.


8. Благословите, отроцы, Троицы равночисленнии, Содетеля Отца Бога, пойте снизшедшее Слово и огнь в росу претворшее, и превозносите всем жизнь подавающаго Духа Всесвятаго во веки.

Перевод: Отроки, равночисленные Троице! Благословите Бога — Отца Создателя, воспойте Слово, снисшедшее и претворившее огонь в росу, и превозносите подающего всем жизнь Духа Всесвятаго во веки.


9. Таин еси, Богородице, рай, невозделанно возрастивший Христа, Имже крестное живоносное на земли насадися древо. Тем, ныне возносиму, покланяющеся ему, Тя величаем.

Перевод: Ты — таинственный рай, Богородица, невозделанно возрастивший Христа, Которым насаждено на земле живоносное древо креста. Посему, при Воздвижении его ныне, покланяясь ему, Тебя мы величаем.

О том, что делать

В чем же сегодня нуждается Русский Север?

Прежде всего, в людях.

В тех, у кого хватит мужества связать с Севером всю свою жизнь – служить в его храмах, быть духовным наставником его людям, учить целые деревни складывать пальцы для крестного знамения. В тех, кто готов всю жизнь посвятить служению Богу и людям вдали от той суеты, что мы привыкли называть «цивилизацией». В таких людях, как отец Феодосий из Большой Шалги, отец Николай из Савинского, отец Александр из Онеги.

В тех, кто захочет поучаствовать в восстановлении северных храмов – волонтерах и профессиональных реставраторах. «Общее дело» каждый год набирает группы желающих принять участие в экспедициях на Русский Север. Рассказы и фотографии об уже состоявшихся поездках, о результатах проделанных работ можно увидеть на сайте проекта http://obsheedelo.ru. Там же – подробная информация об экспедициях, готовящихся в следующем году.

Русский Север нуждается во всех тех, кто захочет помочь проекту «Общее дело». К сожалению, одного энтузиазма его создателей недостаточно: спасение деревянных храмов Русского Севера возможно лишь в том случае, если на каждый разрушающийся храм найдется хотя бы один попечитель, который позаботится о сохранении выбранного им храма.

Людям нужно место для молитвы, а уникальным памятникам русского зодчества – реставрация. И это не пустые слова. «Вы ворвались в нашу жизнь. Вы изменили ее», – позже скажут нам пияльцы, и в этих словах будет все: и «спасибо», и «прости», и «с нами Бог».

О каплях, искрах и соломе

Поскольку «у себя», в Пияле, мы все работы успели в срок, всю вторую неделю провели в разъездах по соседним деревням, где есть заброшенные храмы и часовни. Разбились на команды – и в ускоренном режиме пытались внести в жизнь порученного нам местечка позитивные изменения. Где-то – «по отработанной схеме»: латали дыры в прохудившейся крыше часовни, стирали надписи со стен, выносили мусор, где-то – успевали даже отслужить в прибранном храме акафист и показать местным детям православный фильм.

Часовня в деревне Чешьюга Часовня в деревне Чешьюга С каждой стертой надписью, с каждой положенной доской храм становился все роднее. Еще вчера, на вечернем сборе у костра, в Центре Управления Работами распределяли «человеческий ресурс»: «Так-так… Ты завтра едешь с командой в Чешьюгу. Там две часовни: одна совсем плохая, завалилась сильно – надо бы поднять. Вторая, говорят, ничего: там крышу кое-где подлатать. Надписи, мусор – это само собой. Ну, с Богом».

Что еще за Чешьюга такая? Название-то какое, так и скрипит на зубах – бррр. А потом, вечером, после дня работы, сидишь с ребятами в лагере у костра, чай попиваешь и на все вопросы мурлычешь нежно: «Как куда завтра? К себе, в Чешшшьюгу…» Надписи почти все стерли, с местными договорились – часовню завтра помогут поднимать, старые доски на крыше заменили – куда же теперь еще, как не к себе?!

Скажете, капля в море. Маленькая искорка. Да, капля. Но разве не каплями полно море? Да, искра. Но искра может упасть на сырую землю и погаснуть, а может –   на сноп сухой травы, и он тут же вспыхнет ярким пламенем.

О том, что дальше

«Я решила: теперь утром и вечером буду приходить сюда молиться. Что ж, раз священника нет, сама буду молитвы читать, как умею. Книги есть, да и своими словами молиться можно», – так говорила женщина в одной деревне, сидя на лавочке у храма, который только что сама, своими же руками вместе с нами убирала.

Это было в деревне Большая Фёхтальма, женщина – директор местной школы, единственной на десятки километров вокруг. Прямо у храма мы устроили прощальное чаепитие: на импровизированном столе – самовар, местный вклад в торжество. Повод для праздника достойный – работы в храме закончили, только что отслужили акафист, посмотрели с местными школьниками православный фильм.

Большая Фёхтальма – еще один наш «объект». Еще одно царапающее слух название, еще один бесценный храм – обветшалый, накренившийся, мучительно красивый и гибнущий буквально на глазах. Кинотеатр, библиотека, общественный туалет – здесь за минувший век было, кажется, все – все, кроме того, что должно было быть. Много лет неживой, заколоченный и – снова открытый нами.

Акафист в Фехтальме Акафист в Фехтальме В первый же день местные жительницы вынесли навстречу нам – неизвестным, пришлым людям – угощение из своих домов, предложили помощь в уборке храма – и вместе с нами смывали надписи со стен, мешками выносили мусор. Удивительно, но очищен храм был теми же руками, что когда-то выдавали здесь комсомольцам книги – убирать святое место пришла, среди прочих, и бывшая библиотекарь. Эти же руки всего час назад были сложены для крестного знамения – на первом за десятки лет акафисте мы все вместе молились – каждый о своем и – об общем: чтобы наш акафист стал теперь и не последним на долгие годы.

Вроде бы можем уезжать со спокойной душой – а все равно царапает: снова вешаем на двери храма замок, снова – неизвестность: что с ним дальше будет? Местные жители решили собрать деньги на пленку и сами, уже без нас, затянуть ею оставшиеся окна. Но все чувствуют – этого не достаточно: без молитвы храм – лишь деревянный дом, без пастыря паства – лишь стадо овец.

«Сегодня богослужения зачастую прихожане вынуждены совершать своими силами. Священники могут посещать свои приходы нечасто: деревни удалены друг от друга, в некоторые заболоченные местности можно добраться только зимой. На весь Онежский район (размером чуть меньше Бельгии) служит только два священника: я и отец Константин Грушин», – эти слова принадлежат еще одному замечательному человеку, с которым нам довелось встретиться, – онежскому священнику Александру Коптеву. Музыкант, создатель Онежского православного патриотического клуба, тренер по рукопашному бою, ученики которого стабильно занимают первые места на всероссийских молодежных соревнованиях, отец Александр считает: многие сегодня ходят в храм, соблюдают пост, наслаждаются чтением творений святых отцов в уютной квартире, а помощи нуждающимся нет.

«Если православные не помогают ближнему, которого они видят, то что говорить о Боге, Которого они не видят? А что значит возлюбить ближнего? Это значит помогать ему конкретным делом».

Жанна Бобкова

О цветах и соцветиях жизни

Едва ли не больше, чем в храме, оказалось работы в колокольне. Наверное, потому, что местная молодежь облюбовала ее как место своих тусовок. Судя по окуркам, бутылкам и надписям, встречи тут бывают часто и сидят молодые люди «душевно». Что говорить: даже при нас по вечерам деревенские продолжали свои посиделки – правда, не в самой колокольне, а чуть поодаль, на пригорке. Но все же достаточно близко, чтобы показать, кто тут на самом деле хозяин. Эдакая форма протеста и в то же время явная борьба любопытства с гордостью – что за москвичи? Что за Православие, ради которого они так далеко ехали?

Знаешь, мой друг, не берусь судить о результатах нашей поездки в масштабах человечества, но то, что к концу нашего пребывания эта компания от колокольни отодвинулась на почтительное расстояние; то, что вместо бранных слов из их кружка стал долетать звон гитары и песни (пусть и в противовес нам, поющим за соседним пригорком); то, что некоторые из наших ребят сумели найти с ними общий язык и даже подружились; то, что в последний день несколько человек все же преодолели гордость и робость и сами пришли к нашему костру, – все это я считаю нашими достижениями.

Некоторые надписи, которые нам пришлось оттирать (или вырубать – кто-то в порыве дьявольского усердия глубоко вырезал их на бревнах) датировались аж 1950-ми годами. Оставлены дедами тех молодых людей, которые тушат об эти же стены окурки. И эти надписи, по злой иронии, тоже уже стали нашей историей…

Местные легенды, кстати, отсылают особо любопытных к истории некого господина N, оставившего такой ножевой след на колокольне, а в скором времени попавшего за решетку. Не будем ломать голову, где в этой истории причина, а где – следствие, мой друг…

В первый же день работ местные дети прибежали нам помогать в колокольне – пришли сами, завладели вениками и совками и, оставив нас, удивленных и умиленных, деловито удалились работать. Когда же мы, глупые взрослые, снисходительно поулыбались и благополучно о них забыли, они явились перед нами и весело сообщили: «А мы уже все!» Оказалось, что четверо голенастых пацанят и шустрая девчонка вымели кучу мусора и «оформили» ее в мешки в два раза больше себя самих. Позже выяснилось, что мы тогда не сговариваясь подумали: а ведь эти дети уже не придут сюда писать на стенах и курить… Увидим – всему свое время!

О том, что уже вечереет

А у нас между тем 14:00 – время обеда и небольшой сиесты. Эти две недели стояла небывалая для Севера жара! Мы изнемогали, барахтались в Онеге-Ганге и снова изнемогали, однако были счастливы, так как жара избавляла нас от печально знаменитой северной мошки и комаров и открывала путь в лес, к чернике…

… Вечером жизнь в лагере активизировалась: наступало время культурной программы. Смена деятельности как лучший отдых, а значит, перед ужином – православные беседы, обсуждение с послушником Ярославом глав из Святого Евангелия, а после – игры (да, да, мой друг, ты не ослышался; но ты же помнишь: «Будьте просты, как дети»…). И, конечно, песни под гитару, а в нашем случае – еще и под гусли, игрой на которых нас радовал Ярослав.

О душе, причудах архитекторов и перспективе

Мы открыли двери храма Вознесения. Впервые за полвека в этих стенах прозвучала молитва. На стенах появились иконы. Впервые за десятки лет сюда пришли люди, склонили головы и преклонили колени.

Храм Вознесения в Пияле Храм Вознесения в Пияле Каждый в этой поездке, осознанно или нет, открыл целых три храма. Своими руками, своим трудом – храм деревянный. Проповедью, молитвой, даже самим своим присутствием – храм в душах местных жителей. Ежедневным трудом во имя Господа – храм своей собственной души. И – кто знает – какой из этих храмов дольше стоял забытым и заброшенным, где накопилось за десятилетия больше мусора.

Храм нашей души так же, как и пияльский, имеет форму креста. Кто-то не знает об этом, а кто-то – забывает. Чтобы разглядеть форму, которую придал храму Вознесения архитектор, нужно подняться на колокольню. Чтобы разглядеть форму, которую придал нашим душам Господь, тоже нужно подняться – над миром, над суетой, над своим «я». И – кто знает, мой друг? – быть может, для того, чтобы разглядеть форму своей души, тебе придется отправиться за тридевять земель. Или за три моря. Или в леса Архангельской области…

 

Жанна Бобкова

О сгущенке, шпателях и старых досках

После акафиста – обратно в лагерь, на завтрак. Но сначала – неизменная утренняя молитва: пространство под тентом превращалось в молельню, и мы – все вместе, вслух, обратившись лицом к храму, – приносили свою молитву Господу. После завтрака, как правило, кашей, улучшаемой дежурными всеми подручными средствами (сгущенка!), мы вооружались привезенным из Москвы инструментом и выдвигались в храм, на работы. Мужчинам доставалась тяжелая артиллерия – пилы, ножовки, а также все те недоступные женскому разумению режуще-шлифовальные машины, питающиеся от Переносной Электростанции – третьего по значимости объекта в лагере после Онеги-Ганга и Сгущенки.

Загрузить увеличенное изображение. 453 x 604 px. Размер файла 88943 b.
Дамам священнодействовать с машинами не доверялось; мы и не порывались – на нашем фронте работ требовались совсем другие орудия: тряпки, щетки, шпатели, наждачка и рубанок на случай вынужденного применения силы. Мы подметали (нет, мой друг, ты сейчас представил пыль, а ты представь мешки строительного мусора вперемешку с трупами птиц), соскребали птичий помет со стен, оттирали надписи или выскребали рубанком, если они были вырезаны глубоко.

Ребята сделали в храме новое крыльцо, подлатали внутреннюю облицовку стен, застеклили несколько окон. Кое-что сделать оказалось уже невозможным – второй этаж храма оказался в аварийном состоянии. Под тяжестью накопившегося за десятки лет мусора и птичьего помета старые доски так просели, что, когда мы ступили на них, чтобы очистить, весь второй этаж оказался под угрозой обрушения. Решение далось нелегко, но работы на этаже решили прекратить: здесь нужен был уже профессиональный реставратор.

alt
Особенно было страшно за небесный свод храма – удивительно красивый, с прекрасно сохранившимися писанными маслом иконами, представляющий огромную ценность хотя бы уже своей древностью.

 

Жанна Бобкова

О первом акафисте

Поднимались по-спартански, в 7:00. Для тех предательски-сладких минут утреннего сна, когда спальник особенно тепл, сны – особенно интересны, а дух – особенно нетверд, светлыми головами был придуман особый «побудный» клич. После того, как в 7:00 из громкоговорителя (больше известного у нас как «Орало») по всему лагерю прокатывалось: «Православные – на акафист, остальные могут спать дальше», – пробуждаемость была повсеместная и стопроцентная… Полчаса на сборы и – в храм, на акафист.

alt
Вспоминаю наши первые дни в деревне, первый акафист в храме. Сначала, конечно, наш «табор» непонятно-зачем-приехавших москвичей наделал в деревне много шума. Приехали ночью, как саранча, усеяли все поле палатками, а утром вооружились рабочим инструментом (непонятно еще с какими целями!), открыли храм и что-то там химичат. Именно такими, как потом выяснилось, мы предстали в глазах деревенских в первые дни. Тех самых деревенских, которые спустя две недели надавали нам в дорогу солений и варений, звали обязательно вернуться и долго махали вслед уходящему автобусу.

Первыми к нам потянулись дети. Они пришли в лагерь в первый же день, робко-любопытные, смешливые, и, кажется, уже не уходили: не было и дня, чтобы велосипеды не были свалены в кучу, острые коленки не торчали из-за стола и кто-нибудь с визгом и писком вдруг не заключал тебя в объятья. Именно дети стали ниточкой, связавшей нас со взрослыми. Это они принесли в свои дома весть: завтра утром в церкви будет акафист! Ты только представь, мой друг: в храме, почти полвека закрытом, в стенах, едва ли не сотню лет не слышавших молитвы! Надо ли говорить, как волновались, как готовились, сомневались – не придут! – и надеялись… И как отлегло от сердца, когда следующим утром в двери храма сначала робко просунулись три ребячьих чуба, а затем – бочком, подталкивая друг друга, пугливо озираясь – вошли взрослые.

Загрузить увеличенное изображение. 604 x 453 px. Размер файла 71198 b.
Так и повелось: каждое утро – акафист в храме, крестный ход, обращение к местным жителям послушника Ярослава. А однажды – даже отслуженная мирским чином служба. Сила Слова, укрепляющая силу Дела. Миссия совсем иного рода.

Ты любишь, мой друг, журить меня за мой идеализм, но я хочу верить: мы здесь не только за тем, чтобы восстановить деревянный храм. Ведь нельзя запретить себе задуматься: для чего мы его реставрируем? кому мы его оставляем? Есть мнение, что если не менять мировоззрение, то доски менять бесполезно.

Восстановление храмов Севера – это еще и попытка с храмом деревянным восстановить одновременно храм в душе каждого пришедшего на молитву. Ведь душам людей тоже нужен свой «реставратор». Там тоже хватает житейского мусора, неподобающих слов на стенах, грязи. Там тоже нужна где-то – уборка, где-то – уже профессиональная реставрация. Мы, люди, находим «профессионального реставратора» в лице священника – он восстанавливает наши храмы исповедью и молитвой.

Ты возразишь, мой друг: вы уедете, а все останется по-прежнему! Человека так быстро не изменишь. Результат вашей миссионерской работы не виден.

Можно ли что-то кардинально изменить в душах людей за две недели? Наверное, нет. Но можно напомнить, что рядом с ними живет Красота. Показать, как по-другому относиться к наследию их предков. Попытаться прогнать уныние и безразличие. Все это, по-моему, нам сделать удалось. Когда же отступят уныние и безразличие, дальнейшие изменения не заставят себя ждать.

После уборки это будет уже другой, преобразившийся храм. Да, то, как преображается душа, не видно. Но люди после наших общих молитв станут – другими. Пусть немного. Пусть даже незаметно для человеческих глаз. Но что могут увидеть человеческие глаза?

Жанна Бобкова

 

alt   Мой друг, тебе, конечно, интересно, как протекала наша жизнь в Пияле.

Мы раскинули наш лагерь на краю деревни, у реки Онеги, впадающей в Белое море. Место выбирали очень тщательно, встали поодаль от храма – боялись, чтобы искра от костра случайно не попала на доски. Жили, как ты уже догадался, в палатках. Продукты на всю команду закупили еще в Москве и теперь привезенные с собой крупы и тушенку готовили по очереди на костре на нашей импровизированной кухне. Кухня – свежесрубленный столик и лавочки вокруг – была сердцем лагеря. По мере надобности это пространство под тентом превращалось то в гостиную, то в Центр Управления Работами, то в комнату культуры и отдыха, а то и в народный форум.

Главной артерией, за неимением в деревне водопровода, была, конечно, река Онега, тут же ласково прозванная нашими шутниками Гангом за необычайную мелководность и мутность в это время года. Местные легенды отсылают особо любопытных к некоей мифической бабушке, резво перебегавшей речку через ей одной известный брод. Побродив пару дней по колено в воде вдоль берега в поисках места для купания, мы уже были почти готовы поверить в мифическую бабушку.

Не обошлось и без маленького «переселения народов». Мы, как истинные кочевники древности, вытеснили издревле обитавшее на месте нашего лагеря коровье племя. Племя оскорбилось и ушло за соседний бугор, но вылазки продолжало и частенько оставляло нам между палаток «черные метки» в виде лепешек. Мы юмор понимали и не обижались.

Жанна Бобкова.

Часть 2

 

Часть 1

О вредных запретах, крестьянах-миллионерах и горе-туристах

Мудрый Север постепенно готовил нас к нашей главной встрече. И все равно – захватило дух! – когда вышли из автобуса, поеживаясь, запрокинули головы и… черный гигант навис над нами в свете белой ночи. Вот он, наш Храм. Мы прибыли в Пиялу.

alt   Темная громада храма, поразившая нас, полусонных, в ночь приезда, при свете утра произвела еще больший эффект. Пияльский храм Вознесения, без преувеличения, уникален. Памятник шатровой архитектуры – исконно русской техники строительства куполов, не имеющей аналогов в мире. Вышедший в середине XVII века указ патриарха Никона о запрете строительства шатровых церквей – он усматривал в этом отход от буквы древнего Православия – северных земель практически не коснулся. Не коснулся он и деревни Пияла, где в 1651 году неизвестные нам зодчие построили на живописном берегу реки Онега храм Вознесения Господня, а рядом, спустя полвека, – колокольню. Судя по значительным размерам храма, приход был велик. И, без сомнения, и богат: рядом с храмом – прекрасно сохранившиеся мраморные памятники крестьянам Малыгиным, на свои деньги перестроившим храм. Процветающий в начале XX века, еще функционирующий благодаря батюшке-подвижнику в послевоенные годы, к концу столетия храм приходит в упадок: «туристы» и «волонтеры» вывозят иконы и церковную утварь, а деревенские мальчишки облюбовывают храм для своих посиделок. В 1970-е очередная группа реставраторов, работавшая в соседнем пятикупольном зимнем храме, уезжая, забывает поставить громоотвод, и этот храм, почти ровесник шатровому, сгорает, а с ним – едва ли не полдеревни. Чудом спасенный – деревенские окружили его с иконами, спасая от огня, – храм Вознесения тогда решили закрыть.

Загрузить увеличенное изображение. 604 x 403 px. Размер файла 95466 b.            Эту нехитрую, такую типичную для северных храмов историю мы по крупице собирали две недели: в Пияле вместо архива – рассказы старожилов. А поняв историю, поняли и простили и первую настороженность жителей, и недоверие к нам, пришлым людям.

Жанна Бобкова

Я написала тебе, мой друг, будто бы на Русском Севере сейчас нет подвижников. Это, к счастью, не так: их очень мало, но они есть, и это люди, имена и ежедневный подвиг которых должны быть известны.

Когда иеромонах Феодосий (Курицын) приехал в деревню Большая Шалга Архангельской области, то увидел в чистом поле место своего будущего служения: две церкви – каменную, XIX века, и шатровую деревянную церковь Рождества Христова 1745 года. Сегодня отец Феодосий каждый день совершает в каменном храме богослужение для прихожан из пяти окрестных деревень. Один – против запустения и уныния. Помимо приходских обязанностей он имеет монашеские послушания и регулярно бывает в своем монастыре. Рядом с церквями – нарядный бревенчатый дом священника. Большое хозяйство, которое монах ведет один: аккуратные ряды грядок, во всем – ухоженность, забота.

У отца Феодосия У отца Феодосия В доме – своя иконописная мастерская (священнослужитель получил художественное образование), столярная мастерская, большая трапезная с русской печкой – большая, чтобы принять и накормить в своем доме всех путешественников, вроде нас, кто постучится к нему в дверь. Для своих увлечений часто не находится свободной минуты. Даже с нами до конца трапезы отец Феодосий остаться не может: надо возвращаться в храм – сегодня крестины ребенка. Видно сразу: священника в деревне любят; по всему дому встречаются маленькие знаки любви прихожан: то детская поделка, то картинка, то заботливо вышитая салфетка. «Мне бы помощника! Может, кто из ваших останется?» – улыбается отец Феодосий, крепкий, подвижный человек лет сорока. Улыбается – и дальше продолжает свое служение. Один.

Другой пример – настоятель храма преподобного Антония Сийского в поселке Савинский протоиерей Николай Ласточкин. Храм, где он служит, устроен в бывшем доме быта поселка: в одной комнате – сам храм, в другой – воскресная школа, в соединяющем их коридоре – библиотека: два кресла и множество православных книг на полках. Богослужения в церкви проходят уже двенадцать лет, и каждый раз в праздник части прихожан приходится молиться в коридоре – всех небольшая комната просто не вмещает.

Я не знаю, мой друг, что есть счастье и где его искать. Но мне показалось, что где-то там, в сером северном поселке-призраке, где редко встретишь человека среди одинаковых черных от времени деревянных домов, откуда, кажется, ушла жизнь, – где-то там в небольшой комнате с алтарем люди знают, что такое счастье. Быть может, потому, что не тратят время на его поиски, а просто, без пафоса, делают то, что должны, несут свое служение?

 

Жанна Бобкова

Часть 1

Так да светит свет ваш перед людьми,

чтобы они видели ваши добрые дела

и прославляли Отца вашего Небесного.

(Мф. 5: 16)

Вместо предисловия

Я совсем тебя не знаю, мой читатель, а ты не знаешь меня. Но я хочу говорить с тобой, хочу, чтобы ты понял и услышал то, что я тебе сейчас скажу. Могу я быть откровенной с тобой? Можно, я буду говорить тебе «ты»? Я хочу рассказать тебе о замечательном путешествии, о благом деле, которое перевернуло мою жизнь и может – стоит тебе только захотеть! – перевернуть и твою.

Большая Фехтальма Большая Фехтальма Давай притворимся, будто сто лет друг друга знаем, что много пройдено, переговорено, пережито вместе. Давай даже представим, что ты – да, да, ты, друг мой, – теплым июльским вечером провожал меня в то самое путешествие, махал рукой вслед отъезжающему автобусу… А теперь вот ждешь подробного отчета об этих двух неделях и… читаешь мое к тебе письмо. Договорились? Если да, тогда

Здравствуй, друг мой!

Я даже не успела рассказать тебе, куда и зачем я, собственно, еду! Расскажу теперь.

Сретенский монастырь совместно с проектом «Общее дело. Возрождение деревянных храмов Севера» организовал двухнедельную поездку в Архангельскую область, в деревню Пияла. Зачем? Тут нужно сказать несколько слов об «Общем деле». Цель этого замечательного проекта – объединить людей по всей России, которым небезразлична судьба памятников русского зодчества – уникальных деревянных церквей. Их сохранилось множество на Русском Севере, но большинство из них – на грани исчезновения. Ты спросишь: с чего бы им, стоявшим пять веков, вдруг разрушаться сейчас, в век современных технологий? Виной тому, во-первых, само время. Оно не щадит деревянных церквей: доски гниют, стены кренятся, крыши проваливаются.

Но не это главное. Главное – ПРЕНЕБРЕЖЕНИЕ. ЗАПУСТЕНИЕ. ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ БЕЗРАЗЛИЧИЕ. Наше с тобой, мой друг, безразличие.

Представь себе деревню, глухую северную деревню с черными деревянными избами. До ближайшего города – сотня километров по грунтовке, сотовой связи нет, вместо водопровода – речка и коромысло с ведрами. Тут доживают свой век старики, отсюда бежит в города молодежь, не потому, что работать не хочет, а потому, что работать негде. Деревня давно превратилась в «дачный поселок»: жители Архангельска и Северодвинска приезжают отдохнуть на лето в дома стариков-родителей. А зимой – десяток этих стариков остается в отрезанной от мира деревеньке, куда добраться можно разве что на снегоходе.

А теперь представь посреди этой деревни – церковь. Большой храм: когда-то – приход семи богатых деревень, теперь – инородное тело, как будто позабытый здесь кем-то в спешке. Величественный, построенный «на века», почерневший от времени. Черные бревна северных домов, узнаваемая черточка Русского Севера! Как ты, должно быть, хорошо представляешь это, мой друг. И вот храм – окна, двери – все забито, заколочено и не открывалось уже несколько десятков лет.

Казанский храм в Фехтальме Казанский храм в Фехтальме История у этих храмов похожая. До революции – процветающий приход. В советские годы – склад, сельский клуб, кинотеатр, общественный туалет… Это в лучшем случае, в худшем – разрушен или взорван. Те храмы, которые чудом пережили «век-волкодав», дограбили уже новоявленные россияне в перестройку. Иконы, оклады, церковная утварь, даже облачения священников – все отправилось на «черный рынок». Вот местные и решили: раз служить некому, закрыть храм совсем от греха подальше.

Ну это, ты скажешь, понятно. Но сегодня-то что же в этих храмах не служить? Храм – вот он, паства – есть. Главное, что духовная жажда у людей есть: сами просят – вы только приезжайте, служите! Креститься хотят. Ждут.

А не едет никто: места глухие, люди невоцерковленные, приход нужно поднимать с нуля. Словом, всю жизнь, все силы, всю душу отдать этой деревне. Каждый день в безвестности совершать подвиг, созидать то, что, может, на твоем веку еще и не даст видимых плодов и что уж точно никто никогда не оценит по достоинству. Никто, кроме Бога. Но этого, похоже, людям оказывается недостаточно…

Вот и не едет никто в северную деревню, и стоят – почти в каждой деревне стоят, мой друг! – такие вот заколоченные, обветшалые храмы. И то ли не знают, то ли не хотят об этом знать в «центре»: не находится там на Русский Север ни времени, ни денег. Не слышно голоса северян в Москве!

Об умении слышать, нашей миссии и помощи «сверху»

Загрузить увеличенное изображение. 453 x 604 px. Размер файла 232180 b.            Никто не услышал этот голос – никто, кроме отца Алексия, иерея храма Тихвинской иконы Божией Матери в Алексеевском, создателя проекта «Общее дело». Он первым понял и сумел объяснить людям, что можно не ждать помощи «сверху», а своими силами сохранить эти храмы. Своими руками провести хотя бы простейшие аварийные работы, чтобы состояние храмов не ухудшалось: отремонтировать кровлю, закрыть окна, заменить сгнившие венцы в основаниях. По благословению протоиерея Димитрия Смирнова, отец Алексий начал это богоугодное дело. Если не помочь сейчас, многие храмы вскоре исчезнут, как исчезли уже сотни северных деревянных церквей. И вот тогда помощь непременно придет. «Сверху». От Господа.

Миссия нашей экспедиции в архангельскую деревню Пияла – посильное восстановление там храма Вознесения Господня, памятника архитектуры середины XVII века, и колокольни – почти его ровесницы. Нашей задачей было вынести мусор, копившийся в заколоченном храме десятилетиями, очистить стены от надписей и птичьего помета, провести необходимые плотницкие работы. Если же успеем закончить намеченное в Пияле раньше срока, побывать и в окрестных деревнях, где тоже есть свои «жемчужины» и «жемчужинки» деревянного зодчества, ждущие реставрации. Опыта таких работ почти ни у кого из нас не было, но это никого и не смущало: инструментом мы запаслись, что же до энтузиазма, то об этом и говорить не приходится.

Но была у нашей поездки и другая цель, миссионерская: повесить в храме иконы, отслужить там – впервые за несколько десятков лет! – службу, попытаться за это короткое время объяснить жителям, какое сокровище досталось им от предков и как бесплодна будет наша работа без их участия. Кто же это – мы?

О северном духе, черничных зарослях и таких разных нас

Тридцать волонтеров разных профессий, возрастов, люди с разными интересами, но схожие в главном – в своей вере и в небезразличии к культурному наследию своих предков. Большинство – прихожане Сретенского монастыря; сретенская молодежь объединена работой в воскресной школе. Кого-то – как, например, меня – привело к воротам Сретенки провидение: прочитали объявление о поездке на этом сайте или в самом монастыре. А кто-то уже знал о том, что такие поездки проводятся несколько лет подряд и что уже сегодня «Общему делу» удалось полностью восстановить три храма и две часовни.

Пияла Пияла До Пиялы – деревни в Архангельской области, нашего конечного пункта назначения, – предстояло добираться на автобусе около двух суток. Север открывался нам постепенно. Северная природа – в таинственном свете белой ночи, в темнеющих за окном лесах, в чистейших темных озерах. Северная архитектура – в красоте Вологодского кремля, в темном дереве шатровых церквей. Северный дух – в величии Спасо-Прилуцкого монастыря, в неспешном таинстве его всенощной службы, в его неприступности и в то же время открытости миру. Северное гостеприимство – в радушной встрече отца Феодосия в деревне Большая Шалга и отца Николая в поселке Савинский.

Жанна Бобкова

 

***

Милосердный самарянин Милосердный самарянин «Здравствуйте, Мария! Первый раз пишу в газету – даже не думал, что когда-нибудь буду описывать ситуацию из своей жизни. И если бы от кого-нибудь услышал про чудо, которое приключилось со мной почти год назад, ни за что бы не поверил. Но вот я, живой и невредимый, как ни в чем не бывало продолжаю жить и работать, и вот документы, подтверждающие произошедшую в тот ужасный день трагедию. Но обо всем по порядку.

Мария, уже три года я являюсь совладельцем компании, юридической, которая помогает решать вопросы должников и взыскивающей стороны. Сейчас, в условиях кризиса, недостатка в клиентах у нас нет. Но и несколько лет назад, когда судебные приставы получили широкие полномочия в борьбе с должниками, вплоть до права запрещать пересечение границы уже в момент возбуждения исполнительного производства, клиент в фирму пошел косяком.


Бизнес у нас не простой, юристы, знакомые с нашей правовой практикой только по учебникам, ничего в нашей сфере не стоят – никому они не нужны. Как было написано в рекламном проспекте нашей фирмы, мы помогаем клиентам урегулировать всевозможные вопросы, касающиеся взыскания долгов, и наоборот, отстаиваем интересы должников перед взыскателями. Можем, к примеру, оперативно взыскать долг через банковские счета, минуя службу судебных приставов, а можем, если ситуация запущенная, урегулировать конфликт, сотрудничая со службой судебных приставов. В принципе фирма в рекламе не нуждается – все, кому надо, и так о нас знают: большинство сотрудников в этом бизнесе с 1990-х варятся. Поэтому наш конек – комплексный подход: не только юридическое обеспечение проблемы, но и сугубо конкретное ее разрешение: мы всегда ищем и обычно находим индивидуальный подход к участникам конфликта. В общем, сбоев у нас не бывает, ребята все проверенные, и после первого обращения за помощью мы обычно и дальше сопровождаем клиента по ходу его бизнеса, помогая решать возникающие проблемы. Понятно, что все это конфиденциально.

Я, хоть и совладелец, но некоторые деликатные дела веду сам, и в тот день мне как раз надо было подбросить кое-какие документы к аэропорту – человеку разблокировать вылет. В принципе все проблемы я уже решил, надо было только забрать документы и успеть к нужному часу передать все клиенту.

Выехал я заранее, надо было за документами заскочить на Тверскую, а потом в аэропорт… Время было. Припарковался я на Тверской перед нужным зданием и зашел-то туда ну буквально на десять-пятнадцать минут – забрать папку да спасибо сказать. И вот выхожу я на улицу, смотрю, а моего красавца “Рэндж Ровера” нету. “Ну, – думаю, – неужели и отсюда угнали!” Хоть я и офицер в запасе, много чего видел, но тут прямо сердце екнуло. Потом взял себя в руки, стал просчитывать, какие еще варианты могут быть – все-таки бизнесом занимаюсь, мало ли, какие сюжеты могут возникать. А тут вижу: недалеко, у скверика, пацан сидит – бездомный, нищий. Я, понятно, к нему: “Брат, ты тут не видел, где машина моя?” А он инвалид вроде, сильно заикается, пока дослушаешь, сам заикаться начнешь. И вот он мне тянет: “Ваку-ваку-ваку, ту-ту, ту-ту…” И за угол показывает. Тут до меня дошло, что, может, эвакуировали внедорожник мой. Но я-то, точно помню, припарковал его там, где можно, – что я, враг себе, что ли? Я к пацану: “Туда, – показываю, – эвакуировали?” А он, как дитя, радостно так кивает: “Ту-ту, ту-ту!” И смотрит мне в глаза, и руку протягивает – видно, попрошайка.

Я, Мария, обычно милостыни не подаю; все знают, что у нищих мафия своя, все равно им это в прок не пойдет, только сопьются. Да и вообще я, когда еще в 1990-х только начинал с должниками работать, понял правило: с такими людьми нельзя никогда общаться глаза в глаза. То есть нельзя тем, кто у тебя что-то просить будет, в глаза смотреть. Тут тонкая штука: нельзя от их взгляда свои глаза прятать – будут глаза все время бегающие, по жизни помешать может, – но нельзя и в глаза смотреть.

Выход один: научиться смотреть как сквозь стеклянную стенку. По науке это называется “не вступать в эмоциональный контакт”. Сейчас этому наших ребят психолог учит, а раньше мы до всего этого сами доходили да старшие товарищи учили. Потому что, если глаза встретятся, должник, с которым ты работаешь, обязательно начнет на жалость бить. И тогда труднее будет свою работу делать. Или есть такие, что сначала и про мать больную расскажут, и про детей, и в ногах валяться готовы, а потом, видя, что бесполезно, начинают тут же проклинать тебя, про грех говорить. А какой грех? Какой грех может быть, если ты только исполнитель? А сами они чем думали, когда долги набирали?.. В общем, правило простое: взглядом не встречаться. Как учил меня один старший товарищ: тут тебе не любовь, тут работа; в привычку это должно войти, иначе в нашем бизнесе не удержишься.

Но здесь я в такую ситуацию попал, что, хочешь не хочешь, вступил, как говорится, в эмоциональный контакт. Потом смотрит пацан этот как юродивый, ласково, весело даже. “Ладно, – думаю, – дам ему чирик”. А сам от всего этого забыл, что в кошельке у меня в тот день только “пятихатки” были (купюры по 500 рублей). Открыл кошелек, а он смотрит на меня с благодарностью, и проще мне ему эту бумажку кинуть. Да и время терять нельзя: понятное дело, надо гайцов искать, про машину выяснять, наверняка где-то рядом стоят. А еще к клиенту добираться…

В общем, Мария, скинул я этому убогому “пятихатку” и за угол. А там, и вправду, сотрудник ГИБДД. Корректно все мне объяснил: мол, наверное, не параллельно с проезжей частью машину поставил, а под углом, и за это сейчас тоже забирают. Не стал я на него нервы тратить, спросил только, куда звонить, чтобы про машину узнать. Он мне еще и свой телефон дал – у меня, вот невезуха, мобила отрубилась.

Ну, на штрафстоянку у меня времени ехать не было, такси тоже брать не хотелось, и решил я к клиенту на “Матизе”, который своей Наташке подарил, добираться – времени уже в обрез было, не до имиджа. И вот, Мария, еду я на этой игрушке, до точки назначения всего ничего осталось, и тут “Мицубиси” передо мной решил по встречке перегнать грузоперевозчик, ехавший впереди. Выехал на встречку и лоб в лоб с “Рэндж Ровером”, таким же, как мой, столкнулся.

Джип загорелся, “Мицубиси” отбрасывает в многотонник, тот от удара разворачивается, цепляет “девятку”…

Я это все описываю так, как потом эксперты разложили. Одно они не могли понять, как я на этой игрушке, на этом “Матизе”, находясь в центре месилова, уцелел. И такие версии выдвигали, и сякие. И никак не складывается: ну не должен был я, по законам физики, в этой аварии, где погибло шесть человек, причем двое из внедорожника, уцелеть. Не должен.

Сам я ничего не помню. Как во сне встал, вышел – руки дрожат, колени тоже, весь в поту холодном, а в глазах, верите, Мария, “пятихатка”, которую пацану отдал…

Геннадий Ф.».

Здравствуйте, Геннадий! В Православии есть святой Петр, живший в VI веке в Африке и бывший мытарем – сборщиком налогов. Святитель Димитрий Ростовский пишет о Петре-мытаре как о человеке жестокосердном. Однажды, рассказывает он, нищие города, где жил Петр, поспорили, сможет ли кто-нибудь из них выпросить у Петра хоть что-то. И один, по-видимому самый умелый, побился об заклад, что ему это удастся.

Нищий дождался, когда мытарь выехал из дома с ослом, нагруженным хлебом, и, перегородив дорогу, стал просить этот хлеб. Петр, разозлившись на попрошайку, швырнул ему хлеб в лицо и потом спокойно продолжил свой путь.

Прошло несколько дней, и Петр заболел. В горячке он вдруг увидел, что стоит на суде, рядом с ним весы, и на них кладут его дела. Одна чаша полным полна – туда «смрадные духи» радостно складывали его грехи. А вторая совсем пустая, и рядом стоят скорбящие ангелы, не знающие, что туда положить. Вдруг появляется еще один ангел и кладет в пустую чашу тот самый хлеб, брошенный нищему в досаде. Тут Петр и очнулся: «Если единственный хлеб, брошенный в лицо просящему, так помог мне, что бесы не смогли взять меня с собой, значит, если я буду давать нуждающимся с любовью, то смогу приблизиться к ангелам». И это был переломный момент в жизни Петра, это было начало его пути к святости.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) писал, что те, кто просит сейчас помощи нашей, «виновато и испуганно глядя на нас, зарабатывают нам своим нелегким нищенским трудом Царство Небесное». Но наша милостыня ближнему (не обязательно нищему) – это не столько деньги или вещи, которые мы даем. У любого такого поступка есть духовная составляющая, в основе его должны лежать участие, любовь, сострадание, только тогда, писали святые, мы уподобляемся Богу. А святитель Григорий Двоеслов сказал: «Помни: подавая лежащему на земле, мы подаем Сидящему на Небе».

Молитва подающего милостыню святого Иоанна Кронштадтского

Господи! Научи меня подавать милостыню охотно, с лаской, с радостью и верить, что, подавая ее, я не теряю, а приобретаю безконечно больше того, что подаю. Отврати очи мои от людей с жестоким сердцем, которые не сочувствуют бедным, равнодушно встречаются с нищетой, осуждают, укоряют, клеймят ее позорными именами и расслабляют мое сердце, чтобы не делать добра, чтобы ожесточить и меня против нищеты. О, Господи мой! Как много встречается таких людей! Господи, исправь дело милостыни! Господи, да идет всякая милостыня моя в пользу, а не во вред!

 

Загрузить увеличенное изображение. 357 x 450 px. Размер файла 63491 b.            Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

С праздником, возлюбленные братья и сестры!

Недавно закончился церковный год и начался новый. Мы праздновали новолетие всего несколько дней назад. И очень символично и значимо, что новый церковный год начинается с великого праздника Рождества Пресвятой Богородицы. Здесь заложен глубокий смысл. И если мы будем размышлять, то мы должны углубиться в Библейскую историю и увидеть причины, почему именно этот праздник – Рождество Пресвятой Богородицы – как бы является главизной нашего спасения, потому что именно он – начало и средоточие всего того, что значимо в деле нашего спасения.

Иеромонах Иов (Гумеров)

 

Рождество Пресвятой Богородицы Рождество Пресвятой Богородицы Что за необычайный и многолюдный праздник нынешнего светоносного и радостного дня. И какой это благостный ангел возбуждает вас к этому веселью души и песнопениям уст? К чему относится эта чрезвычайная радость, написанная на ваших лицах? Я смотрю и вижу во взоре каждого из вас выражение великой радости, которая вызвана великой вестью. Прислушиваюсь, и стены этого божественного и святого храма потрясаются от восклицаний и рукоплесканий; и при звуках сладостных песнопений и при радостном свете вижу, как Церковь преобразуется в другое, наземное небо и в небесное чиноначалие. И чем же вызвано это радостное и светлое торжество? Я понимаю причину вашей справедливой радости, усердные мои слушатели. Этому, конечно, нет другой причины, как рождение Пречистой Дщери, ради явления Которой наш развращенный род человеческий утруждал небо своими молитвами в течение пятидесяти веков; и да позволят мне так выразиться, непрерывные слезы нашей стенающей природы оказали свое действие, и Дева прозябла от неплодного чрева Анны. Радуюсь и я вместе с вами. Сегодня, наконец, воссиял тот желанный день, так давно предопределенный Богом, так страстно ожидаемый людьми, столь плодотворный для земли и столь страшный для ада; день, в который буква ослабевает и усиливается дух, преходит клятва и настает благодать. Этот день, являющий свету Матерь Света, предуказывает нам пришествие Солнца, Которое светозарным Своим явлением рассеет душетленную тьму нечестия и в омраченных помышлениях наших зажжет животворный луч истинного благочестия и веры. Я вполне понимаю, что по поводу такой радостной вести ваш взор справедливо полон радости, но дайте мне, неопытному, возможность доставить вам еще более приятное наслаждение объяснением причин, возбудивших эту радость в ваших благочестивых сердцах.

Едва выйдя из бездны небытия в область сущего, человек, или стыдясь подчинения, или не зная своего происхождения, отступил от своего Творца. Праотец наш Адам не удовольствовался принадлежащей ему, как одушевленному образу Божию, царской властью над всем земным миром — он восхотел и принадлежащего одному Богу познания сущего. Соделавшись добычей дьявольского обольщения и нарушителем первой и единственной Божественной заповеди, со вкушением плода он вкусил и смерть и в возмездие за преступление (можно ли этому поверить!) в раю сладости обрел ад наказания. Падение праотца увлекло и нас в это наследие, и он с неслыханной жестокостью предал нас смерти раньше, чем дал нам жизнь. Гибельное и достойное слез разрушение человеческого счастья! Этот человек, малым чем умаленный от ангелов, впал в такое неразумие, что приложися скотом несмысленным и уподобися им (Пс. 48, 21). Тотчас все цветущие красоты рая превратились в терния и волчцы земли, блаженство – в горести, благодать – в проклятие. Первыми деяниями, совершенными после такого печального события, извратившего мир, были зависть и убийство. Потеряна благодать, а вместе невинность, и земля так осквернилась грехами, что понадобился для нее всемирный водный потоп, не знаю, для очищения ли, для того ли, чтобы ей скрыться от очей Творца. Никогда дьявол так спокойно не наслаждался своим царствованием и его господство в сердцах людей не было так сильно, казалось, он утвердил на земле свое владычество, которого безуспешно домогался на небе. Нечестие безумствовало всюду: священное везде осквернялось, храмы наполнялись бессмысленными идолами, ад был населен человеческими душами, в мире царило почитание дьявола, так что можно было сказать, что ад сделался местопребыванием людей, а земля превратилась в царство демонов. Даже звезды и прочие небесные планеты, которые тогда почитались как боги, я думаю, – если можно так сказать, – стыдились незаслуженного почитания и порицали неразумие тех, кто воздавал тварям поклонение, подобающее Творцу. Добродетели изгнаны из мира, всюду царило зло; с площадей изгнана истина — там торжествует ложь; в судах нет справедливости — там судит неправда; от содружеств удалилось единомыслие — там действует прекословие и спор. Где простота? Где благочестие, где скромность, где страх перед законом Божиим? Законом сделался произвол каждого, и богом – чрево; потерял мир прежнюю красоту и после достойного слез изменения сделался печальным зрелищем, зрелищем, где распорядителем был дьявол, зрителем – Бог, предметом позора – род человеческий. В такую темную ночь греха были погружены люди, настолько же удаленные от света, насколько лишенные Божественной благодати, повторяю, в ночь, в которой были видны все звезды, почитаемые как лжеименные боги; а тьма была так же глубока, как и безумие, мрак таков же, как и неведение. Но да будет прославленно бесконечное промышление и крайнее снисхождение Божие, устроившее, наконец, так, что воссияла светоносная и лучезарнейшая заря, всечистая Дева и Богоотроковица Мария, Которая восшедши из освященной утробы праматери Божией Анны, украшенная всеми небесными добродетелями, просвещает, освежает и радует вселенную. И поистине, Дева просияла, как заря, при светлом явлении Которой бежит богопротивное демонское многобожие, исчезают сени древнего закона, расстроенная толпа неверных, не вынося далеко сияющего света истины, скрывает свои несчастные лица; уста святых учителей начинают петь непрестанные славословия; человеческий род, погруженный в греховный сон, пробуждается к христианской жизни в православной вере. Заря, перед которой рассеивается тьма неведения, является светом благодати, ложь уничтожается, наступает истина, открывается начало нашего спасения, приходит конец наших страданий. Заря, своими яркими лучами света достигающая туда, вниз, мест подземной тьмы ада и пробуждающая души горестных патриархов к внезапному веселию, так что все, пораженные чрезмерным сиянием, голосом радости и изумления поют торжественную песнь Соломона: Кто Сия проницающая аки утро..? (Песн. 6, 9) Особенно сегодня, в воспоминание этого радостного дня, все души блаженных и с ними все небесное чиноначалие с подобающей радостью умножают эти чудесные клики: кто Сия проницающая аки утро..? В ответ на них здесь, на земле, святая Церковь в тысяче песен выражает свою радость и веселье, так что одновременно небо и земля, алтари и хоры согласно возглашают: Кто Сия проницающая аки утро..? И если при появлении зари кажется, что весь мир возрождается с новым сиянием, то кто же в рождении Девы не видит возрождения всей вселенной?! Обратитесь туда и сюда, смотрите во все части света. Где вы видите лжеименное почитание идолов, где нечистое жертвоприношение безбожников? Где всемирное владычество дьявола? Древняя мимоидоша, радуется с нами святой Григорий, се, быша вся нова (2Кор. 5, 17). Прошла ночь, и настал день, исчезла ложь, и явилась истина, снято проклятие, и снизошла благодать. Святая и светоносная заря, блестящая предшественница Солнца славы, прохладное веяние перед божественным Светом, благодатная предвестница счастливейшего дня; заря, рожденная в мире ради возрождения мира, востоком рождения своего Ты имеешь восток вселенной, вместо светлого горизонта – чистые пелены, вместо ранних лучей – приближающуюся мудрость, вместо нежных цветов – божественную силу, вместо приятного предрассветного ветерка – небесное озарение, вместо сладкогласных птиц – ангельские лики. Кто Сия проницающая аки утро..?

Чего же теперь больше мы можем ждать от беспредельного промышления Божия. Какой более великий дар могло нам ниспослать крайнее милосердие? Чего мы, сидящие во тьме, могли желать, как не света? Заблудившиеся, чего мы могли ожидать, как не руководства? Грешные, чего, как не спасения? Подойдите ближе, прошу вас, мысленно приложите к сей новорожденной Деве великие чудеса Божественного величия, знамения нашего блаженства. Посмотрите, как облагодатствована эта Дева, и вы поклянетесь, что Она богосозданное изображение небесной красоты и наиболее избранное творение вседержительной десницы Божией! О, как величественна глава Ее! О Ней Дух Святой говорит: глава Твоя на Тебе яко Кармил (Песн. 7, 5). Гора Кармил, близкая более к небу, чем к земле, указывает, что Мария стоит выше всякой человеческой суетности. Воззрите на Ее светозарный лик. Разве не видно, что небо заключило в эти очи всю чистоту и красоту звезд? Очи Твои яко езера во Есевоне (Песн. 7, 4). Представьте себе Ее червленые уста, источающие небесный мед и млеко. Яко вервь червлена устне Твои (Песн. 4, 3), и еще: сот искапают устне Твои, Невесто, мед и млеко под языком Твоим (Песн. 4, 11). Из этих уст, источающих мед, выйдет то сладкое «да будет», которое привлечет Божественное Слово с неба на землю. Чрево Твое яко стог пшеницы, огражден в кринах (Песн. 7, 2). Страшная тайна! Чрево Твое яко стог пшеницы – вот плодоносное семя. Огражден в кринах – вот присноцветущее и неистленное девство! Непонятное чудо, чтобы плод был соединен с цветом, с девством было соединено рождение! Что более! Это девственное и богозданное тело не имеет ни одной части, которая бы не дышала чистотой, освящением и красотой. Вся добра еси, ближняя Моя, и порока несть в Тебе (Песн. 4, 7). В этом нежном Младенце Божественный Промысел, по-видимому, чудесно возглавил все дары и явил одушевленное сочетание добродетелей. Всех праведных украшал один какой-либо дар, а сию Деву, как Царицу, увенчало все множество божественных дарований Духа, так что без преувеличения Она носит Его в Себе.

Каждому из избранных благодать дана отчасти, Марии же – вся полнота благодати, говорит блаженный Иероним. Поэтому, сообразно Божественному решению, Ей дано таинственное благодатное имя Мария (именно Мария), которое состоит из пяти букв, указывает на известных пять великих жен Ветхого Завета: на Мариам — сестру Моисея и Аарона; Авигею — жену Навала; Рахиль — жену Иакова; Иудифь — святейшую вдову; Анну – жену Елканы. Это имя указывает таинственным свойством своим на то, что все дарования и добродетели, какие в отдельности имели те жены, в совокупности восприняла Богоотроковица Мария. В Мариам — сестре Моисея сияли два достоинства: пророчество и девство; и сия благодатная Мария пребывает Приснодева и признается пророчицей, как вы услышите в пророческом пении в ответ на целование Елисаветы: Се… отныне ублажат Мя вси роди (Лк. 1, 48). Авигея была прославлена за смирение; и сия Дщерь еще более смирением превзошла: яко призре на смирение рабы Своея (Там же). Рахиль была известна своей красотой; а сию Деву само украшение небесное, архангел, должен приветствовать, как наиболее из всех благодатствованную и прекрасную, словами: Радуйся, Благодатная (Лк. 1, 28). Иудифь была возвеличена за то, что оказалась в силах поразить Олоферна; и эта Дева, умерщвляя мысленно Олоферна, дьявола, из пелен возглашает: Яко сотвори Мне величие Сильный (Лк. 1, 49). Анна торжествовала, потому что, быв ранее бесплодна, родила великого Самуила; а Мария особенно торжествует, ибо должна быть не неплодной, а Девой и вместе с тем Матерью величайшего Еммануила, Сына и Слова. Но что же я сравниваю праведных жен с несравнимой по благодати Девой? По Своей святости Мария превосходит и самые невещественные и бестелесные лики ангелов. (Простите мне, что я так говорю, огнезрачные чины небесного украшения.) Она, Невеста, Дщерь и Матерь Божия, выше ангельского естества так же, как и выше служителей Божиих. «Радуйся, Благодатная, — приветствует Ее Епифаний Кипрский, — Святейшая херувимов, серафимов и всякого чина ангельского!..»

Мария – сад заключенный, куда не может проникнуть злоначальник, сатанинский змий. Вертоград заключен сестра Моя Невеста (Песн. 4, 12). Она легкое облако, совершенно не испытывающее тяжести греха. Видех Господа, седяща… на облаце легце (Ис. 6, 1; 19, 1). Она – крин посреди терний. Якоже крин в тернии, тако искренняя Моя посреде дщерей (Песн. 2, 2). Поэтому златом блистающая красота Ее чистоты не потерпела никакого ущерба, хотя и прозябла среди терний всеобщего бедствия. Вся добра еси, ближняя Моя, и порока несть в Тебе. Такова должна быть Та, Которая имела соделаться вместилищем Божества и как солнце чистым престолом Царя славы.

Итак, счастлив и преблажен человеческий род, от корня которого произошел столь святой и благодатный плод. От нас через обольщение родился тлетворный яд греха — от нас через благодать должно было родиться и животворное ему противостояние. От нас получили начала проклятие и смерть — нас первых должны были коснуться благодать и жизнь. Обозрите чудесные дела всемогущего Божественного Промысла, как мудро он извлекает лекарство из того самого, из чего рождаются болезни. Какая радость видеть сегодня рождение Девы – изменение несчастного нашего состояния! Видеть, что отверзаются перед нами врата, которые заключило преслушание! Что нам даруется благодать для достижения того блаженства, которого лишало нас коварство дьявола! Какая слава для нас возвыситься до того, чтобы войти в близость с Самой Пресущественной Троицей, дав Отцу Дщерь, Сыну – Матерь и Святому Духу – Невесту! Поистине я дерзаю сказать, мы вынудили Бога быть милостивым и имеем теперь в лице Марии прекрасное ограждение, чтобы далеко отражать от нас стрелы угрожающего гнева. Нам следует не на белых камнях, как это было обычно в древности, но на наших собственных сердцах отметить этот светлый и радостный день, низведший на нас столько небесных милостей. Древние, приветствуя новорожденных царских детей, говорили: «Радуйся, младое чадо!» Соберемся же и мы сегодня, когда рождается этот царственный младенец, Владычица и Богоотроковица Мария, и, совокупив все наши радостные голоса, будем приветствовать ее словами: «Радуйся, новый свет человеческого спасения, утро благодати, вечер греха; радуйся, умственного Солнца первое сияние, первородный луч счастливого дня, первое творение Божества. Радуйся, нескверное зерцало святости, сокровенный образ совершенства, полный идеал девства, радостнотворное проявление божественного всемогущества; радуйся, желанная надежда патриархов, исполнение пророчеств, общее чаяние людей. Радуйся, как роза прозябшая среди снегов хладного возраста Твоих родителей, рожденная от неплодного чрева, видевшая свет блаженства ранее, чем свет солнца. Ты душой стала обитательницей неба раньше, чем телом – земли, Дщерью предвечного Отца раньше, чем дщерью Иоакима и Анны; прежде чем ступить на землю, Ты попрала голову изрыгающего яд змия. Радуйся, Ты, чудесно зачатая по многолетней бесплодности матери, просиявшая, как жемчужина в раковине. Ты рождаешься, как утро, украшенное цветом небесных добродетелей, возрастаешь, как солнце увенчанная лучами Божественной благодати, и живешь среди рожденных женами, как феникс, единственное чудо природы.

Мы слезами начинаем свою жизнь, ни о чем ином, кроме несчастий, не говорим в жизни, и это повествование наше заключаем только горькой и жестокой смертью. Ты одна, Богомудрая Дщерь, при воздействии Божественного Промысла не только начинаешь радостью Свою жизнь, но даешь начало общей радости. Рождество Твое, Богородице Дево, радость возвести всей вселенней, из Тебе бо возсия Солнце правды, Христос Бог наш, и разрешив клятву, даде благословение, и умертвив смерть, дарова нам живот вечный. На пути Твоей жизни Ты будешь возвещать только о величии, на которое возвел Тебя Бог. Яко сотвори Мне величие Сильный; Твоим концом будет сладкий сон, от которого Ты восстанешь на небе лучезарной и светоносной Царицей ангелов. Жена облечена в солнце… и на главе Ея венец от звезд двоюнадесяте (Откр. 12, 1).

О, Всесвятая Дева, если бы нам грешникам узреть горе светозарное Твое превознесение так же, как здесь всей душой, сердцем и помышлением мы прославляем Твое святое рождество!»

Москва, 

alt
Факультет социальных наук Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета открыл свой сайт по адресу www.ortho-socio.ru

На сайте представлена учебная и студенческая жизнь факультета, публикации ведущих религиозных и светских СМИ о факультете, а также социально-религиозные исследования, выполненные информационно-аналитическим центром при факультете.

«Наш факультет был первым в истории учебных заведений Русской Православной Церкви, где соединились традиционное богословское и социально-экономическое образование, - отмечает декан факультета, доктор экономических наук, профессор Игорь Павлович Рязанцев. – В дальнейшем мы планируем представить англоязычную версию сайта, а также сделать обзор религиозных исследований, выполненных крупнейшими социологическими центрами России».

Северное Приморье, 8 сентября 2011 г.

Десятки жителей отдаленных сел северного Приморья приняли Святое Крещение, – вот итог миссионерской экспедиции, предпринятой по благословению архиепископа Владивостокского и Приморского Вениамина, управляющего также Арсеньевской и Дальнегорской епархией.

Поездку совершили трое отцов – протоиерей Александр Сулема (благочинный Кавалеровского округа и врио благочинного Арсеньевского округа), иерей Иоанн Крылов (благочинный Дальнегорского округа) и иерей Олег Пушенко (настоятель храма св. равноап. князя Владимира пос. Терней), – ночуя то в гостиницах, а то и в палатках, крестя новообращенных в местных реках и источниках и передвигаясь по тайге на джипе, предоставленном благочестивым мирянином Гочей Басилая.

В первом пункте, – селе Амгу – миссионеры крестили девятерых новообращенных полным погружением в минеральном источнике. Другим итогом пребывания отцов в селе стало решение местных жителей построить свой храм. «Предстоит определиться с земельным участком и утвердить проект здания, а проблем с материалом для строительства, – лесом, – не будет», – рассказал отец Иоанн. После Амгу миссионеры поехали в Максимовку, – в одноименной реке, на берегу которой стоит это село, и были крещены 11 поселян.

Последним пунктом экспедиции стала деревня Светлая с населением в 1200 человек – сюда миссионеры Арсеньевской и Дальнегорской епархии добрались впервые. В водах реки Светлой приняли Святое Крещение 20 человек.

«Добраться в эти отдаленные села епархии было очень важно, ведь таежные места – это настоящая глубинка Приморья, где пока не выстроены храмы, и местное население особенно нуждается в духовном окормлении. К сожалению, условия жизни там суровые, территория приравнена к районам Крайнего Севера, а дороги – труднопроходимые», –говорит отец Иоанн.

На будущий год миссионеры хотят доехать до еще более отдаленных поселений, – таких как Единка, Самарга и Агзу, сообщает сайт Владивостокской епархии.

 

Беседа с архиепископом Егорьевским Марком

Время отпусков для православного человека – повод задуматься о паломничестве. О духовной и практической сторонах поездок по святым местам рассказывает руководитель Управления Московской Патриархии по зарубежным учреждениям архиепископ Егорьевский Марк (Головков).

***

Загрузить увеличенное изображение. 472 x 658 px. Размер файла 223282 b.            Архиепископ Егорьевский Марк. Фото: Богослов.ru Архиепископ Егорьевский Марк. Фото: Богослов.ru – Вы являетесь главным редактором журнала «Православный паломник». В этом году это издание заметно изменилось – как внешне, так и по содержанию. Сейчас выходит немало качественных и интересных православных изданий. Какое место журнал призван занять среди них?

– Наш журнал издается уже десять лет и имеет свою историю. Это единственное издание в России, посвященное именно паломничеству. Сейчас действительно много качественной печатной продукции православной тематики. Чтобы соответствовать современному уровню, редакцией журнала был предпринят ряд шагов по изменению облика издания и его дизайна. В «Православном паломнике» отныне станет больше художественных фотографий и иллюстративного материала в целом, улучшится полиграфия. С этого года полностью обновлена рубрикация. Все перечисленное делается с целью максимального соответствия реальным практическим нуждам читателей. Как главный редактор, убежден, что принципиальным отличием журнала от иных православных изданий и телевизионных программ о путешествиях должно стать не просто изложение информации о святых местах Православия, а серьезные аналитические материалы и интервью, основанные на личном паломническом опыте известных священнослужителей и мирян. На страницах журнала будут вестись дискуссии о паломничестве, а в публикациях будут затрагиваться самые острые вопросы, которые возникают в связи с этой темой. Мы хотим, чтобы журнал стал более живым.

– Какие проблемы современного паломничества вы считаете наиболее серьезными?

– К сожалению, таких проблем немало. Самая большая в том, что люди часто не понимают разницы между паломничеством, трудничеством и туризмом. Это особенно было заметно в начале 1990-х годов, когда огромное количество туристических компаний стали вдруг в одночасье предлагать «новый продукт» – паломнические поездки. Людям стали продавать экскурсионные туры по святым местам, это оказалось востребованным, но даже сейчас, спустя 20 лет, трудно как-то упорядочить подобный бизнес.

Что ждет человек, отправляясь в паломничество? Главным в таком путешествии является не рассказ экскурсовода, не фотографирование на память, а молитва и поклонение святыням, участие в богослужениях, то есть то, что духовно питает и укрепляет. Вместе с тем большинство людей, которые приезжают на экскурсию в храм или монастырь, прежде всего нуждаются в просвещении. Для тех, кто только недавно начал интересоваться церковной жизнью, такая поездка может стать началом его пути в Церковь, а может отвратить от веры навсегда. Поэтому развитие и правильная организация такого религиозного туризма – очень важная для нас, священнослужителей, проблема.

Загрузить увеличенное изображение. 500 x 605 px. Размер файла 186689 b.            Журнал «Православный паломник» Журнал «Православный паломник»   Бывает, что, обратившись в монастырь с намерением пожить там, помолиться, посетить святыни, потенциальные паломники слышат в ответ: «Если хотите приехать и пожить в обители, то вы должны и потрудиться здесь». Фактически из этого ответа следует, что свое пребывание человек обязан отработать, а те, кто хотел бы приехать и просто помолиться, монастырю не очень-то нужны.

Конечно, сейчас множество монастырей еще не до конца восстановлены и не все из них имеют даже физическую возможность принимать много паломников, которые не являются трудниками. Но я считаю, что все-таки нужно стремиться предоставлять возможность мирянам приезжать на некоторое время в монастырь, чтобы просто побыть там и помолиться, почитать духовную литературу, увидеть пример благочестивой монашеской жизни. Эта традиция, существовавшая в дореволюционные времена, должна сегодня развиваться. Было бы хорошо, если бы монастыри все-таки изыскивали возможность принимать таких богомольцев и не относились к ним, как к бездельникам. В конце концов, проживая в монастырской гостинице, паломник обычно вносит плату – это и есть его материальная жертва монастырю.

В разных монастырях в этом отношении разная ситуация. В больших обителях, там, где много паломников, все более-менее ясно. Например, в Валаамском монастыре есть разделение на паломников и трудников. Такая же ситуация в женском Горненском монастыре в Иерусалиме. Но в некоторых обителях к такому разделению еще не пришли.

– Присутствие паломника, тем более лица, живущего в монастыре и располагающего свободным временем, создает определенные сложности для уединенной монашеской жизни. Может быть, именно этим объясняется нежелание принимать тех, кто не готов посильно разделять труды с насельниками?

– Монастыри, разумеется, имеют право не принимать паломников. Ведь монахи, уходившие от мира и строившие обители в дремучих лесах и пустынях, не предполагали, что к ним будут приходить мирские люди, да еще сотнями за день. Но одно дело, когда это – уединенный скит, а другое – если это знаменитый большой монастырь, где находятся какие-либо известные святыни и куда стремятся множество паломников и туристов. Тогда, наверное, долг монахов – позаботиться о том, чтобы люди, которые приезжают туда помолиться, имели возможность где-то приклонить главу.

– Как сегодня обстоят дела с монастырскими гостиницами?

– Целевых программ по открытию монастырских гостиниц сегодня нет, даже крупные монастыри таких планов не имеют. Хочу напомнить, что даже в Троице-Сергиевой лавре гостиница для паломников была открыта совсем недавно. До этого момента богомольцы, которые в огромном количестве приезжали в Сергиев Посад, останавливались на частных квартирах и в городской гостинице, недавно прекратившей свое существование.

Пока монастырских гостиниц немного, но в таких крупных центрах, как Дивеево, Валаам, Сергиев Посад, они появляются.

– Сейчас у Церкви и государства есть несколько проектов совместного развития туристско-рекреационных и паломнических зон. Примером этого могут служить Соловки и Верхотурье. Насколько успешными можно считать эти начинания? Будет ли в будущем создаваться новые подобные зоны, и где они будут располагаться?

– Эти проекты пока находятся в начальной стадии, и оценить результаты этого начинания просто невозможно. Но я надеюсь, что все они завершатся успехом, и мы получим новый, очень нужный опыт церковно-государственного сотрудничества.

– Вы упомянули фирмы, которые продают паломнические туры. Может быть, пришла пора так же, как и книгам, и православным СМИ, присваивать таким фирмам особый гриф, который гарантировал бы качество? Собирается ли Церковь как-то систематизировать работу с турфирмами?

– На сегодняшний день паломничество как отдельный законодательно утвержденный институт не существует. Есть туризм, одной из разновидностей которого является религиозный туризм. Этот сегмент, по данным Всемирной туристской организации, является самым динамично развивающимся видом туризма на сегодняшний день, причем не только в России, но и во всем мире.

Церковь не может вмешиваться в эту деятельность – ее регламентирует государство, а потому о какой-либо сертификации говорить не приходится. Если законодательное разграничение паломничества и туризма состоится, тогда можно будет создать специальные органы, которые будут проверять соответствие целей, заявленных той или иной турфирмой, религиозным нормам и правилам. Пока проверить это невозможно. Некоторое время назад предпринимались такие попытки, но все достаточно быстро сошло на нет. Туристический бизнес в России приносит ощутимый доход, в том числе в виде налоговых поступлений в бюджет, поэтому упорядочить ситуацию сложно – мы заведомо вторгаемся в сферу серьезных финансовых интересов. В то же время нельзя нарушать право человека свободно исполнять свой религиозный долг. Ведь, например, государство помогает организовать хадж мусульманам. Я вижу в этом поле для очень серьезного церковно-государственного диалога и совместной работы, в том числе и на законодательном уровне.

– Как все-таки обычному паломнику разобраться в предложениях турфирм и организовать свою поездку правильно?

– Сейчас многие православные паломнические организации вынуждены регистрироваться как туристические компании. Иной формы нет. Например, паломническая служба Екатеринбургской епархии или паломническая служба Валаамского монастыря являются официально действующими турфирмами. Чтобы отправить паломника в путешествие, нужно состоять в специальном реестре туроператоров.

Загрузить увеличенное изображение. 700 x 467 px. Размер файла 176157 b.            У мощей святого апостола Марка. Фото: Екатерина Соловьева У мощей святого апостола Марка. Фото: Екатерина Соловьева В свое время турфирм, претендующих на организацию паломнических туров, было несколько тысяч. Сейчас их число уменьшилось – все-таки наша просветительская деятельность принесла свои плоды, и люди уже не так доверчивы, как раньше. В то же время за последние семь лет в Русской Православной Церкви возникло около 500 паломнических служб. Призыв священноначалия был услышан. Многие архиереи и священники стали заниматься этой деятельностью.

Часто священники просто собирают свою паству и едут как группа самостоятельных паломников, например в Иерусалим. Проблема в том, что в разных странах свои законы относительно туризма, поэтому таким самостоятельным группам нередко приходится хитрить. Например, в Израиле нельзя пройти по святым местам без специального бэйджа. Там строго следят за тем, чтобы группу вел дипломированный экскурсовод; если это не так, то остановят и потребуют объяснений. В других странах могут оштрафовать водителя за то, что он не выполняет требований туристического законодательства. Могут даже и не пустить куда-то. Но, несмотря на все препятствия, например монахини нашего Горненского монастыря водят паломников по Иерусалиму без этих бэйджей, и их никто не трогает.

– Занимается ли Церковь подготовкой гидов-экскурсоводов и других специалистов, которые могли бы организовать и сопровождать паломнические группы?

– На протяжении нескольких лет при Паломническом центре Московского Патриархата проводились курсы повышения квалификации работников паломнических служб. Они пользовались успехом, на потоке могло собраться 20–30 слушателей, направленных епархиями, при этом люди приезжали не только из России, но даже из стран СНГ. Это были краткие двухнедельные курсы. Мы знаем, что потом значительная часть выпускников стали либо руководителями паломнических служб, либо специалистами-сопровождающими. Думаю, было бы целесообразно такие курсы возродить снова. Ведь чтобы вести паломническую группу, недостаточно просто быть грамотным человеком и знать исторические факты, хотя сейчас даже и такие сопровождающие редки. До сих пор помню, как, проходя собеседование при поступлении на курсы, одна из слушательниц мне рассказывала, что Гроб Господень находится в Турции.

– Может быть, лучше всего было бы поручить сопровождение паломников исключительно священникам?

– Думаю, у священника и так на приходе есть большое количество обязанностей и послушаний, не всегда он может заниматься еще и паломничеством. Хотя такие примеры есть. Например, настоятель прихода святых Жен-Мироносиц в Венеции отец Алексий Ястребов сопровождает группы паломников. Недавно он даже выпустил книгу и снял фильм о Венеции. Но все же это единичный случай.

Загрузить увеличенное изображение. 800 x 533 px. Размер файла 254263 b.            Фото: Екатерина Соловьева Фото: Екатерина Соловьева   На мой взгляд, организацией паломничеств должны заниматься грамотные миряне. Епархии на сегодняшний день решают этот вопрос своими силами. Нужно помнить, что в каждом регионе своя специфика, свои святыни, и какого-то универсального рецепта работы с паломниками нет. На курсах можно лишь рассказать о методологии, о принципах работы с группами.

Убежден, что паломничество без участия Церкви организовать нельзя. Если религиозный туризм под силу туристической компании, то паломничество возможно только когда в организации поездки принимает участие Церковь, и не просто как благословляющая инстанция, а как непосредственный организатор.

– Раньше встречались паломники, которые ехали к святыне «подзарядиться» энергией, «почистить ауру» или просто для того, чтобы магическим образом прибавилось здоровья. Насколько это распространено сейчас?

– Основная масса паломников стала грамотнее, однако прагматизм, который пронизывает все существование современного человека, проникает, естественно, и в жизнь церковную.

До революции паломничество было просто одной из форм религиозной жизни: так люди молились и служили Богу. А теперь человеку уже сложно представить, что он едет поклониться святыне без четкой цели что-то конкретное попросить у Бога. Но иногда и посещение святынь изменяет людей. Даже побывав в туристической поездке в святых местах или увидев своими глазами уклад жизни в монастыре, можно избавиться от суеверий и иллюзий, сделать шаг навстречу Богу.

– Допустим ли в паломничестве комфорт? Не секрет, что многие фирмы, прикрываясь благочестием, говорят паломникам: «Терпите, вы же поехали за духовной пользой, а не на курорт». То есть, прикрываясь Православием, прилагают минимум усилий для организации тура, а деньги берут немаленькие.

– Думать о комфорте совсем не грех. Везде должна быть своя мера. Конечно, когда человек едет в паломничество и думает, чтобы ему непременно попасть в пятизвездную гостиницу, то это показывает, что человек стремится не в паломничество, а на отдых, и ему надо признаться самому себе, что он турист. Паломники склонны к воздержанию и подвигу, и свои запросы нужно ограничивать. Роскошь не нужна, но слово «паломничество» ни в коем случае не должно звучать как синоним дурной организации поездки. Если фирма берет деньги, она должна объяснить за что. Подвиг тогда имеет смысл, когда он совершается добровольно. Если люди ночуют в автобусе и делают это недобровольно, то, конечно же, это плохо. Честь и хвала этим паломникам, если они терпеливо переносят лишения. Но все-таки это неправильно. Паломничество – это труд, поэтому поездку надо организовать так, чтобы была возможность передохнуть, а силы направить на молитву и участие в богослужениях, а не на преодоление бытовых сложностей. Необязательно и то, что надо жить по нескольку человек в одном гостиничном номере. Иногда необходимо уединение, чтобы почитать духовную литературу или помолиться. Присутствие других людей, к тому же, возможно, не вполне воцерковленных, будет рассеивать и, скорее, наносить вред.

– Какие места в России и за рубежом пользуются наибольшей популярностью у паломников, а какие, напротив, совсем неизвестны, но по своей духовной значимости не менее ценны и на них стоит обратить внимание?

– Если говорить о российских святынях, то, безусловно, на первом месте стоят Троице-Сергиева лавра и Дивеево. Много людей приезжает в Екатеринбург. Посещают паломники и Валаам, но там возможности по приему большого числа путешественников ограничены. Киево-Печерская и Почаевская лавры тоже очень чтимы паломниками со всей России. То же можно сказать и о Соловках, которые замыкают список самых посещаемых мест.

Загрузить увеличенное изображение. 700 x 525 px. Размер файла 291424 b.            Каппадокия Каппадокия Среди зарубежных святынь на первом месте Святая Земля. Кроме того, наши паломники посещают Афонские монастыри, храмы в Греции и Италию, где собрано немало святынь древней неразделенной Церкви. Наверное, нет православного человека, который не знал бы о городе Бари, где находятся мощи святителя Николая, и не стремился бы туда, равно как и в «вечный город» Рим – место апостольской проповеди.

Из уголков, которые пока еще не стали знаменитыми и не так популярны, могу назвать Вышенскую пустынь, где подвизался знаменитый христианский писатель Феофан Затворник. Оно, может быть, пока не так хорошо обустроено, но это действительно святое, необыкновенное место.

Лично для меня большое значение имеет Афон. Я там бываю и по долгу службы, и как паломник, и это ни с чем не сравнимый опыт – участвовать там в богослужениях и служить самому, окунуться в эту атмосферу духовной чистоты, быть среди людей, которые полностью отдали себя Богу, ведь даже среди монахов афониты считаются образцом благочестия. Хочу пожелать нашим паломникам пережить именно эти чувства, а не питаться какими-то внешними впечатлениями.

 Москва, 2 сентября 2011 г.

alt     Сопредседатель Российской антитабачной коалиции Дарья Халтурина считает, что Россия в сфере борьбы с курением отстает от европейских стран и ограничения по всем фронтам смогут спасти до 150 тысяч жизней в год. На данный момент в нашей стране курят 40% населения – больше 43 миллионов человек, смертность от заболеваний, связанных с пагубной привычкой, достигает 400 тысяч ежегодно, сообщает Милосердие.ru.

Битва за здоровье населения, согласно документу, будет идти по всем фронтам: с 2013 года купить сигареты можно будет только в магазинах площадью более 50 кв.м., и выбрать марку можно будет только по прейскуранту. При этом стоимость самой дешевой из них, из-за повышения акциза, составит 61 рубль.

С 2014 года должна исчезнуть реклама продукции: производители не смогут спонсировать мероприятия, проводить промо-акции и раздавать бесплатные образцы, а в фильмах, снятых после вступления закона в силу, в кадре не должно появляться курящих людей, это же коснется и телепередач. С того же года нельзя будет курить на рабочих местах, находящихся в помещении, на территории образовательных, спортивных и медицинских учреждений, учреждений культуры и в любом виде транспорта, в том числе поездах и кораблях дальнего следования, к транспорту отнесли и все вокзалы со станциями и остановками, включая десятиметровое пространство вокруг них. Запрет коснется еще и общепитов, а также мест общественного отдыха (парки, скверы и так далее). А с 2015 из круга допустимых для курения зон исчезнут гостиницы, рестораны и ночные клубы. В общем-то, с этого времени появиться с сигаретой можно будет лишь у себя дома и на улице, а в подъезде - только с разрешения всех собственников жилья. Должно измениться и оформление пачек: 50% на них должны занимать страшные фотографии последствий табакокурения: труп человека, легкое ракового больного, язва на ноге. Кстати, в Украине это станет обязательным уже через 4 месяца. В оформлении пачки предполагают допускать лишь название торговой марки на нейтральном фоне.

Сейчас в России действует закон от 2004 года, в котором есть много лазеек для рекламы, ограничения частичны - нельзя пропагандировать курение лишь на внешних носителях и телевидении. Эксперты говорят, что принимался он при участии депутатов, имевших связи с табачными компаниями. По словам Халтуриной, стопроцентной гарантии того, что законопроект будет принят, конечно, нет. Но масштабная поддержка среди депутатов прогнозируется, хотя есть в Госдуме и представляющие интересы производителей сигарет депутаты. Например, Надежда Школкина,считающаяся одним из главных табачных лоббистов в России. А вот Иван Саввиди по результатам праймериз «Единой России» в Думу не проходит, во многом, вероятно из-за скандала с рекламой производимых компанией «Донской табак», которую он возглавляет, сигарет, явно позиционирующихся как детские или подростковые.

Если закон будет принят, жизнь курильщиков достаточно осложнится, причем запреты коснутся не только сигарет, но и трубок, сигар, кальянов, нюхательного и жевательного табаков. Но, по мнению руководителя отделения детской наркологии Национального научного центра наркологии Минздравсоцразвития Алексея Надеждина, важно не перегнуть палку, чтобы курение не стало для россиян запретным плодом, который, как известно, сладок. По его мнению, терапевты должны предлагать своим курящим пациентам помощь в избавлении от зависимости, причем бесплатно. Никотинозамещающие препараты же, по мнению Надеждина, вполне доступны, всевозможные пластыри и жвачки обойдутся курильщику так же как, как 1,5 пачки сигарет премиум-класса в день.

Минздравсоцразвития предлагает всем желающим ознакомиться с законопроектом на своем сайте, высказать замечания и пожелания, которые будут учтены при его доработке.

 
 

 
 


 Новосибирск, 2 сентября 2011 г.

alt         31 августа уже в пятнадцатый раз корабль-церковь «св.ап.Андрей Первозванный» вернулся в Новосибирск из двухнедельной благотворительной экспедиции, сообщает«Церковный вестник».Цель экспедиции, в которую ежегодно отправляются священники и прихожане новосибирского храма Александра Невского, а так же врачи и социальные работники – доставить помощь тем, кто не может прийти за ней сам, в глухие села и деревни, от которых ближайшего храма больше ста километров. Из 22 двух поселков и деревень, возле которых швартовался «Андрей Первозванный» (жителей еще 46 поселений подвозили к месту сбора автотранспортом) храмы есть только в семи. Тем не менее, везде служились Божественные литургии на переносном антиминсе, проходили крещения и исполнялись церковные требы. В этот раз крестилось 477 человек, а еще 200 смогли исповедаться и причаститься.

Крещение предусматривало миссионерскую программу, включающую в себя беседу, ответы на вопросы, просмотр фильма «Вера святых» (цикл об основах православной веры). «Вопросы были самые разные, – вспоминает отец Константин, который за все пятнадцать лет не пропустил ни одной экспедиции – но очень многие спрашивали о загробной жизни, как правильно поминать усопших и молиться о них. Думаю, тема смерти для людей деревенских таинственна, и они хотели бы знать о ней больше. Многие понимают, что потеряли традицию поминовения и ее нужно восстановить с христианской точки зрения». Почти везде, в отсутствии прихода, местные жители спрашивали, как им организовать у себя православную общину.
Вспоминая первые экспедиции, отец Константин говорит, что жизнь в деревне стала лучше: «Во время самого первого похода в 1997 в некоторых селах, люди после крещения падали в голодные обмороки, потому что им не хватало продуктов питания, зарплаты не платились, медикаментов не было, повсюду царили отчаяние и страшное уныние. На одного рожденного было 17 смертей. Но обращение к вере принесло в их жизнь новые цели и ориентиры, в первую очередь духовные, придало сил жить, надеясь на себя и на Бога. Жизнь изменилась. Люди стали рожать детей, уныние и отчаяние уходит из сердец, они строят жилье, государство финансирует медицинские амбулатории, снабжает их лекарствами, ремонтируются Дома культуры и школы».
За две недели похода была оказана медицинская (прием врачей и проведение функциональной диагностики -УЗИ и ЭКГ), социальная (продуктами, вещами, обувью, консультациями) и духовная помощь свыше 5 тысячам человек из 68 населенных пунктов (Болотнинского, Мошковского, Колыванского и Новосибирского районов), расположенных в труднодоступных местах.

 

 
 

 

 Дорогие ПравЗнаковцы!!! Мира всем!!!

Я снова с вами. Мне очень радостно, что я могу общаться на полюбившемся сайте, где нашла единомышленников, добрых и отзывчивых людей.

ЗДРАВСТВУЙТЕ !!!!

Дорогие братья и сестры!!!

Сердечно благодарю всех вас за ваше внимание ко мне, грешной, за ваши тёплые дружеские комментарии, весёлые добрые картинки, и чудесные граффити!!!

У меня сломался компьютер, я уже уже вторую неделю не имею возможности выходить на сайт. Надеюсь скоро, с Божией помощью, всё исправится, и я снова буду вместе с вами.

Храни вас всех Господи, Пресвятая Богородица и все святые, стоящие у Престола Господня.

 


Апокалипсис. Фреска монастыря Дионисиат. Фото: А. Поспелов / Православие.Ru   Апокалипсис. Фреска монастыря Дионисиат. Фото: А. Поспелов / Православие.Ru «Мы научим вас жить и продиктуем рецепты!» Красота и здоровье, богатство и деловой успех, веселье, комфорт, путешествия. Разве не это вам нужно?! Разве не в этом цель?!

Спасибо вам, энергичные зазывалы на праздник жизни, зазывалы, прячущие печаль в морщинах и уголках рта. Уставшему вьючному животному вы щедро подкладываете в кормушку свое безвкусное месиво. Других товаров у вас нет.

Я хочу найти имена для того, что вижу. Быть человеком означает уметь давать имена.

Индустрия спасения от тоски – вот что такое наша с вами современная цивилизация. Как можно успешно бороться с наркоманией, если вся цивилизация сама по себе есть наркотик? Она взвинчивает нервы, зовет развлекаться, запрещает сидеть на месте. Стоит замереть, и тоска без стука входит в любую дверь, заставляет из угла в угол ходить по комнате, задавать самому себе тяжелые вопросы.

А мы не будем бояться тоски и рожденных ею вопросов. Мы благословим тоску и с нею обнимемся. Пусть она сдавит нам грудь, потому что она сильнее. Пусть она заставит нас помолиться. В армии некогда тосковать. Там чуть что – «упал – отжался». На гражданке тоже не надо киснуть. Здесь чуть что – «упал – поклонился Богу – поднялся». Это ли не красота?!

Вот Непорочная Дева смотрит с иконы в самое сердце и видит его до дна.

Радуйся, Адамово воззвание. Радуйся, слез Евиных избавление. Радуйся, из Нея же родися будущей жизни наслаждение!

Зашептали уста, зашевелилась мысль, быстрее забилось благодарное сердце. Будущее и прошлое, словно края свернувшегося свитка, соприкоснулись.

Был на нашей печальной земле Сладчайший Иисус. Не только в Палестине был. Смелость беру на себя мечтать и фантазировать. А что, если за те 40 дней, что прошли от Воскресения до Вознесения, Господь Иисус Христос весь мир обошел, все места посетил. В особенности те, о которых Он заранее знал, что там Его имя прославится. В Радонежских лесах был, Саровские пустыни обошел, греческие острова благословил, жаркий воздух Египта освятил Своим дыханием. Смотрел прозорливым и чудным взглядом туда, где еще не было человеческих селений, туда, где скоро должна была закипеть жизнь святая. И там, где жизнь уже была, тяжелая, несносная, запутанная, тоже смотрел вокруг. Странником и пришельцем обходил села, из которых со временем выйдут Антонии и Пахомии.

Разве трудно Ему было бы это сделать? Ведь Он входил к апостолам через закрытые двери, появлялся внезапно, уходил, не предупреждая. Быстродвижен, легок, всесилен, благоуханен. Все 40 дней ученики провели, как воины на страже, в непрестанном радостном ожидании. Придет, утешит, укрепит, откроет тайны и вновь оставит их одних. Пусть поют, молятся, исполняются Духа. А Сам куда? Никто не знает. Но я мечтаю и дерзаю фантазировать. И радостно мне думать, что мог Он, воскресший, все горькие источники этой бедной Земли превращать в те дни в источники сладкие, как когда-то во время сорокалетнего странствования.

Вот я тоскую. Тоскую часто и тяжело, а Он смотрит на меня. Рядом стоит и смотрит.

– Любишь ли Меня?

– Господи, Ты все знаешь. Ты знаешь, что я люблю Тебя!

– Паси овец Моих!

– Когда увижу Тебя? Грустно мне, даже до смерти грустно смотреть на витрины, рекламы и лица попутчиков в метро. Долго ли еще буду странствовать? Что еще пережить придется? Ты слышишь меня? Ты меня не забудешь, не бросишь? Ведь Ты же меня создал.

Молчит.

А в сердце ответы сами рождаются, закипают, набегают один за другим, словно волны на берег. «Скоро увидишь. Скоро. Все сны заканчиваются. И эта странная жизнь, эта каша, сваренная из сладостей и тревог, как сон, пройдет. Увидишь Его. Даже не сомневайся. А пока голос Его слушай. Всякий раз, когда Евангелие читают, замри и слушай. Это Он говорит! На образ Его смотри, как на живого и здесь стоящего. К чаше иди. Хватайся за ризы, как кровоточивая. Умывай Его ноги слезами, как кающаяся распутница. Только иди, не стой. Даже когда на месте сидишь, умом к Нему иди».

Люди ходят вокруг, а умом многие завязли и сидят на месте. Ум человеческий так легко увязает и так безнадежно. Надо всем рассказать, что Он вернется. Что тот день, в который многие так слабо верят, обязательно наступит. Надо ходить на кладбища, туда, где воскреснут мертвые. Надо ходить туда, где сладко и тихо, где колокол звонит, где перед образом – лампадка.

Воздух покраснеет в тот час. Среди белого дня вдруг засияют звезды. И засияют тревожно, заморгают, как глаза, готовые заплакать. Монахи во всех обителях почувствуют, что дождались. «Наконец-то», – скажут и усилят последнюю молитву. Спящие пробудятся, словно от приснившегося кошмара, и вдруг застыдятся своей наготы и неготовности. Женская красота покажется отвратительной. В клубах и ресторанах внезапно увянет веселье, и всем вдруг захочется выбежать на воздух. А воздух вдруг станет плотным, густым, так что захочешь бежать и не сможешь. То, что слушал, как сказку, станет реальностью, грозной и неизбежной. И никто не оправдается тем, что не слышал, не знал, не отнесся серьезно.

«Горы, падите на нас! Холмы, покройте нас! Куда нам бежать от Сидящего на Престоле?!»

Земля, уставшая поедать мертвецов, пресыщенная костями и мертвой плотью, зашевелится, задрожит, начнет открывать уста. По-прежнему спит Везувий, но весь мир превратился в Помпеи. И нет уже ни у кого сомнений, что это – Последний День.

Я вижу это. Пью воду и вижу. Ем хлеб и вижу. Стою с утра перед зеркалом, а вижу не себя в отражении, а то, что будет.

Так что же ты тоскуешь, душа моя, словно ты ребенок, которого не забрали из садика? Что ты мечешься, как животное в клетке? Радуйся. Ободрись. Если любишь Судью, то на суд ведь идти не страшно. Знание будущего подарил тебе Вездесущий. Память о прошлом у тебя от Него же. Так что же ты мучишь себя беспричинной дрожью, как одна из неразумных?

Да я и не тоскую уже. Была тоска, но ушла. Испарилась, как дождь на горячем асфальте. Высохла, как детские слезы. Я вспомнил о Нем, и тоска ушла, словно ее и не было. Ведь я люблю Его, и Он меня не забудет.

 alt

 

11 июня 2011 года, в канун праздника Святой Троицы, по окончании всенощного бдения в Троицком соборе Свято-Троицкой Сергиевой лавры Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл возглавил чин наречения архимандрита Павла (Фокина) во епископа Ханты-Мансийского и Сургутского в Тронном зале Патриарших покоев Лавры.

 

В окружной центр  прибыл епископ Ханты-Мансийский и Сургутский Павел. Владыку епархии встречали исполняющий обязанности председателя Думы ХМАО-Югры  Александр Сальников, заместитель председателя Думы Татьяна Волгунова,  заместитель губернатора, руководитель аппарата губернатора Виталий Ермошин, президент Ханты-Мансийского банка Дмитрий Мизгулин, глава администрации Ханты-Мансийска Максим Ряшин, благочинный по округу протоиерей Николай Матвийчук, настоятель Сургутского храма Преображения Господня отец Петр, представители  департамента общественных связей окружного правительства  и  СМИ.

Владыка  поблагодарил собравшихся за теплую встречу, добавив: «Испытываю и радость, и тревогу за ту ответственность, которая возложена на меня».

Сегодня и утром в субботу епископ Павел в храме Воскресения Христова в Ханты-Мансийске проведет вечернее богослужение и Божественную Литургию, а также встретится с духовенством епархии. Уже днем 18 июня владыка отправится в рабочую поездку по городам Югры, сообщает пресс-служба губернатора.  Предполагается, что первым он посетит Нефтеюганск.

 alt

 

 


 

altПетров пост относительно нестрогий. Кроме среды и пятницы на трапезе разрешается рыба. Это – летний пост, и в нашем распоряжении – свежие ранние овощи, зелень, грибы, ягоды и фрукты. Летняя пора также позволяет разнообразить стол холодными супами, любимой окрошкой, к примеру, и прохладительными напитками. Многие отдыхают за городом, рыбачат, и улов служит хорошим дополнением к меню.

 


« Предыдущая страница  |  просмотр результатов 1-100 из 178  |  Следующая страница »
Требуется материальная помощь
овдовевшей матушке и 6 детям.

 Помощь Свято-Троицкому храму