Интересно, это больно,

Головой об стенку биться?

Неприятно это ясно, а вот больно или нет?

Нет, наверное, не больно,

Ведь чему же там болеть-то?

Там же кости сплошь и рядом,

И болеть там нечему!

 

Как же хочется ударить головой

Об эту стенку! Или может об другую

Да неважно обо что!

Главное, побить сильнее, чтоб до мозга достучаться!

Раскопать там мысль живую, коли есть на дне она…

 

Ну а коли кость заломит, поболит и перестанет,

Это ж братцы, кость не нервы,

Поболит – сама пройдет.

 

А вот душу не ударишь ты об стенку с разворота,

Тумаков ей не отвесишь, не побьешь, не дашь в лицо…

Оттого болит нещадно, и гудит, и ломит тело –

То душа кричит от боли… ей до стенки далеко…

Пальцы ловко перепрыгивают с кнопки на кнопку. Умело стучат по клавиатуре озябшие подушечки. Письмо получается долгим, неровным, но оттого еще более ценным. Мысли как всегда опережают слова. Ничего не забыть, успеть, не потерять суть… Письмо ценное, важное, сокровенное. Оно несет в себе смысл, который невозможно даже передать раскладкой клавиатуры. Стук кусочков тела о пластик вызывает раздражение коллег, которые сосредоточены совсем на другом. Потерпите, дорогие, еще немного, еще чуть-чуть. Сейчас допишется срока, потом закончится абзац и завершится письмо. Маленький курсор отправит письмо ей. И она, наверняка, его получит уже через несколько секунд. Чудеса науки и техники. Современные возможности открывают полет мыслей и даже чувств. Но их так сложно выразить словами. Важнее голос. Что может быть нужнее взгляда ее глаз, ее улыбки? Теплое прикосновение ладони, убаюкивающе-прекрасный тембр, и ты вновь закрываешь глаза. Самая родная и милая, самая светлая и добрая… Кто может быть дороже и нужнее? Сомкнутые веки пропустят все же две слезинки, которые стекут по щекам, оставляя  влажные полоски любви. Пиши мне, милая… Это письмо только для тебя, моя родная мама…

Ты веришь мне, сторонник милый?

Не спишь иль дремлешь в тишине?

Под взмахом крыл сидишь уныло,

Мечтать не можешь обо мне.

 

Всегда расчетлив был и властен,

Бежал по полю вдоль ручья.

Без крыл уже ты не опасен.

Приполз домой – идет – ничья.

 

Под верой сумрачной зевотой

Ты гнал унынье и тоску.

Тебе всегда казалась робкой

Девчушка в платье на мосту.

 

Отдал крыла свои за страсти,

Лишился перьев и стыда.

Ты проходя не скажешь «Здравствуй» -

Бредешь неведомо куда.

 

Твои я крылья подобрала

Они теперь мой тяжкий крест.

Нести их вдаль – ничтожно мало,

Сложней над суетой взлететь…