В нынешнем нашем состоянии дружба между мужчиной и женщиной невозможна.
Я плачу от этих слов. Я хотел бы дружить с сотнями женщин, не замечая их женственности. Но я не могу.
Если ты можешь — ты или дурак, или Антоний Великий, причем не вошедший в подвиг только, а уже вышедший из него.
Антонию Великому я готов мыть ноги и пить после этого воду.
Но мимо дурака, считающего себя бесстрастным, я готов пройти мимо, не здороваясь.